Текст книги "Под черным флагом"

Автор книги: Александр Романовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 25

Вперед двинулась первая волна атакующих. Браво печатая шаг, с оружием наперевес. В глазах – мрачная решимость.

На самом же деле шествие напоминало стадо вялых, апатичных баранов, которых помимо всего прочего вели на бойню (аналогия приходила сама собой, не требуя каких-то мысленных усилий). Невнятное стадо. Толпа ленивых мужланов, невежд и пропойц, едва переступающих ногами. Образуя «построение», они лихорадочно суетились, поскольку каждый стремился оказаться как можно дальше от лестницы. Сейчас же, когда наконец-то пришло время выступать, пираты были практически неотличимы от рабов – тех самых бедолаг, которых они, потешаясь, толкали прикладами винтовок.

Летум в который уж раз усомнился в правильности своего выбора. Возможно, где-нибудь на задворках Окраины все-таки найдется что-нибудь получше?.. Ему подошло бы и стадо дикарей, которые приняли бы его за верховное божество, сошедшее с небес. Отыскать менее перспективный материал, чем эти «корсары», представлялось маловероятным.

Хотя в глубине души Летум понимал, что никакого выбора у него, по сути, не было, нет и не будет.

Вернулась сокровенная мысль: на что он, собственно, еще надеется? Маркиз в абсолютной безопасности, пока сидит на Зевсе в семейной крепости. Серьезно угрожать его жизни не могут и сто тысяч баранов.

Летум со злостью сплюнул. Нет, он не отступится, пусть даже это величайшая глупость и заблуждение в истории Автократии. Летум явственно чувствовал, как на всех парах мчится к адским вратам.

Пусть так. Судьба и Время рассудят. Так было всегда, во все времена.

Отмахнувшись от назойливых мыслей, Летум постарался сосредоточиться на реальной действительности.

Смайлсон пропустил вперед первый сокрушительный вал, и только тогда шагнул на лестницу. Если картина малодушного воинства хоть сколь-нибудь задевала его командирскую гордость, лейтенант ничем этого не выдал. Впрочем, Летум и не надеялся на какие-то «если».

– Ну, ты идешь?

Летум кивнул. Бран стоял рядом, и, будто заправский телохранитель, направился к лестнице чуть позади командира. Пираты, словно зомби из старых фильмов, шагали следом. В глазах – ни капли смысла, но потные руки сжимают оружие. Летум надеялся на то, что они хотя бы попытаются себя защитить.

Коммуникатор в шлеме пискнул. Короткая зеленая линия превратилась в бородатого капитана.

– Наконец-то, – прокомментировал тот, заглядывая левым глазом в оконце. – Я уже думал, этот момент никогда не настанет.

Летум открыл было рот, но первым почему-то ответил Фрейзер:

– Это мистер Смайлсон долго копался, сэр.

– Неправда, – возмутился Летум. – Обе группы действовали почти синхронно.

– Слишком узкие лестницы, сэр, – встрял Смайлсон. – Слишком низкий боевой дух.

– Это ваши бойцы, черт возьми! – воскликнул шкипер. – И что это за селекторное совещание? Я подключался только к Фрейзеру!

– Его шлем у меня, сэр, – пояснил Летум, как будто это что-то объясняло. – Голову уже принесли?

– Еще нет… Какую голову?

– Дисмеранта. Помните, вы просили…

– Ах да… – Капитан почесал лысый затылок. И тут же с подозрением прильнул к оконцу. – Тысяча чертей! А ты что здесь делаешь?

– Моя рота осталась на третьей палубе, сэр, а сам я решил принять приглашение мистера Смайлсона. Вы не против?

– Я-то не против, – проворчал Хоукинс. – Как будто это званый ужин, разрази вас всех гром! Давайте живее…

На этой ноте шкипер отключился.

Какое-то время было слышно бормотание Фрейзера – казалось, лейтенант тихо матерился, – потом стихло и оно.

Такой связи Летум не видел даже в фильмах. Там все узнавали всё одновременно и в нужное время. Никого из зрителей не заботило, каким образом одинокий герой-пехотинец, громящий номадиан на их родной планете, получал приказы из Генерального штаба.

В очередной раз тряхнув головой, Летум понял, что определенно устал. Еще один сумасшедший день. Если в таком темпе пойдет дальше, его не хватит и на неделю. Впрочем, Летум не знал, что с ним станет через минуту.

«Возможно, – понял он, – принять приглашение мистера Смайлсона все же было глупостью». Говорил же отец своему наследнику, когда тот приходил с тренировки с разбитым носом: "никогда ничего не делай на «слабо». Совет хороший, спору нет. Один из тех, про которые никогда не вспомнишь в подходящий момент.

Теперь Смайлсон отнюдь не считал, что Летум – трус и слабак. Возможно, лейтенант отнес его к разряду тупиц и кретинов, но так даже лучше. Иллюзии всегда опасны. Главное – правильно разыграть свои карты…

Тем временем первая волна атакующих боязливо подступила к последней ступени. Летум уже мог просто перегнуться через перила, чтобы разглядеть трюмы. Они были воистину огромны: лучи фонарей пронзали тьму, высвечивая черные туши контейнеров. Металлические ящики громоздились тут и там, образовывая причудливый лабиринт. Красный туман, который визор Летума напустил в трюм, концентрировался у переборок и между контейнерами. Летуму вновь начали чудиться зубастые негры, чья кожа сливалась с окружавшей их тьмой.

И в самом деле: где они, если не здесь? А они были здесь. Летум знал об этом, – чувствовал их запах и практически видел, хотя голос опасности даже не пикнул. Они были здесь.

– Капитан, – шепотом позвал Смайлсон, – мы на месте!

– Отлично, – тут же откликнулся Хоукинс. – Коллинз готов. Я открываю шлюзы.

Летум тут же услышал в трюмах скрежет и металлический вой. Шлюзы действительно открывались, во что оказалось непросто поверить. «Должно же хоть что-то сработать как надо!..»

Сработало. Судя по звукам, внутрь тут же рванули корсары Коллинза. Смайлсон перегнулся через поручень, набрал в грудь воздуха и что есть мочи завопил:

– Впер-ред, с-сукины дети!!!

При этом Смайлсон в пафосном жесте поднял руку, потрясая бластером.

И вспыхнул свет: под бимсами трюма вспыхнули десятки импульсных ламп.

И пираты двинулись вперед: огибая капрала, Брана и лейтенанта, волна человеческих тел хлынула на палубу.

И завязался бой: яростные вопли перемежались грохотом выстрелов, полумрак резали разноцветные лучи и плазменные заряды.

Конечно, Летум не исключал и тот вариант, что негры укрылись где-то в сторонке, дожидаясь, пока пираты просто перестреляют друг друга. Но… это было бы слишком. «Не такие же они идиоты, в конце-то концов!»

– Пошли? – спросил он у Смайлсона.

Лейтенант выглядел абсолютно спокойным. Они с Браном втроем остались на лестнице, – абордажная группа успела целиком и полностью скатиться на палубу.

– Рано, – ответил лейтенант, покачав головой. – Переждем.

Летум пожал плечами. Ему-то что?

Перегнувшись через перила, он вновь принялся наблюдать.

Не хватало попкорна. Все это мало напоминало голо-боевики, которые сутками крутили по ящику, – пираты бестолково суетились, бегая по лабиринту контейнеров во всех направлениях одновременно, – однако с реальным присутствием не мог сравниться даже «Dolby surraund».

Зрелище настоящего сражения бередило воображение. То, чего Летум не видел во тьме, доделывала его фантазия. Такого возвышенного чувства, которое может появиться только у очевидца чего-то беспредельно прекрасного, Летум не испытывал уже давно. Никакой театр, какие бы великие актеры там ни играли, с этим зрелищем даже сравниться не мог.

Хаос жизни, безумие смерти. Первозданные страсти, море крови… Летум понял, что мысленно сочиняет афишу.

Вдруг на опустевшее пространство перед лестницей выбежал пират. Он был безоружен, прижимал к боку окровавленную руку и к тому же хромал. Вслед за ним из щели между контейнеров выскочил разъяренный африканец, вооруженный игольной винтовкой. Приложив приклад к плечу, он выстрелил. Иглы вонзились в спину пирата и, пробив сквозное отверстие, вылетели из груди. Пират рухнул лицом на палубу, не издав ни звука.

А Летум был не в состоянии пошевелиться. Он чувствовал себя превосходно, просто наблюдая со стороны за происходящим. Когда Бран поднял свою винтовку и расстрелял африканца, Летум даже не вздрогнул.

Смерть всегда завораживала Летума Вагнера. Сострадания он не чувствовал, как не было в нем и злорадства. Это было ощущение… чего-то иного. Того, что стоит за гранью общественной морали и человеческого закона. Добра и зла. Нечто абстрактное, великое в своей необъятности.

Судьба.

– Пошли, – услышал Летум откуда-то из-за края мира.

Но не смог пошевелиться, продолжая таращиться на кровавый хаос внизу. Зеленые, красные лучи пронзали ночь. Плазменные заряды рассыпались искрами, врезаясь в стальные контейнеры. Черные фигуры с оружием наизготовку, вопли и стоны…

Смайлсон потряс его за плечо.

– Эй, дружище, ты с нами?

Летум вздрогнул, очнувшись. Нирвана мгновенно оборвала соединение. Он вновь оказался в сердце хаоса, – бренный человечишка, с которым может случиться все, что угодно… Секундный приступ черной тоски, самой жуткой депрессии. Будто организм требовал дозы. Страшное чувство.

Летум тряхнул головой. Не стоило так расслабляться.

– Бывает, – заметил Смайлсон. – По-моему, пора.

Летум кивнул, вынимая оба бластера. Бран перехватил винтовку удобнее, а Смайлсон опустил визор шлема.

Все, коммандос готовы.

Почему-то Летум вновь играл роль авангарда. Мысли и чувства оставались заторможенными, поэтому он вновь потряс головой. И делал это практически не останавливаясь, до самой последней ступени.

Внизу уже чуть поутихло. Абордажные группы рассосались по лабиринтам стальных контейнеров, и теперь вопли и выстрелы доносились откуда-то издалека. Причудливая акустика трюма не позволяла сориентироваться.

Справа, в переборке, ярко желтели три шлюзовых отверстия, из которых озабоченно выглядывали несколько пиратов. Летум махнул им рукой, но ответа не получил.

Подняв бластеры в согнутых руках, Летум огляделся. Перед ним между контейнерами виднелся широкий черный проем, ведущий, по-видимому, к параллельной лестнице. И справа, и слева были другие, поменьше.

Простая логика говорила о том, что следовало бы идти прямо. Центральный проход был шире всех остальных, значит, пираты в первую очередь ломанулись именно сюда, сметая все на своем пути. Численное превосходство было на стороне «Утренней звезды», значит, бой кипел уже где-то в закоулках лабиринта.

Смайлсон кивнул, подтверждая догадки Летума. Только они направились к проему, как Бран подал голос:

– Господа офицеры, – начал великан, – зачем ходить по земле, если можно летать?

– Ты о чем? – нахмурившись, спросил Летум. – Сейчас не время для шуток.

Не произнося ни слова, Бран указал на контейнеры, медленно поднимая палец к потолку.

Оценив эту мысль, Летум уважительно кивнул. Смайлсон усмехнулся:

– Я же говорил, у тебя отличные кадры.

Вернув бластеры в кобуры, Летум начал карабкаться на контейнер. Стальные ящики стояли преимущественно в три яруса, причем высота каждого равнялась примерно метру с половиной. Итого – почти пять метров над поверхностью палубы. «Неплохо для головореза, – отметил Летум, – проданного номадианам на мясо». Сам-то он не сообразил. Почему?

Взобравшись на верхний контейнер, Летум приподнял голову и огляделся. Картина отсюда открывалась воистину феерическая. Лазерное шоу под потолком, фейерверки плазменных зарядов, суетящиеся фигурки – будто игрушечные…

Смайлсон и Бран карабкались следом. Заслышав недовольное шипение, Летум подвинулся. Лейтенант, в своем скафандре напоминающий неповоротливого краба, с грохотом выполз на берег. Несмотря на усилители, управляться с таким громоздким телом Джеку было явно нелегко.

Подняв голову, он отдышался, и только тогда сообщил:

– Вот что значит – изменить точку обзора.

Бран улегся на соседний контейнер, поднял винтовку, и тут же впился глазом в оптический прицел.

Летум и сам выискивал цель. Визор шлема автоматически увеличивал изображение, когда в поле зрение попадали игрушечные фигурки, но Летума интересовали другие. Такие же гордые птицы, как и они, что не пожелали топтать грязную палубу. По крайней мере, парочку снайперов. Не может того быть, чтобы африканцы не додумались до такой простой вещи! Да, Летум не додумался, но ведь это их корабль, и они должны знать здесь каждую щель…

Тем не менее, Летум никого не заметил, несмотря на свойства волшебного визора. Сверху лабиринт напоминал огромное количество кубиков, из которых некий смышленый ребенок построил собственный город. Вот если бы сей градостроитель отличался еще и отсутствием всякой фантазии… Так нет же! К своему неудовольствию, Летум разглядел на ровных улицах настоящие небоскребы, составленные из семи, восьми, а то и десяти кубиков. В последнем случае под потолком высился настоящий зиккурат древних инков, на вершине которого стоял один-единственный кубик. А что, если внутри размещался настоящий блиндаж?.. Подобное сооружение никак не могло являться продуктом убогой фантазии роботов-погрузчиков. То ли негры предвидели осложнения, то ли в каком-то торговце погиб архитектор.

Как бы там ни было, Летум пришел к неутешительному выводу: в этом лабиринте могла прятаться целая армия снайперов. Однако то обстоятельство, что он до сих пор никого не заметил, все же внушало оптимизм.

Летум поднялся на ноги и вытащил бластеры. Шагнув на соседний контейнер, он заглянул вниз, в ответвление «центрального проспекта». Пусто. Бой кипел за несколько кварталов отсюда.

Смайлсон с кряхтением и скрипом несмазанных сочленений принял вертикальное положение. Бран резво перепрыгнул через «улицу», причем контейнеры даже не пошатнулись под весом грузного тела.

Неожиданно Летум сообразил, что же во всей этой картине «не то». Контейнеров в трюме оказалось куда больше, чем он ожидал. По словам капитана, «Африканский лев» перевозил не больше пятидесяти. Однако Летум даже на глаз смог определить несоответствие минимум в сотню. А то и две.

"Но ведь капитану информацию предоставил сам Дроздов… «Контрабанда? Или же начальник порта был прекрасно осведомлен о количестве груза, вот только опасался спугнуть своих взяткодателей». Летум понимал, что «Утренняя звезда» – не контейнеровоз, и взять так много груза на борт не сможет. Понимал это и Дроздов.

«Вот тебе и философия взятки, – подумал Летум. Начальник порта определенно вознамерился наложить лапу на добрую половину ценного груза. – Демократия, блин…»

Летум перепрыгнул через «улицу». Смайлсон шагал следом. Глянув вниз, он с испугом отшатнулся.

– Ну же, – сказал Летум, – давай быстрее. Нам еще долго идти.

– Я не могу, – покачал головой лейтенант. – Скафандр слишком тяжелый. Я лучше по старинке…

– Даже не думай, – предостерег его Летум. – Здесь же метра полтора! Если ты можешь прыгнуть без скафандра, тем более сумеешь и в нем. Он же так сконструирован, балбес!

Смайлсон проглотил оскорбление. Страх в нем моментально сменился уязвленной гордостью.

Отступив на два шага, Джек прыгнул. Крышка контейнера лязгнула под сапогами. Взмахнув руками, лейтенант уверенно сохранил равновесие. Летуму даже не пришлось помогать.

Однако он знал меру, и воздержался от похвалы.

Теперь они шагали по крышам зданий «центрального проспекта». По правую руку тянулось безжизненное поле, вдоль и поперек расчерченное запутанными маршрутами. На их же пути ответвлений «проспекта» не встречалось довольно долго, поэтому скорость они успели развить приличную. Летум глядел по сторонам, Бран – вниз, а Смайлсон – куда ему только вздумается. Тем не менее, именно лейтенант заметил фигуры, выбегавшие из переулка на противоположной стороне «проспекта».

Глава 26

Двое негров гнались за пиратом. Последний – молодой еще парень, лет двадцати, – видимо, переоценил свои силы, отправившись на прогулку в одиночку. Сталкиваясь с контейнерами, плазменные заряды искрами рассыпались вокруг бегущей фигуры. По какой-то счастливой случайности негры оказались никудышными стрелками, но Летум видел, что долго так продолжаться не может. Если даже торговцам и не удастся подстрелить пирата, они его скоро нагонят. Парень уже выдыхался, а здоровые африканцы только вошли во вкус.

К тому же он где-то потерял свое оружие.

Летум покачал головой, присел и поднял бластеры. Стрелять он не мог, пока на линии огня находился незадачливый разбойник. Но вот он выбежал из проулка, тут же свернул… Негры, как по команде, подняли головы. Челюсть первого удивленно отвисла, когда на груди у него расцвел кровавый цветок с длинным зеленым стеблем. Второй попытался поднять плазменный пистолет, – Летум ему позволил, – и тут же свалился замертво с дыркой в черепе.

Летум поднялся и сдул вившийся из стволов сизый дымок. Будто отсылал домой заблудшие души… Так всегда делали в вестернах, и он всю жизнь мечтал попробовать. Постоянно забывал, правда.

Понравилось.

Молодой пират уже скрылся вдали, так и не заметив, что погоня куда-то исчезла.

– Ну ты даешь, – только и сказал Смайлсон, вытирая пот стальной перчаткой.

Летум лихо крутанул на указательных пальцах предохранительные скобы. Научиться этому ему довелось еще в детстве, когда юный Вагнер получил свой первый бластер…

Повернувшись, Летум зашагал дальше. Фейерверк и лазерное шоу над зиккуратом инков приближались к апогею. Пираты воевали вовсю, но особых успехов, судя по всему, не добились. «Если так, парочка снайперов им не помешает». Пиратский авторитет Летума по-прежнему нуждался в росте.

Это соображение заставило его ускорить шаг. Впереди возвышались три высотных «здания», построенных, соответственно, из шести, семи и девяти контейнеров. За ними от «проспекта» уходил очередной проулок, в котором кто-то явно форсировал события. До слуха Летума доносились шипение плазменных зарядов, стрекотание игольных винтовок и яростные ругательства.

Сделав знак Смайлсону оставаться на месте (тот возмутился, но Летум молча указал ему на грохочущие сапоги), Летум и Бран начали пробираться к высотным конструкциям. Летум выбрал центральный, Бран зашел справа.

Приблизившись к объекту, Летум прильнул к контейнеру и осторожно выглянул из-за острой кромки. Внизу, на улице, вовсю кипело классическое городское сражение. Во всяком случае, так вначале показалось Летуму. Приглядевшись, он понял, что все отнюдь не так просто.

Пираты и африканцы засели в своих переулках, без особого успеха отстреливаясь. У африканцев имелась настоящая баррикада, построенная из трех контейнеров, полностью перегородивших улицу. Прятавшиеся за ней негры время от времени высовывались, делая два-три ленивых выстрела. Пираты отвечали им тем же.

Обе стороны, похоже, такая ситуация целиком устраивала. Эта вялая, неспешная перестрелка могла продолжаться сколь угодно долго. Никто никуда не спешил; героизм здесь был явно не в чести.

Летум воспылал праведным гневом. Он еще понимал, что негры рассчитывают на чью-либо помощь, – вмешательство бесстыжих патрульных, в конце концов, – но на что рассчитывали пираты? Решили расслабиться, возомнив, будто загнали торгашей в ловушку? А напрягались ли они вообще?..

С этим беспределом требовалось срочно кончать. Он им покажет, как воевать нужно!..

Шагнув вперед, Летум разглядел самое настоящее снайперское гнездо. Буквально в паре метров за контейнером прятался торговец, вооруженный игольной винтовкой. С высоты в семь метров ему открывался превосходный обзор. Иногда, когда негру надоедало сидеть без дела, он делал короткие очереди. Но, то ли у снайпера были проблемы со зрением, то ли африканец отличался болезненным человеколюбием – ни одна из игл не достигла цели.

Все это было за гранью понимания Летума. Вытащив бластеры, он бросил на улицу последний оценивающий взгляд. Четверо негров за баррикадой, двое в одном переулке, трое – в другом. Кроме того, три снайпера, за каждым из небоскребов.

Улица имела всего два выхода, и оба, в конце каждого переулка, были надежно перекрыты баррикадами. Летум уже ни на грош не верил в естественное происхождение данного лабиринта. Ни баррикады, ни стрелковые гнезда никак не могли быть просто причудой погрузчиков, или даже творением архитектора-любителя. Да и боевая подготовка самих торговцев, дисмеранты, наконец. По отдельности все это не представляло проблемы, но в совокупности…

Пираты нарвались на настоящего льва. Вряд ли Хоукинс лгал. В этом трюме могли отдать Богу души куда больше пиратов, чем шкипер мог себе позволить, – при всей его непомерной жадности, – все равно ведь дредноут не мог принять столько груза.

– Шеф, – прошептал Летум, – Дроздов нас подставил.

– Вижу, сынок, – тут же откликнулся шкипер. – Просто делай свое черное дело…

Летум кивнул. Махнул рукой, привлекая внимание Брана.

Все, пора.

Шагнув вперед, Летум поднял бластер и нажал на спуск. Практически в упор, хотя для лазера это не имело значения. Луч пробил голову снайпера, из обеих дырок брызнула кровь и серое вещество.

Подняв вторую руку, Летум расстрелял баррикаду. Негры не успели ничего толком сообразить, когда в каждом оказалось по несколько дырок. Кровь хлестала на палубу, единственный выживший африканцы пытались зажать отверстия непослушными пальцами.

Не останавливаясь, Летум перевел стрельбу на ближайший переулок. Левая рука поднялась, и зеленый луч прошил голову последнего снайпера. Краем глаза Летум заметил, что Смайлсон спешит к линии фронта, – помогать.

Поздно. Из обоих стволов Летум расстрелял переулок. Трое негров пытались бежать, но лазер оказался быстрее. Летум убивал их с той же легкостью, с которой крестьянин срезает спелые колосья. Голова одного, оторванная от тела, взлетела над палубой, вращаясь в фонтанах крови.

Тем временем Бран расправился со своими двумя. Летум явно пожадничал.

Пробежка Смайлсона заняла всего пару секунд, однако все было кончено. Ликующие пираты побежали добивать открытые тылы – баррикады в переулках.

Летум перевел дыхание. Едва не забыл сдуть дымок, курившийся из стволов. Оглядев картину бойни, Смайлсон присвистнул. А затем рассмеялся:

– Ты действительно плохой человек, Летум Безликий!

Летум молча кивнул. Может, он и плохой. Зато умеет стрелять.

– Идите дальше, – приказал капитан. – Не теряй времени, Летум.

– Так точно, – откликнулся Смайлсон, потому что Летум этого делать не собирался.

Оглядевшись, он понял, что придется спускаться. Ширина «улицы» превышала пять метров, не перепрыгнуть. Слева – «центральный проспект», справа – лабиринт. Единственный узкий участок виднелся далеко вдали, в хитросплетениях запутанных переулков. Проще спуститься.

Они нашли пятиэтажное «здание» и стали спускаться. Оказавшись по негритянскую сторону баррикады, Летум осмотрел дело рук своих. Палуба и контейнеры вокруг были залиты густой красной кровью. Внутренности вывалились на палубу из разрезанных тел. Распахнутые рты, белоснежные зубы.

Равнодушно отвернувшись, Летум прошел мимо. У войны множество обличий, и ни одно из них не радует взгляд.

Ему не хотелось перелезать через облитую кровью баррикаду, поэтому он направился в дебри лабиринта. Смайлсон, почувствовавший себя на палубе гораздо уверенней, громыхал рядом. Бран, словно бешеный пес, зыркал по сторонам голодными глазами.

Повернув в первый же проулок, они подошли к другой баррикаде. Крови не было ни на палубе, ни на контейнерах, как не было и трупов. Очевидно, африканцы пустились в бегство, а отважные пираты бросились в погоню. Петлять по лабиринту они могли еще сколь угодно долго, абсолютно не опасаясь за свою безопасность.

А впереди кипел бой. Миновав баррикаду, троица продолжила путь к десятиэтажному зиккурату. Летум решил пока не карабкаться на «крыши». Успеется, когда придет время.

Повернув, они вышли на перекресток. Негры, стоявшие в отделении, схватились за игольные винтовки. Летум выхватил бластеры и выпустил два одиноких луча. Торговцы упали, не издав ни звука.

Летум поглядел по сторонам. Что здесь делала эта парочка? Первое впечатление говорило о том, что больше всего они походили на засаду или же караульных.

Тем более что из проулка доносились звуки боя. Кто-то палил из плазменного пистолета, а противник отвечал ему грязными ругательствами. Голос показался Летуму знакомым. Сделав знак лейтенанту и Брану оставаться на месте (Смайлсон возмутился, но Летум приложил палец к забралу визора), он крадучись направился в переулок. Судя по звукам, отраженным металлическими ящиками, бой кипел за первым же поворотом.

Прижавшись к контейнеру, Летум осторожно выглянул.

Фрейзер. Огромная фигура, закованная в скафандр, практически сливалась с серой поверхностью стен. Мимикрия едва не обманула Летума, если бы не голова, плавающая в двух метрах от пола. И не красные лазерные лучи, которые лейтенант один за другим посылал в противников. Без особого, впрочем, успеха.

Ганс был один. Отстреливаться же ему приходилось от пяти африканцев, удобно устроившихся за очередной баррикадой. Сам лейтенант прятался за выступающим из стены «дома» контейнером.

«Товарищу нужно помочь, – скрипя сердце, признал Летум. – Как бы сильно не хотелось мне другого».

В тот же миг Фрейзер обернулся. Летум едва успел нырнуть в переулок, когда алый луч чиркнул по контейнеру.

Решив не искушать Судьбу, Летум вернулся к Брану и Смайлсону. Лейтенант сделал нетерпеливый жест. Мол, что там? Летум покачал головой и указал на контейнеры, поднимая палец.

На сей раз Смайлсон полез первым. Молча, не задавая вопросов.

Все трое улеглись на контейнер и поползли к краю. Панорама отсюда открывалась роскошная. Смайлсон поглядел вниз, заметил Фрейзера и тихо присвистнул. Летум же разглядывал укрепления противника – он мог перестрелять этих троих прямо отсюда.

Не оборачиваясь, Смайлсон быстрым движением приложил руку к шлему Летума. Тот инстинктивно отпрянул, однако тут же вспомнил, что именно там находился черный зрачок видеокамеры.

Сообразив это, Летум поглядел на Смайлсона. Не оборачиваясь, лейтенант указал себе за спину, в проулок, где оборонялся одинокий Фрейзер. Джек приложил указательный палец себе к виску и спустил курок, – большой палец.

Летум опешил. И как это сразу не пришло ему в голову?..

Вначале он хотел покачать головой, даже возмутиться, а потом подумал: «Какого черта?..»

Убив Фрейзера, он покончил бы с целым ворохом проблем. Одним выстрелом, поскольку шлем лейтенанта находился сейчас на безликой голове. Другого такого шанса могло и не представиться.

Летум отодвинул руку Смайлсона и самостоятельно закрыл объектив. Лейтенант приложил ладонь к своему шлему и только теперь поглядел на Летума. Тот быстро кивнул.

Тогда Джек Смайлсон принялся быстро стаскивать с головы свой шлем. Летум последовал его примеру. Продолжая зажимать объективы видеокамер, они положили шлемы на край контейнера – теперь капитан мог видеть баррикаду, негров, но никак не Фрейзера.

Бран непонимающе следил за этими манипуляциями. Но ему и не нужно было что-то понимать.

– Оставайся здесь, – приказал Летум. – Мы быстро.

Великан кивнул, явно разочарованный. У Летума же не было особых причин для доверия.

Спустившись вниз, они начали медленно продвигаться к повороту, стараясь производить как можно меньше шума. Наконец Смайлсон выглянул за угол. И тут же отпрянул, опасаясь быть узнанным.

В глазах его горел лихорадочный огонь, а язык то и дело облизывал сухие губы. Летум видел, что лейтенант боялся. Но, как и любой азартный игрок, мог преодолеть свою слабость – другая страсть была несоизмеримо сильнее.

Летум не был игроком, перед ним стояли другие цели. Но и они, в конечном итоге, достигались аналогичными методами.

Смайлсон придвинулся и прошептал:

– Давай ты.

– Я? – удивился Летум. – Это ведь ты придумал!

– Это прежде всего в твоих интересах, – заметил Смайлсон.

– Ой ли?..

Джек тихо выругался.

– Ладно, давай бросать жребий.

Они разыграли жизнь Фрейзера на пальцах.

Чертыхнувшись, Смайлсон достал бластер.

– Подвинься.

Летум отступил. Смайлсон помедлил, размял пальцы и тут же, без предупреждения, выскочил на середину «улицы». Фрейзер не оглянулся, всецело поглощенный противником. Похоже, ему наконец-то удалось кого-то подстрелить. Джек поднял бластер, быстро прицелился и нажал на спусковой крючок.

Летум не дышал. Алый луч задел голову Фрейзера, сжег ухо и большой кусок кожи, но жизни не лишил.

Фрейзер дернулся, взвыв от невыносимой боли. Голова лейтенанта наклонившись к плечу почти под прямым углом.

Обернувшись, Фрейзер увидел Смайлсона. Глаза его широко распахнулись, а рот округлился: «Ты?!!»

Смайлсон тихо матерился. Лазер прошел мимо – Летум видел, как дрожали его руки. А Фрейзер уже поднимал свой бластер.

Летум шагнул вперед, одним синхронным движением выхватывая бластеры. Зеленые лучи, скрестившись, врезались в голову Фрейзера. Летуму показалось, что перед смертью лейтенант поглядел ему прямо в глаза. Через мгновение голова лейтенанта разлетелась на части – мозг и куски черепа прилипли к контейнеру. Грузное тело, облаченное в боевой скафандр, медленно осело на палубу. Бластер так и остался в руке трупа.

Схватив Смайлсона, Летум потащил его назад. Капитан мог заподозрить неладное – шлемы сохраняли неподвижность слишком уж долго.

– Мы сделали это, – возбужденно шептал Смайлсон. – Мы убили его!

– Да, – кивнул Летум, – я сделал это. Я убил.