Текст книги "Слово тролля. Дилогия"
Автор книги: Александр Плахотин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)
– Тяжело с родственниками, а?
– Ты хотел сказать, с мамой? – в тон ему ответствовал я, выглядывая остатки воды на дне бочки. – Конечно, с папулей все намного проще – мы же с ним одного теста, а вот мамуля… – я опрокинул на себя последние капли, – а с мамулей у меня всегда были проблемы. Впрочем, как и у всех. Кроме Дуди, правда. Он у нее любимчик. Да ладно, не в первый раз и не в последний.
– Какие планы на будущее? – Эльф, присев рядом, вытянул длинные ноги.
– Невесту искать, – буркнул я, стряхивая с себя воду. – Что, есть другие предложения?
– Для начала, – поскреб подбородок Куп, – вопросик: где ты собираешься ее искать?
Как это ни странно, но этот вопрос ввел меня в небольшой, но надежный ступор.
– Ну-у… – глубокомысленно начал я, – ну… – развел руками вокруг, – вот… – по-моему, достойный ответ.
– Я так и думал, – кивнул Куп. – Везде и нигде конкретно. У меня есть один вариант. В этом городе гебя уже все знают, и, я полагаю, любая девица с радостью согласится на твое предложение. Но это будет брак по расчету.
– И какой здесь, по-твоему, расчет?
– Дружище, ты меня удивляешь! Быть женой героя, вот и все. А отсюда – почет, положение, связи, деньги, твой домишко в конце концов. Уверен, что королева Улаи осыпет твою жену не только милостью, но и подарками в виде золотишка, ну и тому подобное. Но будешь ли ты счастлив в этом браке? Мое мнение – тебе надо поискать себе пару в местах, где тебя совершенно не знают. Где тебя полюбят не за былые подвиги, а за то, что ты тот, кто есть. А дом в Уилтаване, почет, слава и все остальное пусть будет приятным дополнением к твоему портрету.
Он меня убедил. Недолго пораскидывав мозгами, я убедился, что эльф прав. Причем во всем! Мне уже несколько раз намекали на выгодные партии на роль хозяйки моего дома. Но в то время я к семейному хомуту особо не стремился, и, следовательно, предложения остались без ответа. Даже дядюшка Берг однажды пытался всучить мне одну из своих дочек или племянниц или кто они там ему. Правда, получив вежливый отказ, он вздохнул с облегчением, заявив, что этим только одно от меня было надо. Что именно, он тогда не пояснил, но сейчас мне все стало ясно и понятно.
– И куда ты предлагаешь мне отправиться? – мысленно уже согласившись, что, куда бы меня эльф ни позвал, я точно пойду за ним. Если никого и не найду, то это путешествие будет хотя бы отличным предлогом смыться от мамули подальше… Пусть и на время!
– В Вильсхолл, конечно! А куда же еще? Заодно с Винеттой свидишься. Глядишь, она какую-нибудь достойную девицу порекомендует.
– Идет! – встал я, протягивая ладонь согласия – Я так понимаю, что пара лишних рук вам и самим не помешает, а? Скажи честно, друг, ведь так?
– Увы, но это так! – рассмеялся Куп. – Не буду от тебя ничего скрывать, дружище, но нас хотят немного убить.
– Что-то я не понял! Вас – это кого? Тебя, Айдо, Ильд-Ми, братьев, так, что ли? И у кого это хватило наглости и смелости, позволь тебя спросить!
– Вот как раз это мы и хотим узнать!
– Ничего не понял, – честно признался я.
– Не понял, да и ладно. Просто прими как факт. Ты едешь с нами, помогаешь чем можешь, а заодно по пути вдруг и встретишь ту, с которой можно было бы рискнуть провести остаток своей жизни.
– Заметано! – пожали мы друг другу руки. – Вот только…
– Что «только»?
– Что я маме скажу?!
За ужином нас сидело аж целых восемь персон. Прямо как у нас дома в Вечной Долине! Только не так тихо. Обычно каждодневные семейные пиршества проходили у нас со свистом, грохотом, смехом и другим гвалтом. А здесь – только ложки стучат по днищам тарелок да слышно, как с присвистом еда исчезает в недрах животов.
Когда я уже начал было умирать со скуки, в дверь постучали. Не дав никому даже приподняться, мамуля (я так понимаю, на правах хозяйки) пошла открывать. Пока гремели засовы и скрипела, открываясь, дверь, Куп невзначай скинул свою левую со стола в сторону голенища, как мне думается, за своим стоулом; Айдо, словно бы разглаживая бороду, развязал тесемочки длинных рукавов, где наверняка водилось разное железо; бритоголовые близнецы разом чуть-чуть отодвинулись вместе со стульями назад, высвобождая себе место для маневра, а Ильд-Ми невзначай придвинул к себе пару лишних ножей и вилок. Поддавшись общему порыву ожидания врага, братец Дуди ухватил со стола баранью ногу и попытался целиком уничтожить ее, не сводя глаз с трехгаллонового кувшина с пивом.
Не сдержав громкого стона, я схватился за голову.
– Мужики, – перестал я наконец мысленно биться головой о небо, – вы, извините, совсем одурели? Или просто одичали? Вы от собственной тени еще не шарахаетесь, а?
Гости молча уставились на меня, в то же время прислушиваясь к царившим вокруг звукам.
– Извини, Лукка, – первым очнулся бор-От, теперь уже завязывая рукава, – просто мы наготове, вот и все.
– Да мало ли что, – вслед Айдо кивнул эльф, – опять же нервы…
Я только головой покачал – «совсем…».
Дверь в гостиную распахнулась настежь, и на пороге предстала мамуля с парой свитков в руках.
– Это тебе, бездельник! – усевшись за стол, во все горло объявила троллина, махнув бумагами. Правда, мамуля не рвалась отдать их сразу, а, сломав круглые печати, уткнулась в изучение ровных строк.
– Вообще-то… – протестующе начал было я, за что получил конкретное «заткнись!».
– Да, это действительно тебе, сынок, – задумчиво вертела бумаги мамуля. – Не знаю, что здесь написано (читать я, слава Небу, так и не научилась), но почерк очень красивый. А как пахнет! Такое могла написать только женщина. Так вот, а если учесть еще и этот запах, то очень красивая женщина! А какая женщина могла написать моему сыну? Правильно! Только моя будущая невестка. А если взять во внимание эти дощечки, – троллина попробовала обломок печати на зуб и вкус, – то из благородных! А у этих благородных… – мамуля не на шутку задумалась, – я знаю! – вдруг подпрыгнула она на месте, – знаю, знаю, знаю!!! – и язык показала.
– Значится, так! – торжественно объявила мамуля, возвышаясь над столом. – Изучив все данные и улики, я, Ундина Окопиу, благословляю своего сына Лукку Окопиу на этот подвиг во имя продолжения рода, личного счастья своего брата Дуди и моего душевного спокойствия!
– Ма, ты о чем? – опешил я.
– Как это о чем? Лукка, сынок, твоя мама хорошо знает повадки городских племен. И моя невестка, как самая что ни на есть благородная, выдвинула тебе условие, как это водится у них в роду! И ты, согласно этому обычаю, должен доказать, что достоин ее! (Боги, как это романтично!) И что ты должен сделать? Принести к ее ногам голову страшного дракона? Хотя нет, их всех уже порубили другие благородные женишки… Может, надо убить злобного бессмертного старикана, в свое время надругавшегося над ее мамой, сестрой, бабушкой, тетей, золовкой, свекровью… Хотя нет, за последнюю чаще всего не мстят. Ладно, может, тогда надо найти что-нибудь этакое? Ну, там Серебряный Перстень Любви, Золотой Гребень Сна, мощи безвременно ушедшего святого, Всевидящее Око, наконец. Правда, на кой ей все это?
– Сударыня, великодушно прошу у вас прощения за вмешательство в ход ваших рассуждений, но мне бы хотелось объяснить вам суть этих писем, – вовремя поднял голову Куп. Троллина, соглашаясь, захлопала глазами, а эльф, пока ему не заткнули рот, быстро-быстро начал объяснять: – Когда вы внимательно вглядитесь в эти строки, то совершенно отчетливо узрите просьбу проводить нас до столицы соседнего королевства, величественного Вильсхолла. Если вы соизволите решить, что задача так уж проста, то спешу уточнить, что наш путь будет труден и опасен, а конечной целью будет торжественная передача второго письма (которое вы еще не успели изорвать) лично в руки королеве Винетте Вильсхолльской.
– И в чем подвох? – насупилась мамуля. – Что-то все уж действительно очень просто.
– Отнюдь. Непроходимые леса, топкие болота, орды разбойничающих орков и разных других негодяев. Все это будет мешать нашему славному Лукке в целости и сохранности доставить пакет в Центр.
– Понятно… – мамуля забарабанила пальцами по столу, отчего тарелки и вилки стали подпрыгивать не то в похоронном, не то в военном марше, – значит моему сыну досталась боевая операция?
– Я бы сказал, совершение подвига, достойного особого места в летописях веков.
– Ну, раз так, – троллина передала мне обрывки бумаг, – смотри, сын, не посрами честь рода. Помни: на тебя смотрит не только семья, но вся Вечная Долина будет болеть за тебя и твою команду. Не подведи, родной… – Мама подхватила с пола зазевавшегося котенка и, развернувшись к выходу, строевым шагом вынеслась в коридор.
Вертя в руках письма королевы Улаи, я прикидывал, чем все это может закончиться. В смысле – со стороны родственников.
– Отбой! – раздалась громовая команда из маминой спальни. – Подъем на рассвете. Отбой!!!
Мало того, что всех нас подняли ни свет ни заря, так еще и выстроили во дворе в одну шеренгу, вручив каждому объемистый заплечный мешок.
– Слушай сюда, беркуты равнин! – прогорланила троллина, сведя где-то под челкой растрепанных волос воедино брови, лоб и прищуренные глаза. – Не знаю, кто зачем, а я отправляю вас в тяжелый дальний путь не только во имя ваших низменных целей, но и ради большой и чистой любви, которая, как я надеюсь, принесет впоследствии свои плоды в виде дружной семьи восьми-десяти маленьких крепких и задорных тролльчат. – Мамуля, прекратив вышагивать, вперила свой пылающий взор в одного из Храу и после долгого тяжелого молчания зашипела ему в лицо так, словно именно от него все и зависело: – На меньшее я не согласна!
– Далее, – по новой начала движение ма, – учитывая всю сложность предстоящего похода, а также все беды и лишения, которые вам, по всей видимости, придется испытать, я подумала и постановила. Первое: снабдить отряд провизией и всякой другой необходимостью для начала и на последующее время. Второе: предвидя количество когтей, клыков, стрел, мечей, копий, секир, топоров и дубин, на которые вы рано или поздно наткнетесь, а также, беря во внимание малочисленность отряда, я усиливаю вашу ватагу еще одним умным, честным, добросовестным, умудренным житейским опытом бойцом. Итак! Прошу любить и жаловать… – где-то в небесах торжественно и надрывно заголосили трубы, песок вздыбился под барабанную дробь, двери крыльца разошлись в стороны, и на пороге появился…
– ДУДИ ОКОПИУ СОБСТВЕННОЙ ПЕРСОНОЙ!!! – проорала мамуля, представляя свое любимое чадо.
Тяжело сглотнув, киска сорвалась с забора, в мгновение растворившись на соседском дворе. А брательник, высоко задирая закованные в ржавые рыцарские латы ноги, гордой поступью прогромыхал до нас и замер как вкопанный, опираясь на весь из себя кривой заржавелый длиннющий меч с просто невообразимо растопыренной в стороны гардой.
Куп поперхнулся раз, другой, не выдержал и, закрыв лицо руками, отвернулся, забившись в судорогах на моем потертом плече.
– А что здесь такого? Ты не прав, мой друг, – невозмутимо вымолвил учитель Айдо, будто бы и не замечая, как начала заливаться краской мамуля. – Все правильно, все по уму. Доспехи старомодны, но, как говорится, все новое – это хорошо затерянное старое. Этим латам лет этак триста-четыреста… не больше. Меч, если я не ошибаюсь, не что иное, как великолепный образец удлиненного двуручного бат-ур-иада. Кстати, ныне большая редкость. Возраст более трехсот лет, ручная работа. Раритет! – Мастер боя развернулся ко мне: – Лукка, да у тебя целое хранилище, склад достойного оружия.
– Пенсионеров! – едва ли не зарыдал эльф.
– Да ладно вам… – смущаясь, попытался я сдержать улыбку, – на этом чердаке чего только нет.
– Прекратить разговоры! – подвела итог мамуля. – Все! Пора в путь. Удачи!
Все дружно, с облегчением вздохнув, развернулись и потопали со двора.
Снаружи, прислонившись к воротам и улыбаясь во весь рот, стоял Теш-Берг.
– Лукка, а у тебя мамочка раньше в армии служить не изволила, а? Шучу, шучу, конечно. Лихо это у нее получается, аж зависть берет!
– Просто мама не первый год замужем, вот и все, – усмехнулся я в ответ. – Думаешь, простое это дело быть женой тролля и матерью целого выводка немелких сорванцов?
– Значит, покидаешь меня, дружок? – неторопливо поглаживал он мою киску за ушком. – Надеюсь, ненадолго, а?
– Как получится, дядюшка Берг, – отсалютовал я. – Может, через недельку вернусь, а может, ближе к зиме. Не знаю. Вы это, за Рыжиком приглядите, хорошо? Ну и за домом, а то мало ли что.
– Не волнуйся, сынок, пригляжу. И за кисой твоей, и за домом. Ты воюй себе на здоровье, лишний раз не дергайся. Все будет хорошо, обещаю. Я вот только не понял, ты братика с собой берешь или нет? Что он у тебя столбом стоит, как баран перед воротами?
Мы разом оглянулись. Действительно, братец Дуди замер посреди двора, даже без намека на движение. А возле, как курица вокруг цыпленка, порхала мамуля, стараясь сдвинуть упакованного в железо тролля.
– Кажись, заржавел, однако… – прищурился дядюшка Берг.
Выковыряв братца из амуниции, мы двинулись за город, даром что солнце уже выкатилось из-за холмов. Наш отряд резвым маршем выдвинулся через восточные ворота Уилтавана и направился к Келебсиру, чьи резвые воды служили не только для рыбалки, хозяйственных нужд и отдыха, но еще и подрабатывали границей Бревтона. Такая вот незадача – вышел из города, и через полдня пути уже можешь оказаться в другом королевстве. Если, конечно, сразу переправу найдешь. В смысле мост или лодку. Это я к тому, что таких мостов всего-навсего три штуки. Северный сразу на Вечную Долину выводит. Южный, что недалече от Заблудшего Леса, хоть к эльфам в Талат-Гален, хоть на юг Вильсхолла-королевства, аж до Меридена и к Хрустальному морю. А вот Центральный или Восточный, если налево по карте, то к Перекрестку Семи Дорог, а если направо, то прямиком до Вильсхолла-города. Меня всегда путало и смешило, что столица названа по имени королевства и наоборот. Можно подумать, что сочинителя карты Небо фантазией обделило. Ладно, не моего это ума дело. Мое дело – помочь ребятам до Вильсхолла добраться да Винетте бумажки передать. Вот такая, понимаешь, экскурсия.
Ой, чуть не забыл! Еще же надо себе какую-нибудь невесту отхватить, а то мамуля до конца жизни будет выпью завывать.
Кстати, а куда мы идем? Вместо того чтобы устремиться к Келебсиру, мы обошли город с юга и через лесочек направились до Перекрестка. Неужто решили до Дожа – Дырявого Мешка дойти? Да я только «за»! Тогда почему сразу на тракт не вышли? Как положено – через ворота? На кой все эти тайны и от кого?
– Слышь, Куп, – обратился я к эльфу, трусившему рядом, – куда нас несет? Вильсхолл совсем в другой стороне. Или я ошибаюсь?
– Отнюдь, – эльф смахнул со лба пот, – просто есть одно маленькое дельце, а уж потом не побежим, а с комфортом поедем.
– И где ж будет происходить это дельце?
– А почти рядом, за Перекрестком. Кстати, Дожа увидим.
– Это хорошо, – резко остановился я, из-за чего сзади на меня налетел Ильд-Ми.
– Ты чего, тролль? – дыхание его было ровным, словно малый и не бежал вовсе.
– Нога! Отродье ее раздери, – пожаловался я, растирая занывшее место.
– Cxaд! – выругался Куп. – Прости, дружище, забыл! Совсем забыл!
– Да ладно, сейчас пройдет, и дальше побежим. Далеко еще?
– До «Южного Тракта»? Не очень.
– Нужна лошадь, – подошел Айдо. – Парень он крепкий, но так мы дотащимся только к утру, а времени у нас, к сожалению, не целая вечность.
– Мастер, что вы предлагаете? – присел на корточки Куп.
– Предлагаю оставить здесь кого-нибудь вместе с Луккой. Как только тролль придет в себя, они продолжат движение. Только мы дойдем до трактира, думаю, гном поможет нам решить возникшую проблему.
– Договорились. Кто остается?
– Позвольте мне, – выступил вперед Ильд-Ми.
– Дозволяю. Так, вы, – он кивнул близнецам, – берете их вещи. Куп – впереди, за ним – Дуди и Храу, я замыкающий.
– Лукка, что тебе там мамочка наложила? – с кряхтением приладил себе на плечо мешок эльф.
– Все что угодно, – чуть рыча, продолжал я растирать свою заднюю левую, – но больше чем уверен, что без пирожков дело не обошлось.
– У тебя такое хорошее обоняние? – спросил Ильд-Ми, когда наши друзья скрылись за ближайшими деревьями.
– «Обо что»? – искренне не понял я. – А, ты про нюх, что ли? Нет, друг, нос у меня самый обычный – троллий. Просто вчера я видел, как мамочка замешивала тесто. А за ночь ей одной столько не съесть… Она же просто лопнет!
Так или иначе, но путь мы продолжили Я хромал от души, а Ильд-Ми, плетясь сзади, что-то бормотал про себя. Не то песню пел, не то мою задницу клял – я особо не прислушивался. Меня больше интересовало другое. Этого парня я знал не очень хорошо. Познакомиться с ним пришлось в ту пору, когда Скорпо притащил меня на обучение к Айдо. Я ведь тогда был еще совершенно мокроносым теленком. Дружбы особой не завязалось, хотя оно и понятно: не каждый сможет первым протянуть руку тому, кто умудрился начистить ему рыльце. И опять же мне казалось, что ученик Айдо вел себя так прохладно со всеми людьми и нелюдями. Но это его дело. Сейчас меня интересовало другое… Кто и зачем бредет за нами с места стоянки? Мои уши улавливали то треск ломавшихся сучьев, то шорох сухой листвы под чьими-то лапами. Поначалу я было решил, что это мой сотоварищ, но, когда кто-то чуть слышно помянул Отродье и всех других, я убедился, что это совсем не местное зверье, вышедшее на охоту. Что же, значит, надо бы остановиться, спросить у мужиков, чего им, собственно говоря, неймется.
Я слегка споткнулся. Правда, не из-за того, что хромать хотелось, а из-за того, что надо было попытаться вроде как невзначай поговорить с Ильд-Ми. Как ни странно, в ответ я получил легкий тычок в спину.
– Все слышу, – прошипел ученик Айдо, – за сосной делаешь два шага и сразу влево, в кусты. Если понял, охни, вроде как от боли.
– Ох, ох-хо-хо-ох! – отозвался я, делая шаг пошире, заодно припадая на заднюю лапу.
Как только сосенка оказалась рядом, я враз кинулся за ее ствол, на лету нащупывая топорище ахаста. Ильд-Ми ринулся вправо, прячась за крепким деревцем по другую сторону тропы. Из своего укрытия я узрел, как тускло блеснуло лезвие в два локтя тонкого меча.
Мы замерли, стараясь даже не дышать, вглядываясь в неподвижную листву. Сколько мы так простояли, только Небу известно! Когда от неподвижности у меня начали затекать руки и ноги, на дорожке появилась парочка ненаших в нежно-коричневом. Не в черном, не в зеленом, а в детско-неожиданном веселом цвете! Мужички напряженно всматривались в нашу сторону явно в растерянности – куда это мы вдруг провалились, и в какую сторону им теперь топать. Я уж было решился выйти им навстречу, но тут на полянку вышли еще двое с самострелами наперевес.
– Наверняка они ушли к Перекрестку! – во всеуслышание заявил один.
– А если нет? Может, эти двое остались замести следы, в то время как остальные повернули в сторону реки. Этот громила со своим дружком как сквозь землю провалился! Сколько мы им подарили? Четверть часа, больше? И где они сейчас? Траворт, что со следами?
Этот, припав на колено, разглядывал примятую траву.
– Если я не ошибаюсь, нам в ту сторону, – уверенно заявил следопыт, указывая в нашу сторону.
– Раз так, идем! – в сердцах приказал главный и, перехватив арбалет поудобней, пошел прямиком на Ильд-Ми.
Только он поравнялся с деревцем, за которым, собственно, и сидел ученик бор-Ота, как тот шагнул тому прямо под ноги.
– Мужик, тебе чего? – поднял он в приветствии переднюю левую, пряча за спиной правую с мечом наготове.
Мужик раскрыл ротик, выкатил глазки и… нажал на спуск…
Тетива обреченно тренькнула, посылая болт вперед. Ильд-Ми даже не дернулся. Просто выбросил навстречу руку, отбивая мечом стрелу до ближайших кустов.
– Так какие проблемы? – вежливо поинтересовался молодой мастер, невзначай срезая кончиком лезвия с супротивника перевязь ножен.
– Э-э-э… а-а… э… – невразумительно захлопал тот ресничками.
– Я все так и понял, – прохладно улыбнулся Ильд-Ми и поманил ладошкой остальных, – подойдите-ка сюда.
Те не шелохнулись, а второй стрелок даже начал потихоньку поднимать свой корявый самострел.
– Эй, приятель, – вылез я из-за дерева, помахивая у ноги ахастом, – не шали. Не надо.
И все же, какой тупой народ эти городские! Сказано: не шали. Что это значит? Значит – не дергайся, не вынуждай делать тебе больно и все такое. Нет же! Надо показать всем в округе, что ты самый крутой в этом болоте! Причем невзирая на последствия и все другое в этом смысле.
Арбалетный болт, врезавшись в лезвие ахаста, ушел в сторону. Дальше уже было бесполезно что-то кому-то объяснять. Двое ближних, бросив пустые самострелы, ринулись на нас с мечами наголо, завывая стаей пьяных гоблинов.
Ильд-Ми, бесстрастно фыркнув, остановил первого плашмя по лбу, а другого одним взмахом ноги отшвырнул подальше. Мужик, опрокинувшись спиной на кусты, злобно завопил и прямо оттуда запульнул в ученика чем-то вроде стилета. Малый перехватил лезвие на лету и моментально ответил удачным броском… под подбородок. Хлынула кровь, раненый, пороняв все железо на землю, схватился за горло, захрипел, забулькал и, так и не выбравшись из своего кустарника, раскинул ноги в стороны.
Я же тем временем, не желая упускать своей доли потехи, перепрыгнул через стонущее, но еще живое тело и кинулся к тем двоим, что с мечами. Ребята переглянулись, заорали и кузнечиками поскакали на меня, высоко занеся свои палки.
Клинок шел мне прямо меж глаз. Я незатейливо выставил перед собой ахаст, ловя удар на топорище. Не причинив никому ничего серьезного, обиженно клацнула сталь. Я от души взмахнул правой задней и въехал этому дровосеку между ног.
Век неженатому ходить, но его рев был в Уилтаване слышен. Товарищ пострадавшего показал наличие просто кучи мозгов и пригоршни смекалки, предприняв попытку, изогнувшись змеей, подрезать мне колени. За что и был наказан вывихнутой посредством обуха топора челюстью.
Неожиданно для всех начал подниматься тот, с шишкой на лбу. Ильд-Ми, не раздумывая, наступил на его потянувшуюся за оружием клешню и движением, каким обычно давят таракана, сломал малому кисть. Бедолага задохнулся от боли и без лишних слов захлопнул глаза.
– Так-так, – раздалась сзади пара ехидных шлепков, – значит, Лукка отвел душеньку, да?
Я медленно повернулся, готовый сразу же метнуть ахает.
Рядом с Ильд-Ми, печально улыбаясь сквозь густую рыжую бороду, вместе с Купом стоял не кто иной, как сам Дож – Дырявый Мешок.
– Ребят, – привычно крутил он косичку бороды, – вы хоть мужиков спросили, кто они? Откуда? Или опять некогда было?
Из потрепанной четверки выжило трое. Правда, народ выглядел так, словно попал под камнепад. Но они же все-таки могли дышать! А двое – даже вполне отчетливо изъясняться вслух! Они-то нам и поведали, что вовсе не жаждали нашей крови и шкур, а просто хотели проводить нас до границы королевства.
– Тогда какого Отродья вам понадобилось делать это втихаря? – рявкнул гном, когда окровавленные тела были погружены на подъехавшую телегу. – Вы что, ребята, брагой опились, а потом фэлом закусили? За кем вы решились следить? Это же вам не местное жулье или приграничные браконьеры. Скажите спасибо, что всех не поубивали!
– Спасибо… – просипел один тоненьким голосом. Тот самый, который морщился и бледнел при каждом неловком движении.
– А! Сами напросились! Теперь с вами, орлы! – Безнадежно махнув обрубком, гном повернулся к нам: – Лукка, к тебе претензий нет, сделал все, что сделал, и я бы удивился, если бы все было по-другому. Но, Ильд-Ми, дружок, ты без мордобоя обойтись не мог?
– Это еще учитель не в курсе, – хмыкнул эльф, рассматривая труп, – вот старик обрадуется: какого бойца воспитал! Умелого, осторожного, рассудительного. Просто слов нет.
– Был бы другим, все четверо бы передохли. Или мы с троллем заместо их, – проворчал ученик Айдо, – что с этими делать будем?
– Что-что! Довезем до трактира, перевяжем, помоем, подкормим… хотя бы тех, у кого зубы остались, да до Уилтавана с богом отправим. Грузись, народ, – это он уже мне с Ильд-Ми, – обед стынет!
Парочка облезлых лошаденок неспешно тащила нас по проселочной дороге. На козлах восседал гном, лихо управляясь одной рукой. Позади телеги, о чем-то тихо переговариваясь, вышагивали Куп и Ильд-Ми.
– О чем задумался, Висельник? – прервал молчание Дож.
– Если честно, то о том, что у нас сегодня на обед. Ну и заодно: что затеяли эти парни. Ведь если я правильно понял, нам надо до Вильсхолла. И как можно скорее. А вместо этого мы подались совсем в другую сторону. Конечно, я жутко рад тебя видеть, но, знаешь ли, мне не нравится, когда мне что-то непонятно. А как следует мне ни Куп, ни Айдо так и не объяснили.
– Обрадую я тебя или нет, дружище, но это еще не предел твоему непониманию, – подхлестнув лошадок, ответствовал Дырявый Мешок. – Знаешь, какой вопрос с ходу задал мне Айдо? Не знаешь! Просвещаю: известна ли мне дорога к Фэн-Гиау или нет.
– Фэн-Гиау… – наморщил я лоб, – а что это и где это?
– Э, парень! Сразу видно, что ты отстал от жизни. Хотя и понятно: за эти полтора года – после мордобоя с мертвяками – ты ведь дальше городской стены особо и не выходил.
– Неправда! Я домой к родне в Вечную Долину ходил. И, между прочим, с тобой! Или ты забыл?
– Лукка, я образно выражаюсь. Оставим это, лучше слушай дальше. Так вот. Помнишь ту деревню, куда нас затащил Дио подковывать захромавшую конягу?
– Ты еще спрашиваешь! Мы же тогда еле ноги унесли! Мертвецы вылезли прямо из земли и…
– Молодец, память у тебя хорошая, – остановил поток воспоминаний гном. – Та деревня и называется Фэн-Гиау. Раньше она называлась просто Гиау, а вот теперь к ней добавили еще и Фэн.
– И что с того? Все равно ничего не понимаю!
– «Гиау» на местном наречии значит «тропа». А «Фэн» – вольный боец, наемник. Но это уже в переводе с гномского. Теперь дошло?
– Нет, – честно признался я.
– Крестьяне не вернулись в разоренную деревню. Зато ныне ее облюбовали наемники. «Фэн-Гиау» – «бойцовская тропа», или, точнее, «вольных бойцов тропа». Нашему мастеру Айдо понадобились наемники. И если я правильно понял, то уже сегодня к вечеру вы отправитесь в эту треклятую «Тропу»!
– Зачем?
– За кренделями в меду! – невесть с чего рассвирепел Дож. – Все! Закрыли тему! Пусть тебе твой разлюбезный учитель все объясняет, а мне нервы для клиентов беречь надо!
Кстати говоря, Айдо мне тоже ничего не смог разъяснить!
– Мастер, одно мгновение, пожалуйста… – попытался я остановить водопад бранных витиеватых выражений. Но безуспешно. Учитель орал так, что тарелки на столе, тихо позванивая, в страхе отодвигались к краю. Честное слово, в таком состоянии я Айдо видел и слышал впервые.
– Дурачье! Идиоты! Помесь гоблина и скунса! Что?!! Что ты хочешь сказать? – это он мне. Просто я поднял руку, как это делают городские детишки, когда хотят обратить на себя внимание в местных общинных домах, непонятно почему обозванных «школами».
– Учитель, а что такое «скунс»? Извините… – опустив руку на столешницу, я вернул с края убегавшую посуду.
– Кретин… – тяжело вздохнув, сел на скамейку мастер боя. – Точнее, целых два… – выразительно взглянув на Ильд-Ми, он отвернулся в сторону, – все, достали…
– Ильд-Ми, дружок, – развернулся Айдо к любимому ученику, – ладно Лукка, он по большому счету в этих делах новичок. Но ты! Ты?!!
– Учитель… – откашлявшись, начал тот свою речь, – ситуация была таковой, что нам с Луккой ничего не оставалось делать, кроме как ответить на проявленную агрессию. Мы даже не успели и слова сказать, как оружие было пущено в ход.
– И обязательно надо было убивать?
– Отнюдь, я просто защищал своего напарника и самого себя, естественно.
– Вы хоть знаете, что натворили? Вы это видели? – он бросил на стол округлую железяку в виде четырехугольника с выточенным изнутри другим четырехугольником.
– Нет, – честно признался я. – А что это?
– А это, мой дорогой, не что иное, как знак тайной службы королевства Бревтон! В прошлом году троих повесили только за то, что казненные имели нахальство осыпать тайников мусором!
– Будущие казненные? В смысле те, кого потом казнили, так? – решил уточнить я непонятное.
– Именно так, дурья твоя башка. – Айдо закрыл лицо руками. – Вот что теперь делать?
– А ничего! – из ниоткуда возник Куп. – Отправим оставшихся в живых до Уилтавана, пусть сами объясняются. В конце концов, не наши же ребята первыми начали эту перепалку! Вот пусть тайники и отвечают за происшедшее!
– И ты думаешь, что королева поверит им? На слово?
– Не знаю, – нахмурил лоб эльф. – Но ведь парни особо и не виноваты. На их месте я бы действовал так же.
– Пусть так и будет, – встал Айдо. – Единственное, на что я надеюсь, что королевы сами разберутся между собой. На все воля Неба и тех, кто на нем. Дож!
– Здесь я, – подошел мой старый друг.
– Ты можешь обеспечить доставку народа хотя бы до ворот столицы?
– С легкостью, – усмехнулся гном, – скоро мимо будет проходить караван из Кинблоу. Уверен, наши возьмут с собой попутчиков, не запрашивая особой платы за проезд.
– Хорошо. Когда они будут в Уилтаване?
– Не позднее вечера.
– Пока то да се, – поскреб Айдо столешницу, – думаю, если репрессии и начнутся, то только к завтрашнему вечеру. Значит, у нас на все про все одна ночь. Ну, что ж, парни, доглатывайте еду и не забудьте попросить добавки – у нас впереди тяжелая ючь. Следующий раз, когда вы сможете спокойно поесть, будет очень нескоро. Дож, распорядись, нам нужны две, и очень хорошие, повозки!
– Хорошо, – кивнул гном. – Лукка, пойдем, поможешь.
– Как старик-то наш сегодня разошелся. Раньше он не позволял себе так глотку драть. Просто диву даешься! – покачал головой Дырявый Мешок, когда мы оказались в конюшне.
– Он еще и пить начал… – горестно вздохнул я.
– Чего-чего? – выронил вожжи Дож.
Внизу живота распирало так, что мочи терпеть больше не было. Бывший сержант «золотых» оторвал раскалывающуюся на части голову от пола и попытался сориентироваться: куда он попал?
Перед глазами все плыло, и только с какой-то там попытки он сообразил, что находится в тюрьме. Кованые решетки на окнах, охапка начинающей гнить давнишней соломы, запах испражнений и немытых тел и препротивнейший лыбящийся хмырь напротив. Тюрьмы всех королевств грани были одинаковы.
– Что, братан, – открыл щербатый рот хмырь, – сегодня не самый лучший день в твоей жизни, а?
Михаэль, перевернувшись с живота, кое-как уселся, прислонившись спиной к холодной стене.
– А какой сегодня день? – еле прохрипел он.
– Эх, дружок! Да тебе совсем, видать, худо! – расхохотался толстяк. На него сразу зашикали из полумрака камеры. – Пошли в схад, уроды! – во все горло проорал тот, – я с новеньким обчаюсь. Глядишь, сегодня мне не так скучно будет. А ежели шо, то и с вами, морды, поделюсь.
