Текст книги "Черная рука (СИ)"

Автор книги: Александр Григорьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 16

После того как сбережения молодого человека опустели, а учитель Юнон, так и не смог помочь, Каривар пришел искать ответы в зал здоровья, при Храме «Жизни и Смерти». В школе, различные состояния здоровья, ученики изучали со слов Юнона, довольно редко посещая Храмы. Конечно, в школе имелись и учебные пособия, но было таких мало, да и знаний они содержали едва ли не меньше, чем дал Каривару отец. За богатую событиями жизнь отец Каривара приобрел немало знаний, и охотно ими делился с сыном. Юнон все об этом знал, но успехи ученика приписывали наставнику, и учитель оставался доволен таким положением вещей.

Все оказалось проще и одновременно сложней…

Храм приветливо встретил юношу, раскрыв ему свои объятия. Еще бы! За эту милость он отдал последние империалы, – такое подношение боги принимали охотно, а стражи увидев медную пластину в руках Каривара, милостиво впустили его в зал здоровья, где лекари Храма жизни изучали редкие болезни.

Он искал ответы, на вопрос, как такая простая с виду болезнь, в один миг превратилась в страшное проклятие. Даже мастер – лекарь, да и не самый он последний в Ганте, разводил руками и удрученно приговаривал.

– Я присмотрю за ней, Кари, – печально говорил Юнон, – но не знаю, сколько еще протянет твоя сестра…

И хоть юношу передергивало от такого обращения, но он терпел и исправно платил требуемые Юноном суммы. Просто деваться было некуда.

Однажды, когда Каривар уже сомневался в искренности Юнона, по его просьбе, к Рамизе приходил другой лекарь и за аналогичные услуги, потребовал совершенно баснословных денег. В то время, Каривар, уже потратил большую часть накоплений, и оставалось только с надеждой взмолиться богам.

«Поскорей бы нашелся покупатель на дом, задатка магистрата явно не хватит на лечение, а оставшаяся сумма, здорово бы выручила…»

Уже теперь он носил, лишь ту одежду, которую не смог продать…

– О чем задумались, молодой человек?

Каривар оглянулся. Рядом опираясь на длинный резной посох, стоял мужчина, пожилой и в такой же потертой, как и у Каривара хламиде. Стоптанные сандалии указывали, что он проделал немалый путь, добираясь до Храма…

– Ищу ответы, – прошептал юноша…

Каривар печально вздохнул, осматривая очередную статую. Она была изготовлена тонко, можно сказать филигранно. Мастерство неизвестного скульптора поражало воображение точностью деталей. Лицо изображенной в статуе женщины отражало всю ту боль, что пришлось испытать ей из–за болезни: на коже была видна сыпь, видны мельчайшие капли пота, выступавшие на лбу; распухшие суставы и их дефигурация…

– Ответы на что? Ищите причину болезни, так может, поищем вместе?

Каривар вновь обернулся.

– Я ищу причину, почему моя сестра умирает и чахнет…

– А что же говорят лекари? – Удивился человек, приподняв брови…

Каривар развел руками.

– Говорят, ответов нет… Учитель, – парень произнес это с видимым трудом, ведь недавно ему пришлось оставить учебу; Юнон выжал из него последнее, – мой бывший учитель, три месяца пытался помочь ей, но стало только хуже…

– Так вы еще ученик? – Улыбнулся незнакомец, – расскажите мне, окажите милость, с чем мастера Ганты не могут справиться. Может быть я, – незнакомец дурашливо поклонился, – смогу помочь, хотя бы советом.

Пропитанный пылью мастер негативных чувств у Каривара не вызвал, даже, несмотря на то, что причиной его веселого настроения была отчасти и болезнь Рамизы. Может виной тому накопившаяся усталость?

– Я расскажу…

И Каривар рассказал… Дошло и до последних событий, когда Юнон выгнал Каривара, напомнив устав. «Ничто не дается бесплатно, а тем более здоровье и знания, плати и учись или…» Каривар не смог оплатить последнюю четверть учебы и его со скандалом выгнали. А незнакомец, слушал, задавая наводящие вопросы, до тех пор, пока не выкрикнул.

– Стойте молодой человек! – Прервал незнакомец, тихонько стукнув посохом о мозаичный пол. – Мне уже все ясно, но вам стоит искать здоровье сестры не здесь, не в этих залах… Зал боли, зал отравлений, идемте…

И они прошли в соседний, где на постаментах стояли, сидели и лежали в самых разных позах, статуи мучеников, – отравленных и проклятых, убитых и обманутых…

– Вот что тебе нужно, – кивнул он, подняв посох; показал на статуи и другой рукой обвел вокруг, – ищи здесь, так сэкономишь время. Думаю что вон та, больше всего подойдет под твое описание…

И развернулся. Но в дверях, незнакомый мастер остановился и, обернувшись, печально произнес.

– Мне очень жаль, юноша, но есть еще шанс отомстить ему. Может, эта мысль утешит тебя?

По узеньким улочкам спешил молодой человек: запыленная сероватая хламида, когда–то бывшая опрятной ученической тогой, стертые сандалии – битые жизнью, беспокойство и суетливость во взгляде и движениях. И как резкий контраст – волевые сжатые в тонкую полоску губы. Седые совершенно не по его годам волосы, явно говорили, кем этот юноша являлся.

Седые волосы, совсем не вязавшиеся с его возрастом, создавая некий ареол, привлекали внимание, заставляя прохожих подолгу смотреть ему вслед. Ученики только лишь одного направления поголовно приобретали такой цвет волос, и спешивший по узеньким улочкам славного Ганте парень исключением не был.

В недавнем прошлом юноша был учеником лекарской школы, и не последним учеником. Он, как и другие исправно посещал занятия, заучивая самые различные формы здоровья. Иногда, правда, все же реже, нежели ему бы хотелось, наставник Юнон – простолюдин по рождению, дозволял заниматься лечением несложных больных, и тогда Каривар, а именно так звали юношу, поражал остальных своими глубокими познаниями и цепким взглядом. Подмечая порой и то, что даже старик Юнон не видел.

Рамиза умирала, но Каривар теперь знал, как ей помочь. Знал, но какую цену придется заплатить? Парень нашел причину болезни, но радости новость не прибавила. Напротив, заставила его трепетать от ненависти. Что выглядело, как странная, непонятная болезнь, оказалось лишь жалкой ложью бывшего учителя Юнона. Но кто ему теперь поверит? Ему ученику, со скандалом, выгнанному из школы! Пытливый ум подсказал, кто виновник болезни. Но как это теперь доказать?

Поначалу состояние сестры не настораживало. Все казалось просто и понятно: сильный жар, недомогание, временами наступавшая усталость, – одна из разновидностей здоровья. Рамизе должны были помочь самые обычные сборы трав, покой и уют семейного очага. Дом тогда еще принадлежал им; вместе с некоторыми ценностями, рабами и старыми, но преданными слугами. Большой и красивый дом с уютным маленьким садом. Тогда все казалось прочным, незыблемым. Все–таки отец оставил им немалые деньги, да и ничто не предвещало грозы. А вскоре должно было состояться и окончание учебы в лекарской школе Юнона; Каривар надеялся занять прочное положение в городе…

… …

– Мессер Самар, позвольте…

– Что такое Барак?

Самар замер, раскачиваясь на сходнях, и с трудом сохраняя равновесие. Из–за сильного ветра возникал серьезный риск, навернутся с мостков прямо в воду.

– Если у Вас возникнут сложности, мы пробудем в Ганте, еще две недели; ищите меня в торговых рядах!

– Отлично, наведаюсь в гости. Непременно!

И уже подталкиваемый грузчиками, наконец–то спустился на пристань.

Первейшей целью в этом новом для него городе, парень видел посещение магистрата. Но из размытых объяснений Барака, парню оставалось непонятно, где оное здание находится. Поначалу Самар спрашивал прохожих. Ну а дальше? А дальше он оказался на каких–то узких, кривых и грязных улочках; пока Самар бродил по ним, то умудрился заблудиться.

Немилосердно палило солнце и как назло, все прохожие попрятались, кто куда…. Теперь парень хотел уже просто прийти хоть куда нибудь. Кривые, узенькие улочки соседствовали с маленькими домиками; храмы, школы; арочные конструкции и лестницы, фонтаны и колонны… – архитектурный хаос, как отражение разных времен. Такого Самар прежде не видел, ведь даже в самых затхлых кварталах нижней Сарадии присутствовал строгий порядок: линии домов там были ровными, здания однотипными, а улицы имели стоки для нечистот; Ганте сильно в этом проигрывал, как в планировке, так и в чистоте улиц…

Улица, как и любая девица на выданье, оказалась непостоянна и вот путник, встретил ее старых ухажеров.

Местная бандитская братия перегородила проулок, награждая смачными тумаками, свою несчастную жертву, и, конечно же, не обошла вниманием шагавшего в их сторону парня.

– Ого! – Остановил Самара довольный выкрик, – еще один голубчик пожаловал…

Грязно–серая выгоревшая под палящим солнцем рубаха, давно небритая физиономия и сальный цвет кожи, отчетливо дали понять Самару, что бандит пьян, и то, что хочет еще, но ужасно беден, а от того зол или озлоблен – на весь окружавший его мир. И таким вот нехитрым образом, они поправляли свое финансовое положение.

«Обошлось бы без трупов и то ладно», – хмыкнул Самар и шагнул вперед. Меч легко порхнул в руку и уже через мгновение, с лихим посвистом, вынудил бандитов отскочить назад.

– Пошли прочь! – Шутя, топнул ногой Самар. Настроение его стремительно улучшалось…

– Ээ-э, – только и услышал он, видя ошеломленные лица… – Ты брось железку–то, парень, не то, как бы плохо тебе не стало…

Самар в этот момент провел простейшее преобразование внутренней силы и на ладони возник сгусток огня. Лица их Самар хотел бы увидеть, но, увы, – бандиты уже пятками сверкали…

– Поднимись, как ты? – Протянул Самар руку парню примерно его лет…

– Ничего, только помяли маленько, – сплюнул он, – жаль, не добежал пару кварталов, там бы на рынке затерялся…

– Ты их знаешь?

– Нет, – покачиваясь, парень наткнулся на стену.

Парень заплакал; поднял с земли кошель – пыльный, пустой. Сбежавшие бандиты успели вытряхнуть его…

– Что случилось?

Парень прекрасно понял Самара…

– Мне нужны деньги, – поднял он глаза полные невыразимой злости и стал шарить рукой вокруг.

Самару стало смешно и одновременно очень жалко парня; неприкрытая злость и обида во взгляде, поза избитого парня и его намеренье, не оставили Самара равнодушным.

– Скажи лучше, чем я могу помочь, может, то, что тебе нужно, не так далеко. А камень не ищи, я укрыт пологом, – и Самар кивнул, – эти вот дураки, оказалось, тоже смогли чему–то меня научить…

– Чему, – поник парень головой…

– Осторожности… Ладно, пошли. По пути расскажешь; мне еще в магистрат надо, может с жильем помогут…

– С жильем?

Самар с интересом посмотрел на воспрянувшего парня.

– Ну да…

– Они дом моего отца, никак не могут продать… Хороший дом, – парень с тоской смотрел на Самара, – в центре, рядом с источником Академии…

– Только наверно очень дорогой? – Усмехнулся Самар…

– Да, – кивнул парень, – дом предназначен магам артефакторам. Только им…

– Поближе к источнику?

Парень только кивнул…

– А ты, стало быть, сын мага?

Согласный кивок и пожатие плечами, послужило ответом.

– Чего же ты здесь делаешь? – Насмешливо спросил Самар, но вдруг осекся и по–новому взглянул на парня. – Так, что случилось?

– Моя сестра, она еще жива, но очень больна. Ей нужна помощь – нити силы и маг лекарь; нитей нужно много… Нужны деньги…

– Понятно… – задумался Самар и кивнул своим мыслям… – пошли, я тебе помогу…

… …

Решительно отбросив сомнения, Каривар вошел на территорию школы. Маленький дворик, впереди фасад здания, – на первом этаже, учебная комната. В груди бешено стучит сердце, мысли немного отстраненные, – словно телом управлял кто–то иной. Охранник лениво мазнул взглядом, даже не привстав со скамейки. «Чего ожидать от бывшего ученика?», – говорили глаза. Но стоило парню направить свою поступь в сторону учебного зала, как тот лениво бросил.

– Шел бы ты отсюда, – снисходительно произнес он в спину, – прогонит тебя мессер Юнон.

Каривар не обратил внимания на слова, стремительно пересек двор и вошел в учебный зал. Ученики его не заметили, погруженные в медитации – чего нельзя было сказать о Юноне; бывший учитель удивленно приподнял бровь.

– Юнон, я нашел причину болезни Рамизы…

Юнон качнул свое грузное тело навстречу. На сальной, толстой шее обозначились жирные складки.

– Ну–ну, – прогнусавил старик.

– Ты отравил ее, – обличающее выкрикнул Каривар, – ты подонок, травил ее травой Кари…

– Как смеешь, ты щенок, говорить такое, – зашипел, побагровевший лекарь…

Будто по волшебству рядом появились охранники и без долгих разговоров подхватили под руки юношу. Награждая ударами и пинками, они вытолкнули Каривара взашей, прикрикнув на прощанье… Никаких уличающих речей Юнон не потерпел…

– Вот такие дела, – немного помолчав, продолжил парень. – А теперь и бандиты эти отняли последние деньги…

Самар внимательно выслушал парня, подумал и заявил.

– Знаешь Каривар, мне твоя беда пришлась близко к сердцу, думаю, что смогу тебе помочь.

– Но как?

Надежда, угасавшая по мере рассказа, вспыхнула в его глазах с новой силой.

– Ты же лекарь? Пусть и не сдал экзамен, но знания и умения, никуда не делись?

Каривар согласно кивнул.

– Знания есть. Но нет силы, я не посвящен в источник.

– А работать с накопителем сможешь?

Каривар невесело улыбнулся.

– Может и смог бы. Да, – бросил он быстрый взгляд вверх, – наверняка смог бы, но Рамизе это уже не поможет. Ее энергетика подорвана ядом, а противоядие только пол дела. Необходимо ставить заплаты на энергетике, а после, заменить уже их на полноценные нити силы. И еще, – заметил парень, – расход накопителя будет просто огромным. Где мне столько силы взять?

Самар слушал парня и улыбался; первоначально сопливое настроение Каривара прошло. Уже теплились хоть и робкая, но надежда, да и озлобленность необходимая в трудных делах присутствовала в словах парня. Лекарство от отчаянья, у Самара было…

– С энергией проблем не будет…

Самар так и не оброс вещами; имущество поместилось в небольшую заплечную сумку. Да и не было в этом особой нужды, пока под его ногами оставалась лишь пыль дорог да морская гладь. Не обремененные поклажей молодые люди быстро шагали к дому Каривара.

Дверь открывалась внутрь и, толкнув ее, Каривар вошел первым. Самар следуя за спиной нового знакомого, осматривался по сторонам с интересом.

Пока добирались Каривар, поведал ему о своей беде, и о том, что устроил лекарь Юнон. Испытание оказалось нешуточное, и Самар впечатлился цинизмом и лицемерием Юнона в их отношении, Самара поразила беспринципная жестокость лекаря.

– Теперь ей нужны не только нити, но и амулет накопитель, – произнес Каривар, аккуратно поправляя одеяло…

– Дело осталось за малым, – задумался Самар, – справишься ли ты, как целитель?

Каривар встрепенулся.

– А накопитель?

Самар кивнул.

– Все есть, но в целительстве я, к большому сожалению ни бум–бум. – Усмехнулся парень.

– Зато я, – встрепенулся Каривар, – целитель, мне только получить патент оставалось, да и с нитями силы, я приучен работать. Отец неплохо меня натаскал.

Самар потянулся за пазуху и извлек накопитель. Неплохой надо сказать амулет, уже, как и все остальное в его арсенале собственноручно изготовленное. Благо, времени на опыты, хватало. Морской поход длился больше двух месяцев.

– Держи, к нему уже привязана нить, попробуй…

Парень выхватил из рук Самара амулет, прислушиваясь к новому накопителю. Самар легко различавший свою нить с интересом смотрел за действиями Каривара. В отличие от Самара, этот начинающий лекарь мог лишь слушать отклик силы в его нитях, таким как он – неполным магам, прежде чем распорядиться полученным «богатством», необходимо было изучить и понять вложенную силу.

Уже через мгновение, в действиях парня появилась необходимая уверенность. Каривар не преувеличивал свои знания и умения; с чужой нитью он и в самом деле умел работать. Небольшой свой опыт Каривар компенсировал упорством и обязательной в таких делах осторожностью.

Каривар старательно выправлял энергетические линии Рамизы, а Самар щедро делился с ним энергией. Какой–то странный рисунок вырисовывался, – странно знакомый рисунок. Где–то Самар видел подобное, только там полученная вязь использовалась для другой цели. Никак ему не удавалось вспомнить и выхватить из сложившихся ассоциаций суть творимого Кариваром действия. И Самар решил отвлечься, рассуждая от противного. Для чего он, так старательно оплетал разрывы в энергетике? Наверняка такая вязь для чего–то нужна; получившиеся сети, со столь сложным узором, наверняка призваны накапливать силу. Теперь вспомнилось, и где он видел, нечто подобное. Вязь из нитей силы, возможно более сложная, но очень напоминающая ту, что получалась у Каривара, присутствовала во всех доспехах крылатых.

Самар опешил от накативших мыслей, стал гораздо внимательней следить за действиями Каривара, а тот, заметив интерес, стал комментировать свои действия.

– Есть еще накопитель? – Каривар с тоской смотрел на Самара, – энергии наверняка не хватит…

– Давай, – Самар взял амулет, и направил в него поток силы, несколько минут и целитель принялся за работу с новыми силами.

– Ты истинный, – кивнул Каривар, проговорив свои мысли вслух, – иначе и быть не может, только истинный, может позволить себе, разбрасываться силой. Для меня честь мессер, что вы обратили на нас внимание, и не прошли мимо. Милость, оказанная вами, не будет мною забыта.

– Ты это брось, Каривар, – и Самар ругнулся, в сердцах, – я тебе не господин, и не хочу им быть. А на счет того что я мастер артефактор, мы уже говорили… Резерв у меня есть, ты прав, но он совсем не большой, – слукавил Самар.

– Мой отец был мастером артефактором, и в отличие от Вас, прошел дважды омоложение, но и он не мог бы наполнить накопитель столь быстро. Вернее смог бы, – поправил себя Каривар, – но не стал бы… Ведь это какая прорва силы, уходит впустую, а вы используете темную силу. Я это чувствую, – печально улыбался Каривар – уличив, Самара во лжи.

– Ладно забей, – отмахнулся Самар и отшутился, – что–бы сохранить эту тайну, возьму тебя в ученики…

Но реакция на шутку, оказалась неожиданная. Каривар на минуту отвлекся, не выпуская из рук накопитель, и преклонил перед Самаром колени.

– Клянусь хранить твои тайны, перенимать твои знания, и стать твоей тенью, я Каривар из Ганте сын мастера Алазора, клянусь стать учеником мессера Самара, пока он не откажется от моих слов, перед богами, перед людьми, перед предками…

И так же стремительно, как произнес клятву, поднялся и вернулся к прерванному делу. Самар минуту стоял раскрыв от удивления глаза, но вдруг рассмеялся… А следом и Каривар хмыкнул.

– Слушай, а ты серьезно? В ученики…

– Да нет, пошутил я просто, – снова отвлекся парень, – когда продадут дом, то мне вполне хватит денег и на последний экзамен… А клятва… Конечно, прежде и такой клятвы было достаточно, да и магу, совершенно не требовалось никаких бумаг. «Если можешь, докажи делом!», – это говорится так, кажется? Однако теперь! – Поднял он вверх палец, – Без патента, никто тебя до источника, просто не допустит.

– Я все же хочу остаться в Ганте, – подумав, проговорил Самар, – хочу тихой и спокойной жизни, хочу дом с камином; халат и тапочки. И что–бы готовил кто–нибудь, что–нибудь съедобное…

– Ха-а… – хмыкнул Каривар, – дом есть! Купишь наш и все дела… Магистрат с радостью примет в свои ряды еще одного артефактора, да только вряд ли такую жизнь спокойной назвать можно.

– Почему?

– Думаешь, это такая честь быть артефактором, растить нити и делать светильники? Ну да! Иногда, будешь творить что–то для души. Львиную долю денег отдашь в магистрат, – это за право жить в центре Ганты поближе к источнику, да и столько же если не больше в Академию, за право источником воспользоваться. Еще слуги, рабы – всего лишь жестокая необходимость, ведь в мастерской, кому–то надо работать. Всех кормить и одевать. И что останется тебе?

Каривар с усмешкой посмотрел на опешившего Самара.

– А если не сильно стараться, если подумаешь: да зачем горбатиться, ведь так или иначе, все отдашь в магистрат, то… погрязнешь вскоре в долгах. Не уплатишь денег Академии, попросят тебя «вежливо», пожить пару недель подальше от источника, и все – ты уже не у дел. Пожалуй, хорошее во всем этом то, что умереть от старости тебе не дадут. Пока, твоя энергетика целостна, омоложение тела проведут за счет магистрата…

Каривар, наконец, закончил и поднялся.

– Все… Пока все. Мне нужно еще раз попасть в храм жизни. Я дальше не помню, – парень виновато развел руки, – слишком сложно. Надо почитать, что там еще писали про лечение. Ну, как? – Криво усмехнулся парень, – закрепим, договор в магистрате?

– Уверен, что не продешевишь? – Улыбнулся Самар.

– Это все лирика, с прозой разберемся позже, – отмахнулся Каривар. – Мне бы получить патент; были бы деньги, а экзамен сдам в любой школе Ганты. А после, – и Каривар сжал кулаки, – а вот после, я кое с кем встречусь…

Самар расправил плечи, и решил, что раз у него появился приятель, стоит предложить ему помощь.

– Чего не теперь, – Самар сотворил пучок плазмы на ладони, – я помогу…

Каривар отрицательно покачал головой.

– Нет, это не приемлемо, – отринув недвусмысленное предложение, он пояснил Самару, – я превращать его в мученика не стану; Юнон ответит перед людьми и по закону империи…. А сейчас, никто не станет слушать его бывшего ученика, – горько усмехнулся Каривар.

– Как сестра?

Каривар оглянулся, и на лице его появилась теплая улыбка.

– С ней теперь все будет в порядке. Скоро она придет в себя.

… …

Дом встретил нового хозяина гостеприимно. Теплый уют домашнего очага чувствовался в каждой его детали, навевая приятные мысли и надежды. Массивная прочная мебель, на окнах гардины из кумача…

– Ты говорил, что продал все…

– Продал, но знаешь, времени у меня было не очень много и с молотка ушли наиболее ценные вещи, а это все…

Каривар помахал рукой, показав свое отношение к довольно пыльной мебели.

– А что же было ценное? – Удивился Самар.

– Рабы, инструменты, готовые изделия…

– А эта дверь?

– В мастерскую…

Каривар шел впереди показывая Самару владения…

– Здесь отец работал над своими изделиями.

Довольно знакомые вещи сразу бросились в глаза; оставались в неизменном виде и верстак и станина, доска для чертежей и большой широкий стол. На стеллажах должны были лежать инструменты, но их не было…

– Стащили…

Каривар заметил пристальный взгляд Самара. Многое было знакомо. Самар уже поработал в мастерских Академии, осваивая азы ремесла артефактора; работать с инструментами парень умел…

– Не мы такие – жизнь такая…

Должным образом, оценив просторы комнат и уютный двор, Самар и Каривар, наконец–то посетили и кухню.

– Рамиза…

В голосе Каривара слышалось беспокойство. Девушка подняла печальные глаза, но при виде брата улыбка тронула ее тонкие губы, осветив лицо: чистое, доброе, красивое…

– Мессер Самар, – кивнула Рамиза, – как Вам дом?

В вопросе, голосе или быть может интонациях Рамизы, Самару почудилась толика грусти…

– Трудно расставаться с воспоминаниями? – Спросил парень.

Девушка кивнула, а Самар улыбнулся.

– В Ганте есть чудесное правило, у мастера должен быть ученик. Так мне, во всяком случае, в магистрате нашептали, хотя и здесь конечно выходы есть. Но я решил их не искать. Как тебе кажется, справлюсь ли я с учеником, или быть может ученицей?

Рамиза пожала плечами, но, вдруг вздрогнув, посмотрела на улыбавшихся парней…

– Каривар! – Возмутилась девушка, – Вы что же, уже все решили, а мне не сказали?

– Я знакомил Самара с домом, а ты сразу сбежала на кухню…

Попытался оправдаться старший брат. Девушка успокоилась, и посмотрела в сторону Самара более пристально.

– А Каривар?

Теперь уже Самар пожимал плечами.

– Думаю, что–нибудь сообразим. Откроем лавку, или еще что придумаем… В любом случае, дом слишком велик, для меня одного…

… …

Роскошный комплекс Большого императорского дворца на берегу Черного моря, представлял собой архитектурный ансамбль дворцов с парадными залами, галереями, жилыми помещениями, садами и фонтанами; закрытые переходы соединяли все это великолепие с дворцовой площадью.

Вход во дворец вел через торжественную купольную залу, интерьеры и стены дворца были отделаны мозаиками, славившими прошлые победы империи и императоров. Центром дворца была тронная «Золотая» зала, где происходили торжественные приемы и собрания вельмож. Здесь они ходили в нарядных и модных одеждах, славивших знатные дома или императора. В одежде существовала масса знаков отличия, расцветка, покрой костюмов, ритуальные предметы, – отражавшие непременные признаки положения вельможных господ. Знаки на одежде шитые разными цветами приобретали вид полос, квадратов, ромбов, углов, крестов, кругов. Высшим отличительным знаком был золотой ромб на пурпурном плаще императора. Ближайшие его сподвижники так же носили пурпурные ромбы на одежде. Знаками отличия были и пояса бляхи и застежки.

Но в данный момент император и его нынешние гости, вели беседу вовсе не о предметах гардероба, да и не в тронном зале. Сидя в мягких креслах, в рабочем кабинете императора, внимали они, уже несколько затянувшейся речи императора. Здесь собрались доверенные люди, но милость Хрудо, это вещь очень не постоянная, вот и боялись ставленники лишним жестом или словом вызвать его неудовольствие.

– И вот еще один вопрос, – наклонившись в сторону советника Терува, процедил Хрудо, – до сих пор не изъяты доспехи. Магистраты уже набрали такую силу, что того и гляди, империя превратится в республику!

Тайный советник императора вздрогнул, поежившись под пристальным взглядом. На мгновение, отведя в сторону, он все же вернул взгляд, стараясь смотреть если и не на самого Хрудо, то хотя бы на спинку его кресла.

– Еще рано, – нервно сглотнул он слюну, – война не набрала обороты; Лартия, выдержала первый удар Халифата, а эта крылатая молодежь…

– Наплевать! – обозлено выкрикнул Хрудо, – мне ли тебя учить! За последние десять лет, две попытки переворота, да вам всем стоило бы головы посносить…

Советники побледнели, шутка ли. На самом деле, они прекрасно помнили, как быстро лишились голов предшественники. Во время последнего мятежа слетело немало голов; они то знали, что и сам мятеж, был тщательно спланирован Хрудо: подстрекательства, огромные средства, даже наемники, многолетняя подготовка этого страшного человека, к тому, что–бы ослабить дворянство. Они тогда входили в число его доверенных лиц, и именно они выполняли грязную работу, кто может поручиться, что и в этот час, но уже против них не работают, такие же советники…

– Бросьте этим кочевникам денег, – взмахнул Хрудо рукой казначею, – пусть усилят набеги… Генералу наплетите что–нибудь, этот хрыч, давно из ума выжил… В общем, мне нужен веский повод. Империи должна грозить нешуточная опасность, пусть люди постоянно слышат, о несметных силах Халифата, – император откинулся на спинку кресла, и веско заметил, – а законы империи незыблемы… И начинайте уже исподволь изымать доспехи…

… …

Легкость и свежесть вина, приятный голос певички, и услаждавшие слух звуки музыки, заставили гостей расслабиться. Вот на возвышавшуюся площадку выбежали танцовщицы, они в легких, казалось, что прозрачных одеждах воспарили над сценой. Танец напоминал языки пламени: то стремительный, то затухающий; шелка одежд невесомо парили, вслед за стремительными движениями, открывая, но лишь на миг, прекрасные тела танцовщиц.

– Хасан, какие демоны заставили тебя брат увести войска от границ, – прошептал, огладив бороду, рыжеволосый мужчина.

– Юран, тебе ли не знать, – усмехнулся такой же рыжеволосый, но в противоположность брату, безбородый воин. – Ты ведь, по совместительству казначей у отца.

Хасан, был одним из немногих присутствовавших здесь Ракшазов, кто являлся воином. Большинство остальных, купцы, вельможи, послы. Этот праздник был устроен в честь новых гостей, прибывших с островов. Танцовщиц отобрали лучших, среди гостей были лишь самые богатые, или влиятельные. Ракшазам необходимо было показать, насколько возможно, что они сильнейшие представители Халифата. Только с ними стоит вести дела, но и хозяева и гости прекрасно понимали, что без весомой помощи, Ракшазам, не видать Лартии. Полуостров, являлся одним из плацдармов империи на полуострове, и просто так никто его не отдаст.

Пока братья шептались, танец набрал остроту; танцовщицы подбегали к гостям, танцуя рядом и над ними. Теперь непривычные, к такому интерьеру: отсутствию кресел и столов, первоначально брезгливые их лица разгладились. Руки тянулись к ногам прелестниц, а зычные голоса на каркающем языке обсуждали увиденное. Хриплый их смех лучше всяких слов говорил, что гости остались довольны представлением.

– Дикари, – сплюнув косточку, проговорил Юран, – они, что никогда женщин не видели?

Хасан посмотрел на брата с нескрываемым огорчением.

– Ты просто забыл, брат, с какой легкостью настоящий воин принимает подарки судьбы. Будь то женщины и вино, или смерть от руки врага…

– Ха–ха, – захлебнулся Юран смехом, – ты в степи поэтом стал…

– Вот–вот, о том я тебе и говорю… Когда ты в последний раз брал в руки мечь? А они, – и он обвел гостей взглядом, – они здесь все войны, и не последние…

Юран по–новому посмотрел на брата.

– Хасан, ты пугаешь меня, брат, – передернул Юран плечами, – и что же от них ждать?

Хасан пожал плечами.

– Я здесь всего два дня. И отца еще не видел, но думаю, что союзники откликнутся на предложение, или же уже откликнулись. Не зря, же, отец отозвал меня…