Текст книги "Ответный удар"

Автор книги: Александр Лавров

Соавторы: Ольга Лаврова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Сцена сорок шестая

На ночной улице останавливается машина Воронцова. Вылезает Бах, на нём виснет Ферапонтиков.

Бах. Пустите!.. Не могу больше, укачало...

Ферапонтиков. Борис Львович, голубчик...

Бах. Отвяжитесь от меня все!.. Мутит... Я пешком пойду...

Ферапонтиков. Глотните чуток, враз полегчает. (Сует бутылку.)

Бах. Не приставайте ко мне, Ферапонтиков, ужо наглотался... (Делает несколько шагов и обхватывает фонарный столб.)

Ферапонтиков. Куда вы такой пешком-то!.. (Пытается подвести его обратно к машине, но тщетно.) Ну, ладно, ладно, подышите маленько... Подышите – и поедем мы с вами к Ларисе. Она женщина добрая, уложит баиньки...

Бах. Какая Лариса?.. Никакой Ларисы... Домой!

Ферапонтиков(возвращаясь к Валентину). Вот чего делать? Угодит еще в милицию, ляпнет спьяну... мало ли что, потом не расхлебаешь.

Валентин. Да-а... бросить нельзя.

Ферапонтиков. Сейчас бы на боковую, а тут с ним вожжайся. Эх!.. Катись, Валя... Будем гулять, пока не прочухается...

Машина уезжает, Ферапонтиков возвращается к Баху.

Ферапонтиков. Ну, Борис Львович, давайте потихонечку-полегонечку... на ходу оно лучше.

Обнимает Баха за талию, медленно идут.

Ферапонтиков. Почто так расстроились? Все перемелется – мука будет... Слушайте, чего Евгений Евгеньевич советует: ешь пирог с грибами, держи язык за зубами.

Бах. Отстаньте вы с прибаутками.

Ферапонтиков. В прибаутках, Борис Львович, тоже смысл. Народная мудрость.

Бах. Куда мы идем?..

Ферапонтиков. Домой... домой... Ногами-то путь не близкий.

Бах. Господи, Маша спросит... что скажу?!

Ферапонтиков. Гляжу, жену-то вы хуже тюрьмы боитесь! Баба должна мужа любить и уважать, а вы через свою только страдаете.

Бах. «Баба должна»... Да разве вы способны понять?! Именно потому, что любит и уважает... а!.. (Машет рукой.) Что с вами разговаривать?!

Ферапонтиков. Обижаете, Борис Львович. Выходит, вовсе Ферапонтиков без понятия? К вам по-дружески...

Бах. Федор Лукич, вы одиноки, а у меня семья. Семья! Домашний очаг... С Машей двадцать лет! Дети... и какие дети! Дочь – красавица... такая моя ласковая, такая любимица... У Мити в четырнадцать лет первый разряд по шахматам... мальчик редких способностей... Я – отец... И вот они узнают!..

Ферапонтиков. Оно конечно... огорчительно.

Бах. «Огорчительно»... Непереносимо!

Ферапонтиков. Мы, Борис Львович, словам не обучены, зато от сердца... (Вытаскивает бутылку.)

Они уже вышли на набережную, идут вдоль парапета.

Ферапонтиков. Может, все-таки... а? Вас, смотрю, аж знобит.

Бах колеблется, затем берет бутылку, делает, глоток, другой.

Ферапонтиков. Вот и хорошо, вот малость и отпустит. Когда душа горит – лишний градус на пользу... Теперь мы с вами прямиком вдоль да по речке. Тут и ветерок посвежей.

Бах. Когда душа горит – ветерком не остудишь.

Ферапонтиков. Вам, Борис Львович, другой дороги нет, как ото всего отпираться. Ни детям, ни жене – полслова нельзя! Раз у вас чувствительность, а сами по уши в...

Бах(прерывая). Молчите!.. (Пауза.) Ну, попробую притворяться. Кого обману? На сколько меня хватит? От силы на неделю... Тупик... Вам, Ферапонтиков, соврать – что плюнуть. И никто вас не любит, никому вы не нужны. Вы понятия не имеете, каково это – лгать близким людям в лицо... изо дня в день.

Ферапонтиков. Знамо дело, у Ферапонтикова нету дочки-красавицы. Или сына, который со способностями. Зато никто ему не скажет: «Что ж ты, дорогой папаша? Подлец оказываешься и ворюга? Меня чему учил, а сам...»

Бах(со стоном, затыкая уши). Уйдите!.. Тошно от вас...

Ферапонтиков. Евгений Евгеньич приказывал доставить.

Бах. Пропади он пропадом, ваш Евгений Евгеньич!

Ферапонтиков. Зачем так о человеке? Он добра желаючи...

Бах. «Человек... добра»... Кровосос он, а ты при нем – холуй!

Ферапонтиков. Вона как запел?.. Сам ты холуй при своей бабе!.. Ну и мотай к ней, целуй пятки, держать не буду!..

Бах, пошатываясь, отходит.

Ферапонтиков(смотрит вслед). Сволочь... Нет, нельзя... Воронцов шкуру спустит... (Срывается с места и догоняет Баха.) Борис Львович, милый!

Бах. Отцепись...

Ферапонтиков. Не могу отцепиться. По душе не могу, потому как жалею! Хоть ты обзываешься, а я жалею.

Бах. До чего докатился – Ферапонтиков меня жалеет...

Ферапонтиков. Не плюй в колодец, Борис Львович. Беда у нас общая, мыкать ее вместе будем. Нам собачиться не след. Давай помиримся и для сугреву... (Вытаскивает бутылку.)

Бах. Ну давай... все равно... Так сказать, на брудершафт... (Пьет, за ним Ферапонтиков.) Куда мы к черту идем?..

Ферапонтиков. Так домой, Борис Львович. Сейчас вот через мост, потом но трамвайной линии. Еще топать и топать. Машину-то прогнали...

Бах. Домой... (Останавливается у парапета, глядит в воду.) Сколько времени?

Ферапонтиков. Второй час.

Бах. Маша с ума сходит: куда я пропал? И ребята, наверно, не спят...

Ферапонтиков. Ну, потревожатся, а там порадуются. При твоих обстоятельствах, Борис Львович, надо характер менять. Столько нервов – это не годится... Ты рассуди спокойно. Ну, станет невтерпеж – покаешься. Так, мол, и так. Люди, чай, свои, говоришь, любят. Стало быть, покричат, поплачут, а там и простят... Ведь ради них ты, должны понять!

Бах. Утешил...

Ферапонтиков. Я дело толкую! Сраму, конечно, хватит... и по работе тоже. Но пережить все можно. Главное, на суде с умом...

Бах. До того суда меня другой ждет... «Покричат, поплачут»... Господи, боже мой! Что он говорит!... Кажется, лучше головой в воду!

Ферапонтиков(насмешливо). Ну, это уж музыка!

Бах. А я говорю – лучше! Одна минута – и конец!

Ферапонтиков. Эй-эй, еще и впрямь сиганешь! (Оттаскивает Баха от парапета.)

Бах(упирается). Все равно тупик!.. Все равно жизнь кончена...

Ферапонтиков. Сдурел совсем! (Протискивается между Бахом и парапетом.)

Бах. Будет горе, и все... а иначе я им судьбу покалечу!

Ферапонтиков. Так и так покалечишь. Думаешь, концы в воду – и ладно? А следствие, думаешь, тоже утонет? Оно-то выплывет! И чего люди скажут? Испугался Бах. Испугался – значит, виноват. На тебя еще и чужих собак навешают!

Бах обмякает, задумывается. Ферапонтиков тоже задумывается.

Ферапонтиков. Нет, брат, если топиться – надо с пользой...

Бах смотрит непонимающе.

Ферапонтиков. Берешь, к примеру, и пишешь прощальное письмецо. Ни в чем, дескать, не замешан, а следователь меня запугал, требует признаться и все прочее... Ухожу из жизни честным человеком... Прошу оградить доброе имя моей семьи... Вот тогда – с пользой! Тогда и ты чист и семья без позору... За это можно и прыгнуть... Для близких, значит, людей.

Пауза.

Бах. Бумага есть?

Ферапонтиков(обшаривает карманы, достает клочок). Нет, мала. (Быстрыми профессиональными движениями ощупывает карманы Баха и вынимает несколько сложенных пополам листков с анализами плавок. Просматривает их, находит чистую страницу.) Да вот она – бумага!

Бах берет у Ферапонтикова листки, молча достает авторучку, снимает колпачок.

Ферапонтиков. Темно тут... Под фонарь бы...

Бах и Ферапонтиков идут на мост. На мосту под фонарем Бах разглаживает бумагу на бетонном парапете, пробует писать, но перо на неровной поверхности рвет бумагу.

Ферапонтиков. Дырки будут. Нате мою. (Подает Баху фломастер.) Пишите прямо: «Заявление». А теперь пониже: «Я ни в чем не виноват и не замешан ни капли... Следователь Знаменский шьет мне дело и лепит чернуху, чтобы я признался...»

Бах(начинает механически писать под диктовку Ферапонтикова, потом останавливается). «Лепит чернуху...» – что за бред... (Зачеркивает.)

Ферапонтиков. Эх!.. Зачеркивать не положено.

Бах. Отстань. (Встряхивает головой, заметно, что от нервного напряжения он трезвеет. Отрывает от листа исписанное начало, сует его в карман и пишет снова.) «Заявление... От гражданина Баха Б. Л. ... Я нахожусь под следствием...».

Бах пишет молча, сосредоточенно. Ферапонтиков следит через плечо.

Ферапонтиков(с паузами). Так... правильно... поровней, Борис Львович, строчка кривая... еще про чернуху бы все-таки... (Читает за Бахом.) «Фабрикует фальшивые улики». Законно! Ага... Ага... И подпись.

Бах. Число?

Ферапонтиков. Десят... нет, одиннадцатое уже.

Бах(ставит число, складывает заявление вчетверо). Конверт?

Ферапонтиков(на миг растерявшись). Нету!.. Вот чего – пишите адрес сзади посередке листа, я потом сверну и заклею... Петровка, 38. Главному начальнику следственного отдела... И еще: «Срочно» и «Лично». И подчеркните... Ну, всё! Дойдет. (Берет у Баха письмо.)

Бах бессильно облокачивается на парапет.

Ферапонтиков. Молоток, Борис Львович!.. Не ожидал, честно сказать... Думал – тюря, а ты – орел!.. (Нетерпеливо переступает с ноги на ногу, оглядывается.) Ну, давай поцелуемся на прощанье!..

Бах. Не торопи...

Ферапонтиков(разочарованно). Забоялся?!..

Бах(помолчав). Поверят письму?

Ферапонтиков. Железно поверят! Перед смертью человек но врет. Это всякий знает.

Бах. Перед смертью... да... Какая-никакая, а жизнь... не просто прыгать...

Ферапонтиков. Выпей, Борис Львович, для смелости.

Бах, не глядя, берет бутылку, допивает до дна, поперхнувшись, кашляет. Потом опускает руку и разжимает пальцы. Бутылка падает, снизу доносится едва слышный всплеск. Бах зябко передергивает плечами, оборачивается к Ферапонтикову.

Бах. Ждешь? Посмотреть хочется?..

Ферапонтиков. Спаси и помилуй, Борис Львович, какая ж радость?! Разве я тебя не отговаривал? Силком держал! Сам ты решился, ради семьи...

Бах. Прав... Извини.

Ферапонтиков. Я так понял – ты их уберечь хочешь, и имущество чтобы прахом не пошло. У сирот не заберут.

Бах(снова хмелея). Забирать-то особенно нечего, Федя.

Ферапонтиков. Ну уж!

Бах. Один раз ты мне лотерейный билет продал... выигрышный...

Ферапонтиков. Помню. Мотоцикл вышел.

Бах. Тогда взяли деньгами и кой-что купили, а остальные... Просто так Маше не отдашь – объяснять надо.

Ферапонтиков(без особого интереса). А куда ж девал? Ты ж имел прилично.

Бах(вынимает сберкнижку). Вот они... на предъявителя... И домой не пошлешь и с собой не возьмешь. (Указывает в сторону реки.)

Ферапонтиков. Куда с собой? Ты ведь раздумал, Борис Львович! И у меня прямо камень с души! Верно сказал: «Какая-никакая, а жизнь». Хоть на нарах, хоть за проволокой, а существуешь... Ну, дадут лет десять...

Бах. Десять лет?!

Ферапонтиков. Конечно, могут и пятнадцать. А повезет – и восемь. Еще сколько-то годков успеешь на воле погулять... Покамест в подследственной – жена будет передачи носить. Свидание выпросишь...

Бах. Маша – передачи?!..

«Утешения» Ферапонтикова явно начинают действовать. Бах снова повернулся к реке и смотрит вниз.

Ферапонтиков. Конечно, это разрешается... Даже в колонию жен пускают иногда повстречаться. Ну, а пожалеет себе карьеру портить да разведется – отсидишь, другую найдешь! Баб навалом.

Бах(тупо). Зачем...

Ферапонтиков. Как – зачем? Окромя прочего, баба и обстирает и сготовит. Баба нужна. У дочки будет своя семья. Ей папанька из тюряги без надобности...

Бах. Замолчи ты, ради бога!

Рука его, все еще держащая сберкнижку, безвольно повисает.

Ферапонтиков. Сына, понятно, в институт не возьмут. Как проставит в анкете: папаша, мол, находится в заключении, потому – проворовавшись, так и привет. Но опять же, не всем в ученые выходить, пойдет в слесаря. Что дороже – институт или живой отец?.. Нет, живи, Борис Львович! Живи, дорогой! Чего тебе не жить?!

Бах(почти шепотом). Дьявол ты...

Он закрывает лицо руками. Сберкнижка падает к ногам. Ферапонтиков приседает, чтобы ее поднять.

Сцена сорок седьмая

«Деловая» комната на даче Воронцова. Светает. Долго и настойчиво звонит дверной звонок. Из внутренних комнат появляется наконец заспанный Воронцов в халате.

Воронцов(у двери). Кто?

Голос Ферапонтикова. Евгений Евгеньич, я! Отворите...

Воронцов. Один?

Голос Ферапонтикова. Один-единственный!

Воронцов открывает, впускает лихорадочно оживленного Ферапонтикова, подозрительно его оглядывает.

Воронцов. Ну?..

Ферапонтиков. Евгений Евгеньич, как в том анекдоте – две новости...

Воронцов(грозно). В четыре утра прибыл анекдоты рассказывать?

Ферапонтиков. Сяду, Евгений Евгеньич, цельная ночь на ногах... С первой электричкой к вам... (Валится на диван.)

Воронцов. Пьян? Или того? (Крутит у виска.)

Ферапонтиков. Всего понемножку...

Воронцов. Дождусь я членораздельного слова?

Ферапонтиков. Евгений Евгеньич, не поверите... Бах – бух!

Воронцов. Бах... бух... что мелешь...

Ферапонтиков. Ей-богу! Бах – бултых!.. Царствие ему небесное. Утопился. (Пауза.) Так и знал, что не поверите! А он при моих глазах, со страху перед женой... (Снова пауза.) Ну, и спьяну тоже... Как отсюда мы уехали, его все развозило да развозило...

Воронцов(резко обрывая). Без подробностей! (Пауза.) Вторая новость?

Ферапонтиков. А вторая, Евгений Евгеньич, еще дороже стоит!

Достает заявление Баха, разворачивает и кладет перед Воронцовым. Тот читает. Потом поднимает глаза и долго смотрит на Ферапонтикова.

Воронцов. Ты надоумил?

Ферапонтиков. А то кто же! Если, говорю, топиться, так с пользой.

Воронцов. Змий... С этой бумажкой не мы, а, пожалуй, любезный Пал Палыч по Владимирке двинется... И все дело под сомнением...

Ферапонтиков. Давеча вот вы меня ругали за серьги, а на поверку и Ферапонтиков кой на что годится! А?..

Воронцов(заспешив). Умница, Федя, умница... (Достает клей и кисточку.) Давай, действуй.

Ферапонтиков. Может, в конверт, а поверх адрес вырезать и наклеить?

Воронцов. С конвертом будет липа. И марка не нужна.

Ферапонтиков аккуратно, прихватывая только за уголки, сворачивает письмо Баха и заклеивает края.

Воронцов. Придется тебе сразу обратно. Умри, но успей до первой выемки. Чтоб на письме стоял утренний штемпель. Понял?

Ферапонтиков. Понял, Евгений Евгеньевич. Неровен час, он всплывет, а письма еще нету!

Воронцов морщится. Достает пачку денег и, не считая, бросает на стол.

Воронцов. Тут тебе за... волнения.

Ферапонтиков(опешив). Да я, вроде, спасиба ждал... Но, конечно, дают – бери... (Забирает деньги.) Что ж... я побёг.

Воронцов. Счастливо, Федя. (Запирает за Ферапонтиковым дверь.) Брр...

Сцена сорок восьмая

Квартира Баха. Утро. Жена Баха говорит по телефону.

Жена. Нет, и в милиции ничего не знают, и в «скорой помощи»... Да, Тася, конечно... Но первый раз в жизни Борис не ночевал дома!.. Что?.. Светку послала к его родителям в Подольск... просто чтобы не ревела. От Мити пока удалось скрыть, ушел в школу... Да-да, позвоню... (Кладет трубку, набирает другой номер.) Антон Ильич? Простите, что беспокою...

Сцена сорок девятая

Небольшой холл «за кулисами» в Доме моделей. Ляля сидит, отдыхает. Из демонстрационного зала появляется Лёля.

Лёля. Между прочим, в первом ряду млеет вчерашний Саша!

Ляля. Уж тут как тут? Крепко он нацелился!.. Села бы.

Лёля. Ритм теряю... У Наташки в темных очках дурацкий вид. Хоть ты скажи, чтоб сняла!

Ляля. У нее ячмень... (прислушиваясь к мелодии, доносящейся из зала.) «Аллея влюбленных» ...Пора готовиться на выход... (Уходит.)

Появляется Томин.

Томин. Здравствуйте, фея!

Лёля. Откуда вы взялись?! Сюда посторонних не пускают!

Томин. Кроме некоторых товарищей... (Шутливо.) Я представился администратору как брат из деревни. Срочный вопрос к сестрице: чи огород городить, чи не городить? Понимаешь, говорю, дорогой, городить так городить, а не городить – так и не надо...

Лёля(смеясь). Ну, хватит, хватит... Вы с начала показа?

Томин. Да. Уже лицезрел вас с Лялей и в «мини» и в «макси».

Лёля. Ну, и..?

Томин. Честно – Ляля демонстрирует платье, а вы демонстрируете себя.

Сцена пятидесятая

Демонстрационный зал. Очередную модель показывает Ляля. Публика аплодирует.

Сцена пятьдесят первая

Тот же холл. Томин и Лёля.

Томин. Вам пора переодеваться. Скоро выход.

Лёля. Откуда вы знаете?

Томин. Поинтересовался.

Лёля. Саша, вы невозможны! Прямо сыщик какой-то!

Томин. Лёлечка, разве такие сыщики бывают?

Лёля уходит. Входит Ляля.

Томин. Ляля, мы можем поговорить здесь без помех? Вы ведь освободились минут на десять.

Ляля. А что за разговор?

Томин. Разговор серьезный, возможно, неприятный.

Ляля(принимая все в шутку). Ну, давайте серьезный разговор!

Томин. Скажите, давно у вас эти серьги?

Ляля. Серьги?.. Дней пять или шесть...

Томин. Откуда они?

Ляля. Получила в подарок. А что?

Томин. Вынужден представиться. (Подает Ляле свое удостоверение.)

Ляля. Вот так номер!.. (Пауза.) И что же вам нужно?

Томин. Мне нужно выяснить, кто подарил вам серьги.

Ляля. Один... знакомый...

Томин. А конкретней?

Ляля. Конкретней?..

Томин. Имя, фамилия?.. Род занятий?

Ляля. Фамилию не знаю. Места работы – тоже.

Томин(укоризненно). Ляля!.. Я твердо рассчитывал на откровенность.

Ляля. Можете не верить, но это правда!

Томин. За сегодняшнее утро я много чего узнал от разных людей... Не пугайтесь, деликатно и не вредя вашей репутации. И все отзывались только хорошо. Потому пошел напрямую, без околичностей. И вдруг...

Ляля(оскорбленная). И вдруг я вру, да?

Томин. Ну... скажем, уклоняетесь.

Появляется Лёля.

Лёля(Томину). Поскольку вы не видели меня в коронном туалете сезона, то – вот... (Поворачивается так и эдак, принимая картинные позы.)

Томин. Сногсшибательно!

Лёля. Что-то оба подозрительно взволнованы, а?..

Томин. Разрешите вопросик. Кто подарил Ляле ее прелестные сережки?

Лёля(уходя переодеваться). Очень занятный дядька, за которого я ее все сватаю.

Томин. Даже потенциальный жених... Почему вы не хотите сказать о нем ни слова?

Ляля. Никакой не жених! Лёлька болтает попусту...

Томин. Две недели назад серьги были украдены из одной квартиры среди прочих ценных вещей.

Ляля. Что?! Ну, знаете ли!.. Придется выдумать что-нибудь поостроумнее, товарищ инспектор!

Томин. Ляля, серьги краденые. Может быть, вам они идут больше, чем подлинной хозяйке, но это дела не меняет.

Ляля. Вы еще способны шутить?!.. Даже не будь я знакома... Фу, какая гадость... и нелепость... Да достаточно взглянуть на него...

Томин. Дайте мне такую возможность...

Ляля. Ну уж, нет!..

Томин. Категорически?

Ляля. Категорически. Человек на секретной работе. Явно крупная фигура, ему хватает своих забот. Чтобы я еще втягивала его в какую-то мерзкую историю!..

Томин. Хорошо, спросите сами: где и у кого приобретены...

Ляля. Мне пора на выход. (Быстро уходит.)

Некоторое время Томин один, затем появляется Лёля.

Лёля. О чем это вы так мрачно задумались?

Томин. О Лялином женихе.

Лёля. Интере-есно!..

Сцена пятьдесят вторая

Зал Дома моделей. На помост выходит Ляля, через силу улыбаясь, демонстрирует очередной наряд.

Сцена пятьдесят третья

Тот же холл. Томин и Лёля.

Лёля. Да ничего я не знаю!.. Мы один раз были на даче, другой – в ресторане!

Томин. Где находится дача?

Лёля. Минут двадцать по какому-то шоссе... потом свернули... поле, речка, справа лес...

Томин. И не запомнили ни единого дорожного указателя?

Лёля. Мы непрерывно болтали, зачем мне дорожные указатели?.. Спросите, как проехать во Внуково – я отвечу, потому что мы часто летаем, а тут... большой интерес в названии деревень!.. И вообще, простите, все это не мое дело!

Подходит Ляля.

Лёля. Надеюсь, можно уйти?

Томин. Можно.

Лёля уходит. Пауза.

Томин. Ляля, серьги вынужден забрать.

Ляля. А я не отдам!

Томин. И не противно щеголять в краденых украшениях?

Ляля. Почему я с первого слова должна поверить, что сережки те самые? Не одни же такие на свете! Докажите!

Томин. Хорошо. Через три дня хозяйка вернется из Ленинграда, проведем опознание. А пока вынужден взять с вас официальную подписку, что они до тех пор не будут проданы, подарены или... потеряны...

Сцена пятьдесят четвертая

Кафе. За столиком Лёля и Ляля.

Лёля. Лялька, все это липа! Вот увидишь, это Федины проделки! Он хочет тебя устранить. Подослал кого-то из своих, собирает сведения, запугивает... Назло ему носи сережки и плюнь!

Ляля. Такой отвратный осадок...

Лёля. Еще бы!.. Но суть не в сережках, руку даю на отсечение! Суть в другом... Может, проверка, не разглашает ли Евгений Евгеньевич государственных тайн... Или тебя изучали – как среагируешь... В общем, факт налицо: взяли под наблюдение.

Ляля(саркастически). И в каждой серьге микропередатчик: регистрирует, что в левое ухо влетает, а в правое вылетает, да?.. Теперь, после всего этого... даже не знаю, как с ним встречусь!

Лёля. Вот-вот, того Федя и добивается!

Ляля. Да что мне Федя!.. Скажу дома, чтоб по телефону отвечали, что я уехала на несколько дней... Посмотрю, что будет с этим, ихним опознанием.

Сцена пятьдесят пятая

Квартира Баха. Вечер. В комнате беспорядок. Жена Баха звонит по телефону.

Жена. Бюро несчастных случаев?.. Я хочу знать, не поступило ли сведений о моем муже, сказали, что каждые два часа... Да, документы были при нем. Бах Борис Львович, сорок пять лет, высокий... Ах, я с вами и разговаривала, вы помните?.. Значит, ничего?.. Извините... (Кладет трубку.) Боже мой, да что же это такое?!..