Текст книги "Аврора, или Посторонним вход разрешён (СИ)"

Автор книги: Александр Голиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

   Настя лежала на траве, смотрела на облака. Рядом стонал Байк, которому вкололи лошадиную дозу пентморфина. Широко зевал Боров, щёлкал зажигалкой Шах, Кент нервно осматривался. Пак в позе Будды сидел поодаль, тоже смотрел на небо и чему-то загадочно улыбался.

   Станция находилась на холме, вокруг чужая степь, прорезанная автострадой. Сейчас пустой. На парковке несколько джипов охранников. А вот это весьма кстати.

   – Грузитесь в тачки, – велел Майор, – надо искать врача. Долго Лёнька не протянет. Я скоро, подарочек только оставлю.

   Решил станцию подорвать, догадалась Настя. И поправила волосы. Рука снова нормальная и нет того раздирающего в ней зуда, когда она была «Скорпом».

   Нехотя поднялись, медленно стали спускаться к парковке – отходняк после боя, адреналин улетучился, теперь вялая апатия вместо. Настя же пошла за Майором.

   – Уже намылилась убивать своего любовника? – Майор рассматривал дырку от шальной пули в стекле, всё в зигзагах трещин.

   – Там три машины, одна моя. Подорвать тут всё собираешься?

   Они вошли внутрь.

   – У меня нет столько взрывчатки. Да и смысл? Это же физика, её не подорвёшь. Впрочем, механику я тут поломаю, на всякий случай, хоть Пак и говорит, что хрен нас вычислят по вектору ухода. Кореец, конечно, хитрый и себе на уме, но всё правильно сделал.

   Она увидела то, для чего пришла – за пультом оператора на стене застеклённый ящик, в нём ключи. Локтем разбила стекло, достала несколько связок.

   – Какой-то из них мой.

   – Ты вот что. Всё-таки подумай, зачем тебе нужен этот Марк? Синдром Паковски не исчезнет сам собой, главное сейчас выжить. А для этого нужна вакцина. Потом его грохнешь, куда он от тебя тут денется? А вот забрать вакцину без тебя будет сложно. Тем более Байк выбыл из строя. Я понимаю, месть, расчёт, хочется побыстрее поквитаться. Но не кажется ли тебе, что это блюдо станет куда слаще, когда поостынет как следует?

   Она глядела на Майора, поигрывая связками ключей. И опять смотрели глаза в глаза, как тогда, в беседке. Только теперь в её глазах усталость, но зато в его – решимость.

   – Да, вы правы, пожалуй. Надо сначала вылечиться. Хотя я не уверена, что вылечиться можно, де-последствия ведь необратимы. Но попробовать можно. Где этот институт?

   – Где-то. Его ещё найти надо.

   – Понятно. Тогда я пошла. Не задерживайтесь.

   И уже в дверях:

   – Не люблю я его. И – не дура!

   Фыркнула и исчезла.

   Майор достал кусок пластида из разгрузки.

   – Врёшь, милая.

   Приладил у основания пульта.

   – Ещё как любишь.

   Вставил детонатор.

   – И ещё какая дура!

   Байка загрузили в джип на заднее, Шах за рулём, искал ключи и матерился. Настя подошла, молча протянула.

   Когда спустился Майор, на станции приглушённо грохнуло. Проходя мимо Борова, похлопал того по плечу.

   – Пулемёт пока можешь убрать в багажник. И веди себя как обычно.

   – Мы едем на рыбалку? – расплылся в улыбке большой парень.

   – Да, мы едем ловить рыбу. Очень большую рыбу, – и посмотрел на Настю.

   Та ничего не ответила. Прикрыла устало глаза.

   Поскорее бы уже всё закончилось, так и читалось на её лице. И особенно – этот нескончаемый день...

   Но чтобы он закончился, надо было сделать кое-что ещё. Убраться отсюда подальше и срочно найти врача. Что они могли в полевых условиях? Перевязать да обезболить. Так что по машинам расселись быстро, завелись и быстро уехали; раз есть дорога (и неплохая, кстати), то наверняка ведёт она не в тупик, а в более оживлённое местечко.

   Тут было намного теплее. Возможно, начало лета. И дышалось куда свободнее. Во всех смыслах.

   Настя ехала в головной машине, за рулём Пак. С раненым Шах и Майор. Замыкающими Кент с Боровым. Определились с картой местности просто: в джипах имелись навигаторы.

   – Понятно, сначала «люстры» навесили, потом начали обживаться, – заметил Пак, рассматривая карту. Дорога широкая, и пока никаких встречных.

   – Чего навесили?

   – Планетарные спутники для картографии и глобальной связи, – пояснил кореец. – Как они их запускали, интересно?.. Смотри, вон в сорока километрах есть город. Турсен называется. Довольно большой. Туда и отправимся. Хотя трасса как раз к нему и подводит, не вижу ответвлений. А тут, смотри-ка, озеро. И лес обширный рядом. Может, и грибы имеются?

   Ага, сейчас до грибов как раз и до купания – наверняка власти что-то срочно предпринимают. Например, объявляют их террористами со всеми вытекающими. В пользу их группы, однако, две вещи: отсутствие мгновенной связи с метрополиями, и начинающийся бардак на самой Земле. До многих вещей уже просто не доходят руки. Де-отклонения начинают свой победный марш на материнской планете, вакханалия насилия и агрессии всё чаще и чаще вплетается в жизнь, становясь реальностью. А что будет через полгода? И найдутся ли здравомыслящие люди на Земле хотя бы через год?..

   Пак передал план движения остальным и прибавил газу. Джип понёсся вперёд.

   – Непонятно, что с номерами. За километр видно, что джипы эти принадлежат полиции, белые цифры на синем фоне. А давай-ка настроим «динго» соответственно, будто мы стражи порядка и есть. Иногда эффект присутствия бывает важней самого присутствия.

   «Динго» последней модификации, достаточно было мыслеобраза в общих чертах, дальше гаджет моделировал картинку сам. Вся процедура заняла меньше минуты. Теперь сторонний наблюдатель видел в машине полицейских в полевой форме и фуражках, но никак не гражданских в угнанных джипах. Пак передал Майору новую вводную.

   – Молодец, лишний раз убеждаюсь, что котелок у тебя варит на все двести, мне вот такое в голову чего-то не пришло, – похвалил Майор по рации. И тут же добавил. – В город пока не суёмся, найдём мотель. Этим я сейчас займусь...

   Настя смотрела в приоткрытое окно машины, встречный ветер развевал волосы, было приятно, раскрепощено, будто выбралась из мрачного и удушливого куда-то на светлую сторону, где высокое небо с ослепительным солнцем, а земля родит не в мучениях. И это было правильно. И вот это ощущение правильности говорило о том, что жизнь, вообще-то, налаживается...

   Мимо проносилась степь, и чувствовалось, что её тут предостаточно. Как и пространства дальше, свободного и не изгаженного цивилизацией. Странно было не видеть её следов в виде ржавого железа, мутных рек, загаженных лесов и урбанических городов с озлобленными людьми. И горько осознавать, что человечество выбрало этот мир в качестве очередной помойки. Насколько этого мира хватит? Лет на сто? Скорее всего, даже меньше. Цивилизация, не умеющая утилизировать собственные отходы, имеет полное право жить в клоаке со всеми из неё вытекающими в виде уродливых мутаций, де-отклонений и прочими малосимпатичными штучками. Такова жизнь, хомо сапиенсы. Потому что ничего в ней менять вы не хотите. Или просто не можете. Ну, тогда помойка – самое то. Она же изначально статична. И ждёт лишь очередных отбросов, чтобы расшириться. Как правило, до размеров планеты.

   – Пак, есть один мотель слева по курсу. Видишь? Включи опцию «отдых». Нашёл? Дуй туда. Я поищу пока, что у них тут с больницами. Как минимум нужна операционная.

   – М-да, проблема, – пробормотал Пак, прибавив газу, – но всё могло быть гораздо хуже, это мы ещё легко отделались.

   – Да, – согласилась Настя, продолжая рассматривать безмятежный пейзаж, – я, например, израсходовала всего шесть выстрелов. И никто ведь так и не знает, куда мы в итоге направились.

   – Однако здесь могут знать, кто конкретно к ним прибыл. «Облако» позаботится, раз имеется сеть. Непонятно, отчего местные так долго запрягают нас ловить? И вообще, ты не находишь, что тут как-то... пустынно? До сих пор ни одной встречной машины.

   – Меньше народу, легче дышится, – беззаботно ответила Настя. Ей тут нравилось. И совершенно не хотелось думать о предстоящих делах. Расслабленность на войне, говорил ротный, это подножка для бойца, можно упасть и разбить голову. Да по хрену, если честно. Хоть десять подножек, но дайте хотя бы полчаса побыть человеком, у которого нет проблем. Помечтать о таком можно?

   – На Земле у тебя кто-нибудь остался?

   Настя усмехнулась.

   – Отец где-то шляется. А тот, кто мне нужен, как раз здесь.

   – Это хорошо. Я сам из деревушки одной, Синанджи называется. Фильтрацию жители не прошли поголовно, кто бы сомневался? Поэтому идея насчёт вакцины мне очень нравится. Я жизнь положу на её поиски.

   И тут «Хамелеон», её боевой тактический комбинезон, вдруг подал сигнал тревоги, и развернул перед глазами масштабную картинку в разрешении один к пятнадцати, обозначив атакующих. Сигнал подразумевал, что их взяли на мушку. Настя некоторое время смотрела на три боевых дрона, шедших встречным курсом, ТТХ которых внушали. И напряглась.

   – Дроны! – Пак тоже в «Хамелеоне». – Эти мешкать не будут. Торможу! А ты выпрыгивай, стреляй на поражение.

   – Но они же видят через «динго» полицейских, зачем?

   – У них мощные сканеры и смею тебя уверить, видят они через них вовсе не полицейских!

   Пак резко затормозил, и Настя выскочила, расчехляя «Скорп». Рука мгновенно трансформировалась в скорострельную пушку, а прицельная рамка также быстро распределила цели. И тут же стала стрелять. Именно на поражение – по два снаряда на дрон. Краем уха слыша, как позади тормозят остальные. Лишь бы Боров не полез за пулемётом, отстранённо подумала, остро чувствуя в правой руке тот самый зуд, от которого ныло сердце и мурашки по всей коже.

   Дроны модификации «Клык», серьёзные штуки. По два скорострельных ствола на брата, усиленный бронекожух, плюс система стабилизации, инфраэкраны и что-то ещё, такое же навороченное. Специально разрабатывались для оперативных мероприятий. Для таких, например. И потом, как явствует из обстановки, полиции тут наверняка минимум, а для дронов достаточно лишь оператора, да и то на всякий случай, «Клыки» эти полностью автономны. Очевидно, автономность их и сгубила. Нет, чтобы начать палить сразу, как только Настя сама взяла их в прицел, они зачем-то разделились и стали обходить с трёх сторон. Ну да, классика жанра: зажми в тиски и не дай объекту уйти, а потом делай с ним что хочешь. Настя уходить не собиралась. И атаковала первой.

   Полторы секунды по внутреннему таймеру. Так себе нормативчик, но чего хотела, сделала – цели уничтожены. Взорвались, разлетелись осколками. У неё рука тоже не пукалка, калибр солидный, такой даже на танки ставят.

   – Тут где-то штабная машина с оператором должна быть, сейчас посмотрю, – Пак полез обратно в джип.

   Она оглянулась. Так, понятно, умные, значит, смотрели, а дураки стреляли. Умные это которые все остальные, выстроились, глазеют. Даже Шах высунулся из окна.

   – Вы совсем идиоты? – Настя убрала «Скорп», стараясь не обращать внимание на раздирающий руку зуд. Казалось, чесались сами нервы. – Выстроились, как на параде, вас бы одной очередью положило.

   – Не бзди, эти «Хамелеоны» автоматную пулю держат, – рассмеялся Кент.

   – Ага, но не калибр полицейского дрона. И потом, вам бы в голову прилетело, дроны тоже в курсе, во что цель экипирована, боезапас бы зря не тратили.

   – Оператор в город помчался, – Пак следил по навигатору за красной улепётывающей точкой. Навигатор тут стоял полицейский, с очень полезными и нужными функциями. – Чего делать будем?

   – Быстро в мотель! От машин после избавимся, нас теперь каждая полицейская собака знает. Может даже и в лицо.

   Майор махнул рукой, и зрители полезли обратно. Время начало поджимать, и чем дальше, тем острее...

   Мотель находился на опушке леса. Большая парковка, с десяток домиков, фонари, дорожки. Чисто, удобно, благостно. Отвыкли они от этого, глядели с любопытством. Однако чувство тревоги никуда не делось, любопытство пришлось поубавить, а прибавить решительности.

   Заправляла тут пожилая женщина, типичная американка, любительница длинных пустых сериалов, чипсов и сплетен. Майор только глянул на розовые кудряшки и бижутерию, как сразу понял, кто перед ним. Вся загвоздка в том, что с такими надо постоянно держать ухо востро. Подобные типажи очень любят подглядывать в замочные скважины и полоскать чужое грязное бельё. Потому и содержат мотели, гостиницы, идут в консьержки, прислугу, а которые помоложе даже в репортёры. Главное расположить хозяйку к себе, не дать пищу для подозрений, и уж тем более повода настучать местной власти о странных типах, что у неё поселились. То, что она стучит, у Майора не было никаких сомнений. Он даже подумал мимолётно, а не проще ли грохнуть её, избавив себя тем самым от лишнего геморроя. Однако после устранения любопытной особы количество геморроя возросло бы критически. А жаль, чёрт возьми.

   Майор зашёл к ней в контору один, настроив «динго» показать пожилого мужчину простецкого вида: такие точно подозрений не вызывают. Джипы отогнали ближе к лесу, Байку совсем плохо, нужно было спешить. Поэтому Майор постарался всё сделать быстро, улыбаясь и расточая комплименты. Оперативник он или кто? Получив ключи и приподняв несуществующую шляпу в знак благодарности, покинул помещение. Довольная хозяйка проводила его взглядом (какой достойный мужчина!), и продолжила смотреть сериал дальше. Потом она непременно сходит поинтересоваться, как устроилась их компания, не нужно ли чего? Да, непременно сходит, где-то через полчасика. Заботливая же она хозяйка, верно?

   В их распоряжении оказались два крайних домика, последние в ряду таких же, Майор постарался. И лес стучит ветвями в окна – удобно для тех, кто понимает. Было неясно, видел ли их кто. Возможно, видели из окон. Тогда что постояльцы лицезрели? Полицейских в джипах, которым вдруг вздумалось тут остановиться. Зачем, спрашивается? Решили, что Боров с Кентом пройдутся по домикам, мол, проводится некая поисковая операция, беспокоиться не о чем, всё под контролем. Шито белыми нитками, но хоть что-то. Сейчас главное выиграть время. Байка оставили в машине, двигаться он не мог, а переносить побоялись по многим причинам.

   – Я в город, – Майор поскрёб подбородок, – делать нечего, надо искать врача. В навигаторе подробная карта, там с пяток больниц обозначено. Где-то и сработает.

   – Один не справишься, – сказал Пак. – Наверняка подняли тревогу, наверняка посты, наверняка ищут. Пошли в номер, я взломаю местную полицейскую сеть, вряд ли тут защита на высоте. Узнаем хотя бы, чего ждать в городе и окрестностях.

   В номере Пак включил ноут, сел за стол. Майор с Настей заглядывали через плечо. Шах остался в машине с Байком, охранять и поддерживать. Обоим было хреново.

   – Интересная модель, – заметил Майор.

   – Сам собирал, считай, ноу-хау. Это ступкон, ступенчатый терминал конверсии, или «стопка» для краткости, с его помощью я много чего взламывал и развеял вектор выхода там, на Земле. Незаменимая штука для тех, кто в теме. Тут иной принцип работы. Смею уверить, куда качественней.

   И застучал по клавишам. Через пять минут они много чего узнали.

   Население города два миллиона с копейками и всего десять тысяч полицейских, почти дивизия, но для такой уймы народу этого катастрофически мало. Или тут социальный срез таков, что вполне хватает? Ни банд, ни организованной преступности, ни чёрного рынка? Ни коррупции, все белые и пушистые? Вообще-то при всей своей негативной составляющей де-фильтрация пропускала как раз тех, кто не имел криминальных наклонностей, ну или почти не имел. Зато браковала всех, кто предрасположен к генетическим мутациям, тем самым де-отклонениям. Что в итоге получалось, поди узнай. Но вот тут живут. И живут, очевидно, вполне сносно.

   Тревогу да, подняли. Но не потому, что имелась какая-то информация с Земли (принципы нуль-связи существовали пока лишь в теории), а «облако» автоматом зафиксировало и передало факт уничтожения охраны через видеосистемы. Предотвратить такую утечку не мог даже Пак со своим ступконом. Не повезло. Или повезло, это как посмотреть: станция второй день находилась на профилактике, работала в холостом режиме. Приёмный канал открыт, но мощности минимум, только-только просочиться как раз и хватило. Понятно, что сигнал о нападении зафиксировали с опозданием, дежурная смена выслала дронов, и начальство стало решать, что делать дальше с неожиданным «подарком».

   – Идиоты, – заметил Майор, – я бы тут же поднял спецназ навстречу. А теперь ищи ветра в поле. Хотя, если очень захотят, то найдут.

   – Посмотри, вот где у них посты, на всех дорогах. А вот мобильные патрули, рассекают по городу. Эти вообще-то не страшны, если знать их маршруты. А мы теперь знаем. Но как проникнуть в город и отвезти Байка? Пока что-то не очень придумывается.

   – Проще простого, – ответила Настя. Мысль пришла как озарение. Оба уставились на неё. – Посмотрите, есть ли у них конторы по прокату автомобилей?

   Майор уловил сразу.

   – Ай, голова! Хорошо, что мозги не позволила аугментировать, соображалку не попортила, – и показал большой палец, ухмыляясь во весь рот.

   Байка осторожно сопроводили в фургон из проката (подогнали недавно из города служащие фирмы), ходить он мог, если поддерживать с двух сторон. Шах с вернувшимся Боровом помогли. Самому Шаху для профилактики вкатили ещё одну дозу пентропрозонола, выглядел он хреново, взгляд блуждал, лихорадило, спотыкался. Сейчас оклемался, сидел в салоне рядом с Байком. А тот в полубессознательном состоянии: похоже, одна пуля задела ребро, вторая застряла в животе. Кто же знал, что у одного из охранников окажется мощный «Мустанг»? А ведь не должен был, штатное оружие у охраны другое, «Хамелеон» ему не по зубам. Непруха, одним словом, стечение обстоятельств, вот тут точно не повезло.

   – Постояльцев здесь пара человек всего, ещё может, кто в отъезде, – доложил Кент, – и в том вон домике тёплая компания, но эти бухают с утра, им пофиг. А так всё нормально.

   – Хорошо. Бабулька недавно приходила, чтоб её, – скривился Майор, – еле отшил. Но вроде ничего не заподозрила. Короче, народ! Слушай сюда! Вот чего будем делать...

   Наглость, конечно, второе счастье, но Майор решил не злоупотреблять. Соваться в госпиталь или больницу было сродни штурму, под дулами автоматов заставляя медперсонал делать операцию. Понятно, что ни «динго» бы не помогли, ни эти автоматы – максимум через десять-пятнадцать минут полиция была бы уже в курсе со всеми отсюда вытекающими. Поэтому он решил «навестить» частную клинику. Тихо, вне очереди, особо оружием не бряцая. Вежливо попросить и сопроводить к месту.

   – Поедем все, кроме Кента. Ты тут уже примелькался, тебе и от джипов избавляться. Отгони куда-нибудь в лес, чтоб не отсвечивали. Ну, а мы погнали! Вопросы?

   – Пусть и Химера останется, – Шах искоса посмотрел на Настю. – Подстрахует. Мало ли на что в городе наведутся дроны, может, они аугментированных издалека чуют, братья и сёстры, мля. А это риск не доехать до клиники, принять бой на улице и привет всей затее.

   Майор невольно задумался. Настя тоже. Чёрт, а он может быть и прав!

   – Ладно, поможешь Кенту. Рисковать не будем. Хотя в бою, не приведи господь, ты бы мне очень пригодилась. Всё, поехали! Андрей, предупреждаю сразу: идёшь замыкающим и без команды даже не вздумай пёрнуть, понял?

   Хлопнули дверцы, фургон уехал, они остались.

   – Ты есть не хочешь? – спросил Кент. – И, кстати, а как у тебя со жрачкой? Диета там или особые пожелания, нет? Ну, я имею в виду...

   – Поняла, что ты имеешь. Нет, этого всего не нужно. Хотя раз в неделю желательно принимать препарат кальция и фосфора, или от пуза жрать рыбу с творогом. Не критично, могу и обойтись.

   – Тут недалеко озеро есть, – заметил Кент. – Боров всё хотел порыбачить. Заодно тебе рыбы притаранит... Пошли, перекусим и после уже машинами займёмся, на сытый желудок и дела быстрее делаются.

   Она не возражала. Мысли крутились всё какие-то... ленивые. Про погоду, про душ, про озеро, о Марке особо и не вспоминала, хотя по идее должна была только о нём и думать. Но вот нет. Как говорил ротный, будет день, будет и пища. Тут она согласна: пока имеются другие дела, надо заниматься ими. А вот потом уже прикидывать, как добраться до сволочи. Который жил в городе Ормонт. Где тот находится, ещё узнать надо. Но это она сейчас посмотрит в навигаторе, пока время есть.

   В номере Кент вытащил из рюкзака пару саморазогревающихся солдатских пайков, вскрыл. Зашипело, запахло. Уселся на кровати, принялся сосредоточенно жевать. Настя взяла свой, присела к столу.

   – Слушай, тебя как звать-то? Надоели, если честно, эти клички. В роте только и слышала «Эй, Химера! Как жизнь половая?». И тут сплошные Боровы, Шахи да Кенты. Достало уже.

   – Романом меня зовут. Бери, не жалко.

   – Хорошее имя. И как ты думаешь, Рома, с Байком срастётся?

   Он подумал немного, прожевал и ответил:

   – Срастётся. Майор если чего задумал, то непременно сделает, натура у человека такая... э-э... деятельная. Редкий, знаешь ли, дар убеждать и побеждать. Ну, это ты в курсе, раз служили вместе.

   – Не в курсе, я с ним почти не пересекалась. Оперчасть не занималась боевыми делами. Так, познакомились в самом начале, когда пришла, потом ещё разок вызывал, чего-то они там расследовали. Он же больше отвечал за порядок и функционал внутри, а вовсе не снаружи.

   Она откусила от куска хлеба, ложкой зачерпнула картофельного пюре, механически зажевала. Казарменный вкус пайка никуда не делся, такие же они в столовой получали. Остряки шутили, что дешевле солдатских пайков только солдатская жизнь. Хотя питательно и калорийно, чего уж там. И вообще с некоторых пор на пищу она смотрела как на необходимость поддерживать организм в хорошем состоянии, будто механизм какой – там смазать, тут шлифануть, а здесь и напильником пройтись. Изменения, коснувшиеся её, многое и в ней изменили. В том числе и отношение к еде, к сексу и мировоззрению в целом. На очень многое ей стало откровенно плевать, если того требовала стоящая перед ней задача. Надо убить кого-то для её решения? Убьёт. Надо переступить через мораль и совесть? Да переступит без особых вопросов.

   Она даже есть перестала, поймав себя на мысли: а как далеко может зайти, если вдруг?.. Аугментация ведь ломала не только тело, но и душу. Просто о том не принято было говорить, но ей-то от этого не легче. Сможет ли она, к примеру, убить и всю семью Марка, если обстоятельства так сложатся? И ужаснулась ответу.

   – Ты чего? Случилось что? На тебе лица нет, словно приведение увидела.

   – Нормально всё, – Настя встала, пошла к двери. – Пошли службу нести, нефиг жрать.

   И вышла вон.

   Но Роман, он же Кент, спешить не стал. Спокойно доел, убрал остатки в утилизатор, подошёл к окну. И увидел примерно то, чего и ожидал: у одного из джипов стояла Настя и утирала слёзы.

   – Эх, девка... И зачем тебя так угораздило-то? Да на всю, мать её, оставшуюся жизнь?

   Пока Роман отгонял первый джип, она через навигатор открыла карту мира. Вернее, забила в поисковик название «Ормонт» и представились ей вдруг сногсшибательные перспективы. А когда стало окончательно понятно, с чем придётся иметь дело, то от души воскликнула:

   – Да охренеть и не встать!

   Сначала появилась панорама местности с их мотелем и Турсеном в пятнадцати километрах, потом навигатор через спутник стал менять масштаб, пока не показал весь континент с орбиты, похожий чем-то на молоток, лежащий посреди океана. После картинка метнулась, размазалась, и Настя увидела другой материк, схожий с высоты с непропорциональным треугольником. Масштаб вновь изменился, словно она камнем падала вниз, мелькнули леса, реки, горы, и вот она «приземлилась» там, где нужно. Появилась надпись «Ормонт». Мол, прибыли, куда заказывали.

   Некоторое время она тупо рассматривала схему города, разлинованного улицами. И обалденно думала: «Это же через океан надо как-то перебираться... Или лететь туда на чём-то. Офигеть! Даже тут Марк умудрился нагадить по полной, сволочь. Ненавижу!».

   А что она хотела? Прийти, постучаться в дверь, снести козлу башку на хрен и отправиться пить кофе, болтая ножкой? Не, так не бывает. А не хотите ли прогуляться для начала на другой край света? И вот тогда уж с гарантией. Если только объект мести не улетит куда-нибудь к чёрту в зубы. Для разнообразия.

   Настя ощутила опустошённость. Не видела она пока, как преодолеть. Разве что?..

   Вновь потянулась к навигатору. Не может станция нуль-тэ существовать тут в единственном экземпляре. По логике вещей должны быть и местные линии, в принципе их наладить – невелика задача, пространственные «струны» ведь и планеты пронзают, им всё едино. Ну конечно! Вот и местные станции, сиреневыми точками. И на том континенте их с десяток. Вуаля!

   Настя повеселела. Это совсем другое дело. Что значит прогресс: вошёл в кабину нуль-тэ, задал координаты и через секунду вышел по нужному адресу. Это тебе не по-старинке, через океан да на лодке под парусом. Или самолётом в вип-салоне, всё одно часов семь-восемь промаешься...

   Осталось глянуть, где ближайшая станция. Навигатор подсказал, где: в городе, куда уехала группа. Приблизила, посмотрела. И ей не понравилось, слишком будет людно, чуть ли не центр. Ещё две имелись по окраинам. А вот это уже получше. И заложила в память подходы, будто сфотографировала.

   Долго же она возилась, потому что подошёл Кент, успевший отогнать машину и возвратиться назад пешком, открыл дверцу, уселся рядом.

   – Чего-то я устал. Слабость какая-то постоянно, – сказал доверительно. – И колоться надоело, как наркоман, бля, каждое утро и вечер инъекция.

   – Чего ты хотел? Это ведь болезнь, пусть и на генетическом уровне. Последствия такие, что привет цивилизации.

   – А у тебя как с этим? С состоянием? Тоже слабость? Или как у Шаха, крыша не едет?

   – А у меня пока никак. Я симптомов не вижу. Даже странно. Подозреваю, армейским потому и плевать на бракованных, что нано-технологии при аугментации де-отклонения или тормозят капитально, или вовсе рассеивают. По крайней мере, хочу в это верить.

   – А я завидую тем, кто ляжет и просто не проснётся... Ладно, поехали, тут овражек подходящий недалеко...

   Это им повезло, что лес рядом. Или мотель специально построили в таком месте – природа, тишь и благодать кругом. Народ, похоже, сюда отдыхать из города ездит, эдакий выезд на лоно. Но в их задачу входило несколько иное.

   Понятно, дорог никаких. Кент рулил между деревьями, благо джип полицейский, проходимость у него та ещё. А вот и спуск в овраг. Вернее, неглубокую лощину. По склону что-то типа молодого орешника, машины сминали их, как тонкие тростинки. Остановились, чуть ли не бампер к бамперу. Заглушили двигатели.

   Тихо вокруг, только птички щебечут. Свежо, но не сыро. Хотя присутствие большой воды чувствовалось. Озеро как раз неподалёку. И мелькнула мысль пойти искупаться. А что? Сидеть в номере, пялиться в телеприставку? Вряд ли Майор с остальными вернётся в ближайшее время. Скорее, уж к вечеру. И это при условии, что всё пройдёт нормально.

   Она вылезла, хлопнула дверцей. Кент следом. Посмотрел на неё странным взглядом. Будто сквозь.

   – Пошли к озеру, искупаться хочу, – Настя припомнила по карте, в какой оно стороне. Вот туда. И начала подниматься. Наверху подождала напарника.

   Тот не особо спешил.

   – А не боишься? Чужая фауна, чужая планета? Схватит за ногу какая-нибудь кракозябра?

   – Смеёшься? – фыркнула Настя. – Вокруг посмотри: берёзы, дубы, орешник. Вон волчья ягода. Вторая Земля.

   – Так не бывает. Обязательно найдётся отличие, которое сведёт на нет все похожести... Впрочем, пошли.

   И в два прыжка оказался рядом. Заглянул в глаза. Теперь смотрел не сквозь, вполне осязаемо. Мачо, блин. Она тряхнула волосами и уверенно отправилась вперёд, прямо в чащу.

   – Посторожишь, пока плаваю, ок?

   Озеро оказалось большим, километра полтора в поперечнике, с песчаными отмелями, ивами, камышом и небольшим островком посередине. Красота.

   Настя вышла к берегу, не стесняясь, скинула «Хамелеон», разбежалась и прыгнула в воду. Без всплеска ушла в глубину и вынырнула метров через двадцать. Глаза смеялись. И будто звали.

   – Да какого чёрта... – пробормотал Роман, тоже освободился от «Хамелеона» и вошёл в воду. Быстрыми гребками рванул к девушке, словно торпеда к цели.

   Не сказать, что вода как парное молоко, но и не обжигала холодом, нормально. Плавалось легко, в радость. Настя опять нырнула, достала пальцами дна – оно тут не заросшее, не в тине – вынырнула и поплыла к острову, хотелось отчего-то побыть в одиночестве. Однако у самого острова её нагнали, оказались рядом, жарко обняли. Губы Романа искали её губы, руки жадно шарили по телу – торпеда цели достигла.

   Так и выбрались на берег вместе, она – обалдевшая, он – сплошное желание.

   Островок крохотный, посередине росла берёза, пара кустиков рядом. Упали в тень дерева, он сверху, подмял её, как тряпичную куклу. И тут Настя опомнилась, упёрлась руками в грудь Романа, который дышал тяжело, почти всхлипывал.

   – У меня чувств, как у этого дерева, мне даже твои прикосновения противны, – она смотрела ему прямо в глаза и видела там лишь похоть. – Придурок! Я ведь и убить могу!..

   И вдруг резко обняла за шею, притянула к себе. Стало до жути интересно, что может быть дальше. Аугментация, твердили ей там, в другой уже жизни, убивает в тебе женщину, оставляя на поверхности лишь пустую оболочку. Отвращение к близости, к сексу станет доминантным. Для твоего же блага, потому что ты уже не совсем человек. И это работало. До момента, пока Кент не повалил сейчас на землю, чтобы вернуть из небытия женщину. И Настя заставила себя не сопротивляться этому возвращению. Зажмурила глаза, сжала зубы – почему-то стало страшно. А вдруг и правда убьёт? В порыве этого самого отвращения?

   Не сказать, что ничего не чувствовала, память услужливо подсказала, что сейчас происходит, в своё время Марк, скотина, любовником был искусным. Но всё-таки себя она заставляла Роману подчиняться. Внутри ничего не ёкнуло, не задрожало, когда он в неё вошёл. От него волной расходилось напряжение, передалось ей и его острое желание, и в ответ она задвигалась тоже, но механически, будто на инстинктах. Так, наверное, работают в борделях профессионалки. Что ж, ничего страшного и личного, просто се ля ви. И через такое надо тоже пройти, чтобы себя понять чуть глубже.

   Глаз она так и не открыла. Кент что-то шептал в порыве страсти, но разрядился довольно быстро – и на том спасибо. Наверное, воздержание было длительным. Откатился, лёг рядом, продолжая прерывисто дышать. Она открыла глаза, посмотрела на небо сквозь листву. Ничего вокруг не изменилось. И в ней ничего нового не появилось тоже. Отдалась парню и уже забыла, вот ведь ситуация. Всё-таки женщину из неё точно выжгли. Хотелось заплакать, но слёз не было. Имелась лишь констатация факта: всё, милая, теперь окончательно. Только что проверила. И обнаружила на месте проверки пустую комнату с паутиной по углам, слепыми окнами и наглухо запечатанной спальней. Ощущение гулкой пустоты внутри преобладало над всем остальным. Было жалко себя до звона, до мурашек. Но слёзы так и не подступили. А может и хорошо, что с некоторых пор плакать она почти разучилась.