Текст книги "Время Шамбалы"

Автор книги: Александр Андреев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Приложение 3
Из донесений в ОГПУ К. К. Владимирова

Сводка 1

Довожу до Вашего сведения некоторые подробности и характеристики лиц, поселившихся в квартире астронома КОНДИАЙНИ, где проживает проф. БАРЧЕНКО.

В середине сентября прошлого года (т. е. 1924 – A. A.) поселилась у гр. Кондиайни гр. СПЕНДИАРОВА Татьяна, приехала она из Судака (Крым), где проживают ея родители в собственном имении, быв. миллионеры, имеющие до сих пор связь с белой эмиграцией и некоторыми контр-революционными элементами, находящимися на территории СССР. Приехала она в Ленинград с целью лечиться и поселилась у знакомых, т. е. КОНДИАЙНИ, т. к. семья КОНДИАЙНИ в прошлом году жила в Судаке и благодаря чему познакомилась с семьей КОНДИАЙНИ. Первые дни гр-ка СПЕНДИАРОВА вела себя как подобает лицу, пользующемуся гостеприимством чужой семьи, но в дальнейшем поведение ее сразу изменилось, она стала чрезвычайно внимательной, осторожной, как бы страдающ[ей] манией любопытства, сама старалась открывать двери всем приходящим, заговаривать с посторонними, настоятельно расспрашивала всех приходящих, кто они, с какой целью посещают А. В. Барченко и т. д. В первое время тов. БАРЧЕНКО подумал, что это пустое любопытство, но впоследствии выяснилось наоборот, что она занята исключительно информацией. Стараясь во что бы то ни стало ее расшифровать, он притворился лицом заинтересованным ею, после чего она стала за ним сильно ухаживать, стараясь войти в более или менее близкую связь, но, видя, что это ей не удается, она переменила свою позицию и стала откровенно чернить Соввласть, высказывая чисто контр-революционные взгляды и т. д. Видя, что ее разговоры не действуют на БАРЧЕНКО, она стала входить в контакт с остальными членами семьи, стараясь нащупать почву, каковы их взгляды на современное положение и т. д.

Приблизительно около месяца тому назад она попросила тов. БАРЧЕНКО о разрешении познакомить его с одним из ее земляков гр. ЦУРИНОВЫМ, который также заинтересовался научными открытиями тов. БАРЧЕНКО в области доисторической культуры. Получив согласие, она передала свой разговор гр. ЦУРИНОВУ, который тотчас же написал письмо о желании поближе познакомиться с ним. Тов. БАРЧЕНКО также ответил, что он согласен его принять у себя, т. к. ему самому посетить его ввиду болезни невозможно. 27 января с. г., после приезда его из Москвы, он нашел письмо ЦУРИНОВА, который просил разрешения посетить его, после чего по истечении нескольких дней, явился сам ЦУРИНОВ, завел с ним разговор о белых, о Сов[етских] порядках, выражал свое неодобрение современной властью, а главное, выражал свое мнение о скором падении Советской власти, выражая большое удовольствие [от] принятия участия в расправе с большевиками. В ответ на антисоветские разговоры гр. ЦУРИНОВА тов. БАРЧЕНКО парировал, выражая противоположное мнение, с достаточными доказательствами выявляющими его отношение к современной власти. Видя, что склонить его нельзя на противную точку зрения, он попросил его, нельзя ли ему в следующее посещение пригласить еще одного молодого человека, который также заинтересован доисторической культурой, но более силен, чем он. Получив согласие на это, он ушел.

Заинтересованный социальным положением гр. ЦУРИНОВА, тов. БАРЧЕНКО зашел к нему на квартиру и поразился той роскоши, которая находилась у него. Оказывается, что гр. ЦУРИНОВ сумел сохранить на основании своих связей свое колоссальное богатство, живя на широкую ногу, ни в чем себе не отказывая. Он говорил, что у него связь с заграницей, если необходимы ему деньги, то он их получает в любом размере. После ухода от гр. ЦУРИНОВА, по истечении несколько дней, явился к тов. БАРЧЕНКО молодой человек, который представился лицом, заинтересованным доисторической культурой, ссылаясь на рекомендаацию гр. ЦУРИНОВА. Означенное лицо имело чрезвычайно большое сходство с доктором ВЯЧЕСЛО. (Сведения о д-ре ВЯЧЕСЛО – см. старые мои сводки.) Означенный молодой человек сразу же выявил свое антисоветское лицо, стараясь всеми мерами выявить все отрицательные стороны современного государственного строя, выявив убедительное знание всех дефектов современной жизни, стараясь своим разговором выяснить позицию тов. БАРЧЕНКО, но, видя безуспешность своих попыток склонить на свою точку зрения, он выпалил в конце своего разговора, что «ведь Вы, Александр Васильевич, имеете со мной общего знакомого и друга, хорошо знающего Вас». Ал-др Васильевич удивился этому заявлению и спросил, кто же означенное лицо, тогда этот молодой человек сообщил, что этот общий их знакомый, который также заинтересован достижениями тов. БАРЧЕНКО в доисторической культуре, есть не кто иной как доктор ВЯЧЕСЛО. При этом он сообщил, что д-р ВЯЧЕСЛО чрезвычайно популярный, влиятельный в сферах, могущих многое сделать для проведения в жизнь желаний А. В. БАРЧЕНКО, одновременно заявив, что д-р ВЯЧЕСЛО ныне находится в Афганистане (г. Кабул), где занимает чрезвычайно ответственный пост и как знаток доисторической науки очень влиятелен и сможет помочь ему в чем-нибудь, если только он пожелает. Что именно он понимал под словом «многое устроить», он не пояснил.

После ухода его домашние тов. БАРЧЕНКО сразу заметили, что гр. СПЕНДИАРОВА, которая ранее всегда выявляла удивительное любопытство ко всем приходящим к тов. БАРЧЕНКО лицам, ныне чрезвычайно хладнокровно, стараясь не выявлять своего любопытства, повела тактику в противовес своему первоначальному поведению. Из всех ее поступков видно, что гр. СПЕНДИАРОВА, как рекомендовавшая тов. БАРЧЕНКО ЦУРИНОВА, прекрасно осведомлена о тех вопросах и о цели посещения гр. ЦУРИНОВЫМ БАРЧЕНКО, не стала более расспрашивать о настоящем визите. Не касаясь вышеизложенного, в бытность тов. БАРЧЕНКО в Москве, при встрече с док-ом ВЯЧЕСЛО, последний сообщил ему, что у него имеется сын в Питере, быв. студент.

Вторым характерным явлением в семье КОНДИАЙНИ, это точно и персонально выяснено, что жена астронома КОНДИАЙНИ, по родству близкая знакомая недавно поселившегося у них в семье гр. МЕСМАХЕРА, находится в контакте с контр-революционным элементом, группирующимся в Ламайском храме (буддийский храм в Нов[ой] Дер[евне], где помещается Тибетская миссия. Означенный гр. МЕСМАХЕР недавно поселился у гр. КОНДИАЙНИ, по его словам, заявил, что он быв[ший] член РКП, занимал ответственный пост в Бухаре в должности какого-то комиссара, принужден был оставить службу ввиду каких-то проступков. Ныне же подыскивает службу, которую ему обещала гр. СПЕНДИАРОВА, с которой он познакомился на квартире у КОНДИАЙНИ. В первое время гр. МЕСМАХЕР избегал встреч с гр. СПЕНДИАРОВОЙ, но впоследствии стал за ней усиленно ухаживать. Означенный МЕСМАХЕР, быв[ший] сын проф. МЕСМАХЕР, ныне ведущий чрезвычайно странный образ жизни, уходит рано, возвращается поздно ночью, при вопросе во время возвращения, где он бывает, он ссылается, что после занятий он гуляет будто бы на Елагином Острове. Когда ему сказали, что ныне небезопасно гулять в такое позднее время, он улыбнулся и ничего определенного не сказал. Во время поздних приходов он подвергает себя тщательному обмыванию, точно после какой-то очень странной работы, чтобы не оставить никакого следа о своей деятельности на какой-то странной службе, о которой он абсолютно ничего не сообщает. Через гр-ку СПЕНДИАРОВУ МЕСМАХЕР входит в контакт с Тибетской миссией и информирует восточников (бурят, монголов и т. д.) – о всех новостях и о лицах, посещающих тов. БАРЧЕНКО. Передает он эти сведения некоему гр-ну БАРТЕЛЬСУ, быв[шему] сыну рижского губернатора, постоянно проживающему в Тибетской миссии. Гр-н БАРТЕЛЬС вхож в дом к родственникам КОНДИАЙНИ и в том числе знаком с КАТУНСКИМ – Зав[едующим] Секретным Отделом Радио-Электро-Вакуумного завода, помещ[ающегося] на Лопухинской ул., следовательно, имеющий возможность в любое время пользоваться радио для сношения с иностранцами. Этот инженер КАТУНСКИЙ пытался несколько раз входить в близкое знакомство с тов. БАРЧЕНКО, но, увидя безрезультатность своих попыток, стал как-то охладевать к нему и повел противоположную линию-тактику, ухаживания за его семейными, но, видя, что и здесь он потерпел фиаско, тогда стал просто чернить и распространять гнусные слухи, позорящие тов. БАРЧЕНКО. Гр-ка СПЕНДИАРОВА, кроме информационной работы, ведет еще большую переписку с заграницей. Каждый день она получает кипу писем из Парижа, Лондона, Берлина и др. городов. Отвечает на них тотчас же, часто уходит из квартиры <…>. (Конец текста утрачен – А. А.)

10 февраля 1925

Сводка 2

Получив рекомендательное письмо от гр. ПАЛИСАДОВА Сергея Владимировича[286]286
  Полисадов С. В. – Мастер стула московской ложи «Гармония», принадлежавшей к Автономному русскому массонству (1922–1925). В АРМ занимал должность заместителя Генерального секретаря и обладал правом самостоятельного открытия новых лож. До 1921 г. состоял в Автономном Ордене мартинезистов строгого восточного послушания, из которого вышел вместе с Б. В. Астромовым. По делу ленинградских масонов не привлекался. См.: В. С. Брачев. Петербургские мартинисты 1910–1925 годов // Отечественная история, 1993, № 3. С. 191–192.


[Закрыть] к гр. КИРИЧЕНКО-ОСТРОМОВУ (он же Ватсон)[287]287
  Астромов или Ватсон (наст, фамилия Кириченко) Борис Викторович. Родился в 1883 г. В 1903 поступил на востфак СПб. университета, участник русско-японской войны. Принимал участие в штурме Зимнего дворца, юрисконсульт Смольного (1921). Генеральный секретарь АОМСВП (1919–1921), Генеральный секретарь АРМ (1922–1925). Накануне ареста – фин. инспектор Губоно. Постановлением Коллегии ОГПУ от 18 июня 1926 г. осужден на 3 года лагерей. После отбытия наказания, которое по амнистии 1927 г. было сокращено на четверть, вновь арестован и постановлением особого совещания при Коллегии ОГПУ от 24 августа 1928 г. сослан в Сибирь сроком на 3 года. Дальнейшая судьба неизвестна (Сведения В. С. Брачева. См. там же. С. 191).


[Закрыть], я явился к нему на квартиру, помещающуюся на Московской ул. д.8, кв.9 в воскресенье, т. к. он только принимает в этот день, все остальное время он проживает в Д[етском] Селе у б[ывшего] сенатора ФРОЛОВА[288]288
  Фролов С. П. После революции работал экскурсоводом в Царском (Детском) селе.


[Закрыть], также масона, работающего среди своих знакомых. На мой вопрос, много ли в Ленинграде есть приверженцев того масонского течения, которого он придерживается, он уклончиво ответил, что есть, но в большинстве случаев люди эти причастны к науке, как напр., Зав[едующий] Пуш[кинским] домом гр. МОДЗАЛЕВСКИЙ Борис Львович[289]289
  Модзалевский Б. Л. (1874–1928), советский литературовед, пушкинист, член АН СССР.


[Закрыть], проф. СТРУВЕ[290]290
  Струве В.В. (1889–1965), советский востоковед, академик АН СССР (1935).


[Закрыть] и др. На мои указания, что МОДЗАЛЕВСКИЙ принадлежал ранее, как я знаю, к группе так наз. «Космос», где числился в свое время проф. Максим Максимович КОВАЛЕВСКИЙ[291]291
  Ковалевский М. М. (1851–1916), историк, юрист, социолог.


[Закрыть], он подтвердил, что в данное время «Космос» является незначительной группой, объединяющей только литературную братию, и что к этой группе принадлежали высланные из РСФСР проф-ра ЛОССКИЙ[292]292
  Лосский Н. О. (1870–1965), философ, один из крупнейших представителей интуитивизма в России. В 1922 выслан за границу.


[Закрыть], КАРСАВИН[293]293
  Карсавин Л. П. (1882–1952), религиозный философ и историк-медиевист. В 1922 выслан за границу.


[Закрыть], а также ныне находящиеся в Ленинграде проф. МЕЙЕР[294]294
  Мейер А. А. (1875–1939), религиозный философ, глава одного из религиозно-философских кружков в Ленинграде.


[Закрыть], ПЕРГАМЕНТ[295]295
  Пергамент М. Я. (1866–1932), ученый-правовед, проф. Ленинградского университета.


[Закрыть] и др. Из его знакомых он мне не указал ни одного лица. На мой вопрос, к какой ориентации отнести ШАНДАРОВСКОГО, КИРИЧЕНКО, мне сообщил утвердительно, что ШАНДАРОВСКИЙ принадлежит к группе так наз. «Северных лож». На мой вопрос, не к тем «Северным ложам», которые были организованы в Финляндии выходцем из Англии, неким гр-м КОРДИКОМ[296]296
  Кордиг Александр Каспарович, оккультист; в 1907 г. основал в Озерках ложу розенкрейцеров. Учитель Б. М. Зубакина (см. ниже).


[Закрыть], он сказал – да. На мой вопрос, имеется ли кто-либо в этой группе в СССР, он сказал, что в Москве находится много его учеников, и в том числе указал на проф. ЗУБАКИНА[297]297
  Зубакин Борис Михайлович (1894–1937), поэт, импровизатор, ученый, скульптор. О нем см.: А. И. Немировский, И. И. Уколова. Свет Звезд, или последний русский розенкрейцер. М., 1994.


[Закрыть], а в Ленинграде будто к этой группе принадлежит ШАНДАРОВСКИЙ. На мой вопрос, не знает ли он адрес ШАНДАРОВСКОГО, он ответил, что ШАНДАРОВСКИЙ Петр Сергеевич проживает на Пр. 25 Октября, д. 32, женат на артистке НИКОЛАЕВОЙ Зинаиде Николаевне (по сцене), будто он работает среди артистических групп, приняв горячее участие в организации так наз. «Артистической ложи Вольных Каменщиков», которая просуществовала недолго. Также он сообщил, что к этой ложе принадлежали такие крупные артистические силы, антисоветски настроенные, как Павел Михайлович САМОЙЛОВ, Мария Александровна ПОТОЦКАЯ, Нина Михайловна ЖЕЛЕЗНОВА, Мария Андреевна ВЕДРИНСКАЯ, а также Николай Николаевич ЕВРЕИНОВ[298]298
  Евреинов Н. Н. (1879–1953), режиссер и драматург.


[Закрыть], Николай Николаевич ХОДОТОВ[299]299
  Ходотов Н. Н. (1878–1932), актер, в 1908–1909 гг. руководил Современным театром в С.-Петербурге. Выступал как драматург и педагог.


[Закрыть] и др[угие], растлевающе действующие на всю артистическую среду. ЕВРЕИНОВ, ПОТОЦКАЯ были арестованы, ПОТОЦКАЯ за сношения и переписку с Вел[иким] Кн[язем] НИКОЛАЕМ НИКОЛАЕВИЧЕМ, женой которого она была, и имеет в Ленинграде по сие время нелегальную вязь с эмигрантской средой. На мой вопрос, имеется ли в Ленинграде соответствующая литература и сохранилась ли она и где, он сообщил, что пока такие хранилища оберегаются тайно, и утвердительно сообщил, что около Н[овой] Ладоги имеется усадьба дальнего родственника знаменитого масона Шварца, также по фамилии ШВАРЦ Евгений Григорьевич. И что у него будто на чердаке скрыты старинные рукописи, грамоты и соответствующая масонская литература и атрибуты. На мое предложение поехать туда как-нибудь для моего знакомства с гр. ШВАРЦЕМ, он сообщил, что об этом подумает и просил зайти к нему в одно из ближайших воскресений. Зная ранее о том, что КИРИЧЕНКО Борис Викторович был учеником Г. О. М.[300]300
  Г. О. М. – Григорий Оттонович фон Мёбес, барон, род. в 1868 в Риге. Председатель Графологического Общества (1912). В 1910–1912 – Генеральный инспектор, с 1912 по 1925 глава Ордена мартинистов в Петербурге/Ленинграде. Накануне ареста – учитель математики во 2-й совтрудшколе в Ленинграде. О нем см.: В. С. Брачев. Там же.


[Закрыть] Я спросил о Г. О. М., он сообщил, что Г. О. М. чрезвычайно престарел, а потому ввиду преклонного возраста уже не принимает активного участия в работе, и что он с Г. О. М. разошелся по принципиальным вопросам. Указал он, что нынешняя сожительница Г. О. М. – НЕСТЕРОВА Мария Андреевна[301]301
  Нестерова М.А. (род. в 1878). В годы первой мировой войны основала «Общество чистого знания» в Петрограде. Жена Г. О. Мёбеса.


[Закрыть], его опутала, не допускает к нему посторонних лиц, боясь разных шпионов и т. д., сама же она ведет за него всю обширную работу. КИРИЧЕНКО одновременно сообщил, что быв[шая] жена Г.О.М. ИВАНОВА-НАГОРНАЯ, которая ныне работает в ГУБОНО на Казанской ул. в Отделе Дошкольного Воспитания, усиленно занимается организацией отдельных групп среди педагогов и что таких объединенных членов среди Ленинградской профессуры числится ок.1500 человек.

Из разговоров об Академии Наук и ее деятелях, как например, ОЛЬДЕНБУРГЕ и др., он сообщил, что некий ГРЕНСТРАНД (Зав[едующий] Торгово-Экспед[иционным] сектором) также принадлежит к какой-то ложе, но к какой, он не знает. Пообещав зайти к нему в одно из воскресений, я ушел.

К ложе «Космос» был причастен также знаменитый русский изобретатель-самоучка Яблочкин. Из академ. центров к этой группе принадлежат следующие профессора: ФРАНК-КАМЕНЕЦКИЙ Израиль Григорьевич[302]302
  Франк-Каменецкий И. Г. (1880–1937), египтолог.


[Закрыть], прожив[ающий] на ул. Халтурина, д.5, ШИЛЕЙКО Владимир Казимирович[303]303
  Шилейко В. К. (1891–1930), востоковед-ассиролог, второй муж А. А. Ахматовой.


[Закрыть], в том же доме проживающий, а в Москве проф. ЯНОВИЧ[304]304
  Проф. Янович – речь, по-видимому, идет об этнографе Всеволоде Мефодьевиче Яновиче.


[Закрыть] – этнограф, проживающий по Никитскому бульвару, д. 17.

Узнав из некоторых источников о причастности проф. КОВАЛЕВСКОГО[305]305
  Проф. Ковалевский – вероятно, имеется в виду Михаил Максимович Ковалевский, сын знаменитого Максима Максимовича Ковалевского (сообщено Е. Б. Белодубровским).


[Закрыть], ныне работающего в Наркомземе, я зашел к нему, представившись лицом, заинтересовавшимся масонством. Он встретил меня чрезвычайно дружелюбно и сообщил мне, что ему в такие годы трудно принимать горячее участие в ознакомлении с деталями нынешнего масонского течения. На мой вопрос, знаком ли он с неким гр. ВАЛЕРО-ВАЛЕРСКИМ, он сообщил мне, что этот ВАЛЕРО-ВАЛЕРСКИЙ чуть ли не ежедневно бывает у него, пользуется его гостеприимством, а иногда и его материальными средствами. Зная за этим гр. ВАЛЕРО-ВАЛЕРСКИМ (см. мои старые сводки) разные такие дела, в смысле сношения с Западом, я подошел к КОВАЛЕВСКОМУ очень осторожно, дабы он меня не расшифровал. После разных мелких расспросов о былой его жизни, встречах, я сразу перешел к больному вопросу и спросил, что ныне делает ВАЛЕРО-ВАЛЕРСКИЙ и имеет ли он по-старому связь с заграницей, он мне сообщил, что у ВАЛЕРО-ВАЛЕРСКОГО (псевдоним) – настоящая его фамилия Грачев[306]306
  Валеро-Грачев, Н. В. (1879–1960), этнограф. О нем см:. А. И. Андреев. Н. В. Валеро-Грачев – путешественник или мистификатор? //Ариаварта, № 2, СПб., 1998. С. 157–167.


[Закрыть], как быв[шего] личного секретаря графа ОРЛОВА-ДАВЫДОВА-ДЕНИСОВА, с которым он по сие время еще находится в хороших отношениях, <…> и что он ныне оканчивает Географический Институт и одновременно Институт Живых Восточных Языков, думает этим своим преимущественным положением воспользоваться, дабы уехать за пределы СССР. КОВАЛЕВСКИЙ сообщил, что ГРАЧЕВ уже побывал в Монголии, чуть ли не прошел [всю ее] пешком, а потому его главная цель – опять вернуться туда и примазаться к Монгольскому правительству, с некоторыми членами которого он прекрасно знаком. Одновременно КОВАЛЕВСКИЙ сообщил, что ВАЛЕРО-ВАЛЕРСКИЙ имеет колоссальные связи с заграницей и при своих частых посещениях его часто меняет свой костюм, иногда приходит в роскошном одеянии, а иногда в простом, чуть ли не в лохмотьях, не давая никакого объяснения по поводу такого маскарада. На мой вопрос, знал ли он полковника ЕЛЬЦА, он сказал, что это был его хороший друг, ныне проживающий за границей и играющий большую роль среди русских эмигрантов. Он спросил, откуда я знаю ЕЛЬЦА, на что я ему ответил, что в свое время я как-то встретил ЕЛЬЦА у Г. О. М., когда он числился еще преподавателем Пажеского корпуса, был исключен из него за совращение молодых пажей в масонство, который сообщил мне о знаменитых векселях артистки ШАБЕЛЬСКОЙ, с подложными подписями, каковые векселя были представлены мне как эксперту для определения их подлинности. Видя, что я знаю его интимную старую жизнь, он более доверчиво стал мне сообщать о некоторых современных новостях, сообщил, что этот знаменитый полковник ЕЛЕЦ ныне проживает в Австрии в одном из имений экс-кронпринцев, со своим другом Хайме Бурбонским, и ведет определенную работу по инструктированию отправляемых в Россию молодых сотрудников от Ватикана для насаждения католичества среди русского духовенства. Своим отношением к иезуитству он объяснил тем, что полковник ЕЛЕЦ числится в чине гофмаршала Ватикана, за прежние услуги, оказанные по защите католического монастыря в Манчжурии во время нападения на этот монастырь Боксерских банд. Теперь же он работает среди поляков и, благодаря своему браку на графине ТЫШКЕВИЧ, имеет доступ в самые конспиративные польские центры. Ближайшим помощником, как он говорит, по слухам, является полковник ПАЛЬЧИНСКИЙ[307]307
  Пальчинский П. И. (1878–1929), инженер, организатор синдиката «Продуголь». После Февральской революции – товарищ министра торговли и промышленности во Временном правительстве, начальник обороны Зимнего дворца во время Октябрьского восстания.


[Закрыть], ныне будто бы находящийся на Кавказе, раньше проживавший в Ленинграде и работавший среди профессуры Военно-Медицинской Академии, и будто этот ПАЛЬЧИНСКИЙ возглавляет так наз. ложу «Вега». КОВАЛЕВСКИЙ сообщил, что гр. ГРАЧЕВ имеет большие связи среди некоторых сотрудников Особого отдела и благодаря знакомству с ними отправляет через границу укрывающихся в СССР белогвардейцев. Выразив свое сомнение возможности подобного факта, он мне сообщил, что это бывшие офицеры, устроившиеся на службе, скрывающие свое прошлое. Кто эти сотрудники, мне неудобно было спросить. Быть может, в следующее мое посещение мне удастся узнать более подробно о них.

Машинопись, бд

Архив УФСБ по СПб и Ленобласти. Дело П-21098 (эти и другие донесения К. К. Владимирова находятся в отдельном конверте).

Приложение 4
Из протокола допроса Г. И. Бокия от 17–18 мая 1937

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Расскажите о всех политических расхождениях, которые, по Вашим словам, привели Вас к внутреннему разладу.

БОКИЙ: Мои расхождения с партией начались еще в 1918 г. с периода Брестского мира, когда я поддался мелкобуржуазным настроениям и вместе с Бухариным и другими левыми коммунистами пошел против Ленина. В силу выработавшихся у меня традиций я тогда подчинился партийной дисциплине, но так как переубежден я не был, обстоятельство это оставило во мне неприятный осадок.

Это неприятное чувство усилилось, когда меня с партийной работы помимо моего желания перебросили на работу в ЧК, и в особенности, когда из-за конфликта с Зиновьевым отозвали из Ленинграда в Москву, затем послали в Ташкент, откуда я также вместе с другими членами Турккомиссии был отозван, вернее, снят с работы. К периоду профсоюзной дискуссии выросшая на почве изложенных выше неудач личная неудовлетворенность начала перерастать у меня в недовольство более общего порядка. В период дискуссии я стоял на позиции Ленина, но применявшиеся нами, на мой взгляд, демагогические методы борьбы отталкивали меня от нее и углубляли сложившееся у меня недовольство существующим положением. Неизгладимое впечатление произвели на меня Кронштадтские события. Я не мог примириться с мыслью, что те самые матросы, которые принимали участие в Октябрьских боях, восстали против партии и власти, и в поисках объяснения этого факта приходил к обвинению ЦК. При введении НЭП я, несмотря на образовавшийся у меня надрыв, не выступал против этого мероприятия партии. Нутром, однако, я воспринять НЭП не мог и признал его только потому, что не видел другого исхода.

Обстоятельство это привело к углублению внутреннего разлада во мне, и я начал отходить от партийной жизни.

Дискуссию с Троцким 1923–24-го гг. я воспринял уже по-партийному и хотя не разделял взглядов Троцкого, но был против той, на мой взгляд, излишней страстности, которая применялась в полемике против него. Решающее влияние в дальнейшем имела смерть Ленина. Я видел в ней гибель Революции. Завещание Ленина, которое мне стало известно, не помню от кого, мешало мне воспринять Сталина как вождя партии, и я, не видя перспектив для Революции, ушел в мистику. К 1927–27 гг. я уже отошел от партии настолько далеко, что развернувшаяся в это время борьба с троцкистами и зиновьевцами прошла мимо меня, и я в ней никакого участия не принял. Углубляясь под влиянием Барченко все более и более в мистику, я в конце концов организовал с ним масонское сообщество и вступил на путь прямой контрреволюционной деятельности.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Кто такой Барченко, откуда Вы его знаете и каким образом он вовлек Вас в масонскую организацию?

БОКИЙ: Барченко А. В., биолог, в настоящее время сотрудник ВИЭМ, куда я устроил его в 1935 г. Познакомили меня с Барченко в 1924 г. приезжавшие из Ленинграда бывш. сотрудники Ленинградской ЧК Лейсмейер-Шварц и Владимиров. Явившись ко мне в Спецотдел ОГПУ в сопровождении Барченко, они рекомендовали мне его как талантливого исследователя, сделавшего имеющее чрезвычайно важное политическое значение открытие, и просили меня свести его с руководством ОГПУ с тем, чтобы реализовать его идею. Барченко выдвигал теорию о том, что в доисторические времена существовало высокоразвитое в культурном отношении общество, которое затем погибло в результате геологических катаклизмов. Общество это было коммунистическим и находилось на более высокой стадии социального (коммунистического) и материально-технического развития, чем наше. Остатки этого высшего Общества, по словам Барченко, до сих пор существуют в неприступных горных районах, расположенных на стыках Индии, Тибета, Кашгара и Афганистана и обладают всеми научно-техническими знаниями, которые были известны древнему обществу так называемой «Древней Науки», представляющей собой синтез всех научных знаний. Существование и Древней Науки, и самих остатков этого общества является тайной, тщательно оберегаемой его членами. Это стремление сохранить свое существование в тайне Барченко объяснял антагонизмом древнего общества с римским Папой. Римские Папы на протяжении всей истории преследовали остатки древнего общества, сохранившиеся в других местах, и, в конце концов, полностью их уничтожили. Себя Барченко называл последователем древнего общества, заявляя, что был посвящен во все это тайными посланцами его религиозно-политического центра, с которыми ему удалось однажды вступить в связь.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Какие же это посланцы?

БОКИЙ: Барченко называл имена монголо-тибетских мудрецов Нага-Навана и Хаяна Хирва. Мудрецы эти входили в состав приезжавшей в 1918 г. в Ленинград и Москву Монголо-Тибетской делегации с тем, чтобы установить связь с Советами. Советским правительством делегаты приняты не были и, оскорбившись, уехали назад. Барченко, однако, во время их пребывания в Ленинграде имел возможность встречаться с ними, и они посвятили его в свои планы. Занимаясь сам в период встречи с Барченко познанием абсолютной истины (абсолютного понятия добра и зла), я заинтересовался его рассказом о существовании синтеза абсолютных научных знаний и пытался организовать Барченко в том же 1925 г. поездку в Афганистан с тем, чтобы войти оттуда в контакт с хранителями этой «Древней Науки». Предприятие наше, однако, сорвалось, т. к. против него запротестовал Чичерин.

Независимо от срыва моего предприятия, я, не отказываясь от намерения войти в контакт с хранителями «Древней Науки», организовал из числа сотрудников Спецотдела кружок по изучению этого мистического учения. Кружок этот работал под руководством посвященного в его тайны Барченко. Входили в кружок сотрудники Спецотдела ВЧК/ОГПУ Гусев, Цибизов, Клеменко, Филиппов, Леонов, Гопиус, Плужницов. Вскоре после организации мною кружка, однако, выяснилось, что привлеченные мною в него лица из числа сотрудников Спецотдела не подготовлены к восприятию тайн Древней Науки. В связи с этим кружок распался и я привлек для изучения мистического учения Барченко новых лиц из числа своих старых товарищей по Горному Институту. Эти лица впоследствии и составили наше масонствующее сообщество.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Кто, кроме Вас, входил в состав этого сообщества?

БОКИЙ: Кроме меня и руководящего нашими занятиями Барченко, в состав нашей группы входили: Кастрыкин (Кострикин – А. А.) Михаил Лаврентьевич, Миронов Александр Владимирович, Москвин Иван Михайлович и Стомоняков Борис Спиридонович. Непродолжительное время в группу входил Александр Яковлевич Сосовский.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Какую связь Вы поддерживали с этими лицами помимо кружка?

БОКИЙ: Все эти лица, как я уже показывал, являются моими старыми товарищами по Горному Институту. Помимо собраний, на которых Барченко читал нам рефераты о своем мистическом учении, у нас были установлены традиционные встречи, так называемые «свидания друзей». Раза 3 или 4 в году я, Стомоняков, Кастрыкин, Миронов собирались у старой знакомой Алтаевой и проводили вместе 2–3 часа, после чего расходились, не встречаясь между собой до следующего раза.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: С какой целью Вы производили эти сборища, что делали на них?

БОКИЙ: Мы собирались как старые друзья для того, чтобы просто провести время вместе. Никаких других задач мы не ставили.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вы говорите неправду. К исследованию этого вопроса мы еще вернемся в дальнейшем. Сейчас уточните, к какому масонскому ордену принадлежало Ваше сообщество?

БОКИЙ: Название «Древняя Наука» я употребляю для нашего общества условно, как название, показывающее, что наше общество основной своей задачей ставило овладение мистическим учением, известным под названием «Древней Науки», и ориентировалось на религиозно-мистический центр, являвшийся его хранителем. Барченко, являвшийся наставником в нашем сообществе и установивший однажды контакт с этим центром, называл его Шамбала или Дюнхор, что в переводе с тибетского означает «семь кругов знания». По словам Барченко, Шамбала-Дюнхор является высшим масонским капитулом, с которым в прошлом были связаны все масонские ордена. В настоящее время этот капитул распространяет свое влияние главным образом на восточные страны, в частности, на Китай, Тибет, Синьцзян, Индию, Афганистан и даже Северную Африку. Влияние капитула в этих странах, по словам Барченко, настолько велико, что в Африке, например, им утверждается восшествие на престол новых эмиров. До переезда в Москву в 1925 г. у Барченко в Ленинграде произошел крупный конфликт с руководителями масонской организации, обвинявшими его в разглашении тайн ордена и грозившими ему уничтожением. Угроза эта от имени масонской организации была высказана ему в 1924 г. членом ордена акад. Ольденбургом. В связи с конфликтом с руководством организации Барченко отошел от ее ленинградского ядра и стал искать пути для непосредственной связи с высшим капитулом Шамбала-Дюнхор, объединяя вокруг себя различный масонствующий элемент. Таким образом и возникло наше мистическое сообщество, фактически самостоятельная ложа, ориентировавшаяся на непосредственную связь с высшим масонским капитулом Шамбала-Дюнхором. К какому ордену принадлежал до переезда из Ленинграда Барченко, я сказать затрудняюсь. Ввиду особых, конфликтных отношений Барченко с основным ядром масонской организации в Ленинграде никто из нас, группировавшихся вокруг Барченко в новой ложе, официального посвящения не прошел, и как не посвященным Барченко не мог рассказывать некоторых тайн ордена, к которому мы формально не принадлежали. По косвенным намекам Барченко и общим наблюдениям можно судить, что он посвящен в члены ордена Розенкрейцеров. Говорю я это на основании того, что на Розенкрейцеров Барченко определенно указывал как на орден, связанный с нашим центром Шамбала-Дюнхором. У Барченко в различного рода геометрических чертежах и многочисленных фотографических снимках предметов древности постоянно повторялись эмблемы Розы, Креста и Чаши, которые являются символами Розенкрейцеров. В настоящее время Барченко обладает печатью с общемасонскими эмблемами – двойного треугольника с символически изображенными на его сторонах Солнцем, Луной и Чашей.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Кого Вы знаете из числа членов масонской организации?

БОКИЙ: Кроме уже перечисленных мною Стомонякова, Москвина, Кастрыкина и Миронова, входивших в состав нашей ложи, со слов Барченко известны как члены масонской организации ленинградцы: Вячеслов – доктор, Забражнев – бывш. работник Наркоминдела, Кандиайн (масонский псевдоним Тамиил) – астрофизик и бывшие сотрудники Ленинградского ЧК-ППОГПУ – Лейсмейер-Шварц, Отто, Владимиров и Рикс. О Кондиайне и бывш. сотрудниках Ленинградского ЧК Барченко говорил мне не как о посвященных масонах, а как о своих учениках и последователях. Всех их я знаю лично и аналогичные заявления мне приходилось слышать и от них самих. Кандиайн, кроме того, по просьбе Барченко, однажды выступал с докладом на занятиях нашего кружка. Как о посвященном в тайны мистического учения Шамбалы-Дюнхор Барченко говорил мне о некоем Гурджиеве – директоре Института ритма в Париже[308]308
  Речь идет об Институте гармоничного развития человека, созданном Г. И. Гурджиевым под Парижем (Шато дю Приёре, Фонтенбло) в 1922 г. Гурджиев выехал из России с группой учеников летом 1920 г. Вместе с тем надо отметить, что в Петрограде в 1920–1921 гг. существовал Институт Ритма, с которым, возможно, сотрудничал Барченко.


[Закрыть], в свое время проживавшем в СССР. Учеником и последователем Гурджиева на территории СССР в прежнее время, по словам Барченко, являлся скульптор Меркуров. Гурджиев, как мне говорил Барченко, старался установить связь с его учеником Меркуровым, но он от этого по не известным для меня причинам уклонился. В качестве своих учеников и последователей Шамбалы-Дюнхора Барченко называл мне сотрудниц Лобач и Шишелову фиктивного мужа Шишеловой, и сотрудника Наркоминдела Королева. Наконец, мне еще до революции было известно о принадлежности к масонам акад. Ольденбурга, о котором я уже показывал выше.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Что за фиктивный муж у последовательницы Барченко Шишеловой?

БОКИЙ: Дело в том, что настоящая фамилия Шишеловой Маркова. Она дочь известного черносотенца – члена Гос. думы Маркова II. Желая изменить свою фамилию с тем, чтобы скрыть свое социальное происхождение, Маркова заключила брак с одним из последователей Барченко.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вы показывали, что Ваша ложа ориентировалась на связь непосредственно с центральным капитулом. Расскажите, что Вы сделали для установления этой связи?

БОКИЙ: Для организации этой связи я устраивал Барченко поездки в различные районы Союза, в отношении которых у нас имелись данные о том, что там существуют какие-либо религиозно-мистические секты восточного происхождения, ориентирующиеся на Шамбалу.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: На какие средства устраивались эти поездки?

БОКИЙ: На средства, незаконно отпускавшиеся мною Барченко из сумм пар. 9 и имевшегося у меня нелегального фонда. Вообще я полностью содержал Барченко с его семьей в течение 10 лет – с 1925 по 1935 гг. Незаконные выдачи денег Барченко я продолжал производить и в 1935 г. В этом году я выдал ему ок. 23 000 руб., из них из сумм пар. 9, а остальные 13–14 тысяч – из нелегального фонда.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Что за нелегальный фонд, из которого Вы снабжали Барченко?

БОКИЙ: Это денежные суммы, поступающие в Спецотдел от различных учреждений за проданные нами несгораемые шкафы и выполнение работы по составлению кодов. Деньги эти мною обычно незаконно задерживались в кассе Спецотдела, и я расходовал их по своему усмотрению.