Текст книги "Караваджо"

Автор книги: Александр Махов

Оправившись от полученных увечий и немного придя в себя, хотя долго ещё не отпускала при резких движениях боль от сломанных рёбер и плохо заживала левая рука, Караваджо взялся за кисть. Первым делом он решил подправить «Давида с головой Голиафа», предназначавшегося для племянника папы кардинала Боргезе. Прежде всего он придал лицу поверженного Голиафа ещё больше боли и отчаяния, чтобы тот выглядел как незаслуженно пострадавшая жертва, а на лезвии меча в левой руке Давида вывел с трудом различимую надпись на латыни, в которой не был силён. Нацарапанные на стальной поверхности слова читаются примерно так: «Смирение побеждает высокомерие». Как же эта покаянная надпись отличается от прежнего девиза, украшавшего шпагу самого Караваджо: «Нет надежды, нет и страха!»

В ту зиму, когда он не находил себе места в анфиладах залов мрачного дворца, где за каждой дверью ему мерещилась засада, им была написана «Саломея с головой Иоанна Крестителя» (116x140). Возможно, его не устраивала прежняя одноимённая работа, находившаяся тут же среди перевезённых с оставленной квартиры картин, и он написал новый вариант, усилив интенсивностью цвета на непроницаемом чёрном фоне драматизм сцены, выделив не жертву казни, а её виновницу, красавицу Саломею, и палача. Отведя взгляд от лежащей на блюде головы, в которой угадываются черты самого автора, измождённого болезнью, Саломея выделяется на картине ниспадающей складками с плеча пурпурной накидкой, спорящей с чёрным фоном, и соблазнительно полуобнажённой грудью, стыдливо прикрытой гарусным коричневым шарфиком. Вместо прежнего палача-мясника с перебитой переносицей написан более молодой исполнитель приказа царской дочери, стоящий вполоборота с обнажённым торсом и смотрящий в некотором замешательстве на дело рук своих. На новой картине присутствует также фигура старой женщины в чепце; это единственный персонаж, осуждающий чудовищное злодеяние. Все герои картины выступают из кромешного мрака, и луч света выхватывает их фигуры из темноты, останавливаясь на лицах, руках, складках одежды и других деталях. Как известно, Караваджо писал картину в качестве покаянного дара для Виньякура, магистра ордена иоаннитов, но каким-то непонятным образом она оказалась в Испании. Не исключено, что картина не отсылалась на Мальту и кто-то отдал приказ попридержать её.

Не в силах сразу отойти от темы Крестителя – он продолжал считать себя кавалером братства иоаннитов, чем вызывал законный гнев в стане мальтийских рыцарей, считавших такое поведение дерзким вызовом, равно как и его побег с острова, – Караваджо пишет ещё две картины, посвященные юному Иоанну. Это дань молодости, когда художника привлекали вступающие в жизнь юнцы, которых на пути ждут суровые испытания. Позировал ему кто-то из дворцовой челяди. Но как же отличается этот подросток с задумчивым выражением лица от озорного Чекко на первой картине, написанной десять лет назад! Теперешний «Иоанн Креститель» (159x124) сидит с посохом в руке на камне, прикрытом красной накидкой, которая присутствует на всех шести картинах с юным Предтечей как символ его будущей кровавой казни. Здесь же другие неизменные атрибуты – кустик тиса, говорящий о нетленности, и барашек. Подросток сидит в неудобной позе и, чтобы не соскользнугь с камня, упирается ногой в поваленный на землю ствол дерева. Картина полна тревоги, отражая настроение самого автора. Завершает цикл картина из частного собрания на Мальте, на которой Креститель изображён сидящим у источника.

Агенту князя Маркантонио Дориа удалось проникнуть во дворец Челламаре, где он увидел на мольберте только что законченное полотно «Отречение святого Петра» (94x125,5), в котором Караваджо продолжил свой поиск выразительных средств в изображении реальной жизни, когда судьба способна так скрутить человека, что вынуждает его отречься от собственных убеждений. Но автор явно не согласен с такими поворотами судьбы и готов побороться за свою правоту, и это чувствуется по тому, как нервно он кладёт мазки на холст.

Вспомнив молодого генуэзского патриция, с которым было проведено немало приятных дней, Караваджо дал согласие в знак прежней дружбы написать для него картину. Агент Масса рассказал ему, что в семье Дориа очень любили приёмную дочь Урсулу, скончавшуюся недавно в монастыре от неизлечимой болезни. Художник сам выбрал тему будущей работы, отвечавшей его тогдашнему состоянию духа. Агент Масса не посмел возражать, радуясь тому, что удалось уломать находящегося в крайне возбуждённом состоянии художника, который до конца не оправился от полученных ран. Вскоре картина была готова и отправлена в Геную. В письме от 11 мая Масса рассказал патрону о случившемся курьёзе, когда он решил ради предосторожности покрыть готовое полотно защитным лаком и выставил для просушки на солнце, но явно переусердствовал. Ошибку исправил сам Караваджо, с которым, как пишет агент, «удалось подружиться, хотя вокруг него крутится немало всяких заказчиков». 86Это письмо является единственным и последним достоверным источником о днях пребывания Караваджо в Неаполе, прежде чем он в спешке покинул город.

Картину «Мученичество святой Урсулы» (154x178) Маркантонио Дориа получил 18 июня и разместил в своей коллекции рядом с картинами Рафаэля, Леонардо и драгоценным сосудом с каплями подлинной крови Иоанна Крестителя. Возможно, по совету того же агента молодой князь Дориа на радостях заказал художнику «Лежащего Иоанна Крестителя» (106x179), который был, видимо, написан в последний момент, но не дошёл до заказчика в то памятное лето 1610 года.

Безусловно, Караваджо помнил увиденный им в Венеции великолепный живописный цикл Карпаччо из жизни святой мученицы и десяти тысяч её подруг, зверски убиенных по приказу предводителя гуннов и пополнивших мартиролог страдалиц за веру. Им был выбран заключительный эпизод трагической истории. Отвергнутый истой христианкой комичный в своих царственных бармах злобный гунн с грубыми чертами лица уже выпустил смертоносную стрелу в Урсулу. Ещё мгновение – и девушка, схватившись руками за стрелу, упадёт замертво. Её готов удержать стоящий за ней молодой мужчина, смахивающий на автора, как и в прежней работе «Взятие Христа под стражу». Ради этого застывшего на полотне мига и писалась картина. В её недосказанности заключена, пожалуй, главная притягательность последнего творения Караваджо.

Судьба гения была предрешена. Начались лихорадочная возня вокруг его картин и борьба за их обладание. В эту борьбу, изрядно смахивающую на мародёрство, активно включился объявившийся в начале июля новый вице-король Неаполя Педро Фернандо де Кастро, граф Лемос – тот самый, кому Сервантес посвятил свои «Назидательные новеллы» и вторую часть «Дон Кихота». Вице-король прибыл на военной галере и бросил якорь в бухте острова Прочида, дожидаясь, пока бывший вице-король покинет город, увозя с собой «Распятие апостола Андрея». С Караваджо не спускал хищных глаз и другой стервятник – папский нунций и епископ Казерты Диодато Джентиле, отсылавший депеши в Рим о каждом шаге мечущегося художника. Вокруг дворца Челламаре крутился ещё один «поклонник» живописи – местный приор ордена иоаннитов. Все они были равнодушны к судьбе Караваджо, их интересовали только его картины. Караваджо стал разменной картой в игре с возросшими ставками, и развязка должна была вот-вот наступить. Каждый из игроков ждал, когда один из соперников сделает неверный ход.

Тем временем в Риме особенно преуспел тандем двух кардиналов, Боргезе и Гонзага, добившийся, наконец, от папы согласия на отмену смертного приговора Караваджо, причём за своё содействие оба рассчитывали на вознаграждение в виде картин художника. Свидетель тех событий Бальоне пишет, что, прожив в Риме не более четырёх месяцев, «кардинал Гонзага уже ведёт с папой Павлом V переговоры о помиловании». 87Известие достигло Неаполя, и Караваджо стал лихорадочно собираться в дорогу. С помощью выделенных ему слуг были тщательно упакованы несколько работ для подарков нужным высокопоставленным лицам в уплату за свободу. В эти последние дни на неаполитанской земле он находился как в бреду, не всегда понимая, что говорили и советовали помогавшие ему в сборах люди. Единственно, к чему он всё-таки прислушался, – поостеречься ехать прямо в Рим и непременно дождаться официального документа о помиловании где-нибудь на нейтральной территории, не подвластной папской юрисдикции.

С того дня, как он отплыл на нанятой фелюге из Неаполя, каждый его шаг покрыт тайной. Сохранилась переписка папского нунция Джентиле с кардиналом Боргезе, из которой явствует, что в пути Караваджо был почему-то высажен на берег в крепости Пало, якобы для проверки документов, но сумел откупиться за крупную сумму. Когда же он освободился, то увидел, что фелюга, не дождавшись его, уплыла, но не знал, что хозяин судна взял курс на Неаполь. В полном отчаянии он устремился пешком в Порто-Эрколе, где его настигла смерть. 88

Как видно из переписки, кардинала Боргезе судьба Караваджо занимала меньше всего, зато он потребовал от нунция предоставить ему полный отчёт о картинах, вернувшихся на фелюге. Весть о смерти художника вызвала переполох в Неаполе. Во дворец Челламаре к маркизе Колонна пожаловал приор Мальтийского ордена, который потребовал вернуть картины члена братства иоаннитов, начисто «забыв» об исключении Караваджо из ордена. А вице-король граф Лемос, не успевший ещё разобраться в тонкостях начавшейся интриги, направил запрос коменданту гарнизона крепости в Порто-Эрколе: «Мне доложили, что в Порто-Эрколе умер Микеланджело да Караваджо, художник и что вами конфисковано всё его имущество, в частности означенное в прилагаемой инвентарной описи, составленной Мальтийским орденом… Приказываю с первой же фелюгой направить мне всё выше перечисленное, особенно картину "Иоанн Креститель"». 89Однако в полученном Лемосом ответе было заявлено, что художник туда так и не прибыл.

Прошло всего несколько дней после смерти Караваджо, и при дележе его картин тут же столкнулись интересы трёх влиятельных политических соперников, не пожелавших ни в чём уступать друг другу, – римской курии, испанской администрации и Мальтийского ордена. Из всей этой тёмной истории можно сделать один только вывод – Караваджо устроили западню, чтобы свести с ним счёты и заполучить его картины. К делу причастны многие высокопоставленные лица, на что имеются прямые и косвенные улики. Непонятно только, каким образом художник оказался в крепости прибрежного городка Пало, где перед ним был разыгран спектакль с задержанием для «проверки документов». Всё было так ловко подстроено, что пока в течение двух суток Караваджо держали под стражей для выяснения личности, кто-то распорядился, чтобы фелюга с его картинами на борту снялась с якоря и взяла обратный курс на Неаполь. Здесь, видимо, сказалась несогласованность действий заговорщиков, каждый из которых норовил урвать кусок пожирнее.

По свидетельству упомянутого папского нунция, который хорошо был обо всём осведомлён, Караваджо удалось откупиться от тюремщиков – такое с ним случалось и прежде. Зато выглядит совсем уж невероятным утверждение того же нунция, что художник «пешком» сумел добраться до занятого испанским гарнизоном Порто-Эрколе – а это более сотни километров бездорожья по заболоченной тосканской Маремме, рассаднику малярии.

Принимая во внимание сказанное, нетрудно вообразить картину дальнейшего развития событий. По-видимому, попытка наёмных убийц, охотившихся за беглецом, вновь сорвалась, как это случилось возле трактира Черрильо в Неаполе. Когда Караваджо был отпущен, нанятой фелюги след простыл. Это была катастрофа – его подло предали, умыкнув ценный груз. Охваченный паникой, он бросился за помощью к местным рыбакам и, наняв баркас с гребцами, под вечер отплыл в направлении Порто-Эрколе. Кто посоветовал ему отправиться именно туда, хотя от места его временного задержания в Пало было рукой подать до Рима? Ответа нет. Правда, биограф Беллори в своём «Жизнеописании», увидевшем свет спустя более полувека после тех событий, настаивает на том, что художник умер в Порто-Эрколе, заболев малярией, не объясняя, как он мог там оказаться. Эта версия утвердилась в качестве официальной и в дальнейшем не подвергалась сомнению. Да и кому бы взбрело в голову ворошить прошлое? Ведь за художником закрепилась «дурная слава», а его картины были надолго упрятаны подальше от глаз.

После ночного плавания уже ближе к полудню вдали показалась сторожевая башня форта Порто-Эрколе. Хозяин баркаса наотрез отказался следовать дальше – ему было не с руки встречаться с испанцами, на что, видимо, были свои причины. Вспыхнула ссора и в ходе завязавшейся потасовки дюжие парни-гребцы скрутили разбушевавшегося пассажира. Обчистив его карманы, они выбросили буяна за борт на мелководье.

Караваджо с трудом выбрался на сушу, потирая намятые бока. Легко представить, какая была несусветная жара в тот воскресный день. Июльское солнце нещадно пекло в затылок – шляпа в пути была утеряна. Это была агония, когда он оказался выброшенным на берег – рассудок помутился, началась галлюцинация. В голове шум, в горле пересохло, и он не различал контуры предметов – перед глазами вспышки ярких пятен чередовались мрачной пеленой. Ему мерещилось, что за ним кто-то гонится по пятам, и за спиной слышался топот или цокот копыт. Силы были на исходе, но он упорно шёл наугад вперёд. Не исключено, что за ним действительно гнались ограбившие его хозяин баркаса с подручными. Возможно, они решили вернуться и, чтобы не оставлять жертву в живых, пустились вдогонку. Но преследователями могли быть также наёмные убийцы, которым в Пало что-то или кто-то помешал выполнить заказ.

Превозмогая усталость, Караваджо брёл вдоль береговой кромки туда, где ждало обещанное помилование и куда должны были быть доставлены его картины. День клонился к закату, и тени становились длиннее. Они то укорачивались, когда он падал и продолжал двигаться ползком, то удлинялись, когда ему удавалось вновь подняться на ноги. Вконец обессилев и страдая от жажды, он упал на раскалённый песок и потерял сознание, ничего не слыша и не видя вокруг. Чуть поодаль сверху по дороге на Порто-Эрколе, куда должен был приплыть художник из Неаполя, мчалась во весь опор двуколка с гонцом. Из-за слепящих лучей заходящего солнца гонец не мог приметить лежащего у воды человека, походившего издали на прибитую волной к берегу корягу…

Сообщение о случившемся появилось уже 31 июля в римском печатном листке «Аввизи», вызвав целую бурю слухов и кривотолков, поскольку речь шла о личности, ставшей почти легендарной. По странной иронии судьбы, в тот же день был обнародован папский указ об отмене ранее вынесенного смертного приговора, чего Караваджо так добивался в последние месяцы жизни. На следующий день в Порто-Эрколе устремились его друзья Лонги и Милези вместе с курьером Мартинелли, их давним приятелем. Первым делом они нанесли визит коменданту порта, который заявил, что в последние дни ни одно судно из Неаполя не бросало якорь в бухте. Тогда с помощью местных жителей они облазили всё побережье, побывали в монастырской больнице и посетили кладбище, но следов исчезнувшего Караваджо нигде не нашли. Но кто-то всё же опознал лежащее на берегу тело и оповестил местную власть о смерти или совершённом злодеянии, а вот место погребения осталось невыясненным. Друзья художника вернулись в Рим ни с чем.

* * *

Живописные руины крепости в Порто-Эрколе, овеянные неразгаданной тайной смерти великого художника, до сих пор привлекают туристов. На месте предполагаемой гибели на пляже Фенилья рядом с сосновым бором 18 июля 2002 года был торжественно открыт монумент из белого каррарского мрамора, на котором высечено искажённое гримасой ужаса лицо с ртом, раскрытым в предсмертном крике о помощи. Возможно, так оно и было на самом деле в тот трагический день. Автор памятника, скульптор Джанфранко Романьоли, бесспорно исходил из знаменитой картины Караваджо «Голова Медузы», выразив тем самым своё неприятие официальной версии о кончине художника из-за болезни. Незадолго до этого события в итальянской прессе появилось сообщение о сенсационной находке двух исследователей. Им удалось обнаружить в архиве госпиталя монашеского братства Санта-Кроче в городке Порто-Эрколе документ, раскрывающий, по их словам, «подлинную причину смерти Караваджо».

Вот этот наделавший немало шума документ, а вернее пожелтевший от времени клочок бумаги, в котором говорится, что 18 июля 1609 года (sic!)в госпитале Санта-Мария Аузильятриче умер художник Микеланджело Меризи из Караваджо от болезни, а на оборотной стороне листка дано имя другого умершего в тот же день:

В сенсационную находку не поверили ни автор монумента, ни журналисты, освещавшие событие. Кроме того, сама эта выписка из регистра умерших чётко помечена 1609 годом, хотя в газете «Аввизи» чёрным по белому было сказано, что художника не стало в 1610 году. Настаивая на подлинности архивного документа, оба исследователя ссылаются на то, что больница монашеского братства напрямую зависела от Сиенского епископата, не успевшего перейти на григорианский календарь, чем вызвана ошибка датировки. Доводы более чем несуразные, так как вся католическая церковь уже четверть века жила по новому летосчислению, и вряд ли кто-либо из её причта осмелился своевольничать.

Итак, перед нами почти мистическая загадка – смерть налицо, но нет трупа, а мистики в жизни Караваджо было предостаточно. Это обстоятельство вызывает особое недоумение. Авторы сенсации не смогли обнаружить в архиве ни единой строчки о факте захоронения, хотя предание усопших земле – святой долг монашеского братства, как это ярко запечатлено на полотне Караваджо «Семь дел Милосердия». «Ничего удивительного, – возражают некоторые сторонники официальной версии. – Художник мог обрести упокоение в одной из общих могил для неопознанных тел». Но такие могилы, как правило, предназначены для захоронения безымянных лиц и бродяг, а имя художника было на слуху и тело его кем-то опознано. Иначе, каким образом мир узнал о смерти Караваджо? Тайна осталась нераскрытой.

Разобраться в накопившемся за многие годы нагромождении реальных фактов и домыслов – дело непростое. И всё же многое заставляет усомниться в подлинности представленного документа. Невозможно отделаться от мысли, что обнаруженная запись в больничном регистре появилась намного позднее, когда всё чаще стали предприниматься попытки докопаться до истины и пролить свет на события, связанные с загадочным уходом из жизни художника в расцвете лет. Внеся задним числом эту запись, кто-то был крайне заинтересован скрыть правду, так как к смерти Караваджо приложили руку влиятельные круги, не только не простившие ему бунтарства и независимости суждений, но и жаждавшие заполучить любыми средствами творения гения.

Как это не покажется странным, но о смерти Караваджо нет упоминания в архивах Ватикана и Мальтийского ордена. Столь неоправданное умолчание настораживает и красноречиво говорит о многом. Но имена фигурантов преступного сговора лежат на поверхности, и их нетрудно установить. Спасаясь от подосланных убийц, Караваджо в последние месяцы жизни метался над пропастью, пока не сорвался и не рухнул вниз, но остались бесценные творения, а их создатель породнился с вечностью.

Вернёмся к событиям далёкого прошлого. Среди первых откликов на безвременную кончину гения, которого оплакивал весь Рим, появились такие строки поэта Джамбаттисты Марино, дружившего с покойным мастером:

 
Великий Караваджо был творцом —
Его побаивалась мать-природа.
Как часто переменчивая мода
Была худого мнения о нём.
Он обладал талантом и умом,
Но главным для него была свобода,
И в благодарной памяти народа
Навечно он остался бунтарём. 90
 

Караваджо осмелился показать на своих полотнах правду жизни, а правдолюбцев, как известно, никогда и нигде не любили и всячески преследовали. Это была поистине одна из самых трагических фигур в истории не только итальянского, но и мирового искусства.

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА КАРАВАДЖО

1571, 29 сентября– Микеланджело Меризи родился в Милане в день Михаила-архангела в семье архитектора Фермо Меризи и Лючии Аратори.

1576– во время чумы в Милане умерли отец и дед Меризи, а в Венеции скончался Тициан. Мать Лючия Аратори с детьми переезжает в Караваджо, где будущий художник провёл детство.

1577– в Риме основана Академия Святого Луки.

1584, 6 апреля– Микеланджело Меризи поступает на обучение в живописную мастерскую художника Симоне Петерцано в Милане.

1586– наставник Петерцано берёт с собой ученика Меризи в поездку в Бергамо, Брешию и Кремону.

1588, март – май– вместе с мастером Петерцано молодой Меризи посещает Венецию, где присутствует на похоронах Веронезе. Заканчивается срок обучения в мастерской Петерцано.

1590, 29 ноября– смерть матери Лючии Аратори.

1591, 12 мая– в присутствии дяди-священника Лодовико Меризи происходит окончательный раздел имущества между Микеланджело, Джован Баттистой и Катериной Меризи.

Осень– бегство из Милана после ссоры за карточной игрой, завершившейся убийством.

1592– папой стал Климент VIII. Микеланджело Меризи едет в Рим, где поступает в мастерскую Пандольфо Пуччи. Знакомится с некоторыми художниками, с будущим биографом Джулио Манчини и архитектором Онорио Лонги. Получает прозвище Караваджо. Смерть Монтены во Франции.

1593– Караваджо поступает в мастерскую кавалера Чезари д'Арпино, где встречает Марио Миннити. Пишет «Юношу с корзиной фруктов». Впервые задерживается за драку и попадает в тюрьму Тор ди Нона, где произошла его встреча с Джордано Бруно.

1594– попадает в госпиталь Консолационе. Порывает с Чезари д'Арпино. Поселяется в доме монсиньора Петриньяно, где пишет «Больного Вакха», «Гадалку», «Шулеров», «Юношу, укушенного ящерицей» и первые картины на религиозную тему – «Кающуюся Магдалину» и «Отдых на пути в Египет».

Лето– начало дружбы с Анной Бьянкини, знакомство с коллекционером Винченцо Джустиньяни.

Осень– начинает жить и работать во дворце кардинала дель Монте, где встречается с Галилеем, Кампанеллой, Делла Порта, поэтами Марино и Милези. Пишет «Музицирующих мальчиков». Кончина Палестрины под Римом.

1595, апрель– присутствует на Капитолии на гражданской панихиде скончавшегося поэта Торквато Тассо. Пишет «Экстаз святого Франциска» и «Нарцисса». Отказ в принятии в члены Академии Святого Луки.

1596– пишет первую версию «Лютниста». Присутствует на суде над Кампанеллой в церкви Санта-Мария сопра Минерва.

1597– пишет вторую версию «Лютниста», «Голову Медузы» и «Корзину с цветами».

1598– в одном из римских дворцов впервые видит конфискованные папой Климентом VIII картины Джорджоне. Пишет «Мученичество святой Екатерины», «Трапезу в Эммаусе», «Портрет кардинала Барберини».

1599, лето– контракт на написание трёх картин для капеллы Контарелли в церкви Сан-Луиджи деи Франчези. Покидает кардинала дель Монте и переезжает во дворец Навичелла к меценату Чириако Маттеи. Заказчик отверг первый вариант картины «Апостол Матфей и ангел». Заканчивает «Призвание апостола Матфея». Марио Миннити покидает мастерскую Караваджо. На картине «Давид и Голиаф» дано первое изображение нового помощника Чекко Бонери.

14 сентября– казнь Беатриче Ченчи.

Осень– пишет «Юдифь и Олоферна».

1600– начало празднований Юбилейного года.

17 февраля– смерть Джордано Бруно на костре инквизиции.

Лето– заканчивает «Мученичество апостола Матфея» и исправленный вариант картины «Апостол Матфей и ангел».

24 сентября– подписание контракта на две картины для капеллы Черази в церкви Санта-Мария дель Пополо.

Осень– пишет «Неверие апостола Фомы». Король Фрайции Генрих IV женится на Марии Медичи.

1601– наследники кардинала Черази отказываются принять «Распятие апостола Петра» и «Обращение Савла». Пишет картины «Всепобеждающий Амур» и «Юный Иоанн Креститель». Начало дружбы с Маддаленой Антоньетти (Леной).

14 июня– контракт на «Успение Богоматери» для церкви Санта-Мария делла Скала.

Лето– переезд в съёмный дом в переулке Сан-Бьяджо.

1602– в церкви Санта-Мария дель Пополо установлены новые варианты отвергнутых картин «Распятие апостола Петра» и «Обращение Савла».

1603, 29 августа– судебная тяжба, затеянная будущим биографом Бальоне, из-за которой Караваджо оказывается в тюрьме, но 25 сентября обретает свободу по ходатайству французского посла.

25 октября– поездка в Анконскую марку.

1604, 6 сентября– в церкви Санта-Мария ин Валличчела установлена картина «Положение во гроб».

Осень– Карел ван Мандер публикует «Книгу о живописи», где много пишет о Караваджо.

1605, 29 мая– папой стал Павел V.

Лето– пишет «Мадонну паломников» и «Успение Богоматери».

29 июля– ранит в драке нотариуса Паскуалоне. Бегство в Геную, где Караваджо пишет «Ессе Ноmо».

26 августа– возвращение в Рим. Кардинал Боргезе улаживает конфликт с Паскуалоне.

Осень– иск хозяйки дома на Сан-Бьяджо. Переезд в дом адвоката Руффетти. Пишет «Святого Иеронима».

24 октября– тяжело раненный Караваджо допрашивается полицией.

28 ноября– контракт на написание «Мадонны со змеёй» для собора Святого Петра.

1606– отвергнутое «Успение Богоматери» по совету Рубенса покупает мантуанский герцог Гонзага. Пишет «Портрет папы Павла V».

14 апреля– картина «Мадонна со змеёй» установлена в соборе Святого Петра, но 16 апреля выносится из собора, будучи отвергнута заказчиком.

29 мая– во время игры в мяч смертельно ранит Рануччо Томассони, бежит из Рима и скрывается в поместье семейства Колонна в Пальяно и Дзагароло под Римом.

Лето– объявленный вне закона Караваджо заочно приговаривается к смертной казни. Пишет второй вариант «Трапезы в Эммаусе», «Святого Франциска» и «Экстаз Магдалины».

Сентябрь– покидает Дзагароло и направляется в Неаполь.

6 октября– контракт на картину с Никколо Радуловичем, через месяц другой контракт с благотворительной конгрегацией Пио Монте делла Мизерикордия.

1607, 7января– завершена картина «Семь дел Милосердия».

Май– контракт на «Бичевание Христа». По заказу вице-короля Неаполя пишет «Распятие апостола Андрея», а для храма Сан-Доменико Маджоре – «Мадонну с чётками».

12 июля– Караваджо прибывает на Мальту, где пишет «Святого Иеронима», «Портрет старого рыцаря» и «Благовещение».

Сентябрь– возвращается в Неаполь.

24 декабря– контракт на написание трёх полотен для церкви Сант-Анна деи Ломбарди, погибших во время землетрясения.

1608, 7 февраля– магистр Алоф де Виньякур испрашивает разрешение папы на возведение Караваджо в рыцарский сан. Возвращение в мае на Мальту. Пишет портрет магистра. Вызван в инквизицию на допрос. Пишет «Усекновение главы Иоанна Крестителя».

14 июля– посвящение Караваджо в рыцари Мальтийского ордена.

27 августа– разбирательство дисциплинарным комитетом недостойного поведения нового рыцаря и заключение его в тюрьму.

Октябрь– Караваджо совершает побег из тюрьмы и оказывается на Сицилии, где из Сиракузы бежит в Мессину, затем в Палермо. Пишет «Погребение святой Лючии», «Воскрешение Лазаря», «Поклонение пастухов», «Рождество».

1 декабря– лишается рыцарского звания.

1609– возвращение в Неаполь, где 24 октября на жизнь художника совершено покушение.

Осень– пишет «Мученичество святой Урсулы».

1610, 14 мая– убийство Генриха IV.

Июль– получив сообщение о помиловании, Караваджо нанимает фелюгу и отплывает из Неаполя. В порту Пола подвергается задержанию для выяснения личности.

18 июля– смерть неподалёку от Порто-Эрколе.