Текст книги "Северные рубежи. Середина ноября (СИ)"

Автор книги: Александр Мычко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Ну что ты стучишь? – водитель приоткрыл маленькое переднее стекло на двери – Считать по пропуску не судьба?

И в самом деле, на каждой машине спереди висел специальный электронный пропуск, автомобили не зря притормаживали перед блокпостами, чтобы их аппаратура успела считать внесенные данные. Откуда и куда едет машина, ее номер и принадлежность. Такую же возможность имели специальные летающие роботы-беспилотники.

– Тормозить надо вовремя, в следующий раз пальнем – зло ответил патрульный, недолюбливали полицейские и десантура друг друга. А этот еще и гыкал, видать с юга прислали.

– Я тебе пальну! -Степан наклонился к окошку – Мы ваш сарай тогда на куски разнесем, дармоеды!

Лицо патрульного налилось краской, но он смолчал. Как-то по первости пара наглецов из полицаев попыталась качать права, так их потом долго по лесу искали. Нашли обкусанных комарами, в собственной моче и дерьме только через сутки.

– Проезжай!

Тяжелые ворота ушли в сторону, приоткрывая узкий проезд.

Степан молча посматривал в лобовое окно, ноябрь не самое приятное для пейзажного вида время года. Темная, набухшая влагой хвоя, мокрый асфальт, порыжевшая трава. Хоть бы уже снег скорей выпал! Они проехали многочисленные блокпосты к объездной дороге города Вельска. Их считали прямо на ходу и нигде не тормозили. Здесь стояли нацгвардейцы, парни расторопные и деловые. По дороге они то и дело обгоняли небольшие колонны со строительной техникой, возведение жилых домов и зданий инфраструктуры не прекращалось ни на минуту. Обратно по трассе М8 шли многочисленные пустые фуры, вперед они уходили с Рубежа рано утром, ночью через блокпост никого не пропускали. Время от времени над дорогой появлялись винтокрылые роботы, считав номер, они тут же отваливали в сторону. Порядок есть порядок.

Потапов поежился, вспомнил рассказы водителей грузовых фур. О том беспределе, который начинался в южных областях страны. Сдерживать поток страшной информации уже было невозможно. Люди начинали брать дело выживания в собственные руки, со всеми вытекающими. Ведь заветный талон на эвакуацию получали далеко не все. Остальные жители или бросали все и уезжали на север, или прятались по деревням, а кто-то пускался во все тяжкие. Алкоголь, наркотики, связанные с этим преступления. Города и веси накрыло огромной волной преступности, органы правопорядка буквально захлебнулись в ее пене. Даже введение военного положения и полевых судов уже не спасало. А что будет, когда власть и армия окончательно уйдут оттуда?

Система здравоохранения рухнула первой. Часть высококвалифицированных специалистов начали эвакуировать еще в начале лета, остальные потихоньку разбегались. С приходом первых зараженных клиники начали еще стремительней запустевать, последний персонал в страхе покидал лечебные учреждения. Работали только передвижные медицинские центры ЧС и военные госпитали. Даже банальная простуда могла стать смертельной, и таковой становилась.

Следующим кандидатом на исчезновение становились социальные институты, некому было рассчитывать и выдавать пенсии, социальные пособия. Банковский сектор схлопнулся еще летом, остались только государственные банки. Финансисты одними из первых почувствовали неладное и решили, что они самые хитропопые, закрывая активы и пряча их в оффшорах. Но мировые финансы давно уже в большей своей части были виртуальными, поэтому их активы лопались, как мыльные пузыри. Что в свою очередь вызвало "эффект домино". Система, создававшаяся с начала второго тысячелетия, в начале третьего просто напросто рухнула, похоронив под собой мировой экономический порядок. На первый план снова выходили естественные природные ресурсы и силовые структуры. Кто-то из умников наступающий миропорядок даже хлестко обозвал вторым феодализмом.

Но что поделать, в реальном мире всегда ценили кусок хлеба и острие меча, и огромный слой людей в "цивилизованных странах" оказался просто не удел. Что в свою очередь только добавило бардака в странах Европы и Америки. Властям пришлось срочно вводить нормативы на продовольствие, а затем и ваучеры -продовольственные карточки. И если в странах Восточной Европы и Российской Республики подобные меры население еще принимало, люди еще помнили плохие времена, то в остальных государствах хаос только нарастал. Бесконечные демонстрации и протесты, забастовки, они приводили к параличу целые области, огромные мегаполисы. Наконец туда пришел настоящий голод, их захлестнула волна мародерств и бандитизма. С началом первых массовых заражений Чумой порядок в большей части европейских стран просто напросто рухнул. Было уже поздно вспоминать свое людоедское прошлое и вводить привычную для Старого Света диктатуру.

– Скоро поворот – Потапов волновался, две недели не видел жену и детей. Они остановились на полицейском блокпосту, такие находились на каждой отворотке, даже на грунтовой. Порядок есть порядок. Менты здесь стояли местные, машину сразу узнали и пропустили вперед.

Деревня же привольно раскинулась на берегах Ваги, притока Северной Двины. Полноводная, серая в это час река неспешно несла свои воды к ледовитому Океану. "Вот так и люди вымрут, а она будет течь и дальше" вдруг с горечью подумал Степан, но был отвлечен выбежавшей из большой избы внучкой.

– Отобедаешь? – спросил он на прощание у Петровича.

– Спасибо, но некогда. Хочу затемно в Вельск доехать, загрузиться успеть.

– Понятно.

– Завтра в это же время?

– Ага.

Степан на прощание улыбнулся и вместе с внучкой помахал отъезжающему грузовику.

– Что же не сообщил то, черт старый? Баньку бы истопили! – жена была одета по-домашнему, от нее пахнуло пирогами и маслом.

– Да вот неожиданная командировка образовалась.

– Командировка? – Надежда обернулась от плиты, их еще снабжали газом.

– Да ты не суетись, только отобедал, чаю просто сделай – Степан снял берцы и примеривал растоптанные тапочки – А вообще я по делу, надо мужиков собрать.

– Ага, знаю я вашу дела. Опять пьянка будет?

– Ну, куда без этого? Разве ж на чай кто придет!

– Кто и придет – круглое лицо жены расплылось в улыбке.

– Так что готовь вечерю, я тут тоже кое-что привез. Гостинцы от самого командования.

Потапов выставил пару бутылок хорошей водки, фляжку со спиртом, несколько банок с ветчиной и соленой рыбой. Надежда сноровисто припрятала банки в старинный буфет. Ничего, пока свежая картоха есть, огурчики опять же и помидоры, а консервы никуда не денутся.

– Все где? – первый стакан чая ушел быстро.

– Где, где, на работе! Строят, лес валят. А что за дело то? – Надежда смотрела поверх блюдца с чаем, вот любила она по-стариковски с блюдечка пить, бабка еще приучила.

– Так мужиков в армию буду звать.

– Да что ты будешь делать! Опять кака война, поди, началась?

– Цыц, баба! – Степан не на шутку осерчал, что за манера до конца не выслушать – Люди бывалые нужны, на Рубеж, лес стеречь.

– Ой! – жена обтерла испарину платком.

– Вот тебе и ой. Работа справная, не опасная, солдатиков молодых направлять куды следует. И опять же, по нонешним временам, это ж талоны, опять ж довольствие и уважение. Сама должна понимать!

– Талоны ... – Надежда задумалась, практичная была женка, затем подозрительно бросила взгляд на мужа – Чтой то я не видала от тебя никаких талонов?

– Да тьфу ты! – Степан огорченно поставил полупустую кружку на стол – Только ввели их, перешлю позже. Чай не голодом мыкаешь.

– Так и семья то не два человека.

Степан, молча пожамкал губами, бабу не переспоришь, потом двинул к двери: – Пойду по народу, обговорить дело. Ключ от погреба сразу дай, на обратном пути заскочу.

Застолье пришлось проводить в большой комнате, изба была старой, кухня маленькой. Мужики быстро вынесли лишнюю мебель и занесли столы. Угощение, как водится, собирали вскладчину. Женки быстро «сервировали» стол. Свеженькая, пахнущая укропчиком картошечка, речная рыба в густом маринаде выглядывает из тертой морковочки, соленые огурчики, помидоры из закаток. Грузди, где с луком и маслом, а где плавающие в домашней сметане, особнячком красные волнушки и рыжики, украшенные красной клюквой. В центре стола куски копченого мяса, народ перешел на старые методы сохранения пищи, рядом домашние пирожки: с яйцом и зеленым луком, морковью, калитки с картошкой, сладкие ватрушки с брусникой. Венчали все светлоголовые бутылки со спиртным, кое-где разбавленные цветастыми настойками, не все ведь принимают крепкие напитки.

Кто-то из мужиков притащил трехлитровую, старинного покроя бутыль с самогоном, дело, однако противозаконное, но имеющее место быть. Луженые глотки только крякнули и довольно забасили. Все приняли это как команду и начали занимать лавки. С таким количеством народу никаких стульев не хватит, поэтому на повети, под потолком в любой избе завсегда висят несколько грубосколоченных лавок.

– За общество – первым поднял рюмку хозяин. Мужики переглянулись и поддержали тост. Потапова многие хорошо знали и уважали. Сейчас здесь вообще сидела сборная солянка, и местные, и приезжие, много земляков самого Потапова. Да сродственников тут всяческих собралось немало, дядька троюродный Григорий, свояк, да сын Колька, вон вымахал выше отца. Дочка уехала, правда, в сам Вельск работать. Она на психолога выучилась, сейчас в лагере для беженцев служит.

Потихоньку за столом разогрелась неспешная беседа. Водочка, разведенный спирт, настойки, все хорошо укладывались в луженые желудки мужиков. Сначала поговорили о деле, Степан изложил намерение его командования, чем хорошенько озадачил нескольких бывалых охотников. Военная служба в это непростое время дело выгодное. Пара человек даже сразу дали твердое согласие, да и все ближе к родным местам, еще несколько обещали подумать.

Ну а дальше, как водится, пошли разговоры о жизни, люди обменивались новостями, пытали Степана. Он же сейчас, как бы при власти. Кто-то незлобиво переругивался с присутствующим на посиделках сельсоветчиком. Потапов отошел на кухню переговорить с сыном, редко вот так приходится встречаться. Младшой на лесозаготовках пропадает, батька на службе. Часть мужиков вышла на улицу перекурить, в комнате голоса стали несколько громче. Обычное знамо дело. Не все умеют останавливаться вовремя, поэтому к определенному часу к избе зачастили женки, выволакивая муженьков из-за стола. К полночи большая бутыль самогона, стоящая в углу исчезла. Видать самые выпивохи куда-то двинули дальше, продолжать "банкет". Ну, это уж их дело.

– Ты как? – Петрович, улыбаясь, наблюдал за попыткой Степана попасть ногой на высокую ступеньку.

– Ноомально! – Потапов махнул на прощание рукой и повернулся к водителю.

– И как ты такой красивый под светлые очи командования?

– Каком – Степан кинул под голову сильно отощавший рюкзак, собираясь в дороге кемарнуть малость – У меня эта, как его, ындульгенция. Я по делу выпивал.

– Ну, как знашь – Петрович аккуратно развернулся и двинулся к трассе.

А вокруг раскинулись бесконечные северные леса, оберегающие жителей от приезжего лиха, дающие им кров и пропитание. Редкие здесь деревни и поселки располагались только вдоль рек и дорог. Никогда они еще не видели такого наплыва людей, местная земля не могла прокормить столько обитателей. Мало было вывезти население, его еще надо было обогреть и накормить, дать дело и надежду на будущее.

Город Березники. Пермский край.

– Чего стоишь столбом, пригнись! – майор Пронин показал крепкий кулак растерявшемуся следаку. Не по чину, конечно, самому начальнику криминальной полиции на задержание бегать, но иногда полезно. Чтобы оценить работу собственных подчиненных, сделать некие выводы, да и размяться чуток, куда без этого. Если адреналин перестал в крови гулять, лучше уходить на бумажную работу. Иначе будешь или людьми зазря рисковать, или работу к чертям провалишь.

Черные тени впереди сдвинулись. Пронин наблюдал за их передвижениями в специальном шлеме, в забрало которого была встроена многофункциональная система наблюдения, позволяющая видеть окружающий мир в различных волнах спектра. Сейчас он с вниманием разглядывал переработанную в удобоваримую картинку панораму. Вот первые два штурмовика из приданного отряда нацгадов пошли вперед. Следом, прикрывая фланги, двигается еще одна пара.

– Работаем – раздалось в эфире, и Пронин нажал кнопку фильтра, чтобы не засветить глаза яркой вспышкой.

Ребята из штурмовой группы заучено использовали светошумовые гранаты, дверь к этому времени уже слетела с петель, которые подорвали небольшими направленными взрывами. Обычное для наших новых домов дело: поставить мощные двери на достаточно слабые петли. Обстановка внутри жилища была уже изучена микродроном, поэтому два штурмовика влетели сразу из коридора в большую комнату и влепили по заряду в лежащие там тела, в руках у них сейчас находились электрошокеры последнего поколения, пробивали даже через плотную одежду. Вторая пара страховала первую, и как оказалось не зря. Какой то полуночник находился в это время на кухне и достаточно быстро среагировал на вторжение. В общей какофонии шума штурма отчетливо раздались несколько очередей. Это было уже серьезно, неизвестный задействовал автоматическое оружие.

– Валите на хрен! – проорал в эфир Пронин, не хватало еще кого-то потерять из своих. В ответ на огрызающийся огонь на кухню прилетела граната, раздался хлопок и чьи-то визгливые проклятия. Штурмовики "обработали" кухню длинными , по диагонали, очередями из пистолет-пулеметов, истратив по целому рожку, затем внутрь влетел дрон.

– Чисто!

– Иду внутрь – Пронин махнул своему оперу, и, не опуская пистолетов, они поднялись по лестнице. У входа в квартиру стояла вторая пара штурмовиков, они контролировали лестницы и вход. «Грамотно работают парни» отметил Пронин. Нацгады были из своих, Пермские, присланные в усиление. В коридоре стояла столбом пыль, пахло порохом и застоявшейся вонью, присущей местам обитания гастарбайтеров. Так и есть, в большой комнате новостройки на полу лежало пятеро, судя по запаху, давно не мытых тел. Странно, вода то в доме уже есть? Один из былых долгостроев осенью срочно довели до ума и сюда уже въезжали новые жильцы.

Один из штурмовиков находился на кухне и молча кивнул в сторону искромсанного тела. Неизвестный лежал на спине, разбухший от красных пятен, в луже собственной крови.

– Твою мать, баба! – воскликнул опер и поднял вверх маску.

– Ну, ты вообще дурак, Серега, какого х..! – в сердцах ругнулся Пронин и выдал в общий эфир – У нас карантинный, пришлите кого-нибудь сюда – потом опять обратил свой взгляд на поникшего оперативника – Ну, сколько вам, дол....м можно в головы впихивать, пока спецы не проверили кровь, маски не снимать! Так что вали в карантин, премии также в этот месяц не увидишь.

Когда опера вывели два человека в зеленых балахонах, Пронин внимательно рассмотрел убитую. Женщина лежала навзничь, рядом валялся пистолет-пулемет, разрешенный для серьезных ЧОПов. Она успела накинуть на тело легкий бронежилет, но несколько пуль попали в шею, разворотив яремную вену и трахею. А вторая очередь пробила и бронежилет, у спецуры в ходу были пробойные пули. Остекленевшие навек глаза изучали потолок, черные густые волосы разметались по грязному полу. На столе раскидана грязная посуда, маленькая плита была заляпана остатками пищи.

– Красивая – приглушенно пробормотал кто-то рядом, майор оглянулся, у входа застыл человек в белом костюме биологической защиты. МЧСник поставил на табурет кейс и достал оттуда небольшой прибор. Затем он взял пробу крови у погибшей и засунул ее в полевой анализатор. За его спиной маячили двое: следователь и местный участковый.

– Ну, чего стоим? Пока анализ ждем, обойдите соседей – скомандовал Пронин – И давайте сюда криминалиста.

Гвардеец до этого стоявший молчаливым истуканом вдруг ожил и обернулся к начальнику криминальной полиции города: – Товарищ майор, она видимо и была вашей сталкершой.

Пронин чертыхнулся, еще один умник! Они две недели гонялись за организатором переправки беженцев из-за второго рубежа в чистые зоны. Но вслух майор сказал совсем другое, все-таки эти парни сработали на отлично: – Почему так думаешь?

– А те даже и не рыпнулись, выглядят уставшими, скорей всего этим вечером и приехали. Там у входа их обувь стоит, вся заляпана грязью. А эта – он кивнул в сторону убитой женщины – чистая и ухоженная. Смотрите, свежий маникюр, даже на ногах ногти обработаны. Не тянет она на беженку никаким боком.

– Хм – майор наклонился, а ведь прав парень, глазастый – Если такой умный, чего не в операх?

– Так подал заявку еще весной, но завернули, а потом такое началось. ...

– Понятно – Пронин задумался – Вечером ко мне заходи, я с твоим начальством договорюсь, с них должок имеется. А то прытких у нас и так хватает, а вот умных что-то не очень.

– Спасибо – штурмовик кивнул головой, глаза только чуть блеснули из-за забрала, затем бочком двинулся к выходу, сюда уже торопились несколько человек без масок.

– Заразы нет, можно работать со всеми – МСЧник захлопнул свой кейс и направился на выход. Пронин с удовольствием откинул забрало шлема и вдохнул свежего воздуха из открытого штурмовиком окна. Пахло чем-то кислым и сгоревшим порохом, кухня то была небольшой. О навязающем на зубах запахе свежей крови майор и не думал, уже привык. Он еще раз оглядел кухню и двинулся в большую комнату. Тела обездвиженных людей уже уносили вниз, бедолаг ждал карантинный лагерь и скорей всего депортация из чистой зоны. Майор сердцем понимал этих несчастных людей, но обстоятельства в этот раз были сильнее его. В первую очередь спасали специалистов и здоровых молодых людей. А если ты обычный офисный планктон или просто по жизни неумеха, да еще и регулярно выпивающий, курящий, то здесь тебе делать было нечего. Жестоко по меркам прошлой цивилизации, но какая-то сводящая скулы от своей жути справедливость в этом была. Майор подозревал, что их мир вообще через год будет выглядеть совершено иным. Если он еще будет существовать, конечно.

От мрачных мыслей его отвлек вызов оператора – Товарищ майор, это глава района – Пронин нажал тангету – Слушаю.

– Вечер .. тьфу чуть не сказал, что добрый – на том конце эфира вздохнули, присланный из Перми глава их особого Приуральского района был человеком простым, хотя достаточно жестким – Пронин, ты какого лешего сам там? Говорят, стрельба у вас была?

– Была, Иван Мартынович. Штурмовики сработали грамотно, сталкершу обезвредили.

– Сталкершу?

– Главой банды была женщина – Пронин уже читал с поданного планшета данные – Арутюнян Лилит Самвеловна, она же и собственница квартиры.

– Диаспора, значит.

– Скорей всего. У них принято своих вытаскивать, а с законом они всегда не считались. Так что ждите гостей, Иван Мартынович.

– Обломаются – спокойно ответил Десятов – Сейчас не те времена. Будут бухтеть, вышлю нах.. Кстати, Пронин заедь ко мне утром.

– Так уже утро – майор оглянулся, часы показывали седьмой час утра, но на улице было все также темно, городское освещение еще не работало, его включат позже, когда люди двинутся на работу.

– Ну, тем более. Пока.

– Синцов, закончили? – Пронин смотрел на главного криминалиста.

– Да, можете забирать – тот кивнул на труп женщины – И зачем стреляла? Против спецуры ведь не попрешь.

Начальник криминальной полиции только пожал плечами, преступники часто вели себя нелогично. Затем он осведомился о ходе расследования. Стрельба и взрыв разбудил всех в доме, поэтому опрос живущих в новострое прошел достаточно быстро. Участковый даже задержал парочку подозрительных типов, не смогших предоставить документов на собственность. Один, с большим животом и наглой мордой начал было кричать и качать права, но его быстро успокоил подоспевший опер. Подчиненные Пронина сейчас только его и признавали авторитетом, и это весомое обстоятельство успели ощутить на собственных почках залетные наглецы и мажоры.

Следователь также успел выявить, что подозрительные лица во взломанной квартире появлялись не в первый раз, и ведь ни одна зараза не сообщила об этом странном обстоятельстве в органы. Пронин поручил участковому разобраться со всеми живущими в доме. Вообще было непонятно, что квартиры недодела распределялись помимо администрации района, пахло явными махинациями. Надо бы еще сюда прислать ребят с экономического отдела. Пусть разберутся!

На входе в здание администрации его уже ждали. Постовой открыл дверь и кивнул в сторону лестницы. Каждое административное здание с октября месяца охраняли. Хватило и одного раза, когда небольшой бабий бунт в пенсионном отделе превратился в мордобой, а затем вообще в настоящую перестрелку. В стране хватало личностей, которые хотели использовать народное недовольство в пользу собственного кармана.

Глава администрации выглядел на удивление свежо и сразу кивнул на стул. Через минуту в руках Пронина находилась большая чашка с крепким чаем, толстенный бутерброд из целой булки с ветчиной и сыром. Опытный руководитель района в первую очередь выучил пристрастия и привычки самых важных людей города, и это было на самом деле приятно. Значит, видел в своих подчиненных не только пешки на шахматной доске, но и просто людей. Пока майор подкреплялся, Десятов стоял у открытой форточки и курил.

– Бросил ведь, но с этим бардаком ....

– Все сейчас нелегко, Иван Мартынович – дипломатично ответил Пронин.

– Ну ладно – глава сел в кресло и поставил локти на стол, скрестив пальцы между собой, он уставился на Пронина – Алексей Иванович, есть мнение, что вам пора на повышение.

– Это как это?

– Мы преобразуем горотдел в районный особый. Теперь вы будете возглавлять полицию всего района. Уезжать никуда не надо, будете работать в своем же здании. Вам также в подчинение уходят все подразделения Национальной гвардии, ДПС и поселковые участки и посты полиции. Прав больше, но и ответственности также.

– Я так понимаю – склонил голову Пронин – что отказ не принимается?

– Правильно понимаете, не та сейчас обстановка. Да и насколько я знаю, вы человек ответственный. Вы также, как и ваш старый друг Вихрян войдете в Особый Совет района, вместе со мной и начальником воинского гарнизона. Мы и будем здесь полномочной властью.

Майор только потер начинающуюся лысину, новость была весьма впечатляющей.

– К сожалению должен сообщить вам и пренеприятное известие: ваш непосредственный начальник, а также руководитель райДГБ сегодня ночью сняты с постов, осуждены, приговор приведен в исполнение – на немой вопрос Десятов не ответил, только добавил чуть позже – Со всем познакомитесь подробно позже. Официальный приказ о вашем назначении получите позже, как представление о вашем внеочередном звании полковника. Так что идите, работайте, товарищ полковник.

Сказать, что Пронин был удивлен, было не совсем правильно. Он был совершенно ошарашен свалившимися на него новостями. После бессонной ночи день прошел как в тумане. Череда рабочих совещаний, встреч, звонков, работы оказалось выше крыши. Кроме искренних поздравлений начальник полиции ловил на себе и неприятные, завистливые взгляды. Что поделаешь, не всем он в городе был по нраву! Особенно бездельникам и людям, привыкшим в жизни к обходным путям.

Сейчас ему предстояло срочное переустройство отделов, набор новых людей, а от кого-то и вовсе надо было избавиться. А ведь еще следовало принять в штаты гвардейцев, согласование планов и действий с военными. Особый Приуральский район получился достаточно большим, хотя в недавнем прошлом не густонаселенным. За эти же месяцы население увеличилось в пять раз, а людей все везли и везли. И не все из них понимали сложность текущего момента, иждивенчество в среде городских жителей было явлением весьма распространенным, что приводило в свою очередь к многочисленным конфликтам. Они, в общем, то и доставляли большую часть проблем полиции. Еще одним горячим участком была борьба со "сталкерами", сегодняшний ночной штурм стал уже явлением заурядным. Хотя борьбой с незаконными беженцами занимались в основном военные и нацгады. Из местных охотников и туристов также набрали команды "ловцов", обычно такие люди и в армии служили, а сейчас действовали в рамках службы "запасников".

Пронин вздохнул и отодвинул планшет, только что закончились сложные переговоры с генералом Армировым. Куда приятнее было сидеть в кресле начальника криминальной полиции и заниматься только бандитами. Большая должность это уже больше политика. Да ладно, Десятову сейчас намного сложней. Полковнику уже доложили о стычке у дверей администрации, когда три десятка горячих представителей южных кровей, не полностью осознавая текущий момент, попытались покачать права. Три трупа, два десятка задержанных, некоторых пришлось сразу отправить в тюремную больничку.

"Надо бы эти диаспоры хорошенько зачистить" – подумал Пронин. Сколько они ему в прошлом доставили хлопот! Что за манера вообще свои интересы ставить выше общественных! И не надо путать защиту нацменьшинств с желанием работать поменьше и жить за чужой счет. Общество у нас гражданское, так и живите, как полноправные граждане, не хлопоча о мифических льготах.

Пронин вдруг резко остановился в собственных размышлениях. Какого черта! Он мыслит все еще старыми категориями, а мир стремительно меняется прямо у них на глазах. И общество у них сейчас далеко не гражданское и новости, сообщенные военными далеко не радужные. Южные границы вовсю полыхают, большие города на грани социального взрыва. Немногочисленные военные силы и отряды правопорядка еле сдерживают население от тотального хаоса. Люди узнают о многочисленных случаях заболевания, степные районы уже подвергаются тотальному заражению, где вымирает почти все население. Чума-Ч продолжает двигаться на север, неумолимая, как сама смерть. Поэтому их район должен принять еще почти двести тысяч человек, это за пределом их возможностей, но там семьи тех, кто на той стороне противостоит хаосу и ужасу. Эти невольные смертники будут биться до последнего, если будут точно знать, что их близким предоставлена возможность выживания.

Поэтому к черту все эти прошлые переживания, он будет договариваться хоть с самим дьяволом, чтобы помочь своим людям. Новый начальник полиции кивнул сам себе головой и углубился в чтение новых штатов полиции особого Приуральского района.

В дверь стукнули и сразу же открыли. Нахмуренное лицо Пронина расплылось в улыбке.

– О, полковник в гости пожаловал.

– От полковника и слышу – обидчиво ответил Вихрян, поставив на стол неизменный бумажный пакет. Вот был повернут человек на экологии – Меть выше!

– Неужели?

– Так точно, генерал-майор Вихрян. Пришел, так сказать, навести мосты со смежником – старый товарищ уже сервировал поляну, вынимая пузатую бутыль неизменного армянского, мясную нарезку и фрукты. Он любопытно оглядел кабинет – Этот кучерявей будет, хотя там было как-то уютней.

– Ничего, привыкнешь – свежеиспеченный полковник нашел во встроенном шкафу чистые бокалы и тарелки, включил кофемашину, разговор, судя по всему, получится длинный.

– Хорош – Вихрян поставил опустошенный стакан на лакированный стол – есть еще запасы в закромах родины. Что-то будет дальше?

– Ты мне ничего сказать не хочешь?

– Ты про бывшее начальство? Есть грешок – начальник райДГБ соображал бутерброд – Не ввел тебя в курс дела. Но ты же понимаешь, что в городе знают, что мы друзья, вот до поры до времени и держал все в тайне.

– Так это твоя операция? – Пронин бросил проницательный взгляд на старого друга.

– Начал я, потом приехал от полпреда человек и закрутилось. Всего не скажу, но наши хмыри полезли то куда не следует. А политика у нас в стране всегда была делом для жизни опасным.

Пронин поежился, раньше такое заканчивалось банальной отставкой или потерей денег, сейчас все стало намного круче: – Понял, не дурак; дурак не понял. А вообще как жить будем?

– Дружно – весело кивнул генерал-майор – Давай, за новые погоны – он разлил еще по одной, а хозяин кабинета наладил две чашки кофе.

– Так что, судя по масштабам, ты, Леша, большей величиной будешь. За мной остается политика, нас, кстати, здорово сокращают, будем новым оком государевым, чтобы волкодавы много на себя не брали.

– Опричником что ли?

– Вроде того. Ох, наверху и не дураки сидят! Кофе у тебя хороший.

– Ага. Будет ли он в следующем годе?

– Может и будет – пожал плечами Вихрян – Я вот тут тебе пару приказов сверху принес. С завтрашнего дня вводится комендантский час, круглосуточное патрулирование. Людей тебе из Перми пришлют.

– Бл... Да где ж я их размещу? – вскинул руки Пронин.

– Найди! Я слышал прошлой ночью ты по новострою бегал, стрельбой по мишеням занимался, кхэ. Мне тут материальчик любопытный подсунули, дом можно смело конфисковывать, дарю на разживу. А вообще пора приезжих поднимать и на работу в принудительном порядке. Торговля продуктами в скором времени будет запрещена полностью, все только по талонам.

– Ох, ты! Значит, пойдет спекуляция и контрабанда.

– Сечешь. Поэтому готовься заранее и парней своих сориентируй.

– А твой каков резон, Мишаня? – Пронин уставился на собеседника.

– Мне с тобой тут работать и наверх докладывать. Так пусть твоя контора работает хорошо, тогда и врать не надо.

– Хм. Ну, наливай еще, мои погоны еще не обмыли.

– Это без проблем.

Два мужчины, облеченных властью вдруг, не сговариваясь, уставились в окно. Там, на фоне одиноко горевшего фонаря отлично была заметна разыгравшаяся метель, порывы ветра бросали снежные заряды на землю, спасая ее от неведомой черной болезни. Бактерии, ее вызвавшие, плохо переносили холод, умирая вместе с погибшими носителями. А этим немолодым уже мужикам придется нести на себе тяжкое бремя, чтобы обеспечить драконовскими, негуманными методами хоть какое-то подобие порядка. Хаос или грызня кланов приведут остатки цивилизации на грань выживания. А так, хотя бы не у них, а у их внуков будет шанс увидеть новую зарю человечества.

Североказахские степи, расположение 21-ой отдельной гвардейской моторизованной Омско-Новобугской Краснознамённой бригады.

– Что там? – отделенный Бывалов кивнул наблюдателю.

– Не видать ничего, командир – круглолицый Очуров смахивал на казаха, хотя сам был чистокровным бурятом.

– Елки-моталки – Соловьев зябко повел плечами, даже в зимней форме было холодно. Ночью на землю пал легкий морозец, а сейчас заметало сугробами. Видимость сильно снизилась, сверху стремительно неслись с севера низкие тучи. По земле вперемешку с песком несло сухой снег. На зубах, как всегда скрипело.

Их отделение находилось сейчас в боевом дозоре, а потрепанный батальон бригады оседлал небольшую возвышенность. На прошлой неделе они отразили нападение исламистов, которые соединились с остатками армий центрально-азиатских государств. Вернее сказать бывших государств. По слухам Чума в тех местах вспыхнула неожиданно и сразу массово. За последние десятилетия с медициной и образованием в бывших южных республиках Союза складывалось не очень. Ошибки девяностых, когда практически все русские специалисты уехали, сказывались до сих пор. Власть, которая держалась больше на репрессиях и насилии, не смогла противостоять глобальное проблеме, поэтому и рухнула достаточно быстро.