Текст книги "Фармацевт 4 (СИ)"

Автор книги: Александр Санфиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

Беседа продолжилась и, как Яна не упиралась, но ей пришлось согласиться с тем, что Мариэтта пройдет обследование в клинике, занимающейся генетическими исследованиями.Проект стандартного договора, подготовленный юристом клиники уже лежал в ящике письменного стола доктора Дэвиса, Эшер тут же копию этого договора электронной почтой отправил своему адвокату для уточнения. После чего договаривающиеся стороны разошлись.

О,Брайен, усевшись в джип, возвращаясь на работу, что-то напевал себе под нос, довольный тем, что ему вернется на счет довольно приличная сумма. Яна же нервно крутила баранку своей машины, подозревая, что неприятности только начинаются.

Обратный рейс в Европу прошел спокойней, негритянки с диабетом в соседках у меня не было, поэтому я вышел из аэропорта в Дюссельдорфе в неплохом настроении.

Оно не покидало меня до приезда в Базель. Я рассчитывал, что никто не имеет понятия о моем преждевременном приезде, но, как всегда просчитался.

Лишь только я подошел к подъезду, как в кармане завибрировал телефон.

На экране высветилась фамилия куратора. Да у меня в Новартисе появился куратор. Видимо, Блюменталь свое дело сделал и, перед отпуском меня передали чиновнику рангом ниже, хотя¸ возможно, и выше. В кухне своего работодателя я еще не разобрался.

И, действительно, в телефоне раздался жизнерадостный голос Рудольфа Швейцера. Увы, к лауреату Нобелевской премии Альберту Швейцеру никакого отношения он не имел, о чем прямо заявил, когда я его об этом спрашивал.

– Добрый день, Алекс, так понимаю, что отдых тебе наскучил, и ты решил вернуться раньше времени в наши пенаты? – спросил он и сразу перешел к делу.– Это очень кстати, ты как будто услышал наши молитвы. Меня уже просили срочно связаться с тобой и поторопить с возвращением.

Воспользовавшись тем, что Швейцер на секунду замолк, я тут же спросил:

– Рудольф, а как ты определил, что я уже прилетел?

– Несколько секунд в телефоне царило молчания, видимо Швейцер соображал, что ответить. В итоге он выдавил, что кто-то из служащих Новартиса заметил меня в электричке, по дороге в Базель.

– В общем, завтра с утра жду тебя в своем кабинете, – сообщил он. – Есть очень интересный заказ, как нам кажется, ты с ним должен справиться.

Отказываться я не стал, хотя впереди у меня было еще три выходных дня. Однако занять их было нечем, поэтому я без особых колебаний подтвердил, что завтра буду, как штык в кабинете Швейцера.

Поднявшись в квартиру, первым делом полез в холодильник. Естественно ничего скоропортящегося там не оставалось.

К счастью, в нем был обнаружен кусок твердокопченой колбасы, а в шкафчике пачка итальянских галет. Так, что скудный ужин был обеспечен, но мне хватило и его.

После ужина улегся в кровать, однако сон никак не приходил. Я все пытался анализировать свою поездку к дочери. Как-то неудачно, скомкано она прошла, контакта с зятем не получилось, несмотря на все мои старания.

– Да какие старания? – возмутился мой внутренний голос. – Ты особо с ним не разговаривал, а мог бы поинтересоваться его работой, похвалить, как хозяина.

– Ага, чтобы нарваться на обвинение в шпионаже, и в ненужных советах, – парировал я своего собеседника. – Не исключено, что эта поездка мне вообще боком выйдет, Вроде бы Яна сейчас взрослая женщина, не такая болтушка, как раньше, но, кто ее знает, возьмет и сболтнет лишнего. Одна надежда, что никто всерьез ее рассказы не воспримет.

Поворочавшись еще минут пятнадцать и успокоив свою шизофрению, я, наконец, уснул.

Проснулся ранним утром. Градусник за окном показывал ноль градусов, успокоив себя тем, что в Казахстане сейчас минус двадцать пять, я оделся и бодро зашагал в ближайшее бистро, где меня уже начали узнавать.

После сна события в Лос-Анжелосе, немного потеряли свою остроту, сейчас меня больше занимал вопрос, что за интересный заказ готовит мне Швейцер. Неужели опять придется делать его в аптеке братьев Эвансов?

Расправившись с кофе и кнедликом в белом соусе, я отправился в Новартис.

Швейцер, в отличие от большинства служащих концерна занимал отдельный кабинет, не сказать, что роскошный, но все же прилично обставленный.

Я в этом кабинете появился впервые, поэтому не мог удержаться от того, чтобы мимикой не оценить обстановку, далекую от минимализма.

– Доброе утро, Алекс, присаживайся, – улыбнулся Швейцер. – Надо сказать, что твое появление очень кстати. Мы ждали тебя лишь через неделю.

– Рудольф, ближе к делу, – ответил я, отзеркалив улыбку собеседника.

– Меня радует твой деловой настрой, – кивнул Швейцер. – Тогда сразу задам первый вопрос, тебе важно жить в Базеле, или можешь без проблем сменить место жительства?

Вопрос прозвучал неожиданно для меня, поэтому пришлось задуматься. Пока я размышлял, Рудольф выжидательно посматривал на меня.

– Ты же знаешь, что я арендовал квартиру в Базеле только из-за практики в психиатрической клинике, а так меня здесь ничего не держит, поэтому с интересом выслушаю твои предложения, – ответил я, пытаясь понять, зачем моим работодателям нужна смена места моего проживания.

– Мы посовещались с коллегами и решили, что такому эксклюзивному сотруднику нужны эксклюзивные условия проживания и работы, – с этими словами Швейцер подвинул мне небольшую стопку фотографий.

Я взял верхнюю фотографию и уставился на белую виллу, стоящую на высоком скалистом берегу, вдали по бирюзовой глади моря виднелись яхты с разноцветными спинакерами.

На выбор предлагалось три места проживания и работы в Германии, Франции и Италии. Но я уже определился с адресом. Белая вилла на средиземноморском берегу отшибла мне соображение напрочь.

– За какие заслуги мне такие бонусы, дорогой друг? – спросил я у Швейцера, просмотрев фотографии и краткие характеристики предлагаемого жилья.

– Возникли некоторые проблемы, – пожал плечами собеседник, не вдаваясь в подробности. – В предлагаемых домах оборудованы неплохие лаборатории, имеются необходимые разрешения для проведения научных экспериментов. Концерн в силах предложить ценным сотрудникам такие условия для жизни и работы.

– Понятно, — подумал я. – Частная собственность, своя обслуга и своя лаборатория, не надо обращаться к аптекарям типа братьев Эвансов. Все шито крыто.

Следующий час мы обсуждали вопросы моего проживания в этой вилле, и на все вопросы у Швейцера находился ответ.

На вилле в пригороде города Савоны, которую я выбрал, работает сейчас семейная пара местных жителей, она – кухарка и уборщица, он – мастер на все руки от дворника до электрика.

Вилла ранее использовалась для отдыха функционеров Новартиса, деловых встреч и других целей.

– Однако! Неплохо ценятся мои лекарства, раз ради меня пошли на такие жертвы, – подумал я, хотя прекрасно понимал, что для концерна, подобные траты мелочь, не стоящая внимания. Это политикам, надо скрывать где, с кем и на какие деньги они отдыхали и развлекались.

После моего принципиального согласия на переезд мы отправились в юридический отдел составлять договор о передаче мне виллы в аренду на десять лет. Ближе к обеду я в полной прострации вышел на улицу и направился в сторону дома. Меня ждала Италия, и дом в Савоне на берегу Средиземного моря.

– Мечты сбываются! – когда-то говорилось в рекламном ролике.

Увы, я знал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Но, тем не менее, отказываться от подобного предложения не собирался. Меня никто и ничто не держало больше в этой жизни.

– Жизнь прожил, а добра не нажил, – в рифму думал я, укладывая чемодан и сумку в багажник арендованной машины. Увы, собирать мне на самом деле было нечего. Свою квартиру в мансарде, где успел прожить всего четыре месяца, оставлял без сожаления, ведь меня ждала солнечная Италия.

По пути в Савону, пришлось один раз остановиться на ночевку в придорожном кемпинге, зато к своей цели я подъехал в середине дня. Погода способствовала моим ожиданиям, яркое солнце, синее безоблачное небо, казалось, природа радуется моему приезду. Ведь зима здесь не самое приятное время года, влажная и дождливая. Но для меня она устроила сегодня приятный сюрприз.

Чета супругов Моретти тоже встретила меня улыбками.

После того, как заехал во двор, мне не удалось даже вставить слово в экспрессивную речь итальянцев. Они просто не закрывали рот и усиленно размахивали руками, как ветряные мельницы.

Понемногу я понял из их слов, что они очень рады приезду доктора из Швейцарии и сделают все возможное, чтобы тот мог спокойно заниматься своим делом и не заботиться о хлебе насущном.

– Чтоб я всегда так жил!– думалось мне, выслушивая уверения прислуги.

Витторе Моретти, усатый солидный мужчина лет пятидесяти, тем временем достал из машины мои скудные пожитки и унес их в дом.

После этого Джульетта Моретти, полная дама средних лет с хитрыми проницательными глазами пригласила меня перекусить с дороги.

Перекус оказался полноценным обедом, видимо Джульетта заранее готовилась к моему приезду потому, что итальянских блюд на столе не имелось.

Особенно меня радовало отсутствие пиццы, терпеть не могу эту лепешку с кетчупом и сыром.

А вот белое полусухое вино я употребил с удовольствием.

– Эх, хорошо жить! – мысленно воскликнул я, выбираясь из-за стола с намерением ознакомиться со своим жильем. Не знаю, надолго я здесь, или нет, но буду надеяться, что не навсегда.

Джульетта охотно взялась за показ. Первым делом мы прошлись по двору. Оказывается, она с мужем жила в отдельном, небольшом флигеле из двух комнат, небольшой сад и цветник завершал дворовую композицию, окруженную высоким каменным забором от нескромных взглядов… Экскурсия по самому дому продолжалась до тех пор, пока не попал в лабораторию. В ней я залип надолго. По всему выходило, что в этом доме раньше располагалась аптека, иначе было не объяснить наличие этих помещений.

Оборудование стояло готовое к работе, все сверкало и блестело. Похоже, у Джульетты Моретти имеется много других достоинств, кроме умения хорошо готовить.

Ну, а чего я ожидал? Естественно без внимания меня не оставят, и пока до моих работодателей не дойдет, что я не обладаю никакими тайными знаниями, попытки понять, как я получаю свои лекарства, будут продолжаться.

Поняв, что я ориентируюсь в аптечном оборудовании не хуже чем она, Джульетта покинула меня, сообщив, что займется своими делами, на что я только махнул рукой.

По договоренности со Швейцером, мне давалось всего два дня на обустройство, после чего, нужно было заняться изготовлением очередной панацеи.

Шли дни, новизна переезда понемногу уходила в прошлое, а жизнь приобретала размеренное существование. Как правило, утром я просыпался в шесть часов и отправлялся на пробежку. Автомобили на нашей улице появлялись не так часто, а в это время их практически не бывало, так, что заниматься бегом можно было спокойно. После пробежки еще минут тридцать занимался на тренажерах, под взглядом Витторе Моретти, уже копошившегося в саду… Тот поглядывал завистливо, но присоединяться ко мне не спешил, ну а я и не приглашал.

После бега и разминки я шел завтракать. Джульетта уже знала мои вкусы, поэтому пиццы и всяких фондю на столе не появлялось.

Когда подписывал договор аренды виллы, естественно. о супругах Моретти речи в нем не шло. Честно говоря, я хотел их уволить, боясь, что моих доходов не хватит, чтобы содержать садовника и кухарку, так официально назывались их должности. Но после разговора с ними и получения первого транша за очередную партию лекарств, решил оставить все, как есть. Слишком хорошо, оказалось, жить в доме с прислугой.

Надо сказать, мои работодатели работой меня не напрягали. Обычно, мне поступал звонок на сотовый телефон и Рудольф Швейцер озвучивал свои пожелания. После этого я прикидывал, что из трав и минералов может мне понадобиться. Недостающие компоненты, привозились через день-два.

И таким же транспортом увозился готовый продукт.

Работа занимала у меня не больше трех дней в неделю, остальное время я был предоставлен сам себе. Видимо в Новартисе работали неплохие психологи, мой психологический профиль, наверняка, был изучен до мельчайших подробностей. Да, собственно, и без психологов понятно, что человек, чувствующий себя свободным и получающий за работу неплохие деньги, будет трудиться на совесть, в отличие от раба, работающего из-под палки.

Тем не менее, меня пару раз пытались взять на слабо. Например, просили изготовить эликсир от рака груди, или саркомы Юинга. Якобы поступили сведения, что раньше мне такое удавалось.

Я категорически отказывался от таких просьб. Никаких рецептов не знаю, никогда не делал, понятия не имею, откуда вы такое обо мне слышали?

Одно дело, средство для роста волос, или от импотенции, от них еще никто не умирал. А связываться с лекарствами от рака, или других смертельных болезней себе дороже.

И пока мне это удавалось.

Но у меня появилась другая печаль. Это была скука. Вот, что делать, когда у тебя все есть, и больше ничего не хочется. Разве что знакомиться с окрестностями.

Савона оказалась не особо большим городом, раскинувшимся вдоль побережья. Времени для ее изучения у меня хватало. Вот только пешком добираться до центра было затруднительно, так, что вскоре у меня появилась маленькая красная машинка Фиат «Панда».

С ее помощью изучение города пошло намного быстрее.

Вскоре я познакомился со всеми приличными ресторанами города. Не то, что меня тянуло в злачные места, просто это было еще одним способом провести так медленно тянущееся время.

К лету поездки мне надоели. В городе начали бродить толпы туристов, и вечная суета в центре раздражала.

– Может, взяться, наконец, за изучение своих способностей? – в один прекрасный момент пришла в голову очередная идея. Мысленно я усмехнулся. Подобные идеи возникали неоднократно. Вот только времени на их осуществление обычно не хватало. Всегда находились какие-то препятствия, надо было зарабатывать деньги, содержать семью, воспитывать детей.

А сейчас, когда у меня нет никаких обязательств, можно провести кое-какие эксперименты, узнать, наконец, границы своих возможностей.

Правда, оставив на работе супругов Моретти, навредил сам себе, Джульетта довольно внимательно следит за мной. И если я займусь чем-то необычным с ее точки зрения, она немедленно доложит об этом своим кураторам.

Кстати, ее интерес к моей работе возрастал с каждым днем. Болтушка она была еще та. Поэтому завтраки, обеды и ужины проходили под ее постоянную трескотню. Ее даже не останавливал языковой барьер и то, что я не понимал большую часть ее экспрессивной речи. Ее муж прилично владел немецким языком, но он, как правило, не присутствовал во время этих бесед.

А у Джульетты вдруг проснулся талант свахи и она с неожиданным упорством начала приглашать своих, якобы подруг, в гости и вроде бы случайно знакомить их со мной.

А что? С ее точки зрения я был завидный жених. Молодой мужчина, она же не подозревала о моем настоящем возрасте, богатый, раз может арендовать приличный дом в пригороде Савоны и держать прислугу. А то, что он разъезжает на скромной Панде, а не на Ауди, так у богатых вполне могут быть свои заморочки в голове.

Пока ее попытки знакомств заканчивалась неудачно, я стойко держал оборону, пока в один прекрасный день она не обратилась ко мне с просьбой посмотреть ее племянницу.

– Синьор, я знаю, что вы врач психиатр, не могли бы вы посмотреть мою племянницу Кармелу? Последнее время она стала очень нервная, не спит ночами, переругалась со всеми родными, сколько не уговариваем обратиться к врачу, упёрлась и никуда не идет, не потащишь же её силой. А тут приглашу ее в гости и как будто бы случайно представлю вам.

Не видя в просьбе женщины ничего особенного, я согласился поговорить с её племянницей.

Почему-то я думал, что та окажется девушкой лет восемнадцати, воюющей с родней за свою самостоятельность.

Однако когда Кармела первый раз зашла в мой кабинет, на несколько секунд я потерял дар речи. Очаровательная женщина лет тридцати пяти отвечала всем моим представлениям о красоте. Я даже в первый раз за последнее время был искренне благодарен Джульетте за ее попытки работать свахой.

Неожиданно для самого себя я встал и отодвинул стул для пациентки, та коротко поблагодарила меня и присела, нервно поправив краешек платья.

– Я вас оставлю сеньор? – сообщила Джульетта, вошедшая вслед за Кармелой в кабинет.

– Два, да, конечно, иди, – машинально ответил я, пытаясь стряхнуть с себя, колдовское обаяние молодой итальянки.

Уже сейчас при первом взгляде на ее лицо и шею, диагноз болезни для меня был практически ясен.

Кармела не нуждалась в консультации психиатра, ей был нужен эндокринолог.

Свои мысли я не спешил выложить собеседнице. Довольно долго я расспрашивал её, собирая анамнез, Между делом выяснив, что она живет одна, с мужем развелась несколько лет назад.

– А не буду ей ничего говорить о гипертиреозе,- решился я, наконец . – По крайней мере, сегодня. Попробую ее вылечить сам.

Положив пальцы на тонкое запястье, сделал вид, что считаю пульс. Вернее, я его на самом деле считал, но вместе с тем, пытался лечить больную.Краткая вспышка слабости прошла практически незаметно, именно так мой организм отреагировал на лечение.

– А что вы сеньора делаете ближайшие выходные? – спросил я девушку, когда наша беседа завершилась, и я написал краткий список седативных препаратов продаваемых без рецептов.

– Доктор, вы хотите провести их вместе со мной? – с легкой улыбкой спросила та.

– Если это возможно, я был бы счастлив, – сообщил я. – Вы мгновенно покорили мое сердце.

– Вы знаете, я согласна, после разговора с вами мне стало лучше, сама не знаю почему, надеюсь, если мы проведем больше времени вдвоем, я поправлюсь полностью, – заявила итальянка.

– Отлично, – мысленно воскликнул я, удивляясь в душе своему энтузиазму.

После недолгого обсуждения мы договорились, что встретимся в ближайшее воскресенье и проведем вечер в ресторане. Кармела, оказывается, работала гидом в Генуе, поэтому снимала там маленькую комнату, чтобы не кататься каждый день туда из Савоны, где у нее имелся старый родительский дом. В воскресенье она тоже работала, но обещала, что договорится о коротком рабочем дне.

Когда я вышел проводить женщину к ее машине, такому же Фиату, как у меня, сразу заметил, как супруги Моретти с довольными улыбками провожали нас взглядом.

– Добилась своего, паразитка, – добродушно подумал я о Джульетте. – Ну, и ладно, посмотрим, что получится из этого знакомства.

Сегодня был лишь четверг, так что мне предстояло недолгое ожидание. Но, когда настойчиво ждешь какого-либо события, ожидание растягивается, как резина.

Но все же время шло неумолимо, наступило воскресенье, и ближе к пяти часам пополудни раздался звонок Кармелы.

– Алекс, добрый вечер! – оживленно защебетала она так, как будто мы были любовниками лет сто. – Я уже дома и готовлюсь к нашей встрече. Надеюсь, ты помнишь о ней?

– Добрый вечер, Кармела! Какие могут быть сомнения? Конечно, я помню и с нетерпением жду нашей встречи.

От волнения я даже перешел на итальянский язык, хотя пока получалось у меня не особо хорошо.

Собеседница хихикнула в ответ на мои пылкие заверения, но комментировать их качество благоразумно не стала. В итоге мы договорились встретиться через полтора часа у ресторана, где у меня был предварительно забронирован столик.

Оделся я без претензий на роскошь, единственно, что сделал необычного, это сам почистил щеткой полуботинки, те, наверно этому очень удивились, обычно их начищала Джульетта, освободив меня от этой процедуры.

Как и рассчитывал, приехал я гораздо раньше Кармелы. Та появилась минут через двадцать. Таксист подвез ее практически к входу, так, что мне оставалось только открыть дверь машины.

Девушка, одетая в простое черное платье с декольте и жемчужным ожерельем выглядела великолепно, и пока мы шли к дверям ресторана несколько молодых парней одобрительно свистели нам вслед.

Я правильно сделал, что позаботился о бронировании заранее. Несмотря на огромное количество различных ресторанов и забегаловок в городе, туристы да и местные обыватели заполняли их по-разному. В этом элитном ресторане не надо было даже держать швейцара у дверей, цены отпугивали на раз всех нищебродов, но, несмотря на это, ресторан был заполнен до отказа.

Кармела, подойдя ко мне, чмокнула меня в щеку, обдав сладким ароматом арабских духов.

– Алекс, не стоило тебе так тратиться, – укоризненно сказала она. – Мы могли бы прекрасно провести время в другом месте.

– Ерунда, – отмахнулся я. – Живем мы один раз, и если есть возможность, надо ей пользоваться.

Сам же в это время с внутренним холодком подумал, что неизвестно, сколько еще мне придется прожить жизней, никто не даст мне гарантий, что это последняя.

Швейцар на входе все же имелся и услужливо открыл дверь, когда мы решили зайти во внутрь.

Интермедия.

Неделя пребывания Мариэтты в больнице показалась Яне вечностью, поэтому, когда ей сообщили, что обследование закончено и можно забрать девочку домой, она радостно сообщила эту новость мужу, только, что вернувшемуся с работы.

Тот тоже обрадовался этому известию. Но за ужином сидел молча, погрузившись в свои мысли.

– Как ты думаешь? – внезапно он спросил жену. – Нам сообщат результаты обследования, или все засекретят?

– Ну, ты же читал контракт, там же указано, что результаты передаются нам без всех условий. Неужели ты не видел этого пункта? – удивилась Яна.

– Понимаешь, – смущенно ответил Эшер. – Этот пункт мы немного доработали, теперь в нем говорится, что нам сообщат только данные обследований, говорящие о здоровье ребенка. А остальные сведения собственность клиники и герпетологического центра Лос-Анджелеса.

– Понятно, – вздохнула Яна, подумав, что Эшер снова решил все самостоятельно и даже не посоветовался с ней.

Когда Яна приехала за дочерью, вместе с той в приемный покой зашел молодой доктор индус. Высокий бородатый мужчина выглядел импозантно и был хорош собой.

С улыбкой, передав Мариэтту в руки матери, он завел ни к чему не обязывающий разговор.

Яна с удовольствием приняла в нем участие, легкий флирт звучащий в словах доктора слегка ее возбуждал. Увы, Эшер О,Брайен был немногословен, можно сказать, даже холоден, а на работе все коллеги мужчины ходили с включенными диктофонами в карманах и никогда не заходили в лифт без третьих лиц. А о словесном флирте никто даже помыслить не мог, услышав слово, фак, мужчины бледнели и исчезали в неизвестном направлении.

Разговор, однако, затягивался, и в какой-то момент Яна поняла, что начала рассказывать собеседнику о своем отце. Остановившись на полуслове, она еще раз поблагодарила доктора за внимание к ее ребенку, Схватила в охапку выписку и дочь, она пулей вылетела из больницы.

Доктор Балван Гириндра проводил женщину задумчивым взглядом, у него была задача узнать, как можно больше об ее отце, но ловеласу хотелось большего. К сожалению, он не знал русского языка, поэтому представился собеседнице полным именем.

А зря, когда мужчина представляется Болваном, все его достоинства меркнут рядом с таким выдающимся именем. Лучше бы назвал себя, Балик, как в детстве его называла мама.

Вернувшись в кабинет, он налил себе из термоса масала-чай, приготовленный заботливой мамой, после чего запах кардамона и имбиря поплыл по помещению.

Немного погодя Балван взялся за телефон. Набрав знакомый номер, он терпеливо ждал, когда поднимут трубку с другой стороны провода.

– Ну, что, у тебя что-нибудь получилось узнать, – нетерпеливо спросил неизвестный абонент.

– Ничего нового, – вздохнул индус. – То, что мы и так знаем. Но я заметил, миссис О,Брайен не понравились вопросы об ее отце, а так, больше ничего.

– Понятно, – донесся ответ из трубки, и раздались короткие гудки.

В герпетологическом центре Лос-Анджелеса пожилой, грузный мужчина раздраженно кинул трубку на телефон.

– Джимми, не надо так волноваться, – посоветовала ему сухопарая дама лет семидесяти, сидящая за аналитическим столом.

– Сколько раз я тебе говорил, старая вешалка, не называй меня Джимми! – завопил мужчина.

Дама довольно улыбнулась. Сегодня она уже второй раз довела своего коллегу до истерики.

– Ну, прости, дорогой, – проворковала она. – Договорились, я теперь всегда буду обращаться к тебе сэр Джейкоб.

– Ну, ладно, Агата, извини, – буркнул старший научный сотрудник центра Джейкоб Маннингер. – Сегодня несчастливый день, пятница, да еще тринадцатое число, все просто из рук валится. Можешь называть меня Джимми, как это делала последние двадцать лет. Лучше посоветуй, как нам быть. Я просто чую, что мы на краю великого открытия, и уперлись в стену, не дающую двигаться дальше.

– Эх, Джейкоб, Джейкоб, – укоризненно ответила Агата Сандерленд. – Мы живем в эпоху цифровизации, а ты как бизон уперся и не видишь очевидного.

Хорошо, что у меня сохранились старые связи с определенными людьми.

Посмотри, что они накопали в Интернете. Она подала коллеге тонкую пачку листов формата А4.

Тот жадно схватив их, начал читать, взгромоздив на нос толстые окуляры.

Читал он довольно долго, перечитывал снова, что-то бурча себе под нос.

Закончив с чтением, победно глянул на Агату.

– Я так и знал, что с этим Алексом Циммерманом что-то не так. Скажи, откуда у тебя эти данные?

– Все очень просто, я отправила факс нужным людям с данными анализов крови Мариэтты О,Брайен, и попросила найти все известные совпадения с подобными результатами. Как видишь, таких совпадений нашлось по миру не один десяток и, во всех случаях в них лет десять назад фигурировал Алекс Циммерман, а последние несколько месяцев концерн Новартис.

– Что и требовалось доказать! – Маннингер не на шутку расстроился. Его мечты о приоритете в лечении пострадавших от змеиных укусов исчезали на глазах. – Но почему Новартис держит в секрете такие препараты, и как с этим связан Циммерман?

Агата, услышав этот вопрос, устало улыбнулась.

– Джимми, теперь это не наша забота, теперь этим займутся совсем другие люди, на кону безопасность Соединенных Штатов и это очень серьезно.

В ресторане все пошло по накатанному сценарию. Психотип женщин, подобных Кармеле Гиера, для меня не был секретом. Мы просто болтали, пили вино, наслаждались едой. И даже танцевали. Правда, слишком громкая музыка меня немного раздражала, но с этим было ничего не поделать.

Ближе к полуночи, во время очередного танца я спросил:

– К тебе, или ко мне?