Текст книги "Ложное обвинение (СИ)"

Автор книги: Александр Черевков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

   К высшему начальству иначе нельзя появляться, а то там можно лишиться ни только красивой формы милиционера и погон со звёздочками, но и почётного места в таком маленьком городе, как наш Кофарнихон.

   Поэтому такой наряд сегодня у капитана милиции. Капитан милиции, Садыков Мурат, ещё издали замечает меня и жестом руки показывает мне место, где его должен его подождать. Сам он поднимается в городское отделение милиции, чтобы дежурному офицеру милиции доложить о своём отъезде в МВД Душанбе.

   Проходит несколько минут, прежде чем Садыков Мурат появляется в сопровождении сержанта милиции, который открывает ворота стоянки служебных машин и выезжает оттуда на стареньком милицейском «Москвиче».

   Садыков Мурат приглашает меня сесть на заднее сидение, а сам садиться на переднее сидение в машине рядом с водителем. Едем в Душанбе.

   Новое здание Министерства Внутренних Дел Таджикистана находится прямо напротив здания Комитета Государственной Безопасности Таджикистана. Рядом главный Почтамт Таджикистана и площадь «Озоди» с правительственными зданиями республики. Здесь уже самый центр столицы в Душанбе.

   В семь часов утра мы уже у здания МВД, но не у центрального входа. Это слишком почётно для нас. Рядом с новым зданием МВД, небольшая пристройка с воротами и площадкой для служебных машин. Сбоку от ворот калитка с красной кнопкой, ярко выделенной на фоне темно-синих ворот.

   Туда мы и подходим с капитаном милиции, который уже отпустил обратно свою машину в надежде на то, что его подвезут обратно на машине министерства или оставят здесь. За меня совсем забыли.

   Как буду добираться обратно домой? У меня в кармане нет ни одной копейки денег. Видимо меня они решили оставить в заключении в здании МВД.

   Капитан милиции дрожащими руками нажимает на заветную кнопку МВД, ради которой он встал сегодня рано утром и приехал раньше положенного времени. Поэтому никто к нам и не выходит.

   Садыков Мурат смотрит на свои часы и только сейчас понимает, что мы рано прибыли. До прохода в эту калитку ещё надо ждать минут тридцать.

   Капитан милиции мне ничего не говорит. Он бережёт свой дар речи для высшего начальства или обиделся на меня за то, что его сравнил с собакой цирка, которая без толку лаяла на меня, а её отучил от глупого лая. Ну, что поделаешь? Вот такой человек, что думаю то и говорю про людей.

   Время медленно тянется для меня, но мучительно для капитана милиции Садыкова Мурата. Он уже извёлся весь в ожидании того, когда наконец-то откроется эта бестолковая калитка. Но калитка все также хранит своё спокойствие и уже когда капитан милиции начинает терять свой рассудок, нервно расстёгивая тщательно застёгнутый ворот своего обмундирования, вдруг, калитка медленно поползла в сторону от ворот.

   Капитан милиции, не дожидаясь полного открытия калитки, нетерпеливо протиснулся в нее и зашагал в сторону двери в пристройке здания МВД. Видимо, Садыков Мурат, забыл про меня и поспешил в здание МВД.

   По привычке решил разыграть капитана милиции и остался за пределами этой калитки. Капитан милиции уже было прошел в служебную дверь пристройки и только тут обнаружил мое отсутствие.

   Он нервно повернулся и не обнаружив меня рядом, со всех ног ринулся в сторону калитки. Очевидно, это он решил, что сбежал от него.

   Но когда обнаружил, что нахожусь на прежнем месте, то капитан милиции вытер вспотевший лоб и позвал меня к себе.

   Помялся на месте и как бы нерешительно направился в сторону калитки.

  – Ты что это остался тут и не пошёл за мной? – спросил капитан милиции, когда подошел близко к нему.

  – Как мог?! Вы меня не приглашали сюда, а специального пропуска у меня на вход МВД нет. – ответил капитану милиции.

  – Со мной ты можешь пройти хоть куда. – гордо, сказал капитан милиции. – Вот обратно у тебя хода не будет.

  – «Пожуём увидим!» сказали дикари, когда стали кушать капитана милиции. – сострил, в ответ на его речь.

   Мы прошли в здание пристройки. Капитан милиции указал мне на дверь кабинета. Вошёл туда. Дверь за мной тут же сразу закрылась. Словно попал в ловушку, как в пещеру-ловушку в горах Афганистана. Вот только никого здесь не было. В кабинете один стол и два стула прикрученных к полу.

   Очевидно, это для того, чтобы никого по голове не стукнул. Хотя у меня желания такого совершенно нет. Мне бы только быстрее выбраться отсюда и заняться подготовкой к следующим экзаменам. У меня ещё много есть работы в баре.

   Стал было дремать в ожидании, когда откроют дверь и начнётся допрос, но тут увидел в углу между стеной и потолком миниатюрную камеру наблюдения. Меня охватила злость за то, что за мной наблюдают так, словно особо опасный преступник. Несколько минут делал вид, что не замечаю за собой слежения. Но потом мое терпение лопнуло. Сделал им кривую рожу. Пускай посмотрят они на мою кривую рожу.

   Прошло ещё несколько минут прежде чем дверь кабинета открылась и вместе с капитаном милиции вошли ещё двое офицеров милиции, майор и капитан. Встал было из-за стола, но майор милиции показал мне сесть обратно и сам сел напротив меня. Все трое офицеров милиции молчали.

   Молчал и, вероятно, это Садыков Марат уже рассказал им про мою цирковую собаку. Вот теперь они не знают, как начинать проводить со мной допрос свидетельства и дознания. Оба офицера тут рассматривают меня как подозрительного.

  – Так, умник! – не выдержал молчание, майор милиции. – Начнём нашу беседу. Перед тобой майор МВД, Абдурашидов Сайман. Рядом со мной капитан МВД, Георгиев Кирилл и дальше тебе знакомый, капитан милиции Садыков Марат. Сразу хочу тебя предупредить, что отсюда тебе будет сбежать невозможно. Записи с обеих сторон не будет. Разговаривать будем без протокола. Все сказанное будет использовано против тебя.

  – К одному капитану милиции ещё прибавился капитан МВД и майор МВД. Радостно сказали дикари, разжигая костёр побольше. Пожуём увидим, как все будет дальше. – привычно, сострил. – Только вот магнитофон для записи допроса прятать от меня не надо, как это делали подручные капитана милиции, Садыкова Марата. Все равно одинаково буду давать свои показания. Другого ничего мне ни стало известно за сутки.

   Абдурашидов Сайман строго посмотрел на Садыкова Марата, тот только развёл руками, словно ему ничего не было известно про магнитофон, который прятали от меня на шкафу в спортивной сумке его сотрудники милиции во время попыток моего допроса в позапрошлую ночь. Наверняка только что прослушивали запись.

  – Магнитофона у нас никакого нет и не будет. – серьёзно, сказал майор милиции. – Нам просто хочется с твоей помощью вычислить того, кто украл пятнадцать тысяч рублей и бутылку шампанского вина из кассы конторы СМНУ-8. Затем надо нам обличить банду преступников, захвативших автобус. Ты здесь, как свидетель.

  – Действительно не знаю, кто украл деньги из кассы конторы СМНУ-8. – ответил майору. – В кассу никогда не заходил. О краже денег узнал только тогда, когда меня привели в кабинет начальника и стали допрашивать.

  – Не выкручивайся! – не выдержал Садыков Марат. – Тебя видели с чайником возле кассы. Ты спрятал деньги в этот чайник. Это может подтвердить даже главный бухгалтер вашего управления, Давлятбаева Роза.

  – Если вы заметили, – спокойно, продолжал говорить, – что первый этаж перекрыт строительными материалами. Поэтому пройти можно на улицу за водой для чая только через второй этаж. Что же касается моего чайника без крышки, то в него невозможно в любых купюрах спрятать пятнадцать тысяч рублей, да ещё с бутылкой шампанского вина. В чайнике есть электрический нагреватель, который мешает что-то положить в чайник. Вот спрятать в эмалированное ведро с крышкой можно все деньги с кассы и ещё пару бутылок шампанского вина. Что же вы об этом не спросили Давлятбаева Розу, главного бухгалтера СМНУ-8 или её сожителя, Нигматулина Хамита, который в этот день дважды ходил с бухгалтерии на улицу с эмалированным ведром? Вы бы спросили Давлятбаеву Розу, куда делся её сожитель, Нигматулин Хамит, после кражи денег вместе со своим ведром. Ведь его никто не допрашивал, а он был там в этом здании во время кражи денег. Майор МВД так строго посмотрел на капитана милиции Садыкова Мурата, который только развёл руками.

  – Но на бутылке шампанского были отпечатки его пальцев. – как бы оправдываясь, сказал Садыков Марат. – К тому же в актовом зале конторы нашли листок бумаги с указанием суммы денег. Есть также другие улики.

  – Тебе ни кажется, что надо быть полным идиотом, – разозлился на Марата, – чтобы украсть в маленьком чайнике пятнадцать тысяч рублей из кассы, вместе с бутылкой шампанского вина, на виду у всех. Затем, оставить в актовом зале вещественные доказательства и тут же распить с напарником эту бутылку шампанского вина...

  – Но на бутылке шампанского вина были только твои отпечатки пальцев! – все не унимался Садыков Мурат.

  – Конечно! – удивленно, подтвердил. – Твоих отпечатков пальцев там не могло быть. Ведь это открывал бутылку шампанского вина, которую нашёл на сцене актового зала, когда зашёл за куском фанеры для своей работы. Это твои подручные мне не дали вместе с напарником до конца выпить все шампанское вино.

  – Хватит терроризировать друг друга! – остановил наш спор, только что вошедший генерал, в котором с трудом узнал бывшего полковника милиции Хафизова Анвара. – Оставьте его в покое. Сам с ним поговорю.

   Офицеры милиции и МВД вытянулись по струнке перед генералом МВД. Тоже поднялся со своего места и также стоял по стойке смирно. Будто бы сам был офицером милиции и МВД. Наверно, от армии осталось.

  – Ты правильно отчистил их за плохую следственную работу. – сказал мне, генерал МВД, хлопая по плечу. – За такую работу и погоны с них срывать надо. Устроили, настоящий балаган в МВД!

   На офицерах лица ни стало. От страха за свои погоны, они стояли словно мумии в человеческом облике офицеров милиции и МВД. Генерал МВД, Хафизов Анвар, ничего ни стал говорить своим подчинённым, потерявшим свой дар речи и разум. Генерал открыл дверь кабинета и показал мне на выход.

   Слегка поклонился в знак благодарности и вышел в коридор этого здания. Мы тут же с генералом прошли в главный корпус и в лифте поднялись на пятый этаж. Не знал зачем генерал забрал меня с собой, но лучше, чем там.

  – Ты сейчас у меня в гостях. – сказал генерал Хафизов Анвар, приглашая в свой кабинет. – Все остальное после. Сейчас нам принесут чёрное кофе. Люблю утром пить чёрное кофе. Садись поудобнее, как дома.

   Генерал нажал кнопку селектора и сказал кому-то чтобы принесли две чашечки чёрного кофе. В это время сел на стул и стал разглядывать кабинет генерала. Мне приходилось уже работать в этом здании в качестве художника-оформителя, куда нас с Шевелевым Валерой приглашали работать ещё до погромов в феврале 1987 года.

   Мы с Шевелевым, тогда хорошо друг друга не знали. Даже не видели друг друга в этом гро-мадном здании, в котором работают сразу несколько тысяч человек, а сколько здесь кабинетов, этого, наверно, никто из работающих здесь точно не знает. Даже не знал на каком этаже работал Шевелев Валера.

   Это уже после февральских погромов 1987 года, когда нас свёл вместе Насыров Сухроб, узнал от самого Валеры, что он занимался оформлением интерьера главного зала МВД. В то время как мне досталось оформлять два буфета МВД, на втором и четвёртом этажах. За вре-мя нашей работы в МВД мы с ним ни разу не встретились в этом здании.

   Может быть, это потому, что мы работали в разные дни и в разное время суток? Ведь по своему образу жизни Шевелев «сова», в то время как «жаворонок». Поэтому мы никак не могли с ним встретиться в этом громадном здании МВД.

  – Ты обратил внимание, что мой интерьер сильно устарел. – прервал мои воспоминания генерал. – Надо бы освежить интерьер моего кабинета. Советский стиль интерьера так уже никак не вписывается в мой кабинет.

  – Хорошо! Товарищ! Ой! Извините! Господин генерал! Будет выполнено. – растерянно, отрапортовал. – Разработаем вам несколько современных фор-эскизов на интерьер в ваш кабинет. Сами выберите нужный вид.

  – Ладно! Хватит тебе вытягиваться. – дружелюбно, сказал генерал. – Ты мне не подчинённый, и тебе ни генерал, а просто Хафизов Анвар. Ведь мы с тобой знакомы уже много лет. С того времени, когда только начинал осваивать свои первые должности в милиции. Будем попроще. Поговорим с тобой на равных правах.

   В знак согласия кивнул головой и стал пить чёрное горячее кофе, которое нам только что принесла секретарша в форме лейтенанта МВД. Секретарша поставила приборы с кофе на маленький кофейный столик, который стоял в углу возле окна огромного кабинета, куда мы сели с Хафизовым Анваром сразу, как только вошли в его кабинет.

   Отсюда было видно Дом правительства за площадью «Озоди». Очевидно, что это любимое место Хафизова Анвара с видом на мечту своего продвижения наверх по лестнице власти.

   Можно перефразировать старую поговорку о солдате мечтающим стать генералом. Вот, мечта рядового сбылась, Хафизов Анвар стал генералом. Можно сказать, что плохой тот генерал, который не мечтает стать президентом страны.

   Там более сейчас в наше время, когда при построении демократического государства многие офицеры продвинулись вверх по лестнице власти, примером тому сам Хафизов Анвар, ставший за короткий срок генералом.

   В то время, как при советской власти большинство таджиков становились генералами только перед уходом на заслуженную пенсию по стажу и по возрасту, чтобы получать больше пенсионных денег. Теперь же, при зрелом возрасте, многие повысили свои звания за время перестройки и стали тут у власти.

  – Чего это у вас в университете второй семестр и экзамены в марте? – спросил Хафизов Анвар. – Ведь всегда второй семестр проводился в апреле и в мае. У вас что, это ускоренный семестр в современное время?

  – Наверно в университете боятся, что до конца второго семестра некому будет принимать экзамены. – шутя, ответил. – Ведь после февральских погромов 1987 года все русскоговорящие специалисты Таджикистана уехали в Россию и в другие страны мира. Ни мне тебе говорить об этом. Ты это все видишь сам.

  – Ты прав. – тревожно вздохнув, согласился Хафизов Анвар. – Статистика республики утверждает, что большая часть русскоговорящей интеллигенции покинула приделы нашей республики. Скоро некому будет учить молодёжь и управлять экономикой нашей республики тоже некому. Все вокруг плохо стало.

   Хафизов Анвар грустными глазами посмотрел в сторону Дома правительства Таджикистана. В его взгляде была печаль, а не огонёк страстной мечты в продвижении к власти. Возможно, что в повседневных проблемах республики по борьбе с криминалом, Хафизову Анвару уже не до высоких постов власти. Вероятно, это у него уже мечта о будущей достойной пенсии.

   Хотя по взрасту ему ещё работать и работать, чтобы уйти на свой заслуженный отдых с хорошей пенсией. Если он ещё доживёт до пенсии.

   Ведь при постоянной смене власти в республике его могут убрать с этого высокого поста в МВД или вообще расстрелять, как не нужный элемент, если окажется, что он родам из Горного Бадахшана, то есть, памирец.

  – Ладно! Хватит отдыхать! – сказал Хафизов Анвар. – Пора нам и работать. Когда будут фор-эскизы твои готовы, тогда мы обговорим сумму оплаты за работу. Мне её ещё с министром МВД надо обговорить финансовые вопросы. Ведь всего лишь подчинённый генерал. Надо мной тоже есть начальство. Это все после. Сейчас пойдём в одно укромное место тебя познакомлю кой с кем. Тебе будет сюрприз от моей работы.

   Мы с генералов вышли из его кабинета и обратно вошли в лифт, который спустился этажом ниже первого этажа, то есть в подвал. Если так можно выразиться в здании МВД Таджикистана. В коридорах подвала было несколько массивных железных дверей. К одной из этих дверей мы с генералом подошли, и он нажал на кнопку звонка возле двери.

   В двери мелькнул стеклянный глазок и дверь тут же стала медленно уходить в сторону в проём, сделанный в фундаменте метровой толщины. За дверью была массивная решётка, которая синхронно железной двери отодвигалась в противоположную сторону в такой точно проем в бетонном фундаменте здания. Это было похоже на подземный бункер у немцев во время войны с фашистами.

   За железной дверью с решёткой была вооружённая охрана в небольшой комнате, в которой были ещё две железные двери. Одна из этих дверей открылась, и мы вошли в большую комнату. В этой комнате возле дальней от двери стены была металлическая лавка во всю длину стены, над которой из бетонной стены на высоте полуметра торчали огромные железные кольца на расстоянии метра друг от друга.

   На этой лавке сидели несколько мужчин, наручниками пристёгнутые к огромным металлическим кольцам.

   Они были похожи на взбесившихся в неволи зверей, которых пристегнули на короткую цепь, чтобы они, случайно, никого не поранили своими когтями. Вокруг этих преступников, как вокруг хищников, тут было много крови от их истязаний. Кроме этих пристёгнутых наручниками к стене мужчин, в комнате были офицеры МВД.

   Примерно, по четыре человека на каждого прикованного. Среди офицеров были и знакомые мне лица. Видимо пристёгнутых к стене мужчин били милицейскими дубинками. Так как всюду были признаки человеческой крови.

   Кровь была на бетонных стенах фундамента, на бетонном полу, на железных лавках у стены, на лицах, пристёгнутых и на милицейских дубинках. Сцена увиденного мной в этом бункере истязаний там была довольно ужасная!

  – Тебе кто-нибудь из них был знаком ранее? – спросил генерал, показывая мне на пристёгнутых к кольцам.

   Внимательно стал всматриваться в обезображенные от побоев лица мужчин. Мне ни хоте-лось бы быть на их месте.

   Чего людям не живётся спокойно на этом свете? Неужели им приятно, когда их тут избивают за преступления, которые совершали они.

   Ведь можно было им работать, учиться, иметь семью. Так нет же, тянет их на грабежи, насилие и убийство себе подобных. Теперь вот сидят они на цепях, как хищные звери.

  – Вот этих четверых знаю. – показал, на четверых бандитов с автобуса. – Это они нас грабили в автобусе. Они даже набивались ко мне на банкет после сдачи экзаменов. Вот мы встретились после моих экзаменов.

  – Следующий раз тебе укажу адрес к твоим предкам. – сплёвывая кровь, прошипел один из грабителей.

  – Не торопись туда раньше времени. – ответил, бандиту. – На равных тебя разделал бы так, что ты посчитал бы за праздник то, что с тобой сейчас делали. Так что лучше помолчи об этом. Нам встреча не нужна.

  – Ладно! Хватит обмениваться любезностями. – остановил меня, генерал. – Нам здесь больше нечего делать.

   Мы с генералом Хафизовым Анваром вышли из подвального помещения к лифту и поднялись на первый этаж. Там, в фойе первого этажа, генерал приказал офицер МВД, чтобы меня отвезли домой. Хафизов Анвар на прощание пожал мне руку, и вышел следом за офицером МВД к автомобилю, стоящему на стоянке машин МВД.

   Это был зарубежный автомобиль марки «Мерседес», который раскрасили под машины Министерства Внутренних Дел республики. Конечно, это уже прогресс на Востоке в сторону Запада.

   Офицер МВД открыл правую заднюю дверь «Мерседеса» и пригласил меня сесть в машину. Кивнул головой в знак благодарности и осторожно сел в машину.

   Офицер обошёл машину и сел за руль «Мерседеса». Машина почти без звука плавно тронулась с места и с включённым маяком на крыше, быстро стала набирать скорость. Все машины в нашем направлении остановились.

   Сразу почувствовал, что стоило ради такого внимания Хафизову Анвару дослужиться до генерала МВД. Такое блаженство в автомобиле никогда не ощущал. Это было нечто неповторимое. Просто утопал в мягком сидении «Мерседеса» и словно плыл по воздушным волнам поднебесья, а ни ехал по городским улицам Душанбе.

   Находясь в таком блаженстве, даже забыл сказать офицеру, куда мне надо ехать. Возможно, что генерал Хафизов Анвар сказал ему мой адрес. Так как в конце проспекта «Рудаки», на площади «Айни», автомобиль повернул в сторону выезда из Душанбе.

   Мне ничего не оставалось делать, как только наслаждаться поездкой в этом превосходном автомобиле марки «Мерседес», который видел впервые в своей жизни, да ещё изнутри.

   Когда «Мерседес» подъехал к моему дому, то попытался самостоятельно открыть дверь автомобиля, но у меня ничего не вышло. В это время офицер МВД обошёл свой автомобиль и любезно открыл дверь машины, со своей стороны.

   Под общей завистью высунувших из дома соседей с благодарностью распрощался с офицером МВД и пошёл к своему подъезду.

   «Мерседес» плавно и беззвучно отъехал от нашего дома, провожаемый взглядами соседей, высунувшимися из окон ближайших домов. Мне казалось, что, если бы «Мерседес» задержался ещё на пару минут и в нашем квартале была бы трагедия. Дома попадали бы от перевеса любопытных, которые повисли из всех окон своих домов. «Мерседес» вовремя повернул за угол дома, все в нашем квартале встало на своё место. Трагедии в нашем квартале от любопытных соседей не вышло.

   Ни стал на долго задерживаться дома. Лишь перекусил малость и поспешил в СМНУ-8. Мне нужно было выяснить отношения с руководством управления. Ведь это от них были предпосылки на ложное обвинение в мой адрес.

   Надо было разобраться с дальнейшим моим присутствием в конторе СМНУ-8, чтобы они на меня ещё что-нибудь не повесили из пропажи в управлении. Пора давно покинуть эту контору, раз и на всегда.

  – Валера! У меня есть к тебе предложение. – сказал, Шевелеву, как только увидел его на настиле первого этажа, где он заканчивал расписывать потолок возле бара «Садко». – В здании МВД Таджикистана работает знакомый мне генерал Хафизов Анвар. Он предлагает нам работу по оформлению интерьера его кабинета. Надо сделать несколько фор-эскизов. Думаю, что Насыров будет не против того, чтобы мы там работали. Такое знакомство Насырову Сухробу не помешает. Будем делать эту работу?

  – Почему бы и нет! – радостно, согласился Шевелев. – Уж лучше там, чем в кишлаках нюхать навоз.

  – Вот и хорошо! – обрадовался тоже. – Закончишь эту работу и приступай к работе в МВД. Сообщу об этом генералу и завтра поеду к Сухробу. Можешь на объект в МВД взять лучшие бригады художников и альфрейщиков. Только бригаду Гиззатулина Рашида не бери, а то они там ещё бунт поднимут. Тогда у нас будет скандал республиканского значения. Ну, ладно! У меня в этой конторе много дела. Поговорим позже.

   Поднялся в кабинет начальника СМНУ-8 и не спрашивая разрешения у секретарши, без стука вошёл во внутрь кабинета, заполненного руководящим составом управления. Очевидно, что в это время проходила планёрка по отчёту за работу прошедшего месяца. Все там возбуждённо спорили над какой-то проблемой.

  – Вы спросили самого художника о его согласии? – кричал начальник управления, не обращая внимания на то, что вошёл в его кабинет. – Может быть, он будет категорически против этого? Надо поговорить с ним.

  – Вот сейчас мы его и спросим. – сказал Линёв Аркадий, заместитель начальника управления, когда увидел меня в кабинете. – Александр! Ты не против того, чтобы перейти в кооператив «Комплект», который только что мы создали при СМНУ-8 и меня выбрали председателем в нем? Мне нужен талантливый художник...

  – Согласен перейти куда угодно. – выпалил ему. – Лишь бы не работать в конторе СМНУ-8, управление которого пришили мне ложное обвинение в краже денег в кассе конторы управления. Больше тут не работаю.

  – Вот и прекрасно! – радостно, воскликнул Аркадий Линёв. – На этом, думаю, что совместное собрание кооператива «Комплект» и управления СМНУ-8 закончено. Все наши вопросы исчерпаны. Мы начинаем работать.

   Аркадий Линёв встал из-за стола собрания и увлекая меня с собой пошёл к выходу из кабинета начальника СМНУ-8, Каляпкина Владимира Викторовича, который уже ни стал моим начальником. Хотя ещё толком ничего не понял, но почувствовал облегчение в перемене событий. Готов был приступить к новой работе.

  – Прекрати кипятиться! – сказал Аркадий Линёв. – знаю, что ты злой на всех в конторе управления, за ложное обвинение, выдвинутое против тебя. Но тебе немного придется поработать там с ними в баре «Садко».

  – В это здание больше никогда не зайду. – категорически, отказался. – Так что не говори мне про ваш бар.

  – Ты в начале меня выслушай. – одёрнул меня, Линёв Аркадий. – После будешь делать выводы. Бар «Садко» полностью перешёл под контроль нашего кооператива «Комплект». Чтобы посети-тели бара «Садко» не болтались по конторе управления, мы завтра поставим перегородку на первом этаже здания между конторой СМНУ-8 и баром «Садко» кооператива «Комплект». Вход в бар «Садко» сделаем общий для всех прямо с улицы. Так что тебе в контору входить вовсе не надо. Ты будешь работать исключительно в кооперативе.

  – Представляю! Какая будет истерика у Шевелева Валеры! – удивленно, воскликнул. – Он только сейчас заканчивает свою работу по росписи потолка на первом этаже конторы у бара «Садко». Вы завтра загадите перегородкой всю его творческую работу. Хотя бы сегодня ему ничего не говорите. Пускай он закончит работу. Завтра он будет работать уже на другом месте. Тогда можно там городить что угодно.

  – Кто тогда закончит работу с той стороны перегородки, возле бара? – удивленно, спросил Линёв Аркадий.

  – Ты сам только что подсказал мне это. – ответил ему. – Со стороны бара «Садко» всю работу закончу. Включая перегородку. Кто будет заканчивать работу на перегородке со стороны конторы, это уже пускай решает сама контора. Но туда больше ни шагу не сделаю. Только в твоём присутствии получу от них свою последнюю зарплату и когда буду увольняться, то заберу у них свою трудовую книжку, тоже в твоём присутствии. Все остальное меня совершенно не касается. Пускай вся кантора горит ярким пламенем с сотрудниками вместе, которые меня подставили.

  – Ладно! – согласился Аркадий Линёв. – Пускай все будет, по-твоему. Насчёт перегородки со стороны конторы СМНУ-8, договорюсь сам с Шевелевым Валерой. Ему доплачу за его моральный ущерб и ещё плюс за выполненную работу. Думаю, что он согласиться там закончить свою работу. С тобой найдём общий язык.

   В этот день уже ни стал работать в конторе СМНУ-8. Мы договорились с Аркадием Линёвым, что к работе в баре «Садко» приступлю после второго экзамена в университете, то есть, примерно, через неделю. К этому времени всё будет готово в баре «Садко» к моей дальнейшей работе.

   К тому же председатель кооператива «Комплект» возложил на меня обязанности по открытию мастерской резьбы по гипсу. В этот период развития капитализма в Таджикистане широко было распространено украшать интерьеры совершенно различных помещений лепкой резьбы по гипсу. Это было словно эпидемия. Резьбу и лепку с резьбой по гипсу делали от туалетов до кабинетов высокопоставленных чиновников власти в республике. Люди не считались ни с какими деньгами, только чтобы у них альфрейные роспись и лепка резьбы по гипсу выглядела лучше чем у других.

   Вот на этой волне страстей с резьбой по гипсу Аркадий Линёв решил начать свой бизнес, куда он вовлёк и меня. Хотя у меня уже были свои планы по развитию собственного бизнеса, но в эти детали не посвящал никого из кооператива «Комплект». Тем более людей из СМНУ-8.

   Кроме того, у Аркадия были планы запустить цех изготовления шлакобетонных кирпичей, которые легко было изготовлять при высокой температуры в климате Таджикистана. Для этого нам требовался всего лишь подвижный агрегат с формой под кирпич и вибратор, который устанавливали на любой свободной площадке.

   В агрегат засыпался специальный шлакобетонный раствор и после вибрации из агрегата выходил пористый шлакобетонный кирпич (блок), который под воздействием жаркого солнца быстро высыхал и за день можно было сделать несколько сот таких кирпичей(блоков), которые были прочнее и дешевле обычных кирпичей.

   Такой товар имел огромный спрос во всём Таджикистане в городской и сельской местности. Помимо этого, кооператив «Комплект» открывал цех по изготовлению масляной краски и эмали белого цвета, которые затем легко было сделать цветными, добавляя в белый цвет необходимые красители в нужных пропорциях и тщательно перемешивая их в специальных аппаратах, похожих на центрифуги вращения.

   В голове Аркадия Линёва фантазий было больше, чем возможностей, поэтому он стал брать кредиты вначале в СМНУ-8.

   Затем, после открытия собственного счета в Государственном Банке Таджикистана, кооператив «Комплект» взял кредиты под своё развитие и в этом банке. Был зачислен всего лишь руководителем группы изобразительного искусства при кооперативе «Комплект» и финансовые дела кооператива меня никак не касались.

   Но, тут для меня был хороший пример в кооперативе «Комплект», как нужно делать свой бизнес, чтобы не допускать ошибки в работе. Лично был против кредитов, которые ставили бизнес в зависимость от кредиторов.

   Но другого выбора у руководителей кооператива «Комплект» не было, так как они стремились быстро овладеть рынком стремительно развивающегося первоначального капитализма в республике. В тоже время, руководители кооператива «Комплект» шли на риск, так как ни всякую фантазию в бизнесе можно было выполнить и тогда кооператив мог развалиться сам собой в один момент.

  – Ты когда-нибудь ездил в командировки? – спросил меня, Аркадий Линёв, когда приступил к своим обязанностям после окончания пятого курса в университете. – Имею ввиду «толкачом», по снабжению заводов. – Когда работал на военном заводе в Перми, – ответил, – то за три года сделал несколько сот командировок в сто пять городов Советского Союза. Последняя командировка была в Таджикистан, где остался жить на многие годы. Так как в Орджоникидзеабаде тогда жила моя мама.