Текст книги "Пропавшее ущелье"

Автор книги: Александр Шейнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

ПРИЯТНАЯ НЕОЖИДАННОСТЬ

Небольшое здание станции, было на редкость уютным. Пирамидальные тополя высотой в добрых два десятка метров, словно часовые, окружали его.

Проводив состав, Щербаков разговорился с начальником вокзала. Это был степенный, уже в годах узбек, с брюшком, широколицый, с маленькими, острыми глазами. Михаил спросил его, где здесь можно расположиться.

– А вы кто? – спросил тот.

Щербаков рассказал.

– Из Москвы, экспедиция… – повторил с уважением начальник станции, – тогда давай в любой дом, везде гостем будешь… Хочешь, идем ко мне.

Молодой человек начал было отказываться, но гостеприимный хозяин и слушать не захотел.

– Чего говоришь «нет», когда тебя зовут? – настаивал он. – Места, что ли, жалко? Для всех хватит. Моя фамилия Айбеков.

Они прошли по тенистой улице пристанционного поселка.

– Вот здесь мы и живем, – сказал Айбеков, останавливаясь перед длинным, с плоской крышей саманным зданием. Ни одно окно не выходило на улицу, и наружная стена дома была продолжением довольно высокой саманной ограды, плотно закрывавшей двор со всех сторон.

Жарко светило среднеазиатское солнце, было душно, а внутри здания царил полумрак и стояла приятная прохлада. Узкая прихожая разделяла постройку на две части. С левой половины вышла пожилая женщина в длинной белой юбке. На приветствие Щербакова она молча кивнула головой. Хозяин повел гостя направо, где вдоль стен стояли обитые жестяными полосками сундуки, на которых лежали стеганые одеяла и цветные подушки. Толстый ковер закрывал пол.

В комнату вошел стройный, черноглазый юноша лет восемнадцати.

– Сын, – представил его Айбеков, – студент, на каникулы приехал.

Юноша крепко пожал Щербакову руку, назвал себя:

– Рашид.

– Чай будем пить, – сказал хозяин.

Он снял форменную куртку, бросил на пол несколько подушек и, ловко поджав под себя ноги, уселся на ковре. Сын последовал его примеру, Щербаков присоединился к ним.

Женщина принесла самовар, расписные пиалы, поставила на ковер мед, сахар, молоко, круглые зарумяненные и аппетитно пахнущие лепешки.

Неторопливое чаепитие продолжалось долго. Айбеков молча осушал пиалу за пиалой. Закончив чаепитие, хозяин поднялся, одел куртку.

– Пошел на службу, а ты отдыхай.

– Я с вами, – сказал Щербаков, – узнаю, как там наш груз.

– Отдыхай, – повторил хозяин, – сейчас самая жара. Потом придешь, груз твой никуда не денется…

В этот же день Щербаков довольно успешно решил все хозяйственные дела, договорился в автомобильной колонне о предоставлении экспедиции машины до селения Хамзаабад, что находится у подножия Алайского хребта, и стал дожидаться остальных участников экспедиции.

Пользуясь свободным временем, Михаил начал тренировки. Поднявшись вместе с солнцем, он выполнял гимнастические упражнения, затем отправлялся в десятикилометровый пробег. Днем отдыхал, а к вечеру снова бегал, прыгал и помногу ходил.

В этих вечерних прогулках его обычно сопровождал Рашид. Студент искренне привязался к Щербакову и смотрел на него с нескрываемым обожанием.

– Возьмите и меня в горы, – как-то попросил он.

– Не знаю, Рашид, дело трудное, надо подготовку иметь.

– Сумею, – решительно проговорил тот, – все сумею делать, – горячо убеждал юноша.

– Вот начальник приедет, тогда и поговорим, – пообещал Михаил.

Каждое утро Щербаков и Рашид шли на станцию встречать поезд. И вот однажды на деревянный перрон сошла группа веселых молодых людей. Щербаков подошел к ним, и сердце его дрогнуло…

Возле знакомого Щербакову чемодана, в том же легком полосатом платье и соломенной шляпе с малиновым бантом стояла… Лена. Девушка тоже изумилась нежданной встрече.

– Вы… Здесь? Какими судьбами? – спросила она.

Немного успокоившись, Щербаков ответил:

– Видно, теми же, что и вы. В экспедиции Бархатова.

– Правда? – не скрывая радости, воскликнула девушка. – Ой, как хорошо!

Вышло это у нее совсем по-мальчишески. Разговор оборвался. Лицо Лены, смуглое от загара, зарделось. Она, как показалось Михаилу, смутилась.

Щербаков начал знакомиться с остальными участниками экспедиции. Их было пятеро.

– Мне о вас Лена рассказывала, – пожимая Михаилу руку, весело проговорила круглолицая симпатичная блондинка с ямочками на щеках. Она с любопытством рассматривала Щербакова.

– Галка, не смей…

– А я ничего особенного и не говорю.

Подал руку курчавый молодой человек, тот, который встретил Лену на вокзале.

– Малинин.

– Щербаков.

Они не произнесли больше ни слова.

Остальных Михаил знал. Оба были мастерами спорта, уже прославившимися в высокогорных восхождениях на Кавказе. Один из них – Осередко, невысокий, похожий на грузина, с черной острой бородкой, был неплохим художником. Его картины Щербаков видел на выставке в Москве. Мать у Осередко была грузинкой, а отец украинец. Подобно Айвазовскому, воспевшему море, Павел Григорьевич Осередко мечтал стать певцом гор, чтобы поведать людям о их чудесной красе. Щербаков запомнил одну его картину «Пурга в горах». В снежном вихре, среди высоких горных скал можно было различить фигуру с рюкзаком за плечами и ледорубом в руке. Большое мужество угадывалось в этом одиноком человеке, непокорно идущем навстречу ветру. И чувствовалось, что его воли не сломить разыгравшейся вокруг стихии.

– Рад познакомиться, слышал о вас, – добродушно сказал Осередко, крепко пожимая руку Михаилу. – Ну, как ваш знаменитый парашют?

– Со мной.

– Тогда я вас изображу, как легендарного Икара, летящего с вершины гор, – пошутил Осередко.

Щербаков познакомил участников экспедиции с Айбековым и его сыном. Оживленно переговариваясь, все отправились на квартиру.

Теперь остановка была за Бархатовым.

К вечеру все хорошо отдохнули и вдоволь наговорились. Как-то случилось, что Лена и Щербаков отделились от остальных и очутились вдвоем за поселком. Солнце быстро садилось. Из желтоватого воздух стал прозрачно-чистым, а потом потемнел. Молодые люди пошли вдоль полотна железной дороги.

– Лена, – сказал Щербаков. – А ведь это здорово, что мы встретились.

– Да, удивительно… – согласилась девушка.

– Вы студентка?

– Что вы! Я уже два года геологом работаю.

Михаил хотел сказать, что выглядит она очень молодо, но воздержался. Лена интересно рассказывала о своей работе, об экспедиции в Кустанайскую область, где удалось обнаружить богатейшие залежи железной руды…

– И все-таки эта профессия не совсем для девушки, – заметил Щербаков.

– Почему?

– Станете старше, появится семья, поймете.

После непродолжительного раздумья она сказала:

– Я из-за этого замуж не вышла за человека, которого…

Лена не договорила.

– Любили?

– Может быть, и не любила, но он мне очень нравился.

– Ну и почему же вы не вышли?

– Он не захотел, чтобы я ездила с геологическими партиями, а я не хотела работать в конторе.

Видно, ей было нелегко вспоминать об этом, потому что она резко переменила тему разговора.

– Как вы думаете, – спросила она, – найдем мы ущелье Полынова?

– Видите ли, Лена, «белых пятен» на Памире почти не осталось. За последние годы наши исследователи и альпинисты побывали почти везде. И если они до сих пор не наткнулись на пропавшее ущелье, значит, оно находится в непроходимых местах, куда добраться очень трудно. Но я верю в Бархатова, и если он сам взялся за пояски – значит, найдем.

– Не правда ли, замечательный человек? Он у нас преподавал в институте, – улыбаясь, добавила Лена. – Все девчонки по уши были влюблены в его лекции…

– Только в лекции? – шутливо спросил Михаил.

– Ну и в лектора, конечно, – засмеялась она.

Так, разговаривая, они уходили все дальше и дальше. Когда они повернули обратно, стало уже темно. Безоблачное далекое небо усеяли звезды, крупные и яркие.

Внезапно девушка схватила Михаила за руку.

– Слышите?

– Что такое?

– Кто-то за нами крадется, – чуть слышно прошептала Лена.

Они остановились, напряженно прислушались.

– Вам показалось, – наконец проговорил Щербаков. – Идемте. – Но ее руки он не отпустил.

Очарование вечера пропало. Михаил почувствовал: Лена встревожена чем-то. Она торопливо зашагала.

– Подождите, – тихо проговорил Щербаков. До его слуха отчетливо донесся шорох осыпавшейся гальки, словно идущий за ними человек неосторожно оступился.

– Стой, кто там? – по солдатской привычке крикнул Щербаков и бросился назад.

В темноте Михаил увидел, как с насыпи что-то скатилось, шмыгнуло в траву и исчезло.

«Странно, кто бы это мог быть?…» – подумал молодой человек. Он возвратился к девушке.

– Ну, что? – спросила она.

Щербаков пожал плечами и, чтобы успокоить Лену, сказал:

– Никого нет. Показалось.

Теперь они шли молча, и Михаилу все время чудилось, что в темноте кто-то тоже следует за ними. Но вот засияли огоньки станции.

Во дворе их встретила Галя.

– Поздненько вы гуляете, – сказала она лукаво. – Ребята уже спят, а я тебя дожидаюсь, Лена.

Простившись с Михаилом, девушки ушли на свою половину. А он еще долго стоял, курил и думал о странных шорохах в темноте.

К ПОДНОЖИЮ ГОР

На следующее утро приехал Бархатов. Он был в отличном настроении. Радушно поздоровался с каждым участником экспедиции, долго тряс руку старому Айбекову, разговаривая с ним по-узбекски.

Василий Яковлевич одобрил хозяйственную деятельность Щербакова и в свою очередь сообщил, что его работа в Душанбе была также очень полезной.

– Я познакомился с любопытными материалами, – сказал он. – В неизданной рукописи, которая хранится в Республиканской библиотеке, упоминается об ущелье, расположенном в районе Алайского хребта, в местах, где когда-то путешествовал царицынский врач.

Я сравнил описание этого ущелья с уже известными – и ничего похожего. Видимо, оно действительно затерялось. Это загадка гор, которую нам надо раскрыть.

Теперь можно было продолжить путь дальше; он лежал через знаменитую Ферганскую долину.

Машина, в кузову которой находились старательно уложенные палатки, спальные мешки, горное снаряжение, консервированные продукты, подошла ко двору Айбекова. Участники экспедиции стали укладывать в нее свой багаж. Щербаков хотел помочь Лене, но его опередил Малинин. Поставив ее чемодан, он усадил девушку рядом с собой.

К Михаилу подошел Рашид. Его глаза убедительнее слов говорили о том, как ему хочется отправиться со всеми. Щербаков отозвал Бархатова в сторону, рассказал о просьбе юноши.

– Что же, нам люди нужны, – ответил Василий Яковлевич, – но не знаю, подойдет ли он для такой трудной экспедиции.

– Подойдет, – заверил Михаил и рассказал Бархатову о своих ежедневных тренировках с Рашидом и о его страстном желании участвовать в экспедиции.

– Я иду к себе в комнату, пришлите его ко мне.

– Хорошо, – весело ответил молодой человек.

На улице, возле двора Айбекова, собрались любопытные, которые с интересом наблюдали за сборами. Среди них Щербаков обратил внимание на толстого мужчину лет сорока трех – пяти, одетого, несмотря на жару, в полотняный пиджак. Пестрая тюбетейка прикрывала лысину. Незнакомец внимательно наблюдал.

«Что за тип?» – подумал Михаил.

Неожиданно тот подошел к нему.

– Скажите, пожалуйста, как фамилия человека, который только что вошел во двор?

Щербаков догадался, что он спрашивает о Бархатове.

– А зачем вам? – недружелюбно ответил Михаил.

Толстяк не обиделся.

– Видите ли, лицо его мне кажется знакомым.

В это время на улицу вышел Бархатов.

– Василий Яковлевич, – закричали сидевшие в машине, – скоро поедем?

– Сейчас, вот только Рашид соберется.

– А он с нами едет? – опросила Галя.

– С нами.

Толстый мужчина подошел к начальнику экспедиции.

– Василий!

Бархатов удивленно посмотрел на него.

– Не узнаешь?

– Признаться, нет.

– Неужели я так изменился?… Вспомни…

– Извините, но что-то не могу…

– Здорово… А я тебя узнал… Лешку Кожухова помнишь? Седьмой класс «Б».

– Лешку? Кожухова? Ты?

– Я.

Бархатов схватил его руку. Они обнялись.

– Ни за что не узнал бы… Ты же был лучший футболист в школе. А теперь?

– Все от ответственной работы, – пошутил Кожухов. – Сидишь по целым дням в кабинете. А ты молодец, замечательно выглядишь.

– Да, мне сидеть приходится мало.

– Знаю, читал о тебе, известный геолог… Давно хотел встретиться, телефон твой домашний узнал, в Москве сколько раз звонил, но отвечали, что ты в отъезде.

– А что геологам в Москве делать? Там все открыто, – улыбнулся Бархатов. – А ты как здесь оказался?

– На курорт еду, в Хамзаабад.

– И мы туда.

– С экспедицией?

– Да… Чего же ты ждешь?

– Машину должны были прислать. Да вот все нет.

– А ты садись к нам, подвезем.

– В кузове? – нерешительно спросил он.

– Ничего, похудеешь скорее!

– А это идея… Тогда я сбегаю за чемоданом.

– Садись, подъедем к вокзалу. Нам все равно нужно туда, простимся с хозяином.

Расставание с Айбековым было трогательным. Все по очереди жали ему руку, благодарили за гостеприимство. Последним прощался Рашид. Старик сокрушенно покачал головой, вздохнул, но ничего не сказал.

Машина тронулась по асфальтированной дороге. Девушки затянули песню, ее поддержали остальные. Но вскоре песня умолкла. Все залюбовались местами, по которым проезжали.

Щербаков любил эти поездки в глубь страны. Каждый раз узнаешь столько нового и интересного! Географические названия, которые надо было когда-то знать в школе назубок (учитель географии, Терентий Макарович, был требовательный и строгий), во время этих поездок превращались в красивые города и глубоководные реки и озера, высоченные горы.

Вот и сейчас они ехали в глубь Ферганской долины. Что он знал о ней? Почти ничего. Вспомнилось название газетной статьи: «Хлопковая база страны». Там приводились многочисленные цифры того, сколько теперь этой ценной культуры выращивается в долине, но Михаил эти данные уже забыл.

– Друзья! Внимание! – крикнул Щербаков. В кузове наступила относительная тишина, и только шуршал встречный ветер. – Василий Яковлевич, расскажите нам о Фергане.

– А остальные хотят послушать? – отрываясь от разговора со своим школьным другом, опросил он.

– Да, да, – послышались голоса.

Машина мягко катила по дороге. Несмотря на то что солнце поднялось уже высоко, жары не чувствовалось. Встречный ветер, подобно гигантскому вееру, приятно освежал раскрасневшиеся лица. Серая полоска реки то и дело мелькала за зеленой изгородью деревьев.

– Кто скажет, как эта река называется? – строгим тоном учителя спросил Бархатов.

– Шахимардан, – первая сказала Лена.

– Правильно, – подтвердил начальник экспедиций. – Это один из многочисленных горных притоков Сыр-Дарьи – величественной реки Средней Азии… А вы знаете, друзья, что мы едем по пустыне?

Это утверждение показалось забавным. Ветвистые дубы и чинары, выстроившись вдоль шоссе, кивали им своими зелеными макушками, за ними виднелись необозримые хлопковые поля с фарфоровыми чашечками на кустиках, ближе к дороге проносились фруктовые сады, усеянные серыми плодами, виноградники с высоко подвешенными лозами, с которых свисали увесистые гроздья.

– Да, по пустыне, – повторил Василий Яковлевич на недоверчивое замечание подруги Лены. – Еще и сейчас в Ферганской долине немало земли, которая ничего не родит, потому что нет воды. Местные жители так говорят: бог создал бесплодные степи, а люди оросили их влагой и победили бога. Да, друзья, это не Украина, не центральные наши черноземные области. Без орошения здесь фактически невозможно земледелие. Все, что мы видим вокруг, появилось лишь после того, как были созданы крупные оросительные системы – Большой Ферганский, Северо-Ферганский каналы. Они привели на поля не доходившие раньше сюда воды Сыр-Дарьи и ее притоков. Я точно не помню, на сколько увеличилась площадь поливных земель после того, как руки узбекских хлопкоробов построили искусственные каналы, но около 700 тысяч гектаров – это по размерам небольшое европейское государство… А какие тут чудесные вещи выращивают… Кое-что вы видите даже из машины: виноград, абрикосы, персики, яблоки, груши, айва, а дыни какие, арбузы!..

– Ой, как вкусно, – улыбнулась Лена.

Все засмеялись.

– Это еще что, – продолжал Бархатов, – тут выращивают субтропические плодовые культуры – инжир, миндаль, гранат… Девушкам небезынтересно будет узнать, что в Ферганской долине развито шелководство… Вы, наверное, обратили внимание на тутовые рощи… Вот благодаря им здесь получают прекрасный натуральный шелк… В долине расположен город Маргелам, где не так давно построили шелкомотальную и шелкоткацкую фабрики. Я знал это место в прошлом. Маленький, тихий городок, а сейчас он является крупнейшим центром шелковой промышленности всего Советского Союза.

Все слушали Василия Яковлевича с большим интересом. А машина мчалась все дальше и дальше мимо живописных населенных пунктов, где возвышались большие каменные дома, выстроенные на месте низких саманных построек прежних обитателей долины.

– Вот и Фергана, – сказал Бархатов, когда вдали показалась густая роща.

Город покорил всех участников экспедиции зеленью своих улиц. Словно идешь по аллеям старинного парка. Кроны деревьев срослись, и сквозь ажурную листву с трудом пробиваются лучи горячего солнца. А кругом арыки, светлые, веселые, неугомонно поющие днем и ночью.

КОНФЛИКТ

Чем дальше они ехали на юг, тем все заметнее чувствовалось приближение гор, плотным заслоном охватывающих долину с трех сторон. Только на запад простирались безбрежные степи. Эти горы служат гигантскими конденсаторами влаги. Они задерживают течение воздуха, насыщенного парами воды. Вечные снега Алайского и Туркестанского хребтов, подобно неисчерпаемому резервуару, питают долину ежегодно миллиардами кубометров воды.

Во второй половине дня, в самый солнцепек, участники экспедиции приехали в сравнительно небольшой, расположенный по речным террасам населенный пункт Хамзаабад.

– Знаете, кто был Хамза? – спросил Василий Яковлевич.

– Это наш поэт, – ответил Рашид, – хороший поэт. Он жил здесь, боролся за Советскую власть и погиб на посту. Его зверски убили басмачи.

– Да, – подтвердил Бархатов, – в честь его и названо это селение.

Участники экспедиции любовались видом Хамзаабада. Расположенный на высоте 1500 метров небольшой городок был одет в густой зеленый наряд. Крыши домов почти скрывались за шелковичными тутовниками, ветвистыми яблонями, гнущимися под тяжестью плодов. А внизу, у самой реки, точнее двух рек, Кулюкурбан и Кара-Казык, соединявших здесь свои воды, высоко в безоблачное небо подняли свои серебристые вершины стройные тополя.

Едва машина остановилась, как Осередко раскрыл свой походный альбом и принялся делать наброски.

Школьный товарищ Бархатова стал прощаться. Санаторий помещался на одной из террас, в прохладной роще.

– Когда вы двинетесь дальше? – спросил он.

– Дня через три, – ответил Василий Яковлевич.

– Где же вас найти?

– Километрах в трех отсюда мы расположимся лагерем. Приходи, делать тебе все равно будет нечего, а двигаться полезно, похудеешь, – шутил Бархатов.

Спутникам он велел далеко не отлучаться, а сам ушел в местный Совет сообщить о приезде экспедиции.

Все спустились к реке, принялись умываться. Вода была холодная, несмотря на июльскую жару.

Малинин подошел к Щербакову.

– Я хотел бы с вами поговорить.

– Пожалуйста.

– Может быть, отойдем в сторону?

Михаилу не понравился тон, каким были произнесены эти слова, но он молча двинулся за Малининым. Они уселись на каменном выступе. Малинин предложил папиросу.

– Спасибо, не курю.

Пока Малинин прикуривал, Щербаков внимательно разглядывал его. У Малинина было продолговатое сухое лицо с заостренным подбородком. Крупноватый тонкий нос выделялся на впалых щеках. Красивыми были глаза – большие, серые, выпуклый лоб и светлые, вьющиеся волосы, небрежно зачесанные.

– Заранее прошу извинения за этот разговор, – начал Малинин спокойно. – Но вы мне кажетесь серьезным и умным человеком.

Щербаков промолчал.

– Вам нравится Лена? – неожиданно спросил Малинин.

– Я понимаю, – продолжал он, – о таких вещах неприятно спрашивать, тем более, что мы с вами мало знакомы, но мы ведем мужской разговор, и, поверьте, он останется между нами.

– Я не знаю его причины, к чему все это? – резко спросил Михаил. – Оставим-ка лучше…

– Нет, – перебил его Малинин, – давайте сразу договоримся, чтобы к этой теме больше не возвращаться. Я заметил, что Лена ведет себя с вами несколько легкомысленно, флиртует, девушки вообще любят нашему брату морочить голову. А тут, в экспедиции, головы нам понадобятся для других целей. Поэтому хотел вас поставить в известность, что Лена моя невеста, и у меня есть некоторые основания утверждать, что мы любим друг друга и осенью, возвратившись в Москву, говоря высоким «штилем», сочетаемся браком. Так что оставьте ее в покое.

Все это Малинин высказал спокойно, не повышая тона, после чего поднялся, давая понять, что разговор окончен.

Щербаков на мгновение онемел, затем намеревался что-то ответить, но так и не произнес ни слова. В это время к ним подбежала Лена, Она только что искупалась в речке, мокрые пряди ее волос спадали на лоб, лицо сияло свежестью.

– Что вы тут делаете? – обратилась девушка к молодым людям.

Малинин подошел к ней и озабоченно спросил:

– Леночка, ты купалась?

– Да, вода такая чудесная.

– Напрасно, можешь простудиться.

– В такую жару! – рассмеялась девушка. – Михаил Георгиевич, а вы что насупились?

Щербаков не ответил. Догадываясь, что между Малининым и Щербаковым что-то произошло, Лена спросила:

– В чем дело, если не секрет?

Щербаков не сдержался. Вероятно, этого не следовало говорить, но Михаил плохо владел собой в ту минуту.

– Ничего особенного… Виктор Михайлович просто уведомил меня, что вы его невеста, и потому я не смею подходить к вам ближе, чем на пушечный выстрел.

– Виктор, что это, как ты смел! – возмутилась Лена.

Лицо Малинина стало злым, но внешне он ничем не выдал своего состояния.

– Не совсем так, Леночка… Мягко говоря, Михаил Георгиевич несколько сгущает краски.

– Как это все-таки подло, Виктор, – сердито проговорила Лена и, повернувшись, быстро пошла в сторону стоянки экспедиции.

– Лена, подожди! – крикнул Малинин.

Но девушка даже не повернула головы, торопливо взбираясь по узкой тропинке.

– Оказывается, вот вы какой… Ну, хорошо, я это вам припомню, – бросил Малинин.

Это взорвало Михаила.

– Слушайте, вы!.. – Щербаков не закончил фразы, чувствуя, что может совершить глупость.

– Вы хотели еще что-то добавить?

– Ладно, все. Идите.

Михаил испытывал стыд за всю эту сцену и за то, что не неумел сдержаться. Когда он поднялся наверх, Бархатов уже возвратился. Щербаков порывался рассказать о случившемся Василию Яковлевичу. Он знал, как важна в высокогорной экспедиции товарищеская спайка. Но потом подумал, что не стоит огорчать начальника экспедиции и вмешивать во всю эту историю Лену.

Все снова уселись в машину и поехали дальше. Километрах в четырех от Хамзаабада, среди пышной зелени, Бархатов велел остановиться.

– Здесь разобьем наш лагерь. Снимайте палатки, разгружайте вещи.