Текст книги "Похищенные инопланетянами"
Автор книги: Александр Глазунов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)
Наперекор раздвоенному сознанию
Мы спустились по ступенькам к воде и пошли вдоль берега Сылвы. Нина Максимовна непременно хотела собрать в зоне побольше лекарственных трав и засушить их. Правда, что-либо сушить здесь мне казалось делом нереальным. Даже если, как сейчас, дождя вроде бы и не было, то создавалось такое впечатление, что воздух уже так насыщен влагой, что капли воды в нем постоянно рождаются изнутри сами. Но не смотря на то, что природа уготовила нам такую бесплатную сауну, вчера мы целый день занимались заготовкой дров. К тому же, и для меня совершенно неожиданно, как раз вчерашним днем исчезла надежда на то, что «репортаж» о прилете глорианцев на Землю я смогу записать на диктофон. Увы, на магнитофонной ленте вместо собственных голосов, мы слышали сплошной гул, очень похожий на тот, которым у нас глушили некогда западные радиостанции. Нам это объяснили свойством зоны, хотя в подобное верилось с трудом. Но…
По разным причинам и поговорить с Ниной Максимовной мне тоже не удалось. Я действительно боялся, что она не согласится в который уж раз вспоминать трагедию в горах Кавказа и то, что она испытала сама в те дни, тем более что достаточно подробно все было известно и Вии. И я бы это прекрасно понял и ни в коем случае не настаивал бы. Однако Нина Максимовна отнеслась к моей просьбе достаточно серьезно. Это была невысокого роста худенькая женщина, очень подвижная и в то же время спокойная и рассудительная. В ней чувствовалась некая стабильность, тот стержень, который и был, очевидно, основой ее характера.
– Значит, когда я почувствовала уверенность, что Таня все-таки жива? – немного помолчав, повторила мой вопрос Нина Максимовна и как-то легко передернула плечами. – Так я в этом ни на минуту не сомневалась. Хотя… – она задумалась. – Конечно, сейчас рассуждать легко, можно обдумать, проанализировать свои поступки, даже найти им какую-то закономерность. Вполне вероятно даже, что закономерность эта и на самом деле существует. Но в те дни ни рассуждать, ни осмысливать что-то я просто была не в состоянии. Некоторые моменты запомнились очень четко, сразу как бы отпечатались в памяти. Другие события всплывали позже, видимо, отложились в подсознании. Но все это как бы работало в одном направлении – Таня жива! Когда лишаешься единственного ребенка, то цепляешься и за соломинку…
Нина Максимовна неожиданно остановилась и, нагнувшись, раздвинула рукой густую осоку. Сразу же открылся зеленый росток с фиолетово-желтыми цветками.
– Фиалка, – сказала она, расчищая ножом дерн у основания цветка, – мне нужна с корнем…
– Ну а другие тоже не верили в гибель девушек? – спросил я.
Нина Максимовна молча выкапывала цветок фиалки, и лишь когда он оказался в полиэтиленовом пакете, а мы снова двинулись вдоль берега громко журчащей в своем стремительном течении Сылвы, она заговорила.
– Вы знаете, в тот день, когда пропали Таня и Света, у меня как раз были гости. Мы веселились, и я совершенно, – она сделала ударение на этом слове и пытливо взглянула на меня, – понимаете, совершенно не чувствовала, что Таней случилось несчастье. Если бы она погибла, я это ощутила бы сразу. Не знаю, каким образом, но смерть Тани мимо меня не прошла бы, я в этом уверена.
Что ж, теперь и я в этом тоже нимало не сомневался, так как уже достаточно знал о Нине Максимовне и о ее дочери. Но это, как правильно она заметила, благодаря тому, что я мог анализировать полученную информацию, подходить к ее оценке более объективно, отключая, хотя бы частично, свои чувства, чего не в состоянии была сделать в те злополучные дни пять лет назад Нина Максимовна и другие родные и близкие пропавших девушек.
– Известие о том, что девочки исчезли без следа, – продолжала Нина Максимовна, – я получила двадцатого августа. Думала, от горя рассудок потеряю. Однако этого не случилось, в чем я вскоре убедилась.
Она присела и стала обрывать листья подорожника, розеточкой расположившегося прямо на нашем пути.
– Убедились в чем? – не понял я.
– После бесплодных поисков, – со вздохом произнесла Нина Максимовна, – Володя, близкий друг Тани и руководитель их группы, перед тем, как уехать с Кавказа, пошел на рынок, чтобы купить цветы и положить их на то место, где в последний раз он видел Таню – у камня в трехстах метрах от перевала Башкара. Тане было 24 года, и на могилу всегда кладут четное количество цветов. Вот Володя и хотел купить на рынке 24 гвоздики. Но когда он подошел к женщине, торговавшей цветами, и спросил, сколько будут стоить 24 цветка, та внимательно посмотрела на него и стала уговаривать купить 25 гвоздик. Как если бы он хотел преподнести цветы живому человеку.
– И он этому не удивился? – недоверчиво посмотрел я на нее.
– Еще как удивился, – рассмеялась Нина Максимовна, – прямо-таки остолбенел. Пытался настоять на своем, но продавщица все же сумела убедить его купить 25 гвоздик. Он их и отнес к тому камню. А вы что думаете по этому поводу? – неожиданно спросила она.
Своим вопросом Нина Максимовна застала меня врасплох, и чтобы как-то скрыть свою растерянность, я сказал:
– Гораздо интереснее узнать, что в тот момент думал Володя. Ему такой поворот не показался весьма странным?
– С этого момента и он уже засомневался в том, что Таня погибла. А то, что спасатели не нашли никаких следов девушек, еще ни о чем не говорило. Дело в том, что по характеру своему Таня была довольно непредсказуемым человеком. Например, однажды они также ушли в горы. На привале Таня сказала, что пойдет поищет красивые места, чтобы порисовать. И ушла. Ее не было к вечеру, не вернулась она и ночью… Утром хотели звать уже спасателей, когда Таня объявляется и говорит совершенно спокойно, что ходила в долину, рисовала там, а ночевала у пастухов. И такое с ней случалось не раз. Это тоже давало Володе какую-то надежду на то, что и теперь Таня выкинула очередную шутку. Да только на этот раз шутили уже с ней.
В голосе Нины Максимовны я почувствовал нотку горечи. Для меня это было несколько неожиданным и даже странным – ведь ей известно, что если бы с Таней так не «пошутили», то ее и Свету ждала бы настоящая гибель, что по карме было неотвратимо. Понимала ли это Нина Максимовна? Или в ту, по-настоящему возможную смерть дочери она уже не верила? Однако эти вопросы я ей так и не задал. Очевидно еще и потому, что вообще не представлял себе, как вести себя с пожилой женщиной, потерявшей единственного ребенка таким особенным образом, который полностью осмыслить, осознать и то пока не получалось. Это нельзя было назвать гибелью ее дочери, настоящую смерть которой можно оплакивать, а время все-таки какой-никакой доктор, оно лечит всех. Нет, дочь Нины Максимовны вроде как жива и здорова, однако в то же время для матери она как бы не существует. И если у Тани открыли космическое сознание, которое видит людей и их дела в совершенно ином свете, отодвинув как бы в сторону скоропалительные чувства, то для Нины Максимовны в этом деле чувства играли не последнюю роль. Однако вместо любви, материнской ласки, которую она могла и хотела до капли отдать родной кровинушке, с нею рядом, в прямом смысле, была пустота. И чужой бесстрастный голос контактера, утверждавший, что дочь Нины Максимовны существует на самом деле, это не бред и не сон, но живет в неведомом ей мире; что для нее реальна пока что надежда на то, что когда-нибудь и она воочию увидит и ощутит свою дочь. А это значит, что и Ниной Максимовной теперь больше движет сознание, разум, нежели чувства, а может, и чувства, переплавленные в единую энергию Разума, единственную движущую силу во Вселенной – Любовь!..
– К тому же, – донесся до меня откуда-то издалека спокойный голос Нины Максимовны, – все эти экстрасенсы, ясновидящие, к которым я обращалась, утверждали, что Таня и Света живы. И в Москве, и в Киеве, и в Варшаве, и у нас в Питере. Вряд ли все они могли ошибаться.
Нина Максимовна остановилась и, раздвигая руками высокую мокрую траву, полезла на косогор, который буквально зарос чередой. Я же тем временем старался вникнуть в ту жуткую ситуацию, в которой оказалась Нина Максимовна в конце августа 1989 года. Вникнуть и понять: кто или что помогло ей одолеть эту умопомрачительную ситуацию и не просто выкарабкаться из нее, опомниться от горя, но и подняться над ним, над своей бедой, участью; осознать и понять то, что для других означало одно – бред, расстройство психики. Я же не задавал Нине Максимовне никаких вопросов, а она просто рассказывала о том периоде ее жизни, когда ей казалось, что именно жизнь для нее кончилась.
С того момента, как она вернулась вечером в воскресенье с дачи и обнаружила в почтовом ящике записку об исчезновении на Кавказе Тани и Светы, время для нее перестало существовать. Вернее, оно было теперь подчинено лишь одной цели – сделать все возможное и невозможное для того, чтобы отыскать Таню. Терзаемая неопределенностью, она обивала пороги экстрасенсов, ясновидящих, гадалок, чтобы узнать главное – жива ее дочь или нет. Она хваталась за соломинку, не подозревая, что именно эта хрупкая соломинка и окажется для нее спасательным кругом, а самый мучительный для нее вопрос: жива или нет? – будет решен однозначно – жива! Правдой ли это было, мистическим откровением, божьим промыслом или дьявольской игрой – пока для Нины Максимовны значения не имело. Но почти что истину она увидит тогда, когда однажды подумает, что все ошибаться не могут. Такая мысль придет к ней в апреле 1990 года после встречи с польской ясновидящей Анной Барнет. Хотя та призналась, что точно не может сказать, в каком городе Таня находится, Нина Максимовна теперь уже и мысли не допускала, что Тани могло не быть в живых, и твердо решила продолжать поиски дочери. Новая информация заставила ее вернуться к тем предсказаниям и пророчествам, которые ранее были даны экстрасенсами в Москве, Киеве и в Санкт-Петербурге. Версия о том, что в истории с исчезновением Тани и Светы замешаны инопланетяне, как это ни парадоксально звучит, принимала все более реальные очертания. И вряд ли подобное отношение Нины Максимовны к проблеме НЛО можно назвать странным – речь шла об ее собственной дочери, и понять Нину Максимовну можно, лишь оказавшись на ее месте. Заметим также, что информация об НЛО, как участнике трагического события на Кавказе, была дана уже 14 сентября 1994 года. И она отложилась в подсознании Нины Максимовны, однако оставалась невостребованной, пока не были проверены и перепроверены версии, считавшиеся реальными. Вернее, даже понимание подобной информации тогда было совсем иное.
Однажды выводы экстрасенсов совпали в том, что девушки живы и находятся где-то на юге. Почти в тот же день родственники Тани и Светы вылетели в Крым, обыскали всю местность, кстати, очень похожую по описаниям, но никого не нашли. И это естественно, так как в то время еще не принималось во внимание участие в событиях представителей ВЦ. Однако о том, что ОНИ участвовали, информация давалась многим, даже самой Нине Максимовне.
Это произошло во время поездки на Кавказ для организации поисков пропавших. Они оказались безрезультатными, и вот 26 августа 1989 года, когда она ночевала в палатке на базе КСС в Зеленой Гостиной, у нее произошло странное, но довольно ясное видение. О своих ощущениях она потом запишет так: «Ночевать мы пошли на базу КСС. И вот ночью – наяву или во сне, сказать трудно – меня вроде как подбросило, я очнулась – и уже будто не лежу, а сижу на кровати в палатке. Однако палатка тут же исчезает, рассеивается, как туман, а я вижу перевал Башкара, огромную седловину меж горных вершин, в которой вдруг появляется неизвестно откуда, как бы вырастает из снега, огромная конструкция. Она представляла из себя вертикально стоявшую темную сине-зеленую трубу, наверху которой красовался цветок, похожий то ли на тюльпан, то ли на лотос. Цветок „сидел“ как бы на широком ободе с окнами, из которых свет шел веером в виде лучей прожекторов вокруг этой конструкции. Мне даже показалось, что на этой конструкции я видела сварные швы. И тут мне пошла четкая информация – как бы мысли рождались в голове – о том, что события 15 августа на перевале Башкара имеют большое значение для связи землян с иными цивилизациями, что они изменят в корне и мою жизнь – я стану учить детей рисовать, лепить игрушки из керамики, и это меня поддержит в трудную минуту…»
О том, что Нина Максимовна увидела во «сне» корабль инопланетян, она поняла несколько позже, вернее, подумала вскользь об этом, приняла как объективную информацию. Нину Максимовну словно бы вела некая мистическая нить, подготавливая ее, очевидно, к восприятию более серьезных вещей в этом плане. Тем более, что в памяти всплыло еще одно событие, еще одна странность, происшедшая за несколько дней до исчезновения девушек.
12 августа их группа еще находилась в Зеленой Гостиной. После обеда нудный дождь прекратился, и они вышли из своих палаток – прогуляться, поразмяться. Кто-то из девушек обратил вдруг внимание на альпинисткую связку из двух человек недалеко от их палаток. Фигуры альпинистов выглядели странно большими и нереальными. Но может, это на расстоянии, как следствие оптического обмана в сильно влажном горном воздухе? Володя пошел им на встречу, однако не доходя до них метров тридцать-сорок, фигуры исчезли, растворились в воздухе, как их и не было. Над необычным видением посмеялись и только, но весь следующий день Володя чувствовал довольно ощутимые боли в сердце, и у него почему-то не выходили из головы эти две загадочные тени в альпинисткой связке. Однако должного значения этому факту он не придал.
Но вот спустя несколько дней одна из ясновидящих, к кому обратилась Нина Максимовна, выдала неожиданную информацию. Этой ясновидящей предварительно не сообщали о Тане ничего, как не говорили и о месте исчезновения девушек, только показали фото Тани и сказали, что она пропала. Ясновидящая работала с географической картой, на которой вскоре и указала место нахождение пропавших – по другую сторону перевала Башкара, и точно обрисовала его. Вот тогда-то Нина Максимовна и вспомнила свое видение с «цветком лотоса» – оно совпало по описаниям ясновидящей с той местностью.
– Когда я услышала от Тани первые слова, переданные, конечно, через контактера, – продолжала Нина Максимовна, – я сначала как-то даже не осознала того, что произошло. Больно неестественно все это происходило – словно с потусторонним миром, с душами умерших общаешься, – она зябко передернула плечами. – Но вот после встречи с Таней в институте, когда потом мы пошли домой вместе, уже дома, оглядывая пустую комнату Тани с ее фотографиями, рисунками, физически уже почувствовав эту пустоту, я вдруг явственно услышала: «Мама, я здесь…» – и горячая волна радости захлестнула меня. Я поверила сразу и в то, что скоро сама увижу и услышу Таню…
Глухие раскаты грома над головой заставили нас взглянуть в серо-свинцовые тучи, довольно стремительно надвигающиеся из-за леса. Гроза должна была разразиться с минуты на минуту. Не мешкая, мы повернули назад, но вскоре ливень заставил нас бежать.
…Уже в палатке, скинув с себя мокрую штормовку и сапоги, под барабанную дробь дождя я вместе с Амуни размышлял о проблеме, оставшейся за гранью внимания уфологов – о родителях похищенных инопланетянами; об их близких родственниках и друзьях, о той роли, которую невольно сыграют в их жизни случаи похищения любимых ими людей, о тех психических изменениях в их сознании, психологических сдвигах, непременно происходящих, и частенько незаметно, – об этом мы не знаем ничего.
Посланцы глории
– МОИ сообщают, что двенадцать минут назад ОНИ вылетели с Глории…
Я взглянул на часы – в красных бликах костра циферблат высвечивал 20.53 по московскому времени. Значит, Таня с глорианцем Ториолисом, Света и, очевидно, сопровождающие их вылетели с Глории в 20.41.
– Сначала они полетят на свою космическую станцию, – продолжала Вия, – которая находится на околосолнечной орбите, где-то на полпути между Землей и Глорией, – она взяла у меня из рук блокнот и нарисовала схему расположения в Солнечной системе Солнца, Земли, Глории и глорианской космической станции.
Мятущееся от порывов ветра пламя костра выхватило из темноты лица неподвижно сидящих за столом Нину Максимовну и Амуни. Между ними устроилась Вия, держа наготове свою рамку; с краю стола, чтобы видеть всех, расположился с блокнотом и авторучкой я. Так что нас у костра за столом оказались четверо – те, кому разрешено было присутствовать во время контакта. Остальные разошлись по палаткам.
Вскоре дождь прекратился, но поднялся ветер. Темень стояла такая, что небо было одинаковым по черноте со стеной леса, и в двух метрах человек просто растворялся в темноте. Костер почти погас, лишь порывы ветра раздували тлеющие угли, вспыхивающие коротким зеленовато-голубоватым пламенем, но они тут же угасали до багрового мерцания.
Так как мне предстояло записывать все, что будет происходить, на стол поставили свечку, поместив ее в полиэтиленовый «стакан» из обрезанной бутылки из-под минеральной воды, чтобы ветер не задувал слабое свечное пламя…
– Прибыли на орбитальную станцию, – словно очнувшись, заговорила Вия, а я опять смотрю на часы – 21.06. – Наши контактеры там, на встрече, кроме твоих, – кивает она Амуни, – ОНИ на своей «тарелке» неподалеку, так как здесь присутствуют не как участники событий, а как наблюдатели… На станции Таня и Света проходят «акклиматизацию» перед вылетом на Землю, и это займет не менее часа…
На моих часах – 21.17. Мы сидим на лавочке за столом спиной к костру, перед нами чернота пространства поляны и дальше стена леса метрах в 40–50 от нас, которая теряется во мраке. На этой поляне и должны появиться прилетевшие с Глории.
– У нас тут чужие появились, – нарушает молчание Вия, – кто-то из «нейтралов», «раки», наверное. Очевидно, поэтому рядом с нами оказался и Кавеспуль… А, поняла, – усмехается она чему-то, – это биоробота-наблюдателя поставили. Здоровый, метрах в десяти от наших палаток стоит…
Да, писать в блокноте при свечном освещении и на ветру – дело, надо сказать, довольно нервное. И хотя рядом лежит электрический фонарик, включать его я почему-то не решаюсь – вроде как боюсь ИХ спугнуть, или что-нибудь испортить… Происходящие вокруг события «видят» лишь Вия и Амуни. Теперь и я стал понимать это состояние своей как бы неполноценности при данной ситуации, которое раньше испытывала Нина Максимовна и о котором она мне поведала.
– Ну вот, НАШИ контактеры появились, – сказала Вия, – нет Спольсиноя – он вроде бы остался зачем-то на станции…
У меня на часах– 21.44.
– Предупреждают нас, что процедуры по акклиматизации пассажиров с Глории закончены. Минут через тридцать они вылетят сюда… Кстати, биоробота своего нейтралы с поляны убрали.
– ОН «ушел на тарелку», – пояснил Амуни, глядя куда-то в сторону, – она висит над лесом справа от нас… Смотри-ка, и МОИ контактеры тоже здесь, на поляне…
– Ты видишь, что делается, – прерывает его изумленный голос Вии, – выставляют биороботов по периметру поляны. Я их здесь двенадцать насчитала, столько же вроде и на том берегу Сылвы.
– Точно, – кивает Амуни. – ОНИ стоят как бы по кольцу, на груди у каждого какая-то светящаяся точка…
– А головы у НИХ, как кубы, правда, есть и другой формы, – Вия поежилась. – Слушайте, прохладно что-то становится, меня уже трясет.
Минуту назад я заметил, что Амуни в буквальном смысле бьет дрожь. Особенно явно это ощущалось, когда он начал говорить. Да и Нина Максимовна сидела, обхватив плечи руками. Как вскоре выяснилось, погода здесь была ни при чем, дрожь вызывалась воздействием на нас довольно мощной энергетикой различных ВЦ и, в первую очередь, ее ощутили контактеры.
– Они уже три минуты, как вылетели со своей космической станции, – дрогнувшим голосом, явно волнуясь, сообщила Вия.
Мои часы показывали 21.52.
И тут безо всякого предупреждения, как говорится, очередной шквал ветра налетел вместе с дождем, обрушившимся на полиэтиленовый тент целым потоком воды. Я даже вздрогнул от неожиданности происшедшего.
– Дождь сейчас перестанет, – негромко заявил Амуни, и не успел я скривиться в скептической усмешке, как тяжелая барабанная дробь по тенту резко прекратилась. Словно кто-то перекрыл кран. Не знаю почему, но и тут я не поленился взглянуть (а скорее, это вышло просто машинально) на циферблат – на нем высвечивалось 21.56.
– Прямо перед нами, – несколько скованно заговорил Амуни, – над лесом, с краю поляны появились четыре летательных аппарата, они расположились эллипсом. Из них бьют лучи в одно место – в центр этого эллипса, образуя большое светящееся пятно над лесом. Вроде как энергозащита…
– «Тарелки» с Глории прошли над Арктикой, – прервав Амуни с отсутствующим видом произнесла Вия, – «вступили» на континент уже в районе Карского моря. У НИХ один маточный корабль и четыре сопровождающих его, поменьше. Сейчас они над Восточной Сибирью…
Мои часы показывали 22.02. по московскому времени.
– Подлетают к Свердловску – севернее Урала дугу сделали. Пошли гораздо быстрее…
– Потому и быстрее, – уточняет Амуни, – что здесь, на поляне, завершена подготовка к ИХ приему… А над лесом у нас чья-то «тарелка» висит, аж вся светится…
– Это МОИХ, – Вия подняла голову. – Да, ты прав: смотри-ка, роботов своих убрали – это роботы «ребят» из созвездия Льва, я с ними не в ладах, а наши друзья из Рака поставили своих. Значит, скоро прибудут наши гости с Глории. Для НИХ «зажгли» четыре «тарелки» и это светящееся пятно над лесом. В него войдет ИХ маточный корабль, оно и опустит его на землю… ОНИ уже летят над этой стороной Урала…
Из дневника контактера с высшим разумом
(с представителями одной из внеземных цивилизаций)
– НЛО – это летательные аппараты ВЦ. Каким образом они достигают скорости выше световой?
«Сначала необходимо пояснить, говорят, что в целом энергию во Вселенной не следует считать безграничной, так как, во-первых, она квантована, а, во-вторых, действует только в определенных пределах. Например, сильные и слабые взаимодействия, энергия которых обеспечивается обменными процессами. Иначе говоря, через обмен микрочастицами пи-мезонами в ядре держатся вместе нуклоны (протон и нейтрон) – этот процесс обеспечивается ядерными силами, и они характеризуются определенной величиной энергии. Сильные взаимодействия обеспечиваются энергией пи-мезонов и в случае взаимодействия между ядрами, но они будут это делать только при определенном сближении ядер (вот оно – ограничение!). Таким образом, ограничение во времени – это время, когда наблюдается взаимодействие; ограничение в „материи“ – это квантованность; ограничение в пространстве – это расстояние, на которое энергия может проявить себя. Разные виды энергии имеют свои ограничительные рамки. Но в то же время, добавляют, очень осторожно можно говорить и о безграничности энергии, вернее, об относительности ее безграничности, которая связана и с системой координат, и с количеством измерений, и со многим другим. Скорость распространения энергии имеет свои конечные величины, так как все частицы передвигаются с конечными скоростями, даже те, что превышают скорость света (тахионы имеют скорость чуть больше 468 тысяч километров в секунду). Данный вопрос достаточно сложен для объяснения, на него невозможно ответить однозначно. Однако на Земле ученые уже поняли принцип работы некоторых НЛО. Если без технических подробностей, то можно сказать, что, в общем-то, „тарелки“ сами энергетические. Однако объяснить каким образом они достигают видимую (вычисляемую по видимому эффекту) сверхсветовую скорость можно только тому, кто хорошо знает теоретическую физику. Все, что земные ученые сумели постигнуть насчет НЛО, касается самых примитивных из моделей, летающих на относительно близкие расстояния. С помощью же тахионной энергии производятся полеты на сверхдальние расстояния в масштабах галактик. Иногда и сами представители ВЦ, добавляют, не могут точно сказать, с какой скоростью ОНИ вообще летают, так как это зависит от системы координат – надо просто знать, где ты находишься во Вселенной, ведь скорость передвижения так велика, что ее невозможно определить – она очень изменчива будет, к тому же относительна. То есть это зависит и от конструкции „тарелки“, и где она изготовлена, и какой источник питания у нее. А она может использовать и свободную энергию (некоторые виды космической энергии), которая пронизывает всю Вселенную».
– Что представляет собой тахионная энергия? Может, в число ее составляющих входят гравитационные или лептонные поля, или электромагнитные; возможно, энергия звезд, времени?..
«Нет, говорят, тахионы – это особые частицы, Что же касается энергии времени, то ею, как таковой, воспользоваться нельзя, ибо время – постоянная сопровождающая любую энергию. Изменилась энергия – изменилось и время процессов, связанных и зависящих от нее, а значит, и все полностью меняется. Однако во Вселенной существуют и участки без времени – это как бы пустоты (имеются в виду „черные дыры“) в потоке энергии.
Энергия времени – постоянная в мире с определенным числом измерений. В одних мирах время одно, в других другое – быстрое или медленное. Однако же время в одном и том же мире различно течет в разных материальных телах. В вакууме – постоянно, в пространстве – переменно. Наше восприятие – иное. Мы говорим, что время течет, но это тоже относительно, так же, как существование вчера, сегодня, завтра, как существование прошлого и будущего. Все процессы протекают на фоне константного для данного мира времени, которое различно в разнородной материи этого мира. И различно для нас».
– Но если конструкции ВАШИХ летательных аппаратов обязательно связаны с используемой энергией, то сколько же типов «тарелок» тогда существует?
«Не так уж и много типов энергий, говорят, которые можно использовать, поэтому и число типов летательных аппаратов ограничено. Есть классы „тарелок“, использующих одну и ту же энергию, хотя и разными конструкциями летательных аппаратов. Если употребляется одна и та же энергия, то и используется она практически по единому принципу. Но лишь в том случае, когда летательные аппараты применяются в одинаковых условиях. То есть, если „тарелки“, построенные разными Цивилизациями, используются на Земле, то и работают они на одной и той же доступной им энергии, но конструкции у них могут быть разные. Вы ведь, говорят, тоже на Земле добываете электрическую энергию и с помощью АЭС, и на электростанциях, на ТЭЦ и с помощью ветряков… Если раньше Высшие Цивилизации создавали такие летательные аппараты, которые не могли достичь многих мест во Вселенной, то теперь „тарелки“ практически могут посещать большинство миров. Однако сама „тарелка“ не способна „приспосабливаться“, энергетически видоизменяться для того, чтобы перелететь из одного измерения одной цивилизации, скажем, в иное измерение иной Галактики. Для такой цели уже необходимо иметь корабли специальной конструкции, если можно так сказать, с изменяемыми внешними формами, с изменяющимися системами защиты и приспособленные к использованию различной энергии. Или – другой вариант – это „тарелки“, пользующиеся везде только одной энергией, где бы они ни были. Многообразие „тарелок“ достаточно велико».
– Нуждаются ли такие летательные аппараты в дозаправке или подзарядки во время полета?
«Всякие бывают, говорят. Двигатели некоторых не нуждаются в дозаправке, так как принцип работы у них иной: „гонять“ одну форму энергии в другую и обратно (очень примитивное сравнение, ничего общего с вечным двигателем). Для других типов „тарелок“ все необходимое всегда имеется на базах».
– В полетах на «тарелках» представители ВЦ используют энергетические каналы Космоса? Или такие каналы не играют решающей роли для передвижения кораблей в пространстве?
«Такие энергетические каналы, пронизывающие пространство Космоса – естественного происхождения. Они не обозначены – это такие области, физические характеристики которых отличаются от остального пространства, что дает возможность использовать их. Но подобное удается очень редко, так как „каналы“ располагаются в Космосе неупорядоченно и, кроме того, они как бы дрейфуют – меняют свои координаты. Если корабль натыкается на такой „канал“, то приборы „тарелки“ регистрируют прохождение через него и, если направление полета совпадает с направление „канала“ – это большая удача. В этом случае специальные приборы корабля настраиваются на параметры (физические характеристики) „канала“ и автоматически следят за тем, чтобы корабль следовал в пределах „канала“. Если же „канал“ меняет направление в пространстве, корабль „отключается“ от него. Конечно, говорят, когда корабли регулярно следуют каким-то постоянным маршрутом, то им более или менее известно наличие дрейфующих „каналов“ в тех областях, которые им предстоит проходить».
– Вероятность столкновения «тарелок» имеется или в данном случае работает стопроцентная система безопасности?
«Утверждают, что практически столкновение летательных аппаратов Внеземных Цивилизаций невозможно. То есть, совершенно исключена вероятность того, что в одно и то время в одной и той же точке пространства два корабля появятся одновременно. Даже если такое столкновение запрограммировать, то между „тарелками“ все равно останется несколько метров».
– Не являются ли энергоканалы в Космосе кратчайшей дорогой между двумя точками в пространстве? Например, с Земли на Юпитер, может лучше всего лететь по такому «каналу»?
«Нет, говорят, нельзя считать „каналы“ кратчайшей дорогой, так как их полезность для полетов заключается в том, что затрачивается в полете меньше энергии – это как попутный ветер. В пределах Солнечной системы такие „каналы“ тоже имеются, но не между Землей и Юпитером, так как в этом направлении они „идут поперек хода“ (их четыре, и проходят эти „каналы“ не параллельно друг другу)».
– Очевидцы часто наблюдают, как отделившиеся от больших НЛО модули с огромной скоростью передвигаются в земной атмосфере, словно в безвоздушном пространстве. Разве такое возможно?
«Здесь энергетика „тарелки“ изменяется таким образом, говорят, что вокруг нее изменяется и пространство. То есть, сама „тарелка“ начинает излучать такую энергию, которая меняет и пространство».
– Выходит, любой ВАШ летательный аппарат является своего рода кольцевой замкнутой энергетической системой?
«Конечно. И получается, что во время полета „тарелка“ прорезает не воздух или воду, а пустое энергетическое пространство, подобное космическому».
