Текст книги "Апрельские шуточки (СИ)"

Автор книги: Александр Черевков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

  Мои опасения оправдались, когда я увидел на дверях гостиницы надпись «Гостиница на ремонте» и рядом у дверей первого этажа то, что когда-то называлось этой гостиницей без названия. Огромная куча строительного мусора. Упаковка от заграничных продуктов. Старые разодранные кровати с металлическими сетками, на которых еще дедушки и бабушки делали себе тут новое поколение настоящих московских жителей. Меня сразу охватила тоска и захотелось напиться. Но рядом было опасное место, где могли меня пьяным ограбить, избить, убить или в крайнем случае отправить в медицинский вытрезвитель. Ничего этого мне не хотелось. Надо было что-то предпринимать. Куда-то устраиваться в гостиницу. Может быть, даже позвонить Игорю Гранову. Ведь я стал их партнером, точнее, коммерческим агентом. Кроме того, я приехал к ним в командировку. Вот пускай помогают меня устроить в какую-нибудь гостиницу на время командировки. Теперь мне еще надо найти телефон. Где сейчас в конце выходного дня найдешь телефон в старом административном квартале города Москва? Здесь даже кошек и собак нигде не встретишь, ни то, чтобы еще телефон.

  Вдруг, я вспомнил, что проезжал старый трамвайный парк. Там обязательно должен быть телефон. Правда, это далеко тащиться с таким грузом, но это ближе чем до Белорусского вокзала. Но, что поделаешь. Не выбрасывать же мне эту ценную тяжесть. Придется тащить. С десяток переходов и будет порядок. Зря я что ли столько лет «банки» себе качал, чтобы быть здоровым. Пускай сейчас мои мышцы послужат мне услугу.

  – Мужик! От вас можно позвонить. – спросил я, промасленного слесаря. – Меня забыли встретить мои друзья.

  Дежурный слесарь трамвайного парка оценил мой парад, с которого можно что-то получить. Внимательно пригляделся к моим двум кейсам, сумке с фруктами и карманам набитым деньгами. Словно рентгеном просветил все, что его интересовало. Загадочно почесал промасленный затылок. Затем грязной тряпкой, которой вытирал руки, вытер давно не бритый подбородок. Он все никак не мог определить, что с меня взять за телефонный разговор. Ведь гастроном сейчас закрыт и бутылку взять негде, а пить хочется. Толку с моих

  денег без бутылки русской водки. Русский мужик в воскресный день еще больше думает об русской водки.

  – Короче, мужик! – не выдержал я, его раздумывания. – Либо ты мне даешь позвонить и я тебя угощаю. Либо я найду в другом месте того, кто согласится с моим предложением на телефонный разговор. В общим! Пока!

  – Ну, так бы и сказал, что у тебя выпить есть! – радостно, воскликнул мужик, останавливая меня. – Проходи!

  Мужик показал мне на небольшой домик возле ворот трамвайного парка, а сам куда-то сразу исчез. Видно, что где-то у него спрятана закуска и стакан под выпивку. Какой русский мужик может выпивать без закуски, без стакана и без друга. Придется мне быть его другом. За одно и я попробую импортный коньяк, который придется оставить ему за один телефонный разговор. Как-то неудобно отливать ему в стакан, а после прятать бутылку начатого коньяка туда, где есть другие бутылки. Скорее бы дозвониться мне до Игоря Гранова.

  – Игорь! Ты меня слышишь? – крикнул я, в телефонную трубку. – Это тебя, Александр из города Душанбе беспокоит. Я здесь в Москве на улице Лесной дом-43. В гостинице ремонт. Со мной груз. Куда мне поехать?

  – Ты слушай меня внимательно! – сказал в телефонную трубку Игорь Гранов. – На время ремонта гостиницы мы сняли в аренду квартиру для гостей. Бери авторучку и записывай. Доедешь на метро до станции «Академическая». Выйдешь в переходе на проспект 60-летия Октября в сторону памятника на площади Хо Ши Мина. Пройдешь по правой стороне проспекта 60-летия Октября пару кварталов в сторону Ленинского проспекта. Когда во время ходьбы увидишь на левой стороне проспекта 60-летия Октября валютный магазин «Березка», то сразу поверни вправо во двор. Там улица Шверника. По улице Шверника, корпус-2/1. В предпоследнем подъезде на третьем этаже. Кажется, в двенадцатой квартире, точно не помню, на двери написано мелом с/п «Расма». Под ковриком ключ. Открой ключом дверь и заходи отдыхать. Будешь уходить из квартиры на время, то забери с собой ключ. Если будешь покидать квартиру насовсем, то ключ ложи под коврик.

  – Если я ошибусь дверью и меня задержат с милицией? – перестраховался я. – Что тогда мне там делать?

  – Тогда у тебя точно будет крыша над головой. – пошутил Игорь Гранов. – Если говорить серьезно, то дашь ментам мой номер телефона и я все дела утрясу. Но драться с ментами не советую. Они могут тебя побить.

  – Хорошо! Я тебя понял. – на последок, сказал я. – Завтра с тобой встретимся в офисе на улице Лесная-43.

  Я положил трубку телефона. Повернулся уходить с трамвайного парка. Но как только открыл дверь домика, откуда я только что звонил, так сразу обалдел от увиденного. Прямо рядом с дверями стояли трое мужиков в промасленной одежде и со стаканами в руках. Все что угодно я мог подумать, но чтобы мне оказали такое внимание, это уже было слишком. Устраивать пьянку в трамвайном парке столицы, я никак не собирался. Тем более с такими грязными мужиками. Но уйти от них без магарыча я тоже не мог. Просто не честно.

  – Вот что, мужики. – серьезно, сказал я. – Мне хочется расстаться с вами по хорошему. По-джентельменски. Я приехал в Москву на свадьбу. Естественно, что не с пустыми руками. Я могу себе позволить с вами выпить только одну бутылку коньяка и ни капли больше. В противном случае вы будите иметь дело с КГБ, с сотрудниками которых я только что разговаривал. У них есть такой телефон, который фиксирует все телефонные звонки. Если я через час не позвоню им с того места, куда они меня сейчас направили, то тогда вам всем придется иметь дело с КГБ. В самом крайнем случае, парни из КГБ могут вас хорошо побить за меня.

  – Ты нас за кого принимаешь! – закричали на меня мужики. – Если ты жмот, то можешь проваливать. Но нас запугивать не надо. Мы не из таких, кого можно запугать ментами или КГБ. Мы тебя и так побить можем...

  – Тогда извините меня, мужики. – извинился я перед промасленными мужиками. – Видимо, это я сильно перестраховался. Ведь в столице каждый день что-то бывает. Поэтому я так сказал. Но я не вижу своего стакана!

  – Эту ошибку мы сейчас исправим. – засмеялись мужики и отправили одного парня за стаканом. – Открывай!

  – Чтобы вы не думали, что я жмот. – открывая большой кейс, сказал я. – Выбирайте сами тут лучший коньяк.

  Мужики обалдели, когда увидели в моем кейсе больше десятка разнообразных бутылок импортного коньяка. Большую часть этих коньяков я сам видел впервые. Поэтому, откровенно, мне было жалко любую бутылку импортного коньяка. Но я дал мужикам свое слово. Мне неудобно было отказывать мужикам на выпивку.

  – Под такой выпивон и такой бы нам царской закуски поставили! – растерянно, воскликнул один из мужиков.

  – Этим я вам не могу помочь. – откровенно, сказал я. – Если только фрукты, которые привез я к свадьбе?

  – Ты что думаешь, мы вообще за рюмкой водки совесть потеряли! – возмутились мужики. – Это было к слову сказано. Ты вообще шуток не понимаешь. У нас тоже кой-какая закуска имеется. Сейчас он будет к столу.

  Мужики развернули свой пакет, в котором была домашняя пища, это котлеты, сардельки, огурцы, помидоры, колбаса, соль и еще какие-то разные продукты домашнего приготовления. Все это положили на стол под щитом с противопожарным инвентарем. Мужики без выбора взяли бутылку коньяка, которая было в середине моего кейса. Осторожно открыли бутылку, чтобы сохранить красоту. Затем оставить бутылку из под коньяка, как сувенир на память. О только что состоявшейся пьянки с интеллигентным мужиком, который случайно забрел к ним или сам Бог посла, чтобы они выпили этот прекрасный импортный коньяк, названия которого никто из нас ни догадался прочитать. Так как они спешили выпить, чтобы их никто из начальства не засек. Мне же нужно было спешить найти указанный Игорем Грановым адрес, до наступления темноты. Поэтому мы быстро разлили коньяк по стаканам и крякнув по-русски разом выпили почти по полному стакану импортного коньяка и тут же дружно закусили тем, что бог послал нам с домашнего стола этих русских мужиков, имени которых я совершенно не знал. Да и знать мне их имена не нужно. Нас временно свел случай.

  Мы на прощанье пожали друг другу руки. Мужики поблагодарили меня за хороший импортный коньяк. Я поблагодарил их за телефонный звонок, который, фактически, спас меня от скитания по Москве, в поисках своего временного жилища на мою командировку до конца недели. Теперь у меня будет крыша над головой. Руководствуясь записанным указаниям по телефону Игоря Гранова, с огромными тяжестями в моих кейсах и в сумке, я стал медленно продвигаться в сторону станции метро «Белорусская». Возможно, что из-за жалости к моему измученному виду, дежурная по станции метро «Белорусская» после моей оплаты входа в метро, пропустила меня на эскалатор к поезду рядом с турникетом. Так как пройти с моим грузом через турникет было не мыслимо. Также не мыслимо было сразу зайти на эскалатор с этим грузом с первой попытки. Поэтому, когда мои дерганья перед вращающимися ступенями эскалатора всем надоели, то нетерпеливая толпа сзади меня буквально столкнула меня вместе с моим грузом на вращающиеся ступени эскалатора. Выйти на перрон было куда проще, но ни менее опасно, так как толпа спешила к электропоездам. Быть может, это я такой везучий. Но после того, как меня выплюнула движущаяся лестница эскалатора на перрон подземной станции, то ревущая толпа людей подхватила меня и сразу втиснула в электропоезд нужного мне направления. Если откровенно, то мне все равно было, куда меня втиснет толпа. Ведь станция метро «Белорусская» это кольцевая линия метро. Затем мне нужно было выйти на станции метро «Октябрьская» или «Сухаревская», чтобы там перейти на Калужско-Рижскую линию метро до станции метро «Академическая». Поэтому я стал продвигаться ближе к двери вагона электропоезда, чтобы в удобный момент выскочить на нужной мне станции метро для перехода на нужную мне линию метро. Удалось мне выскочить на станции метро «Октябрьская», только на третьем витке по Кольцевой линии метро. Там протащил свой груз на нужную мне лиию метро и через двадцать минут вышел на станции метро «Академическая». Теперь нужно определиться.

  После ужасных людских запахов в электропоездах метро, возле памятника на площади Хо Ши Мина, было свежо и прохладно. Вокруг тишина и даже трудно подумать, что я нахожусь в центре гигантского многомиллионного города, которому могут позавидовать даже многие государства по численности населения и ежедневному приезду гостей. Здесь же, на площади Хо Ши Мина, изредка проходили случайные люди, которые, возможно, вышли из метро, чтобы здесь вдохнуть свежий воздух и обратно окунуться в животные запахи людей электропоездов станций московского метро. Мне уже не грозило это испытание. Определив здесь по указателю на перекрестке свое дальнейшее направление, стал медленно продвигаться в нужную сторону.

  Только тогда, когда сумерки вечера перешли в ночь, я догадался, что нахожусь возле нужного мне корпуса-2/1 по улице Шверника. Рискуя обратно спуститься со своим невыносимым грузом, я поднялся на третий этаж предпоследнего подъезда и уперся головой в дверь, на которой в темноте разглядел какую-то белую мазню от мела. Читать это было невозможно при полной темноте в подъезде. Поэтому я стал на ощупь искать коврик, под которым должен быть ключ от этой двери. Наткнувшись на коврике рукой на что-то мерзкое и противное с отвратительным запахом. Очевидно, это был временный туалет кошки или собаки. Отодвинул эту гадость в сторону от двери. Продолжил свои поиски ключа, размер которого я никак не мог определить и нащупать в темноте. Под ковриком и возле него валялся какой-то мусор, но ключа там нигде рядом не было.

  – Парень! Ты чего тут потерял? – неожиданно, услышал я, чей-то голос сзади себя и чуть не упал от страха.

  – Клю-клю-ключ потерял. – шепотом, ответил я. – Наверно, эта самая дверь в квартиру с/п «Расма» ведет?

  – Наверно?! Развели тут совместных проституток. – ответил мужик, чиркая свою зажигалку. – Ни там ключ ищешь. Вон, где он лежит. Вправо от собачьего дерьма. Развели тут в подъезде сортир для кошек и собак.

  – Спасибо вам за помощь! – сказал я, мужику, когда увидел ключ. – Без вас бы мне ключ быстро не найти.

  – Да ладно, что уж там. Рад был вам помочь. – пробасил мужик, переступая через меня, чтобы подняться по лестнице на этаж выше. – Отдыхайте на здоровье у нас в Москве и будьте счастливы. Успеха вам в работе.

  Возможно, это жители этого дома думают, что в этой квартире сутенеры открыли дом терпимости для проституток, поэтому мужик так приветствовал возле дверей этой квартиры. Мне лично все равно, что думают эти соседи. Может быть, это я первый и последний раз буду здесь ночевать в этой квартире. Посмотрю, как у меня дела будут завтра идти, а то перепишу билет на самолет на более ближнее время и полечу к себе в город Душанбе. У меня там работы много. Надо мне еще дополнительную проверку документов провести.

  Квартира для гостей с/п «Расма» оказалась однокомнатной, но весьма уютной. В комнате был диванкровать раскладной, небольшой столик, два кресла, два стула, платяные шкафы с наборами постельного белья. На кухне было все необходимое для приготовления пищи, только не было самой пищи, которую стоило приобрести посетителю. Смещенный туалет с ванной и небольшой коридорчик в прихожей. Где можно было повесить верхнее белье и снять грязную обувь. Ничего лишнего из мебели в квартире нет. Даже радио нет.

  Как только я зашел в квартиру, то сразу закрыл входную дверь изнутри на ключ. Стал раздеваться прямо в прихожей возле вешалки. Чтобы ориентироваться по квартире, я всюду включил электрический свет. В квартире было чисто и хорошо. Но оттого, что в ней уже давно никто не жил и квартира не проветривалась, то по всей квартире был какой-то спертый запах от мокрого белья, гнилых фруктов, овощей и каких-то продуктов, которые хранились в мусорном ведре. Конечно, при таком спертом запахе я никак не мог спать. Поэтому решил проветрить окна квартиры. Я внимательно осмотрелся и определил, что в этой квартире есть три окна.

  Едва я открыл все имеющиеся окна квартиры, как в тот же миг квартира наполнилась комарами, мухами, бабочками, жучками и всякими другими тварями, которые словно ждали у окна, когда наконец-то люди откроют окна, чтобы поживиться гниющими фруктами, овощами и пищевыми отходами в мусорном ведре, запах которого разносился по всей квартире. Мне пришлось тут же выбросить на балкон мусорное ведро с гниющими продуктами, чтобы таким образом избавиться от летающих, прыгающих и ползающих тварей, которые буквально облепили электрические лампочки. Более слабые насекомые, поджаренные огнем человеческого прогресса падали на пол дергаясь в своих предсмертных сударках. Постепенно весь пол в квартире под электрическими лампочками был усеян трупами насекомых, через которые невозможно было пройти голыми ногами, так как можно было получить инфекционное заболевание и умереть неизвестно от чего. У меня не было желания умирать, поэтому я одел на босую ногу свои грязные туфли, которые пришлось тут же обтереть половой тряпкой, чтобы ни пачкать больше испачканную насекомыми квартиру. Даже после того, как я выбросил мусорное ведро вместе с гнилью на балкон, насекомых ни чуть не убавилось. Они теперь ле-тели на электрический свет лампочек и на разлагающийся запах поджаренных на свету их собратьев. Насекомые, как каннибалы набрасывались на себя подобных и еще живыми поедали их на глазах у всех присутствующих в квартире собратьев. Оставшиеся в живых насекомые пытались спастись бегством и прятались всюду. Забирались под занавески. Прятались в темных углах квартиры. Но хищники тут настигали их всюду.

  Стараясь избежать картины этого ужасного зрелища, я быстро закрыл все окна квартиры и выключил свет. Без промедления забрался под простынь с головой на диван-кровать и приготовился спать. Но не тут-то было. Насекомые решили расправиться со мной за потушенный свет и за закрытые окна квартиры. Едва я успел прилечь на диван-кровать, как эти твари поползли на меня со всех сторон. В тот же миг я проклял все на свете за то, что я народился и появился в этой квартире. Мои шлепки и обмахивания от насекомых никак не спасали меня. Насекомые продолжали наступать на меня со всех сторон, кусая меня во все, что подворачивалось им под их острые челюсти. Я понимал, что при таком наступлении на меня насекомых, я до утра не выживу и к утру от меня останется лишь обглоданный до костей скелет, по которому уже ни один криминалист не опознает мою личность. Поэтому мне тут нужно было предпринимать какие-то меры на свое личное спасение. Мне никак не хотелось умирать в таком зрелом возрасте. Я только начинал по настоящему жить.

  Я пошел в ванную комнату и там включил воду, которая была холодной, как с ледников высоких гор Памира. Горячей водой здесь и ни пахло. Видимо в Москве кончился уже отопительный сезон, когда москвичи из отопительных батарей брали горячую воду, чтобы зимой мыться в горячей воде. С переходом на летний сезон москвичи предпочитают мыться по воскресным дням в городских водоемах, которых на территории города Москва, более трехсот, согласно городской статистики. Но мне совсем не нужна столичная статистика.

  Гости Москвы, конечно живут в гостиницах и моются от местных отопительных систем, которые имеются в каждой гостинице. Понятно, что родственники, которые приехали к москвичам, также моются в московских водоемах или в бочках на дачных участках. Таким же как мне, которые не вписываются в гостиничные комплексы и в родственные отношения с москвичами, приходится пользоваться тем, что течет в ванную из обычного крана, тоже самое, что в туалете и на кухне. Я думал о том, что тут вокруг меня должно быть что-то мокрое, которое могло бы как-то спасти меня от злых насекомых. Поэтому, пытался быстро добраться до воды.

  Так рассуждал я, постепенно погружаясь в ледяную воду в квартире московской ванной. Я сейчас предпочитал замерзнуть заживо в холодной воде и остаться целым для опознания, чем быть съеденным заживо до скелета и придать сложность для работы криминалистам на мое дальнейшее опознание. Таким образом, с интервалом один сантиметр моей длины в секунду, примерно, через час из ванной торчала одна моя голова с какой-то женской панамкой, в которой я скорее выглядел не мужчиной, а человеком сбежавшим из московской психушки. Поселившимся в заброшенной людьми квартире, наполненной различными кровососущими насекомыми тварями, которые не оставили меня в покое. В ванной комнате наполненной ледяной водой. Буквально через мгновение после моего погружения в ледяную воду, насекомые быстро освоились и плотно облепили все мое лицо вместе с женской панамкой из психушки. Вот когда я прославил заторможенный прогресс в Советском Союзе. Если бы в московских квартирах были такие ванные, как в гостиничном номере в Гонконге, где при моем нырянии из ванной моментально вытекала вода, то мне сто процентов не спастись от кровожадных насекомых до рассвета. Так что у меня был небольшой шанс выжить до утра. Так как я стал периодически нырять в ледяную воду ванной, оставляя на поверхности воды трупы утопленных насекомых, которые насытившись моей кровью уже не в силах были летать или плавать спасая свою жизнь. Насекомые тонули, покрывая собой с жирным слоем моей крови всю поверхность воды в ванной московской квартиры.

  К утру вода в ванной согрелась от моего тела или я сам привык к ледяной воде. Когда первый луч солнца ухитрился проникнуть через маленькое окошко в ванной комнате, то я ужаснулся от увиденной картины. Вся ванная вместе с ее содержанием, была похожа на ритуальный жертвенник неизвестной человечеству религии. Поверхность воды и края ванной были облеплены трупами хищных насекомых различных размеров, которые проживали в московской природе. Из воды торчало что-то опухшее в намокшей женской панамке, которая была украшена потеками человеческой крови от раздавленных кровожадных насекомых. Опухшие руки и ноги человеческой жертвы, которая чудом выжила за ночь ритуального обряда, были белыми, как снег и сильно потрепанными. Можно было подумать, что это сам белый зомби всплывает из ночного жертвенника.

  Когда я вышел из ванной, то мои руки и ноги были, как ватные и я словно на подушечках под подошвой осторожно вышел в комнату, где положено было спать в эту страшную ночь нормальному человеку. В комнате тоже был ужасный вид. Весь пол и постель, были в кровавых пятнах и в многочисленных трупах кроважадных насекомых. Я осторожно вытер свое выжившее тело сухим чистым полотенцем и стал медленно одеваться, так как одеваться быстро у меня не было никаких сил после бессонной ночи во время моей борьбы с насекомыми за свое выживание. Вся одежда и обувь, которые еще вчера вечером свободно висели на моем теле, сейчас с трудом были одеты. Я ни стал брать с собой большой кейс с бутылками импортного коньяка, так как я все равно не смог бы это дотащить до офиса с /п «Расма» на улице Лесная, дом-43. Мне сумка с фруктами и маленький кейс с документами, казались тяжелыми гирями, которые предстояло мне тащить черти куда с пересадкой на метро до станции «Белорусская». Тут еще нужно было ухитриться закрыть дверь квартиры на ключ, который вчера вечером мне едва поддался. С пятой попытки я все-таки закрыл эту дверь.

  Когда я вышел на улицу и стал продвигаться в сторону станции метро «Академическая», то все встречные прохожие осторожно обходили меня и со слезами на глазах в ужасе разглядывали мой вид. Никто из них никак не обсуждал меня, так как никому из встречных людей и в голову не могли прийти такие мысли, что человека так могут сильно искусать кровожадные насекомые. Мне приходилось терпеть подобные унижения. Почти в бессознательном состоянии я с большим трудом добрался до станции метро «Академическая». Доехал до станции метро «Октябрьская», там перешел на Кольцевую линию метро и только после нескольких витков по Кольцевой линии метро, когда я наконец-то стал понимать, что часто стали повторяться одни и те же названия станций метро, я вышел на станции метро «Белорусская». Теперь мне нужно было подняться метров пятьсот вверх по улице Лесной до офиса с/п «Расма», где меня, наверно, уже давно потеряли.

  – Ты где это пропал? – услышал я, в телефонной трубке голос Игоря Гранова, когда сам от охранника позвонил в офис с/п «Расма». – Дай трубку охраннику. Я ему скажу, чтобы он тебя пропустил наверх в наш офис.

  Я ничего ни стал говорить Игорю Гранову в свое оправдание. Через пару минут он все увидит сам и поймет, почему я вместо семи утра явился в офис с/п «Расма» только к десяти часам дня. Хорошо, что я вообще мог сюда явиться и меня не нашли обглоданным скелетом в его съемной квартире. Надо обязательно сейчас чего-нибудь такого выпить, чтобы мне стало легче и опухоль от укусов кровожадных насекомых быстрее прошла. Только бы мне подняться в офис с/п «Расма», чтобы не потерять сознание между этажами.

  – О! Боже! – вскрикнула Татьяна Щербакова, лишь я открыл дверь в офис и тут же сразу упала без сознания.

  Девушки побежали оказывать помощь Татьяне Щербаковой. На шум из своего кабинета выскочил Игорь Гранов, который при виде меня тут же плюхнулся в кресло и полез в карман за таблетками от приступа сердца. Валентин Склярук, Александр Лебедев и Сергей Данилин, с перекошенными от страха лицами с удивлением и испугом разглядывали меня, как привидение из английского замка, которое явилось к ним днем.

  – Александр! Это ты? – осмелев первым, спросил меня, Валентин Склярук. – Что это произошло с тобой?

  – В этот раз силы были не равные. – пытался, пошутить я. – Их было слишком много, а я один, и, пострадал.

  Я тут же стал рассказывать всем присутствующим сотрудникам с/п «Расма», что произошло со мной в течении этой ночи. Все разинув рты внимательно слушали мой рассказ о моей борьбе с кровожадными насекомыми. Возможно, что никто из них не поверил бы моему рассказу, если бы сам факт происшедшего не был бы на моем лице, как в прямом, так и в переносном смысле. Все мое лицо было покрыто волдырями.

  – У тебя аллергия. – сделала вывод, пришедшая в сознание, Татьяна Шербакова. – Надо срочно лечиться.

  – Все люди в разной степени носители разной аллергии. – сказал я. – Но это не значит, что надо им лечиться.

  – У тебя такая сильная опухоль и волдыри на всем теле. – сказал Игорь Гранов. – Надо что-то делать с этим.

  – Меня может спасти, лишь пиво. – шутя, сказал я. – Но у вас, здесь в офисе, нет этого средства лечения.

  – Как это нет! – удивленно, воскликнул Валентин Склярук. – Нас, бельгиец Люк, постоянно снабжает пивом.

  Валентин Склярук подошел к одному из шкафов и открыл его. Весь шкаф был заполнен бельгийским баночным пивом «Стелла Артуа», которое им привез партнер по с/п «Расма» бельгиец по имени Люк. Здесь было столько много пива, что мне можно было не выходя из офиса лечиться пивом до конца командировки и еще осталось бы очень много, на тот случай, вдруг, я заболею в следующую командировку. Так что мне на это выздоровления вполне хватит баночного пива, конечно, если мне позволят быть хозяином этого пива.

  – Сколько же мне можно выпить этого бельгийского баночного пива? – осторожно, спросил я, Игоря Гранова.

  – Хоть все! – удивленно, ответил Игорь Гранов. – Как срок употребления пива закончится, то мы его выкинем.

  – И давно у вас баночное пиво срок отбывает? – настороженно, спросил я, Игоря Гранова. – Сколько дней?

  – Пожалуй, наверно, уже третий месяц будет, как Люк привез его нам. – размышляя, ответил Игорь Гранов.

  – Что же вы мне прошлый раз не сказали об этом! – возмутился я. – Я бы этому пиву уже давно срок скинул.

  – Так ты нам прошлый раз ни сказал, что уважаешь баночное пиво. – ответил за всех, Валентин Склярук.

  – Ладно, хватит вам болтать. – строго, сказал Игорь Гранов. – В обед поговорите. Сейчас нам надо работать.

  Все приступили к работе. Я пошел в кабинет к Игорю Гранову вместе с баночкой пива. Нам надо было поговорить насчет голландской фирмы «Хантер Даглас» документы на контракт с которой готовили в министерстве строительства Таджикистана. Ведутся переговоры с Таджикским алюминиевым заводом, насчет поставок алюминия в Голландию. Затем я сказал Игорю Гранову, что открытие в городе Душанбе нашего совместного предприятия «Коммерческого Центра с/п „Расма“ в Средней Азии», возможно только на следующий 1991 год. Так как у меня сейчас защита диплома в Государственном университете Таджикистана на историческом факультете. После чего мне нужно закончить некоторые объекты в министерстве строительства в рамках Производственного Объединения «Дизайнер», директором которого я являюсь, лишь после этого мы можем отдать документы на наше открытие в министерство строительства Таджикистана, которое будет учредителем «Коммерческого Центра с/п „Расма“ в Средней Азии» и будет помогать продвижению нашей совместной работе. До этого времени я могу только быть коммерческим агентом с/п «Расма». Представлять интересы этого совместного предприятия на территории Республики Таджикистан и по всей Средней Азии.

  – Мы не собираемся прекращать свою работу в ближайшие года. – сказал Игорь Гранов. – Так что есть время подождать. На следующий год у нас намечаются выставки в павильоне с/п «Расма». Можем на этих международных выставках представлять и интересы Республики Таджикистан. Думаю, что это нам всем выгодно.

  Когда подошло время обеда по расписанию с/п «Расма», опухоль на всем моем теле значительно упала. Я теперь выглядел не больным, а даже слишком здоровым человеком. Моим видом уже нельзя было испугать человека. После сытного обеда я принял прежний вид нормального человека без всяких отклонений и мог позволить себе выпить еще несколько баночек пива, которое понравилось мне и окончательно перешло в мою собственность. Игорь Гранов разрешил мне поступать с этим пивом так, как я это считаю нужным.

  – Однако, ты легко отделался. – заметил Игорь Гранов, во время обеденного перерыва, в офисе, за чашечкой черного кофе. – Я бы на твоем месте концы откинул, а ты себя хорошо чувствуешь. Ты здоровый парень!

  – Я заметил, что у меня такое бывает только в Москве и в московском направлении. – сказал я. – Это еще ничего. Однажды у меня было и похуже. Как-то с военного завода в городе Пермь, где я работал по совместительству толкачем, меня направили в Москву за военным заказом в один из научных институтов. Нужно было получить груз и вернуться обратно. Дали на перевозку груза огромный с двумя кабинами автомобиль, который раньше перевозил ракеты. Вот только название автомобиля я постоянно путаю. «Буран» или «Ураган»? Но ни в этом дело. Обеспечили этот автомобиль был обеспечен всеми знаками, сигналами, маяками и нужной документацией, с которыми нас никто не мог задерживать, наш автомобиль с грузом и без груза. Водитель сел за руль в левую кабину. Я сел в правую кабину. Поехали через тайгу. Всюду много зверья встречается. Гуляют лоси разномастные, такие громадные, что больше любого домашнего животного будут. Морды у этих лосей размером больше человеческого туловища, а рога такие, что человек на них мог отдыхать,

  как на гамаке. Вблизи этих гигантов медведи бурые в кустарниках пасутся, ягоды спелые объедают. Никто из зверья друг друга не беспокоят и на человека в машине особого внимания не обращают. Сразу тут видно, что это зверье здесь хозяин, а не какой-то там человек. Так вот, среди этой глуши стоит на дороге молодая женщина. Вроде голосует, чтобы мы ее взяли куда-то подвести. Естественно, мы обратили на нее внимание.

  – Ну, что, «телку» возьмем? – спрашивает меня, водитель, ведь он лишь за рулем, а старший за сопровождение я. – Я бы ее конечно задрал. – говорит водитель. – Но мне руль мешает, а у тебя в кабине столько места, что можно целый горем «телок» разместить и драть их до самой Москвы. Созревай! Берем мы ее или нет?

  – Драть «телок» я не собираюсь. – отвечаю я. – У меня семья есть, ни то время. Вот подвести нам даму, так я думаю, что грехом не будет. Чего доброго даму эту здесь не мужики, а медведи задерут. Так что забираем.

  Водитель остановил машину. Я показываю женщине, чтобы она залезла в машину. Женщина что-то говорит на непонятном мне языке. На лицо вроде русская, а говорит как-то ни так, как говорят русские сельские бабы. Мы не понимаем разговор друг друга. Однако в кабину она полезла. Чтобы она не перелазила в кабине через меня, я продвинулся во внутрь кабины, а женщина села возле двери и чтобы не вывалиться из кабины в дороге, сильно захлопнула дверь, да так, что дверь вроде как бы заклинило. Так как дверь кабины раньше слегка дрожала на плохих местах дороги, а сейчас вообще не издавала никаких звуков. Я показал водителю, что все в порядке. Мы дальше продолжили свой путь. Молодая женщина занялась своим вниманием, а я приступил разглядывать ее. Было интересно узнать, что это за нация, говор которой я не знаю. Женщине было около тридцати. Несмотря на теплую летняя погоду на этой женщине было больше десятка разноцветных национальных юбок, столько же кофт и поверх юбок больше дюжины разноцветных фартуков. Весь этот парад она без конца перебирает руками, словно проверяет наличие всей одежды, о ценности которой беспокоится больше, чем о женской чести. Я, конечно, делаю вид, что вовсе тут ею не интересуюсь. Мы не проехали и десятка километров, как от этой женщины стал исходить такой запах, что я уже пожалел о том, что сжалился над ней и подобрал в глухой тайге, где всюду были дикие звери. Видимо, эта жен-щина работала в коровнике далеко от населенного пункта вахтовым методом, где за много верст нет воды. Так как от нее исходил весь запах, какой только могут носить грязные животные и люди, которые не мылись несколько месяцев. Этой женщине было как-то все равно, что от нее так плохо пахнет. Мне было до такой степени дурно, что хотелось рвать. Мои попытки открыть хотя бы одно окно не увенчались успехом. Я уткнулся в щель и продолжал проклинать те минуты, когда я там сжалился над этой женщиной и посадил ее в кабину. Мы проехали с этой женщиной часть Пермской области и всю Кировскую область, прежде чем она решила выйти из нашего автомобиля в небольшом населенном пункте у паромной переправы через реку Ватка. Я ни стал брать с этой женщины никаких денег за проезд в течении всего светового дня. Для меня высшей ценой за ее проезд было то, что она покинула кабину. Теперь я мог свободно дышать и наслаждаться воздухом.