Текст книги "Леон. Встань и иди"

Автор книги: Александр Белый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– А это, – ткнул пальцем в открывшийся зев грузового отсека, где стоял саркофаг серебристого цвета с прозрачной пластиковой крышкой, – Называется капсула анабиоза, она же, регенерационная камера. В основном используется для сна при длительных космических перелетах, но она нам нужна сейчас совсем для других целей.

– Братан, ты шутишь, да? – тихо спросил Костя.

– Ребята, мне не до шуток, надо все быстро заносить в бункер и гараж закрыть, день на дворе, нехрен соседям глаза срывать. Вон, в щель между калиткой и забором все очень хорошо видно, – при этом наклонился, вытащил небольшую коробку с рукоятью и сунул ее Косте, – Смотри, это называется ручной антигравитационный манипулятор, грузоподъемностью три с половиной тонны. Видишь, когда ладонью обжимаешь рукоять, загорается окошко с двумя сенсорными круглыми кнопками и двумя стрелками, направленными вверх и вниз. Что говоришь, Валера? Почему кнопка называется «сенсорной» к завтрашнему утру будете знать, теперь смотрите дальше. Одна кнопка выдвигает лапу, а вторая освобождает две стропы с захватами. Нам нужны захваты, цепляем их сюда, к петлям капсулы. Натяжение и центровку груза манипулятор отрегулирует самостоятельно. Теперь нажимай, Костя, стрелочку, которая смотрит вверх до тех пор, пока груз не приподнимется над полом. Отлично! Ты, Валера, тоже не балдей, хватай второй манипулятор, лезь в салон и цепляй ту сторону, а я пойду открывать дом и бункер.

Вытащил из салона и закинул на плечо сумку с оружием, затем, подошел к ступенькам перед входной дверью, вынул ключи из кармана и взглянул на ребят. Костя держал манипулятор, глядя на него широко открытыми глазами, и игрался с сенсорными стрелками: вверх-вниз, Валера в ступоре посматривали то на капсулу, то на меня, а Петрович нервно подкуривал папиросу.

– Валера! Чего тормозишь, дело делай.

– Так ты не шутишь, что ли?

– Не шучу! Короче! Нефик скрипеть мозгами, за вас думает фюрер! Арбайтен, арбайтен! – шуганул по армейской привычке, ибо ничто так не может отвлечь от дурных мыслей, как физические нагрузки. Да, в нашей армии порядки не дураки заводили, поэтому, личный состав по той же привычке быстро вышел из ступора и зашевелился. Лишь Петрович в своем длинном кожаном пальто и с зажатой в пальцах папиросой выглядел, как памятник.

Регенерационную камеру с ящиком расходников и все три обучающих комплекса быстро перетащили в глубокий бетонный подвал, а гараж закрыли. По результатам видеонаблюдения, поступающего с орбиты определил, что ни соседи, ни прохожие, происходящим в моем дворе не заинтересовались. Ну, и слава Богу.

Пока мы с Костей расставляли и раскладывали кресла с обучающими устройствами, Валера подсоединял к сети изготовленный и подаренный мне Алексеем преобразователь электроэнергии с аккумулирующим устройством. А Петрович, так и не сняв верхней одежды, крепко стиснул губы и шумно сопя, нарезал круги от нас к оружейной пирамиде, к жилому отсеку на четыре спальни и кухне. Раньше здесь в гостях он бывал, и о строительстве бункера был в курсе дела, но попал сюда впервые.

– Готово! – Валера закрыл электрический щиток и повернулся к нам. Его глаза заинтересовано забегали по размещенному в комнате оборудованию.

– Включай, – сказал ему и перенаправил связь со всеми устройствами на свой биокомп. Пока шло их тестирование и наладка обучающей программы, повернулся к ребятам и посмотрел каждому в глаза. Эмоции нетерпения и любопытства переполняли их, даже Петрович еле удерживал рот на замке.

– Батя, здесь не холодно, раздевайся.

– Ну-ну, – наконец-то буркнул он, снимая пальто.

– И вообще, ребята, занимайте любое кресло, которое на вас смотрит, – кивнул на подготовленные учебные комплексы. Давайте-давайте, не стесняйтесь.

Костя плюхнулся первым и поерзал, поудобней устраиваясь. Остальные тоже не заставили себя ожидать.

– Ну ты, нервомотатель, – озвался Валера, – рассказывай уже.

– Итак, ребята, если я начну просто молоть языком, это будет долго, нудно и мало информативно, поэтому, сейчас вы просто посмотрите фильм. На правом подлокотнике под выдвижной белой крышечкой есть пульт регулировки элементов кресла, поиграйтесь им и устройтесь поудобней. Но ноги обязательно должны быть приподняты, а спина находиться в полулежащем состоянии, – мои наставления были выполнены без лишних вопросов и, самое главное, ни от кого из них ощущений недоверия или сомнений не исходило, – Теперь из люка под креслом с левой стороны достаньте шлемы.

– Нифигасе, какой шлем, – удивился Костя, – Даже намордник есть, как у летчика, здесь только забрало черное.

– А кислородные маски одевать обязательно? – спросил Петрович.

– Эта маска не совсем кислородная, но она обязательно нужна, тот состав, который будете вдыхать, стимулирует работу мозга и ускоряет процесс восприятия информации во многие разы. Короче, не стесняйтесь, надевайте шлем и поехали, а потом поговорим.

Когда ребята заметно расслабились, а значит вошли в состояние учебного сна, отдал команду на включение на каждом комплексе энергетического поля, воздействующего на нервные окончания тела, и запустил для всех обучающую программу?1. Это простейший учебный курс для аборигенов присоединившихся к Галактическому Содружеству планет. Нет, документальный фильм о моем пребывании в космосе и на планете Леон, а так же обо всем отсюда вытекающем, они тоже посмотрят, как же без этого. Таким образом, без излишнего разжевывания через двенадцать часов всем всё станет ясно.

Конечно, для закрепления элементарных знаний нового жителя Содружества, необходимо изучить еще и программу?2, а так же заняться разговорной практикой и постоянной работой с компьютером. Но ничего, за недельку освоятся, а там, глядишь, и сами начнут развиваться по самым разным профессиональным направлениям.

– Как чувствуете себя, господа? – спросил их на общегалактическом языке.

– Нормально, – тихо и медленно ответил Петрович.

– А наладонниками обеспечишь, ваше величество? – Коверкая слова, спросил Валера.

– Могу обеспечить, но вам они не нужны. Часов по семьдесят полежите в регенерационной камере, пройдете курс оздоровления и там вам будет установлен биокомпьютер. Так что скоро между нами будет постоянная мобильная связь, а каждый из вас персонально получит огромные информационные возможности. А тебе, батя, придется залечь на десять суток, возраст у тебя такой, быстрее никак.

– Это что, будет курс омоложения, что ли?

– На курс омоложения у меня препаратов нет, и сам понимаешь, лет восемнадцать еще не будет, но очистка организма биороботами, это для наших людей серьезная «поддержка штанов», лет на двадцать. Да и Марью Ивановну придется через камеру пропустить, не то увидит, что у тебя морщины разгладились, вместо седины черный волос попер и в штанах столбняк, сразу непонятка будет. Или ты уже какую помоложе захочешь, а?

– Нет-нет, Машу тоже… – Петрович откинулся на приподнятую спинку кресла и самодовольно ухмыльнулся.

г. Киев, понедельник, 21.03.1994.

Дверь открылась и вошла слегка полноватая молодая шатенка, в синем платье и роговых очках.

– Ну что?! – резко подался вперед белобрысый хозяин кабинета, одетый в джинсы, водолазку и в серую кашицу пиджак.

– Поступили, – ответила шатенка, – только что связывалась с нашим оператором из банка.

– Тогда давай мне заготовленные платежки, и на всю оставшуюся сумму чек. И закажи обмен на доллары.

– Гоша, так я и зарплату посчитала, хочу в чек вписать.

– Вписывай, но получите ее позже.

– Когда это позже, сколько можно, ты что, опять издеваешься? Через пять дней будет два месяца, как ты ничего не платишь.

– Так, Танька, не сцы в компот! Уже все наладилось, только проверну одно дело и со всеми рассчитаюсь.

– Слушай, директор, у меня сейчас и на работу ездить не за что, и ребенка нечем кормить. Между прочим, твою дочь! Не наглей, выдай зарплату!

Гоша достал из кармана бумажник, вытащил и бросил на стол две купюры.

– Возьми сорок баксов, пять дней протянешь.

– С таким твоим отношением скорее ноги протянешь, – огрызнулась она и протянула руку, – Анечке тоже давай!

– Обойдется!

– Не обойдется, она в этом месяце даже проездной за свои деньги покупала, а сейчас ей надо на железную дорогу ехать.

– Ну, на! – кинул еще одну двадцатку и раздраженно махнул рукой, – Иди!

«Жучок» разместился в правом верхнем углу кабинета, и картинку давал очень четкую. Это Петрович зашел к шефу отпроситься на десять дней по семейным обстоятельствам, и оставил такой «подарок». Аналогичный «подарок» забросили под сидение Гошиной «ауди», который изображения не давал, но слышимость была четкая.

Валеру и Костю на прошедшей неделе через регенерационную камеру прогнал и биокомпы установил, правда, для довольных ребят сейчас это не информаторий с вычислительным центром, а настоящая игрушка. А вчера подошла очередь Петровича. Мы специально процедуру оттянули, так как до пятницы ему нужно было отгрузить два вагона черного металлолома и вагон каких-то ракетных стабилизаторов из цветника, которые привез знакомый прапор, их постоянный поставщик металлолома. За эти вагоны в ближайшие дни и должны были поступить деньги. Ну а мне предстояло изучить порядок их движения, денег, имею в виду.

Таким образом, пока Петрович лежит в камере, заботу себе тоже нашел. Вчера, например, пролистал оба городских телефонных справочника, зафиксировав все городские номера и теперь, если Гоша кому звонит, то биокомп информацию по абоненту выдает мгновенно. Вот и сейчас, едва кнопки номеронабирателя были нажаты, я уже знал, что звонит он начальнику цеха забоя скота на Пятый мясокомбинат.

– Рафик Мамедович? Уже все есть, забирать буду через час, – он с минуту послушал собеседника и кивнул головой, – Да-да, мешок тяжелый, но никому из своих звонить не буду. Нужно чтобы кто-то помог поднести, поэтому, пускай ваши люди подъедут.

Положив трубку, он потянулся к другому телефону с дисковым номеронабирателем и крутанул три цифры.

– Аня! – сказал он, доставая пачку сигарет, – Юру мне найди, пускай ко мне идет.

Минут десять Гоша нервно барабанил пальцами по столу, при этом успел выкурить две сигареты. Наконец, в кабинет ввалился здоровенный мужик с монголоидным лицом, ростом под два метра, одетый в зеленую курточку и огромный грузинский «аэродром» на голове.

– Вызывали, шеф?

– Вызывал. Ты вот что, Юра, возьми волыну и покатаешься со мной. Понял?

– В банк поедем? – спросил мужик.

– Да, сначала в банк, а потом на Пятый мясокомбинат.

– И че делать надо?

– Как обычно, посидишь в машине, но будь на стреме.

Через полчаса Гоша с Татьяной уселись спереди, а Юра-монгол на заднее сидение «ауди» красного цвета, и выехали с территории авторемзавода, где их предприятие арендовало полигон с козловым краном и заготовительный цех. Проехали недалеко и остановились у отделения банка там же, в Дарницком районе. Гоша с Татьяной вошли в здание, а монгол оставался в машине. Минут через сорок они вышли, при этом никаких тяжелых мешков не тащили. Татьяна ушла пешком, а Гоша уселся за руль и поехал в сторону Днепра.

Мне было ясно, куда он едет, но заинтересовал разговор внутри салона.

– Э, шеф, за нами какая-то левая синяя «девятка» привязалась, от самого банка едет. Это тачка не нашей «крыши».

– Я знаю о них, это другие люди едут, так надо.

– Так что, от нашей крыши нас сегодня никто не сопровождает? Рискуете, шеф.

– Чего это рискую? – зло проговорил Гоша, – Я деньги везу, что ли?

– Ага! А я думал, что раз меня взяли, то поехали за деньгами.

– Не за деньгами, но твое присутствие, Юра, не лишнее, так что будь на стреме.

Через час они добрались до мясокомбината, Гоша припарковался у телефона-автомата, вышел и стал кому-то звонить. Догадаться кому, было несложно. Вскоре из проходной вышел мужчина, внешне ничем не похожий на татарина или кавказца, такой себе обычный восточный европеец, несмотря на имя-отчество. Съемка велась сверху с орбиты и четкого южного направления, но мужчина голову держал ровно, так что и в фас, и в профиль, был зафиксирован неплохо. Вначале он внимательно посмотрел в сторону стоявшей невдалеке «девятки» и, видимо получив какой-то знак, пошел к машине.

– Юра, мы поговорим, а ты выйди и погуляй.

– Угу, – сказал тот и выбрался на улицу, а на его место тут же уселся подошедший мужчина.

– Здравствуйте, Рафик Мамедович.

– И тебе не кашлять, Георгий. Как дела?

– Нормально, привез, как и уговаривались двести десять штук зелени.

– Хорошо, доставай, – сказал Рафик Мамедович, и в салоне зашуршала бумага.

– Да они только что из банка! – голос Гоши прозвучал с нотками неудовольствия.

– Не дергайся. Деньги серьезные, четыре выборочных пачки проверю и пересчитаю. И вообще, помни, что иду навстречу в память о твоей матери, не ты один такой желающий заработать. Ясно, молодой человек?

– Да я ничего не имею против.

– Еще бы ты чего имел, – недовольно буркнул собеседник и в салоне на некоторое время разговоры прекратились.

– Нормально? – наконец подал голос Гоша.

– Похоже, что нормально, – ответил мужчина, – Значит, до пятницы оттягивать не будем. Два вагона и теплушку, запланированные на станцию Краснодар должны подать до утра. Как только поступят, сразу грузим по семьдесят тысяч банок говядины в каждый. К двенадцати часам можешь подъезжать с сопровождающими, при вас их и опломбируют. Документы к этому времени тоже будут готовы. Все, будь здоров.

Он вышел из машины и поспешил на проходную, а Гоша развернулся и вместе с Юрой отправился восвояси. Сегодня я за ними больше не следил, надеюсь, самое интересное и веселое увидеть завтра. А если все сложится удачно, то в этом веселье и поучаствую.

Глава 13 Как вступают в бизнес и чем это пахнет

г. Киев, вторник, 22.03.1994.

Наконец-то весна вступила в свои права. Солнце светило ярко, голубое небо было совершенно прозрачным, без единой тучки. Градусник за окном показывал плюс семнадцать, а по тротуарам и обочинам дороги потекли бурные ручьи. Очень скоро народ станет освобождаться от теплых вещей, и девчонки продефилируют по улицам города в футболках, шортиках и юбках.

Мда, что-то мои мысли свернули не в ту степь. Однако, надо заняться делом.

В плохую погоду поступающее с геостационарной орбиты изображение обычно слегка «снежит», уж не знаю, как видеокамера фильтрует пасмурную атмосферу, но сегодня картинка была просто идеальной. Целая компания из восьми человек, среди них один милиционер и двое явных кавказцев, а так же Гоша и Рафик Мамедович, ходили вдоль состава, наблюдая за погрузкой своих двух вагонов, затем, их пломбированием и отправкой.

Перед тем, как состав тронулся, четверо присутствующих забрались в теплушку, пятый ушел в здание отдела сбыта, а милиционер и еще двое так и остались стоять на погрузочной площадке. После этого семнадцать минут совершенно ничего не происходило. Наконец, дверь вагона отворилась, и из нее сначала показался Гоша, а следом и Рафик Мамедович, который и дал отмашку выглядывавшему в окошко машинисту тепловоза. Милиционер тут же забрался в теплушку и состав тронулся. Я еще проконтролировал выезд вагонов с территории мясокомбината, заметив, как за железнодорожными воротами выбежали из кустарника и запрыгнули в теплушку к своим соотечественникам еще два кавказца, которые тащили на плечах тяжелые сумки. Ну, все правильно, ныне без хорошо вооруженной охраны такой груз на ветках железной дороги потерялся бы точно.

За развитием событий мы с Костей наблюдали, сидя на кухне в моем загородном доме. Я ему тоже дал допуск к видеосвязи, и он иногда подымая левую бровь вверх, активируя таким образом биомонитор и посматривая на происходящее, больше внимания уделяя запеченной в духовке бараньей ноге и красному «сухарю». Конечно, отвлек я его от любимых тем: новых строительных технологий Содружества и разных компьютерных стрелялок и игрушек.

– Смотри! – оживился он только тогда, когда из теплушки выбрались наши клиенты, – У Гоши под рукой сверток появился, бабло, наверное!

– Наверное, – согласился с ним.

– А я думал, что расчеты где-то на границе делают.

– Нет, Костя, сегодня без предоплаты никуда не поедешь. А здесь все давно отработано, схвачено и оплачено, тем более, что и дорожный мент с ними в сопровождении.

– Так какие наши действия?

– Экспроприировать у Гоши деньги втихаря, затем, выступить по старой дружеской памяти его спасителем перед кредиторами и его же деньгами выкупить фирму.

– Слышишь, какой он нам друг? Дерьмом он был всегда, дерьмом и останется, – он сделал глоток и кивнул, – Классное вино. И как ты говоришь, мы действуем дальше?

– А смотрим, куда он направляется с деньгами. Если домой, то сегодня ночью в квартиру подпустим немного усыпляющего «туману», упаковка блистеров от электромагнитных запоров у меня есть. Затем, проникаем, находим все, что нам нужно, изымаем и уходим.

– Он на четырнадцатом этаже живет, – напомнил Костя, – Будем использовать флаер?

– Не хотелось бы, но придется. Включим режим визуальной и электронной невидимости и быстро махнем к его шестнадцатиэтажке.

На этот раз автомашина Гоши стояла на территории грузовой площадки внутри мясокомбината. Когда ее выпускали с грузового двора, то охранник с револьвером на боку, салон и багажник проверил конкретно, наверное, на предмет наличия неучтенного мяса. Удовлетворившись осмотром, кивнул кому-то в будке и ворота стали отъезжать в сторону. Стоявший рядом Рафик Мамедович тоже взмахнул рукой, прощаясь, и заторопился в здание, а в тронувшейся с места машине послышались голоса.

– Как дела, шеф, срослось или не срослось?

– Нормально, Юра, пару баксов заработали.

– А че так мало, вы же мне обещали три сотни?

– Хе-хе, ты свои три сотни заработал, – сказал Гоша и, помолчав немного добавил, – Ну, и я свои пару баксов тоже. Сейчас едем ко мне домой, ты меня проводишь в квартиру, там и рассчитаюсь.

– Так вы на работу сегодня больше не едете?

– Нет, и ты можешь не ехать.

Пока они добирались домой, мы тоже занялись делами, не выпуская из виду картинку с движущейся машиной. Костя вымыл посуду, а я проверил состояние Петровича. Выделил часть экрана биомонитора и вывел показания, поступающие с датчиков камеры анабиоза, и увидел то, что и должен был увидеть. По понятиям галактической медицины, ситуация здесь была нештатной, вместо того, чтобы спокойно обеспечивать жизнедеятельность «пассажира космического корабля», биороботы выявили в здоровье клиента значительные отклонения от стандартов и забили тревогу. Сейчас они вовсю проводили чистку и регенерацию органов.

Уложить Петровича в анабиоз и настроить камеру мне помог Алексей, все-таки я делал это впервые. Так он говорил, что подобная ситуация была и со мной, только мне понадобилась всего одна очистка, а здесь уже была произведена третья с полной заменой питающего состава. И не было у меня предупреждения о сроках курса омоложения, а Петровичу конкретно указано, что начало необратимых процессов в организме начнется через двадцать шесть стандартных лет. Тогда уже ничего не поможет, вот так.

Как оказалось, в капсулу мы его сунули очень своевременно, так как закупоренное тромбами сердце уже «дышало на ладан» и вот-вот должно было остановиться. А ведь внешне выглядел таким себе резвым живчиком! Нет, батя, рано тебе еще копыта откидывать, уж слишком много работенки предстоит. Правда, глотать никотин больше не придется, уж я постарался тебе помочь даже его запах возненавидеть. Впрочем, знать тебе об этом не стоит.

– Приехали, – отвлек меня голос Гоши, прозвучавший из салона машины, – Пошли, Юра, проводишь меня в квартиру, там и дам тебе бабло.

Он подъехал к дому и загнал свою «ауди» на огражденную детскую площадку. К вечеру сюда приходил охранник, и она превращалась в платную стоянку для машин. Точно так же делали во многих дворах города, ибо угонщики ныне работали на счет «раз». Впрочем, если был заказ на какую-то определенную тачку, то где бы ты ее не ставил, украдут обязательно.

– Выдвигаемся, как стемнеет? – спросил Костя, когда наши подопечные вошли в парадное.

– Раньше трех ночи, думаю, не стоит, но выход из дома держим под наблюдением. Первым заступаешь ты, и меняемся через каждый час.

– Угу, – Костя кивнул головой, а я уже собирался отключить биомонитор, как дверь парадного открылась и наружу вышли два мужика. Тот, который вышел первым, нес точно такой же пакет, который только что был в руках у Гоши. Увеличив изображение, узнал в них выходцев с гор Кавказа.

– Ты видишь то же, что и я? – спросил у Кости.

– Капут, – сказал он и стал громко вспоминать гулящую девку и чью-то мать.

Между тем, оба кавказца быстро прошагали за угол и сели в белую «копейку-жигули», которая тут же рванула с места. Через три квартала она припарковалась у продуктового магазина и из нее вышли трое, в том числе и водитель. Вход в магазин они миновали, а вошли под арку, ведущую во двор, где их поджидала синяя «девятка», и когда все трое сели в салон, она тут же тронулась с места, Выехала она через противоположную арку на параллельную улицу. Но самое интересное выяснилось, когда я прокрутил вчерашнюю запись Гошиных перемещений. Оказалось, что это была та самая машина охранников, которых присылал к банку Рафик Мамедович.

– Наши планы меняются, Костя, но первоначальная цель остается прежней, эти деньги нужно изъять.

– Жучка в «ауди» надо уничтожить, – подсказал он, – Менты сейчас наедут, машину обязательно шмонать будут.

– Уже активировал, так что получат они горку серой ржавчины.

Камера транслировала четкое изображение всех перемещений «девятки». Вот она приехала в район старых трехэтажных бараков, в которых жили рабочие завода «Коммунист», высадила двоих кавказцев и отправилась дальше. Пришлось увеличить дальность изображения, чтобы взять под контроль большую территорию, и увидеть в какой именно подъезд они вошли, не потеряв из вида саму машину. Кроме того, пришлось срочно выходить на связь с Алексеем.

– Привет, нужна помощь.

– Что надо сделать?

– Нужен ресурс еще одной камеры, буквально срочно.

– Это важно?

– Да. В разработке операция по приобретению бизнеса, но все пошло не так, как планировалось. Появились новые действующие лица, не хочу потерять цепочку связей.

– Понял, сейчас решу, – он несколько секунд помолчал и сказал, – Лови, код доступа постоянный. Пользуйся на здоровье.

– Благодарю, с меня пузырь.

– Хорошо, – Алексей рассмеялся и отключился, а у меня появилась иконка с сообщением. Распаковав его и активировав, получил из космоса маленькую картинку своего дома, вторая видеокамера нашла меня автоматически. Переведя курсор на нужную координату, взял под контроль подъезд, куда вошли кавказцы, при этом, первую камеру настроил на сопровождение «девятки».

Вскоре стало ясно, что едет она в частный сектор Обуховского района. А когда остановилась у приличного двухэтажного особняка, калитку во двор которого открыл Рафик Мамедович собственной персоной, я даже не удивился. Один из прибывших, молодой парень кавказской национальности вошел во двор и передал хозяину тот самый злосчастный пакет, но наполовину прохудившийся. Затем, постояли буквально минуту, что-то друг другу сказали и расстались.

Пока машина выезжала из поселка на трассу, успел на минуту перевести курсор на координаты дома Гоши и взглянуть, что там делается. А там в это время из двора выезжала машина скорой помощи, а у парадного стояли два ментовоза и труповозка. Вероятней всего, кто-то из них погиб, а кто-то остался жив. Лично в мои планы не входило кого-то лишать жизни, собирался использовать исключительно не летальные спецсредства. Более того, в решении моих вопросов именно Гоше отводилась немаловажная роль, но теперь ситуация изменилась, контачить придется с убийцами, поэтому, решили вооружиться.

– Костя, пострелять придется.

– Придется, и ладно, – твердо ответил он, – Значит, так тому и быть.

Стрелял он неплохо, правда, немного хуже нас с Валеркой, но из револьвера у него получалось лучше всех. Мне-то в прошлом году в Якутии немного пришлось повоевать, даже одного фраера ушастого завалил. Там, кстати, тоже были отмороженные бандиты, возжелавшие чужого куска. А вот Косте в людей стрелять вряд ли приходилось, но вел он себя довольно спокойно, а иначе и быть не могло.

Помню, насобирали они с одноклассником Мишкой пустых бутылок возле стадиона и на стройке, находящейся рядом присели отдохнуть от трудов праведных. А какой-то шустрый бродяга попытался эти бутылки стащить, так они пресекли его желания самым кардинальным образом, кусками арматуры забили до смерти. Тогда после футбольного матча, когда уже выбрался из стадиона, захотелось отлить, вот и забрался на стройку, где стал очевидцем всего этого дела, но никому об увиденном не сказал до сегодняшнего дня, даже пацанам не заикнулся. Поэтому, сейчас и не спрашивал, пойдет он на дело или нет, был уверен, что пойдет со мной до конца.

Мы спустились в бункер и вначале пошли переодеваться. Валерка недавно выменял у какого-то прапора сорок комплектов различного обмундирования, поэтому, особо не заморачивались, оделись в теплое белье, полушерстяные штаны, ватные телогрейки и армейские ботинки. В карманы сунули матерчатые перчатки, а на головы напялили скатанные шерстяные гетры с обмётанными ниткой прорезями для глаз и зашитые сверху. Еще нужны были средства индивидуальной защиты дыхательных путей. Но в нашем случае, к сожалению, обычные армейские противогазы были неэффективны, поэтому, пришлось отсоединить от обучающих комплексов шлемы с кислородными масками. Картриджи с воздействующим на мозги составом отключили.

Немного подумав, вооружились «наганами» со спиленными мушками и нарезанной на стволах резьбой под ПБС, а так же взяли мой АКМН с двумя магазинами дозвуковых патронов и «бизон» с одним шнековым магазином под макаровский патрон. Все приборы бесшумной стрельбы были Валеркиной самодеятельностью но, между тем, работали отлично. Надеюсь, что автоматическое оружие нам не понадобится, однако, на всякий случай пускай будет.

К этому времени картинка, подаваемая с орбиты на биомонитор, стала отсвечивать зеленью, это значит, что на улице начало темнеть, а это для нас неплохо. Для флаера, с включенным генератором силового поля, с помощью которого работает функция электронной невидимости и визуальной маскировки, день или ночь не имеет значения. Но мы все равно еще сорок минут выждали, пока на землю не опустилась глухая темень, впрочем, звезды были хорошо видны. Перед убытием о развитии ситуации проинформировал Валеру, который сегодня был на работе, пускай будет в курсе дела. На всякий случай.

Бандиты, обитавшие в микрорайоне завода «Коммунист», из дому не выходили, поэтому, мы направились прямо к ним. Задал бортовому компьютеру флаера необходимую точку прибытия, и он домчал нас до места в течение всего одиннадцати минут, при этом двигался со скоростью в четыреста пятьдесят километров в час.

Обойдя на флаере нужное нам крыло дома, сначала услышали громкие гортанные разговоры и смех, а затем, заглянув в окно, обнаружили четверых наших клиентов в комнате на втором этаже, собирающими и пакующими свои вещи. «Девятка» стояла уже внизу, вероятно, они собирались переехать на другое место жительства. Входить решил через балкон, его окно было зашторено, но дверь слегка приоткрыта. Отсюда валил сладковатый сигаретный дым, без слов говоривший о том, что в комнате курили анашу.

– Проверяем револьверы.

– Да что их проверять, они безотказны, – Костя натягивая перчатки пожал плечами, – А автоматы что, не берем?

– Обойдемся. А ты сам как, готов?

– Все нормально, идем, – кивнул он и спросил, – Маски одеваем или мочим всех?

– Лишившись таких денег, они не успокоятся и начнут создавать проблемы себе и людям. Как говорил великий отец народа: «нет человека – нет проблем», поэтому, мочим. В квартире их четверо и больше никого нет, значит, делаем так: я заваливаюсь в комнату и ухожу влево, работаю по своему сектору. Ты стреляешь прямо из двери балкона, только присядь. Твои двое сидят за столом справа, один спиной к стене, а второй – лицом к окну.

– И как ты их видишь?

– Чувствую, потом расскажу как.

Зависнув над ржавыми перилами, нажал кнопку открытия двери салона и, когда она отъехала, тихо слез на прогнивший деревянный пол перекосившегося балкона. Действительно, со стороны флаер был совершенно невидим, его наличие выдавало пятно смазанной серой темноты и открытая дверь салона.

Дождавшись Костю и его дыхания за своей спиной, взвел курок и толкнул локтем наполовину распахнутую дверь. Ступив в комнату, отстранил штору и сразу же сделал два шага влево, освобождая сектор обстрела правого фланга.

Сидевшие за столом двое небритых кавказцев с густо заросшей щетиной, чистили пистолеты. Водитель «девятки», присев на корточки в шаге от меня, застегивал замки туго набитого баула. Со спины он видеть нас не мог, тогда как четвертый бандит, развалившийся на диване, шумно всасывал папиросный дым и глядел на трубу глушителя совершенно мутными глазами. Наверное, его уже «вставил приход», так как на мое появление он совершенно не прореагировал.

Подхватив рукоять револьвера на упор левой руки для устойчивости слишком длинного ствола, выстрелил в затылок водителя «девятки», после чего тут же прицелился в закумаренного. Самовзвод работает немного туговато, но попал я именно туда, куда целился, в переносицу. Еще два хлопка раздались почти одновременно с моими, это напарник не сплоховал, тем более, что комната здесь небольшая, а дистанции получились короткими. Ближнему противнику он попал в височную кость, а самому дальнему, сидевшему за столом лицом к нам, в правый глаз. К вонючему запаху никотина и анаши добавился запах сгоревшего пороха.

Самое интересное, что ни в одном из четырех случаев, пуля не прошла навылет, все застряли в черепной коробке. Костя позже говорил, что это патроны старые, мол, от времени потеряли мощность, но лично я считаю, что патроны здесь ни при чем, а потеря энергии произошла в трубе глушителя.

– Шмонай своих и те три сумки у стены, – кивнул напарнику, – Отдельно собираем деньги, документы и оружие.

– А «рыжье»? – показал он на крупную цепь, висевшую на шее свалившегося на пол трупа.

– Снимаем, зачем добро выбрасывать, потом эти цацки переплавим.

Закрыв балкон и плотно зашторив окно, принялся выворачивать карманы своих клиентов и потрошить сумки, барахло из которых вываливал прямо на пол.

– Ну, нихренасе улов, – приговаривал Костя, складируя на столе рядом с только что собранными до конца двумя ПБ – бесшумными пистолетами Макарова, еще два «укорота» Калашникова, автоматные магазины, цинк «пятерки», тяжелый пакет патронов россыпью и пачки долларов, запечатанные в банковские упаковки.