Текст книги "За Нас. За Вас. За Северный Кавказ"

Автор книги: Александр Пономарёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6

Подполковник милиции Звонарёв, или просто Палыч – как его называли ребята, построил отряд и довёл до сведения, что отряд делится на две равных части, половина будет нести службу в посёлке Дылым Казбекского района, а вторая часть в селе Новолакское Новолакского района Дагестана. Но это завтра, а сегодня всем отдыхать, тем же кто не успел купить необходимое даётся время сделать покупки.

Иван Павлович Звонарёв – начальник штаба отряда был из тех, кого называли отцом – командиром. Был он высокого роста, сухопар, чёрен, как цыган и очень отзывчив. Человеком он был прекрасным, к своим подчинённым требовательным, но в обиду их не давал никому. В милиции Палыч прослужил уже двадцать с гаком годков, но сохранил юношескую натуру и тонкое чувство юмора. В отряде его любили, а в нарды Палыча обыграть не мог никто.

Отношение местного населения к военным поразило Сергея до глубины души. Старуха – даргинка, торговавшая на рынке, наотрез отказалась брать с ребят деньги: «Возьмите так чего надо, солдатики. Ничего мне не надо. Вы сюда приехали меня защищать» – сказала она омоновцам. На улицах гражданские люди подходили к ребятам и засовывали в карманы деньги, если кто – нибудь отказывался, то очень обижались и рвали купюры на части.

Ночевали на взлётной полосе. Расстелили спальники, укрылись фланелевыми простынями, выставив по периметру боевое охранение. Не расслабляться ни при каких условиях – девиз всех отрядов особого назначения, а особенно если в пятидесяти километрах к югу громыхает война. Спать было невозможно – за день асфальт на взлётке раскалился докрасна. Когда же на землю опустилась ночная прохлада от него пошли испарения. Чувство было такое, что находишься в сауне. Сергей, проворочавшись полночи с боку на бок, махнул на сон рукой и, поднявшись, пошёл проверять посты – время дежурства было его боевого взвода. На первом посту службу нёс Вадим Вахромеев – детина двухметрового роста. Сергей, увидев его богатырскую фигуру, улыбнулся, вспомнив смешной случай из жизни Вадима.

А дело было так: в начале девяностых годов, во время первой чеченской, сотрудники ОМОН круглосуточно дежурили на всех въездных блокпостах в город. Два сотрудника дорожно-патрульной службы ГАИ и один омоновец – наряд на КПП. В то время существовало такое правило – омоновец прикрывает ГАИшников, а те досматривают транспорт. Причём в обязанности последних входило плотно накормить своего боевого товарища. Проедет хлебовозка – скинет пару батонов, повезут молоко – отольют трёхлитровую баночку, пропылит старенький ГАЗОНчик с мясокомбината – опять же пара палок колбасы для любимых инспекторов. Кто ж с ними ссориться хочет? Они тут каждый день стоят, а ты каждый день здесь ездишь.

Вадим заступил на КПП с вечера, ближе к полуночи ДПСники погнались за машиной, которая проехала через блок-пост и не пожелала остановиться. Прошло уже около сорока минут, а их всё не было на месте. Вадим нёс службу в одиночку, важно прохаживаясь вдоль поста. Через пять минут его желудок начал прилипать к позвоночнику. А ещё через пару минут он понял – сейчас он упадёт в голодный обморок, а потом наступит мучительная смерть. Он даже поёжился, так ему стало неприятно. В его планы не входило погибнуть во цвете лет. Вадим начал оглядываться по сторонам, ища глазами мимо проходящий транспорт – авось у водителя в багажнике заваляется маленький кусочек сальца. В животе у Вадима заурчало, он принял это как руководство к действию. Как назло дорога умерла – никакой даже самый маленький и плюгавенький «Запорожец» не пылил по ней. Вадим почувствовал, как у него закружилась голова, и понял – началось. Он выше на середину дороги посмотрел направо потом налево – никого. И вдруг, о счастье, со стороны дамбы упали на шоссе лучи дальнего света большегруза. Вадик пошёл ему навстречу, сигнализируя автоматом – водитель стой. Водитель фуры оказался простым эстонским парнем и так, как от природы был законопослушным гражданином – принял вправо, остановился и приготовился предъявить сотруднику милиции права, ПТС и транспортную накладную.

– Сало есть? – ошарашил его Вадим.

Возникла довольно длительная пауза – файлы эстонца не сходились.

– Сало есть? Я тебя спрашиваю? – повторил свой вопрос Вахромеев.

– Сал-ла ньет, есть тол-лько кур-ра! – пробормотал водитель.

– Давай, – рявкнул Вадик и, получив банку консервов, махнул рукой – Проезжай.

Эстонец, ничего не поняв, нажал на гашетку и продолжал путь, думая: «Что же это за страна такая? Где все знают про военную тайну, но никогда не поймут буржуины в чём она».

Проверив Вахромеева, который бдил как положено, Сергей направился на другой пост, где стоял его хороший приятель – милиционер-водитель Валька Топорков. Валентин дремал, обняв автомат и присев на бугорок, поросший верблюжьей колючкой.

– Спим? – спросил он, подойдя и присев рядом.

– Да, доктор, испытываю проблемы со сном: правда вечером ложусь рано, утром встаю поздно, но весь день ворочаюсь и не могу уснуть, – и Валька весело рассмеялся.

Валентин Топорков был невысок ростом, сухощав как мальчишка, коротко подстрижен. Улыбка не сходила с его лица, а серые жизнерадостные глаза постоянно таили усмешку. Сергей подружился с Валентином на почве меломании. Оба с упоением слушали «Роксетт» и песни группы «Воскресенье». Валька в любой ситуации что-нибудь напевал и был готов схохмить в любую секунду.

Как – то патрулируя на автомобиле, водителем которого был Топорков, по городу Сергей услышал в эфире позывной одного из райотделов милиции.

– Я «Нева», я «Нева», кто из патрульных автомобилей находится недалеко от проспекта Мира?

– «Бархан» на связи, мы недалеко, что случилось? – ответил Сергей в рацию, думая, что совершено какое-нибудь дерзкое преступление.

– «Бархан!» – обрадовано заскрипела рация, – срочно проехайте по адресу: Мира дом. 7, там, на чердаку кто – то топаеть и хлопаеть.

Валентин, находясь за рулём, покатился со смеху, ему даже пришлось притормозить и продышаться. Он взял рацию и ответил:

– А может это полтергейст?

В эфире возникла пауза, после чего рация ответила: «Если не хотите, не ехайте, зачем же непонятными словами обзываться? Щас позвоню вашему командиру и пожалуюсь на вас. Правильно вас все гоблинами зовут».

Тем же летом Сергей со своими товарищами был направлен в командировку в один из районов, который находился на стыке трёх областей. Проблема состояла в том, что в районе находилось много скотоводческих хозяйств. Гастролёры из соседних областей появлялись в коровниках и свинофермах под покровом ночи. Действовали очень дерзко и ловко. Уводили скот, причём были хорошо оснащены и исчезали как призраки.

Начальник местного райотдела милиции на оперативных совещаниях в управлении только руками разводил: «Уж чего мы только не придумывали, – горестно говорил он, – и засады на ночь выставляли, и на усиленный вариант несения службы переходили, устраивали беседы с местным населением, чтоб помощь оказывали. Всё напрасно. Они в другом месте появляются. Как чувствуют».

– Чувствуют, говоришь, – генерал чиркнул зажигалкой, поднеся её к сигарете, – а может, кто из твоих их координирует?

– Нет, товарищ генерал, я в своих людях уверен. Разброс хозяйств очень большой, а сотрудников у меня не густо.

– Понятно, если не густо – поможем, – и, обращаясь к Атаманову, генерал сказал, – Аркадий Иванович – записывай, выделить патрульный автомобиль и наряд милиции, состоящий из офицеров, в количестве пяти человек. Пусть неделю колесят по району, а гастролёров этих из-под земли достанут, – затем, повернувшись к начальнику райотдела, продолжал, – А тебе, мил-друг, обеспечить их бензином, жильём и питанием.

– Что Вы, товарищ генерал, встретим и разместим как родных. Только пусть ребята постараются, мы в долгу не останемся – обрадовался тот.

Машина быстро несётся по направлению к Кобринскому району, Валька Топорков, крутя баранку, опять что-то напевает. Сергей назначен старшим группы, он сидит рядом с водителем, на заднем сиденье дремлют ещё трое офицеров.

Работали омоновцы по ночам, днём отсыпались. Колесили по всем дорогам и весям, останавливали и досматривали транспорт, особенно грузовой, проверяли охранников на фермах.

– Дык чо, робяты? – говорил пожилой скотник, прикрывая рот заскорузлой натруженной ладонью с грязными ногтями, – нам, почитай, третий месяц зарплату не плотют. Чо ж убиваться на работе?

– Однако, отец, на выпить водки у тебя денег хватает, – говорил ему Валька.

– Простого человека, всяк обидеть может, – говорил скотник и, обиженно отворачивал голову, – вам по службе положено, вы этих ворюг и ищите.

И ребята искали, за четыре дня было раскрыто около семи преступлений: в отдел доставляли браконьеров, которые ловили рыбу электроудочкой.

Были такие лихие парни – от аккумулятора кидают два провода на специальное оборудование и в воду. Почище, чем глушить. Рыбы, у которой от разряда лопался пузырь, всплывало много, но потом на этом месте вся живность восстанавливала жизнедеятельность только спустя несколько месяцев.

Доставляли большегрузы, перевозящие незаконно цветной и чёрный металл. Привозили пьяных дебоширов и мелких жуликов. Но гастролёров поймать не могли.

На пятый день командировки Валька проснулся как обычно первым. Потряс за плечо Олега Истрина.

– Вставай, Олежка, тебе Билл Клинтон звонил.

– Что? – ничего не понимая спросонок, бормочет Олег, и, поняв, что Валька подтрунивает над ним, улыбается, – Валь, лучше метнись и приготовь Кофи Ананд.

– Есть такое дело, – Валька, быстро встав, почапал на кухню.

Все проснулись, вместе сидят и пьют чёрный, как смоль кофе, заедая его бутербродами с колбасой.

– Пацаны, а у меня ведь нынче день рождения, – отхлёбывая горячий кофе, говорит Валька.

– Чо, правда? – вскакивает со стула Олег Истрин, – и сколько стукнуло?

– Двадцать семь, – Валентин пожал плечами.

– Отставить бутерброды, – Сергей решительно хлопнул себя ладонью, – план такой: Валентин, заводи машину с Юркой дуете за продуктами, я с остальными готовлю место.

Место для празднования дня рождения выбрали очень живописное. На берегу озера.

Готовили шашлык, пели песни, поздравляли Вальку. Он вытащил магнитофон из машины и включил на всю катушку свой любимый «Роксетт». Спиртного не пили – Сергей запретил. Сегодня в ночь предстояло крайнее дежурство. Завтра пора была домой.

Вечером Валька повернул к Сергею счастливое раскрасневшееся лицо:

– Серёг, всякие у меня дни рождения были, но такого весёлого ещё не было. Вот бы всегда так.

После двадцати трёх ноль ноль отделение на патрульном автомобиле выехало на охрану общественного порядка в районе.

Через три часа патрулирования автомобиль подъехал к одной из отдалённых ферм. Оставив машину на шоссе, парни выдвинулись в пеший патруль, чтобы незаметно проверить подступы к коровнику. Валентин остался в машине. «Слушай рацию» – сказал ему Сергей. «Да, чё там может случиться, быстрей проверяйте сторожей и поехали. Нам ещё сегодня пол – района проколесить».

Парни тихо подходили к ферме, вдруг их внимание привлёк грузовой автомобиль, стоящий в рощице, двигатель его тихо работал. За лобовым стеклом красным огоньком виднелась зажжённая сигарета. Со стороны фермы послышалось громкое мычание.

– Так, парни, кажись оно, – Сергей нервно поправил, берет на голове, – машина никуда не денется. Олег Истрин со мной. Мы заходим спереди. Дьяконов и Варварин обходным маневром заходите сзади. Пока мы себя не обозначим – сидеть как мышки. В случае чего – прикроете.

Достав рацию, Сергей сказал: – Валька, не спать – готовность номер один.

Сергей с Олегом тихо двинулись к ферме. Фонари не горели, только где – то внутри виден был приглушённый свет.

Омоновцы возникли как из – под земли.

– Всем на пол, руки за голову, работает ОМОН, – страшным голосом прокричал Олег.

Люди, которых оказалось трое, выводившие двух бурёнок, в ужасе попадали на землю. Такого развития событий они никак не ожидали. Только мычали как объект их преступления, потеряв дар речи.

Сопротивления никакого не оказывали и безропотно дали себя связать. На помощь подоспели Дьяконов и Варварин. Когда выводили грабителей с фермы, раздался выстрел, дробь просвистела у ребят над головой. Грузовая машина резко газанула и взяла старт по узкоколейке.

– Ушёл, мерзавец – Олег, доставал ПМ из кобуры.

Но тут на пути у грузовика возник ПМГ, Валентин включил проблесковые маячки и сирену. Водитель грузовика, выскочив из машины, бросил обрез в поле и попытался сделать ноги, но Валька быстро догнал его и, опрокинув на пашню, начал защёлкивать на его запястьях наручники. Сергей, подбежав к нему на помощь, осветил лицо бандита карманным фонариком. На него со злостью смотрел их давешний знакомый скотник.

– Ну, вот и свиделись, батя. Я сразу тебе сказал: на выпить водки у тебя деньги есть. Но я отучу тебя от этой пагубной привычки лет на семь, – тяжело дыша, сказал ему Валька Топорков.

Вторую ночь омоновцы провели в спортзале Махачкалинского Государственного Университета. На третий день 25 человек, во главе с подполковником Звонарёвым, колонной уезжали в посёлок Дылым.

Вторая половина отряда вертушкой была доставлена в село Новолакское. Старшим группы был назначен майор Слободин. Выгружая вещи из вертолёта, Сергей обратил внимание, как из ущелья, находившегося неподалёку, дохнуло осенней сыростью. Со стороны села неслись другие запахи: спелых дынь, гари, кизяка и свежеиспечённого лаваша.

Село Новолакское приютилось у подножия большого терского хребта, протяжённость населённого пункта была около километра. С другой стороны вниз уходил глубокий склон, на дне которого катила свои немногочисленные воды речушка Яман-Су.

Поселили ребят в спортзале средней школы. Невдалеке высился небольшой минарет местной мечети. По утрам мулла будил парней призывом к утреннему намазу.

В первый же день отряд посетил начальник Новолакского райотдела милиции майор Вахаев, он пожал руку Слободину и сказал:

– Будете нести патрулирование по селу в ночное время, день наш, плюс блок-посты на въездах в село – их два. В случае чего в обиду вас не дадим. Бандиты далеко, а вокруг вояки в два кольца. Оружия у нас достаточно – отобьёмся если что. Боеприпасов вам завтра подкинем.

Патрулирование несли в ночное время нарядами по три человека. На КПП стояли по четверо. На охрану спортзала по периметру было выставлено три круглосуточных поста.

Обстановка была спокойной, на ночь село вымирало и только собаки лаяли на, проходивших мимо, милиционеров.

Есть – омоновцы ходили в столовую, расположившуюся почти в самом центре села.

Как – то вечером Слободин подошел к Сергею и Алику.

– Ребят, у вас, когда дни рождения?

– Зачем тебе, Сань? – повернувшись к нему, спросил Сергей.

– Да, вот делаю список общий. В Хасавюрте обещали премию каждому на днюху. Так когда?

– У меня не скоро, в апреле. А Алька вообще в солнечном январе родился. Правильно, Алый?

– В солнечном январе и в солнечном Магадане, – подтвердил Алик.

– Всё ясно, – Слободин повернулся на шорох, возникший в спортзале, – смотрите!

В зал залетел голубь, ребята пытались поймать его. Вокруг царило всеобщее веселье, каждый давал друг – другу советы.

Проворней всех оказался Валька Топорков, он бережно взял птицу и, выпустив на волю, долго смотрел ей вслед, приставив ладонь козырьком к голове.

– Чуть птицу не помяли, черти, – хмуро проговорил он.

Потом многие говорили, что залетевший в дом голубь – плохая примета. Но Сергей в приметы не верил. Несколько раз, попав под молотки, он надеялся только на себя, Господа Бога и Ангела – хранителя.

Четвёртого сентября выдался пасмурный денёк. Ребята ходили невесёлыми, обычных шуток не было слышно.

– А ведь у меня завтра именины, – Ришат Валеев хмуро выстругивал деревянный кинжал для местных ребятишек, с которыми уже успел подружиться.

– Не волнуйся, Ришат, у меня подвязки в небесной канцелярии, я за тебя похлопочу. Обещаю завтра солнышко, – смеясь, ответил Алик Белов.

Трофим Лямин подошёл к Сергею: «Серый, может по пять капель?»

– Неохота чего – то, – Сергей сел на корточки.

– Сегодня с нами ты не пьёшь, а завтра Родине изменишь, – процитировал Трофим свой девиз и отошёл в сторону, ища собутыльников в другом месте.

В ночь на КПП при въезде в село заступали Коля Столбов, Саня Васюков и Игорь Торбин.

Рано утром пятого сентября Алика Белова разбудил дневальный.

– Доктор, там мальчишка прибежал, говорит женщине какой – то плохо. Вставай – посмотри, может что – то серьёзное.

Алик спросонок протёр глаза, взял медицинскую сумку и двинулся к спящему Сергею.

Ванька Бокарев – командир взвода поймал его за штанину: «Не буди – пусть поспит. Он сегодня всю ночь посты проверял. Я с тобой схожу, заодно проветрюсь и службу посмотрю. Под утро сон самый сладкий. Как бы не поснули мои казачки».

У дверей их поджидал юркий маленький мальчишка.

– Что там случилось? – Алик строго посмотрел на него.

– Пойдём, уважаемый, тётка совсем плохой, вай – уляй! – и мальчишка прищёлкнул языком.

– Ну, пойдём – там, на месте определимся, – и Алик, мотнув головой, вышел в дверной проём. За ним следом шагнул Иван.

Они не знали, что рано утром, обойдя по козьим тропам все воинские кордоны, в село вошли полторы тысячи отборных псов полевого командира Руслана Гелаева.

Из – за гор светило солнышко, день обещал быть погожим и ясным, как и обещал Алик.

Глава 7

Как только ребята вышли за околицу, мальчишка исчез. Алик оглянулся по сторонам.

– Куда идти то? Может туда в сторону мечети, вроде он туда смылся.

За каменным забором у них за спиной выросли двое парней в разгрузках и с оружием. На груди одного из них висела рация «Кенвуд». Парни были славянской внешности. Они резко сняли автоматы с плеча Алика и Ваньки. Один из парней упёр воронёный ствол АКСУ в спину Алика. Второй, улыбаясь, крутил в руке СВД.

– Вы чё, парни? Кто такие? – Иван с недоумением смотрел на них.

– Здорово ОМОН! – один из парней, смеясь, ткнул в нарукавную нашивку Ивана, – иди туда к мечети!

Около мечети сидел снайпер и, взяв Алика с Иваном на мушку, скалился. Принадлежность этого не вызывала у ребят сомнения, чёрная борода, смуглая кожа и зелёная повязка с арабской вязью на голове говорили сами за себя.

Иван, ловким движением отсоединив рожок от СВД, оттолкнул в сторону ствол и, крикнув: «Алик, беги!» – кинулся по направлению к расположению отряда.

– Надо предупредить, только бы успеть, только бы успеть, – вертелось у него в голове.

Но Алик не успел убежать, один из парней крутил ему руки, навалившись всем телом. Второй от бедра, не целясь, начал вести огонь вслед по убегающему Бокареву.

Первая пуля попала Ивану в голову. Он, сложив руки по швам, упал. По темени потекло что – то липкое.

– Всё, я убит, – пронеслось у него в голове, – но если я думаю, значит, я ещё жив.

Иван поднялся и вновь побежал к спортзалу. Вторая пуля пробила почку, третья – печень. Бокарев, собрав всю волю в кулак, из последних сил ввалился в расположение отряда.

– Ребята, тревога – там… – прохрипел он и упал, потеряв сознание.

В это время трое ребят, которых сменили на КПП местные милиционеры, возвращались в село по просёлочной дороге. Идти предстояло ещё пару километров. По дороге в село ехала старенькая «копейка». Молодой водитель хотел объехать ребят, но Николай Столбов перегородил дорогу.

– Чего хотели, уважаемые? – водитель, притормозив, высунул недовольное лицо.

– Подбрось до села, бача! – попросил его Игорь Торбин.

– Могу только двоих, у меня машина старая. У вас вон ещё бронники, да оружие. Тяжело ей будет, а у меня и так диски стёрлись.

Парни, посовещавшись, решили: «Ладно. Спасибо, бача. Ехать или всем, или никому».

Водитель, хлопнув дверью, продолжал путь, а ребята двинулись в село через кукурузное поле. Это небольшое недоразумение спасло им жизнь.

Подходя к селу, они услышали звуки ближнего интенсивного боя. Пули свистели над головой. Поэтому, всё сразу поняв, и быстро окопавшись, они решили – пока находимся здесь, но при первой же возможности прорываемся к своим.

А в селе уже вовсю шёл бой. План «гелаевцев» захватить ОМОН врасплох провалился.

Сначала спортзал был обстрелян из автоматического оружия. Затем, собравшись скопом вокруг, бандиты предприняли психологический ход. Воздух потряс многоголосый хор: «Аллаху Акбар! Аллаху Акбар! Аллаху Акбар». Даже у самых смелых по спине побежали предательские мурашки.

Потом в ход пошли гранатомёты. Три «шайтан-трубы» взвыли и выпустили заряды по зданию. Один заряд прошил спортзал насквозь, два других завязли в кирпичной кладке в три ряда – большая редкость для Дагестана. Хоть маленькая, но удача.

Ребята, не стушевавшись, давали сдачи. Это как в драке: сначала страшно, а потом входишь в раж и уже, глядишь, привык.

Сильно высовываться не давали снайперы. Встав в круговую оборону, омоновцы отстреливались. Не обманул майор Вахаев, вовремя подкинул боеприпасы. Ох, как они пригодились парням в этот солнечный сентябрьский день.

Саня Слободин руководил обороной, он чувствовал себя как рыба в воде. Сергей, взглянув в его лицо, увидел неподдельную бесшабашную удаль. У стены на гимнастических матах лежал, наскоро перевязанный, Иван Бокарев. Кто-то из ребят вколол ему три шприц-тюбика «промедола». В его глазах, подёрнутых поволокой, клубился туман.

– Где доктор? У нас раненый! – крутя головой, крикнул Слободин.

– Да он с Бокаревым уходил посты проверять, – ответил кто-то.

– Всё понятно! Хамарев, вот так, дружище, из подствольника надо, вот так, – руководил Слободин уже другим крылом обороны.

Володя Аникин находился в центре зала. Под градом пуль он таскал цинки с патронами то в один конец, то в другой. Юрка Зайцев, как эквилибрист, примостившись под потолком, аккуратно бил из СВД. Когда он убирал винтовку в сторону, у него под глазом был виден синяк от отдачи прицела.

Пашка Хамарев, приноровившись, беспрерывно запускал в окошко ВОГи из подствольного гранатомёта. Архип Мишин, замаскировавшись у амбразуры, простреливал всю улицу слева. Сделав удачный выстрел, он подмигивал своему другу Серёге Рыкову, который держал правую сторону.

С учётом трёх, оставшихся в кукурузном поле, одного раненого и одного попавшего в плен, в спортзале вели бой двадцать человек.

Вначале «духи» попёрли буром, но, потеряв убитыми около десятка человек, отскочили и приступили к длительной осаде. В бою обычно обороняющиеся теряют одну треть, остальные потери приходятся на долю нападающих.

Тем временем лазарет липчан пополнялся. Рядом с Бокаревым уже лежали Саня Весняков, раненый осколком в грудь и Юрка Зубов, получивший тяжёлую контузию. Юрка перестал ориентироваться в пространстве и только открывал рот, как рыба, выброшенная на берег.

Димка Викуленко, отстрелив голову «духу» высунувшемуся из-за стены, вытер рукой пот со лба. Лицо бандита разлетелось на куски, как гнилой арбуз.

Архип, стрелявший из калаша, остановился перевести дух. По улице то и дело перемещались бородачи. Во время короткого затишья через окна пробивались солнечные лучики, высоко в небе парил жаворонок, его весёлая песня заставляла усомниться: может это всё страшный сон?

Архип хотел что-то сказать Рыкову и почувствовал: по руке как будто ударили молотком. Он посмотрел на запястье – и вдруг из руки брызнула густая струя и забила фонтаном.

– Серёга, прикрой. Я перевяжусь, – успел он крикнуть своему другу. Но тот сам корчился от боли, получив осколок в бедро.

Сергей, примостившись у угла, простреливал длинный коридор на подступах к зданию. Рядом с ним расположился Валька Топорков. Сергей видел как он то и дело облизывает сухие губы.

Вечно весёлый Олег Остапчук крикнул Ришату Валееву: «Татарин, ты чё их, типа, всех на день рожденья пригласил? Ничо себе гости. Так и прут». И продолжал вести огонь.

Неожиданно в зале, как из воздуха возникла пожилая женщина с тазиком переспевших слив в руках.

– Ого, мать! Ты откуда взялась? – не поверил своим глазам Андрей Гаркушин.

– Я, уэто, тут всю жизнь хожу. Угошайтесь, – и старушка, поставив тазик на пол, исчезла, так же как и появилась.

В это время, связанного Алика привели к Руслану Гелаеву лично. Полевой командир неприветливо смотрел на Белова из-под чёрных бровей. Смуглый араб вытолкнул Алика на середину комнаты и бросил рядом с ним медицинскую сумку.

– Руки развяжите, – невозмутимо приказал Алик.

Гелаев, подняв брови, сделал знак своим нукерам. Подошедший сзади бандит, разрезал верёвки ножом. Алик размял руки и, достав из кармана очки, надел их на переносицу.

– Ты врач? – спросил боевик.

– Хирург, – ответил Белов.

– Это хорошо. Хорошо будешь лечить моих людей – останешься жив. Уведите его, – Гелаев взмахнул рукой.

Но Алик не собирался заканчивать диалог.

– Я не собираюсь здесь никого лечить.

– Как же так? – снова поднял брови Гелаев и, усмехнувшись, продолжал, – ты же давал клятву Гиппократа!

– Я давал клятву помогать людям, а не бешеным волкам!

– Это твоё последнее слово?

– Последнее, – отрезал Белов.

– Уведите его. Он сам сделал свой выбор, – сказал полевой командир своим людям. И когда увели Алика, продолжал: – Это были слова смелого человека. Убейте его быстро. Среди этих «хаски» есть настоящие джигиты.

Но арабы не выполнили приказ командира. Прежде чем расстрелять Алика, они отрубили ему кисти рук, не пожелавшие их лечить, не забыв снять с него дорогой камуфляж. Ровно полгода не дожил он до своего тридцатилетия.

Омоновцы потеряли счёт времени. Казалось, что прошло несколько суток, тем временем бой шёл около четырёх часов. Двое парней отстреливались, спрятавшись у сараев, расположенных во дворе школы. Держать связь с ними и координировать действия всей обороны по рации не представлялось возможным. У бандитов все радиостанции были со сканерами. При желании можно было поймать любую волну. Майор Слободин принял единственно правильное решение – он перемещался от наряда к наряду: где бегом, где ползком и руководил боем. Один раз снайпер прижал его к земле и не давал поднять голову в течение сорока минут. Слободин был вынужден лежать, прижавшись лицом к пыльной каменистой земле.

– Надо вставать, – проносилось у него в голове, – как там ребята?

И поднявшись, он резко – одним рывком, привалился к кирпичной стене. Когда он появился в спортзале у ребят как будто «камень с души свалился».

– Товарищ майор, а мы думали ты уже того, – на него, улыбаясь, смотрел Олег Остапчук.

– А? – не понял Слободин, а, поняв, улыбнулся в ответ, – нет, Олег, рано мне ещё. Вот выведу вас отсюда, тогда рассмотрим этот вопрос.

Тем временем в бою возникло затишье, вероятно бандиты решили пообедать. И вновь сентябрьское солнышко начало трепать нервы ребятам. Очень хотелось проснуться. Жить была охота, хоть помирай.

– Олег Остапчук, – крикнул невдалеке голос с сильным кавказским акцентом, – выходи. И друзей своих выводи. Кладите оружие и уходите. Мы вас не тронем.

– Откуда знаешь меня? Вроде бы баранов мы вместе не пасли! – ответил ему Остапчук.

– Мы всех вас знаем. Выходите, – продолжал голос.

– Нет, зёма, мы это уже проходили! Попробуйте сами сюда войти, – ответил за Олега Володя Аникин.

Через полчаса бой вспыхнул вновь. Бандиты вели интенсивный огонь со всех направлений, на минарете мечети засел снайпер, сбить его оттуда было невозможно.

Двое парней со двора школы перебрались в спортзал, их начали обходить с тыла.

– Николаич, – один из них Егор Юрченко обращался к Слободину, – там, в стороне райотдела тоже бой идёт, по ходу местные одну улицу полностью контролируют. На ней боевиков не видно.

Слободин собрал офицеров в кучу: «Парни, я вот чего миркую. Прорываться нам надо к райотделу. У них здание помассивней, да и боеприпасов побольше. Вы что думаете?»

– Ты уверен, что там ещё есть живые и райотдел не захвачен? – спросил лейтенант Лев Орехов.

– Уверен! Я рацию слушаю. Они уже несколько раз помощь из центра запрашивали.

– Сань, по дороге потери могут быть, – сказал Володя Аникин.

– У меня выбора нет. Я могу всех потерять, – Саня вытер пот со лба.

Выходить решили мелкими группами. По два-три человека. Сначала выносили раненых. На прикрытии были задействованы Игорь Юханов и Валька Топорков. Они были на улице и смотрели в разные стороны. Когда перенесли почти всех, и остался только Бокарев, Валентин заметил со стороны зелёнки высунутый ствол, который был направлен на ребят, выносивших Ивана. Валя встал в полный рост, пожертвовав собой ради товарищей. Пуля снайпера попала ему точно в висок. Топорков медленно опустился на колени, бережно положил автомат на землю и лёг сам, повернув голову в сторону дома, где его не дождались родители, жена и маленькая дочка.

Отряд по улице, от двора до двора добрался до райотдела, где их заметили и прикрывали огнём. Дагестанцы встретили липчан достойно.

– Ничего, парни, скоро помощь прибудет. По рации обещали, – подбодрил их Вахаев.

Узнав, что у Ришата день рождения, дагестанские братья откуда-то достали Шампанское и шоколад и поздравляли, засмущавшегося Валеева.

Ближе к вечеру к райотделу прорвались две БМП. Капитан – войсковик торопил ребят.

– Парни, могу эвакуировать только раненых, для остальных места не хватит. Собирайтесь.

– Не торопись, – сказал Вахаев, – я думаю – тебя беспрепятственно пропустили только для того, чтобы на обратном пути сжечь с грузом. Выбираться будешь козьими тропами. Видишь ту дорожку? По ней махнёшь.

Ребята загрузили в БЭХи раненых и, на всякий случай, попрощались друг с другом.

БМП, газанув, уехали в темноту.

В это время в одном из кабинетов райотдела раздался телефонный звонок. К трубке подошёл Юрка Зайцев. После первых же слов он не поверил своим ушам. До отдела дозвонился, кто бы вы думали? Аркадий Иванович Атаманов – вот кто!

– Алло, Аркадий Иванович! У нас? У нас всё нормально, ха-ха! Вокруг боевики, ха-ха!

Связь была плохой, но расслышать было можно. Юрка подавил нервный смешок.

– Кого? Слободина? Сейчас позову.

Но в это время связь пропала. Боевики, догадавшись, перерезали телефонные провода.

А БМП попали в засаду. Под плотным огнём, объятые пламенем, всё – таки они вырвались из кольца окружения. Когда по броне перестали цокать пули, ребята выбрались, огляделись и по вспаханному полю двинулись в сторону шоссе. Иван Бокарев, оттолкнув руки, пытающиеся его поддержать, взявшись за живот, пошёл сам. Через два часа пути они услышали голоса. Упав на землю и приготовившись принять свой последний бой, они поняли, что встретились с местными ополченцами, которые тут же вызвав медицинскую помощь, отправили их в Хасавюрт.

На подступах к отделу шёл бой, уже не один десяток правоверных выстроились в очередь на свидание с Аллахом. Местные ребята и дагестанские милиционеры, стиснув зубы, отбивались из последних сил. Вот тут то бандиты вспомнили о вере.