Текст книги "Мифы о России и дух нации"

Автор книги: Александр Горянин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Два самоощущения, две идентичности, два народа

Хорошо ли, плохо ли, но Россия начала ХХ века, будучи обществом консервативным, не была способна на перемены такого размаха и такой быстроты, какие оказались ей по плечу в его конце. В начале века она слишком крепко держалась за свое – и за то, за что необходимо было держаться, и за то, что следовало отбросить. Пережитые в ХХ веке потрясения и страдания сделали ее другой страной. Новую Россию населяют уже совсем другие люди. Достаточно сказать, что ушло крестьянство со всем его укладом, обычаями, нормами, правилами и ценностями, ушло то, что Пьер Паскаль называл «русской крестьянской цивилизацией» .

Если к началу Первой мировой войны крестьяне составляли 83 % населения России, то уже в 1984 г. негородское население РСФСР составляло только 28 %, в том числе «колхозное крестьянство»  – всего 10 %.[98]98
  Демографический энциклопедический словарь, М., 1985, с. 377 и 381.


[Закрыть] Скачкообразно расширилась «доля занятых преимущественно умственным трудом» : уже согласно переписи 1979(!) года она составляла в РСФСР 31,2 %.[99]99
  Там же, с. 381.


[Закрыть] Соответствующих данных переписи 1989 года мне отыскать не удалось (не исключаю, что из-за последовавших вскоре потрясений и распада СССР часть материалов этой переписи осталась неопубликованной), но приведенная цифра наводит на мысль, что сегодня доля «белых воротничков»  в Российской Федерации примерно равна доле рабочего класса (сильно сократившейся за последние годы).

Былая Россия исчезла как Атлантида. Новую, повторяю, населяет другой народ. Конечно, этот народ является культурным наследником народа 1914 года, но всякий наследник распоряжается унаследованным по своему усмотрению – что-то использует, а что-то закидывает на чердак. Мало кто из пишущих на эту тему удержался от соблазна предположить, что новый народ много хуже того, ушедшего (не удержались даже те, кто рисует историческую Россию грязно-серыми красками), но в действительности картина не так проста. Надежду на то, что в чем-то он и лучше, вселяет как его постсоветская эволюция, так и сама способность к столь быстрой эволюции, его гибкость, социальная мобильность, прагматизм, предприимчивость, здравый смысл, политический инстинкт, обучаемость, свободолюбие.

Давайте посмотрим, уцелело ли что-нибудь от российского самоощущения начала века. Новый российский народ не сохранил и не мог сохранить веру в незыблемость окружающего его мироздания – ХХ век отнял всякую надежду на незыблемость. Бесповоротно расколото и единство русской нации, о чем позаботились советские коммунистические вожди, проведя «украинизацию»  и «белорусизацию» . Обратное слияние с теми, кто осознал себя в качестве украинцев, и только украинцев, видимо уже невозможно. Хотел бы ошибиться, но, боюсь, то же относится и к белорусам. А вот осознание той истины, что Россия не может быть (и не нуждается в том, чтобы быть) монолитом, что она разнообразна от природы и отдельные ее части вправе иметь разное устройство, это осознание возвращается к нам.

Чувство слитости с Россией у населяющих ее нерусских народов сегодня подвергается испытанию, так что оценивать его преждевременно. Видимо, пройдет не одно десятилетие, прежде чем оно вновь определится более или менее четко.

Эквивалент веры во всемогущество «белого царя»  исчез почти полностью. У людей больше нет горделивой уверенности (и в прежние-то времена часто иллюзорной), что за их спиной – держава, которая не даст их в обиду, они сегодня уверены попросту в обратном. Потребуются долгие годы и немалые усилия, чтобы восстановить эту веру. Не возникает у сегодняшнего российского человека и ощущения привлекательности своей страны для внешнего мира – даже при виде потока законных и незаконных иммигрантов, переселенцев, беженцев, гастарбайтеров, ежедневно вливающегося в нее через прохудившиеся границы. И дело не только в его личных наблюдениях и сопоставлениях, над негативным образом современной России много поработали отечественные СМИ и отечественный кинематограф, у нас уже шла речь об этом.

В сознании сегодняшнего усредненного россиянина не осталось и следа от былого образа молодцеватой и неустрашимой империи, причем, опять-таки, не по одним лишь объективным причинам. Но, повторюсь, если его отсутствие удерживает нас от каких-то рискованных шагов, оно и к лучшему. И все равно нельзя не пожалеть о том спокойно-уверенном настрое, который был органичной частью российского мировосприятия и который (добавлю) излучают даже старые фотографии, они есть почти в любой семье. Бравые усатые мастеровые и телеграфисты, паровозные машинисты и конторщики, курсистки и сестры милосердия – от них исходит явный положительный заряд, по контрасту с гнетущей аурой, окружающей людей на фотографиях 30-х и 40-х годов. Снимки начала века прямо-таки подзаряжают нас, послереволюционные же, по некоторым утверждениям, небезопасны в быту. Впрочем, не будем о недоказуемом.

Вера в Бога, боюсь, уже никогда не станет в России частью драгоценной триады «За Веру, Царя и Отечество»  («за Царя»  – означает, если вдуматься, «за незыблемость государства и его устоев» ) – не станет, ибо нет больше тех, кто ощущал эту триаду сердцем, без рефлексии и сомнений.

Уже видны пределы российского религиозного возрождения, одного из самых отрадных явлений посткоммунистической России. Эти пределы кладет нравственный релятивизм. Он воцарился у нас вместе с высоким образовательным уровнем населения. Для начитанного и эрудированного человека (в отличие от простого крестьянина) грех, увы, не всегда табуирован и, к тому же, относителен.

Вместе с тем у наблюдаемого ныне возврата людей к вере есть одно замечательное достоинство. Оно состоит в том, что сегодняшние «новые верующие»  пришли к вере в результате личного решения. Они наполняют сегодня храмы по доброй воле. Зрелище высокого чиновника, неумело крестящегося перед камерами, не может это обесценить.

Крепость веры в старой России непротиворечиво уживалась с тем фактом, что молитва и исповедь были прежде всего воспроизведением образа жизни отцов и дедов. Люди соблюдали праздники (в первую очередь праздники), общались в церкви, поскольку церковь в какой-то мере выполняла функции клуба (для людей, даже не знавших этого слова). Помня об этом, мы должны ценить сегодняшних «новых верующих» , для которых молитва и исповедь – сознательный акт.

Говорят, если что-то приходит как неизбежность, значит в этом обязательно есть и что-то хорошее. Формируется человек, который не боится жизни. Он таков потому, что больше не рассчитывает на собес, отдел учета и распределения, Кремль, обком, лимит, комсомольскую путевку и так далее, а рассчитывает на себя и (изредка) на Бога. Глаза у него, правда, боятся (телевизор запугал), но руки делают. На подавляющем большинстве молодых россиян не висит гиря той жизненной предопределенности, которая оборачивается серьезным социальным тормозом в странах Запада. В России социальное поле практически расчищено.

То, что у нас произошло за последние годы, произошло не по сценарию каких-то скрытых сил, а по Божьему промыслу. Атеист может сказать, что таков был стихийно-счастливый ход событий. Счастливый, потому что бескровный. Что более всего нужно России, так это принципиально другие, принципиально положительные установки, ей нужен либеральный и демократический патриотизм. Поиски в этом направлении не содержат ничего искусственного: Россия за последние десятилетия обнаруживает все растущую силу духа, только иначе, чем прежде, направленную.

После некоторых тяжких болезней человек в процессе выздоровления покрывается коростой. Струпьями, извините за неприятное слово. И это дает повод глупцам радостно выкрикивать: смотрите, смотрите, он уже совсем плохой! На самом же деле, это значит, что дело уверенно идет на поправку.

Глава VII. Российский ВВП много выше, чем мы думаем

Наш экономический упадок – тоже миф

До сих пор речь у нас шла о мифах, преимущественно журналистских, выросших из недоразумений, ошибок памяти, из неудачно закрепившихся словесных клише и стереотипов, из навязанных в незапамятные времена и зачем-то унаследованных нами суждений, из дурного знания истории, географии и прочих наук, из доверчивого отношения ко всякого рода домыслам – порождениям чьей-то уязвленной гордыни. Такими мифами мы будем заниматься и впредь, но на этот раз речь у нас пойдет о мифе экономическом.

Этот миф сильно зажился на свете. Мы его уже касались в настоящей работе, но вскользь. Он гласит, будто сегодняшняя Россия страшно отстает по совокупному продукту от коммунистического РСФСР конца 80-х годов. Довели, дескать, либералы, «чикагские мальчики» . Кое-что они и вправду довели. Но с ВВП дело обстоит сложнее, хотя это и мало кому известно. По страницам печати гуляют цифры, способны вызвать нервную чесотку. Один особенно симпатичный автор (явно из коммунистических расстриг, не хочу делать ему рекламу), пишет дословно следующее: «Десять лет назад Россия[100]100
  РСФСР? – А.Г.


[Закрыть]занимала уверенную вторую позицию в мире, а по ряду показателей и первую, сегодня же, благодаря ельцинской банде, она отброшена на 109 место в мире» . На сто девятое место! Это та часть списка, где идут постколониальные государства-архипелаги, и вот там, между какими-нибудь Крокодиловыми островами и атоллом Гуано, по уверению гневного автора (большую, видать, карьеру подрубили человеку), и находится нынешняя Россия.

Но внимательный читатель сталкивается и с цифрами другого рода. Передо мной свежеотпечатанная брошюра «Что надо сделать, чтобы гигантский потенциал России заработал на россиян»  (авторы П.Бородин, Г.Осипов и Г.Журавлев), читаю: «Объем ежегодного вывоза капитала с использованием различных схем из России оценивается экспертами в 400–500 млрд. долларов, что вдвое превышает официально рассчитываемый ВВП. Таким образом, после развала СССР из России вывезено до 4 триллионов долларов» . Давайте осмыслим, что нам в неявной форме сообщают авторы, один из которых, Геннадий Журавлев – доктор экономических наук, а другой, Геннадий Осипов – академик РАН, директор Института социально-политических исследований РАН.

Достаточно хорошо известно, что незаконный вывоз капиталов осуществляется почти исключительно с помощью занижения физических объемов экспорта, применения особых, «договорных»  (опять-таки заниженных) цен на вывозимые товары, использования бартера и невозвратов из-за ложных форс-мажоров – то есть через экспортные каналы. Часть выручки от экспорта все-таки возвращается в страну и составляет основу государственного бюджета. Значит, 400–500 миллиардов долларов – это стоимость части годового экспорта из России. Как может соотноситься часть экспорта из страны с ее совокупным продуктом в целом? Может ли она составлять одну треть его? Безусловно, нет. И четверть не может, и пятую часть. С трудом можно себе представить эту долю равной, скажем, 15 процентам. Но в таком случае годовой ВВП России должен составлять 2,7–3,3 трлн. долларов в год. Если бы дело обстояло так, это уже сегодня ставило бы Россию на 3–4 место в мире по экономической мощи, чего, увы, пока нет. Но при этом я, забегая вперед, заявляю: российский ВВП много больше, чем вы, дорогой читатель, думали до сегодняшнего дня.

Давайте попробуем прикинуть стоимость того, что зарабатывает, производит, добывает, строит, продает (и так далее) современная Россия и сравним эту оценку с тем, что пишется на данную тему, причем не только любителями. Эту тему нельзя обойти, поскольку она мифологизирована до предела.

Как измерить валовый внутренний продукт России?

Ежегодник Всемирного Банка «World Development Indicators»  («Показатели развития мира» ) слывет весьма авторитетным, каждый его выпуск ожидается с нетерпением. Ожидания были вознаграждены и на этот раз. Эксперты банка, готовившие выпуск за 2000 год, не ограничились тем, что рутинно обновили данные о валовом внутреннем продукте (Gross Domestic Product, GDP, не путать с Gross National Product, GNP) 140 стран, но и произвели прямо-таки революционный пересмотр этого показателя для ряда из них, включая Россию. Ревизия была вызвана усовершенствованием методики подсчетов.

Если приглядеться, цифры, выведенные Всемирным Банком для России и других посткоммунистических стран, лишь подтверждают то, что, по правде говоря, видно и без всяких цифр. Но начнем не с цифр, а с дефиниций.

Определение валового внутреннего продукта (ВВП) звучит так: «ВВП – это сумма стоимостей, добавленных обработкой к стоимостям сырья, топлива, электроэнергии, связи, перевозок, полуфабрикатов и к другим издержкам на производство товаров и услуг в течение года. Добавленная (вновь созданная) стоимость включает: налоги, вошедшие в себестоимость производимых товаров и услуг, амортизацию основного капитала, прибыль, доходы индивидуальных предпринимателей, оплату труда, отчисления на социальные нужды, косвенные налоги на производимые продукты (НДС, акцизы и другие). Для расчета ВВП нужно из стоимости всех произведенных товаров и услуг исключить стоимость той части товаров и услуг, которая была полностью потреблена (и учтена в затратах) в процессе производства всех товаров и услуг» .

Показатель ВВП изобретен специально для объективного сравнения хозяйственной и иной мощи разных стран. Трудно сравнивать страны по показателям продукции: одна страна производит больше чугуна, а другая – больше самолетов, кто кого обогнал? Но это еще не все: помимо товаров, в ВВП входят услуги. Как сравнивать прокат металлов в одной стране с прокатом автомобилей в другой? Понятно, что только через денежный знаменатель.

Показатель ВВП первоначально был разработан для сравнения близких по уровню развития и внутреннему законодательству стран со взаимоконвертируемыми валютами, и пока он применялся при сопоставлениях этих стран между собой, все было хорошо. Проблемы начались по мере расширения круга стран, включавших этот показатель в практику экономических расчетов и государственную статистику.[101]101
  посмотреть бы на этих экспертов – А.Г.


[Закрыть]

Каждая страна рассчитывает свой ВВП в собственных денежных единицах, и именно в этом кроется сложность. Поверхностные авторы (и не только наши) ее не видят. Не ломая голову, они берут показатели сличаемых стран, приводят к единому знаменателю, чаще долларовому, через сегодняшний обменный курс и расставляют по убыванию, порождая порхание в СМИ самых невероятных цифр и рейтингов. Специалисты же окончательно убедились в 90-е годы: когда речь идет о странах с переходной экономикой, простой пересчет ВВП по валютному курсу скорее вводит в заблуждение, чем что-либо показывает. Чтобы объяснить почему, потребуются примеры. Приведу целых три.[102]102
  т. е. за восемь лет, 1992–1999 – А.Г.


[Закрыть]

То, как валютный курс способен обратить статистику в насмешку, очень хорошо демонстрирует «Российский статистический ежегодник 1996» . Авторы почтенного справочника определили российский ВВП 1991 года в 2409 миллиардов долларов (в 1991 году наши статистики, напомню, еще оценивали доллар в 67 копеек, что едва ли соответствовало действительности[103]103
  Но зато помогало советской статистике вплоть до конца существования «нерушимого союза»  утверждать, что СССР занимает «уверенное»  второе место в мире по экономическому развитию, не пропуская (на бумаге) вперед даже Японию. Между тем, на черном рынке доллар стоил в середине 80-х четыре рубля, а в начале 1991-го – семнадцать. Не утверждаю, конечно, что курс черного рынка, привязанный к ценам нескольких наиболее выгодных для перепродажи товаров, отражал реальное соотношение двух денежных единиц, но говорить о 67 копейках оснований еще меньше, особенно в 1991 году.


[Закрыть]), а следующего за ним 1992-го – не дрогнув! – всего в 99 миллиардов (стр. 622), как если бы производство товаров и услуг в России могло упасть за год в 24,3 раза!

Для тех, кто считает Россию исключением из всех правил, процитирую еще один пример. С его помощью известный и легко доступный справочник «Книга мировых фактов ЦРУ»  разъясняет вопрос о корректности пересчетов ВВП по валютному курсу: «12 января 1994 года. 14 стран Африканского Финансового Сообщества (привязанного к французскому франку) девальвировали свои валюты на 50 %, но этот шаг, конечно, не означал снижения производства вдвое»  («CIA the World Factbook» ; в Интернете: ).[104]104
  в частности


[Закрыть]

И последний пример: несколько лет назад миллиардер Дж. Сорос ловкой игрой на фондовом рынке обрушил фунт стерлингов сразу на треть, что весьма заметно снизило годовой показатель английского ВВП, выраженный в долларах, хотя падения производства в Великобритании в тот год не было – был, наоборот, рост.

Из сказанного не следует, будто ВВП – вообще неудачное изобретение или вводящая в заблуждение абстракция вроде «ожидаемой продолжительности жизни» . Развитие близких по уровню стран, да еще со сближенным хозяйственным законодательством, повторяю, оценивается цифрами ВВП в единой валюте вполне надежно – при условии, что они не пережили в рассматриваемом году потрясений на манер только что упомянутого английского.

Уже из определения видно, что исчисление ВВП – дело весьма замысловатое даже там, где царит прозрачная экономика, всеобщее законопослушание и повальная налоговая дисциплина. Но как быть со странами, прозрачная часть бытия которых еще долго будет лишь верхушкой айсберга? (У айсберга, напомню, шесть седьмых под водой.)

Чем темнее экономика страны, тем предпочтительнее ее, экономики, оценка не через валютный курс, а через паритет покупательной способности (ППС) и тем сильнее эти две оценки разойдутся между собой.

«Книга фактов ЦРУ»  утверждает: «ППС – лучшая из доступных отправных точек при сопоставлении экономической мощи и благосостояния государств… ППС выявляется через отслеживание долларовых цен на обширный стандартный набор товаров и услуг в той или иной стране…»  Для каждой страны выводится поправочный коэффициент (PPP conversion rate), показывающий реальную внутреннюю стоимость ее национальной валюты. «Оценки ВВП большинства стран опираются на экстраполяцию данных о ППС, публикуемых Программой международных сравнений ООН… ВВП, вычисленный через валютный курс, может быть очень слабо связан с объемом производства в данной стране. Важное предупреждение: доля оборонных затрат в официальной (т. е. выраженной в национальной валюте) цифре ВВП может значительно отличаться от той же доли, высчитанной через ППС – наблюдатель столкнется с этим, например, при попытке оценить в долларах военные расходы России или Японии» .

Веское слово Всемирного Банка

В нижеследующих таблицах сведены цифры из ежегодника «World Development Indicators 2000»  (и цифры, вычисленные на их основе), отражающие показатели 1998 года; более поздние пока, увы, отсутствуют. В скобках – прежние оценки того же года из вышедшего несколько раньше другого издания Всемирного Банка «World Development Report 1999–2000» .

В выборку вошли 14 главных промышленных стран мира и 23 посткоммунистические страны. Россия представлена и там, и там: она принадлежит к обеим группам (в отличие от Китая, который пока еще не «пост»-коммунистическая страна), да и оценивать российские показатели удобнее всего на двух разных фонах. Часть цифр заимствована мной у Роланда Гёца (Götz), давшего анализ касающихся России данных Всемирного Банка в журнале «Aktuelle Analyse»  (№ 30, 2000) – издании кельнского института Bundesinstitut für ostwissenschaftliche und internationale Studien (BIOst). Название статьи Гёца – «Россия отстает меньше, чем думают» .

Сопоставимые ВВП (в млрд. долл.) главных промышленных стран мира, исчисленные по паритету покупательной способности

(в скобках – показатель до пересмотра, %% указывают разницу)

США

8002(7944)

+1%

Китай

3846(4067)

– 5%

Япония

2940(2887)

+2%

Индия

2035(1510)

+35%

Германия

1819(1772)

+3%

Франция

1246(1309)

– 5%

Великобритания

1201(1220)

– 2%

Италия

1185(1176)

+1%

Бразилия

1098(1085)

+1%

Россия

948 (605)

+57%

Мексика

738 (847)

– 13%

Канада

715 (760)

– 6%

Испания

638 (642)

– 1%

Южная Корея

625 (579)

+8%

Сопоставимые ВВП (в млрд. долл. США) посткоммунистических стран,

исчисленные по паритету покупательной способности

(в скобках – показатель до пересмотра, %% указывают разницу)

Россия

948(605)

+57%

Польша

295(264)

+12%

Украина

161(111)

+45%

Чехия

127(108)

+18%

Румыния

127 (90)

+41%

Венгрия

104 (73)

+42%

Казахстан

68 (55)

+24%

Белоруссия

65 (50)

+30%

Словакия

52 (43)

+23%

Узбекистан

49 (71)

– 31%

Болгария

40 (33)

+20%

Хорватия

30 (23)

+32%

Словения

28 (23)

+23%

Литва

24 (16)

+49%

Грузия

18 (11)

+64%

Азербайджан

17 (15)

+13%

Латвия

14 (10)

+44%

Туркмения

12 (10)

+26%

Киргизия

11 (11)

+2%

Эстония

11 (8)

+46%

Армения

8 (9)

– 12%

Молдавия

8 (7)

+29%

Таджикистан

6 (7)

– 2%

ВВП главных промышленных стран мира на душу населения

(в долларах США)

США

263 млн. чел.

30426

Канада

29,6 млн. чел.

24155

Япония

125,8 млн. чел.

23370

Германия

81,8 млн. чел.

22237

Франция

58,3 млн. чел.

21372

Великобритания

56,9 млн. чел.

21107

Италия

58 млн. чел.

20431

Испания

39,2 млн. чел.

16275

Южная Корея

46,9 млн. чел.

13326

Мексика

93,7 млн. чел.

7876

Россия

145 млн. чел.

6538

Бразилия

168 млн. чел.

6536

Китай

1286 млн. чел.

2990

Индия

950 млн. чел.

2142

ВВП посткоммунистических стран на душу населения

(в долларах США)

Словения

2 млн. чел.

14000

Чехия

10,4 млн. чел.

12211

Венгрия

10,4 млн. чел.

10000

Словакия

5,3 млн. чел.

9811

Польша

38 млн. чел.

7763

Эстония

1,6 млн. чел.

6875

Литва

3,6 млн. чел.

6666

Россия

145 млн. чел.

6538

Хорватия

4,8 млн. чел.

6250

Белоруссия

10,4 млн. чел.

6250

Румыния

22,8 млн. чел.

5570

Латвия

2,65 млн. чел.

5283

Болгария

8,88 млн. чел.

4505

Казахстан

16,96 млн. чел.

4009

Грузия

5,49 млн. чел.

3278

Украина

51,3 млн. чел.

3138

Туркмения

4,4 млн. чел.

2727

Киргизия

4,5 млн. чел.

2444

Армения

3,4 млн. чел.

2353

Азербайджан

7,9 млн. чел.

2151

Узбекистан

23,4 млн. чел.

2094

Молдавия

4,46 млн. чел.

1793

Таджикистан

6,2 млн. чел.

967

Как видим, по сравнению с предыдущей оценкой, рейтинги сильно поменялись. Будучи расставлены на основании предыдущих оценок (они, напоминаю, даны в скобках), страны расположились бы в заметно другом порядке. В связи с тем, что наш ВВП оказался в полтора с лишним раза более высоким, Россия переместилась на полупочетное десятое место. О том, правильное ли это место – чуть позже, а пока замечу, что Всемирный Банк не одинок в своих выводах. За нехваткой места упомяну еще лишь один такой научный центр – венский Институт международных экономических сравнений Wiener Institut für internationale Wirtschaftsvergleiche (WIIW). Как и Всемирный Банк, он поместил Россию на десятое место среди стран мира по объему продукции, но уже по итогам 1999 года. Согласно оценкам этого института (Forschungsbericht 253, Februar 1999), еще в 1997 году сопоставимый ВВП России превышал триллион долларов.

Упомянутый выше интернетовский сайт «Книга фактов ЦРУ»  был обновлен данными за 2000 год буквально перед сдачей этой книги в печать. Оценки, даваемые здесь, не лишены интереса. ВВП России оценен ЦРУ в 1 триллион 120 миллиардов долларов, что составляет 7700 долларов на душу населения (для сравнения, данные по Бразилии таковы: 1 триллион 130 миллиардов и 6500 долларов соответственно). ВВП посткоммунистических стран в 2000 году ЦРУ оценивает так: Чехия – 132,4 млрд долл. (12900 долл. на душу населения), Словения – 22,9 (12000), Венгрия – 113,9 (11200), Словакия – 55,3 (10200), Эстония – 14,7 (10000), Польша – 327,5 (8500), Белоруссия – 78,8 (7500), Литва – 26,4 (7300), Латвия – 17,3 (7200), Болгария – 48,0 (6200), Румыния – 132,5 (5900), Хорватия – 24,9 (5800), Казахстан – 85,6 (5000), Грузия – 22,8 (4600), Туркмения – 19,6 (4300), Украина – 189,4 (3850), Азербайджан – 23,5 (3000), Армения – 10,0 (3000), Киргизия – 12,6 (2700), Молдавия – 11,3 (2500), Узбекистан – 60,0 (2400), Таджикистан – 7,3 (1140). Суммарный ВВП стран бывшего СССР составляет 1699,3 млрд долл., что означает (при населении в 292 миллиона человек) 5820 долларов на душу населения. То есть, Россия, где живет сегодня ровно половина населения бывшего СССР, производит две трети валового внутреннего продукта распавшегося Союза.