Текст книги "Незаконченный ужин (СИ)"

Автор книги: Александр Лошаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Эта фраза вернула самообладание офицеру полиции. Он пришел в себя и, не выпуская оружия из рук, отскочил от пытавшегося поддержать его преступника.

– Я требую немедленных объяснений! Что происходит?! – заорал Щавелёв.

– Вы чего такой шумный, – вежливо, абсолютно ровным тоном, слегка повернувшись в постели, произнесло чудовище.

– Я хочу понять, что происходит? – уже более спокойно пояснил Олег.

Тут только полицейский узнал партнершу Иннокентия – это была "невеста". Не сказать, что это открытие что-то прояснило, но всё же это немного успокоило майора, он даже перестал махать пистолетом и опустил руку с ним вдоль тела.

– Что вы хотите узнать? – начала разговор с вопроса женщина-чудовище. При этом она развернулась на кровати и села боком к Щавелёву.

– Ну, хотя бы почему мы оказались тут? И откуда ты знаешь наш язык?

– Мы живем на Земле, поэтому знаем земные языки, и русский язык мне нужен для моей работы.

– А твоя работа – ловить людей и жрать их? – обращаясь на ты, решил пойти на обострение Олег.

– Не надо делать быстрых и неверных выводов, господин офицер. Я не ошиблась, вы офицер полиции? – и не дождавшись ответа, продолжила. – Мы существуем на Земле гораздо дольше, чем вы, и не собираемся отчитываться перед вами о своих нравах и традициях. Это первое, а второе: люди тоже ели и едят мясо. Причем, выращивают животных специально для еды, то есть специально, чтобы убить и съесть. Вам лично это не кажется варварством?

– Может быть, но мы едим животных, а не разумных существ!

– Ха-ха-ха! Кто определяет: кто разумный, а кто нет? Даже ваша псевдонаука и та утверждает, что у свиней, которых вы едите, присутствует интеллект. Я уже не говорю про таких "животных" как дельфины или собаки.

– Но вы ловите людей в силки и потом публично убиваете их, а это жестокое преступление!

– Да что вы говорите, "жестокое преступление", – при этих словах собеседница майора встала с кровати и развернулась к нему лицом, – напомнить вам периоды в истории земных цивилизаций, когда люди поедали людей, жестоко и публично убивая их? Индейцы майя, например, или новозеландское племя маори.

– Такие факты были, но эти цивилизации погибли, или были приведены к нормам и морали, не позволяющей жестоко убивать.

– Еще смешнее. То есть Эрнан Кортес, утопивший в крови огромное государство, был носителем нравственности и морали. А Джеймс Кук, убивая маори, отучал их есть друг друга!

– Всё это вопросы истории развития цивилизации, и они не имеют отношения к тому, что вы творите с людьми просто ради развлечения. Вы нарушаете законы и должны ответить за это. Чего вам не хватает? Пищи? Нет! Вы убиваете ради развлечения, а это уже за чертой понимания любого здорового общества.

– Хорошо, оставим это, поговорим о делах.

– Нет и не может быть у меня никаких дел с жестокими преступниками.

– Майор, не сходи с ума, она предлагает нам вернуться домой живыми и здоровыми, – вмешался в разговор Кеша-Балаган.

– Вернуться обратно можно только прекратив беспредел здесь. Мы обязаны сделать всё, чтобы они прекратили ловить и убивать людей. Если им так хочется – пусть едят друг друга, – ответил на выпад рецидивиста полицейский.

– Ты тронутый на всю свою ментовскую бошку! Их тут десятки тысяч, а у тебя один несчастный пистолетик. Как ты планируешь их победить?

– Ваша позиция не может не вызывать уважения, – сделала комплемент Олегу женщина-чудовище, – но и ваш товарищ по несчастью тоже прав. Нас не победить. Один в поле не воин! Так, кажется, у вас говорят? И всё же – не всё так безнадежно. Мне надо кое-что объяснить, и после этого мы подумаем, как быть дальше.

– Хорошо, я слушаю, – согласился Щавелёв.

– Начну со своей личной истории. Я дочь хозяина заведения, в котором вас держат для последующего приготовления в пищу.

– Начало циничное, но правдивое, – Олег не удержался от комментария первой фразы "невесты".

– Да! Скажу больше: вас планируют убить и подать к столу на моей свадьбе, но этой свадьбы я не хочу, тут первое совпадение наших интересов.

– Интересный подход к отмене бракосочетания – договориться с праздничным столом, чтобы пища разбежалась. И свадьбу отменят?

– Послушайте меня до конца, мне и так трудно говорить, а тут вы еще с иронией.

– Постараюсь не мешать, хотя гарантий дать не могу – слишком всё противоречит моим принципам, – не сдавался Щавелёв.

– Наше общество неоднородно, так же, как и ваше. Многие граждане против таких вот заведений, где публично убивают и поедают людей. Но пока законы на стороне моего отца и моей семьи.

Сама лично я никогда не вникала в эту проблематику. Пока не познакомилась со своим возлюбленным. Он был ярым сторонником отмены законов защищающих отлов людей и их поедание.

Мой любимый пострадал за свои убеждения, его поймали и отправили на Землю, где он погиб. Но об этом я узнала много позже. Сначала я искала его, и для этого добилась разрешения посещать ваш мир. Официально – для поддержания бизнеса своего отца.

Да, я размещала ловушки. Но параллельно изучала жизнь, которой вы живете. Язык, историю. Многое мне пришлось пережить, в том числе и преследование людей.

Но вот недавно я узнала, как погиб мой любимый. Его обнаружили в горах, почти сразу после того, как он попал на Землю. Охота на него велась как на зверя. У вас – нас называют Йети, – снежный человек. Люди загнали моего Йети в скалы, и он бросился вниз, чтобы не достаться преследователям. Охотники не смогли найти его тела. Но монахи непальского монастыря нашли и похоронили. Я тоже нашла его могилу, и оставила там орнамент семьи, по традиции – это клятва в верности. Представьте, что я испытала, когда увидела лицо моего любимого, обрамленное моим орнаментом у потенциальной еды на...

Тут она запнулась видимо, подбирая слова. А Кеша слегка наклонил голову, чтобы избежать прямого взгляда недавней сексуальной партнерши. Наконец женщина-чудовище нашла нужное слово и продолжила.

– На теле этого чудесного человека, – она нежно посмотрела на Иннокентия, – я уверена, что монахи, которые перенесли изображение дорогого мне лица на его тело, верили, что мы встретимся, и вложили часть силы моего прежнего друга в душу нынешнего.

Кеша смахнул неожиданно набежавшую слезу. И нежно посмотрел на своё волосатое чудовище.

– Это конечно трогательная история, но как она поможет нам? – вернул деловой настрой в беседу Щавелёв.

– Я продолжу, – намекая на обещание не перебивать её, продолжила хозяйка спальни.

– После того как всем стало ясно, что мой возлюбленный погиб, я впала в отчаянье. Мне хотелось мстить людям, но больше я хотела отмстить тем, кто отправил на смерть мою любовь.

Не обращая внимания на моё состояние, отец решил для укрепления свой власти и своего дела выдать меня замуж за одного нашего известного политика.

Понимаете, после этого решения я решила уйти из жизни, но тут случайно узнала, что именно мой отец и мои братья в сговоре с этим политиком и подготовили к смерти моего милого друга. Сегодня я хочу отомстить им, и развалить ненавистный мне бизнес, который, как я теперь понимаю, является варварским и преступным.

На этих словах старший оперуполномоченный по имущественным преступлениям насторожился: "Что-то быстро она взяла на вооружение мои формулировки", – промелькнуло у него в голове, но перебивать говорившую он не стал, а она продолжала.

– Вас удивляет, что я так быстро поменяла мнение? – словно прочитав мысли полицейского, задала риторический вопрос несчастная. – Я вам скажу: во мне до сих пор борются два существа.

Меня воспитывали в семье, где то, что вы видели вчера – норма, поэтому аргументы, связанные с традициями и укладом жизни – это оправдания. Я сама для себя искала их, когда пыталась понять моего любимого, и позже, когда строила ловушки, ведь я не отказывалась есть мясо людей.

Но сейчас, когда я познакомилась с Иннокентием, случился прорыв. Физически я не могу представить, что буду есть его тело, ведь оно часть души моего любимого, и мне стыдно за то, что я делала раньше. Это моя вторая сущность, родившаяся в любви, буквально сейчас она заставляет меня перешагнуть правила и законы нашего общества.

– Предположим, что этот монолог искренний, и вы раскаиваетесь, но раскаянье это одно, а действие это другое. Что делать будем, чтобы прекратить преступление? – сурово нарушил душевный порыв собеседницы майор.

– Я думаю, вам надо убить моего жениха, – перешла к делу женщина-чудовище.

– Как всё банально: душевный порыв, любовь, неожиданно проснувшаяся совесть, и такая корыстная просьба. Убейте этого гада, отмстите за мои чувства, – с усмешкой подвел итог романтической речи Олег.

– Нет, вы не понимаете, мой жених – это ключевой политик. Смерть которого однозначно приведет к отмене законов, разрешающих ловить и поедать людей.

– Девушка, – ужас, что я говорю, промелькнуло в голове у Щавелёва, но он продолжил, – как говорит ваш новый друг: не надо горбатого лепить!

Политика даже диктаторами не делается в одиночку. Всегда есть группы противодействия, у нас другая задача: прекратить преступление раз и навсегда.

Для этого убить политика, даже очень влиятельного, недостаточно – надо поменять мораль в обществе. И потом, убийство всегда мотивировано, это крайняя мера – это всегда переход определённых нравственных норм. И, как крайняя мера, оно часто вызывает адекватный ответ в виде мести.

Где гарантия, что после смерти видного политика не произойдет обратная реакция? "Кто убил нашего политика? – люди. Людям надо отмстить". Вот какая логика может стать ответом на предложенный план.

– Ну, блин, начальник, ты голова! А я думал, что твоя чугунка нужна только фуражку носить, а ты вон как мадам впарил, даже я, при всей симпатии к "красотке", и то с тобой согласен.

– Вы ничего не понимаете! Я не могу выйти за него замуж, вы его убьете, я вас отправлю на землю! – почти завизжала женщина-чудовище.

Хотя визжание, с её грудным голосом скорее напоминало гудок парохода, полицейского это не напугало.

– Короче, мадам, наши условия, – тоном, не терпящим возражений, начал Олег, – вы говорите, как технически лишить вас возможности ставить ловушки на людей, а мы подумаем, как избавить вас от жениха.

– Да вы смеётесь? Даже если вам удастся вывести ловушки из работы, их всё равно можно починить, и это ничего не изменит.

– Я сейчас задам тебе, женщина, несколько вопросов, ответишь на них честно, мы тебе поможем, нет – пеняй на себя, будешь целоваться в этой кроватки не с любвеобильным Кешей, а с ненавистным тебе чудиком. Понятно?!

Чудовище махнуло головой.

– Что тебе будет, если узнают про твою связь с человеком?

– Убьют, – без запинки и тени страха ответила "невеста".

"Странно, но мне не хочется верить в её искренность", – снова задумался Щавелёв.

– Хорошо! Другой вопрос, – продолжал давить старший оперуполномоченный, – ваш мир находится во вселенной, в другом измерении или на Земле?

– Э... это главный секрет нашего мира. Мы не можем выдавать места, где находимся, над нами нависнет угроза уничтожения.

– Отвечать на вопрос!

– Мы на Земле.

– Фиу, – красиво свистнул Кеша, но сфальшивил на последнем "у".

– Где конкретно? – полицейского было не остановить, он сел на своего конька.

– Наши города находятся сразу под основными ловушками, – очень тихо, почти шёпотом, призналась "невеста".

– Не понял, поясни! – удивился Олег.

– Мы живем в микромире. Ловушка – это портал, вы попали в неё, вы уменьшаетесь до масштабов микромира, увидеть который человек может только под сильным увеличением. Размеры объектов нашего мира меньше микрона.

– То есть ты меньше микрона?

– Да, и ты, офицер, сейчас меньше микрона.

– Вот это фокус, – Кеша-Балаган не смог сдержать эмоций, – людей пожирают прямо у нас под ногами, а мы ходим по асфальту и не слышим, как хрустят кости пропавших без вести земляков.

– Так, подожди, если ловушка – это портал, то он привязан к местности, говоря простым языком – ваш городишко находится в парке Вайнера. Как туда попали пигмеи и китайцы? – решил копнуть глубже Олег.

– Город, – это основная ловушка, у каждого поселения есть еще как минимум три, их можно установить на некотором удалении от основной, но между собой они будут связаны.

– Можно в Китае поставить, что ли? – уточнил опер.

– Нет, нельзя, можно установить рядом, ну, скажем, в воде или на крыше дома, в квартире, а насчет постоянного места, – наши города постоянно перемещаются, а ловушки мы можем свернуть и развернуть в любом месте, где окажемся. Просто пользуемся этим не всегда.

– А как вы перемещаетесь?

– Ветром, дождем. Мы можем подняться в небо с испарениями влаги и быть унесенными ветром, потом выпасть дождем, ну и так далее.

– Хорошо, это я понял, теперь про ловушки: как они уменьшают и увеличивают?

– Это мало кто знает. История нашего народа – история погибшей цивилизации. Мы жили на Земле миллиарды лет назад. Но случилась катастрофа, и чтобы спастись, мы ушли в микромир, те, кто создал технологию ловушек – давно умерли, и секрет их работы утрачен, знаний нам хватает только на поддержание их в рабочем состоянии.

– Если я правильно понимаю, то ловушка по функционалу таковой раньше не была? Она была переходом между мирами, это уже вы её сделали предметом для уничтожения.

– Да.

– Тогда скажи, как нам вернуться назад?

– Если я скажу, то вы уйдете, и мне придется убить себя...

– Мадам, не давите мне на жалость, я вам не Иннокентий, плакать не стану, – довольно цинично прервал собеседницу майор, и продолжил допрос.

– Итак, как нам вернуться?

– В ловушку можно попасть из любого места нашего мира, даже из тюрьмы пленников, для этого надо, чтобы вы находились в черном кругу, или на черном полу камеры перемещения, и кто-нибудь из граждан разрешил перемещение.

– А вот врать нехорошо, девушка, – остановил ответ Олег, – говорим о том, что нас будет не удержать, если мы решим уйти, и тут же светлая мысль: без меня вам не выйти.

– Да, подруга, это тебе не с котлетами беседовать, нашего опера не проведёшь, – весело включился в допрос Кеша.

– Хорошо, я скажу, но вы же поможете мне? – уже с мольбой обратилась к людям невеста.

– Поможем, слово офицера, – ответственно сказал майор.

– В нашем мире, как и в вашем, огромное значение имеют резонансные колебания, сочетание различных колебаний, их амплитуда и частота служат нам языком.

– Удивила козла капустой, наша речь – это тоже колебания.

– Но для общения мы используем другую частоту и амплитуду, многое вы даже не можете услышать, разве что почувствовать, так что я должна создать определенные условия для перемещения.

– Отлично! Итак, какие колебания надо создать, чтобы выбраться отсюда?

– Я могу только показать.

– Давай.

– Для этого войдите в черный круг.

Уговаривать никого не пришлось, узники микромира поспешили зайти в круг.

Женщина-чудовище достала две палки примерно по метру длинной, и принялась стучать ими об пол и друг о друга, пока не добилась формирования нужной для перемещения комбинации. Мгновенно мир спальной рассыпался, и все трое оказались в комнате очень похожей на ту где Олег выстрелил в потолок. Еще мгновение, несколько ударов палкой о палку, и легкие наполнил холодный воздух уральской майской ночи. Все трое стояли у стены университетского гаража в парке Вайнера. Кеша аж присел на траву от неожиданности.

– Как всё просто, – вглядываясь в темноту, произнес Щавелёв.

Ветер зашелестел в молодой листве деревьев. Где-то по улице Первомайской шурша шинами проехала машина. Между тем, чудовище, стоявшее рядом, напряженно молчало.

Олег пристально посмотрел на невесту, и не увидел в ней прежних переживаний.

"Она, похоже, ждет, что мы смоемся", – решил полицейский и, вздохнув, подошел к Иннокентию.

– Пошли обратно, горемычный, – с этими словами полицейский взял преступника за шиворот и пихнул в черное пятно на траве.

Миссия «Спасти от брака»

– А-а-а-а!!! – орал как безумный Кеша-Балаган, носясь по спальне своей волосатой подруги, – за что, господи, за что? Объясни мне, кусок какашки от милицейской собаки: как тебе в голову пришло вернуться? Да ладно, хер с ним, с тобой. Можешь сам себя в духовку запихнуть и специями посыпаться, но я-то тут причем?! А-а-а!!! – продолжал блажить Иннокентий, но почему-то делал это очень театрально.

– Заткнись, ненормальный, мы дали слово, мы обязаны его сдержать, – спокойно произнес майор, и подумал: "Куда ты без денег денешься? Ты за ними и в ад вернулся бы!".

– Это ты дал слово, тебе его и держать, а я домой хочу!

– К Иванесу на перо?

Кеша, услышав имя вора в законе, неожиданно сменил тактику, он бросился что-то искать.

– А! Вот они! – Праведников достал из-под кровати мешки с деньгами, и кинулся к женщине-чудовищу.

– Милая, любимая, верни меня обратно, – он грохнулся на колени перед чудовищем и принялся целовать волосатые ноги.

– Я не могу, вы обещали помочь мне, – спокойно, почти наивно, ответила она.

– Это он обещал, – Иннокентий тукнул пальцем в сторону полицейского, – я домой хочу!

Почувствовав, что его просьбы остаются неуслышанными, гуру секса подмял под себя мешки с деньгами, уткнулся в них лицом, и судорожно зарыдал. Особо не обращая внимания на переживания рецидивиста, Олег обратился к "невесте".

– Расскажи подробно, что ты придумала, как с нашей помощью хотела избавиться от жениха?

– Всё просто, – с готовностью начала она, – у нас есть традиция: на свадьбу жених по просьбе невесты, убивает на сцене в присутствии гостей жертву, которую потом подают к столу.

– Очень мило, я в восторге от простоты ваших нравов, – с нескрываемым отвращением, прокомментировал Олег слова собеседницы, но та, ничуть не смутившись, продолжила:

– Я попрошу его убить тебя, а ты вместо этого убьешь его.

– План просто гениальный!

– Но Иннокентий сказал, что ты это сделаешь легко, у тебя есть пистолет. Я знаю, что это эффективное оружие, я читала.

– Так автор этого шикарного плана он? – теперь уже Щавелёв ткнул пальцем в Праведников.

– Ну да... – наивно ответила женщина-чудовище.

– А что будет дальше, после того как я прибью этого высокопоставленного политика на глазах гостей, этот гениальный стратег по совместительству вор рецидивист не поведал? – обращаясь больше к Кеше-Балагану, чем к собеседнице, спросил майор, и сам же продолжил, – Наверняка не поведал. Так вот, милая, твои гости меня порубят на мелкие куски и пустят на окрошку. А этот негодяй, – снова жест, обращенный к Иннокентию, – с мешками денег смоется через портал.

– Нет, убить не должны, по традиции должны съесть труп жениха и отменить свадьбу, а пленника отправят в тюрьму. Там я вас и спасу.

– Да-а-а... мне кажется, что наивность твоя, – прикрытие чего-то большего и подлого. Говорят, что женщина не врет только сразу после оргазма. Наш разговор начался именно после этого события в твоей жизни, и рассуждала ты тогда гораздо более мудро и глубоко. И я ни за что бы тебе не поверил, если бы не экскурсия домой. Ладно, скажи, а гостей будет много?

– Гостей будет очень много, ведь мой жених – сын правителя нашего мира, будет сам правитель, его охрана, слуги, министры, другие правители.

– Вот это новость! Папаша правитель сожрет собственного сына, отменит свадьбу, а меня отправят всего лишь в тюрьму, а не порвут на тряпочки на месте. Сама-то в это веришь?

– Так принято, эта традиция.

– Уточню, отец твоего жениха – правитель всего микромира? Или только вашего города-ловушки?

– Всего мира.

– Опять неувязка в показаниях. Ты говорила, что твой жених влиятельный политик, и он чуть ли не ключ к решению проблемы отмены законов, защищающих людоедство, так?

– Да.

– И его смерть может склонить общественность к отказу от политики людоедства, так?

– Да.

– Но как это может быть, папаша сожрет собственного сына, это ему не понравится, и он откажется есть людей? Девочка – это бред, и ты хочешь, чтобы я поверил в эту нелепость?

Ответом была тишина. Еще во время диалога Олег заметил, что Иннокентий перестал истерить и внимательно прислушивается к тому, что происходит. А когда старший оперуполномоченный вопросом поставил в тупик собеседницу, та в поисках помощи обратилась взглядом к Праведникову, но он по-прежнему молчал.

– Ладно, я согласен, – неожиданно сказал полицейский.

Настал вечер свадебного ужина, на котором, должен был состояться эпический бой между сыном правителя микромира, влиятельным политиком, женихом неверной невесты и честным полицейским, старшим оперуполномоченным по имущественным преступлениям УМВД по Екатеринбургу. К сожалению, афиш никто не расклеивал, а зря, потому что, как показали дальнейшие события, такого шоу история двух миров ещё не видела и, наверное, уже не увидит.

Олег вышел на сцену под стук палок и цокот языков. Спокойно и с достоинством встал в центре освещенной площадки. По правилам, которые объяснил ему поляк, он должен был предъявить публике свои гениталии. Но офицер проигнорировал это требование организаторов боя, чем вызвал ненависть со стороны зрителей.

"Тьфу на вас три раза", – мысленно послал всех и сразу майор.

Наконец на сцену вышел соперник. Зал взорвался овациями, поднялась невероятная суета. Здоровый волосатый детина с отвратительной мордой, взошел на авансцену, в руках он держал бесформенный мешок. Это насторожило полицейского. В мешке находилось нечто живое, потому как под его тканью что-то шевелилась. Секунда, и мешок полетел к ногам Щавелёва. Глухой шлепок об пол, стоны, это заставило Олега немедленно наклониться и развернуть брошенный предмет. Внутри находился связанный, весь в кровоподтеках и с кляпом во рту, Кеша-Балаган. Зал застучал и зацокал так, что казалось обрушится балкон и провалится пол. Майор освободил рот рецидивиста.

– Какого черта ты тут делаешь, придурок?! – перекрикивая толпу, проорал опер.

Чтобы услышать ответ пришлось наклониться к самым губам Иннокентия.

– Начальник, кинули нас. Сука эта – невеста. Общак Иванеса подломили волосатые, я у них шестерил за долю малую, блондинку использовал, чтобы зайти по-тихому. У них метода такая, если им четко постучать где, палкой по стене – то они свою ловушку за стеной и развернут. Под лопату всё и вынесли, уперли прямо из закрытой хаты. А я дверцу взорвал для кипеша. Взял у Макара что он для себя прятал и дёру к ним. Обещали меня в Гандурас по своим каналам слить, чтобы блатные не нашли. А оно видишь, как вышло.

– Гнида ты, Кеша! Ты хоть знаешь где этот вожделенный Гондурас? – только и смог сказать Олег.

– Это не всё ещё, начальник, маслины из твоей волыны я вытащил – хотел, чтобы тебя тут феерично со спецэффектами закончили, мешал ты мне. Пустой ты, как барабан, щас эта горилла из нас шашлык делать будет на радость братве своей.

– А как же этот спектакль, любовь-морковь портрет на жопе? – с надеждой спросил майор.

– Да хер их поймешь, этих волосатых, вроде не пиликала, сопли на кулак мотала, "люблю, спасу, давай женишка моего, пусть майор кончит", только на кой мне эта страсть понурая? Я решил что мне с женихом проще будет тереть. А по-итогу – мои бабки себе заныкали, а меня на фарш.

– Проще нельзя было? Зачем весь этот балет затевать? Ладно, разберемся, полежи пока тут.

– Майор, ты не понял, патронов у тебя в пистолете нет, порвет нас эта волосатая скотина.

– Заткнись и лежи.

– Прости меня, ментяра, но ты сам виноват, на какой буй резной, намалёванный, ты полез за мной?

– Я свой долг выполнял, тебе этого не понять.

Чудовище тем временем демонстрировала свои яйца, Майор выпрямился и достал пистолет. Привычным движением достал обойму, она была пуста. Еще одним движением отодвинул затворную раму. В стволе золотистым цветом блеснул патрон.

"Чума блатная, ничего толком делать не умеет, обойму разрядил, а про патрон в стволе забыл. Я же в потолок саданул, автоматом следующий патрон в ствол и зашёл, но проверить канал ствола – ума не хватило у сексуального гуру, мать его", – подумал Олег, осматривая ствол.

Один патрон: много это или мало? Застрелиться хватит, но это будет слишком просто. Офицер быстро пошел к демонстрирующему свое достоинство волосатому чудовищу. Тот, увидев движение в свою сторону, взорвался цоканьем и грозно двинулся на соперника. Выстрел прозвучал неожиданно резко. Зал сразу затих. Волосатый детина свалился на пол и, держась за свои гениталии, принялся выть и кататься по сцене.

Олег подошел к нему ближе, наклонился к самому уху и громко сказал:

– Что, урод, больно? Запомни скотина: не всегда тореадор побеждает быка! Так что, сегодня твой папа будет есть яйца собственного сына, если я их еще не все отстрелил.

Майор навел пистолет в голову несчастного и громко, чтобы было хорошо слышно всем, сказал:

– Так, граждане чудовища, следующий выстрел будет в башку этому мачо. Выбор у вас невелик, пусть ваш местный президент, или кто он там, идет сюда, и поживее.

В зале установилась такая мертвая тишина, что шум накидки вставшего со своего места пожилого волосатого Йети был хорошо слышен всем. Мягко шлёпая по ступеням, правитель микромира вышел на сцену и опустился на колено перед постанывающим от боли сыном.

– Слушай сюда, старая обезьяна, прямо сейчас ты отдашь приказ освободить всех людей, которых вы держите в тюрьмах по всему своему миру, и вызови Войцаха.

Правитель встал и стукнул несколько раз палкой о камень пола. На ступенях амфитеатра началось шевеление.

– Да, и учти, если ты сейчас попробуешь избавиться от меня, то я успею выстрелить, и тебе в башку – это первое. А втрое – у меня высокий уровень подготовки, я запомнил какие резонансные колебания и для чего нужны. Ясно вам, клоуны волосатые?

"Похоже, я перегнул с последним заявлением", – лишь на секунду задумался Олег. Но в это время из зала в полосу света робко вышел тощий Войцах.

– Дружище, тебе надо проверить всех ли освободили из тюрем.

– Пан може не бояться швиньи так пуганы, что все делае как пан говорит.

– У тебя неплохой прогресс в русском языке, – похвалил поляка Олег.

– А где невеста этого супермена? – Щавелёв кивнул на травмированное чудовище.

– Панна млода! – крикнул поляк.

"Странно, скелет нас уверял, что нашего языка тут никто не знает, так как с пищей не разговаривают, а тут зовет невесту, да ещё и на польском", – тут же про себя отметил полицейский.

– Я тут, господин офицер, – раздался грудной голос в глубине зала.

– Подойди поближе, красотка!

Долго ждать не пришлось, женщина-чудовище осторожно поднялась на сцену и встала рядом с Войцахом.

– Ты принимала участи в ограблении Иванеса?

– Нет.

– А кто его грабил?

– Он, – она махнула головой на своего жениха.

– Это правда? – не глядя на Кешу, уточнил опер.

– Да, эта обезьяна там была, – преодолевая боль, подтвердил рецидивист.

– Все деньги, что вы украли – сюда, быстро, иначе положу и тебя и папика твоего, ты меня понял, Шрек недоделанный?!

Раненый в яйцо политик согласно задергал головой, и стал стучать пальцами рук по полу, одновременно прицыкивая языком. В зале появилась активность, отдельные фигуры забегали и двинулись на выход из зала.

– Так, малышка, пока эти ворюги несут сюда награбленное, поговорим с тобой при свидетелях, – сказал Олег, не отрывая взгляда от жениха, но явно обращаясь к невесте, – первый вопрос: история про любовь-морковь это правда?

– Да.

– И про портрет возлюбленного?

– Да.

– Тогда не ясны мотивы предательства, зачем ты решила кинуть Кешу?

– Сначала я хотела избавиться от жениха, после того как ты убьёшь его – вас тоже мгновенно убьют, и все деньги станут моими.

Зал недовольно зашумел и зацокал.

– Ладно, второй вопрос: зачем вам наши деньги?

– Чтобы жить в вашем мире.

– Не понял?

– Мы покупаем через людей, таких как Иннокентий, необитаемые острова, строим там дома, и живем подальше от людей.

– А тут что не живется?

– Тут нет солнца.

– Допустим. Раньше с Кешей вы были знакомы?

– Нет, но я слышала о нём от жениха.

– Смешно, а как же твои убеждения? Как же верность идеалам любимого, почему так резко сменила тему?

– Я поняла, что никогда не откажусь от мяса. Можно ли волка заставить есть траву? – гордо вздернув головку, изрекла волосатая невеста.

– Не верю, врешь! – нисколько не отреагировал на пафос собеседницы Щавелёв.

– Ты жадная и похотливая баба, якобы романтично любишь одного, спишь с другим, а замуж идешь за третьего, богатого и властного, при этом не стесняешься коварно убрать всех из-за денег. Ведь деньги Кеши ты взяла? Чужими руками хотела убрать неугодных, а если все срастётся, то и наложишь волосатую лапу на общак Иванеса. Для этого ты затеяла весь балет?

В зале зацокали языками и защелками палками. Только тут старший оперуполномоченный сообразил, что толпа микронных чудовищ шла на кровавое шоу, а попала на драматический спектакль. А то, что они зашумели, так это они аплодируют актерам.

Ободренный признанием публики Олег продолжил.

– И как только тебя не прибили за измену. Слышь, раненый в хер, – обратился полицейский к сыну правителя, – ты знал, что твоя невеста мутит с человеком прямо перед свадьбой.

– Нет, прохрипел лежащий на полу политик.

– Вот, девушка, ещё одно доказательство твоей лживости. Ты, поди, орала, что на тебя напали, или больше того – изнасиловать пытались?

– Берегись!!! – раздался истошный крик Кеши-Балагана.

Краем глаза офицер увидел предмет, летящий в него. Щавелёв присел и это спасло. Брошенное копьё по касательной задело голову и, изменив немного траекторию, угадило прямо в грудь стоявшего рядом правителя. Тот захрипел, кровь хлынула изо рта, и старик рухнул прямо в партер. Зрители отчаянно зацокали языками. В зале повисла атмосфера давящего страха.

Олег обернулся и увидел стоящего за его спиной Войцаха. Лицо скелета перекосила гримаса ужаса. Через мгновение поляк развернулся и побежал, но Праведников со связанными руками сумел перехватить его. Короткая борьба, последовавшая за перехватом, привела к тому, что беглец крепко стукнулся головой об пол, и потерял сознание.

– Он живой? – Поинтересовался полицейский, вытирая свободной рукой кровь с затылка.

– Живой, сука лагерная, – ответил Иннокентий.

– Отлично, спроси, зачем он это сделал?

– Вопрос слышал, вша коридорная? Отвечай! – свирепствовал Кеша.

Поляк, видимо, еще не совсем придя в себя, начал лепетать всякую ерунду.

– Дивщина котора ми щи побода бенде яие бронью. Яестешме разом.

– Что ты несёшь убогий?

– Оставь его, – неожиданно для себя, резко потребовал Щавелёв и удивленно посмотрел на невесту, – вот это номер, значит, твоим тайным любовником являлся поляк. Ты жила с человеком? Так это он покупал тебе на земле дома и острова?

Та словно сошла с ума, выхватила из одежды, несколько острых палок, которые служили для общения, и превратила их в оружие. Мгновение и тело несчастного поляка пронзили импровизированные дротики. Несчастный дернулся несколько раз и затих. Зал взревел, неистово щелкая языками и стуча палками. Невеста бросилась бежать, но толпа тут же догнала её, скрутила.