Текст книги "Одной крови (СИ)"

Автор книги: Александр Науменко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

«Прямо как в детстве», – подумала Вера с горечью.

Отец всегда колотил её, наказывая по малейшему поводу. Он брался за ремень, а потом лупил, оставляя на детской коже красные рубцы, при этом что-то приговаривая.

«Как так получилось, что я вышла замуж за человека, который сильно напоминает мне отца».

Вера резко вскинулась, широко открыв глаза.

«Стоп! С чего я взяла, что меня отец лупил? Да он ко мне никогда не прикасался. Боже, похоже, я схожу с ума».

– Ты меня не слушаешь? – нахмурился Глеб.

– Слушаю, – ответила женщина машинально.

– А я говорю, что ты меня не слушаешь.

Лицо мужа потемнело. Мёртвые глаза покрылись тонкой коркой, превращаясь в две льдинки.

– Я тебя давно ни чему не учил. Ты слишком распоясалась.

– Я сейчас приготовлю тебе поесть.

– Тебя кто-то отпускал к твоей гребаной подруге? Ты спрашивала у меня разрешение?

– Мне почти сорок, – вырвалось у неё непроизвольно.

Вера прикрыла рот ладонью, с испугом глядя на мужа.

Тот, приблизившись к шкафу, медленно, неспешно, вытянул из него ремень из кожи, один конец которого намотал себе на кулак.

– Придётся мне тебя поучить уму...

С этими словами, Глеб взмахнул рукой, а потом сильно хлестнул. Тяжёлая бляха угодила Вере по плечу, причиняя невыносимую боль. Женщина громко вскрикнула, зажимая себе рот. Ей нельзя было кричать, иначе наказание будет гораздо хуже, чем порка. Вопли и мольбы действовали мужу на нервы.

– После этого ты у меня снова будешь шелковая, – приговаривал супруг.

Следующий взмах. Бляха попала по ягодицам. Вера рванула в сторону, бросаясь из комнаты в прихожую, а потом и в спальню, пытаясь закрыть за собой дверь. Глеб следовал по пятам, не отставая не на шаг.

– Пожалуйста, не надо, – взмолилась она, зная, что будет только хуже.

Супруг не выносил мольбы, а также криков. Ему нравились лишь слёзы, а также немая боль в глазах. Он буквально впитывал её в себя, будто вампир.

Вера упала на кровать, попытавшись прикрыться одеялом. Глеб ударил ей ногой в живот, а потом одним рывком содрал с неё футболку. Ремень заплясал в его руке, нанося длинные, багровые полосы на белой коже. Пшеничного цвета волосы разметались по подушкам, а из глаз брызнули предательские слёзы.

– Перевернись, – скомандовал он.

Женщина мгновенно подчинилась.

– Скажи, – усмехнулся Глеб пожелтевшими от никотина зубами. – Тебе же нравиться, когда я кончаю на тебя? Признайся же.

– Нет.

– Ты испытываешь от этого удовольствие?

– Нет, пожалуйста.

– Тебя возбуждает, когда я тебя луплю, а после этого трахаю?

– Нет! Нет! Нет!

– Признайся, чёртова сука!

Ремень наносил всё новые и новые удары, а Вера рыдала, не обращая внимания, что кричит в голос.

– Признавайся!

– Да! – заорала женщина в истерике.

– Что да?

– Да! – повторила она, всхлипывая. – Меня это возбуждает!

– Я так и знал, – усмехнулся муж.

Отбросив в сторону ненужный ремень, он ухватился за резинку спортивных штанов, оттягивая её вниз. Вера с ужасом наблюдала за скользким червём, который извивался на том месте, где должен был находиться пенис. Червь был просто огромен, толщиной в человеческую руку. Он постоянно двигался, оставляя на спущенных штанах комки желтоватой слизи.

– Попробуй его на вкус, – проговорил вдруг ласковым голосом Глеб. – Давай, крошка, тебе это понравиться.

– Нет!

– Давай, сделай это ради меня. Ты же хочешь.

Глеб придвинулся ближе, и червь, извиваясь, коснулся щеки женщины, мазнув холодной плотью, оставляя после себя мерзкое ощущение.

Вера громко взвизгнула, поджимая под себя ноги, а потом резко выпрямляя их. Пятки угодили Глебу в мягкий живот. Мужчина сложился пополам, исчезнув где-то на полу.

Вскочив с кровати, женщина попыталась убежать из комнаты, но проклятый червь, вытянувшись в длину, обхватил её за лодыжку, сворачиваясь мгновенно в тугое кольцо.

– Нет!

Вера плюхнулась на пол, больно ударившись лицом. Из разбитого носа пошла кровь, капая на палас, оставляя на нём бурые точки.

– Пока ты его не попробуешь, ты никуда не уйдёшь, – прохохотал Глеб довольным голосом.

Он лежал на спине, со спущенными штанами, а червь продолжал извиваться, подёргиваясь на лодыжке женщины.

Вера зашарила взглядом, пока не наткнулась на вешалку, которая валялась возле трельяжа. Выбросив вперёд руку, она ухватилась за край, а после развернулась. Взмахнув рукой, ударила червя, и из горла Глеба вырвался болезненный крик.

– Сука! Ты что делаешь?

Новый удар не заставил себя долго ждать. Плоть червя в некоторых местах разорвалась, и из него стал вытекать гной, пачкая палас. От жидкости дурно воняло, если не сказать больше. Сам же Глеб, всё ещё лёжа, корчился от боли. На его губах пузырилась кровь, а мёртвый взгляд метался из стороны в сторону.

– Ты! Больше! Никогда! Не станешь! Меня! Наказывать!

Червь отпустил лодыжку, и Вера наконец освободилась, поднимаясь на ноги. Отбросив изгаженную вешалку, женщина со злобой взглянула на того, кто корчился у неё возле ног.

– Ты! Понял! Меня?

Так и не дождавшись ответа, женщина спешным шагом направилась прочь из комнаты, опасаясь, что муж снова может накинуться на неё. На второй шанс сил просто не хватит.

Схватившись за ручку, Вера потянула ту на себя, выбегая в коридор. Не успев сделать и пары шагов, как тут же наткнулась на Антона. Парень просто сбил её с ног, и оба повалились на пол, больно приложившись разными частями.

– Да что же это такое? – вскричала женщина, отпихивая от себя парня.

Мимо них пронесся Алексей Петрович, что-то крича.

Поднявшись, Антон мотнул головой, чтобы Вера следовала за ним.

– Что происходит?

– Всё потом!

Парень унесся по коридору, и женщине ничего не оставалось, как последовать за ним. Уже находясь на лестнице, Вера только сейчас осознала, что футболка на ней отсутствует. Это постарался Глеб, который остался в одной из комнат. Или ещё где-нибудь. А из носа по-прежнему текла кровь.

Оказавшись на первом этаже, в холе, Вера увидела раскрытую настежь дверь, возле которой топтался Алексей Петрович. Таксист что-то выкрикивал в туман, брызгая слюной. Рядом с ним находился Антон, правда, ничего не говоря.

– Ключи! Отдай мои ключи!

Приблизившись к ним, Вера поинтересовалась:

– Кто это? И что все-таки происходит?

– Кирилл, – ответил парень. – Он забрал ключи у нашего водителя, решив покинуть это место самостоятельно.

– Моя машина! – снова заорал мужчина.

Антон обернулся к женщине, но тут же сразу запнулся, наткнувшись на полушарие грудей, которые находились в такой близости.

– Хм... Настя. Она погибла.

– Настя? – переспросила изумлённо Вера. – Эта девочка? Но как?

– Хотел бы я это знать, – пожал плечами парень, отводя взгляд, а потом опуская его, упираясь в пол.

– Чёртов засранец! – бушевал таксист. – Ему одному отсюда не выбраться. Понятно же, что туман неспроста.

Алексей Петрович топал ногой, ругаясь.

Откуда-то послышался рёв мотора, который стал быстро удаляться.

– Нельзя просто так стоять.

– А что мы можем сделать.

Антон на секунду задумался, а потом воскликнул:

– Телевизор!

– Что телевизор? – не понял Алексей Петрович.

– Может можно увидеть в нём Кирилла. Ну, как тогда, с тем мужчиной.

– Надо попробовать.

Все трое направились уже в знакомую комнату, где на стене висела плазма. Отыскав пульт, Алексей Петрович включил, дожидаясь, когда экран засветится.

– Ага! – почему-то обрадовался таксист. – Есть картинка.

Вера уставилась на экран, глядя на знакомый автомобиль, который несся по одинокой дороге, что петляла среди густых деревьев. За рулём находился Кирилл. И да, было странно, что туман абсолютно не мешал съемки, будто того и вовсе не существовало.

 

 

9.

 

Сбежав по лестнице на первый этаж и покинув ненавистный дом, Кирилл оглянулся только раз. В его голове происходила какая-то каша. Мёртвая Настя, а точнее её половина. Лишь нижняя часть. Мужчине не хотелось находиться в этом особняке. Это место излучало опасность. Она буквально сочилась из стен. Ей был пропитан воздух, тягучий, неприятный, который затруднял дыхание.

Оказавшись на улице, вне дома, мужчина промчался по дорожке, встретившись грудью и лицом с воротами. Но, не обращая внимания на боль, Кирилл проскользнул в узкую щель, оказываясь рядом с автомобилем. Потом усевшись в салон, он повернул ключ в зажигании, заводя двигатель.

– Будь проклято это место, – пробормотал он, выкручивая руль трясущимися руками.

Перед глазами всё ещё стояла жуткая картина на втором этаже. Две ноги, и часть бёдер. Остального же просто не было.

Дорога вначале тянулась прямо, а потом резко стала убегать куда-то в сторону. Мужчина ощущал на себе чей-то пристальный взгляд, от которого становилось не хорошо. Будто кто-то могущественный наблюдал за ним, скаля в усмешке гнилые зубы, обдавая зловонным дыханием всё окружающее. Кириллу даже показалось, что он слышит невнятное бормотание. Но это конечно вряд ли, так как шум мотора заглушал все звуки.

«Главное убраться отсюда как можно дальше. Я не хочу здесь быть. После того, как окажусь дома, я это всё забуду, оставив окровавленное тело далеко в прошлом. Это будет лишь сном. Да-да, лишь сном».

Автомобиль подбросило на неровности, и Кирилл больно приложился головой о потолок.

– Чёрт!

«Не спеши. Не надо так гнать. Главное, что я в пути. Плевать на тех, кто остался в том доме. Главное спастись самому. У них был шанс, но они им не воспользовались. Ладно, думать обо всём этом стану позже, когда окажусь в безопасности».

Кирилл щурил глаза, вглядываясь сквозь грязное лобовое стекло. По-прежнему лил дождь, не сильный, но довольно противный. Из тумана вырисовывались прилегающие к дороге деревья, что раскачивались от лёгкого дуновения ветерка. Конечно, всё это было странным. Ветер и туман, но это меньшая странность, чем всё остальное.

Спустя ещё минут десять, Кириллу пришлось остановиться. Он грязно выругался, когда увидел впереди канаву, а недалеко от неё ещё один автомобиль, который ткнулся мордой вниз.

– Блин! Почему именно так? Ну что за невезение.

Мужчине пришлось выбраться наружу, в холод, чтобы более внимательнее осмотреть дальнейший путь. Приблизившись к канаве, Кирилл понял, что ему не проехать дальше. Был бы у него внедорожник, тогда ещё можно, а на этой развалюхе...

Канава тянулась по всей ширине дороги, заходя даже немного в лес, исчезая в придорожных кустах. Колёса автомобиля, который принадлежал Антону, стояли в яме. Взгляд мужчины скользнул на дверцу, останавливаясь на бурых пятнах. По-видимому, эта была кровь. Ну да, он вспомнил, как таксист и Антон ему рассказывали, как здесь погиб некто, за кем они наблюдали через телевизор.

– Этого ещё не хватало.

Мужчина затравленно осмотрелся, будто ожидал чего-то, что должно было появиться из леса. Его тело била мелкая дрожь, а зубы громко стучали от пронзительного холода. Хотя, если честно, то чем дальше от дома, тем становилось вроде бы теплее.

«И что мне делать дальше? Нет-нет, возвращаться обратно это для меня не вариант. Лучше уж я пойду пешком, чем ещё раз вернусь обратно в этот жуткий дом. Да и похоже, что я на верном пути. Ведь становится гораздо теплее. Наверное, нужно пройти не так уж и много, чтобы выйти из леса и оказаться в нормальном месте, без тумана».

Кирилл решил так и поступить. Он бросит автомобиль, а дальше двинется на своих двоих. Дорога шла прямо, так что ему не сбиться с пути.

Оставив автомобиль в тумане, Кирилл перешагнул через канаву, обходя машину Антона. На земле, рядом с дверцей, были какие-то тёмные ошмётки. По-видимому, то, что осталось от человека. Он даже успел заметить клочки волос, которые прилипли к переднему крылу со стороны водителя.

– Плевать на это, – сказал он вслух. – Надо идти.

Через несколько метров автомобиль Антона растворился в тумане, исчезнув окончательно. Перед ним была лишь дорога, и лес, который сильно пугал, заставляя нервничать. Глаза мужчины метались из стороны в сторону, пытаясь отыскать малейшее движение, любое несоответствие.

Широко шагая и размахивая руками, Кирилл вдруг замер, настороженно прислушиваясь. До его слуха донеслось уже знакомое бормотание. Ему показалось, что он слышал его раньше, там, в салоне, когда ревел двигатель.

– Что за чёрт?

Кирилл завертел головой. В желудке стало как-то неприятно, пусто, а ноги стали ватными. Хотелось рвануть с места и бежать, но мужчина этого боялся гораздо больше, чем это самое бормотание. Ведь если он побежит, то за ним обязательно кто-нибудь помчится. Так обычно и происходит в фильмах ужасов. Главное не терять голову и держать себя в руках. Но трудно это сделать, когда происходит такое.

Кирилл сглотнул вязкую, противную слюну. Он лихорадочно осматривался. Бормотание становилось громче. К нему кто-то приближался. Возможно тот, кто убил того человека. Возможно тот, чей взгляд он ощущал, когда мчался по одинокой дороге. И возможно тот, кто хочет попробовать на вкус его плоть.

Наконец не выдержав, Кирилл сорвался с места, переходя на бег. Его обувь шлёпала по лужам, поднимая и разбрызгивая в разные стороны грязную воду. Тело больше не чувствовало холода. Оно превратилось в сплошной комок страха.

«Только не это. Только не я».

Пробежав несколько метров, Кирилл резко замер, когда впереди заметил появившийся из тумана высокий силуэт. Нет, определённо это не могло быть человеком. Длинные, почти до колен руки. Голова, слегка вытянутая на затылке. Существо стояло, не двигаясь. Наступила полнейшая тишина. Не было слышно шуршания листьев, шума дождя. Лишь биение собственного сердца и крови, когда та бурным ручьём неслась по венам.

«Боже! Кто это?»

Кирилл смотрел на неподвижный силуэт. Существо ничего не предпринимало. Оно просто стояло.

– Кто ты? – вырвалось у него.

Голос звучал тонко, испуганно.

Ответа не последовала. Лишь гнетущая тишина, которая не предвещала ничего хорошего.

– Что тебе надо от меня?

Мужчина трясся, борясь с чувством разрыдаться. Он походил на маленького ребёнка, который посмотрел страшный фильм, и теперь жутко боялся.

– Что ты хочешь?

Нет ответа.

– Зачем тебе я? Там, в доме, осталось три человека. Возьми их себе, а меня оставь в покое. Дай мне пройти. Пожалуйста. Я ни кому ничего не скажу. Отпусти меня.

Облизав пересохшие губы, Кирилл ждал ответа, но его по-прежнему не было. Тогда мужчина нерешительно шагнул вперёд. Его глаза округлились, став просто огромными от страха. Ещё один шаг. Кирилл медлил. Прищурив взгляд, он громко расхохотался. Перед ним стояло не существо, а дерево. Просто дерево, молоденькое.