Текст книги "Командор Вангелий (СИ)"

Автор книги: Александр Ягодкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

У CZ в обойме 16 патронов, и с трёх стволов лихие умельцы много бед натворить могут. Наша компашка из таковых и состояла и положили мы при штурме хутора пару десятков бандюков. Убивать их желания не было – я ведь не злопамятный, отомщу у забуду. Но очень требовалось вызнать кто на наш бусик их на мост навёл – засада там была явная. Так что главарю предложили помучаться-или... , и тот рассказал, что звоночек ему был из Риги. От того самого банкира, что мне рубли деревянные отпускал. Бизнес у них оказался общий, причём не только грабёж, контрабанда оружия так же давала приличный гешефт. В погребе, рядом с картошкой нашлось аж пять ящиков, полных чешскими автоматическими пистолетами. Их Минфин Латвии с лихвой закупил для своей охраны, но и избавился от избытка споро – капиталист ради прибыли отца удавит.

Нашлась и нычка с баксами, но валюты там обнаружилось немного – штук 10, а так же в амбаре наткнулись на ещё одну девятку (только «мокрый асфальт») и очевидно с армейских складов «буханку» санитарную. Что очень оказалось кстати – при перестрелке, когда ехали «туда» всё свершилось очень быстро, а вот на обратном пути пришлось мне уже в боевой транс входить и ломка подкатывала. Так что закидали ящики вокруг носилок, а на них мою тушку уложили. И погнали на всех парах через пребывавшую последние дни в виртуальном состоянии границу. Мичман знал, что никто кроме жены – Селги, с меня отходняк не снимет. За сообразительность(вкупе с прочими заслугами) «асфальтная» девятка ему и досталась после того как бумаги на неё выправили, ну и пистолет в бою добытый, но как именной(с золотой гравировкой). Такой же получил и Николай, вместе с ключами от двушки в Лиепае, рядом с моей квартирой. Военный городок стоял полупустым и квартирного вопроса не существовало.

Через стенку иногда слышался мне женский смех, но жениться офицер более не намеревался – боялся вновь боль предательства пережить. Зато прямо с сыновьим почтением относиться стал ко мне и особенно к Селге, хотя ей закодировать мужика оказалось совсем не сложно. Но некоторые люди умеют быть благодарны к тем кто им на дно скатиться не позволил. Признание своё выражал он ревностным отношением к службе. Ведь «у дяди Васи» Коля танкистом работал(там и сапёры имеются и прочих тварей по паре), и ПТ-76 являлась как раз его машиной боевой и горячо любимой. Самолично мотался он по районным призывным пунктам, отбирая дюжину лучших трактористов в мехводы, а батю моего уломал стариной тряхнуть и натаскать башнёров на штатную трёхдюймовку. А потом прослышал про танковый тренажёр и так на меня насел, что всю у бандитов взятую валюту пришлось на покупку модной игрушки извести, хотя батя рассказал что толк был.

Просить деньги у Сэйма являлось глупостью – им самим не хватало, захотелось ведь после длительного воздержания бывшим интеллигентным людям всего и сразу. Кинул Запад первый транш в три зелёных лимона, так он как плевок на горячую плиту испарился моментально и никто не понял куда. Даже анекдот про мента которому «макарку» дали, а дальше крутись как хочешь – не подходил. Сам стволы добывал где мог. И себе, и воинству своему. Прослышал, что финны, как народ бережливый, со времён Маннергейма склады не разбирали. Туда смотался, с предложением о военно-техническом сотрудничестве. Действительно, во Вторую Мировую они скопировали ППС-43, подправив чуть под патрон от Парабеллума, и назвав пистолет-пулемёт Tikkakoski M-44. А в конце 50-х подогнали машинку под разумный шведский магазин на 36 патронов. Так как 9-мм являлся калибром НАТО, то прицепиться ко мне за низкопоклонство перед Востоком не могли и тысячу надёжных, но вышедших из моды автоматов по цене лома от щедрот своих соседи продали. А морпехи перестали на учениях бегать с собственноручно выстроганными из полена(прям как Буратино) «весо-габаритными моделями оружия».

Ради объективности следует добавить, что периодически предложения и указивки сверху, что где и по чём брать мне сыпались. На ту же винтовку М-14 стоимостью в 106 баксов, очень активный депутат прицел настоятельно купить рекомендовал за 10 тысяч! Хорошо что я уже с литовцами этот вопрос втихаря согласовал и авторитет штатовского бригадного генерала оказался весомей латышского сенатора. Остался последний без чёрной икры на бутерброд, зато я мог хоть как у товарища Кима снайперский полк формировать.

Впрочем иногда и разумные советы поступали, или откат там не так откровенно просвечивал. Так как мощностей нашего судоремонтного на восстановление Фольксмарине не хватало, то у одного из депутатов нашлись связи в Керчи, и там подрядились не за дорого уже наши кораблики в божеский вид приводить, а в Сейме даже деньги на это изыскали. Суда были малотоннажные, даже десантники проходили как река-горе(т.е.море), потому тур де Европ был не обязателен. Из Рейна по каналу в Дунай и почти на месте. Даже сам на первый перегон из ФРГ отправился, за компанию друга Ганса навестив и о делах наших скорбных покалякав.

Джипяру мне он так вылизал, что блестели детали как у кота ... глаза, красавца японско-германского автопрома тут же на пустующее судно погрузил. Знающие люди в придачу снабдили небольшим контейнером с продукцией лиепайского галантерейного комбината. Пояснив что хохлушки за красивый лифчик или кружевные трусики не только сами родину продать готовы, но и парубков своих к тому же принудить в силах – есть у них такая способность(кто каким местом думает). Гешефты пришлись очень кстати, а то договора частенько исполнялись в Незалежной как у джипси. «Покрасить судно обязуется табор с одной стороны...», а дальше никто не читал, но исполнял строго по написанному. Но за премию «трусиками» вторую сторону судна так же красили.

На джип мой так же многие облизывались, но на винчик местный я его менять не хотел и что ещё предложить хохлы не понимали. Пока вскользь не помянули, что неподалёку – под Мелитополем на артскладах, боеприпасов на любой вкус и в любых количествах «под ликвидацию» списать начальство готово. Тут то я и оживился, хотя скромно запросил только миномётные мины 120-мм, да снаряды к трёхдюмовке танковой. Этого добра совсем добрым людям жалко не было и даже упрекнули что так долго кочевряжился. Забили под завязку трюмы обоих столь качественно отремонтированных кораблей снабжения, что в одном решил я навечно поселиться – свой флаг водрузив . Как пан пулкоунiк остаток трусов да лифчиков делил не знаю, но на джипе видел что рассекает лично он.

Впрочем, всех там продажными назвать не мог, и в Малороссии мне удалось пяток толковых и не успевших скурвиться летёх к себе завербовать. На отремонтированных судах они и отбыли. Не «как бы служить» всюду одинаковым опереточно-тошнотворным олигархам, а по морю ходить в ДЕЙСТВУЮЩИХ ВМС. Квартиры, достойную жизнь, а так же смысл этой самой жизни я им обещал, взамен на честную и нелёгкую работу, итогом которой явится исполнение предназначения воина. Реализация того чему вначале учили их, а потом учили они – отобрать людей КАРЫ не просто даже среди профессиональных военных. Но если общество или обстоятельства не позволят избранным Богиней «работать по специальности», то хуже от этого станет прежде всего обществу.

Дабы заиметь замену смененному понтовому джипу, на общественном транспорте доехал до Луцка и за смешные деньги купил на тамошнем Автопроме смешного проходимца – колхозный вариант «труповозки»(ТПК). Как только народом не обозванного в порыве любви и ненависти и «еврейским танком», и БМВ(боевая машина волынца), и ещё десятком не менее смачных названий. Мне достался уже вариант с «водянкой» от «Таврии», на 53 силы и даже сиделками от «Жигулей», так что аппаратом остался доволен весьма. И даже без поломок до дома на нём доехал. Но оригинальные «транспортёры переднего края», по моей просьбе в Белоруссии и России как бы частные лица с армейских складов за бутерброд скупали и гнали на Запад (и чудеса возможны). Только недоразумение, называемое «двигло Запоротое» сразу же заменялось на более работоспособный вариант.

По такой же схеме приобретались и разоруженные «бардаки»(БРДМ-2). НЕЗАМЕНИМЫЙ ТРАНСПОРТ ДЛЯ ОХОТНИКОВ И РЫБОЛОВОВ!(так гласила реклама). Столь много рыболовов резко у нас появилось потому что лицензионный польский аналог стоил на порядки дороже. Но с другой стороны пшеки всегда могли обеспечить рыболовно-боевую машину запчастями при любом раскладе политической ситуации. Пусть броневичёк и являлся легко-бронированным, но и с крупняком не каждый противник бегает, а от гранатомёта и танк не убережёт. Ничто не совершенно, увы!

Хлопоты мои о благе и безопасности новообразующейся элиты и ответную реакцию вызвали, правда после намёка «Акулы», уже авторитетного сенатора. Произвели меня вновь досрочно в очередное звание, эквивалентное «кап.2» – «Командкаптейнс». Натяжку при этом допуская только с не очень то солидным возрастом, но этот недостаток непременно обещал исправить со временем. Помимо звания и наградой не обделён оказался, причем солидной, хотя совершенно случайно. В Ригу приехал какой то очень высокопоставленный француз, вот я и напросился к нему на встречу в узком кругу, и в МИДе прошляпив, меня допустили. В планах имел я мысль и от франка чего либо «не нужное» выклянчить. Как только он врубился о чём речь, то тут же извлёк из кофра коробочку и сделал меня Кавалером Ордена Почётного Легиона. Мол «носи и ни в чём себе не отказывай. А пулемёта(как и „Мистралей“ на халяву) я тебе не дам!». Потом он и прочих присутствующих «розетками» наделил, вплоть до переводчицы – но сверх этого ни-ни.

Хитрили все, «и наши, и ваши». При возможности открытую ложь заменяя недосказанием либо намёком, в который наивные люди разумеется вкладывали себе благоприятный смысл. Как же иначе с ними? Поскольку морковок маловато, так лучше привязывать их перед мордами осликов, дабы бежали шустрей и на пустой желудок. Правила не сложные, но и я готов играть честно, только если честно ведётся игра. И таковые уложения укоренились среди сколачиваемого ядра соратников. Старался и их как мог не обидеть, но в возможностях весьма ограничен был. Проводя, по сути, награждения не «от имени и по поручению», а от себя лично, все добытые у бандюков CZ раздав при соответствующих случаях как наградные и сугубо личные. Короткоствол в ВМС табельным оружием не являлся – символом флота оставался кортик.

Но Янович пробивал через Сэйм такую мелочёвку как введения классности – «отличные значки, которые теснятся на груди» у бравого воина. Ведь за уровень овладения воинской специальностью доплата к жалованью порой превышала лычку на погоне. Но главной и труднодостижимой целью каждого военнослужащего удалось официально утвердить звание «Латышского стрелка», дабы опираться на историю и традиции. И не позволить довести миф о латышах-легионерах до национальной идеи. Латышские воины как лучшие в мире признание заслужили за два десятилетия до того как часть нации пошла на службу Гитлеру. Но при этом столько же воевало уже и за Сталина! И это после того как он вдвое столько самых лучших латышских воинов расстрелял в 1937 году. А сколько их полегло в Гражданскую? Тут каждый решал сам. Кто то добавлял советские ордена к царским Георгиям, но были случаи когда Железный Крест соседствовал с Орденом Боевого Красного Знамени. У каждого была своя Правда и каждый тогда выбирал добровольно сам на чьей стороне умирать. Истинной элиты у нации практически не осталось уже тогда – выжили только трусы и шкурники и это они дали потомство перебегающее от хозяина к хозяину.

Главное то, что совместными усилиями как изнутри, так и прессинга извне, вместо «Дня Легионера» появился «День Латышского Стрелка», и создание национальных вооруженных сил стало отсчитываться с 1915 года. Вводилось и таковое звание, как в других армия «Гвардия», заслужить которое мог хоть кайнекс(пехотинец), хоть юрниекс(моряк). Но ценой больших стараний и последующих успехов. Само-собой стрелок обязан был отлично стрелять – не хуже спортсмена-разрядника. При этом иметь успехи и в других видах спорта, как академических, но лучше военно-прикладных. Особо приветствовалось армейское многоборье и само-собой полоса препятствий. Причём, для морпехов не только на суше, но и особая – на судах(с кладбища кораблей). Но кирпичи или бутылки о голову(свою) разбивать совсем не требовалось, ведь это доказывало что там внутри только кость.

Физо присовокуплялось к званию Мастера по воинской специальности, правда на так называемую «политическую подготовку», а по сути – промывание мозгов, треть времени бойца не тратилась. Потому за обязательный год срочной службы, значок и звание «Латышского Стрелка» заслужить удавалось одному из десяти, но каждый дембельнувшийся имел шанс подкачаться на гражданке, и на сборах пытаться вновь и вновь самоутвердиться. Бронзовый значок, на котором меч прикрывает солнце становился желанной наградой, которой гордились и уважали. Разумеется и я принял участие в состязаниях, наравне со всеми, и должен заметить, что достался и мне отличительный Знак огромными усилиями.

Глава 3

Жить на меже.

Флот – есть удовольствие весьма дорогостоящее и небогатым странам доступное в лучшем случае в «бюджетном» варианте. Балтийские лимитрофы увы, относились именно к таковым, потому и чудеса творить мог только я. Почти по Наполеоновски во главу поставив принцип – « Войско обязано само себя кормить!». Но не грабя соседей или по рабски продавая военнослужащих-срочников на уборку картофеля либо другие неквалифицированные, а следовательно и низкооплачиваемые работы. Подготовка бойца являлась удовольствием весьма затратным и получить реальную прибыль от этого возможным получалось только используя его по прямому назначению – тому чему учили.

Экипажи десантных кораблей пребывали почти постоянно в походе, по причине того, что Сэйм позволил использовать эти суда для коммерческих целей. Латвия принялась усиленно рубить свои леса и благодаря малой осадке СДК, экспорт лесоматериалов стал возможен и из малых портов(вплоть до рыбацких). Что значительно удешевило логистику, сверхприбыль потекла в армейский кошт. Да и попутно для питания бойцов по десятку-другому тонн, например апельсинов из Португалии, прихватить получалось почти даром. И в ТОЙ истории, после нескольких лет пребывания в «свободном» состоянии, для того что бы пройти армейскую медкомиссию порой родители ради сыночка и барана докторам не жалели. Не затем что бы те отмазали, а напротив – что бы призвали. Ведь на службе ВКУСНЕНЬКОЕ НА ДЕСЕРТ ОБЯЗАТЕЛЬНО, а с домашней однообразной картофельно-сметанной, либо салако-килечной диеты, хоть на годик соскочить ещё по сути детям очень хотелось. Нынче питание стало ещё лучше, причём готовили профессиональные повара. Столь сильно дорожившие своей работой, что столовались из дома прихваченными бутербродами, «воруя» у служивых один кипяток для чая. Получившему отпуск или увольнение бойцу начислялись на его время отсутствие в части наличные, на которые даже в ресторане питаться бы выходило. Но за каждую потребленную калорию, отработать ему требовалось на полосе препятствий или перекладине сполна.

Только сверх-интенсивностью подготовки удавалось за год доводить воинов до минимально приемлемой кондиции, как в физическом, так и профессиональном плане. Деля заканчивающих службу на следующие категории : -

1)ушёл, и забыли о нём, не в коня корм оказался

2)ушёл, но получил предложение на пребывание в активном резерве. Со сборами, и работой над собой в учебных классах и качалках по месту жительства. Для таковых и трудоустройством, либо поступлением на учёбу, после дембеля не жалко было заморачиваться.

3)предложение остаться на сверхсрочную службу.

4)предложение трудиться в Частной Военной Компании(у Ганса, разумеется не афишируя это), за хорошие деньги и последующую уважуху.

Ново-старое государство лишилось традиционного и необъятного восточного рынка, а на западный предложить могло только один товар – свой народ в качестве дешёвой, но квалифицированной рабочей силы. Хотя и до этого требовалось ждать, а человек устроен скверно и ему еда требуется ежедневно. Вот и вышло так, что относительно обеспеченными остались только презираемые всеми чиновники да коммерсы, и служивый «сапог»(вернее уже «берцы»), который уважать себя заставил. Целью молодёжи стало непременно поступить в морскую пехоту, и заработать там Значок «Латышского стрелка». Он открывал ворота к счастью, попутно прочищая и мозги , стремясь быть достойным дедов и прадедов в человеке лучшие качества просыпались, оттягивая от таящегося внутри быдла зверя национализма. В Великую войну в «стрелки» ведь записывались не только латыши, было среди них не мало и русских из Риги, Латгалии и Витебской губернии, были так же литовцы, эстонцы, евреи. Даже 25 балтвацешей(остзейских немцев) добровольно пошло защищать землю многие века назад ставшую Родиной для их предков.

Вопреки бытовавшему в России мнению, остзейцы не являлись повальными предателями и напротив – предателями они считались именно в германской армии, ибо не превратились в ожидаемую пятую колонну. Но стрелки то состояли в основном из лауциниеков(селян), знавших только жестоко ненавидимого кровопийцу-барона(очень малую часть суб-этноса). Потому уже к 1916 году на фронте так сложилось, что стрелки в плен не сдавались, ибо их там непременно расстреливали, как взбесившихся рабов, но и сами пленных не брали так же, и враг их боялся, но уважал. В ТОЙ истории сие отношение переросло и на Гражданскую, хотя тут уже латыши дрались храбро, но не зверствовали. Замечалось последнее среди мадьяр, жидов да китайцев(последние даже человечинкой не гнушались), ну и среди русского люда с обоих сторон немало душегубов выявилось. Потому, стихийно, как творчество масс, появлявшиеся Стрелковые клубы(хотя там не только стреляли), являлись рассадниками не национализма, а скорее напротив – терпимости. Железной рукой в бархатной перчатке, с которой не считаться не могло уже даже правительство.

Население ЖЕЛАЛО служить в Вооруженных Силах и готовило к этому своих сыновей и дочерей. Воля Народа – есть воля Бога. Легитимизировалась ново-старая символическая реальность. Символы Великих дедов и прадедов, за правое дело жизни не щадивших, включались в тезаурус нации. Единой! А не как планировалось – расколотой на гр.(аждан) и не гр.(ов). За образец для подражания взят был не националистический шкурник и хапуга, а мужик-кремень, волевой, сильный, несгибаемый, готовый к противостоянию. Потому власти не могли игнорировать тех кто их питает, и забывать истину «Кто не кормит свою армию – кормит чужую». Хоть больше элите хотелось хавать самой, двигая проекты на которых «светил распил». Но на малобюджетных Народных Стрелковых домах откаты выходили смешными, а вот многомиллиардный проект нового здания Национальной библиотеки сулил и откаты соответствующие, потому народные избранники изрядное единство и волю проявили в его отстаивании. И это в век, когда Мир повально на Интернет перешёл и надобность в бумажных книгохранилищах отпала.

Алчность депутатов проявилась слишком очевидно, грозя перерасти в кризис, а возможно и революционную ситуацию. Выступления и митинги уже начались. Потому то решение приняли Соломоново. Обойдётся Рига без пирамиды, библиотекой именуемой, но вот закупкой вооружения уже лично народные избранники станут заниматься(на этом так же навар жирный). Отстоять мне удалось только то что первоначально для испытаний брать дозволялось малые партии. Вот и рванули парламентарии за моря, а потом появились в моём подчинении пять датских тральщиков б/у за 40 миллионов лат. А у меня на груди датский орден Данеборг 6 степени, раз деньгами не беру. Здесь я не протестовал – пахари моря лишними не являлись, а сколько и кто наварился со сделки – не моё дело. Тем более вскоре с Эстонией и Литвой удалось создать совместную эскадру минных тральщиков BALTRON(видно и у них депутаты так же кушать бутерброды с икрой хотели). Но эту заслугу прибрал себе и даже адмиральское звание получил, все же протиснувшийся не смотря на старость в штабные Андрис Зейнот. Протиравший штаны в должности Начальника управления Морских Сил и являвшегося прокладкой между мной и Командующим НВС Латвии.

Его стараниями появились у нас и 105-мм английские десантные гаубицы L-118, не плохие. Только крови мне стоило немало добиться, что бы получить прицелы с разметкой не в дюймах. Правда под них удалось оживить один из банкротнувшихся заводов и наладить собственное производство снарядов. Отдавать по сотне баксов за импортный выстрел получалось слишком накладно, свои же и половины не стоили. Приволокли из Швеции пару двуствольных самоходных 120-мм миномётов SRAMS. Не дешёвых разумеется, но в Литве замахнулись аж на 159-мм калибр, сторговав САУ К-9 «Тандер» в Корее – но это их дела и у богатых свои привычки. Я же честно брал всё что дают и только если наглели в конец вопить начинал, ибо знал, что крайним в итоге подставят меня.

Весьма в опасном лавировании между кислотными каплями правительственного дождя помогло знакомство и советы знаменитого астролога – графа Сергея Алексеевича Вронского. Родившегося в Риге в 1915 году, помотавшегося по миру. Прожив интереснейшую и нелёгкую жизнь, вернулся он на Родину доживать последние годы. Астрологом он был действительно дипломированным, ибо ещё до войны закончил в Берлине параллельно с медицинским, ещё и секретный био-радиологический институт и настолько преуспел в космобиологии что по его совету в 1941 году его друг Рудольф Гесс перелетел в Англию. А сам гауптман мед.службы, после того как его перевели из Африки в Россию, перелетел через линию фронта на трофейном У-2, поскольку являлся в добавок и коммунистом-подпольщиком и его донесения читали Берия и Сталин. Сергей Алексеевич, неожиданно вызвал меня прямо 1 января 1998 года и поведал казавшееся невероятным на первый взгляд, но верил я ему абсолютно и потому пообещал выполнить его наказ слово в слово. А через 9 дней Учитель умер, завещав мне фантастическое задание. Но об этом чуть позднее.

Очень пришлось постараться при срыве дорогостоящей покупки плавающего хлама из Нидерландов. Втихаря слив в газеты инфу, что и документация на кораблики вся на голландском. Такого языка в нашем флоте не знает никто. Значит придётся в комплекте и голландцев нанимать на службу, вместо того что бы собственное судостроение развивать. Ещё больше шума поднял когда в Англии решили наши правители покупать более сотни люминиевых танкеток «Скорпион», давно с вооружения снятых и без запчастей. Тут уж затронул видно чей то высокопоставленный карман. Яныч предупредил, что тучи над головой чёрные сгустились, не смотря на мой авторитет в войсках. Вначале наградят, а потом уволят. Подтверждением тому явилось то, что для отвода глаз «За особые заслуги» вручили мне Орден Лачплесиса. Причём шёл в одном списке на «медвежью награду» вместе с Ельциным. По «видениям» я знал, что нынче он закочевряжится, но перед смертью в 2006 году заявится за получением награды уже страны НАТО. А за литовским Орденом Гедемина и вовсе его вдова прилетит – раз выслужил, извольте выдать.

Дабы вывернуться от подставы, удалось Акуле меня на учёбу «как интегрироваться в НАТО» в Штаты спровадить. В ТОЙ истории ездил туда учиться мой «шеф» – Зейнот, но нынче старичку подфартило – пусть помздаимствует без помех, да и английский у него позорным был. Зато когда вернулся, то из Вашингтонского Обкома порекомендовали старательного ученика(то есть меня) поощрить и стал я «Юрас каптэйнс»(«морской» или кап.раз). Что и для жалованья, и для мозгов не вредно оказалось, совсем иной подход познал. За океаном много дельного нашлось. Например по ускоренной программе даже управление аэропланом факультативно освоил. Шиканули и расщедрились для старательного гостя, лицензию пилота вручили на «Сэсну», а так же на случайно оказавшуюся в аэроклубе редкую бразильскую амфибию-биплан(с французскими корнями) «Paturi» с толкающим винтом. В последнюю я влюбился почти как в Селгу, хоть бывалый механик советовал не торопиться, он пронюхал, что в 2002 году появится улучшенная версия, и если покупать, то уж её.

Слышат ли влюблённые голос разума? Тем более, что учил пилотированию аппаратом представитель фирмы проводящей агрессивную маркетинговую политику. Лучшей рекламы товару, как меня и попользовать, придумать было трудно – потому предложили рассрочиться. Даже с условием, что как только появится следующая модель, то фирма мой аппарат на новый сменяет, вычтя разумеется амортизацию. В заклад шёл дедов дом. Отдавая по пол-оклада, кредит мне до пенсии погасить выходило реально. Потому контейнер с разобранной летающей лодкой(на то что бы открутить крылья потребовалось 30 минут) вскоре оказался на судне идущем в Европу. А в ВМС Латвии добавилась и морская авиация. Припаркованная на Даугаве в том месте, где некогда располагался Клуб юных моряков – то есть у дедова дома. До того самолётовладельцем в республике являлся только глава Банка Латвии Рупша, но его «Сэсна» с моей «Чайкой» и рядом не стояла(или на волнах покачивалась).

Дед заскрипел, что нынче и в туалет на самолёте летать начну, так понравилось мне пребывать за штурвалом. Но воздушный транспорт, не привязанный к аэродрому, действительно весьма облегчал жизнь. Резиденция президента располагалась в Рижском замке – то есть через речку, значит даже взлетать не требовалось при нужде в аудиенции. До ближайшей базы флота в Болдерае(устье Даугавы), расположенной от Риги в десятке километров, минута лёта. Да и до Вентспилса или Лиепаи – так же в час на своём тихоходе укладывался. Наконец то стал успевать везде, попутно совершенствуясь в пилотировании. Причём в небо влюбился и сынуля.

До сих пор так и не заговоривший, но прекрасно повторявший и подпевавший за матерью мелодии горлового пения, которому ту в детстве специально обучали. Так же аутист стал многое понимать и выражать свои желания и потребности. В том же бассейне, где я ребёнком поплыл, много времени и он проводил, и водная среда приводила его в восторг. Стиль его плаванья к классическим отнести было нельзя, но и нельзя было сказать что по собачьи барахтается. А когда одели ребёнку на ноги ласты, то и вовсе в восторг пришёл и не свойственную человеку стихию воспринимать стал как тюлень – как родную. А после прыжков вначале на матрасе, а потом на на надувашках в Луна-парке, поняли что без собственного батута нам не выжить и пришлось раскошелиться на спортивное оборудование. Очень своевременно – после нескольких часов безостановочных восторженных прыжков, в ребёнке не оставалось избыточной энергии на хулиганство и каверзы. Разве что пару пятилитровых фляг с водой как гири ещё часик поподкидывает.

Разумеется столь значительные нагрузки и хорошее питание, а так же мои гены, развивали мальчика физиологически более чем ускоренно. К 10-летнему юбилею одевали его в одежду купленную в разделе «Детского мира» для 14-летних. И вот теперь ещё и второе кресло в кабине самолётика навечно закрепилось за моим наследником. Себе дешевле получалось идти на поводу, тем более, что вел тогда себя аутист прям идеально, и разумеется никаких увиденных военных секретов выдать врагам так же был не в состоянии. Просто балдел от пребывания ещё в одной новой среде, не меньше чем до того в водной. А я же, потакая любимцу, осваивал для него «бочку», «штопор» и прочие неразумности. Впрочем если честно – мне это так же нравилось, хоть в авиацию переходи. Но ещё больше балдел я от раздававшегося в кабинке заливистого смеха своего ребёнка.

Наконец, в 2002 году, согласно составленной графом Вронским куче гороскопов и его последней Воле, сказал я себе «Звёзды сошлись» и незаметно опустил в почтовый ящик Российского посольства письмо. А потом дождался в газете рекламного объявления, подтверждающего мне то что информация дошла и пришло время действовать. Как раз заменили мне, согласно контракта старую «птичку», на более совершенную «Super-Penrel LS». А когда я сообщил что готов не рассрачиваться и раскрыл приготовленную к оплате сумму, то добавили к заказу и запасной Ротакс на сотню сил. В республике банки раздули ипотечный пузырь до предела и недвижимость в Риге в разы стала превышать реальную свою стоимость, в то время когда в Лиепае Военный городок стоял полупустым, а Скрунде после подрыва локатора превратился в город-призрак, да и в других местах брошенного жилья немало имелось. Но одновременно дожил таки дед когда за отстроенный им дом предлагать стали сотни тысяч баксов – по европейским меркам. Да и не удивительно – одна марина под окнами, где я гидросамолёт парковал, престиж гарантировала. Там ведь и яхту поставить возможно, а их владельцы на понты денег не жалеют. Вот и завещал дедуля перед смертью, что бы не комплексовали, и домик продали – охранять его последнее дело. Уж лучше всей большой семьёй в Лиепаю переселиться, да и в Болдерае мне служебная однушка полагалась при штабе флотилии. Что и проделали и за «дедовы деньги» новенький аэроплан стал фамильной собственностью.

После уборки урожая, запланированы были большие учения флота с привлечением резервистов и высадкой десанта на мыс Домеснес, что острым углом врезается в Ирбены. По сути, это было повторение операции 1915 года, когда то же проделал в ту пору ещё капитан, но в будущем тот самый «Адмиралъ» А. Колчак. Кончилось тогда плачевно, как и вся война, но ведь мы ошибки учитывали, и вообще – как бы воевали где то далеко и абстрактно. Разрешения на подобные высадки-учения удавалось мне выклянчивать в среднем через осень для «партизан», и каждую весну для срочников (перед дембелем). Постоянно меняя места, так что потоптались и по морскому бережку и залив не обошли. Разок даже на пустынный осенний пляж Юрмалы десантировались, к огромной радости местных мальчишек. Но выброской дело не заканчивалось, потом следовали броски уже по суше, причем весьма дальние и многодневные. Причем не на бронетехнике по асфальту, а ножками и в лучшем случае по раскисшим просёлкам, на горбу волоча все потребное для ведения войны и существования на ней.

Вместе со всеми уподоблялся мулу и я, помимо полной выкладки волоча ещё и пулемёт MG с парой банок патронов. Ломая при этом голову – кого же мне за все эти тяготы материть? Ведь для рядом топающих первым объектом проклятий сам являлся, «садо-мазо... ...з» являлось среди лившегося на меня(сквозь зубы и шёпотом) потока брани единственным почти цензурным выражением. Но это только на марше, а по достижении цели, отстрелявшись, все мы вместе орали :"Мы сделали это!" и обиды сменялись глубочайшим уважением друг к другу(ну и к себе чуть-чуть). «Партизанам» дозволялось «совершенствовать снаряжение»(за свои бабки и не отличаясь кричаще),с учётом пред-идущего опыта, лишь бы по прибытии на сборы и отбывая, форма и амуниция соответствовали уставу. Так как народ подбирался из тех, кто не менее года потрудился в ЧВК у Ганса, и не бедствовал, то на кевларовые броники и кивера, берцы с мембраной гортекс или термобельё в котором вши не заводятся, хороший нож или термос из нержавейки, никто практически не жался. К тому же в рюкзаках каждый пёр «сало в шоколаде» – купленный на свои НЗ, к которому душа лежит. Ведь для тех кто проходил «тэст» учений, светил реальный шанс на очередной контракт за НАСТОЯЩИЕ деньги. Но последнее не афишировалось и воспринималось власть придержащими как «не пощажу живота своего» за их брюшко(или жопу). Меня даже за умение столь бюджетно и малозатратно дела вести в очередной чин произвели, почти адмиральский. По сухопутному бы и звался «бригадный генерал», а по флотски же прозываться стал просто «флотес адмиралс» – у англо-саксов приравненное к «командор». Эта кликуха как то сразу и приклеилась.