Текст книги "Да осилит идущий...(СИ)"

Автор книги: Александр Голиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

ДЖЕФ

   Колонна из трёх военных джипов выдвинулась от убежища «Черинг-Кросс» и помчалась к площади Пикадилли. Я на своём «хаммере» шёл замыкающим, слишком уж ценен груз за спиной, а у последней машины шансов прорваться всё-таки больше. Быстро смеркалось, щупальца едкого белесого тумана тянулись из многочисленных подвалов и подворотен, накрывая призрачным саваном завалы битого кирпича и бетона, оседая каплями испарения на уцелевших окнах первых этажей и давно погаснувших рекламных вывесках. Туман нёс с собой запахи тлена, гнили, тухлятины. Запахи разложения, запахи смерти. Даже в закрытой машине никуда от них не деться.

   – Долго ещё, Джеф? – спросила с заднего сиденья Фло. В голосе охотницы явная усталость, но ни капли раздражения – везут, и ладно, а дальше посмотрим. Я мельком глянул в панорамное зеркальце: Фло уставилась в окно на проносящиеся мимо руины, и казалось, охотница прикидывает, где сподручнее заняться делом. Задачу-то ей обрисовали буквально в двух словах, на ходу. Но с некоторых пор и этого хватало.

   – Пара кварталов и будем на месте, тут самый удобный путь, не так много завалов... Джессика, ты как? – это уже важному и ценному «грузу», маленькой девочке, что забилась там, сзади, в уголок, только глазёнки сверкают. Она явно боялась. И правильно. Подступающая ночь – время монстров. Их безраздельного господства. Их вотчина и владения. Хотя и днём на улицах тоже не безопасно: Лондон со временем превратился в филиал ада с соответствующими персонажами.

   – Нормально... Только немножко страшно, – прошептала девчушка, но я уловил. И обнадёживающе подмигнул – ничего, мол, прорвёмся.

   Фло завозилась на сиденье, прошипев ругательство сквозь сжатые зубы; чувствовала она себя в машине неуютно, словно в клетке, ни развернуться как следует с автоматом, ни клинок выхватить: тесно и неудобно, если вдруг бой, если неожиданно нагрянут.

   Будто в подтверждение, идущий впереди джип вдруг резко вильнул в сторону, задел передними колёсами груду кирпичей, мигнул задними габаритными огнями и завалился набок, по инерции продолжая движение уже на боку, высекая из асфальта искры. Что-то огромное, с длиннющими лапами пристроилось наверху джипа и вскрывало его как консервную банку. Мне пришлось вдарить по тормозам и выкрутить руль, чтоб не въехать на полной скорости в бочину опрокинувшейся машине. «Хаммер» занесло, и тут же нечто массивное бухнулось и к нам на крышу, а ещё одна тварь свалилась прямо на капот. Мелькнули на секунду растопыренные лапы и отсвечивающие красным глаза, и через мгновение лобовое стекло разлетелось вдребезги. Пронзительно закричала Джессика, когда вытянутая морда сунулась вперёд и раскрыла клыкастую пасть. Омерзительно дыхнуло зловонием, и я инстинктивно отпрянул, вжался в спинку, но рука уже тянулась к «магнуму», что торчал рукояткой кверху между передними сиденьями, да вот только не успевал, опаздывал на какие-то доли секунды. Лапа твари дёрнулась вперёд, к горлу, да тоже не успела – автомат охотницы оглушительно грохнул, и пули сшибли чудовище с капота, как лёгкую кеглю. Я ошарашено вертел головой, но пистолет уже в руке и теперь шансы как минимум уровнялись. Вторая тварь вонзила в крышу свои когти и выдирала оттуда куски, рвала её, словно картон. Выпустил пол-обоймы вверх, особо не целясь, и там взвыло; машина качнулась, когда тварь спрыгнула. Да только на это её и хватило – сдохла рядом с «хаммером», разорванная тяжёлыми пулями.

   – Фло, из машины!.. Здесь адские гончие!

   Та живо выбралась наружу, я следом.

   Нашему джипу ещё повезло, устоял на колёсах, зато остальные машины метрах в сорока дальше, валяются на боку, а вокруг с десяток гончих, рвут в клочья, только визг стоит. Пируют, суки. Фло было дёрнулась, вскинула автомат и... опустила оружие, вспомнив про Джессику. А та забилась в самый угол машины, ручонки прижаты к горлу. И огромные глазища на бледном пятне лица.

   Улица достаточно широкая, дома тёмными глыбами застыли вдоль дороги, мусора не так много. Там, где лежали машины сопровождения и где пировали монстры, как раз и был поворот на площадь Пикадилли – пару кварталов всего и не доехали, чёрт бы побрал этих гончих! Хотя черти псинам и в подмётки не годятся, в аду рогатые явно не в почёте, раз на сцену вышли совсем другие персонажи.

   Я рывком открыл дверцу, наклонился внутрь, помог Джессики выбраться, спиной ощущая близкую и смертельную опасность – адские гончие «гончими» назывались не просто так, а уж облик их не случайно имел и эпитет «адские»: огромная уродливая голова с пастью крокодила, мощные лапы с убийственными в своей крепости и остроте когтями, мускулистое тело и длинный хвост с жалом на конце, что у твоего скорпиона. И нападают стаей, в которой с десяток особей. То, что пару таких мы сейчас завалили, ещё ни о чём не говорило. Остальные непременно продолжат охотиться, уж это-то я знал наверняка. Потому перезарядил «магнум» и огляделся в поисках выхода, ни на секунду не забывая, что совсем рядом, буквально на мушке, исчадья ада.

   – Туда! – указал на арку между домами, довольно неприметную, сразу и не разглядишь. Фло схватила девочку за руку (не до нежностей) и побежала в ту сторону. Джессика не отставала, откуда и силы-то взялись. Я же пристроился замыкающим, двигался спиной вперёд, «магнум» в вытянутой руке. И вдруг вспомнил о «бардачке» в машине и о том, что там оставил. И замер на месте. Последнее, что отдал бы не растерзание монстрам – свой маленький альбом с семейными фотографиями.

   – Фло... – чуть ли не шёпотом окликнул охотницу. Та уже успела добраться до арки, но расслышала, остановилась. Вопросительно глянула. Джессика её руку не отпустила, наоборот, вцепилась и второй, да покрепче. Глазёнки испуганно сверкают, будто вопрошая: опять что-то случилось?..

   – Дальше одни, я вас догоню.

   – В чём дело? – Фло явно не понравилось моё намерение вернуться.

   – Забыл кое-что в машине.

   – Оно того стоит?

   – Стоит...

   – Хорошо. Ждём пару минут и... В общем, тебе лучше побыстрей, сам знаешь.

   – Знаю. Девчонку береги пуще глаза. Если у меня не получится, доставь её к Пикадилли, там общий сбор. Всё, вперёд! Гоу, гоу!

   И побежал обратно к «хаммеру». Мощные фары джипа освещали остов дома напротив, я даже разглядел какую-то картину на стене, угол кровати и ещё что-то массивное в глубине, но такие детали уже не трогали – город представлял собой сплошные руины, всё ценное и нужное давно выбрано, от города осталась лишь пустая кирпично-бетонная оболочка с провалами окон и лестничными маршами, немыми свидетелями бегства людей. Остатки их сейчас пытались выжить, прячась от монстров в метро и наспех оборудованных подземных бункерах. Хлипкая защита, хрупкая надежда...

   Я уже был возле машины и даже успел раскрыть переднюю дверцу, когда отпущенное мне время закончилось: то самое массивное в глубине комнаты открыло глаза и поднялось на мощных лапах, покачиваясь. Уродливая башка с костяным гребнем раззявила пасть, обнажила лезвия клыков. Чудовище довольно резво для своей комплекции ринулось вперёд, проломило стену с окном, как фанерную декорацию, очутилось перед капотом «хаммера», взревело, поднялось и страшным ударом передних лап смяло металл капота, изуродовало двигатель и выпустило дух из шин. Покрышки лопнули с оглушительным звоном-хлопком. Вторым ударом монстр накрыл салон, и машина стала похожа на изувеченную груду металла, в которой с трудом можно было опознать джип. Словно пластмассовая игрушка побывала в руках великана. Я чудом не попал под этот пресс, едва успел отскочить. Разрушитель! Проклятье, откуда он тут взялся?..

   Думать и сопоставлять некогда, а пистолет против этой махины такая же игрушка. Жаль, чуть-чуть не успел, ведь почти дотянулся до «бардачка»... Ненависть и злоба словно волной окатили. Я никогда не пасовал перед опасностью, расчётливость и холодная голова не раз спасали жизнь, но сейчас единственный выход был отступить, укрыться где-нибудь, а уж потом... Возможно, это бы и помогло, и спасло, если бы не адские гончие.

   Хриплый рык раздался где-то сбоку, совсем рядом, и я отскочил от машины ещё дальше, развернулся, целясь на звук. Вот они... Штуки три, присели, готовясь к прыжку. Была у тварей такая особенность – замереть на мгновение перед тем, как ринуться в атаку. И я в полной мере этим воспользовался, всаживая пулю за пулей прямо в оскаленные морды. Только одна гончая и увернулась, чтобы тут же прыгнуть. И опять я успел отскочить, да споткнулся в самый неподходящий момент. Пуля ушла в небеса, а хвост твари, издав при стремительном замахе зловещее «ш-ш-ших», вонзился острым концом в бедро, пробив броню, кость и асфальт. Чудовище мотнуло башкой, издав утробное «хрр-р», и выдернуло жало. Рыча от оглушительной боли, я повалился на землю, из перебитой артерии кровь хлестала, как из крана, окрашивая ярко-красным и ноги, и асфальт, и спущенное колесо «хаммера». Туман ещё был жиденький, и сумерки бледными, так что видел я достаточно, чтобы понять главное – всё, отвоевался. Разрушитель пока стоял столбом, а гончая, раскорячив лапы, примеривалась для второго удара.

   С тоской посмотрел в сторону арки, отцепляя от пояса фосфорно-магниевую гранату. Показалось или всё же рассмотрел в подступающем тумане две размытые фигурки? «Гоу, гоу... – прошептал обескровленными губами, – что вы медлите?». Поднёс гранату к груди, зажмурился и активировал заряд.

ФЛО

   – Не смотри!

   Девочка не возражала, ручонками обхватила сзади талию и даже, наверное, глаза зажмурила, прижавшись щекой к пластинчатой броне, – правильно, нечего туда смотреть, потому что я выцеливала голову Джефа. Тот, как всегда, без шлема, и лазерный целеуказатель зелёной точкой плясал у него то на лбу, то на щеке, и точка эта всё никак не могла успокоиться – руки у меня тряслись. Промажу ведь, молнией пронеслось в голове, наверняка только раню, лишнюю боль причиню. А что делать? Живым его отдать? Он бы точно за такое спасибо не сказал. Припала к оптическому прицелу. Целиться стало полегче. И совсем было собралась стрелять, когда в последнюю секунду разглядела, что именно делает Джеф. И опустила автомат, Джеф всё решил за нас обоих.

   На месте изувеченного «хаммера» расцвёл ослепительный цветок огня, раскидывая сгустки пламени во все стороны. Ударная волна расшвыряла и мёртвое, и живое в радиусе метров сорока, а сопровождающий её грохот резанул барабанные перепонки, и я очумело затрясла головой. ФМ-граната на редкость убийственная штука, у самой на поясе парочка таких же, но со стороны глядеть на это буйство огня и грохота нежелательно. Если, конечно, ты не в шлеме с полихромным забралом. А я как раз с непокрытой головой – ну не люблю эти кастрюли, пусть они и трижды полезны. Джеф вот тоже... не любил.

   Некоторое время смотрела, как оседает пыль, смешиваясь с наступающим туманом, как горит и плавится асфальт с остатками джипа – там всё было кончено. Джеф, Джеф... Прирождённый тактический разведчик, если это вам о чём-то говорит, сколько всего пережил, из скольких передряг живым выбрался, а тут попали в обычную засаду и всё, ничего не осталось от человека. Только память. Это да, это я постараюсь, чтобы помнили...

   Быстро повернулась и присела перед девчонкой, лицом к лицу. Спутанные светлые волосы, чумазое личико и огромные глаза ярко-синего цвета, смотрящие с надеждой, – глаза эти больше всего и запоминались в её внешности. Простенькое платьице, кроссовки на ногах, ремешок на талии – на вид подросток подростком, девчонка девчонкой, а только из-за этого ребёнка погиб лучший разведчик из всех, кого я знала. Но задание есть задание, нужно во что бы то ни стало доставить её на станцию «Пикадилли». Зачем именно, знал Джефф. А моё дело маленькое – верти головой на триста шестьдесят да стреляй метко.

   – Слушай... очень... внимательно... – медленно проговорила, чеканя каждое слово. С пол-минуты у меня было, чтобы доходчиво, на пальцах, разъяснить, что именно сейчас от неё требовалось. – Пойдёшь рядом, с левой стороны, двигаться будем очень быстро, перебежками от укрытия к укрытию, не отвлекаться, только вперёд. Ты всё поняла?

   Пока говорила, Джессика послушно кивала, а при последнем вопросе кивнула особо энергично, мол, всё понятно. Тогда я распрямилась, убрала автомат и вытащила из спинных ножен энергоклинок, глянула на индикатор заряда – зелёный, полный.

   – Вот и славно... Ну что, пошли? – добавила буднично, словно речь шла не о смертельно опасном рейде, а о воскресной прогулке в Квинс-парк.

   – Ты не волнуйся, тётя Флоренс, – назвала меня полным именем Джессика и впервые посмотрела смело, открыто, а не как раньше, затравленно и пугливо. – Я умею за себя постоять. Только не всегда получается. Хорошо получается, когда мне страшно. В машине было очень страшно, но я не успела... – по-моему, даже плакать собралась, личико сморщилось, стало жалким, потерянным.

   – Вот и я не люблю машины, они как консервные банки, а ты в них куском мяса, – пробормотала себе под нос, оглянулась напоследок на место гибели Джефа и скомандовала. – Вперёд! Успеем ещё нареветься.

   «Надо же – тётя Флоренс... Какая ещё, дьявол меня побери, тётя? Двадцать четыре всего!» – подумала мимоходом, устремляясь под арку и краем глаза косясь на Джессику. Та, как и приказала, пристроилась слева. Умничка, клинок-то у меня в правой. Была бы левшой, девчонка находилась бы справа, арифметика выживания.

   Я уже прикинула по навигатору маршрут, осталось лишь его пройти и желательно быстро, без потерь и стычек. Второе, правда, от меня зависело мало, тут главное осторожность и скрытность, кто знает, что на уме у тварей? Хотя, как правило, одиночные цели их интересовали постольку поскольку. На то и надежда.

   Клинок под углом к земле, рука чуть опущена – это чтобы одним движением, коротким взмахом поразить цель сразу, воткнуть лезвие и тут же выдернуть, а дальше уже дело энергозаряда. Редко когда требовалось бить дважды, обычно хватало и одного, чтобы монстр сдох в конвульсиях, мощный разряд электричества те отчего-то на дух не переносили. Мелкие, по крайней мере. С крупными было сложнее. Но тут уж мои выучка и умение как раз и нужны. И ещё, наверное, везение. Ох, как оно нам сейчас необходимо...

   Пока везло, чтоб не сглазить. Перебрались через груду кирпичей, потом боком вдоль стенки уцелевшего дома, чуть ли не прижавшись к ней спинами. Быстрая перебежка на другую сторону улицы, потому что дальше не пройти, всё перегородили ржавые даблдейкеры с выбитыми стёклами, а перед ними ещё какая-то сгоревшая хрень из легковушек, улица забита плотно, словно кто-то баррикаду строил. А может, и строил. Вон, остатки огневой точки напротив, сектор обстрела как раз подходящий, если бы вдруг монстры через эту кучу металлолома полезли. А те, очевидно, и полезли, и прошли дальше, суки, осталось от точки лишь развороченное железо, в котором с трудом угадывалась скорострельная зенитная пушка. И несколько скелетов поодаль. Наверное, один из первых очагов сопротивления, раз истлеть успели. Хотя кто его знает, сейчас в Лондоне всё происходит очень быстро. Особенно – смерть. Без малого десять лет она тут хозяйничает, делает что хочет, и конца её пляске не видно.

   Я глянула в экранчик навигатора, закреплённого на левом запястье. Так, начинается. Показывает, что от курса отклонились в сторону, и отклонились прилично. Правильно показывает. Если б не засада, то уже бы доехали, а теперь петлять приходится, как зайцам, чтоб в пасть местным волчарам не угодить. Это раздражало и ожесточало, потому что бояться я уже перестала, смерть стала привычным антуражем, слёзы давно кончились, осталась лишь ненависть, злость и желание убивать. Потому и охотница. Потому ещё и жива...

   – Тётя Фло... – тихонько позвала девчушка. Я вопросительно нахмурилась, и она глазами указала вперёд и вверх, прижав ладонь к губам. Глаза сделались совсем уж огромными, я чуть не утонула в этой голубизне. А посмотрев, куда указывала Джессика, замерла. Сердце, пропустив пару тактов, а потом отчаянно захлёбываясь, понеслось вскачь, готовое разорвать грудную клетку и вырваться на волю. Я стиснула зубы и приказала себе успокоиться, ни к чему сейчас зашкаливающие эмоции и оголённые нервы, сейчас как никогда нужна твёрдая рука и меткий глаз, а не дрожь в коленках от увиденного.

   Мы стояли в узком проходе возле стены уцелевшего дома. Стена торцовая, глухая, а буквально в метре нависает туша автобуса, так что только этот лаз и остаётся, чтобы пройти дальше. Я, наверное, рано успокоилась, раз почувствовала за спиной надёжную опору в виде стены, потому и занялась маршрутом. А вверх посмотреть? Почему не догадалась? Джессика вот догадалась, и теперь оставалось лишь замереть на месте и молить бога, чтоб не заметили.

   Жар-летун, как мы его называем. Самое, пожалуй, смертоносное создание из всех, с кем приходилось иметь дело. И рядом с десяток прилипал, не менее опасных. Вся компания парила метрах в пятидесяти от нас, как раз над баррикадой и как раз в той стороне, куда мы и направлялись. И вот пойми, что они тут делают, то ли специально кого дожидаются, или так, от нечего делать кружат. Вообще-то плевать, чего они тут забыли, потому что решение необходимо принимать быстро, стоять столбом не имеет смысла, время с некоторых пор стало для нас настоящей роскошью. Если б не девчонка, приняла бы, наверное, бой, посшибала бы клинком прилипал, те всегда первыми лезут, а потом уж при помощи автомата разобралась бы и с основной целью, оптический прицел весьма тому способствует, тут главное летуна не подпускать близко, даже броня не всегда спасала от термических плевков. Но Джессика путает все карты, она словно гиря на ногах, какой уж тут открытый бой. Хотя... Пожалуй, есть один вариант. Как раз в силу способностей тактического разведчика.

   – Лезь под автобус и не высовывайся, – тихо попросила Джессику, убирая клинок и вновь беря автомат. Оглядываться не стала, девочка на редкость послушна и исполнительна. Ну, этому учат в подземных бункерах ещё с пелёнок, иначе просто не выжить. Медленно и осторожно привинтила на ствол насадку для бесшумной стрельбы (в машине только собиралась, да вот не успела), сделала пару осторожных шагов вперёд, едва протискиваясь между стеной и корпусом автобуса. Теснота сейчас мой союзник, попробуй выковырни меня отсюда, это не открытое пространство, жар-летун вряд ли накроет здесь прямым попаданием, и прилипалы не окружат, не присосутся к броне и не сработают по типу кумулятивного заряда, а по одиночке они на раз-два убиваются. Тем же энергоклинком.

   Я протиснулась ещё дальше, не сводя глаз с опасной компании. Жар-летун, похоже, что-то почувствовал, вдруг замер на месте, но прилипалы продолжали кружить рядом, действовали они, судя по всему, по команде. Эдакий симбиоз тварей, основанный на единственной задаче – уничтожать, убивать, сжигать. Теперь же шансы уровнялись, теперь я была в засаде. Подняла автомат, приложилась к оптике и поймала зелёной точкой целеуказателя бок летуна. Тварь словно на расстоянии вытянутой руки, рядышком, и я пару секунд помедлила, с вялым интересом её рассматривая, – когда ещё так подробно получится?

   На первый взгляд ничего особенного, видали и пострашнее. Большущий такой овал фиолетового цвета со множеством поблёскивающих ячеек, в них-то и копился тот самый смертоносный заряд, после выстреливаемый летуном с завидной точностью, хватало, как правило, одного попадания, если ты не в броне. Да и броню заряд прожигал пусть и медленно, но неотвратимо, словно кислота. Был случай, когда целое подразделение попало под обстрел всего лишь четырёх летунов, и бойцам пришлось срочно искать укрытие, лихорадочно отстреливаясь. Выжили в итоге немногие. В общем, опаснейшая штука, завалить её лучше сразу, пока летун нас не почуял. Подвела точку к середине овала и выстрела три раза подряд, чтобы наверняка, чтобы с гарантией. Отдача ощутимо толкнула в плечо, машинка-то у меня мощная, полуавтоматический «Борей» с подствольником, никому мало не покажется. Летуну и не показалось, лопнул с треском, рассыпался на части, только ошмётки в разные стороны. Готов, сволочь! Одной тварью в этом несчастном городе меньше.

   – У тебя всё нормально?

   – Всё хорошо, тётя Фло, только немножко страшно – приглушённо донеслось из-под автобуса. Голос не дрожал, значит, порядок. А то, что страшно, это нормально. Умеет, когда надо, держать себя в руках, не истерит, не паникует и под ногами не путается. Последнее мне даже важнее прочего, потому что атакуй жар-летун первым, пришлось бы живо уносить ноги, летуны нам на счастье передвигаются медленно, обычно зависают где-нибудь и ждут. Зато «плюются» метко и далеко, твари.

   Прилипалы устремились вниз, почуяли или разобрались, уже не суть, пришлось положить автомат и выхватить клинок – тут он самое то, когда толком не развернуться, а можно лишь сверху по цели да на всю длину руки. Одно из наших преимуществ: твари в подавляющем большинстве своём неразумны, лезут напролом, никакого понятия о тактике и стратегии. Сейчас именно их безмозглостью и жаждой убивать в полной мере и воспользовалась, им как-то всё равно, что косят их направо и налево, они берут численностью, нахрапом и какой-то запредельной ненавистью к нам, людям. Атакуют всегда яростно и идут до последнего. По исполнению – идеальные солдаты. Но никакие – по логике боя.

   Первого прилипалу проткнула ещё на подлёте, как раз с вытянутой руки, затем таким же приёмом ещё двух, только брызги в стороны, лопались они от касания лезвия сразу, будто перезревшие помидоры, только «мякоть» там была чёрная и запах соответствующий, вонью шибануло как от развороченного скотомогильника. Вот оно, затхлое и червивое нутро их экспансии. Или вторжения, что вернее.

   Последнего я достала в прыжке, тот вдруг вильнул в сторону и вверх, но спикировать не успел, клинок оказался проворнее. Некоторое время просто стояла, прикрыв глаза и тупо приходя в себя, стараясь дышать носом, воняло по-прежнему страшно, вокруг всё в ошмётках плоти, да и сама изгваздалась. Сейчас бы ополоснуться, смыть всю эту мерзость, продезинфицировать оружие и броню, но, как всегда, ни времени, ни возможности. Поэтому подобрала автомат, заглянула под автобус – Джессика сидела под ним тихо, как мышка – и велела:

   – Давай на волю, милая, надо идти дальше.

   Подождала, пока девочка выберется, а то мало ли, в таком мегаполисе каждая щель, каждая ниша запросто может стать источником опасности, твари умели выбирать места засады, на это у них мозгов хватало. Потому и крутила головой, и машинально отсчитывала минуты – время уходило безвозвратно, таяло, превращалось в песок и скрипело под ногами мёртвыми секундами.

   Туман всё густел, ночь неотвратимо падала с небес лезвием гильотины, отсекая всякую надежду добраться до цели засветло. Нужно было срочно найти укрытие, схорониться там до утра, находиться тут ночью – самоубийство. Если только ты не в компании таких же бойцов при полном вооружении да в силовой броне. Но из бойцов тут сейчас только я, так что шансы нулевые.

   – Тётя Фло, у тебя ничего попить нету? А то моя сумка там осталась... – махнула она в сторону, откуда пришли. Ясно.

   Я подала ей фляжку с тонизирующем. Пусть горько на вкус, зато бодрит, освежает и вообще полезно для здоровья.

   – Спасибо, вкусно, – она вернула фляжку, я тоже сделала пару глотков, в горле отчего-то пересохло. Надо думать – столько событий за неполных полчаса. Посмотрела на экранчик навигатора, может, что подскажет? В районе Пикадилли я ориентировалась плохо, меня вообще взяли сопровождающей в последний момент, я же с другой станции, так уж получилось, что случайно застряла на «Черинг Кросс». Задание узнала уже в машине, от Джефа. Фактически в последнюю минуту. Такое иногда бывает, когда нет под рукой опытных и проверенных в деле людей. «Береги пуще глаза» – вдруг вспомнила последнее, что сказал Джеф, и посмотрела на девчонку. Та о чём-то задумалась, наклонив голову, была словно в прострации.

   – Тебе не холодно? – сняла перчатку, потрогала ей лоб. И отдёрнула руку – кожа вдруг оказалась неожиданно горячей, словно к утюгу прикоснулась. Да у неё жар, температура зашкаливает! Этого ещё не хватало...

   – Всё хорошо, тётя Фло, – Джессика подняла голову, и я отступила на шаг, упёршись спиной в стену. Глаза девчонки буквально светились ультрамарином. – Просто когда страшно и я на взводе, мне отчего-то становится жарко внутри. Ещё там началось, в машине, но я не успела, тётя Фло, не успела...

   И заплакала, глотая слёзы, судорожно вздыхая и по-детски шмыгая носом.

   Я молча смотрела, как она плачет, мыслей никаких. Вернее, их целый ворох, но ни одной толковой. Потом присела, обняла, начала успокаивать, приговаривая, что всё будет хорошо, всё пройдёт. И стало тепло, уютно, и на душе полегчало. Вот так бы стояла вечность, ни о чём не думая. Только вечность – она такая, кончается за ближайшим углом. Или, наоборот, начинается. Это как посмотреть...

   Сколько так простояли, не помню. Только очнулась вдруг сразу, словно из небытия вынырнула. Реальность напомнила о себе вонью, тупорылой мордой даблдейкера, темнеющим небом и глазами цвета ультрамарин напротив. Десятилетие кошмара породило таких вот детей с умопомрачительными способностями, это был наш ответ на вторжение, наш клинок против их брони и ужаса. В нашем убежище тоже были двое необычных ребятишек, близняшки, Мэри и Пит. Могли как-то аккумулировать энергию и бросать её сгустки в цель. Знать бы ещё, что именно Джессика может. Не просто же так мы везли её к Пикадилли.

   – Схорониться нам надо, Джес, чтоб не нашли, не достали, понимаешь? – я говорила с ней как со взрослой, ибо по-другому нельзя. Нас двое и не имело значения, кому двадцать четыре, а кому лишь десять с небольшим, перед лицом смертельной опасности сейчас обе равны. И не важно, что у меня клинок, автомат, гранаты и стилет в ножнах, Джессика также вооружена, но своим оружием. Значит, мы в связке, и возраст оставим как лишнюю деталь, скидок на него не делаем. – Лучше всего найти какой-нибудь подвал, но поиски займут кучу времени, которого нет, да и не факт, что найдём подходящий, без нечисти. Поэтому...

   Я выпрямилась и посмотрела на двухэтажник, уставившийся в никуда слепыми фарами.

   – Поэтому предлагаю забраться в автобус и в нём переночевать. Мне этого не хочется, если честно, не люблю машины, но другого выхода нет.

   Джессика серьёзно, по-взрослому кивнула. Лишние слова не нужны, итак понятно, что делать. Глаза у неё снова светло-голубые, ультрамарин исчез, растворился где-то внутри. Её оружие вернулось в исходную точку, успокоилось на время, затаилось. Я понятия не имела, какой силой она обладает, но видит бог, лучше силу эту пока не тратить. Да к тому же и тратить-то её сейчас не на кого.

   – По крайней мере, какая-никакая, а крыша над головой и сиденье под задницей, – пробормотала себе под нос и поставила ногу на бампер. Подтянулась, уцепилась за руль и юркнула внутрь автобуса. Хрустнули осколки стекла под локтем, когда протянула руку Джессике.

   – Давай помогу. Надеюсь, тут будет уютно...

   Внутри полно битого стекла, сиденья сплошными лохмотьями, поручни погнуты – символ Лондона выглядел как после ночи безумного шабаша. Вообще-то недалеко от истины, если прорывались здесь те же адские гончие. Скорее всего, они. Из всех известных тварей именно у них была способность прыгать достаточно высоко и таранить препятствия, сшибая преграды немалым весом. Останавливали их лишь бетонные блоки и «ежи», сваренные из кусков рельсов. Но это мы поняли позже, и много народу полегло, прежде чем изменилась собственная тактика.

   – Осторожно ступай, не поранься. А вообще давай-ка на второй этаж, может, там почище.

   Там действительно было чище. Я нашла по центру салона идеальное место: слева целое сиденье и справа такое же, и окна не вдребезги.

   – Садись слева, а я тут, напротив устроюсь.

   Сказано – сделано. С удовольствием вытянула ноги, энергоклинок с автоматом положила рядом, пойми ещё, что понадобится в первую очередь. Сняла бы с удовольствием и броню, следом тяжеленные ботинки, отстегнула бы к чёрту всю портупею-разгрузку, чтобы проветриться, освежиться, осталась бы на ночь в одном термобелье, лето в разгаре, но... Вот именно – но. Дремать придётся во всеоружии, но это самое малое из неудобств, к тому же привычное. Куда непредсказуемей, что будет ночью. И пусть мы сейчас крохотная точка на теле огромного города – сразу не разглядишь, не почуешь – но у тварей своя логика и собственные представления о целесообразности того или этого. Может, и пройдут мимо, не заметят, а может, и нет. Но о последнем лучше вообще не думать.

   Я выщелкнула из «Борея» магазин, заменила на полный, передёрнула затвор. Подумала, не поменять ли батарею в клинке, но оставила как есть, её надолго хватало. Так что пусть. Спросила у Джессики, всё ли у той в порядке.

   – Ага, – ответила девчушка, – только пи-пи хочется...

   Туалет устроили на задней площадке, символу уже всё равно, и нам не спускаться. А запах потерпим, не такое терпели. Вернулись обратно, уселись каждая на своё место, я в окно уставилась, прикидывая, что с сектором обзора и есть ли у позиции слабые места. Оптимизма ни малейшего, машина она и есть машина, гроб на колёсах, мышеловка здоровенная, если полезут – отбиваться придётся не на жизнь, а на смерть. И то не пафос, банальная проза: или ты, или тебя. Потому что в плен твари не брали.

   – Попробуй лечь, должна уместиться, – я кивком указала на сиденье. Джессика попробовала, повозилась немного, свернулась калачиком и успокоилась. Что бы ей под голову подложить?

   Вытащила стилет и вырезала у соседнего сиденья прямоугольник дерматина. Хоть что-то.

   – Держи, сверни вдвое, всё руке мягче, не так отлежишь.

   – Спасибо.

   – Сейчас ещё нарежу, тут много.

   – А ты?

   – А у меня броня мягкая, – усмехнулась невесело и пошла курочить сиденья. Наполосовала целый ворох дерматина, даже укрыться можно. Из тёмной кучи только нос с глазами и видны. Ничего, нормально, главное – Джессику почти не заметно, если толком не приглядываться. Хотя слабое утешение, твари реагируют прежде всего на тепловое излучение, не последнее дело и наш запах. А потом уж смотрят, если есть чем. Жар-летун, например, органов зрения вообще не имеет, что не мешает ему цель обнаруживать с невероятной точностью. Это мне ещё повезло, что первые его увидели.