Текст книги "Берсерк (СИ)"

Автор книги: Александр Гаврилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Ещё кто-то хочет? – резко бросил я его коллегам, которые ошеломлённо смотрели на меня, и не делали никаких попыток вступиться за товарища.

– Ну и отлично, – буркнул я, и шагнул к дверям магазина. Очень хотелось материться. Вот прямо очень. Ситуация оказалась ещё хуже, чем я думал. Если до этого я только предполагал, что был раньше чмом, об которого все ноги вытирают, то теперь полностью уверился в этом. Это ж каким трусом надо было быть, чтобы позволять вытирать о себя ноги даже законченным алкашам⁇ Нет, определённо будем это всё менять, – решил я, и вдруг понял, что как-то уже и не хочу вспоминать свою прошлую жизнь. Нет уж. Лучше буду считать, что старый Михаил Гончаров умер, и родился новый!

Интерлюдия

– Второй!

– Второй на связи.

– Первый отстранен от дел, принимай командование над операцией по захвату объекта на себя.

– Слушаюсь!

– Есть новости по объекту? Какая ситуация сейчас?

– Новостей пока нет. Весь персонал больницы и пациенты взяты под плотное наблюдение, но объект пока ничем не выдаёт себя. Дело осложняется тем, что ещё не все больные, находившиеся в больнице в ту ночь, выписались. Часть из них всё ещё там, и наблюдение за ними затруднено. Мы делаем всё, что можем, но пока объект хоть как-то не проявит себя мы ничего сделать не сможем.

– Значит, сделайте так, чтобы проявил! Аналитики наши чем там занимаются? Пусть круглосуточно работают, но придумают, как его поймать! Неделю вам даю, но чтобы результат был!

Глава 6

В магазине я не стал себе ни в чём отказывать, и набрал два пакета еды, обеспечив себя ею недели на две как минимум. Своих вкусовых предпочтений я не помнил, а потому, набирал всё подряд, особый акцент сделав, естественно, на мясе. На автомате даже пива положил, и уже перед кассой вспомнил, что вообще-то я не совершеннолетний, а значит, его мне не продадут. Хотя странно это. Я практически уверен был, что вспомнил вкус пива, а значит, не таким уж я и правильным был. Да и при взгляде на полки с коньяком и виски внутри тоже что-то отзывалось. Может, я пил с целью победить свою трусость? Не зря же говорят, что пьяному и море по колено?

Когда я вышел из магазина, тех алкашей рядом уже не был, и никто мне не помешал спокойно дойти до дома, где я не стал тянуть время, и сразу же решил сварить себе чего-нибудь поесть.

После недолгих раздумий, я остановил выбор на курином супе и жареной картошке, причём, даже не пришлось искать рецепт. Он сам как-то всплыл в голове, пока я чистил картошку, что тоже проблем не доставило. Руки сами всё сделали, пока я размышлял о своей жизни. Видимо, опыт у меня в этом был большой.

А задумался я над дальнейшими планами. Скоро в школу, а значит, нужно было хотя бы полистать учебники, и попытаться хоть что-то вспомнить, ну, или заново изучить, если вспомнить не выйдет. Ещё нужно помнить, что там меня может ждать горячая встреча с теми придурками, с которыми я у школы пересёкся тогда, плюс, не забываем про того долговязого, от которого тоже можно было ждать неприятности, ну и нужно помнить про парня той девки, которого я ещё не видел, а значит, нужно было быть готовым к тому, что им может оказаться любой парень, проходивший рядом со мной.

Через час я уже сидел за столом, и ложку за ложкой поглощал ароматный суп, который вышел очень даже не плохим на вкус, и параллельно листал учебник по алгебре за свой восьмой класс. Поначалу я думал, что придётся идти в школьную библиотеку и просить учебники за предыдущие года, но, к счастью, обошлось. Практически все формулы, которые видел, всплывали в моей памяти, и никаких проблем с решением задач у меня не возникло. Да, теория у меня вспоминалась неохотно, тут надо было учить, но вот с практикой всё оказалось намного лучше, чем я ожидал.

Я уже почти до листал до конца учебник и собрался было пойти пару часиков вздремнуть, устав бороться с навалившимся вдруг на меня сном, но тут в дверь моей квартиры кто-то забарабанил, как будто у нас тут где-то пожар случился.

– Может, ну его нахрен? – лениво размышлял я про себя, слушая, как кто-то не унимается, и ломится в дверь. В гости я никого не ждал, мать бы сначала позвонила, прежде чем приехать, а потому никакого желания открывать у меня не было. Дверь металлическая, так что выбить её не получится. Да и соседи в любой момент могли полицию вызвать из-за этого шума, так что, думаю, скоро этот незваный гость свалит.

– Открывай, с…ка, давай, я знаю, что ты дома! – донёсся крик какого-то парня. Ага, похоже, сейчас у меня будет шанс познакомиться с парнем той ненормальной, – дошло тут до меня, и я решил всё же сделать над собой усилие, и проявить гостеприимство. Вот только надо было с собой захватить кое-что, так что по пути к двери я сначала заглянул в комнату.

* * *

– Твою мать, ты долго там ещё прятаться будешь? Быстро открыл! – продолжал разоряться за дверью гость, и, похоже, начал лупить по двери ногами, что было уже откровенным хамством с его стороны.

Я решил больше не заставлять его ждать, и резким толчком открыл дверь, из-за чего она врезалась в кого-то, и раздался приглушенный стон.

– Добрый день, – вежливо поздоровался я с обнаружившимися за дверью тремя молодыми людьми, двое из которых сейчас поднимали на ноги третьего, получившего не хилый удар дверью. Были они все чем-то друг на друга похожи. Примерно одного роста под метр восемьдесят, худощавые, в джинсах и футболках, на руках татуировки каких-то животных.

– С-с…ка, убью! – прошипел сквозь зубы пострадавший, отпихнул от себя помощников, и полный мрачной решимостью шагнул ко мне, и тут же получил удар в живот концом грифа от штанги, который я благоразумно прятал сбоку двери в не зоны их видимости, но как только тот шагнул ко мне, сразу же достал и без долгих размышлений ткнул им в нападавшего. Именно за ним я по пути и зашёл, когда к двери шёл.

Гостя согнуло по полам, и стошнило прямо на коврик перед дверью. Ничего удивительного. Металлический гриф явно весил килограммов шесть или семь, и сильный удар им любого из строя выведет.

– Падла… Теперь ты у меня не уйдёшь отсюда, пока не наведёшь тут идеальный порядок! Понял, мудак? – мгновенно пришёл в состояние ярости я, и без того находившийся не в самом лучшем расположении духа.

– Ещё и дверь всю испачкал своими говнодавами! – резюмировал я, глядя на дверь, весь низ которой был изукрашен какими-то полосками.

– А вы чё встали? Тоже по печени хотите? Так я сейчас организую… – мрачно пообещал я тем двум парням, перехватывая по удобнее гриф, и их тут же как ветром отсюда сдуло. Даже не посмотрели в сторону своего дружка, когда сваливали. Похоже, мне удалось произвести на них впечатление. Привыкли, видать, что предыдущий я даже не пытался им отпор дать, вот и слишком неожиданным вышло преображение.

– Ты ещё долго тут валяться собрался? – вернулся я к пострадавшему, который всё ещё лежал на бетоне, и с ненавистью смотрел на меня.

– Слышь, ты хоть понимаешь, что теперь с тобой будет? Да я же тебя… – тут он заткнулся, не договорив, и с ужасом уставился на гриф в моей руке, который я занёс над ним.

– С чего б начать? – сделал я вид, что задумался, – Может, тебе руку сломать? Или ногу? Может тогда ты поймёшь, что мне как-то похрен на тебя, и займёшься делом? Слушай сюда, убогий, – наклонился я к нему, – Я даю тебе пятнадцать минут, по истечении которых моя дверь должна сиять чистотой. Не успеешь – ускачешь отсюда на одной ноге. Я доступно объясняю?

– Тебе же не жить после этого… – заикнулся было он, но тут же заткнулся, увидев, как я поудобнее перехватываю гриф.

– У тебя осталось четырнадцать минут, – равнодушно произнёс я.

– Дай хоть тряпку какую, – сдался он.

– Тебе же не мешало отсутствие тряпки, когда ты решил своими не мытыми ботинками по моей двери лупить? Вот и три, чем хочешь. Джинсами там, или футболкой, мне без разницы. И про блевотину свою не забудь! – вызверился я на него, чувствуя при этом, как моё тело всё же почему-то потряхивает. Видать, старые рефлексы какие-то срабатывают. Реакция на конфликт, наверное. Ну ничего, я приучу себя не трястись как банный лист при малейшей угрозе. Главное, в припадках больше не бьюсь, а всё остальное решаемо.

Гость недовольно что-то пробурчал, снял футболку, и стал оттирать дверь. За пятнадцать минут он, конечно, не справился, но через полчаса дверь хоть и не сияла, но была вполне чистой, с коврика он тоже убрал следы своего недавнего обеда, после чего я отпустил товарища, еле удержав себя от искушения отвесить ему хорошего пинка на прощание. Хватит с него на сегодня.

Я думал, он опять будет мне угрожать напоследок, но нет, он смог себя удержать. Быстро учится. Глянул только недобро от дверей лифта, но этим и ограничился. Я же поспешил зайти в дом, где разрывался телефон. Кому это я там понадобился, интересно?

* * *

Как оказалось, понадобился я маме, которая приказным тоном потребовала, чтобы я собирался, и через час ждал машину, которая отвезёт меня на семейный ужин.

Тётка, видите ли, уже приехала, про которую она мне рассказывала, и нужно было её уважить.

– Так я-то здесь причём? Я же не член семьи, забыла? Вот и собирайтесь там без меня. К тому же, отец наверняка будет против, чтобы я пришёл в ваш дом, – попытался откреститься я от сомнительно чести.

– Михаил, не глупи! Ты не член рода, но нашим родственником ты от этого быть не перестал! – отрезала мать тоном, не терпящим возражения, – К тому же, мы тебя не домой зовём, чего бы действительно не допустил твой отец, а в ресторан. Он не будет против встречи на нейтральной территории. К тому же, всё внимание тётки на тебе будет, а значит, ему можно будет немного выдохнуть, – хихикнула она под конец, вот только мне как-то не смешно было.

– Слушай, да что за бред вообще? Вы сами изгнали меня из рода, а теперь ещё что-то и требуете от меня! Я, видите ли, хоть и не в роду, но всё ещё ваш родственник! Ты сама-то понимаешь, что это как полный идиотизм звучит? Ещё и женить меня собираетесь, командуете мной! А не пошли бы вы куда подальше со всем этим? – вспылил вдруг я, и отключил телефон, даже сам удивляясь этой внезапной вспышке злости. Видать, общение с той троицей не прошло всё же для меня бесследно, вот и сорвался на мать.

Через пару минут я остыл, и даже появилось желание позвонить матери и извиниться, но я подавил его. Нет. Не так уж я и не прав, на самом-то деле, так что мне простительно. К чёрту всё. В конце-концов, мне покой предписан, а меня тут доводят со всех сторон. Я плюнул на всё, и просто пошёл спать. Вот только выспаться мне не дали.

Не прошло и часа, как ко мне домой заявилась встревоженная мать, оповестив о своём приезде громким хлопком дверью, разбудив при этом, и через несколько секунд она уже нависала надо мной встревоженно щупая мне лоб.

– Мишенька, ты не заболел часом? Или случилось чего? Что на тебя нашло? Ты же у меня всегда был тихим и спокойным мальчиком, слова никогда плохого никому не сказавшего. Никогда не грубил. Что стряслось?

– Потеря памяти у меня стряслась! – чуть резче чем собирался ответил я, – Привыкайте уже, что прежнего Михаила нет, и, скорее всего, не будет. Это прежний Михаил не смел и слова поперёк сказать, я же совсем другой человек, с другим характером.

– Ну и отлично, если так, – удовлетворённо вдруг сказала мать, улыбнувшись, выбив меня этим из колеи, – Если ты благодаря потери памяти станешь более жестким и решительным человеком, то я только рада буду. И в род тогда тебя отец скорее вернёт. А пока хватит капризничать, и давай собирайся всё же. Не забывай, что пока ты целиком и полностью зависишь от нас. Мало быть самостоятельным на словах, надо и в жизни что-то из себя представлять, а ты пока на всем готовом у нас живёшь, за наш же счёт. Я не попрекаю, но хочу, чтобы ты делал правильные выводы.

– Я понял. Значит, буду искать подработку, – упрямо сжал губы я, но всё же пошёл собираться. В одном она права. Пока я живу за их счёт, какие-то права качать я не могу. Надо будет действительно найти, где можно подработать. Ну, и законы почитать. Что-то мне подсказывало, что вообще-то это их обязанность кормить меня и одевать, пока я не достигну совершеннолетия. Чтобы они не могли больше ничем меня попрекать.

* * *

– … а ещё у одной моей хорошей знакомой с весьма неплохим финансовым капиталом есть дочь на выданье. Двадцать пять лет, в самом соку. На лицо, правда, страшновата, но с лица воду не пить, как говорится. Зато фигура крепкая, рожать легко будет, и приданного, считай, миллион будет. Чем не вариант? – вещала тётка уже час, умиротворённо поглядывая то на меня, то на мать, упорно игнорируя отца, чему тот, впрочем, расстроен не был совершенно.

Отец, конечно, внушал… Огромная фигура, напоминающая вставшего на задние лапы медведя, с два метра ростом, если не больше. Широченные плечи, с два меня, здоровенные ручищи, которые больше подошли бы какому-нибудь молотобойцу или кузнецу, чем главе рода, и холодные глаза, мрачно сверкающие из-под кустистых бровей.

При виде его у меня как-то само собой улетучилось желание о чём-то с ним спорить. Один только взгляд на его здоровенные кулаки внушал невольный трепет.

За всё время ужина мы не обмолвились с ним ни слова. Когда я подошёл к столу, он лишь слегка обозначил кивок, показав, что видит меня, на этом наше общение закончилось.

Но общения мне и без него было больше, чем достаточно. И если с остальной роднёй я перекинулся парой фраз с каждым, то от тётки так просто отвязаться не получилось. Она затмевала собой всех, почти не давая никому и слова вставить. Трещала без умолку. И львиная доля её речей сводилась к каким-то не замужним девушкам, которые обязательно должны были осчастливить меня. Моё же мнение по данному поводу её не интересовало.

– Так мало того, – продолжала она между тем, – Матушка её вполне может закрыть глаза на некоторые обстоятельства нашего рода, и действительно выдать её за Мишеньку! Больно уж она внуков хочет понянчить, а женихов у их дверей не наблюдается. А это значит, что у вас будет шанс выбраться из вашей глуши и перебраться в столицу. У неё не малые связи в императорском дворце. Так что многим сможет вам помочь.

– Да не нужна нам эта столица, сколько можно повторять! – не выдержал тут отец и недовольно рявкнул, – Нам и тут не плохо. Зачем нам туда? Там родов как грязи. У нас и тут всё хорошо, а там с нуля придётся пробиваться. Дурь это.

– Что в лоб, что по лбу, – всплеснула руками тётка, и глянула на мать, в поисках поддержки, – О себе не думаешь. Пётр, так о детях подумай. Сколько им ещё тут куковать? Какие у них здесь перспективы? А там высший свет, возможности! Ну ладно, сам не хочешь ехать, так хоть детей устрой! Пусть хоть у внуков твоих будет шанс былое величие рода Гончаровых вернуть!

– Великим род делает не нахождение в столице близ двора, а дела! – упрямо поджал губы отец, – Наш род и без того велик, кто бы там что не считал. Мы и здесь можем служить нашему отечеству и императорской фамилии!

– Отечеству, которое отвернулось от вас? – не сдавалась тётка, – И какой императорской фамилии? Которая поверила клеветникам, и сослала вас сюда?

– Так, давайте-ка не при детях об этом! – вмешалась тут мама, прервав тётку на самом интересном. Это было гораздо занимательнее, чем слушать о бесконечных невестах, да ещё и не чьих-то, а своих.

– Хорошо, я умолкаю. Хотя на мой взгляд, они у вас уже достаточно большие, и имеют право знать об истории рода, – гордо надулась тётка, и стала напоминать какую-то жабу.

– В самом деле, мам, почему мы не можем об этом знать? Сестёр тут нет, а мы уже взрослые все, – влез в разговор старший брат, Дмитрий, переглянувшись с Сергеем, который был тут на удивление тихим, ничем не напоминая того себя, которым он был у меня в больнице. Видать, аура отца угнетающе действовала не только на меня.

– Узнаете. Но не сейчас. И в своё время, – не поддалась мама, – А сейчас предлагаю лучше сменить тему!

Разговор вернулся в привычную колею, где солировала тётка, рассказывая об очередных девицах на выданье, я заскучал, и еле дождался, когда этот ужин, наконец, закончится, и стало можно свалить домой.

* * *

– Не понял? – озадаченно пробормотал я, рассматривая вазу с искусственными цветами, где цветы оказались расположены совсем не так, как они были перед моим уходом. Я точно помнил, что в центре находился красный цветок, в окружении зелёных и синих, а сейчас в центре был зелёный, а красный затесался в ряды зелёных, и выглядел там совсем не уместно и одиноко. Я именно потому и запомнил эту композицию, что она очень гармонично смотрелась, тут же эта гармония была нарушена… Скажете, что я чересчур мнителен? Возможно. Но тем не менее я всё же раздвинул цветы, внимательно разглядывая содержимое вазы, и кое-что там нашёл…

Что-то, напоминающее небольшой круглый медальон, золотистого цвета, с выгравированным на нём солнцем. Я взял его руку, чтобы рассмотреть поближе, и мой браслет вдруг встревоженно замигал красным цветом, но быстро затих, чуть слышно пискнув напоследок.

Не знаю, кто и зачем подложил мне этот медальон, но я решил пока вернуть его на место, и аккуратно положил обратно в вазу. Если это подслушивающее устройство, то скрывать мне нечего, а так незачем раньше времени беспокоить тех, кто его подкинул, если они, конечно, вообще есть, а медальон не лежит тут уже давно. В вазу-то до этого я не заглядывал. Но завтра всё же сообщу о находке службе безопасности рода. Пусть проверят.

С этой мыслью я направился в туалет, и как только поудобнее там устроился, как над браслетом появился экран, на котором стали появляться надписи – Синхронизация завершена! Внимание, происходит принудительная активация объекта «???». Активация завершена! Происходит сканирование окружающего пространства в радиусе пятидесяти метров… Сканирование завершено. Обнаружен один артефакт класса Древний, обнаружены три скрытые камеры, обнаружены четыре прослушивающих и звукозаписывающих устройства. Настройка завершена. Устройство готово к работе. Для голосового взаимодействия с Объектом требуется разрешение пользователя на контакт. Внимание, вы даёте разрешение? ДА/НЕТ

Глава 7

– Михалыч, смотри, здесь ещё один жучок! – крикнул совсем ещё молодой парень с кухни, и я пошёл вместе с пожилым дядькой на его зов. Очень любопытно было глянуть, где оно находилось там, потому как предыдущие находились в таких местах, что я в жизни не догадался бы их там искать.

Уже были найдены все три камеры, три жучка, и сейчас, похоже, нашли последний. Даже в ванной был один жучок, который запрятали в переливное отверстие. Хорошо хоть, ни в ванну, ни в туалет камеры не додумались поставить. Получилось по жучку в каждой из комнат, на кухне, и в ванной. Видеокамеры же находились в комнатах и на кухне. Почему совсем без внимания оставили коридор, для меня было загадкой.

– В воздуховод поставили за решётку, – почему-то весёлым тоном отчитался парень старшему, – Очень ненадёжно, на мой взгляд. Слышимость наверняка там неважная, да и найти могут. Многие же в квартирах вместо решётки фильтры ставят, так что очень рискованное решение, как по мне.

– Видимо, поставили ненадолго и планировали снять до того, как они будут обнаружены, – задумчиво предположил Михалыч, весьма основательный на вид мужик. Из тех, в которых сразу узнавался профессионал своего дела при первом же взгляде на него. Он никуда не торопился, и действовал очень вдумчиво и методично. И да, я первым же делом, как вышел вчера из туалета, позвонил матери. Хотел в службу безопасности рода, но не нашёл их контакт в телефоне. Пришлось через неё действовать.

Я думал, уж в виртумме-то он должен был быть, но нет, среди обнаруженных там более чем двухсот контактов я ничего подходящего не нашёл. Либо не было, либо контакт был зашифрован так, что мне было его не найти, пока память не вернётся. Виртумм, кстати, заработал, но… Но всё же я ожидал от него нечто большего, когда нажимал ДА на предложение дать разрешение на контакт, вот только никакого видимого или слышимого эффекта за этим не последовало.

Виртумм лишь пискнул чуть слышно, и развернул передо мной меню интерфейса, да окошко появилось с надписью, что рекомендуется сообщить в правоохранительные органы о посторонних звуко– и видео записывающих устройствах в квартире, размещение которых возможно только с согласия собственника или лица, имеющего на это законное основание, после чего передо мной развернулось целое полотно с перечислением нормативно-правовых актов, касающихся вопросов прослушки и видеосъемки.

Ни в какую полицию я, естественно, звонить не стал, а набрал маме. Да и вообще, было у меня предположение, что это мой же род за мной и присматривает. Ну, а кому я ещё нужен, кроме них? Мама меня, конечно, заверила, что это не так, и она впервые об этом слышит, но веры у меня ей не было.

Утром приехали эти два технических специалисты, и занялись проверкой квартиры.

– Дежурный! – поднял руку с виртуммом к лицу Михалыч, – Информация о слежке подтвердилась. Обнаружены три скрытых видеокамеры и четыре жучка. Так же найден магический артефакт не установленного предназначения.

– Принял, – донеслось от браслета, – Везите всё на базу. И установи датчики слежения, сигнализацию, и видеокамеры в квартире и рядом с ней. Будем брать объект под охрану.

– Эй, а меня спросить не забыли? – возмутился я, чувствуя, как опять накатывает раздражение. И что это за обращение такое – объект⁇

– Извините, Михаил Петрович, – развёл руками Михалыч, – Но у меня своё начальство, прошу понять правильно. А оно не обязано у вас ничего спрашивать, так как квартира эта принадлежит роду, а не вам. Прошу прощения, но мне придётся выполнить приказ. Да и вам же только лучше будет! Непонятно, кто и с какой целью установил за вами слежку, а так под охраной будете.

– Ладно, работайте, – недовольно буркнул я, и пошёл в комнату. Что с них взять, действительно? Они люди подневольные. Вопросы тут не им надо задавать, а матери или отцу. Вот только это тоже бесполезно будет. Я уже понял, что изгой я чисто формально, а по факту всё также под плотным контролем рода нахожусь и на полном его обеспечении.

Ну ничего. Найду подработку, съеду отсюда в какое-нибудь съемное жильё, а там уже по-другому с ними говорить можно будет.

* * *

– Ну, и зачем позвали? Наверняка же не только затем, чтобы как дела у меня спросить? – поинтересовался я у братьев, вот уже полчаса нерешительно переглядывающихся друг с другом, пока мы сидели в пиццерии. Нет, так-то пицца тут была отличная, и я с большим удовольствием умял уже штуки четыре больших куска, запивая всё грушевым лимонадом, вот только очень уж настораживала меня их нерешительность, и многозначительное переглядывание.

– Сразу скажу, если вы будете агитировать за то, чтобы жениться на одной из тех девушек, что посоветовала тётка, пойдёте лесом, – решил пошутить я, вот только братья почему-то не засмеялись, а смущённо переглянулись.

– Да ну нафиг! Реально, что ли? – мягко скажем, удивился я, – Нет уж. И не просите. Мне, пожалуй, пора… – начал я вставать.

– Погоди! – остановил меня Сергей, видимо, понявший, что помощи ему от Димки не будет, – Речь не о тётке. О девушках, да, но не о тех, которых она рекламировала. Выслушай сначала. Уйти всегда успеешь, если что. Тут дело такое… Деликатное.

– Так, – закралось мне в мысли страшное подозрение, – Если вы о пестиках и тычинках со мной хотите поговорить, то хоть я и потерял память, это я всё же помню, так что не стоит.

– Мы не об этом. Но если ты и дальше будешь меня перебивать, то мы так и не дойдём до дела, – нахмурился брат.

– Ладно-ладно, молчу! – примиряюще поднял я вверх руки, и нацелился на очередной кусок пиццы.

– В общем, дело тут такое… – скомкано продолжил он, – Ты не помнишь, но мы с Димкой периодически ходим на различные вечера, устраиваемые местным высшим обществом, и вот недавно на одном таком вечере мы поучаствовали в кое-каком споре, и… Проиграли его. Теперь одной девушке мы должны услугу. И вот вчера она её озвучила. Один из братьев Гончаровых должен стать её партнером на предстоящем через две недели балу у губернатора.

– Высокомерная тварь! – процедил тут второй брат, впервые подав голос, – Она даже не сочла нужным обратиться к нам напрямую. В третьем лице о нас говорила, как будто нас там и не было. Знает прекрасно, что у нас обоих невесты есть, и такой шаг поставит под угрозу брак того из нас, кто с ней пойдёт, вот и злорадствует, гадина.

– Так. А я тут причём? – насторожился я, уже догадываясь, что они задумали, и то, как они хитро сейчас переглянулись, подсказало мне, что я правильно догадался.

– Ну, она же не сказала, какой именно из братьев Гончаровых должен с ней пойти… – многозначительно ухмыльнулся Серёга, – И не важно, что ты несовершеннолетний, запрета на посещения вами балов нет, так что формально ты вполне можешь составить её компанию. Получится, что мы слово своё не нарушим, и при этом высмеем её перед всем обществом! Клянусь, этот бал высший свет будет долго вспоминать!

– Ага, и при этом я обзаведусь злопамятным врагом, к тому же, ещё и влиятельным, и всё это при том, что я изгнан из рода, а значит, у неё будут развязаны руки в отношении меня. Ну и нахрена мне это надо? – скучающим тоном возразил я, отодвигая в сторону тарелку с недоеденный пиццей. Что-то аппетит сразу пропал куда-то…

– Да что ты прицепился к этому… Заладил, как попугай – Изгнан из рода, изгнан из рода… – поморщился Димка, – Много ты видел изгнанников, которым род представляет деньги, квартиру, охрану? Понятное дело, что в твоём случае это чисто воспитательный процесс нашего папаши. Весьма сомнительный, кстати, процесс. И если эти Васнецовы только посмеют косо глянуть в твою сторону, он им рога быстро поотшибает. Гадить исподтишка эта стерва, конечно, будет, но мы поможем если что. Да и вообще постараемся взять её гнев на себя, объяснив, что ты всего лишь исполнитель, а организаторами мы были, что, кстати, так и есть. Выручай, брат. Не можем мы не сдержать слово, но и пойти с ней тоже не можем! Считай, что мы тебе должны будем.

– Да и развлечёшься там как следует! – подхватил уговоры Серёга, подмигнув мне, – У тебя же будут полностью развязаны руки. Ты несовершеннолетний, да ещё и вне рода, то есть, не опозоришь его. Можешь творить, что хочешь, и ничего тебе за это не будет! Красота же? Да и Васнецова хоть и стерва та ещё, конечно, но красотка каких мало! Не часто выпадает возможность с такими в танце покружиться.

– В танце? – переспросил я, – Есть проблема. Вы не забыли, что я память потерял? Я не помню, как танцевать! Да и вообще из этикета не помню ничего! Опозорюсь я там так, что во век не отмоюсь!

– А вот об этом мы с тобой как-то не подумали… – озадаченно глянул на брата Серёга.

– Не беда, – легкомысленно отмахнулся тот, – До бала две недели ещё, так что успеем. Наймём ему учителя, он научит. К тому же, тело само может походу вспомнить всё.

– Вот радость-то! Мало того, что мне сейчас всю школьную программу вспоминать, так ещё вашего учителя не хватало для полного счастья! – проворчал я, внутренне уже сдавшись. Как бы там ни было, братьям надо помочь. Нормальные, вроде, парни, так что надо пойти им на встречу…

– Да тебе всё равно придётся это всё вспоминать! Так какая разница, когда? А так уж лучше сейчас, пока у тебя освобождение от школы есть, – резонно заметил Серёга.

– На неделю всего… – буркнул я, но всё же кивнул, – Ладно. Согласен!

– Вот и отлично! – выдохнул Димка, и они радостно переглянулись, и хлопнули меня по плечу с двух сторон.

– Как хорошо, что у тебя амнезия, – хохотнул вдруг он, – Прежний Миха ни за что бы в жизни на такую авантюру не согласился! Растёшь, брат!

– Угу. Пойдёмте отсюда. Подвезёте меня до дому заодно, раз на колёсах. У меня-то машины нет, – тяжело отдуваясь, я встал. Всё-таки, перебрал я с пиццей. Накинулся, как будто неделю не ел ничего, вот и результат. Тяжко, и в сон тянет со страшной силой.

* * *

Мы вышли на улицу, когда там уже начало темнеть, и стали зажигаться фонари. Пошли на парковку, где оставил свой автомобиль Димон, и тут нам навстречу вывалилась из-за угла компания человек в десять, в которой я заметил знакомые лица, в том числе, того мойщика дверей.

– Вот он! Я же говорил, что он здесь! – тыкнул тут в нашу сторону радостно один из них в нашу сторону.

– Ну я же говорил тебе, что скоро ты пожалеешь об этом, а ты не поверил, – вертя в руках биту, вышел вперёд мой недавний знакомый, после чего лениво перевёл взгляд на моих братьев, – А вы можете валить отсюда. К вам у меня вопросов нет.

– Так это по твою душу, Миха? – удивился Димон, глядя на меня, – А я уж думал, это один из наших с Серёгой недоброжелателей постарался, причём, явно нас недооценил. Что ты с ними не поделил?

– Да так, заставил кое-кого убрать за собой, а ему не понравилось. Друзей вон притащил с собой, – пожал я плечами, – И да, может, вам действительно свалить отсюда? Это действительно не ваше дело.

– Шутишь, что ли? Чтобы я оставил в беде брата? Да ещё такое веселье пропустил? Ну уж нет. Димон, догоняй! – радостно рявкнул Серёга, и пошагал к толпе, меняясь прямо на глазах. Вот только что он был обычным человеком, пусть и довольно мощного сложения, но уже через несколько секунд изменился буквально до не узнаваемости…

Раздался в ширь, мышцы вздулись, увеличившись в несколько раз, до предела натянув одежду, та затрещала, но выдержала. И, по-моему, он даже выше ростом стал. Так вот почему у меня и братьев одежда на несколько размеров больше… – только сейчас дошло до меня, пока я зачарованно наблюдал за происходящим.

– Твою ж мать! Это сверх! Бежим отсюда! – донеслись панические вопли из толпы, и ещё пару секунд такая грозная на вид банда ломанулась в разные стороны, как тараканы, которым ночью включили свет на кухне.

– Куда⁉ А ну стоять! – рыкнул брат, и рванул за тем мойщиком, который одним из первых почуял, что дело запахло жареным, и стал делать ноги.

– Охренеть… – выдохнул я, и глянул на Димона, который спокойно стоял рядом, и никуда не торопился, – И ты тоже так можешь⁇

– Конечно, – спокойно ответил он, – И ты тоже, думаю, со временем сможешь.

– А ты тогда почему не пошёл к ним?

– А зачем? – вопросом на вопрос ответил он, – Серёга с этой падалью и сам справится. Если догонит.

– Слушай, а почему они его сверхом назвали? – не унимался я, наблюдая, как брат всё же догнал жертву, и теперь гонит её к нам, подгоняя ласковыми пинками и задавая ими нужное направление.

– Да потому, что мы сверхи и есть, – как само собой разумеющееся пояснил он, – Сверхлюди. Люди, со сверхвозможностями. Ещё магами некоторые называют, но это не совсем верно. Магами мы в полном смысле этого слова не являемся. Мы не умеем создавать какие-то там заклинания, кидаться огнём, молниями и тому подобным. Мы просто становимся очень сильными и почти не восприимчивыми к урону. Это особенность нашего рода. Мы не одни такие, есть и ещё рода с похожими свойствами, но у нас они выражены ярче всего. Также есть рода, у кого способности завязаны на ловкость, скорость, или даже выносливость. Вариантов много, на само-то деле.