Текст книги "Мы спросим за всё ! Пограничный рубеж (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

– Товарищи бойцы и командиры. Сегодня нами проведена очередная успешная операция по уничтожению немецко-фашистских захватчиков, вторгшихся в нашу Родину ! Многие политработники и командиры обрадовались бы этому успеху и похвалили бы тех, кто принимал в ней участие: на 30 убитых немцев всего лишь один наш убитый… Они бы долго говорили вам, как это здорово, замечательно, прекрасно ! А я вот что вам всем скажу… Каждый погибший в бою, наносит вред не только нашему подразделению, лишая его одного подготовленного бойца; не только Красной Армии, лишившейся одного воина; не только советскому народу, лишившемуся одного защитника, но и вашим родным и близким, лишившимся сына, брата, мужа, кормильца ! Поэтому запомните: в тренировках и учебе не жалейте себя, не старайтесь выполнить задание наполовину, или даже чуть-чуть себя пожалеть. Это чуть-чуть может привести к гибели не только вас, но и ваших товарищей ! Великий русский полководец Суворов, не проигравший ни одного сражения, наводивший своим именем ужас на неприятеля сказал: Тяжело в учении – легко в бою ! Я скажу по другому, но так, чтобы было понятно всем:

ПУСТЬ ТЯЖЕЛО В УЧЕНИИ – ЗАТО ОСТАНЕШЬСЯ ЖИВ В БОЮ !

Время, время ! Оно неумолимо ! Отсчитывает секунды, минуты, часы… Оно уходит, а вместе с ним уходят вперёд и немцы: все дальше и дальше ! А бойцов и командиров, которые встанут на пути этой отточенной в столкновениях с врагом и выдрессированной на полигонах военной машины – все меньше и меньше… Где то там, далеко, спешно формируются роты, полки, дивизии, которые бездумно, безжалостно бросаются в огненную топку войны безграмотными командирами и комиссарами высшего эшелона, чтобы хоть как то пригасить яростный, неудержимый напор немецкой армии; замаскировать этими жертвами свою тупость, неграмотность, преступную халатность и беспечность ! Они почти все сгорят в огне первого года войны, но дадут возможность другим – пришедшим им на смену, сначала остановить чудовищную машину Вермахта, а потом и погнать ее с родной земли: обильно поливая её своей кровью по вине тех же самых военачальников – кому удалось остаться у руля военной машины Красной Армии… Оно уходит и для нас и для меня: за как можно короткий срок нужно сделать максимально много ! Надо сделать ! Короткое, емкое слово ! Н А Д О ! Кто поймет это и примет – останется в подразделении, которое я, не мудрствуя лукаво, решил назвать коротко и ёмко – как в нашем времени называют наиболее подготовленные и смертельно опасные для врага части – Спецназ СССР !

И на будущих непобедимых воинов Спецназа обрушился ад ! Прочитал я у одного известного писателя-фантаста выражение в его книге – давильный пресс. Вот такой пресс – пятидневку я и устроил своим бойцам ! Утро начиналось в шесть с пятикилометрового кросса… Завтрак и стрелковая подготовка… Обед и десятикилометровый кросс… Ужин и рукопашный бой… Перед сном – политинформация, точнее, промывка мозгов. Прием пищи – пять раз в день… Стрельба – до боли в плече и дрожи в руках… Да не просто стрельба – а в движении, в кувырке, в прыжке… И разными видами оружия ! Было бы очень весело, если бы не было так больно ! А синяки, шишки, ссадины в рукопашных схватках ?! Для "отдыха" давал бойцам и командирам водить по трассе грузовики, мотоциклы и "Ганомаг"… Настоящие мужские развлечения ! Шестой день – ППД (помывочно-постирочные полдня), а вечером – стрельбы… Каждый день лучшее отделение выводил на "охоту"… Десять километров "волчьего" шага: бег-быстрый шаг и мы на какой-нибудь не очень оживленной трассе. Ждем… Пока ждем – бойцы наслаждаются отдыхом… А на базе в это время продолжается тренировочная неделя плюс работы по хозяйству… Приведенные пленные отдыхали сутки и включались в подготовку: сначала в щадящем режиме, а потом нагрузка нарастала и нарастала…

Я не давил на бойцов – убеждал личным примером, хотя мне было легче, чем им в несколько раз… Но они то этого не знали… Каждый командир отделения и командир отделения вел записи по каждому из своих бойцов и вечером, перед отбоем докладывал мне о каждом отклонении, нарушении, замечании… А я сводил это все в таблицу и делал выводы – далеко идущие выводы ! После недели подготовки начал тасовать бойцов, переставляя их в разные группы, составляя их по принципу: самые лучшие, лучшие, середнячки, слабаки, халтурщики… Через неделю у меня уже был готов тот самый, далеко идущий вывод: я выводил из состава своего подразделения почти одно полуотделение – пять человек, тем более что общее количество возросло на сорок пять бойцов и младших командиров – "потеряшек" и освобожденных их плена… Увел это "полуотделение", вместе с основным отделением, вооруженное только винтовками, с запасом еды на неделю, на пятнадцать километров от лагеря – лесными тропами и оставил, показав направление на восток. Отчисленные сначала не поняли что происходит, а когда до них дошло – было уже поздно…

– Бойцы ! Я говорил вам – не халтурьте, не жалейте себя в подготовке ! Вы – именно вы не прислушались к сказанному. А я не хочу терять из-за вашей лени и разгильдяйства лучших бойцов. Поэтому: вон в том направлении – фронт и Красная Армия. Далеко, но если захотите – дойдете… А мы продолжим бить врага здесь… Патроны к вашим винтовкам вы найдете вон там… – показал рукой в сторону – там вещмешок с патронами. На первое время – вам хватит. В том, что вы оказались сейчас сами по себе – полностью ваша вина ! Уходим ! – повернувшись к оставшемуся отделению скомандовал я и махнув рукой своим растерянным бойцам побежал в лес. Отделение рванулось за мной. За спиной послышались крики оставшихся отчисленных, но для меня они были уже не моими – отрезанным ломтем: они сами выбрали свой путь ! Пробежались несколько километров и остановились у дороги, по которой должны были вести пленных в сборный пункт военнопленных 9й армии. В такие пункты, сводили захваченных пленных по десятку– двум… Отсюда – в дулаги, где их накапливалось до нескольких сотен, а оттуда – в штатлаги: постоянные лагеря, где их уже скапливалось до несколько десятков тысяч… Вот на одной такой линии пешей доставки к дулагу мы и засели в засаду… Видел опешившие, растерянные лица бойцов, обращенные ко мне с немым вопросом, но только бросил сухо:

– У нас задача – расстрелять конвоиров и освободить колонну пленных. На все ваши вопросы, которые вы очень хотите мне сейчас задать, отвечу позже – вечером. На все, касающиеся сегодняшнего инцидента… – ввернул мудреное словечко для отвлечения возмущения. С ближайшего холма в бинокль рассматривал дорогу, выходящую из леса и ныряющую в неширокую низинку – вполне достаточную, чтобы конвоиры не видели, что делается на дороге впереди. А впереди их ждала засада… В 200х метрах от выхода из низины я нашел несколько удобных мест для лёжек снайперов: несколько кустов; яма в рост лежачего человека; бугорок, скрывающий за собой лежащего снайпера… Еще в паре мест на землю было свалено несколько сухих разлапистых веток, принесенных из леса. Каждую из этих лежек облюбовал себе определённый снайпер: примерился, приловчился, приспособил их под себя. Пока эти лежки были пусты: снайперы, как и автоматчики ждали моей команды… Вот из леса появилась колонна военнопленных. Разглядел внимательно в бинокль и тяжело вздохнув опустил… Пропускаем…Очередной вопрос заработал на вечер… Через час – новая колонна вышла из леса. Человек 40-45. Пропускаем… Чувствую – бойцы уже на взводе: как бы не сорвались в атаку на конвоиров, тем более из на эту колонну всего десять… Третья колонна… А вот это – то, что надо и по количеству подходит – человек 50 будет. И брать надо: время к полудню, а у немцев – время обеда наступает. А обед – это святое ! Пропустим – придется ждать несколько часов… Берем ! Отдал команду – по местам, когда колонна пленных спустилась в низину. Снайперы разбежались по своим местам; автоматчики остались в подлеске по бокам дороги для рывка к колонне на добивание раненых фашистов. Сам ушел в невидимость; вышел на середину дороги со своей снайперской винтовкой СВТ-40 на десять метров сзади последнего снайпера и стал ждать выхода колонны из низины…

Появилась голова колонны, за ней, словно длинная змея стало выползать и тело… Пленные по трое в ряд угрюмо брели по дороге – навстречу неизвестности… Конвоиры шли по обочинам, настороженно глядя на пленных русских, сжимая в руках винтовки. Трое с одной стороны; трое с другой и двое сзади. Наши – по бокам, а задних срежут автоматчики. Голова колонны дошла до валявшейся на обочине сухой ветки… Пора – дальше немцы могут разглядеть снайперов в засадах. Вскинутая винтовка сухо хлестанула по ушам выстрелом и правый немец откинулся назад, вскинув руки с винтовкой. Загрохотали винтовки снайперов и загудел длинной очередью автомат. Немцы повалились как мешки с мукой: роняя винтовки, раскидывая руки; заваливаясь на спины… Пять секунд огня: я успел выстрелить только два раза. И всё. Пленные освобождены ! С обеих сторон из подлеска к ним метнулись мои бойцы: пленные шарахнулись из стороны в сторону, настолько это было неожиданно и страшно ! Еще секунды назад они устало брели навстречу судьбе и вдруг – стрельба и мертвые конвоиры на дороге… – Вы что ? Вы зачем ?! – раздался истерический выкрик. Кричал молодой, испуганный парень – почти мальчик. Резко вышел из невидимости, пока возникла небольшая неразбериха:

– Все, кто хочет драться с немцами – бегом направо в лес ! – отвел руку в сторону, показывая куда бежать. – Кто хочет остаться или сам уйти – налево, куда потащили немцев ! У них возьмете и оружие и еду в ранцах… Несколько человек побежали туда, куда мои бойцы поволокли убитых немцев. Основная группа побежала направо, где их ждали несколько моих бойцов. Показали – давайте за нами и пошли в глубину леса, подальше от дороги… На проезжей части остался лишь один боец – тот самый, который кричал: Вы что… Вы зачем…

– А ты что стоишь ?! – рявкнул я – или туда беги, или с нами ! А то останешься один на дороге… Ошалелый паренёк жалобно попросил:

– Можно с вами товарищ командир ?! Чертыхнулся про себя – достался же подарок на мою голову… Махнул рукой – давай за мной. И не спеша побежал за виднеющимся в глубине леса хвостом колонны. Сзади раздался громкий топот – паренёк бежал следом за мной, тяжело дыша. Это не надолго: и отдалившись от дороги метров на 500-600 сделаем привал – накормим, напоим пленных и дадим им немного отдохнуть. А дальше – через лес, к спрятанным возле другой лесной дороги грузовикам: главное правило выживания на занятой врагом территории – не гадь там, где живёшь ! Проедемся – не пройдемся, на базу тут рядом – километров двадцать… Перекусили, попили водички, отдохнули и вперед – надо пройти по лесу 4-5 километров. Тяжело, но надо… По ходу движения двигаясь вдоль колонны туда-сюда, проводил первое, зрительное знакомство с моими, возможно, будущими подчиненными. И на ауру смотрел – это обязательно ! В принципе с колонной я определился правильно – ни черноты, ни гнили в освобожденных я не видел. Ну а дальше – посмотрим !

С трудом, за два часа, преодолели лесной массив и вышли к двум грузовым "Опелям"… Загрузили бывших пленных в два грузовика на пол кузовов и "охраняемые" полуотделением моих бойцов в немецкой форме, отправились на базу кружным путем – на всякий случай… Пленные сначала заволновались было, увидев немцев, выбегающих к ним из леса, но доброе слово – матерное конечно, успокоило – не могут немцы так изъясняться… Час неспешной езды по лесным дорогам и мы на месте: в пяти километрах от базы в глухом лесу, по которому с трудом, петляя как заяц среди деревьев, расчищен пятачок, на котором размещается временная стоянка на 2-3 грузовика. Таких стоянок вокруг базы – четыре: в целях маскировки… И пленные – если что, не смогут сказать где находится база и уж тем более привести сюда немцев, если вдруг снова попадут в плен и выезжать каждый раз с базы на автомашинах, прокладывая утоптанную дорогу, ведущую на базу не надо… Мы должны быть мобильны, но – невидимы !

В кузовах, на ходу, подкормили слегка голодных и изнеможённых пленных – бывших пленных… Новый марш бросок – для моих бойцов это отдых от напряженных тренировок ! Ну и ладно – заслужили: вернулись без потерь с 24мя красноармейцами, сержантами и двумя старшинами плюс один малахольный пугливый боец-первогодок, кричавший с испуга – Вы что… Но сильный и безо всякой черноты в ауре. Перевоспитаю… Добрались: с двумя остановками – сдали, размякли бойцы: никто над душой с винтовкой не стоит и пристрелить за остановку не грозится… Пленных сразу в баню на помывку; старую форму в сторону стопочками: потом сами постирают – может она им еще понадобится… После бани – новая форма; небольшой перекус – пусть желудок привыкнет… После этого – отвели чистых, слегка сытых бойцов в палатки для "неопределённых" лиц: пару дней поживут, а потом – определяться: кому куда… У меня свобода выбора: выбирай что душа пожелает, но уж если выбрал – будь любезен соответствовать своему выбору ! Иначе – отчисление без права возврата…

Прошёлся по базе и окрестностям: семь отделений – два взвода и отдельное пока… – все тренируются по намеченным мною программам, последовательности и методике, соответствующей круговой тренировке в спорте… Одно отделение – на стрелковом полигоне, постоянно улучшающемся под нужды моего подразделения; второе – на марш броске 10 километров с полной выкладкой; третье – рукопашный бой и применение в нем подручных средств; четвертое – на обучении вождения двух автомобилей ЗиС; Опель; Ганомаг; двух мотоциклов с коляской и двух – без коляски по 5ти километровой трассе – отделение и отделение в ожидании замены отрабатывает захват подобных машин: полуотделение захватывает, а полуотделение защищает; пятое отделение – постройка деревянных мостиков через небольшие речки-ручейки в лесу: выходы из замаскированных стоянок в лесу на лесные дороги; шестое – участие в операции по освобождению пленных или захвату колонны… Вот из новых освобожденных будет еще три полуотделения – если захотят остаться… Каждое отделение работает на своем месте по полтора часа, а затем перемещается на другую точку подготовки – вроде как по кругу. Для бойцов самое лучшее – это выход на операцию. Самая нелюбимая – сужу по внешнему виду – постройка и укладка мостиков: работа с утра и до обеда, но нужно уложить мостик в отведенное время. Не успел до обеда – трудишься дальше – без обеда… Закончим с мостиками – будем строить паромные переправы на другой берег через обе реки, в промежутке между которыми находится наша база: между Щарой и Мышанкой. Мне совсем не улыбается быть запертым в этой природной ловушке, да еще с такой сильной матчастью: автомобилями, бронетранспортерами, а к ним еще, вскоре, добавятся и танки ! Правда "водоплаваюшие" – Т-40Э, но очень в хозяйстве нужные. Еще несколько дней и пойдем забирать, пока немцы не прикарманили себе – те ещё собиральщики чужого добра ! К обеду вернулось "строительное" отделение: командир доложил о завершении укладки мостика – можно принимать работу, но я не стал: у меня все на доверии, но проверю позже – обязательно ! Остальные отделения успели по разу поменять места тренировок. Количество отделений растет: надо подумать о введении новых дополнительных точек подготовки…

После обеда – часовой отдых, заполненный освоением имеющегося у нас оружия: винтовок, автоматов, пулеметов, пистолетов – как наших так и немецких и вновь тренировки по кругу, как в одном анекдоте: сегодня у нас банный день: выходя из бани первый взвод меняется своим бельем со вторым взводом… Круговая тренировка продолжается ! По два занятия до ужина… А кто то идет на строительство нового мостика… После ужина – час отдыха, заполненный изучением немецкого языка и общая тренировка для всех взводов – атака на окопы противника ! Грамотная атака. Ночью ! Час повторов и наконец – время политинформации: промывания мозгов – политработников у меня нет и не будет – всё делаю сам. Уверен – сегодня будет жаркая но полезная тема для разговора, а может быть и две ! Давно жду момента, когда же могу начать вводить в незрелые умы своих бойцов и командиров то, что они видят, но не понимают или боятся понимать !

Явка на политинформацию строго добровольная, но повторять отдельно тем, кто не присутствовал я не буду: не пришёл; не услышал; не понял – твои проблемы ! За прокол или проступок отвечай по всей строгости ! Оправдание: я не слышал; не присутствовал; не понял не принимаются ! Собрались за столами почти все: прокатился слух – будет важный разговор… Бойцы и командиры настороженно смотрят на меня, а некоторые – например молодой командир взвода сержант Молчанов – так и с явной неприязнью… Ну-ну… Посмотрим что будет дальше. Окинул всех спокойным, уверенным взглядом, понимающе улыбнулся:

– Ну, товарищи бойцы и командиры – задавайте вопрос… Поднялся Ибрагимов – старший сержант, командир отделения из бойцов 205й мотострелковой дивизии. Кашлянул смущенно:

– Вот вы товарищ капитан отправили пять человек на восток, на соединение с Красной Армией… Отчислили… Патронов у них мало; еды мало, а идти им долго. И все по территории, занятой немцами… Как они дойдут ? Опять попадут в плен… Можно было бы их наказать, но как то по другому… Вскочил Мочалов: молодой, горячий, кровь играет, мозгов нет !

– А я прямо скажу: вы отправили этих бойцов на явную смерть ! А это наши люди, советские ! А вы с ними – как какой то капиталистический командир ! – выпалил в горячах парень и замер, растерявшись: сказать такое командиру подразделения – это же как минимум такое же отчисление или в худшем случае – расстрел перед строем ! Над столовой нависла гнетущая тишина: все опустили головы, прятали глаза, не желая сталкиваться со мной взглядами. Да… Глубоко пустила корни иудейская философия. Ну что ж: пришел доктор – будем удалять. С корнем !

– Вот значит какой вопрос… – протянул я задумчиво… – каверзный вопрос, но отвечать надо… Пробежался взглядом по уже с надеждой глядящим на меня бойцам и командирам – может гроза и не разразиться…

– Каждый вечер командиры отделений сдают мне свои записи-наблюдения по нарушителям, лентяям, халтурщикам, сачкам… А я делаю из них выводы. Вот я и сделал вывод. И сообщаю всем – это не последняя группа, которую я отчисляю из моего подразделения Спецназа ! Думаю – не последняя… Это к сведению… По рядам сидящих словно ледяной ветер пронесся: поежились, поморщились, напряглись сидящие. Продолжим…

– Вам их, наверное жалко… Вон как сержант Мочалов отреагировал: бурно, бесстрашно, обвиняюще ! Может я не прав ? Приведу пример, а потом уж вы сами скажете – прав я или нет… Представьте себе – вы работаете на заводе, выпускающем легковые автомобили: те же "Эмки"… Все работаете в одном цеху; все друг друга знаете; всё видите… И как они ленятся, как халтурят; как получают замечания от мастера за некачественную работу… Видите, но молчите: вы же в одном цехе работаете, в одной столовой кушаете; вместе пиво пьете; на футбол ходите; в домино играете… Они вам – свои ребята. Ну ленятся немного, но ведь получают только за то, что сделали. А мастер – может он придирается к ним… Так что вы против них ничего не имеете – они же наши, советские ! – усмехнувшись посмотрел на сразу же опустившего голову Мочалова…

– А теперь идем дальше… За вашу хорошую работу руководство завода премировало вас этими самыми Эмками, сделанными в вашем цеху. Получили вы их и каждый из вас поехал на этой машине: один на дачу; второй – к родственникам; третий – покататься по городу… И все – с семьями, женами, детьми, родителями… А кто то – холостой: просто покататься по городу, себя показать. И вот едет первый на дачу, а у машины раскрутились гайки на переднем колесе, которые закручивали эти, ваши "друзья"… Колесо соскочило, машину занесло и бросило под колеса ехавшего навстречу грузовика. Он таранил место, где сидели ваши родители… Они погибли. Оба… А вы остались живы – только ссадины…

– Второй повез жену с детьми на дачу… Ехал вниз со спуска и перед мостом отказали тормоза: не затянули ваши "друзья" тормозной шланг и он соскочил… Машина пробила перила и сорвалась с моста в реку. Вы смогли выплыть, а вот жена с детьми – нет: утонули… Еще один, поехавший к родственникам чудом остался цел, а вот родные сгорели в машине: шланг от горючего был слабо закреплен, соскочил и бензин пролился на горячий мотор… Ну а тот, что поехал покататься, не смог повернуть в сторону и врезался в переходящих через дорогу младших школьников: руль был не закреплен и при усилии выскочил из пазов… Он раздавил насмерть трех-четырех ребятишек. Эксперты проверили машины и выяснили причину – халтура при сборке. Ну а кто собирал – выяснить очень просто. И как вы после этого к ним отнесетесь ? Как к своим ребятам; как к советским парням – своим товарищам ? Все сидели, опустив головы, а я надавил:

– Давай, Мочалов – как самый активный обвинитель – скажи нам: как ты отнесёшься к тем, из-за чьей халатности, лени, разгильдяйства погибли твои родители или братья – сестры, если ты их, конечно, любишь ? Встань, ответь мне: четко, громко, ясно ! Будешь их по прежнему считать своими, советскими ? Сержант встал: бледный, со стиснутыми зубами, яростно сверкнули в полутьме ночи зрачки глаз. Выдохнул из себя зло:

– Я их своими руками убью, а потом хоть в тюрьму, хоть на расстрел ! Виноват товарищ капитан – не подумал. Простите дурака !

– Сядь ! – приказал я. – Это ещё не конец… А вот вам пример из нашего с вами времени… Наше отделение ушло на захват колонны. Захватило удачно, без потерь – как всегда. Но то ли дозорные сигнал не подали, то ли его не увидели – не суть важно, только из-за поворота выехала рота немцев, да не просто вояк, а подготовленных, войной наученных ! Полоснул головной Ганомаг из пулемета по нашим. Никого не ранил, не убил – разве что задел слегка… Что остается отделению ? Правильно – уходить в лес и убегать от погони: рота на отделение – это много. Очень много ! Так вот: эти лентяи, очень быстро "сдохли", устали – они же на марш бросках сачковали… Что делать командиру: бойцы устали, задерживают отделение; немцы настигли – на "пятки наступают" ! Оставить заслон, а остальным уходить ? А кого оставить ? Этих лентяев ? Так это просто отдать их немцам: они задыхаются, стрелять из-за этого не могут метко. Немцы их быстро либо захватят либо уничтожат ! Оставить других ? Так эти сдохшие снова быстро устанут ! И что тогда – новый заслон оставлять на уничтожение ?! Ради кого ? Лентяев и халтурщиков ?! Значит оставаться всем и постараться дать немцам так, чтобы они отстали ! Значит оборона. Поставит командир таких на фланг: пока немцы пошлют своих в обход – эти успеют прийти в себя… Но они же и на стрельбище халтурили и в рукопашной подготовке сачковали: ни стрелять метко не могут, ни драться ! Такой фланговый заслон немцы сомнут быстро и ударят с фланга по основной группе ! И вся группа погибнет ! Ну ты то, Мочалов, может и уйдешь от немцев, может еще кто то, но отделение поляжет там ! По вине этих "наших, советских" ! А виноват в этом будешь ты – командир ! И как ты после этого бойцам будешь в глаза смотреть ?! Как Мочалов ! – рявкнул я и добавил тише – а ведь из пяти отчисленных трое из твоего отделения… Бледный как мел сержант стоял навытяжку; губы тряслись; кулаки сжаты; зубы скрежещут в повисшей паузе, натянут как струна, готовая лопнуть…

– Что мне сделать товарищ капитан ? – раздался в тишине скрежет, с трудом похожий на голос – застрелиться ? Я готов ! Только прикажите ! Какой хитрый – так легко уйти от наказания за свой проступок ?! Типичная черта интеллигента. Смелого, но – интеллигента: пусть другие исправляют мою ошибку, а я уйду в сторону. Пусть совсем уйду, но уйду ! Ну уж нет…

– Пользуясь случаем скажу: такое отчисление не единственное – будут еще отчисления: по делам воздастся каждому ! – что то меня не церковное потянуло… – Вам дается многое, но и спрашиваться будет много ! Кого такое не устраивает – можете уходить сами, добровольно ! Получите немного еды, винтовку, патроны и вперед – на соединение с ушедшими на восток частями Красной Армии ! А кто остается – напомню пословицу: Взялся за гуж – не говори что не дюж ! И ты у меня сержант – первый кандидат в следующую команду на отчисление ! Или можешь уйти добровольно… ЗАПОМНТЕ ! Я никого у себя не держу ! Подумайте до отбоя… Тот кто захочет уйти – подойдите ко мне, скажите: разойдемся как интеллигентные супруги: без криков, ругани, скандалов, упреков… Добавлю к сказанному: командира можно упрекать и критиковать открыто, если ты сам имеешь на это право своей правильностью поступков, действий, рассуждений ! – говорил я сидящим доступным и понятным для большинства языком. – А если этого нет, как у Мочалова – сначала исправьте себя, а потом уже и другим указывайте ! Иначе получится так: В чужом глазу соринку заметил, а в своем – и бревна не увидел ! Говорю всем – Станьте примером для себя и для других ! А по тебе сержант… Если не захочешь уйти сам… – будешь переведен с должности командира отделения на должность рядового члена группы…

– Я не уйду товарищ капитан ! – твердо ответил Мочалов.

– Ну – думаю с этим вопросом разобрались ? Вопросы по нему есть ?

– Нет… Нет вопросов… Все понятно… – раздались возгласы сидящих… Решительно встал командир отделения Ибрагимов, бывший со мной на освобождении пленных сегодня:

– У меня, как у задавшего вопрос, вопросов по этому нет. Все понятно ! А можно еще вопрос по другому событию ? – настороженно спросил он. Вновь повисла напряженная тишина. Вот же хитрый татарин ! Или он действительно хочет разобраться, или умело направляет разговор в нужное для меня русло ? Уж не бывший ли он помощник политрука ? Хотя – мне это не важно – главное к нему, как к командиру отделения претензий нет… И я даже знаю – какой будет следующий вопрос. Ладно – поиграем…

– Я уже сказал Ибрагимов – можно задавать любой вопрос: с моей стороны не будет никаких наказаний, замечаний, выводов – отвечу на любой, если это конечно – не военная тайна… – усмехнулся насмешливо.

– Товарищ капитан… – начал Ибрагимов – мы, сидя в засаде, пропустили две колонны с пленными и только третью освободили… Почему мы не начали с первой ? Почему пропустили две ? Угадал с вопросом… Глянул на часы: если и задержимся с отбоем, то не надолго…

– Вопрос правильный, интересный и нужный… В первую очередь для командиров отделений а в дальнейшем и для командиров взводов – у нас их скоро станет три и все будут ходить на освобождение пленных… Дело в том, что во время войны в армии, а особенно в таких подразделениях, как наше, действуют другие законы, отличные от законов мирного времени… Может кому то из вас они покажутся жестокими, бесчеловечными, не советскими… – усмехнулся я – но они есть и будут в МОЕМ подразделении ! – выделил голосом принадлежность подразделения: пусть привыкают – тут вам не там ! В этом подразделении многое будет не так как в армии !

– Итак о законах войны, на примере этого освобождения пленных… Первая колонна – подавляющее количество бойцов шли смирившись со своей участью пленных… А может и даже были довольны в душе: война для меня закончилась; я живой и не раненый а дальше – выживу: главное руки, ноги целы. А о том, что немцы захватывают все новые и новые земли; что защитников становится все меньше такие не думали – главное я цел ! Может кто то думает что я ошибаюсь: они так не думали ! Тогда смотрите: в колонне больше тридцати пленных. Конвоиров – восемь… Главную опасность представляет командир – автоматчик. У остальных – винтовки. Получается: на одного немца – три, четыре человека. Пробежать пять-шесть метров до любого немца – это на один выстрел винтовки – второй никто не успеет сделать, если кинуться всем разом ! Вот только с пяти метров не промахнуться ! И никто из пленных не знает – кто умрет ! И никто не хочет умереть – все хотят жить, иначе бы в плен не сдавались ! Есть такая песня – "Костер" называется… Я как-нибудь вам её спою… – сказал негромко и продолжил основную нить разговора:

– Поэтому я эту колонну пропустил: мне не нужны те, кто не способен отдать жизнь за Родину, своих товарищей, своих близких… Это обуза: они будут ходить в атаки, как все; драться, как все; и сдаваться в плен – как все. В МОЕМ подразделении таким не место ! Передохнул, собираясь с мыслью:

– Вторая колонна – почти сплошь выходцы из Средней Азии и Кавказа… Вы, наверное не знаете, но еще в царской России существовало такое: богатая семья платила бедной или писарю, чтобы в армию забрали бедного – нужен был не кто то именно, а просто призывник. Так вот в республиках Средней Азии и частично на Кавказе отправляли в армию этих самых бедных из далеких кишлаков и аулов. А что они могли ? Они даже русского языка не понимали ! И что с такими делать ? Их, сначала, надо обучить русскому языку ! Да и не образованы они совсем – чего уж скрывать… И сколько понадобится времени на их обучение русскому языку ? Ведь команды в бою кратки и исполнение их должно быть мгновенно ! А есть у на с время на их обучение ? НЕТ ! Я вообще не понимаю – зачем их, таких, призывают в армию… Так что у нас они превратятся просто в обузу, дармоедов – хоть и поневоле, конечно. А мне такого не надо: у нас все, что мы имеем и потребляем не с неба падает и не со складов поступает – мы все это берем сам и часто – с боем ! Вот поэтому и были пропущены эти две колонны ! Жестоко это ? Да – жестоко ! Но по другому – нельзя: суровые законы войны диктуют свои правила ! Главное при этом – остаться человеком, а не бездушным циником. И подобное не обсуждается – оно принимается к действию ! Глянул на часы, огорченно покачал головой:

– Задержались мы с разговорами – в личное время залезли… Отбой как обычно – командирам проследить исполнение и ко мне – с докладами…

Разъяснил бойцам и командирам "политику партии на данном этапе" и ушел к себе – пусть думают, решают… А мне нужно решать другое: и не хочу, но подразделение все равно обрастает "лишними" людьми, теряя мобильность управляемость. А вскоре, когда возрастет количество взводов, возрастет и число освобождаемых пленных, а среди них находятся и такие вот "непротивленцы": драться они будут, но "капнут", предадут при подходящем случае… А таких впереди будет: вагон и маленькая тележка… Надо думать, решать – как с ними быть: они же не лентяи и халтурщики – таких не отчислишь из подразделения: не за что… За думами не заметил, как потянулись командиры с докладами… Принял, отметил у себя в графиках… А тут и время отбоя подошло: никто из бойцов и командиров не пришёл с уведомлением о желании уйти в "свободное плавание"… А что – это идея ! Не устраивающих меня можно отселять – по крестьянскому принципу: снабдить оружием и продовольствием; выделить территорию и нарезать задачи. И пусть "варятся в собственном соку" ! Получится – помогать при случае, а не выйдет у них ничего – война диктует свои законы: или придерживаешься иудейской философии – каждый за себя, или следуешь человеческому принципу: один за всех и все за одного ! Все малые народности исповедуют именно этот принцип и народы Кавказа не исключение – иначе просто не выжить ! Это идет издалека – от предков и проверено временем. Тот, кто его забывает – исчезают как личности…