Текст книги "Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V"

Автор книги: Александр Фёдоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Конный отряд преодолел расстояние до Духовиц всего за пять дней. Могли бы и быстрее, но дороги здесь были куда хуже, чем в окрестностях Танна. Увилл никогда ещё не бывал в этих местах. Здесь было куда больше лесов, чем севернее, вблизи Симмерских болот. Местами пейзаж неприятно напоминал окрестности Колиона, хотя всё же здесь было куда больше ополий. Впрочем, отряд двигался практически вдоль границы огромного лесного массива, покрывавшего значительную часть Паэтты – сместись они на каких-нибудь пять-десять лиг к западу, и там бы уже вовсю властвовали леса.

Юный командир весьма неплохо показал себя во время этого перехода. Впрочем, для Увилла несколько дней в седле не были таким уж серьёзным испытанием, тем более что темп он выбрал вполне удачный, щадя и лошадей, и людей. Рядом с ним почти неотлучно находился Коллент, но ему оставалось лишь наблюдать за тем, как лихо справляется этот подросток с командованием над целым отрядом.

Главным преимуществом Увилла была непоколебимая уверенность в том, что ему всё по плечу, и что он имеет на это право. Он словно создавал особую ауру вокруг себя, и все, кто попадали в её поле, начинали думать точно так же. Всё это предрекало мальчику большое будущее – такие люди обычно становятся вождями, великими полководцами и правителями.

***

Вечерело. Западная часть неба полыхала золотисто-алым. Недалёкий лес чернел на фоне этого буйства света, очерченный великолепным позолоченным абрисом. В слегка пожухшей высокой траве надрывались полчища насекомых – жужжали мухи и припозднившиеся пчёлы, стрекотали кузнечики, звенели комары. Со взгорка, на котором остановился Увилл, Духовицы, лежащие в нескольких сотнях ярдов отсюда, проглядывались как на ладони. Петляющая дорога сбегала с холма и спешила к деревне, словно боялась, что не поспеет до темноты.

– Отправим разведчика? – предложил Коллент, с наслаждением вдыхая чистейший воздух, пропитанный ароматами множества трав.

– Ни к чему, – мотнул головой Увилл. – Вряд ли там будет больше полудюжины бойцов. Не думаю, чтобы Диввилион в каждой деревне расставил отряд.

– Смерд сказал, что их было около двух десятков, – осторожно возразил Коллент. – И что они обжились в нескольких хатах. Может, конечно, уже убрались восвояси…

– Два десятка – это ерунда, – отмахнулся Увилл. – Я бы хотел, чтобы их было два десятка – всё веселей!

– Никогда не стоит недооценивать противника, Увилл, – несмотря на то, что мальчик был его командиром и, в некоторой степени, лордом, Коллент обращался к нему просто по имени, и Увилл дозволял ему это, осознавая, что пустым титулованием уважения не добиться.

– Сто мечей против двадцати – полагаю, расклад ясен, – фыркнул он. – Вряд ли Диввилион отправит сюда лучших из лучших!

– Что ж, отправимся без разведки, – вдохнув, кивнул Коллент.

Деревня встретила отряд полным молчанием. Брехало несколько собак – и всё.

– Где все? – озадаченно спросил Увилл ехавшего неподалёку Барека.

– Не знаю, ваша милость, – растерянно ответил тот. – Я говорю, может, перепугались?

– Или их всех перебили… – проворчал Коллент, но было видно, что он не очень-то верит в собственную версию.

Вообще, конечно, деревенские жители ложились спать рано, потому что и вставать им приходилось с зарёй, но сейчас ещё было не настолько поздно. На улице было достаточно светло от потухающей зари – самое время для домашних дел перед сном. Но ни одно оконце не светилось в Духовицах.

– Не будем входить в деревню, – решил Увилл. – Обождём здесь. Барек, отправляйся и выясни – в чём там дело.

Встревоженный мужичок кивнул и направил своего коня к одной из хат. Нетрудно было догадаться, что это его собственное жилище, и сейчас он, должно быть, очень переживал за своих родных.

Он появился на крыльце через минуту. Теперь его фигура выглядела совсем иначе – только что он брёл с понурыми плечами, опасаясь за своих близких, а теперь вот едва ли не вприпрыжку бросился к ожидавшим его воинам, размахивая руками:

– Входите, ваша милость! Всё в порядке!

Увилл тут же тронул своего коня и подъехал к Бареку.

– Всё в порядке, ваша милость! – улыбаясь во весь рот, воскликнул тот. – Увидали людишки солдат-то, да и перепугались, попрятались! Я говорю, дурачьё деревенское!

– А люди Диввилиона?

– Нету никого из них, ваша милость! Давно уж съехали – как только оброк собрали.

– И с тех пор не возвращались?

– Расспросите-ка лучше жёнку мою, ваша милость. Эй, Хирга, подь сюды!

Из темноты сеней показалась нестарая ещё и довольно привлекательная для простолюдинки женщина, на ходу потуже запахивая большой шерстяной платок, что висел на её плечах.

– Давно ли тут были люди Диввилиона? – с ходу начал допрос Увилл, даже не подумав проявить какую-то вежливость по отношению к ней.

– Да где-то седмицы три тому назад, а то и больше, – пожала она плечами, предварительно, впрочем, почтительно поклонившись юному лорду.

– То есть они собрали подать и тут же уехали?

– Хвала Арионну, да, ваша милость. Лихие люди были.

– Глупое положение, – почесав гладкий подбородок, проговорил Увилл, обращаясь то ли к себе, то ли к подъехавшему Колленту. – И как это понимать? Мы захватили деревню, но враг об этом даже и не узнает?

– Признаться, я ожидал чего-то подобного, – хмуро ответил тот. – Слишком много времени прошло. Пока эти болваны добрались…

– Они наверняка снова придут, – явно задетый за живое, осмелился заговорить Барек. – Скоро сбор урожая. Я говорю, они наверняка будут тут как тут!

– Ты предлагаешь нам сидеть тут и ждать, покуда вы будете собирать свои репки? – едко ухмыльнулся Коллент. – Впрочем, мы можем отправиться в мой замок – это всего несколько часов пути отсюда. Обождём там.

Очевидно, что последние слова относились уже к Увиллу. Тот скривился – было видно, насколько его угнетала сложившаяся ситуация. Впрочем, спустя всего несколько секунд лицо мальчика внезапно озарилось.

– Далеко ли замок вашего диввилионовского вассала? – обратился он к Бареку.

– Чего не знаю, того не знаю, ваша милость, – пожал плечами тот. – Я там никогда не бывал. В ту сторону мы дальше, чем на полмили-то и не отходили. Я говорю, только на покосы, да в лес за сушняком.

– Что ты задумал? – встревоженно спросил Коллент.

– Мы возьмём их замок, а затем обменяем его на Духовицы! – воскликнул Увилл. – Клянусь богами, это будет забавно!

– Это безумие! – вскричал Коллент, недоумённо глядя на паренька. – С отрядом в сто человек ты хочешь начать войну?

– Это не война, – усмехнулся Увилл. – Мы шли сюда, чтобы захватить населённый пункт. Как видишь, захватить его не представляется возможным ввиду отсутствия защищающихся. Мы просто захватим другой населённый пункт вместо этого. И на этом остановимся, обещаю!

– Я не позволю тебе!.. – в голосе Коллента сквозила беспомощность. – Лорд Давин поставил меня для того, чтобы…

– Разве командующему требуются дозволения его помощника? – жёстко и властно отчеканил Увилл, и та самая аура, о которой мы говорили выше, сгустилась вокруг него так, что в неё, наверное, можно было воткнуть меч. – Или лорду требуется дозволение вассала? Вы забываетесь, господин Коллент! Лорд Давин назначил меня командующим в этой операции, а вас – моим помощником. Давайте не будем забывать об этом.

Коллент оглянулся на отряд, стоявший в нескольких шагах позади. По их лицам, освещённым заходящим солнцем, он понял, что они скорее поддержат Увилла. И не потому, что им очень уж хочется нападать на укреплённый феодальный замок, а потому, что они, как и все прочие, целиком подпали под влияние этого странного мальчишки.

– Замок хорошо защищён, – он всё же сделал последнюю попытку. – Нам не хватит сотни мечей, чтобы взять его.

– Очень сомневаюсь в этом, – возразил Увилл. – Не думаю, что они сейчас находятся на осадном положении, когда уже несколько лет на границе царит мир! Если воспользуемся эффектом неожиданности – возьмём замок без особых трудностей и потерь.

– Мы даже не знаем, где он находится! Сотня вражеских воинов, рыщущих по окрестностям, не останется незамеченной. Как только мы наткнёмся на первую из деревень, смерды тут же пошлют весть о нас. Не станешь же ты вырезать целые деревни, чтобы сохранить в тайне наши передвижения?

– Разумеется нет! Но, я думаю, мне удастся найти общий язык с местными обитателями. Полагаю, у них не очень много причин любить своего сеньора, если он душит их податями. Можешь не переживать, они нас не выдадут!

– Истинная правда, ваша милость! – поддакнул Барек. – Эти Диввилионовы, я говорю, что ваши волки! Вцепились зубами нам в бока, и не разжимают челюстей! Я говорю, худо людишкам тут живётся.

– В любом случае, будет так, как я сказал, – оборвал этот затянувшийся спор Увилл. – Завтра мы отправляемся на поиски замка. Дружок, – обратился он к Бареку. – А ты, пожалуй, поспрашивай у своих тут – вдруг кто-то знает, где он находится.

– Сделаю, ваша милость! – не мешкая ни секунды, Барек бросился выполнять приказ.

***

Многие годы спустя Увилл, к тому времени уже заслуженно носящий прозвище Завоеватель и вполне заслуженно – Великий, со смехом вспоминал этот свой первый военный поход. Отряд в сотню всадников, имея минимальные запасы продовольствия, отправился штурмовать замок, не зная даже, где тот расположен. Эта история сделалась одной из главных застольных баек, которую его придворные и друзья вынуждены были выслушивать по сотне раз.

Но сейчас мальчик Увилл, у которого ещё не было не только седины в бороде, но и самой бороды, относился ко всему происходящему невероятно серьёзно. К сожалению, никто из жителей Духовиц не знал, где именно расположен замок сеньора. Они указали лишь дорогу, по которой приходили его люди – информация совершенно бесполезная, поскольку это и так была единственная дорога, ведущая на юг.

Очевидно, что замок не мог находиться слишком уж далеко. Скорее всего, до него было всего несколько часов пути. Другое дело, что вряд ли эта самая дорога из Духовиц вела прямо к воротам замка, и сейчас предстояло разобраться в этой паутине плохоньких грунтовых дорожек, натоптанных вихляющими колёсами скрипящих повозок.

Переночевав в деревеньке, утром отряд направился к югу. Передвигались осторожно, двигая лошадей лёгкой рысью. Духовицкие сказали, что где-то в милях трёх-четырёх отсюда должна быть диввилионская деревня. Оставалось надеяться, что тамошние жители лучше осведомлены о местонахождении замка хозяина.

И действительно, где-то через час впереди показалась деревушка. Увилл успел разглядеть людей, хлопочущих на своих наделах, но и те, в свою очередь, заприметили довольно большой вооружённый отряд. Когда всадники въехали в деревню, она казалась обезлюдевшей.

– Добрые люди! – возвысив голос, прокричал Увилл. – Вам нечего опасаться нас! Мы не причиним вам никакого вреда!

Ему ответили лишь несколько цепных псов, храбро облаивающих бойцов из относительной безопасности небольших дворов, обнесённых плетнями.

– Я хочу говорить с вами, добрые люди! – руководствуясь внезапным наитием, продолжал Увилл. – Вы измучены и задавлены налогами! Я хочу помочь вам! И я помогу вам избавиться от части податей!

Из-за разросшихся кустов малины показалась голова. Немолодой мужчина с неопрятной бородой и лысиной, обрамлённой всклокоченными седыми волосами. Наверное, в каждой деревне должен быть кто-то вроде Барека – посмелее и поинициативнее прочих. Если бы такой человек родился дворянином – он сделал бы блистательную карьеру, ну а так, должно быть, становится непререкаемым авторитетом в своём селении.

– Будь здоров, отец! – Увилл говорил теперь спокойно и вежливо, и такое обращение к простолюдину весьма подкупало. – Ты тут, должно быть, из главных. Подойди, я бы хотел поговорить.

Старик осторожно, с явной опаской, что выдавало в нём не только смелого, но ещё и умного человека, выбрался из-за своего колючего укрытия. Видя, что никто из всадников не делает каких-либо угрожающих его жизни движений, и видя добродушие на лице юного командира, он всё-таки направился к Увиллу.

– Мы не причиним вам зла, отец, – всё так же спокойно и доброжелательно продолжил тот. – Более того, надеюсь, мы сможем вам помочь.

– Доброго здоровия и тебе, барин, – подойдя, поклонился старик. – Уж не взыщи, мы люди простые – как только видим солдат, так стараемся сделать так, чтобы они нас не видели. А таких речей, сколь на свете живу, до сих пор не слыхивал. Что за помощь ты сулишь?

– Поди, отец, сеньор ваш теперь заставляет вас и за травы покосные ему платить? – Увилл то ли невольно, то ли намеренно стал будто подстраиваться под говор мужичка.

– Мы уже сполна заплатили! – испуганно воскликнул старик, решив, что Увилл со своим отрядом прибыли выбивать долги.

– Но разве это правильно? – сокрушённо покачал головой Увилл. – Разве вы не платите ему ежегодный оброк за то, что работаете на его землях? Неужели теперь ещё отдельно нужно платить за луга? Будто бы они не раскинулись на тех же землях, за которые вы уже платите! Этак дойдёт и до того, что с вас за воду из ручья мзду брать начнут!

Как мы видим, Увилл, не стесняясь, позаимствовал кое-что из речей Барека – это была его любимая присказка про воду из ручья, за которую могут потребовать плату.

– Чудные речи гутаришь ты, барин, – изумлённо проговорил старик. – Но что ж поделать нам-то? Мы – люди маленькие…

Увилл с удовлетворением замечал, что то тут, то там появляются новые любопытные головы селян. Некоторые, из тех, что посмелее, даже подходили поближе, чтобы не упустить ни одного слова из разговора.

– Ну так радуйся, отец! – вновь чуть возвысив голос, чтобы слышали и самые робкие, произнёс Увилл. – Я могу вам помочь! Некоторые сеньоры почувствовали, что могут делать всё что угодно на своих землях! Но это не так! Когда-то давно, когда существовала империя, существовали и законы, которые не дозволяли помещикам самодурствовать! И если кто-то позабыл об этих законах, то я хорошо помню! И готов напомнить о них другим!

Старик слушал, раскрыв рот. Непонятно – насколько он понимал то, о чём говорит Увилл, но это его явно завораживало. Он понимал одно – вот перед ним восседает на коне барин, которому, похоже, есть дело до их бед.

– Я – сын Давина Олтендейла, лорда домена Танна! – гордо объявил Увилл. – Я прибыл сюда по просьбе людей из соседней деревни Духовицы, наверное, слыхали о такой. Они пожаловались на вашего сеньора за то, что он несправедливо обирает простых людей. И поскольку это противоречит древним законам, я прибыл, чтобы наказать его за это и отменить его неправедные решения!

– Если ты поможешь нам, барин, мы до скончания века будем молиться о тебе! – воскликнул старик. – Невмоготу нам уже от этих поборов! Живём впроголодь, иной зимою кашу из мякины варим!

– Я помогу, даже не сомневайся, отец! Только вот незадача – мы не знаем, где замок вашего сеньора находится. Не подскажешь ли?

– Как не подсказать? – с готовностью воскликнул дед. – Вот по этой дороге двигайте до развилки, там поверните к закату, и после считайте деревни. Две деревни пройдёте, а после будет отвилка от дороги, и тоже к закату…

– Что ты брешешь, старый дурень! – вдруг прервал его объяснения мужик лет тридцати на вид – худощавый, но с неожиданно сильным низким голосом. – Не две, а три деревни! Терёшки забыл, что ли?

– Ты чё лезешь в разговор, копытень порченый? – взвился старик, видимо, не привыкший, чтобы его авторитет подвергался сомнению. – Какие Терёшки? Оттудова до Терёшек ещё пылить и пылить! Молчи, коли не знаешь!

– Тише, отец, – осадил его Увилл. – Эй, поди сюда, приятель. Да не робей, он тебя не укусит, – усмехнулся он, видя, как парень поглядывает на сверкающего глазами старика. – Так ты говоришь, что надо три деревни отсчитать?

– Точно, три, ваша милость, – пробасил тот, но глаз на Увилла поднять не посмел.

– Не слушай его, барин! – замахал руками старик. – Откуда ему знать?

– Я был там, – отрезал тот, что помоложе. – Бочки возил. А ты, Брах, сам там бывал хоть раз?

– Ну… я… – замялся дед.

– Так бывал или нет, отец? – стараясь говорить серьёзно, спросил Увилл, хотя ситуация начинала его смешить.

– Ну… Сват мой бывал! Он всё рассказывал! – с досадой бросил старик.

– Понятно… – Увилл отвернулся, чтобы скрыть усмешку. – Так а ты, значит, лично бывал в хозяйском замке, приятель? Как тебя зовут?

– Кличут меня Шегой, барин. А в замке я бывал. Лет десять тому, или чуть поболе. Отцу помогал бочки отвозить.

– И дорогу хорошо запомнил?

– Да уж получше него, – кивнул Шега на старика.

– Далеко дотуда?

– Ну на гружёной повозке мы за день доехали. С зарёй выехали, а к вечеру уж там были.

– Сможешь рассказать?

– Да отчего не рассказать, – согласился Шега. – Путь несложный.

– И тебе спасибо большое, отец! – не выходя из образа, кивнул Увилл старику. – Ты очень помог нам.

Эти слова, похоже, слегка залечили уязвлённую гордость Браха. Он кивнул, но не отходил ни на шаг всё время, покуда Шега обстоятельно и неторопливо объяснял путь до замка сеньора Барвира, как, оказывается, звали местного феодала. Время от времени он поддакивал и кивал, словно удостоверяя, что парень всё говорит правильно, однако больше не возражал, не желая конфузиться ещё сильнее.

– Что ж, спасибо, добрые люди! – наконец проговорил Увилл, убедившись, что и он сам, и Коллент хорошенько затвердили путь. – Ждите нашего возвращения! Когда мы вернёмся, мы принесём вам добрую весть!

Не пройдёт и десяти лет, как эта идея, пойманная Увиллом здесь, в этой деревеньке, названия которой он так и не удосужился узнать, сделает его самым известным лордом центральных доменов, а затем и королём.

Глава 9. Боевое крещение

Чем больше дорога забирала к западу, тем лесистее становилась местность. Вскоре после той развилки, о которой упоминал старик, она уже и вовсе нырнула в лес и стряхивала его с себя лишь вблизи деревень. Увилл был несколько встревожен – от основной дороги то и дело ответвлялись какие-то боковые, проложенные лесорубами или углежогами, и он то и дело опасался повернуть куда-нибудь не туда. Пожалуй, стоило бы взять с собой того малого.

С другой стороны, лес давал некое ощущение безопасности. Отряд в сотню всадников на гладкой равнине был бы виден за многие мили, а здесь вполне можно было преодолеть основную часть пути, не мозоля никому глаза.

В каждой деревне, что попадались на пути отряда, повторялась примерно та же самая сцена. Местный люд казался более запуганным, чем жители домена Танна – по крайней мере, по ту сторону границы от Увилла и его людей не шарахались по кустам и оврагам. Впрочем, вооружённые люди, движущиеся не со стороны местных замков и городов, конечно же не могли не вызывать опаску.

Однако, это не отменяло того факта, что местный феодал, этот сеньор Барвир, был, судя по всему, не лучшим хозяином простонародью. Удивительно, но тот факт, что отряд прибыл из соседнего домена, странным образом не пугал, а скорее успокаивал чернь. Особенно когда Увилл начинал свои проповеди.

В каждой деревне жалобы селян были одними и теми же. Поборы, поборы и ещё раз поборы. Интересно, знал ли Пилад Диввилион, что происходило на его земле? Зародилась ли эта инициатива в его поражённом маразмом мозгу, или же, ощущая слабость и безволие сеньора, вассалы пошли вразнос?

Всё чаще Увилл задумывался о несовершенстве этой системы, которую часто восхвалял Давин. Слишком уж сильно здесь всё зависело от воли и авторитета конкретного лорда, а также от своеволия и наглости конкретных вассалов. Точно так же он когда-то потерял свои вотчинные земли, поэтому в некотором смысле он вполне понимал этих несчастных людей, отдающих ненасытным помещикам последние гроши.

Будь сейчас времена империи, о которой Увилл знал, правда, лишь из тех двух героических романов, что купил ему Давин, ничего подобного бы произойти не могло. Во всяком случае, это следовало из книг. В те времена мудрые и всесильные императоры не струсили бы вступить в противоборство с выскочками вроде Даффа, а простолюдины могли рассчитывать на защиту от алчности своих феодалов. Ведь над всей великой империей властвовал один человек и один закон.

Нам сейчас нужно оговориться, что книги, прочитанные Увиллом, были написаны, конечно же, не во времена империи, а значительно позже. С тех времён сохранилось прискорбно мало письменных источников, поэтому огромное количество знаний было утеряно. Так и Увилл не имел ни малейшего представления о том, как всё было устроено в Кидуанской империи на самом деле. Изменчивая народная память в значительной мере идеализировала те крохи знаний, что дошли с тех времён, и сейчас, из тёмной эпохи феодальной раздробленности прошлое выглядело величественно и романтично.

И нужно сказать, что ум Увилла был целиком захвачен этими прекрасными идеалами, имеющих почти столь же мало общего с реальностью, как и те сказки, что рассказывали вечерами внучатам беззубые старухи. Он верил, что подобная вертикальная монархическая структура спасла бы и простых работяг, и лордов вроде него.

Наконец проехали те самые пресловутые Терёшки. Там Увилл ещё раз расспросил жителей о пути к замку и всё-таки попросил мужика, охотно рассказывающего дорогу, отправиться с ним. Кое-какая мелочь, что была в его карманах, быстро избавила смерда от сомнений.

– Токмо я на лошади-то отродясь не сидел, ваша милость… – жалобно пробормотал он, когда ему подвели коня, ранее перевозившего Барека.

– Не беда. Ты, – махнул он рукой одному из всадников небольшого роста и сухощавому. – Он поедет с тобой.

Кое-как мужичок забрался в седло, а недовольный воин был вынужден теперь сидеть позади него прямо на крупе. Кроме того, судя по тому, как он морщился, от простолюдина довольно резко несло.

– Нет, так не пойдёт, – критически окинув взглядом эту картину, покачал головой Увилл. – Слезай-ка, приятель. Ежели хочешь подзаработать – научишься и ездить верхом. Нет – найдём другого провожатого. Мы пока поедем небыстро, так что успеешь освоиться.

Нужно было видеть то счастье, которым озарилось лицо воина! Селянин же, кряхтя, слез на землю и, смеша не только всадников, но и односельчан, с горем пополам взобрался в седло. Он вцепился не только в уздечку, но и, для верности, в гриву смирной лошадки. Увидев, что проводник более-менее расположился в седле, Увилл пустил своего скакуна небыстрым шагом. Отряд последовал за ним.

Наконец добрались до «отвилки», о которой говорил тот старик Брах в неизвестной деревне. Пожалуй, не будь с ними провожатого, они могли бы и засомневаться в том, что это именно та, нужная. Места тут были не слишком многолюдные, так что и дороги не были слишком уж наезженными. Теперь до замка Барвира оставалось лиг шесть или семь.

На пути их ожидали ещё четыре деревни, три из которых стояли прямо вдоль дороги, а одна – чуть в стороне. Ближайшая к замку отстояла от него чуть больше чем на милю. Здесь Увилл остановился.

Солнце уже довольно давно перевалило за полдень, но до темноты было ещё далеко. Теперь предстояло решить, что делать дальше. Надежда на то, что замок не запирается на ночь, была смехотворна. Значит, атаковать нужно днём, пока ворота открыты. На их стороне – внезапность. Увилл был убеждён, что всё получится.

Но, несмотря на юный возраст, он был уже довольно предусмотрительным человеком, поэтому прежде всего отправил к замку двух разведчиков, которые должны были увидеть всё собственными глазами и доложить более достоверную картину, чем это сделали бы косноязычные селяне.

Разведчики вернулись примерно час спустя.

– Незаметно к замку не подобраться, – доложили они. – Земля вокруг по крайней мере на четверть мили очищена от леса.

– Он хорошо охраняется?

– Никакой особенной охраны нет. Несколько стражников у ворот. На стенах никого не видно.

– Оживлённое ли движение у ворот?

– За всё время, что мы там были, никто не вошёл и не вышел.

Увилл кивнул и задумался. До сих пор у него была надежда, что к замку удастся подойти незамеченными, но стало ясно, что этот вариант исключён. С другой стороны, вряд ли замок имел хорошую охрану – если не позволить привратникам закрыть ворота, то конный отряд легко ворвётся внутрь.

– Как думаете, много ли там защитников? – после короткого раздумья спросил он.

– Замок невелик и, похоже, не слишком богат, – ответил один из разведчиков. – Не думаю, что там сейчас будет много вооружённых людей. Может быть, сотня, а может и меньше.

– Велик ли внутренний двор?

– Тесноват, – покачал головой разведчик. – Лучше будет спешиться перед воротами, иначе сами себя зажмём.

Всё это время, пока разведчики отсутствовали, отряд отдыхал у околицы деревушки Лопухи, ближайшей к замку. Как и прочие, жители Лопухов вполне прониклись речами Увилла, и потому никто из них не поспешил предупредить сеньора. Юноша на всякий случай припугнул селян и поставил людей сторожить дорогу, но это оказалось лишней мерой. Наоборот, несколько раз деревенские молодки выносили расположившимся на траве воинам то овсяного квасу, то яблок, а то и молока. Несчастные люди, похоже, всерьёз восприняли всё сказанное и теперь видели в отряде Увилла своих освободителей.

– Скажи-ка, матушка, – обратился Увилл к старушке, что степенно нарезала берёзовые веники, греясь на завалинке у ближайшей к ним избушки. – А ваши частенько бывают в замке?

– Нечасто, барин, – бабушка охотно отбросила нож и, обтерев руки о подол, поспешила к Увиллу, радуясь возможности размять спину и поболтать. – А чего нам там делать?

– Ну, может, таскаете на продажу чего? – не сдавался Увилл.

– Бывает и такое, барин, да редко, – согласилась старушка. – Чего нам продавать-то?

– Да вон хоть бы и веники твои!

– А можно было бы… – похоже, для старушки эта мысль явилась откровением, и сейчас она оглядывала пуки зелёных берёзовых прутов.

– А много у тебя их? – глаза Увилла заблестели – у него явно родилась мысль.

– Да есть сколько-то, – бабуля заинтересованно глядела на паренька. – В сарайке. Я их на зиму готовлю – коз кормить. Козы, они очень охочи до берёзовой лозы, барин.

– А телега с лошадью есть у вас в деревне?

– Как не быть, барин! У Конта-Седого есть, и у Жепыги. Ещё у Вахра, но тот больно прижимист, желудяка!..

– Отыщите мне телегу и лошадь, – приказал Увилл паре ближайших воинов. – Ну а что – продашь ли, мать, свои веники?

– Отчего не продать, коли в цене сойдёмся, барин?

– А хватит ли у тебя веников, чтобы телегу заполнить?

– Уж чего-чего, а этого добра у меня вдосталь! – усмехнулась бабка, предвкушая барыш.

Увилл машинально похлопал по карманам, хотя прекрасно знал, что не брал с собой сколько-нибудь значимой суммы помимо горстки медяков, едва ли не случайно завалявшихся по карманам. Быть может, для этой бедной старушки и эта горсть стала бы несметным сокровищем, но юноше хотелось сделать поистине красивый жест, подкрепив свой образ благодетеля.

И вдруг он, вспомнив о чём-то, полез под ворот камзола, вытащив оттуда бечёвку, на которой висело колечко.

– Это кольцо много лет назад подарила мне мать, – снимая бечёвку с шеи, проговорил он. – Оно золотое, и стоит немалых денег. Возьми его, добрая женщина. Уверен, в замке есть ювелир, который сможет обратить его в деньги. Даже если он будет жаден как этот ваш Вахр, ты всё равно получишь за него два десятка серебряных марок⁸.

– Да зачем такой подарок-то, барин? – всплеснула руками старуха, но глаза её зажглись алчным огнём. – Да за такие-то деньги вы всю деревню скупите!

– Вся деревня мне ни к чему, – протягивая кольцо на шнурке, произнёс Увилл. – Но кое-что кроме твоих веников я всё же попрошу. Мне нужно несколько старых рубах и штанов. Найдёшь?

– Как же не найти, ваша милость! – дрожащими руками женщина ухватила наконец кольцо, должно быть, всё ещё не веря до конца, что всё это взаправду. – У меня трое сынов, так что кой-какая одёжа имеется! И ещё разыщу сколько надо будет!

– Ну хотя бы с полдюжины надо будет, – ответил Увилл. – Найдёшь больше – ещё лучше.

Говоря это, он глазами невольно следил за кольцом, которое старуха чуть растерянно всё ещё держала в руках, словно не веря, что оно теперь принадлежит ей. Возможно, она боялась, что молодой барин вот-вот расхохочется и отберёт драгоценность. Да ещё и, поди ты, прикажет отходить её плёткой как следует за наглость!

Но Увилл не слишком-то тяготился потерей. Это кольцо он получил от матери в день, когда они с Давином и Карой выехали из Колиона после свадьбы. Он ни разу не надевал его. Будь его воля, он и вовсе выбросил бы подарок в сточную канаву, но Давин строго повелел всегда носить кольцо при себе – на шнурке, если уж не на пальце. Названый отец от всей души надеялся, что мальчик однажды простит свою мать за то, что она была вынуждена сделать. Но, кажется, Увилл пока так и не простил…

***

– Куда прёте, дурачьё? – выходя вперёд, гаркнул один из трёх стражников у ворот, очевидно, главный из них.

– Кашу берёзовую везём, сударь, – натягивая поводья, ответил бедно одетый мужик.

Мелко дребезжащая телега остановилась, остановились и шестеро смердов, топающих рядом с нею, поскольку на самой телеге места никому кроме возницы не нашлось.

– На кой ляд она нужна тут, бестолочь?

– Не наше дело знать это, сударь, – возразил возница. – Наше дело маленькое. Нам сказано – мы везём.

– Кем сказано? – стражники явно были озадачены.

– Не могу знать, – сокрушённо развёл руками мужик. – Третьего дня прибыл к нам барин, и велел к нынешнему дню полный воз набрать, да в замок доставить.

– Третьего дня?.. – обращаясь к подчинённым, почесал небритую щёку командир. – Это Шевур, что ли, тогда ездил куда-то? И на кой ляд ему эти прутья сдались? Алушку свою пороть, поди!

И все трое разразились сальным смехом.

– Так нам-то чего делать, сударь? – жалобно спросил мужик. – Неуж восвояси отправляться? Барин говорил, что нам заплачено тут будет.

– Ладно, после разберёмся, – махнул командир, всё ещё смеясь своей шутке. – Загоняйте вон туда, под навес, да там и сгружайте.

– Нам было велено с телегой вместе оставить.

– Что этот пройдоха задумал? – вновь изумляясь, проворчал командир. – Ох, спустит с него когда-нибудь шкуру милорд⁹! Доиграется, шельма! Ладно, загоняйте! Да глядите, ежели ваша кобыла насерет во дворе – в руках выносить будете!

– Всё понятно, сударь, – поклонился мужик. – Так кудась нам?

– Вон к тем сараям, – махнул рукой стражник. – Потс, поди проводи этих недоумков.

Один из стражников, ухмыльнувшись, пошёл вперёд. Остальные двое посторонились – прутья торчали из телеги во все стороны, того и гляди глаз выколет!

– А вы куда, убогие? – перегородил командир дорогу шестерым смердам, что двинулись было следом за телегой. – Тут обождёте! Неча вам по хозяйскому двору шастать!