Текст книги "Близнецы поневоле. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Сафонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Между тем вокруг нас освободился участок метров пять в окружности. Народ ждет бесплатное представление, слышу, кто-то говорит, что это запланировано. Полиция тоже не вмешивается, кажется, ничего пока не нарушаем. Немчик доволен, он выше меня на голову и кулаки как два моих, рассчитывает на легкую победу. Я снимаю куртку, расстегиваю рубашку. В джинсах неудобно, но их снимать не буду. Немец тоже оголяется до пояса, культурист похоже сука! Демонстрирует мышцы, слышны аплодисменты.

– Проигравший приносит извинения и угощает пивом! – громко объявляю народу. Кричат – Давайте уже, начинайте! Какой-то тип в национальном костюме предлагает себя в качестве арбитра.

Выходим в круг, арбитр дает отмашку. Места маловато, фриц, подняв кулаки в боксерской стойке идет на меня. Стою, улыбаясь с опущенными руками, народ недоумевает. У фрица тоже в глазах удивление, но думать некогда – делает рывок вперед с выбросом правой. Ныряю влево – вниз, оказываюсь у него за спиной. Отвешиваю смачный пендаль и отпрыгиваю. Смех, возгласы удивления. Здоровый, но медлительный, могу завалить его легко. Но так просто он не отделается. Развернувшись, красный от злости бросается уже резче. Делаю сальто через него, он успевает развернуться. Не, так я быстрее устану. На очередную атаку не уклоняюсь, блокирую руку, провожу левой удар в солнечное сплетение и только тогда ныряю назад и опять пендель. Народ уже откровенно ржет. Кенты дают фрицу советы, в основном бестолковые. Удар на него впечатления не произвел – пресс накачанный, да я и не сильно бил. Но вперед не рвется – ждет моих действий. Закладываю руки за спину и иду на него, он пятится. Непонятное всегда страшно, но я просто дурачусь. Как только он решается на удар, отпрыгиваю назад. Улыбка не успела появиться полностью у него на лице, как я взлетаю (для этого и отходил) и ногой бью в это самое лицо. Получился толчок, бить побоялся – можно шею свернуть. Отлетает на пару метров, чудом устояв на ногах. На лице изумление – что это было? Не давая опомниться, взлетаю в воздух снова, он закрывает лицо кулаками и получает удар в живот. Теперь уже полновесный и ногой. Дыхание сбито, ориентация нарушена. Простая подсечка и клиент готов – задницей устроился на брусчатке. Крики «Браво», аплодисменты теперь уже мне. Протягиваю руку противнику, отворачивается, встает сам.

– Как насчет извинений? – спрашиваю громко. А то уклонится. Про пиво молчу, не очень и хочется с ними пить.

Он под нос бормочет что-то, с трудом можно понять что извиняется. Подходят его друзья, отряхивают, с интересом смотрят на нас. Рады, что им драться не пришлось.

– Извинения приняты! – Так же громко объявляю, цепляю Вадика и на ходу одеваясь протискиваюсь через толпу.

– Эй! Русские! Погодите, а пиво? – немцы догоняют нас метров через 100.

– Я думал, вы зажали – пожимаю плечом.

– Уговор дело чести! – возмущается блондин, чистый ариец – Идемте мы угощаем!

Самое интересное, качка правда звали Фриц. Блондин Курт, еще двое Зигфрид и Пауль. Все приехали с Дюссельдорфа. Вестфальский диалект я и не разобрал. Они разместились как раз в том палаточном городке, так что с ними вместе мы в него и попали уже под вечер и весьма хорошо накачанные. Вообще почти все встречные, кроме детей, были под хорошим градусом, а говорят еще – русские больше всех пьют! Разместились в их же палатке, она была на 20 мест. Вокруг освещенный огнями по-прежнему кипел праздник – пива продавалось тут не меньше, народ был пьянее. Земляки вестфальцев, после рассказа о нашем знакомстве, захотели увидеть как Фриц получил люлей. Не поверили. Вадик пообещал повторить завтра – Фриц уже был в отключке. Счастливый – спокойно будет спать, не зная о повторе шоу. Мы недолго тоже задержались на ногах, вскоре пришел долгожданный сон.

Утро тяжелое, последняя кружка была лишней. И предпоследняя тоже. Находим место, где привести себя в порядок. Умывшись и почистив зубы, смотрим в зеркало. Ну, по крайней мере, выглядим всё равно одинаково. Но праздник продолжается, вперед!

Сегодня день шествия в национальных костюмах. Этакий карнавал. В шатрах по-прежнему море пива. Пока добрались сюда слегка проголодались, а пиво приносят даже не спрашивая. Так что по литру приняли, как-бы стало легче. Но сегодня фсё! Только культурные развлечения. Колесо обозрения, например. Громадное, весь Мюнхен видно сверху, голова даже закружилась. А что там за девушки в белых костюмах? Спускаемся быстрее, сверху плохо видно. Не… лучше бы вверху остались, девушки страшные как и большинство немок. Наверное поэтому немцы много и пьют. Конкурс на скоростное поедание колбасок. Нет, мы не участвуем, просто наблюдаем. Проигравшие платят, и за победителя в том числе. А вот в метании дротиков можно и поучаствовать, с ножами у меня получается неплохо. Увы, занял второе место, а за второе приз не положен. Но меня хвалят, хлопают по плечу. Чемпион оказывается тут бессменный, а я совсем чуть-чуть отстал. Прослонялись почти весь день, к вечеру проголодались. Вот в центральном шатре не были, чем тут угощают? Пиво на вкус почти одинаковое, но вкусное! Попросили зелени к мясу побольше, наворачиваем. Сосед – толстячок в очках, с бородкой, начал засыпать. Я вовремя убрал тарелку перед ним – уткнулся в стол.

– Давай на воздух вытащим, там оклемается может – предлагаю Вадику – Интеллигентный вроде мужик, жалко если полиция заберет.

Вытаскиваем под руки с шатра. Блин, прислонить некуда, лавочек нет. А его ноги не держат. Лучше бы оставили там, куда его девать теперь?

– Давай в карманах посмотрим, может с гостиницы опознавательное что или местный по паспорту – предлагает Вадик.

– Да ну, по карманам шарить неудобно, подумают грабим.

Растираю ему уши, читал, помогает. Действительно очнулся, не врубится где он.

– Ты где живешь? – пытаюсь выяснить – Сам дойти сможешь?

– Там! – Неопределенно машет рукой. Потом уставился на меня – Ты не немец!

– Да, я китаец. Показывай куда вести, а то бросим!

С трудом выясняем направление. Вот нахрена он мне понадобился, тут таких на каждом шагу валяется. Но быстро подбирают. Хорошо немного пришел в себя, почти самостоятельно двигается.

– Ты не китаец! – возвращается к теме – Ты русский!

– Ты глянь! Пьяный, а уловил! Наверное с контрразведки – говорю Вадику на русском.

– Я нет котрразведка. Я есть профессор математики – тоже на русском выдает немец.

– Врешь! А ну докажи теорему Ферма!

– Её доказал Фальсинг. Могу написать решение – профессор зашарил по карманам, достал мел.

– Э, нет! Мы верим! Куда дальше?

– Через 10 лет докажет Эндрю Уайлс – вполголоса говорю Вадиму – Жаль я не помню, а то Нобелевскую премию получил бы за неё.

– Уайлс? Этот выскочка? – услышал профессор – Он вообще в математике не разбирается!

Жил он от центра далеко, пока добрались, он почти протрезвел. Я даже предложил ему самому дальше двигаться, но он сказал, что уже близко и он должен отблагодарить. Нужна нам его благодарность, а вот ноги гудят – отдохнуть не мешает. Тем более обратно дорогу не найдем, такси брать придется. Хорошо жены у него не оказалось, еще не хватало семейных разборок. Действительно математик, куча книг, дипломы.

– Я есть профессор Мюнхенского университета, факультет математики и статистики. Моя бабушка русская, я немного говорить русский.

– Круто! А мы, точнее вот он – будущий юрист. Студент Ленинградского университета.

Профессор достал шнапс. Попытки отказаться пресёк, обижусь мол. И какая нация правда более пьющая? Вадика тошнило – последние колбаски были слишком жирные. Пить он отказался наотрез, пришлось мне за двоих отдуваться. Еды у профессора как у настоящего холостяка почти не было, Вадик что-то раздобыл в холодильнике и как самый трезвый готовил нам бутерброды в духовке. Потом мы послали его за пивом. Пошли вразнос.

Пиво было лишним. Это я уже утром подумал, вставая опять с больной головой.

– Кофе будешь? – заглядывает Вадик.

– Гад ты братишка! На троих бы меньше досталось, легче было.

– Это месть что не дал мне с Фрицем разобраться.

– Ладно, ладно. А профессор где? Как его хоть зовут, не могу вспомнить?

– В ванной. Питер Крамер. Вы вчера совместное предприятие открывали, тоже не помнишь?

– Чего? Какое нафик предприятие? – в памяти провал.

– Этот, как его… социологический центр. Исследовательский.

– Центр социологических исследований? Хм. А что, в этом что-то есть. Я о нём думал раньше, но если он будет международный, да еще с немецким профессором в руководстве! Нет, не зря мы его подобрали!

Профессор, как и я ничего не помнил, пришлось объяснять идею с ноля.

– У нас наступает другое время. Расцвет демократии. Скоро начнутся выборы в парламент, в городские структуры. Причем не формальные, а настоящие. С борьбой компроматов, агитацией. И социологические центры будут весьма востребованы. Заказчики – партии и частные лица, будут платить, чтобы их имя или партия появились в рейтинге. А за лишние пару процентов платить еще больше. А международному центру доверия будет намного больше, соответственно и доходы выше.

Питер быстро въехал в тему. Предложил в состав еще друга из Кембриджа, для солидности. И сразу надумал открывать его в Мюнхене. Привлекать своих студентов для работы. Филиал в Питере откроем когда разрешат у нас такие предприятия. Хотя, если не коммерческий можно и сейчас. Выборы в 89 будут? Нормально, успеваем. В директора нашего профессора с именем. Прокатаем на городских опросах, создадим узнаваемость, потом филиал в Москве и сеть по стране. Фактически в городе достаточно одного человека, который нанимает студентов на время опросов. И компьютерный центр для обработки результатов. Когда они уже будут только, компьютеры. То что сейчас есть компьютером язык не поворачивается назвать – устройства на перфокартах.

В палаточный городок мы больше не попали – Питер предложил жить у него. Через три дня от праздника стали уставать.

– Достаточно? Едем в Бонн? Ищем будущих поставщиков и покупателей – предлагаю Вадиму.

– А тут разве нет производителей? Зачем именно в столицу?

– Здесь в основном филиалы фирм, основное руководство всегда в центре.

Молодость в данном случае помеха. В некоторых фирмах даже не стали разговаривать. Зато в тех где снизошли до разговора быстро смог завоевать расположение. А что, денег не просит, платить будет наличными, не торгуясь, партии большие. То же самое по поставкам в Германию. Их интересует в основном сырье. Металлопрокат, алюминий, медь, редкие минералы. Икру и золото обещать не стал, рискованное занятие. Насобирал адресов, телефонов. Начало положено. Нашел в мебельном магазине комплект для дверей шкафа-купе, сначала хотел купить пару десятков. Вовремя одумался – по одному образцу у нас сделают сколько нужно и дешевле.

Оставшиеся пару дней ходили по магазинам, выполняли заказы родственников. Ну и для нас, памперсы, детские вещи, детское мыло, крема, масло. Поездка удалась. Обратно таможенники, особенно наши, шмонали по полной. Обиделись, что не к чему приклепаться, ни сигарет, ни порножурналов. Только детские вещи, немного косметики, пара микрофонов. Пропустили. Здравствуй Родина!

9

В Питере не задерживаюсь, сразу домой. Максим обижается.

– Мне что, тоже к вам переселяться? Детей уже не вижу месяцами, ты и дня побыть не хочешь.

– А что, хорошая мысль! Вот выборы будут, протянем тебя в горсовет. В Ленинграде трудно будет, а там запросто. Потом прокурором города сделаем.

– Ты обещал министром юстиции России.

– Сделаем! Ты же молодой еще!

Не заходя домой сразу в интернат, Лена все равно на работе. Сразу тащат в разные стороны, всем что-то нужно, но сначала в библиотеку.

– Здравствуй милая моя, ты меня дождалась?

– Конечно, все в окошко выглядывала, слёзы лила! Как немочки?

– Страшные, как моя жизнь! Ты как, не пора в отпуск?

– Не раньше января! Тебя директор заждался, не может без тебя!

Директор «обрадовал».

– К нам комиссия едет. Хотят переквалифицировать наш интернат в спортивный.

– Нахрена оно нам надо? Срочно всем детям выдать сопливчики, пусть ходят слюни пускают. Лучше в недоразвитый пусть запишут – меньше спрос.

– Обещают финансирование увеличить и штат.

– Ага, аж два раза. Отчетов больше, иметь будут тоже больше, а денег фиг дождетесь. Думайте сами, а меня если начнут напрягать – сбегу.

– Я тебе сбегу! И надо станки спрятать на время комиссии, хламом закидать. Мебель вывезти готовую, а остальное пусть – мастерские работают.

– Сделаем. Больше ничего?

– Да, там твоя любимица провинилась, мальчика избила.

– Какая еще любимица???

– Новенькая, Алиса. Ты же её в секцию взял. Романа Мишина.

– Романа? Он года на три старше! Причина была наверно?

– Не признаются. Вот разберись. Или я её в специнтернат переведу. Учителям грубит, с детьми не ладит. Ты её дело читал?

– Нет, а что там страшного?

– Она так и не призналась, откуда сбежала. Говорит, память потеряла. Врачи сказали врет, физически здорова хотя какой-то шок перенесла.

– Вы же педагоги, вам в таком и разбираться.

– Вот со мной на контакт не идёт. Попробуй ты с ней поговорить.

Сначала навещаю мебельщиков. Работа кипит, хотя уже вечер. Еще партию забрал Руслан, комплектующие почти кончились. Нужен управляющий, заниматься поставками.

Как раз время занятий, иду в спортзал. Альви проводит спарринги, Алиса сидит в уголку. Занятие прерывается, народ собирается возле меня. С жалобами, просьбами, похвастать успехами.

– После ужина поговорим ребята! На посиделках расскажу о поездке – Отходим с Альви в сторону – Что там с Алисой за конфликт?

– Она ненормальная! Мне пацаны рассказали, она шла мимо Ромки, он её по попе слегка то ли шлепнул, то ли погладил. Она на него кинулась, прокусила шею ему. Всё в крови! Дети ей бойкот объявили, я от занятий отстранил.

– А почему тут сидит если отстранил?

– Попробуй выгнать! Я её боюсь! Дикая кошка!

А что я могу? Пусть отправляют в «спец»? Жалко, сбежит, будет бродяжничать. Воровать, проституцией зарабатывать. Неужто я не в состоянии найти к ней подход? Ребенок ведь еще. Зову Кирилла.

– Ты кажется с Алисой дружишь?

– Поссорились. После истории с Романом, хотел ей объяснить, что она не права, так она меня послала.

– Друзей всегда защищать надо, даже если поссорились и если они не правы.

– А я и так за неё заступаюсь… только все против неё сейчас. Ты поможешь ей?

– Попробую. Иди, занимайся.

До конца занятий наблюдаю за ребятами, подсказываю, краем глаза наблюдаю за Алисой. Подойдет или нет? Занятие окончилось, ребята потянулись в раздевалку. Сидит. Вот же упрямая девчонка! А я бы подошел на её месте? Такой же упрямый был!

– Алиска! Ходь сюды – встрепенулась, подходит. Смотрит с вызовом – буду кусаться если что!

– Ну что, юная партизанка в тылу врага. Поговорим? – пожимает плечами, типа всё равно. Рисуешься, девочка, видно, что плохо тебе. Еще чуть и сбежишь, наверное.

Садимся на лавочку, специально сел впритык к ней, касаюсь плечом. Не отстраняется. Глядишь и приручу.

– Рассказывай. Почему обещания не держишь, говорила, драться не буду.

– Я не дралась.

– Да? То есть нужно было оговорить, что никого не загрызешь, задушишь, утопишь? Если бы он умер тебе все равно?

– Нечего руки распускать!

– У тебя неадекватная реакция! Могла бы по морде дать, никто и слова против не сказал. Я бы еще добавил ему.

– Если меня касаются, у меня крышу сносит. Я тогда как бот действую на автопилоте.

– Если я тебя сейчас обниму, тоже укусишь? – Молчит, уставилась в пол. Обнимаю за плечи, терпит, зубы сжала – Давай определимся, ты хочешь остаться тут, в смысле в интернате или нет? Потому что вопрос стоит о переводе в другое заведение.

– Мне все равно!

– Ну если тебе все равно, мне тогда нет смысла за тебя подписываться. Отправят в закрытое учреждение, там другими методами будут воспитывать. Я не пугаю – информирую. Или другой выход для тебя – слинять, пока не отправили. Будешь по вокзалам да подвалам скитаться, дыркой торговать. Так что, решай.

– Если на секции заниматься разрешите я останусь – Ну она и наглая. Может просто дура, нечего с ней возиться? И сленг нехарактерный – крышу сносит, так уже говорят?

– Зайка Алиса, условия не ты ставишь. Я могу попросить директора дать тебе шанс. И с ребятами улажу, чтобы бойкот сняли. Но только если ты дашь мне слово – больше никаких конфликтов. Ни с кем. А на секции – если будешь хорошо учиться. Хотя бы без двоек.

– Пусть меня не трогают, я первая ни к кому не лезу!

– А что такое бот? – Внезапно дошло до меня сказанное ею. Сердце даже сбой дало – разве было такое понятие до компьютерных игр?

– А… это… типа копия… неуправляемая… – подбирает слова Алиса.

– Где ты такое услышала?

– Не знаю, я же память потеряла.

– Может ты и другие слова слышала – лузер, лайк, вангер, лейм, селфи?

У Алисы глаза как у анимешной японки – круглые, синие. Слышала…

– Вы… как… я… – её трясет.

– Успокойся. В каком году ты родилась? По-настоящему? – Кажется, отыскал попаданку, еще одну, а то уж сомневался – никаких признаков.

– Ддве тысячи ссемнадцатом – стуча зубами выговаривает девочка. – А в… в… вы?

– А сколько тебе было там лет? Из какого года ты попала сюда? – Удивляюсь я. Получается, она до своего рождения переместилась. И не в себя прошлую. Прижимаю к себе, глажу по голове – никак не успокаивается.

– Из две тыщи тридцатого. Лет? Столько же, я такая как была тут очутилась. Я сначала говорила, что я из будущего, а меня в психушку отправили. Потом я притворилась, что просто не помню ничего и когда стали во двор выпускать убежала. А потом полиция в другом городе уже задержала.

– Ладно, слушай, время ужинать. Потом я обещал ребятам вечерний костер (условное название наших культурных посиделок). А потом пойдешь ночевать к нам домой, там всё и расскажешь. Ну и я расскажу.

– А отпустят? Потом не будут говорить то вы… что мы…

– Дежурной скажу и все. Нравы еще не такие распущенные, как в будущем, никто ничего придумывать не станет. Да и жена ведь дома. Она в курсе – предупреждаю следующий вопрос.

Идем с ней из спортзала, она вцепилась мне в руку, не хочет отпускать.

– Всё зайка, давай в столовую. Да не бойся, я тебя теперь никуда не отдам. Всё будет хорошо – успокаиваю девочку.

Быстренько домой, перекусить, предупредить Ленку, что приведу гостью. Та не сильно и удивилась – говорит, слышала от неё несколько непонятных выражений. Беру фотографии, сделанные в Германии, иду на «костер». Алиса ждет у двери, на нервах. Теперь то, чего нервничать?

– Пойдем, с тебя и начнем. Но ты извинишься перед Ромкой. Хорошо?

– За что? А он извинится?

– За превышение пределов самообороны. А он… Если совесть есть, тоже извинится.

Ого! Сегодня аншлаг! Похоже, все пришли. Протискиваюсь в центр, тащу Алису за руку.

– Здравствуйте ребята! Я рад, что снова с вами! Давайте начнем с разбора происшествий, а потом я расскажу о загнивающем капитализме. Алиса! Скажи пару слов – выдвигаю её вперед.

– Я… Рома приношу свои извинения, я была неправа – Голову не опускает, держится хорошо, несмотря на устремленные взгляды всего зала. Роман встает, он в отличие от неё смущен.

– Ладно, я тоже виноват. Проехали – соглашается он. В зале недовольство – Извинений мало!

– Ну пусть он меня укусит! – предлагает Алиса. Смех немного разряжает обстановку.

– Лучше давай поцелую – Рома, несмотря на смущение не растерялся.

– Потом разберетесь с вариантами – Вмешиваюсь пока не пошли предложения покруче – Я считаю вина обоюдная. Роман уже наказан, а с Алисой я еще проведу сегодня профилактическую беседу. Прошу всех отнестись к ней с пониманием, есть некоторые обстоятельства, которые объясняют её поведение. Пока я не могу их открыть. Теперь к другим вопросам. На фитнес стало ходить мало народа, закрывать секцию?

– Не надо! Мы к Юне не хотим ходить, она нас замучила! – Ника. Подросла, совсем взрослая. Уже не ревнует меня, смирилась.

– Это я мало нагрузки даю. Ладно, посмотрим дальше. Антон, что ты за группу говорил?

– Нам барабаны надо! С одним пионерским, что это за группа, стыдно!

– Согласен, ударные нужно. Постараюсь к Новому году придумать что-нибудь. Микрофоны я привез классные. Постепенно всё приобретем. Важного больше ничего? Тогда развешивайте уши – буду впечатлять. Фотки передавайте по рядам, смотрите, пока рассказываю.

Рассказ затянулся, пока пришла Макаровна. Она сегодня дежурит.

– Вы на часы смотрели? Десять вечера!

Отпрашиваю Алису. Макаровне не очень это понравилось, но возражать не стала. Антону с Тёмкой, которые тоже хотели ко мне, объяснил – Алиса с моего времени, ей нужно помогать. Артём сказал, что он подозревал это. Молчать мальчишки будут, обо мне никому не проговорились.

– Твоя фамилия хоть не Селезнёва? – Спрашиваю Алису по дороге домой.

– Нет, настоящая – Пальченко. А при чём тут Селезнёва?

– Фильм был такой – Гостья из будущего. Там героиню звали Алиса Селезнёва. Не видела?

– Нет. Старый наверное.

– Недавно вышел. В этом времени. Ты вообще что умеешь? Какие у тебя есть знания полезные для… прошлого? Чем занималась, что нравилось?

– Музыкой. На фортепиано училась три года. Сочиняю немного, пытаюсь. На гимнастику ходила с шести лет до двенадцати. Сайт свой делали с друзьями. Больше ничего такого.

– Понятно. Особенностей не замечала никаких за собой? У меня, например, память стала как у компьютера, легко всё наизусть запоминаю.

– Да? Не обращала внимания, помню всё что было, а лучше или нет… Реакция у меня стала быстрее, сдерживаюсь чтобы мышцы не порвать. Я и на секцию поэтому пошла.

Пришли домой, сели чаевничать, втроем. Естественно возник вопрос – как произошло перемещение.

– Я с музыки шла – Алиса отставила чашку, видно что не хочется об этом вспоминать – С машины позвали, попросили на карте показать дорогу, говорят навигатор сломался. Я как дура и подошла. Мужчина просто такой… интеллигентный, в очках. Голову сунула в окно, ну и все… Второй выскочил, затащили в машину. За город приехали, какая-то дача. Их четверо. Заставили выпить водки, раздели и… Сначала по очереди, потом по двое, пока не отключилась.

– В каком городе ты жила? – Лена решила отвлечь от тяжелых воспоминаний.

– Тверь. Очнулась в парке. Голая. Ничего не пойму, ощупываю себя – всё целое, ничего не болит. Холодно, апрель был. Думаю, как домой идти в таком виде? Босиком, лужи, грязь. Вышла на дорожку, два мальчишки мелкие навстречу. Увидели меня, развернулись и бежать. Потом ведут милиционера. Тот куртку мне дал укрыться, потом видит что я босиком – на руки и потащил к машине. Рассказала, что со мной было, они только про навигатор переспросили и марку машины. Сказала что Хонда, они так на меня посмотрели… Адрес называю свой – говорят, нет такой улицы у нас. Я и спрашиваю, какой это город. Говорят – Калинин. А где это, спрашиваю, я в Твери живу. Дайте мне телефон, домой позвонить. Привезли в отделение, потом в психушку. До меня к тому времени уже дошло где я.

– Я так понимаю, сейчас даже родители твои не родились. Дедушки с бабушками моего возраста примерно должны быть. Так что на родственников рассчитывать нечего.

– А вы меня назад вернуть сможете?

– Нет зая, я понятия не имею, как эта система работает. Причем мое сознание попало в дубликат моего же юного тела, а твое с телом перенеслось. Кто и как это делает, боюсь, мы никогда не узнаем.

– Жаль. Здесь так… скучно и одиноко.

– Скучно не будет, обещаю. И друзей, думаю, тоже найдешь. Займешься музыкой, с синтезатором справишься, спортом. Если хочешь, можем тебя удочерить.

Проговорили с ней до 2 ночи, потом еще не мог уснуть. Размышлял. Раз уж мы – два попаданца столкнулись, значит, еще есть по любому. И никаких отклонений кроме моей попытки с Чернобылем. Странно это, очень. Всё больше склоняюсь к популярной версии мира – компьютерной матрице. У меня вот рестарт произошел, с созданным ботом. Алиса как сюда вписывается пока непонятно. Ну и ладно – будем жить играя!

Обещанная комиссия явилась только 16 ноября. Как раз на день рождения. Правда в моем паспорте стоит другая дата рождения, но об этом знают только в отделе кадров. Жду Вадика в гости, отмечать у нас решили, а тут ходи с ними, показывай спортивные успехи. Предварительно медсестра треть детей освободила от физкультуры, не пришлось даже химичить – болезней у детворы хватает. Остальные результаты показывали неплохие, но рекордов не ставили. В итоге проверяющие уехали задумавшись, обещали о выводах сообщить позже. Довольный иду домой, гости уже собрались. Народу набралось… места мало! Вадик с Дашей, Альви, Руслан, Максим, Аня, Антон с Тёмой, Алиса, Юна. Вадик отводит в сторону, присоединился Максим.

– Меня в КГБ вызывали в университете. Расспрашивали о поездке, о тебе. Интересовались, как визу получили, сколько кому платили.

– Так и сказал бы что Максу отстегнули штуку зелени! Чё то они мутят, без них визу не дали бы, почему после, а не до поездки вызвали?

– Там сейчас изменилась система выдачи виз – объясняет Максим – Есть база данных лиц, которым выезд закрыт, остальных могут проверить, только если подозрение вызывает. А после… им нужно убедиться, что не завербовали. Глубокой проверки не будет, им не до этого. Ходят слухи о реорганизации. Что это за девочка у нас в компании?

– А, вы же не знаете еще! Представьте себе, моя коллега по попаданию. Прибыла с 2030 года. Потом расскажу детали. Вадик, а что Даша хмурая? Со здоровьем что-то?

– Ой, ну её! – машет рукой Вадим – Родители её собрались отмечать мой день рождения, в гости позвали. Обиделись, что не к ним поехали, ну и она за компанию.

– Ясно. Пойдемте, подарки вон начинают вручать.

Близнецы с Алисой (она стала в группе руководителем) сочинили нам песню. Стихи Артёма, музыка Антона, Алиса солистка.

 
Ваш день рожденья
Лучший праздник для меня
Для настроенья
Исполню песню эту я
 
 
Мы все вас любим
Вы наши лучшие друзья
Без вас на свете
Прожить не можем мы и дня
 

А мы все в складчину подарили близнецам ударную установку. Классная, все по очереди попробовали. Пацаны вообще в восторге, Антон забил место барабанщика.

– Ну парни инструмент весь ваш. Скоро будете по свадьбам и кабакам капусту рубить. Алиса шлягеров много знает офигенных. Потом и на телевидение продвинем.

После нескольких тостов Максим зовет покурить меня с Русланом.

– Вы бы с мебелью притормозили. Сейчас цеховиков пачками пакуют. С мебелью правда никого, никто не додумался делать, а с одеждой полно. Кассеты еще, пластинки. Ну и сигареты, водка тоже. Одни сбыт запчастей с автозавода наладили.

– А мы только с долгом рассчитались – вздыхаю я – Думал, начнем зарабатывать теперь.

– Да не ссыте – Руслан полон оптимизма – Главное тут не реализуй, а я развожу прямо по домам клиентам. Накладные настоящие с фабрики есть.

– Многие тут в курсе, дойдет до органов по любому – настаивает Максим.

– Рискнем, будем работать только ночью. Ночью даже с ордером сюда никто не придет, а днем рабочих не будет. Мебели много не будем складировать, пусть докажут что это не уроки труда – Решаю я – Да, ребята, 22 ноября бой Тайсона, нужно ставки делать. Готовьте капусту.

Закруглились к 8 вечера, мне на дежурство, остальным домой добираться. Забираю музыкантов, веселые, с песнями в путь. Чего так темно в интернате? Электричество отключили? Чертыхаясь заходим в темный коридор. Вспыхивает свет!

– Сюрприз! – оглушающий рев в сотню глоток.

– С Днем Рождения! – Хлопают хлопушки, бенгальские огни. Хорошо пиротехники нет пока, а то бы спалили нафик здание.

В актовом зале навешали шариков, гирлянду где-то достали. Вот черти! Устроили концерт для меня. Близнецов тоже не забыли, подарили им крутые кепки (интересно, где стянули?). Девчонки танец исполнили, очень уж несовременный, чуть ли не стриптиз. Откуда? Смотрю на Алису – твоя работа? Делает удивленную мордочку, не виноватая я!

– Всё ребята! Пора закругляться – ближе к 10 вечера закрываю представление – Спасибо вам всем! Я вас тоже всех очень люблю!

Старшеклассники остались. Егор чуть смущаясь спрашивает.

– Семеныч, мы это…, стол там накрыли. Хотим с тобой посидеть, отметить.

– А завтра нас директор всех накроет? Ладно уж, малышей уложу, посидим чуть.

Обхожу комнаты, подсчитываю поголовье. В одной количество не сходится – двое лишних. Причем чужих. Денис выступает вперед.

– Владимир Семенович, им ночевать негде. Можно у нас?

– А раньше где ночевали?

– В подвале, там замок повесили. Они давно на улице живут – наперебой стали просить мальчишки.

– И где вы предлагаете их положить? С вами? Давно на улице, значит и вши и прочая живность есть. На улицу я вас не выгоню, но и тут не оставлю. Денис – веди их в душевую. Дима – соберите им комплект чистого белья. Трусы, майки. От них воняет как от бомжей. Исполнять!

В остальных комнатах комплект. Иду в хозблок, беру пару простыней, полотенца, машинку для стрижки. Пацаны еще раздеваются. Худые – ребра обтянутые шкурой.

– Денис вы их кормили хоть?

– Да, конечно. С ужина принесли все по чуть.

– Конспираторы хреновы! Стой, куда пошел! Давай сюда – смотрю голову первому пацану. Кажется чисто, обойдемся без стрижки. В остальных местах и волос нет еще.

– Одежду в топку. Белье принесут сейчас, а завтра найду остальное.

– Не надо в топку! – возражает один, беленький пацанчик.

– Ты хочешь сохранить эти лохмотья? Они тебе дороги как память? Топай блин мойся! Пожалуй, я вас сам отскребать от грязи буду.

– Семеныч! Что это за перцы? – Егор не дождавшись пришел за мной.

– О, ты вовремя! Бери второго, вон мочалка, сделай, чтобы блестел.

Егор нехотя стал тереть мальчишку, потом увлекся, тот даже орать стал. После мойки второй тоже оказался почти блондином. Отвел их в изолятор, завтра разберемся, что с ними делать. Спать уже хочу, но ребят надо уважить. Ого, стол накрыли шикарный по нынешним временам. Егор и Костя в мебельном как ученики немного получают, наверное, всю зарплату вложили. И коньяк, знают мои предпочтения.

– Ребята, время уже позднее, долго не засиживаемся. Директору я сам скажу, не шифруйтесь завтра. Надеюсь на сегодня все сюрпризы? В кровать мне никого там не подсунули? – Смеются – Даже не думайте! Двери на табуретку и до утра не выйду!

Просидели часа три, политика, планы на будущее, музыка, спорт. Наконец выдвигаюсь в дежурку. Ника следом – проводить.

– Ты опять? Не провоцируй на рукоприкладство!

Ника быстрым движением прислоняется, целует в губы и убегает. Еще и смеется паршивка! Всё, длинный день выдался, отбой.

Приближается Новый год. Культмассовую работу почему-то тоже на меня взвалили. Вот и организовываю праздник теперь. Воспитателей озадачил подготовкой номеров, а сам по инстанциям выбиваю финансы. С ними всё хуже и хуже, шефы наличными не дают, выпрашиваю всё, что только получится. Елку завод привёз, горком продуктов немного выделил, комсомол только Деда Мороза пообещал со снегурочкой. Хорошо хоть музыканты свои теперь, подготовили целую концертную программу. Алиса без зазрения совести пустила в ход все хиты 2000 – ых. Я и кинооператора пригласил с местного телевидения, пусть заснимет – потом пленку попробую на Ленинградском ТВ пропихнуть.