Текст книги "Черная рука (СИ)"

Автор книги: Александр Григорьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 12

Не больше месяца прошло, с начала военной компании, к границе подтянули, несколько полков пехоты. В основном наемники Лартии, но один полк прибыл из самой империи. Время показало, что прогнозы имперцев были ошибочны – Халифат не оставил попыток, и с настойчивостью фанатиков падших богов, продолжал трепать имперские границы. Хотя, пройти через крепость, больше попыток не предпринималось.

Крылатые, – длань императора, стали часто гостить в форте Лартии, причина такому вниманию оказалась банальна. Маги Халифата, появлялись в самых неожиданных местах, нападая на поселения и купеческие караваны. И маги из гвардии императора, вынуждено патрулировали границы полуострова наряду с обычными солдатами. Служба их была не из легких. Побережье, так же подверглось нападкам, именно так республика Киприя, дала понять Лиданийской империи, о разрыве мирного пакта. Бесспорно такая ситуация внесла немало дополнительных хлопот. Сама же Сарадия благоухала, и веселилась. Жители ее, погруженные, каждый в свой мирок, как и прежде, суетились: интриги у государственной кормушки, предательства и заговоры, игрища в цирках, – они не замечали надвигающейся беды. Так было всегда и так будет еще очень долго…

Лиданийцы по праву считались сильнейшей империей на континенте, и как прежде не было ей равных соперников, но все же она вздрогнула: налоги заметно выросли, спешно проводился набор рекрутов, недовольных становилось все больше и больше.

За время, что прошло с момента осады крепости, Самар изменился. Кто знал его прежде, удивленно посматривали на жесткого и целеустремленного парня. Он не прозябал в тиши, не предавался пьянству, не шатался в праздности по крепости. Напротив Самар ежедневно и всецело отдавался тренировкам, пестуя в себе дух воина, мага. Каждый день его видели на тренировочной площадке: то с необъяснимым упорством оттачивал он удар за ударом, то метал дротики и копья, то разбивал в щепки мишени для стрельбы из лука. Самар не боялся привлечь к себе внимание, ведь чего теперь боятся. В его мастерстве мага уже ни кто не смог бы усомнится, а узнать в лицо не смогла даже Илоиза. Как сладок вкус свободы! Но Самар, в отличие от других уже познал горечь рабства, и теперь знал, что за свободу нужно бороться. Доброта идет рука об руку с силой, слабость только унижает, а война требует жертв и крови. На алтарь непонятной победы, сильные мира сего, бросают сотни невинных людей. А может и виновных, но не осужденных, что не уменьшает горечь потери; оказаться в их числе проще простого, даже если ты свободен…

Спроси, кто Самара, о чем он думает, засыпая, и наверняка сжатый в комок злобы ответ потрясет своей лаконичностью и злобой. Боль! Сотни бойцов, умерли, за то что–бы, Хрудо продолжал кормить народ баснями о величии империи. Где эта империя была! Почему по сей день, грызут ее границы варвары? Лишь горстка наемников, да Крылатые, день и ночь берегут ее покой. Чей покой? Кто его ждет там, в этой чужой империи? Империя, никогда не нуждалась в нем, она не заботилась о Самаре мальчишке, она бросила Самара юношу, но Самар мужчина, а не игрушка для императора. Он маг! Да, теперь он маг!

«Теперь уже маг», – думал парень, покачиваясь в такт движению повозки. Он сидел, как и остальные бойцы на телеге. Капитан и мастер Сетас, рядом, но верхом на лошадях. Их всех ждала империя, дорога вела героев прямиком в Сарадию.

– Чего грустишь, друг?

Хлопок по плечу вывел Самара из задумчивости.

– Думаю чем заняться…

– Разве ты не маг?

Самар улыбнулся. Маг… с недавних пор. Он приобрел таки источник, создал его своими руками, своей волей. За прошедший месяц Самар как и остальные провел немало времени в поисках трофеев. заметно разбогател: трофеи, трофеи. Когда ему в руки попался приметный перстенек, украшенный довольно крупным аметистом, парень решился…

– Что же это меняет?

– Как, что? – Возмутился Лерт, – ты же герой! Не сомневайся, награда тебя не оставит.

«Как же, как же», – подумал Самар, – «Догонит и еще не раз наградит!» – Думал Самар, не надеясь на что–то хорошее; он наслушался рассказов и насмотрелся на любовь и заботу империи о своих людях.

… …

Парень смотрел на удаляющийся берег, и вдыхал воздух свободы. Мысль мимолетной птицей пролетела в сознании и заставила Самара крепко стиснуть зубы. Бездушно она разрушала раз за разом, возводимые хрустальные дворцы, – планы и мечты, мага…

– Чего горюешь, – слова прервались надсадным кашлем.

«Капитан Лерой», – подумал Самар и обернулся.

Прохладный ветерок растрепал уже изрядно отросшие волосы Самара; лицо открытое, а благодаря трудам лекаря Галео, приобретшее утонченные черты, в этот момент, словно подернулось дымкой, превратившись в каменную маску: таким жестким или может быть, даже жестоким оно стало.

– Мессер?

– Тебя словно подменили Самар, – скрестив руки на груди, он приблизился.

Словно обнимая себя, скрестил он на груди руки; капитан приобрел болезненный вид, а в сочетании с неестественной бледностью, заметной даже в сумерках, становилось ясно, что до выздоровления ему еще очень далеко.

– Так, – пожал Самар плечами, – думаю о будущем. Как поступить дальше…

– Как?

– Наверно пойду в школу при академии Сарадии. Сетас говорит, что на волне наград, есть шанс, что меня примут…

– Несомненно, – хмыкнул Лерой, – а дальше ты, конечно же, войдешь в число лучших и продолжишь учебу в академии Ганте. Так?

Самар кивнул.

– Но не это тебя тревожит, – уже серьезно спросил Лерой, – что же оно? Или она?

– Да нет же, причем здесь женщины? – Слишком резко произнес Самар, – меня беспокоит, как примет меня Сарадия. Кто я такой? Как жить или на что мне жить, где остановиться? Что дальше? – Самар сплюнул за борт и небрежно добавил. – Служба империи, служба императору… Кем мне быть?

– Ах, вот оно что… – Нахмурился капитан. – Я Самар пока еще остаюсь твоим капитаном, и знаешь. Несмотря на проявленный тобою героизм, я бы примерно наказал тебя за такие крамольные мысли: в форте, ты получил бы десяток ударов палкой. Так бы оно и было, не сомневайся, если бы не один немаловажный факт. Я, как никто другой, понимаю тебя, и мне также не нравиться Хрудо, но я уже, ты слышишь? Уже! Получил за такие же мысли и слова свои десять палок…

– Служба в форте Лартии, лишение званий и наград, лишение имущества. Я остался жив только по слову императора, он проявил милость, но на то видно была воля богов.

– О чем Вы Лерой?

– Он говорит о мятеже в Сарадии, неудавшемся мятеже…

Как–то незаметно на палубе появился и Сетас.

– Самар я давно знаком с Лероем, точней со всей семьей барона… – Сетас подойдя ближе, облокотился о поручень и посмотрел вниз, на бившую о борт волну, – я давно служу семье барона Лероя Кехарского, и прошел уже одно омоложение. Поверь нам, юноша, тебе еще рано злиться на императора, и даже если чувства твои так сильны, – Сетас говорил все это без малейшей тени усмешки, – держи их при себе…

– Что же касается твоего будущего, то об этом не печалься. Тебя награда не оставит, я об этом позабочусь…

… …

Две недели хода под всеми парусами, две недели кажущегося безделья, но так выглядело для всех кроме Самара, он был слишком занят, осваиваясь с источником. Все оказалось и проще и гораздо сложней одновременно. Источник исправно выдавал силу, причем, как и хотел Самар, его энергия была темной; но поток ее был такой слабый, что для сотворения боевого заклинания, Самару приходилось делать двойную работу. В чем здесь хитрость он представлял себе отчетливо: для создания сильного источника, энергии просто–напросто не хватило бы, но и то чем он располагал теперь, у многих оставалось пределом мечтаний, что для самоутверждения Самара, оказалось вполне достаточно. Без малого – его личный источник! Пока первый, но, теперь, имея такой опыт, парень уже не боялся оказаться в незавидной роли безучастной жертвы.

Глава 13

Положение Лиданийского аристократа было неустойчивым. Его продвижение зависело от императорской воли или от игры случая, и он был бессилен против императорской немилости. Конфискация имущества, ссылка, заключение в тюрьму, позорящие наказания (публичная порка) угрожали ему, как и всякому подданному Лиданийской империи. Его экономическое благосостояние зиждилось в значительно большей степени на жаловании, выдаваемом казной, на злоупотреблении служебным положением, взяточничестве.

Смысл существования, Лиданийская элита с завидной откровенностью усматривала не в выполнении общественных обязанностей, а в получении чинов и наград. Ни верность, ни дружба не существуют, и друзей следует опасаться всего больше.

Власть высших чиновников и аристократических группировок, объединений городского населения, магов, и силовых ведомств, на территории Сарадии ограничивал магистрат. Это объединение обладало огромной властью. Возможность практически неограниченная никакими рамками, но лишь в пределах столицы. Ответственность на магистрат была возложена немалая, но власть постоянно привлекала алчных людей; не могла отпугнуть даже не малая ответственность. Часто так случалось, что хлебное место в магистрате, становилось вроде наследственного титула.

Приемниками в совете становились родственники высокопоставленных чиновников. Но была и обратная сторона такой медали: попадая в опалу один, невольно тащил за собой и семью. Большие проблемы шли рука об руку, с большими деньгами. Могло случиться, что совсем недавно богатейший клан, в один миг терял привилегии: изымались накопления, владения, замки, дома и рабы, – все отходило в пользу императора.

Взяточниство и мздоимство было распространенным явлением, среди чиновников самых разных мастей. Именно на этот факт и рассчитывал Сетас, когда выстаивал в длиннющих очередях имперской канцелярии.

Он решил практически все проблемы, но судьба Самара, не давала ему покоя. Парень был наивен. Чудак, даже не обзавелся надежными документами, повторяя ошибки Сетаса.

Когда–то Сетас сам, так же, покинул родной кров, и скрывался от родни, стремясь что–то доказать и самому себе и зарвавшимся родственникам.

– Сетас Кертланский, – послышался противный голос секретаря, – ваша очередь…

Главный принцип – осторожность и недоверие. Человек действует один в этом неуютном мире подстерегающих его опасностей; он постоянно начеку, остерегаясь доносчиков, да и собственных подчиненных.

– Что вам милсдарь?

Сетас ненавязчиво кивнул в сторону секретаря…

– Нет, ну и дела, – думал Самар, разглядывая рыночного крикуна.

Парень с утра отирался на рыночной площади; уже как неделю расставшись с друзьями сослуживцами. Собрав нехитрые свои пожитки, они умотали в какой–то провинциальный городок, причина до банальности проста: испугались столичных цен. Лекари, ничем особо не отличаясь от провинциалов, требовали за свои услуги несоизмеримо большую плату.

– Смотри, чего он удумал, – толкнули его в плечо, – деньги по факту! А если, не выгорит? Ну, не известно же, как оно там у них сложится?

Торговец услышал и возмутился.

– Нормально сложится! Не первый я здесь раз наемников набираю!

– И видоки есть? – Крикнули из толпы зевак.

– А как не быть! Кто купца Барака не знает? Десять лет, уже в столицу хожу!

– А как же нам деток малых кормить? – Схохмил какой–то молоденький парнишка, как им ждать нас, так долго. Да без денег…

– А за что мне платить, мил человек, – так же зычно и ехидно вещал бородатый толстяк, – мне еще тебя защищать придется: не бороды ни усов…

– А куда караван ведешь? – Самар решился, ему прижимистый купец понравился.

– В Ганте, дорога не близкая, по пути Никидия и Ламас, но красное море без заходов в порт…

Купец присмотрелся к подошедшему Самару и выдал.

– А не молод ли ты парень?

– Молод, – улыбнулся Самар, – а ты? Не слишком ли стар, не забудешь об оплате?

Дружный смех за спиной приятно согрел душу; купец не обиделся на подначку и захотел подыграть, спрыгнув с помоста.

– А давай парень проверим, для чего тебе меч!

– Для красоты, – не поддержал настрой ретивого купца Самар, – я маг, маг тебе в наемники не сгодится?

Возникло чувство, что Барак осел на землю от удивления.

– Нужен, – и толстяк почесал бороду. – Оплата в Ганте…

– Об оплате сговоримся, – согласился парень. – Когда уходишь и где тебя искать?

– Причал у правого пирса, а корабль, обычный торговый тяжеловоз «Таран». Мы выходим через три дня. Устроит?

Самар кивнул и развернулся, шагая в нижний город. Больше здесь делать нечего, он и так за последнюю неделю обошел все места, где кучковались наемники. Любопытный парень успел город, и осмотреть и прочувствовать. Сложней, оказалось, понять этих людей, их заботы. Его теперь принимали и в лавках торгашей, и в городских кабаках, посетил Самар и банк, где оставил большую часть вырученных с продажи трофеев денег.

Двигаясь по широкой и прямой улице, парень скользнул взглядом по привлекательной вывеске «Дом наемника». Вспомнив, совсем недавний – недельной давности инцидент.

– Чего ждешь, грустишь? – Окликнули тогда Самара.

Самар оглянулся, и увидел, что голос подал, такой же солдат удачи.

– Ты вроде и при деньгах, – задумался он на минуту, – чего здесь отираешься? Не знаешь, как Лирув Эгильский свои делишки обделывает? Или ты новичок?

Парень приоделся, да и в кошельке звенели монеты: и золото и серебро. Совершенно новая шитая на него одежда – полувоенного покроя, сильно контрастировала с одеждой подошедшего наемника: потертой и невзрачной. Видно он не лучшие времена переживал.

– А что не так с Лирувом?

– Да все, не так, – пожал наемник плечами, – окажешься и без денег, и в какой–нибудь дыре…

Самар конечно и сам не стал заключать договор, не понравилось ему сальное выражение агента, но все же такая доброжелательность со стороны незнакомого человека, казалась довольно странной.

– А тебе чего за дело? – усмехаясь, спросил Самар, – отчего такая доброта? Нездоровая…

– Да я здесь, уже не первый день, – рассмеялся наемник, – он весь наш отряд полгода назад подставил, вот мы теперь и отваживаем от него народ…

– И как, отваживаются?

– Не без того, – пожал он плечами, – хочешь совет?

– Давай.

– Иди в нижний город, там немало трактиров, потрись лучше в них. Всегда есть караваны и вольные торговцы, да на рынок опять же сходи, там зазывалы по утрам кричат, в отряды народ собирают. А к этим, – и наемник сплюнул.

Самар ценивший в людях искренность поверил наемнику. Так он и оказался на рыночной площади, а теперь и заключил предварительный договор.

– Вот это пестрота! Ах, какая роскошь! – Раздаются восхищенные возгласы.

– Нет, ну вы посмотрите, что он вытворяет, ах какой прыжок! Какая грация!

Рядом, кто–то кричит:

– Держи, держи рыжего! Вора хватай!

И зычный крик стража…

– Стоять!

Запыхавшийся торгаш притормозил свое грузное тело, прямо напротив Самара, вынудив остановиться; согнувшись в три погибели, руками уперся в колени и, выставив на общее обозрение жирный зад, замер, натужно и хрипло дыша. Парень шел дальше, больше не оглядываясь на эту бесконечную рыночную суету.

На душе как–то неспокойно: вроде и осталась за спиной армейская служба, но впереди ждет новая жизнь. Хотелось бы, что–бы жизнь эта оказалась безоблачной, но верилось в светлое будущее почему–то с трудом. Хотя прощальный подарок Сетаса, грел душу.

За пазухой Самара лежала теперь настоящая грамота, уже не шуточная – дареная судьбой и вербовщиком, а настоящая, с гербовыми печатями имперской канцелярии.

… …

В трактире, почти примыкавшем к стенам внутреннего города, сидели за столами герои.

– Герои, – поморщившись, бросил Отипус.

После посещения военной канцелярии, их еще долго трясло. И теперь выяснять, почему ни премий, ни почестей ребятам не светит, отправили Сетаса и капитана.

– Лерою еще и право на существование предстоит доказать, – бросил Самар потягивая пиво.

– Ага, – озлоблено хмыкнул Густав, – Посчитали мертвяком, да еще, и успели уведомить в том папашу.

Оказалось, что в Сарадии уже состоялось празднество в честь победы над Халифатом. Почему победы? Только демонам известно. На площади сам император вручил наградные листы и раздавал звания героям – защитникам Лартии. Только героев тогда еще в столице не было, они месяц с лишком дожидались попутного транспорта, а затем и морской путь. В то время как здесь кого–то уже наградили, за их боль…

– Ничего, думаю, Сетас разберется.

– Самар, а я уже согласен, хотя бы на то что–бы нас дезертирами не посчитали, – буркнул Отипус.

– Ага, – кивнул парень, – милость империи, нам хорошо известна.

Потягивая пиво в невеселых разговорах, друзья дожидались мастера мага. В отличие от молодежи, бывалые солдаты выжившие в той битве, вели себя спокойно. Или же, другими словами – не заморачивались: пили, ели, спали, а высокие материи оставили начальству.

Сетас ушел в канцелярию утром, а время уже вечер. И только друзья собрались взять еще по пиву, нарисовался мастер.

– Все пьете, – хмыкнул он.

– Мастер, – приподнялись, приветствуя начальство боевые товарищи.

Густав спросил.

– Что там насчет нас? – и немного помявшись. – И вас..?

Мастер посмотрел на ребят и кивнул своим мыслям.

– Я много чего там требовал на повышенных тонах, и как ни странно сохранил голову на плечах. – Похлопал он себя по шее.

– Мы за вас рады, а что на счет нас и наших шей? – Бросил Отипус.

Сколько времени они провели в размышлениях? Но переживания не стали менее яркими.

– Все по порядку: во–первых, нас не стали дожидаться по политическим мотивам; награды вручали актерам… С капитаном произошла нелепая и очень досадная случайность, но это все в прошлом. Наградные листы преспокойно дождались вас, а по поводу Самара совсем уже отдельная история. Крылатые оказались с хорошей памятью, и та магиня, отправила честный отчет, про мага спалившего свои энергоканалы, ради спасения крылатого…

– В общем, теперь Самар – герой не чета нам, – хмыкнул Сетас, – ты везунчик, Самар, я не удивлюсь, если у тебя вскоре появится и какой нибудь древний артефакт.

Все дружно рассмеялись.

– Ну а что касается нас, то капитан получил прощение императора и направится в земли отца, а я как верный друг буду и дальше сопровождать Лероя. На этом, пожалуй, закончим преамбулу, и прошу вас в комнату… – и Сетас направился вверх по лестнице.

– Вот она ваша награда, – усмехнулся он, хлопнув рукой по сумке, – поместилась, в одну неприметную сумочку, здесь, и патенты, и амулеты, и премия.

– Амулеты? – Удивленно воскликнул Густав, – нам лекарь нужен, мастер, Вы же знаете! Что за бред?

Сетас махнул рукой, прерывая возглас Густава и рвавшегося ему на поддержку Отипуса.

– Тихо! – Нахмурившись, выкрикнул мастер. – Я уже говорил вам, что сделал для вас даже больше, чем ожидал…

Империя выжала их досуха и как маги они теперь, ни кто и ни что. Энергетика, просто–напросто перегорела, остались одни лоскуты да узлы, и держалось все это непотребство еле–еле – на заплатах поставленных военным лекарем еще в Лартии. Их договор с армией еще не истек, но похоже было, что лечения им теперь не светит.

Сетас подтвердил этот факт, как только они поднялись в комнату.

– Не орите! Я и так вам все расскажу. Лечить вас дело затратное, сами все знаете: придется растить каркас, а это время и деньги. Безумством будет искать правду…

– Как это? А законы? Мы же герои, нас теперь должны на руках носить…

Сетас устало понурил плечи…

– Нам уже вручили награды, мы стояли в парадных мундирах и славили Хрудо! Нашего с вами славного императора…

Сетас произнес все это, а затем отыскивая в лицах парней искры раздиравших их чувств, на минуту замер.

– Толпе было невдомек, что в Сарадии нас еще нет; да им, собственно говоря, все равно, кто парадные мундиры одел…

– Как же так? – Раздраженно прошептал Отипус…

– Успокойтесь, – мастер, положил сумку на колени. – Награда все же нашла и вас. Правда, как я говорил, пришлось побуянить, но меня то они послушали… Крысы канцелярские!

– Что это, – произнес Самар, крутя в руках свиток.

– Патент, – усмехнулся мастер. – Для тебя, это награда получше будет, нежели медали и ордена.

Самар улыбался. Хотя нет, он просто сиял, рассматривая патент. Это его будущее: здесь и право заниматься магической практикой, и звание боевого мага. И что?

– Сетас что это значит? – Самар подошел к мастеру и показал пальцем в строку патента, – Что это значит? Мастер артефактор…

– Ты Самар за нос нас не води! Парень, ты что же, думаешь, стрелы, что мы использовали, по плечу каждому магу, да о них и знает то не каждый в империи? Я вот не знаю, зачем ты скрываешь свой уровень, но то, что ты не враг империи, мне понятно и без слов. Дела говорят сами за себя, а личные проблемы меня не волнуют, ты взрослый малый. Однако не отблагодарить сослуживца, я не могу, слишком мало нас осталось… Солдатам что? Получили премии, да на трофеях срубили золотишка, ну а нам? Что нам остается? Они прекрасно знают, что всем нам нужна помощь лекаря, точней вам, мой хоть и не большой резерв, помог восстановиться сразу, еще там в форте. Да и опыт… Такие битвы, да с таким не веселым исходом не первые и не последние, в моей жизни. А ты парень восстановился даже раньше и это несмотря на то, что сражались мы на равных. Отсюда и выводы: ты Самар – мастер. Потому что будь ты истинным, Лиданийским магом или там благородным графом али бароном, то тебя бы рядом с нами и видно не было. А значит ты мастер!

Сетас с прищуром смотрел на парня, не понимая, истиной причины смущения Самара, и трактуя ее на свой лад…

– Вот поэтому и выбил я патент взамен, так сказать утраченному… Для того мне и нужна была твоя кровь, внести ее в архив канцелярии. Теперь если утеряешь документ, – Сетас довольно рассмеялся, – как там, в Лартии, то милости просим в Сарадию. В военной канцелярии, теперь содержится полная информация: копия патента, личные заслуги перед империей, наградные листы, и все останется незыблемо. Можешь и дальше прятаться от родителей, только береги себя, знаю я вас, молодежь.

Пока Сетас говорил Густав и Отипус удивленно смотрели на Самара. В сознании парней формировался новый образ друга. Утонченные и волевые черты лица Самара, пришедшие на смену ожогам, навыки фехтования и незаурядные способности мага. Вместе, все это приобрело новый завершенный в их сознании образ – благородного лэра, только по одной Козлоногому понятной причине скрывающего свое происхождение. А, вкупе с ученостью Самара, старательно ими не замечаемой, что так шла в разрез обычной подготовке боевого мага, добавило его внешнему виду дополнительный окрас.

– Кровь, – Сетас обвел их взглядом, – в тебе чувствуется эта кровь, верно ребята…

Дружный вздох и выкрик Густава.

– Да я ему сразу говорил, – хлопнул он Самара по плечу, но тут же смутился, – я сразу сказал странный он, больно уж много знает, да и юмор его… не так, вы, говорит живете…

Отипус только хмыкнул непонятно чему, но промолчал.

– Вот–вот мессер Самар, – уже серьезно произнес Сетас, – начинать самостоятельную жизнь без надежных документов, глупо. Кроме патента, Вы, к сожалению больше, ничего не получите, – развел он руки, – хоть это дело благородное, но не бесплатное, потому, как все же не законное…

– А вам ребята, я выбил по амулету, – и Сетас снова полез в сумку, – ваши патенты при вас, а лекаря ищите… Деньги у вас, знаю есть. Трофеи при дележке вы, как и все остальные получили немаленькие…

Так империя в очередной раз показала, что люди для нее не больше чем грязь… И может, имей ребята за плечами не оплаченные долги, или какие–другие проблемы, новость могла втоптать их в землю, руша мечты и желания. Но они были молоды, и им, оказалось, легко забыть худшее: контракт расторгнут, они свободны и перед ними весь мир…