Текст книги "Змеелов. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Александр Дорнбург

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Сделаем красиво! Устроим праздник жизни! Закайфуем в цвет, в цвет! – последнюю фразу я даже пропел противным гнусавым голоском.

По ходу того, как я мило вел светскую беседу, резко повышая ставки, я просто физически ощущал, что мои визави закипают. Вон рожи как покраснели, глаза налились кровью, сейчас пар из ушей пойдет. Как из чайников. Да и ноздри раздуваются как у быков. Сейчас точно взорвутся. По кровожадной команде «наших бьют». К гадалке не ходи. Таким людям ничем не угодишь. Оскорбленные соперники захотят выяснения отношений.

Ибо как я уже упоминал, мы углубились в глухой осенний лес на пару километров от Бутримичей, вокруг не души, а я казался безоружным калекой. Которого сам бог велел наказать за наглость. Еще чуть-чуть и тут меня и похоронят. Или оставят в сторонке на корм зверью.

Громила был более заторможенным, до него доходило как до жирафа, а его крысиный руководитель, следуя по пути наименьшего сопротивления, взорвался. Первым. И рванул из под одежды свой револьвер.

Ха! Начинаем веселье. Эх, понеслась душа в рай! Я начал действовать на опережение. Раз. Неуловимым движением нож проскользнул мне удобной рукояткой в кисть левой руки. Тут же моя рука, словно подброшенная мощнейшим взрывом динамита, взлетела вверх. Удар! Умопомрачительная скорость.

Лезвие сверкнувшего ножа вонзилось великанистому Арнольду под подбородок. И вошло по самую рукоятку. В горле особых мускулов нет. Напрягай не напрягай – все бесполезно, так что мой клинок молниеносно вошел в тело противника, словно в постоявшее на солнце сливочное масло. Эффектно и эффективно!

Впрочем, такой ужасающий удар, гарантированно способный свалить с ног и убить среднего человека, вызвал у громилы лишь ощущения легкого неудобства.

Мой нож, чтобы не цеплялась милиция (а в России дебильных законов всегда хватает), имел клинок длиной менее ладони. Его можно было принять за разновидность перочинного. Я, конечно, сегодня утром развел новую порцию высушенного змеиного яда гюрзы и заново смазал лезвие. Но мы же в СССР. У нас нет жутко ядовитых экземпляров пресмыкающихся, типа гадюки Рассела, которую индийцы называют семишажной.

Так как человек после укуса этой змеи делает всего семь шагов, а потом падает замертво. А гюрза хотя и называется «царицой ночи» и «гробовой змеей», но надо ждать минимум пятнадцати минут, чтобы её яд доставил противнику ощутимый дискомфорт. Так что мой удар хотя и был смертельным, и мой соперник должен был терять кровь, ощущать кислородное голодание, из-за вскрытой трахеи, яд должен был разноситься по кровотоку и воздействовать на нервную систему, но какое-то время наш Арнольд будет еще жизнеспособен и смертельно опасен. К счастью, сейчас он оцепенел от болевого шока.

А время было на вес золота. Это мгновение включило в себя целый вихрь событий. Фактически одновременно, пока я вырубал великана, я воздействовал и на оскалившего зубы крысеныша. Пытавшегося выхватить пистолет и направить дуло в мою сторону.

Два! Молниеносно освободившаяся из перевязи моя правая рука в гипсе, словно выстреленная из пушки, устремилась к лицу второго противника. Я метил локтем в линию между носом и подбородком. Наверняка. И вложил в это действие весь свой вес до последнего грамма. С взрывной энергией.

С мощной опорой на землю, с импульсом, прошедшим сквозь все мускулы моего тела, изо всех сил, со всей дури. Вложил всю душу, всю накопившуюся во мне первобытную, животную злость и ярость. Жеребец бы не смог лягнуть задним копытом с такой мощью. Все тело, все мои мышцы сработали в унисон. Локоть в окаменевшем гипсе молотоподобно ударил в физиономию поляка с чудовищной силой отпущенного держателя катапульты. Бум! Хрясь! Как будто раздался удар грома!

Если Вас никогда не били гипсом в лицо, то Вы даже не можете представить как это больно! Поляку словно бы заехали сваебойным копром в его хлеборезку. Вы видели как кувалдой бьют по арбузу? Здесь было что-то типа того. Локоть с невиданной силой сокрушил хрящи носа и лицевые кости. Кровь, сопли, брызги. Осколки зубов. Страшный треск, словно бы сломалась доска. Скорей всего, подобным мощным ударом я смог бы раздробить в крошку биллиардный шар.

Голова поляка беспомощно откинулось назад, словно бы она была приделана к шее на петлях. А тело рухнуло на землю, как скошенная косой пожухлая трава. Шмяк! Тут же он содрогнулся с макушки до самых пяток и застыл. Нокаут! Даже опытный боксер получив удар боксерской перчаткой в определенное место падает без сознание. Здесь же все было намного серьезнее. Чудовищная оплеуха. Влепил так влепил. Скорость, напор, удар. И закономерный аут…

Одним меньше. Но оставался еще великан. Смертельно опасный. Мой удар ножом в горло был ему как слону дробина. Детине хоть бы хны. Силищи у него, как у медведя. Такого и ломом не возьмёшь.

От его зверского хрипа волосы вставали дыбом. Гигант пришел в себя и правой рукой попытался зажать рану на горле, откуда я уже вырвал свой нож. Между его пальцев пробивался небольшой фонтанчик крови, вперемешку с воздухом. Левой же рукой детинушка попытался заграбастать меня, схватив за одежду. Безуспешно.

Ай-я-яй! Разрази меня бог! От этого тяжелого, размашистого движения увернулся бы любой человек. Даже не борец и не боксер. Я бы мог бы поспорить, что в данном случае мог бы увернуться даже слепой. Слишком уж медленно и бесхитростно. Все замыслы противника были видны за версту. Такие идиоты всегда плохо кончают.

А вот я был молодцом. Вы пробовали ловить ядовитых змей голыми руками? Очень рекомендую начать. С высоты своего опыта. Это же прекрасные упражнения для резкости и точности движений.

Если ты сумеешь хватать под голову с горящими холодным дьявольским огнем глазами, полутора-двухметровые мускулистые тела ядовитых пресмыкающихся, до краев наполненные смертельным ядом и ненавистью ко всему живому – значит ты чего-то сумел добиться в этой жизни. И теперь можешь соревноваться с любым спортсменом в скорости движения руки. Без всяких шансов для соперника.

Так как эти живые смертельные пружины змей резки до умопомрачения. Голова атакующей кобры движется со скоростью револьверной пули – двести метров в секунду, из открытой пасти торчат вперед два ядовитых зуба. При попадании в цель специальная железа как из шприца впрыскивает яд в тело жертвы. Но рассмотреть это можно лишь при ускоренной съемке. Так как глаз обычного человека не в силах разглядеть такую стремительную атаку.

Достаточно десятой доли секунды, чтобы змеи наказали человека за смелость. Конечно, змееловы не соревнуются с кобрами напрямую. В лоб. Есть специальные профессиональные приемы.

Но я сейчас был чертовски быстр. И польский великан не мог со мной соревноваться. Пока он примеривался после неудачной попытки второй раз схватить меня своей левой рукой, я, со скоростью разразившегося тайфуна, подскочил к нему сбоку, слева. Коронный номер – полёт «шмеля». Вжик, вжик, вжик… Раз, два, три.

Моя левая рука наносила удары ножом со скоростью работающей иглы швейной машинки. Один раз я с завидной ловкостью попал в ухо, два раза – в шею. После чего разорвал дистанцию и отскочил. А наш Арнольдушка явно поплыл. Он терял кровь из ран. Ему явно поплохело. Его мощная грудь тяжело вздымалась, мышцы ног дрожали, живот ходил ходуном. Кровь лилась с него алыми ручьями. Он качался как судно в хороший шторм. Словно пьяница после литра водки. Главное, ребята, стратегия!

Еще парочка подобных реактивных наскоков и все было кончено. Я бросался на него как матерый волк на быка. А враг был слишком массивен, слишком тяжел. И слишком медленным. Как тюлень моржовый. Двигающийся с грацией коровы на льду.

А я безжалостно бил в любой просвет. К тому же в запарке озверевший польский громила совершенно забыл, что может воспользоваться своим револьвером. По привычке он привык работать своими могучими руками. А привычки бывают и вредными. Плохо для здоровья так впадать в раж.

Хрипящий поляк побрыкался немного и все же не устоял на ногах. Можно подождать немного и он гарантированно окочурится. Но я решил не затягивать дело и, чудовищной силы ударом сапога, перебил врагу поврежденную гортань. Как говорится, дёшево и сердито. Несколько энергичных судорог и мой соперник готов. Как огурчик. Теперь реанимируй его не реанимируй – дело дохлое. От воздействия яда с нейротоксинами противнику грозит скорое прекращение всякой мозговой деятельности.

А вот не надо было нарушать одиннадцатую заповедь! А в ней Господь ясно заповедовал: не зевай! Это смертный грех. Вот и наказание за него сразу последовало!

В общем, в данном случае я посрамил европейского атлета, владельца горы могучих мышц, но изнеженного тела. Шаблонность мышления моего врага подвела. А это чревато.

На Востоке ходит легенда. Жил один нищий в великолепном Самарканде. С утра приходил он к южным воротам, открывающим путь в священную Бухару.

По-разному просят милостыню у прохожих. Этот же всегда тянул руку со словами: «Подайте бедному», и вздыхал: «О, если бы я был правителем Самарканда…» Так он прожил многие годы, и никто не слыхал от него других слов… Когда великий Тамерлан покорил Самарканд, то ему рассказали о странном нищем. Ради удовлетворения своего каприза Великий хромец приказал привести его.

Нищий был в лохмотьях, черен от солнца и грязи, от пыли и жира. «Вымойте его и облачите в одежды правителя», – приказал победитель мира. Нищий молчал.

Его отвели в баню, умастили благовониями, надели золотой халат, подпоясали драгоценным мечом и посадили на трон. Он молчал.

Все склонились перед ним. Сам великий правитель кивнул головой, а он все молчал.

«Ты – правитель Самарканда. Твое желание исполнилось. Скажи же нам что-либо», – молвил Железный хромец. Нищий молчал.

«Говори же!» – приказал Бич Божий. И новый правитель Самарканда протянул свою руку в золотом рукаве, открыл рот чтобы сказать что-то умное, приличествующее этому знаменательному моменту, но сумел сказать лишь стандартное: «Подайте бедному нищему…»

«Отрубите дураку голову!» – гневно повелел Повелитель Мира.

Ох, давно ж я так не веселился.

Здоровяка допрашивать было бесполезно. Он не по этой части. Фитоняшка обыкновенный. Функционал здесь только «подай-принеси». Ибо туп как пробка. Ничего не может сказать при всем своем желании. А вот для его товарища настал Судный день. Сейчас буду скачивать информацию.

Пока я разбирался в боевом танце с польским поклонником культуризма, его приятель очухался. Пришел в себя. Удивительное свойство человеческого организма. У крысеныша, попавшего под раздачу слонов, нос превращен в кровавый блин, сломаны скуловые кости, челюсть с двух местах, но даже с подобными травмами человек пребывает в полном сознании. Лежит и дергается.

Я присел к нему на корточки и глубоко порезал ему щеки лезвием своего ножа. Лезвие же было острее бритвы бродячего цирюльника, который бреет головы без мыла, ограничиваясь смачиванием водой из ближайшего арыка, и никогда не царапает кожу.

А потом я начал говорить:

– Слухай сюда, гнида! И не дергайся! Мой нож отравлен. Если сейчас ты мне расскажешь все, что я хочу знать, то получишь противоядие. Если будешь упираться, то умрешь в страшных судорогах от невыносимой боли. В конвульсиях мышцы сломают тебе кости. А теперь поведай мне, где находится схрон бойцов Армии Крайовой? Говори, быстро! Чего выёживаться?

Врожденная подлость Крыса заставила поверить моим словам, словно бы я был ксендзом в католическом костеле. Он быстро раскололся до самой жопы. Мы великолепно общались в стиле «твоя-моя-узбек-подсобник». Я несколько раз перебивал подобострастного поляка, задавая уточняющие вопросы. Тем временем прошло минут десять. Светской беседы. Щеки селянина начали гореть под действием яда гюрзы. Ощущения не из приятных.

– Противоядие! – как баба скулил поляк. – Скорее! Я умираю!

Такие вот мексиканские страсти.

Что же, товарищ, тебя ждет неприятный сюрприз. Ха-ха три раза!

– Ан нету! – развел я руками. – Обманул я тебя. Но не боись, солдат ребенка не обидит. Сейчас, облегчим твои мучения.

И я ножом перерезал ему глотку. Окончательно и бесповоротно лишив жизни. 2−0 в пользу наших. Неплохой результат. Можно выразится: «полное благочиние». Недаром же нас в детстве учили: «Рыжий-рыжий, конопатый! Убил дедушку лопатой! Парам-пам-пам!»

После этого я обыскал тела, собрал трофеи. Как поет бард М. Шуфутинский «ювелиры, ювелиры, что выносят из квартиры золото, золото». Золото я не нашел, но имелись в наличии деньги и оружие. В ассортименте. Продукты, что поляки несли в схрон, тоже лишними не будут. Даже самогонка пригодится в качестве валюты. Но пока я лишние вещи спрятал в тайник неподалеку от тропы. Ну его на фиг, от греха подальше. Забросав опавшей листвой. На всякий случай. Пойдет.

Трупы я тоже, на всякий пожарный случай, оттащил подальше от тропы и присыпал листвой. Как говорится: «А был ли мальчик?»

После чего, хотя несколько устал и вспотел, с ружьем наперевес пошел по указанной тропке. По которой периодически еду в схрон носили. Тропинка конечно, еле видна, но я как-то уже привык за два года по неясным следам змей выслеживать, так что и здесь не терялся. Может быть я не Чингачгук, но на роль Верной Руки– друга индейцев претендовать могу. К тому же, мне в помощь был устный рассказ о маршруте. Не потеряюсь.

В лесной глуши, под сенью сумрачного леса, упорно двигаясь как двигатель прогресса, я прошел еще километра два. Ища взглядом малозаметные признаки того, что здесь периодически ходили люди.

После чего замер как вкопанный. Вот задницей чую, что впереди за стволами деревьев спрятался часовой. Вот счастье-то привалило, откуда не ждали. Покойный Сигизмунд поведал мне, что в бункере находятся восемь солдат, все уроженцы местного воеводства, и с ними офицер – пан Калиновский.

Так сказать силы зла, пришедшие на нашу землю. Представители незаконных вооруженных формирований, подлежащие уничтожению. И как же мне уничтожить этого часового?

Недавние события наглядно показали мне, что ползти или красться к постовому, чтобы снять его по тихому, занятие не для меня. Ага, фигушки! Ничего не выйдет. Даже рисковать не буду. Не в коня корм. Кто на что учился. А я не по этой части.

Короче, положение – отстой какой-то! Намертво прилип. Придется идти в наглую. Лучшая защита – это нападение. А я себя за поляка даже при угрозе для жизни выдать не смогу. Совсем. Но есть варианты. Польша весь девятнадцатый век и все эти годы двадцатого была признанным вассалом Франции. Англичане в Европе постоянных друзей не имеют, как они сами признают, а французы, пудели описавшиеся, все время корчили из себя кураторов и защитников «вольной Польши».

И в прошедшей мимолетной войне местные паны надеялись именно на наступление французской армии. Так что если бы я смог выдать себя за француза, то меня бы здешние «лесные братья» приняли достаточно тепло.

По внешности я вполне подхожу под заданные рамки. Что французы, что цыгане – одна сатана. Близнецы-братья. Единственная проблема – не знаю я французского языка. Совершенно. Полный облом. Ну, не гомик я мокрожопый.

А как всем известно, французский язык специально создан для общения ярчайших представителей сексуальных меньшинств. Типа «президента» Макрона и его жены неведомого пола по кличке «Панин». При этом «мужик» в этой «семейке» только один – марокканец Бен-Али, сексуально обслуживающий эту парочку гнусных извращенцев.

С другой стороны мне тут глубокомысленные светские беседы вести не придется. Рискуем. Действую по старой схеме. Ружье и вещмешок оставляю под деревом. Гипс прилаживаю на правую руку и просовываю под поддерживающую повязку. А в левую скрытно беру свой верный ножичек. И иду вперед в стиле «грибы собираю, никого не трогаю», напевая вполголоса песню:

"Сэлют сэн ан кор муа,

Сэлют коман тю ва,

Лё тан ма парю тре лён,

Люэн дэ ля мэзон жэ пансэ а туа…"

И что-то там еще тра-ла-ла-ла…

Все это должно было изображать из себя очень популярную в былые времена песню Джо Дассена «Салют» ( Здравствуй). С рязанским прононсом. Так сказать, прибыл эмиссар из Франции, чтобы «написать заметку про вашего мальчика». То есть для координации помощи польскому сопротивлению.

В конце концов, один раз можно и зачмориться. Джо Дассен же не гнилой мерзопакостный француз, а стопроцентный еврей. А во Францию попал проездом с семьей из США в Грецию. А что на французском пел, то кто платит, тот и заказывает музыку. А деньги не пахнут.

В конце концов на каком ему языке еще было петь? На английском? Так самый большой англоязычный рынок в США. А там бы дезертира, сбежавшего из армии, чтобы не воевать во Вьетнаме, моментально зашикали бы и смешали с дерьмом. Так что пришлось искать парню свою коммерческую нишу.

– Стач ( стоять – польский) – раздалась команда.

Из-за ствола дерева вынырнул какой-то белобрысый придурок с тупоумной рожей дегенерата. И глазами по пять копеек. Уважение к себе этот отпрыск какого-то пьяного молдаванина пытался снискать тем, что держал винтовку наперевес, дулом которой тыкал в мою сторону. Ишь ты! Каждая лягуха хочет раздуться больше быка. Во приколист!

Что же, улыбаемся и корчим радость и экстаз от нечаянной встречи.

– Лямур, бонжур, тужур, жэ ни манш па сис жур! – улыбаясь от уха до уха, мигом выдал я все козырные фразы.

Это должно было по легенде означать: «Ты – босс. Без базара, пахан. В натуре, всё ништяк замастырим».

Разоблачения я не боялся. Едва ли этот слабоумный польский солдат знает какой-нибудь язык, за исключением родного. И даже в последнем предположении я как бы не совсем уверен.

Моя фраза поставила польского задрота в тупик. У того даже глаза на лоб полезли. Тоже мне Шопенгауэр! А так как я изображал, что от нашего случайного знакомства у меня радости полные штаны ( и к тому же казался безобидным калекой), то этот солдат подпустил меня к себе достаточно близко.

А мне большего и не надо. Ё…

Выдернутая из под повязки рука в гипсе отвела дуло винтовки в сторону ( может и бабахнуть), в то время как разжатой смертельной пружиной нож вонзился балбесу-часовому в горло. А так как это был не великан Арнольд, а среднестатистический тип ( мой размерчик! ), то ему этого хватило. Опал как озимые. Даже выстрелить не успел. Йо-хо-хо, йес! Пипец котенку! Одним меньше.

Но, если верить Сигизмунду, то неприятелей еще осталось восемь.

Первым делом я осмотрел ружье незадачливого постового. О-хо-хо, грехи мои тяжкие. Дивайс начала века. С таким в Первую мировую войну его папаша еще бегал. Деревня, блин!

Ладно, посмотрим, что эти коррупционеры в загашники припрятали. Теперь бункер мог бы найти даже неспециалист. По запаху. Больно уж эти засранцы-поляки все окрестности загадили. Вот почему бы им не отходить подальше в лес? Здесь им что? Туалет? Где живу там и сру?

Пройдя на полянку, я мигом обнаружил замаскированный подземный бункер. Ну-ка, ну-ка. Вот этот пенек, якобы сгнивший внутри – воздуховод. Дырку эвон как закоптили, видимо внутри по ночам буржуйку постоянно топят. А вот этот четырехугольник на траве, видно, что крышка люка. Дерн уже давно надо было подновить. Пожух весь и вытерся. Короче, низкий класс, нечистая работа. Сделано все вкривь-вкось. Сразу видно, у кого руки из жопы растут.

Другое дело, как мне теперь этих польских террористов изничтожить. По примеру былинных богатырей постучать? Тук-тук-тук! Не ждали? А я пришел, басурмане! Выходи, поляки, на смертный бой!

Или же: «Алё! это общество параноиков?» А мне в ответ: «Как вы нас нашли⁉»

Плохая идея. Опасно это. У меня с собой английское ружье «Ли Энфилд» рубежа 19/20 веков. Мало того, что время его не пощадило, так еще и во время интенсивных тренировок я его окончательно убил. Раздолбал в конец. Стрелять оно еще стреляет, но соревноваться в меткости в другими снайперами я теперь не возьмусь.

Особенно, если вступить в перестрелку не с одним, а сразу с восемью противниками. Скорее всего это мой скальп они повесят на стенку. Враги слишком долго учились убивать советских людей, они научились убивать русских – и теперь они должны были продемонстрировать свое умение на практике.

Блин, не было печали!

Впрочем, тут думать особо не надо. Все уже придумали до нас. А я чем хуже? Противника можно просто выкурить. А так как что-то подобное я и предполагал изначально, то немного подготовился. Но пока сделаю небольшой перерыв перед бойней.

Сгонял за своими вещами и оружием. Прихватил и винтовку часового. Лишним она не будет. Так как у меня в винтовочной обойме пять патронов, а перезаряжаться можно и не успеть. Снял верный гипс и предусмотрительно спрятал его в вещмешок. Устроил себе удобную лежку, чтобы держать под прицелом выход из бункера. Собрал в лесу связки достаточно сухой пожухлой травы. Загорится сразу.

А чтобы полякам жизнь малиной не казалась, то у меня с собой пару имелось пузырьков с сурьмой. Купил их в аптеке. Вещество достаточно обычное, раньше на Руси его женщины в целях косметики использовали. Брови сурьмили. Вот я эту сухую траву сурьмой густо и щедро посыпал. Потом пучки поджег и воздуховод поочередно и засунул. Принимай подарочек!

Отбежал в сторонку, лег, взял в руку винтовку прицелился и жду. Дым от сурьмы густой и ядовитый. Тьфу, гадость страшная. Долго польские солдаты под землей не просидят. А я их снаружи встречу. Тепло. Эх, гульнём!

А дымище из пенька валит клубами, как из паровозной трубы. Да еще и в щелях люка просачивается. Видно, внизу совсем не сладко. Ха, а чего ж вы, голубчики, ожидали? Нет, ребята, лёгкой жизни для Вас не будет. Вы уж не взыщите, коль не ко времени пришёл.

Вот и крышка люка откинулось. В облаке дыма, удушливо кашляя, вылезла одна человеческая фигура, следом за ней по пояс высунулась вторая. А рожи-то какие мерзкие! Такие только в городе на стенде «Их разыскивает милиция» и можно увидеть!

На мушке! Раз вижу – значит попаду!

По врагам революции! Бах! Бах! Обоим я уложил пули в корпус. Уноси готовенького! Следующие! Тело второго бедолаги застряло в проходе, но следующие олухи, желающие глотнуть свежего воздуха, буквально вышвырнули его наружу, словно пробку из бутылки с шампанским. Еще одна двойка с полными ртами и глазами дыма поочередно выползает. Вот зараза! Как говорил товарищ Шариков: «В очередь сукины дети! В очередь! » Куды прешь?

Бах! Бах! И этим не повезло. Но земнородных поляков ничего не берет. Все лезут и лезут. Упорные, гады. Намного упрямее туркменских ослов.

Бах! И этот готов. У покойников инфарктов не бывает. Хватаю второе ружье. Бах. Еще один уткнулся носом в землю. Давайте следующих, этот поломался! Бах! Бах! Все, последняя двойка отгребла свое. Чисто!

Но немного подождем. Может меня обманули на счет численности гарнизона бункера. Торопится мне некуда.

Подождал немного. Действительно все. Если кто внизу и оставался, то уже гарантированно задохнулся. Фенита ля комедия.

Но и мне лезть вниз рано. Подожду пока все проветрится. Пока же осуществил ножом контроль тел. Покеда Кандинские! Затем я, почувствовав себя полноценной и гармоничной личностью, разобрал трофеи, которые мне достались снаружи. Немного денег. Серебряный подсигар, судя по выгравированной русской надписи когда-то подаренный фигуранту в честь наступления половой зрелости. Один пистолет Маузер. Две винтовки. С оружием все. Видно, со страху эти поляки полезли наверх даже толком не вооружившись. Ошибочка.

Глава 9

Наконец, убедившись, что внизу все хорошо проветрилось, я направился с проверкой в «закрома родины». Это я удачно зашел! Винтовок более двух десятков. Дюжина пистолетов. Ящик с гранатами. Цинки с патронами. Продукты: соль, мука, сахар, консервы. В том числе австралийская тушенка и южноафриканский тунец. В общем, все, что душенька пожелает. Харч богатый имеют, сволочи.

Одна беда – все это богатство мне не унести. Вернее, почти ничего не унести. Тут по хорошему машина нужна. Или пара-тройка двуконных подвод. Так что в первую очередь ищем деньги. Их то я утащу во множестве.

Беда. Можно сказать трагедия. В основном тут были польские злотые. А хотя они и называются «золотыми», но по-мошеннически делаются из хреновой бумаги или же из самых дешевых металлических сплавов. Кроме того, и государства этого уже никогда не будет существовать. Так что эти гроши способны заинтересовать разве, что полусумасшедших нумизматов. Но я все равно все забрал. Может во Львове кому впихну. Народ там во всем мире славится своим дебилизмом.

Еще нашел около пятисот франков и шестьдесят английских фунтов стерлингов. И сто рублей. Что же, каждая копеечка мне богом данная – мной не отвергается. Еще я забрал пару золотых обручальных колец и еще один серебряный подсигар. Все.

Из ценного оружия я тут обнаружил французскую снайперскую винтовку MAS-38 Монтеля под патрон 7,5 мм, прицельной дальностью до 500 м, емкостью магазина 5 патронов. Вроде вещица неплохая, созданная на этой основе далее снайперская винтовка RF F1 хорошо себя проявила в войне во Вьетнаме и в других колониальных разборках.

Как и автомат Калашникова, винтовка Монтеля считалась отличным оружием для джунглей, пустыни и прочих негостеприимных природных ландшафтов. Вещь крайне неприхотливая. Сей девайс может вести бесперебойный огонь, даже месяц пролежав в песке.

Среди современных винтовок пребывает на почетном пятом месте. Первое занимает немецкий Маузер, затем американцы, англичане и японцы. Но этот «француз» все же несколько лучше советской «мосинки» и даже новой токаревской СВТ-38. Но вот с патронами меня ждет полная засада. У нас используют калибр побольше −7,62 мм.

В качестве характерного признака на прикладе моей винтовки с большой тщательностью была выцарапана надпись. Насколько я понимаю латинский алфавит, там было изображено что-то типа: «Шарль Пьеро – козел!» Впрочем, меня несколько применило с этим обстоятельством то, что к винтовке прилагался немецкий оптический «цейсовский» прицел с четырех кратным увеличением. Гражданский вариант. Дорогой, использующийся богатыми охотниками-любителями. Армии для массового использования такие «цацки» пока не по карману.

В советской армии используются только прицелы максимум с 3,5 кратным увеличением. У других все аналогично. Лишь немцы разработали в этом году прицел Zf-39. Он тоже дает 4-х кратное увеличение. Но в войска он пойдет ближе к 1941 году. Как раз к нападению на СССР подоспеет.

Исходя из этого обстоятельства получается, что я беру с собой только винтовку и патроны. Побольше. Все два больших цинка. То есть 880 штук. А только это почти двадцать кг веса. Ну и по мелочи: пистолет Маузер, полкило сахару, восемь банок тушенки. Остальные винтовки я сломал ударами об дерево. Пистолеты закопал в какой-то грязной промоине. Пусть ржавеют. Как в народе говорят: чужим не разживешься!

Далее, я свалил в бункер все трупы и осколки винтовок. Очистил, так сказать, пейзаж. Убрал мусор. Облегчил работу патологоанатомам. Будет вам Арцы – в воду концы! Возле люка я немного подкопал землю, вывел туда веревки. Для минирования бункера.

Внизу поставил ящик с гранатами, вокруг с патронами. Снарядил три гранаты, веревочки привязанные к ним, вывел через дырку наружу. Вбил сбоку люка гвоздик и после закрытия крышки, туда подвязал веревки. Затем аккуратно все опять закопал и сверху даже присобачил вырезанный кусок дерна. Если какой-нибудь дурень теперь эту крышку откроет, то будет большой БадаБум.

Добычу отнес метров на сто. Делая небольшие ходки. Сплошное развлечение. Далее я соорудил себе волокушу. Подтянул все к месту своей дневки. Затем еще метнулся зайчиком к схрону, что я устроил возле места встречи с селянами. Произвел ревизию собранных вещей. Очень много лишнего получается. Все мне не утащить.

Что же, придется часть вещей бросить здесь. Но бросать жалко. Надо использовать этой ночью с пользой. Напалм у меня есть, не выливать же его? Пойду ночью в Бутримичи. С «неофициальным визитом». Избавлюсь от излишков. Эх-х, гул-ляем!

После этого я подремал до вечера. Чтобы уже ночью спать не хотелось. Проснувшись, первым делом обработал подошвы своих сапог смесью от собак. Затем взял с собой ружье, в вещмешок сложил фонарик железнодорожника, бутылку с напалмом, Маузер, мелок, что я припас чтобы делать пометки на деревьях, чтобы не заблудиться и самодельное устройство, типа воздушного пистолетика.

Последнюю вещь мне сделали в железнодорожных мастерских города Мары. Я думал, что получится создать нечто вроде бесшумного оружия для убийства. Пистолетик состоял из стальной трубки маленького диаметра, прилаженного к ее заднему концу металлического баллончика с углекислым газом, типа того, что в столицах используется для зарядки колб в тележках газ-воды. Продающих ситро и сельтерскую с сиропом со вкусом «Свежее сено». Божественные напитки, производимые «Одесским обществом Искусственных минеральных вод».

Часть трубки была укрыта в жестяной коробе. К ней снизу прилаживалась другая жестяная коробочка с обоймой. В обойме находилось шесть отравленных игл в виде дротиков с оперением из тонкого картона на конце. Иглы были обычные швейные, среднего размера. Не цыганские.

Принцип работы прост как мычание. Нажимаешь пальцем на курок, защищенный предохранительной скобой, клапан открывается, дротик из подпружиненной обоймы улетает под воздействием воздушного потока к цели. Правда, все было не отрегулировано. Иногда ничего не вылетало, иногда один дротик, иногда цеплялось сразу два.

Но это все мелочи. Главное, при нужде это плоское приспособление одевалось под мой фальшивый гипс и при необходимости я, немного содрав передний чепчик, мог скрытно выстрелить в получившиеся отверстие несколько раз. В принципе, каждый мой выстрел грозил смертью, вот только не сразу, а через полчаса или час. Если не применить противоядие.

Рабочие думали, что я делаю детскую игрушку, типа водяного пистолетика. Так как никакому нормальному человеку не могло прийти на ум, что я буду отравлять свои дротики змеиным ядом гюрзы.

Так как наступала ночь, то гипс я не брал. Все равно его никто не увидит. А пистолетик я опробую на собаках. Дворовых. Посмотрим, сработает или нет.

Как только стемнело, я как штык уже был у польского стойбища Бутримичи. Где обитали настоящие варвары, кровожадные дикари, ничего не слышавшие о слове культура. Ничего, сейчас я им устрою незабываемую ночь любви и безудержного веселья!

Обстановка мне благоприятствует. Ночь быстро окутала весь мир темно-влажным покрывалом. Тихо кругом, даже мышь не чихнет. А вид у туземного селения был такой заброшенный, точно его собирались на днях сносить. Я даже не подозревал, что в СССР еще есть такие убогие места.