Текст книги "Прорвёмся! (СИ)"

Автор книги: Александр Борискин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

"Мастерство не пропьёшь! Пусть я не Вадим Алексеевич, а Виктор Иванович, но хватку не потерял! Да за эти две тысячи баксов я должен был "пахать" два месяца без выходных, развозя туристов по заграницам. А тут за две недели только благодаря правильно выбранным эмитентам и времени продажи и покупки их акций заработал такие же деньги. Конечно, раз на раз не приходится. Будут и обидные потери. Главное: не зарываться. Со следующего месяца установлю лимит на сделку уже пятнадцать тысяч долларов. Поиграю на бирже, а как вести себя дальше – время покажет."

А 16 июля утром, когда Виктор ещё нежился в постели, раздался телефонный звонок. Мужской голос на немецком языке попросил к телефону Вадима Алексеевича Белова. Виктор, также на немецком языке, ответил:

– К большому сожалению, Вадим Алексеевич не может подойти к телефону.

– Извините, это ведь его домашний телефон? С кем я разговариваю?

– Да, это квартира Вадима Алексеевича. Моё имя Виктор Иванович, я его сын.

– Очень приятно! Передайте Вадиму Алексеевичу, что звонил Рихард Зомме, его хороший знакомый из Франкфурта-на-Майне. Я приехал в Санкт-Петербург по делам банка и хотел бы с ним встретиться. Когда мне лучше ему позвонить?

– К сожалению, мой отец скоропостижно скончался полтора месяца назад. Но он мне много рассказывал о Вас и рекомендовал в качестве надёжного партнёра по бизнесу. Я, как и отец работаю брокером на фондовой бирже, только не от фирмы, а от себя лично. Может быть, я смогу чем-нибудь быть Вам полезен?

– Глубоко сочувствую Вашему горю! Вадим Алексеевич был хороший человек и отличный специалист. Давайте встретимся сегодня часов в семь вечера. Вам удобно?

– Удобно. Куда мне подъехать?

– Гранд отель Европа на Михайловской улице, номер 201. На ресепшен будут предупреждены о Вашем приходе. Я закажу столик в ресторане. Жду.

"Как всё удачно получается. А ведь я думал, как встретиться с Рихардом, всё-таки, он мне обязан своим добрым именем. Жалко было терять такой перспективный контакт. Может быть, у нас что-нибудь и сложится. Интересно, зачем я ему понадобился?"

* * *

С ресепшен отеля администратор позвонил в номер 201 и сообщили о приходе гостя, после чего Виктор был проинструктирован, как до него добраться, и отпущен восвояси.

Дойдя до двери номера, он постучал и, получив разрешение, открыл дверь. Навстречу ему вышел мужчина на вид лет сорока пяти – пятидесяти, хорошо знакомый по прошлой встрече.

– Виктор Иванович, проходите в гостиную, присаживайтесь в кресло, сейчас должны принести кофе.

– Спасибо, Герхард.

Практически сразу в дверь постучали, и официант поставил на небольшой столик поднос с двумя чашечками кофе, блюдцем с печеньем и двумя маленькими упаковками сливок.

– Прошу, угощайтесь. Я предпочитаю кофе без сливок. Ужин в ресторане заказан на восемь часов, так что мы успеем познакомиться и обсудить некоторые вопросы.

– Спасибо. Я также пью кофе без сливок, как и мой отец. Вам, думаю, это известно.

– Да, в последнюю встречу с Вашим отцом мы пили кофе без сливок. Вы знаете, где это было?

– Да. У него дома. Вы ожидали такси в аэропорт.

– Виктор Иванович, Вам известны подробности моих дел с Вашим отцом?

– Известны в том объёме, в каком он посчитал нужным рассказать мне о них. Но суть мне известна. Он строил большие планы на сотрудничество с Вами и Вашим банком и даже определил мне в них особую роль.

– Хорошо, мы поговорим об этом позднее. Расскажите, что случилось с Вашим отцом?

– Он умер от разрыва сердца. Именно так написано в заключении врача.

– Вы в это не верите?

– Я не врач и не могу предложить другую причину смерти. Но меня настораживает место, где это произошло.

– Что за место?

– Кабинет следователя, куда отец был вызван как свидетель для дачи показаний.

– Это не было связано с нашими с ним делами?

"А вот об этом я не думал. Следователь тогда поступил со мной необъяснимо жестоко. Ни с того сего взял и убил, хотя ничто не говорило о таком исходе разговора. Хотя, отдельные его вопросы меня насторожили, и я не стал на них отвечать. Может быть, он решил, что мне известно нечто о тех людях, что были замешаны в мошенничестве в деле с Герхардом, и он отрабатывал именно их заказ, а не старался связать меня со смертью Башкира? Это надо потом хорошо обдумать."

– Этого я не знаю. В это время я отсутствовал в городе и не имел никаких сведений от отца о причине вызова к следователю.

– Понятно. Скажите, Виктор Иванович, почему Ваше отчество не Вадимович? Насколько мне известно, у русских отчество всегда даётся по имени отца.

– Вы правы. Я – его незаконный сын. По неизвестной мне причине он не хотел официально узаконить наше родство, однако завещание им написано на моё имя. Я стал наследником всего его состояния. Причём завещание было зарегистрировано у нотариуса ещё в январе этого года, как раз после Вашего отъезда в Германию.

Герхард молчал, обдумывая сказанное Виктором. Он встал с кресла и подошёл к окну, открыл форточку, как будто ему стало не хватать свежего воздуха. Несколько раз глубоко вздохнул.

– Виктор Иванович, Вы сказали, что работаете брокером на фондовой бирже, причём на себя лично. Это Ваш отец посоветовал выбрать такой вид деятельности?

– Да, он меня готовил именно для работы на фондовом рынке. Я помогал ему в деятельности инвестиционной компании и под его руководством осваивал формирование собственного пакета акций.

– Вы имеете специальное образование?

– Я окончил питерский политехнический институт. Инженер-механик. Специалист по автомобилестроению. К сожалению, работу по специальности в России найти очень трудно и поэтому переквалифицировался в брокеры. Сейчас учусь на специальных курсах при Санкт-Петербургской фондовой бирже. По их окончании получу лицензию специалиста фондового рынка.

– Когда это произойдёт?

– В октябре этого года.

Они ещё немного поговорили о развивающемся фондовом рынке России, о перспективах роста цен "голубых фишек", стабильности политической жизни в стране, об успехах или неудачах Виктора при формировании его собственного пакета акций, и затем Герхард сказал:

– Не знаю, говорил ли Вам отец о цели моего прошлого приезда в Россию, но в память о нём и немного познакомившись с Вами, хочу предложить Вам работу специалиста по ценным бумагам филиала Дойче Банка в России, который будет открыт в следующем году. Как Вам известно, я возглавляю работу на фондовом рынке в головном офисе банка в Германии и сейчас настало время организовывать эту работу здесь. На мой взгляд, перспективы развития рынка ценных бумаг в России огромны. Уже американцы влезли в этот рынок, англичане готовят экспансию. Нам нельзя упускать время. Если у Вас пойдёт дело неплохо, из специалиста Вы быстро дорастёте до начальника отдела. За этим я прослежу. Как только получите сертификат, о котором Вы говорили в начале встречи, немедленно сообщите мне и мы заключим с Вами постоянный контракт, а после открытия филиала – введём Вас в его состав. А пока можете подрабатывать на временном контракте, анализируя фондовый рынок России, составляя отчёты и давая рекомендации по котировкам акций. Это позволит нам познакомиться с Вами поближе, а Вам – с нами и нашими требованиями к сотрудникам банка. Возьмите проект временного контракта, внимательно с ним познакомьтесь и дайте свои замечания и предложения. Я пробуду в Санкт-Петербурге ещё три дня и хотел бы до отъезда подписать этот временный контракт.

Несколько слов о Дойче Банке. Это – старейший банк Германии, один из самых крупных. Имеет отличную деловую репутацию. Всегда выполняет свои обязательства. Как пример: почти сто лет назад некто сделал депозитный вклад в американских долларах с ежемесячной капитализацией процентов под приличный процент годовых. Это был конец девятнадцатого века и такие условия вкладов, кроме его срока – 100 лет, были обычными. В следующем году подходит срок выплат по данному депозиту. Наш банк стал заранее резервировать финансы для обеспечения закрытия этого депозитного договора, и я уверен, что выплата будет произведена точно в срок!

– Вы не скажете порядок суммы выплаты по данному депозитному договору?

– Миллиарды долларов!

– Сумма впечатляет! Интересно, как вкладчик сможет получить эти деньги? Ведь к этому времени ему будет не менее 120 лет!

– Это просто: вкладчик сделал этот вклад анонимным. Деньги по завершению депозита должен получить человек, который представит в банк документы, оговоренные в депозитном договоре. Наверно, вкладчик уже давно передал получателю эти документы и проинструктировал его по порядку получения вклада.

– Спасибо за консультацию, герр Герхард, а также за Ваше предложение. Я хочу работать в Вашем банке и постараюсь доказать свою полезность и компетентность.

После окончания разговора они спустились в ресторан, где поужинали, говоря на нейтральные темы, и расстались до послезавтра.

Глава седьмая.

Следующие три месяца Виктор составлял для Герхарда аналитические справки, давал рекомендации о выгодном вложении в российские ценные бумаги, получая за эту работу четыре тысячи немецких марок в месяц по временному контракту. В октябре с ним был заключён постоянный контракт на пять лет. Теперь его месячный оклад составлял шесть тысяч марок. Ему была оформлена рабочая виза в Германию также на пять лет.

Банк арендовал для него небольшой офис в бизнес-центре на Мойке, разрешил принять на работу референта и обеспечил офис оборудованием: компьютерами, факсом, ксероксом и т.п.

Результатами работы Виктора в банке были вполне довольны, и в конце 1997 года он был зачислен постоянным сотрудником филиала банка в Санкт-Петербурге с окладом в восемь тысяч марок.

Виктор продолжал самостоятельно работать на фондовом рынке, продавая и покупая акции через брокерскую контору Газпромбанка. И довольно успешно. За полтора года он утроил первоначальный капитал, который уже достиг пятисот тысяч долларов.

Референтом у него работала Светлана, выпускница санкт-Петербургской финансовой академии, бухгалтер по специальности. Она уже два года была замужем, детей не имела и очень держалась за свою работу: пока ещё ситуация в экономике России улучшалась медленно.

Репутация Виктора в банке очень выросла, когда он сумел предсказать финансовый кризис, случившийся в августе 1998 года в России. Это позволило избежать больших финансовых потерь от девальвации рубля, поскольку по его совету банк сократил к этому времени свои авуары на рублёвых счетах до минимума.

Ничто не предвещало серьёзных изменений в жизни Виктора, но его интуиция кричала: скоро они настанут!

* * *

В самом конце 1998 года, 27 декабря в филиале Дойче Банка в Санкт-Петербурге состоялась встреча всех сотрудников филиала с новым руководителем службы безопасности филиала Проньковым Игорем Михайловичем.

– Игорь Михайлович долгое время работал в районном отделе по борьбе с организованной преступностью заместителем начальника. Мы рады, что он принял наше предложение возглавить службу безопасности филиала. Его опыт и связи помогут нам избежать крупные неприятности со стороны криминального мира Санкт-Питербурга и коррумпированных чиновников. С начала следующего года Игорю Михайловичу поручено сформировать службу безопасности филиала, в которую будут приглашены наиболее опытные сотрудники ОБОП, с которыми он работал ранее. Его просьбы и указания, направленные на обеспечение безопасности, обязательны для всех сотрудников филиала. Есть ли у кого-нибудь вопросы к господину Пронькову? – поинтересовался руководитель филиала господин Пауль Груббе.

"Да ведь это тот самый следователь, что убил меня в своём кабинете! Нашли же начальника службы безопасности! Интересно, кто его рекомендовал на эту должность?"

Виктор попросил слово:

– Уважаемый господин Проньков! Мне бы хотелось знать причину, по которой Вы оставили такую высокую должность в районном ОБОП и перешли на работу в нашем филиале?

– Я буду откровенен. В районный ОБОП я пришёл на службу двадцать лет назад после окончания местной школы милиции и прослужил в нём всё это время. Дорос до должности заместителя начальника отдела. Служба далась мне нелегко: я дважды был ранен при проведении операций по захвату бандитов. Трижды находился под подозрением о превышении должностных полномочий при расследовании уголовных дел – но все они окончились снятием с меня всех подозрений. Несколько раз по оговору бандитов находился под следствием за, якобы, коррупционную деятельность... Я просто устал работать на этом месте. Да и заработная плата в милиции весьма невелика, а мне уже больше сорока лет. Пора подумать о создании семьи, ведь, работая в милиции, для меня это было невозможно.

Я ответил на Ваш вопрос господин Новиков? – глаза Пронькова зло сверкнули в сторону Виктора.

"Интересно, откуда он узнал мою фамилию? Или уже познакомился с личными делами сотрудников, ещё не приступив к своим обязанностям?"

– Спасибо. Но у меня возник ещё один вопрос. Каким образом Вы попали в наш филиал? Кто Вас рекомендовал на эту должность?

Лицо Пронькова исказила гримаса.

– Это – закрытая информация. Единственно, что могу сказать: меня рекомендовали весьма достойные люди, с мнением которых было трудно не согласиться!

– Если больше вопросов нет, все могут быть свободны. А Вас, господин Новиков, прошу остаться! – завершил совещание господин Груббе.

Когда все сотрудники разошлись, Пауль Груббе поинтересовался у Виктора:

– Вам что-нибудь известно о прежней деятельности господина Пронькова? Какой-нибудь негатив? Господин Рихард Зомме рекомендовал прислушиваться к Вашему мнению.

– Если Вы можете сказать мне, по чьей рекомендации господин Проньков попал в наш филиал, то я смогу проанализировать ситуацию и ответить на Ваш вопрос.

– К сожалению, это невозможно. Могу сказать одно: рекомендации были такие, что их нельзя было игнорировать. Я Вас больше не задерживаю.

"Огорчаться мне по поводу Пронькова не стоит: это всё равно рано или поздно бы случилось. Наши дорожки бы сошлись. При случае проинформирую Зомме о моём мнении об этом назначении. Большего всё равно сделать не могу. Но лично я должен быть предельно внимателен: этот Проньков будет делать всё, чтобы мне как больше напакостить. Тем более, что мне известна его истинная сущность."

* * *

В конце января 1999 года Виктор улетел в головной офис банка с годовым отчётом. Франкфурт-на-Майне встретил его метелью, небольшим морозом и солнцем, проглядывающим сквозь низкие облака.

Общение с Герхардом Зомме прошло как обычно. Тот наскоро познакомился с отчётом и назначил встречу через три дня: детальный анализ отчёта и беседа о перспективах работы отдела всегда хорошо готовились. Три свободных дня Виктор решил посвятить посещению риэлтерских контор: идею покупки квартиры в Германии он не оставил. Хотя, как город для проживания Франкфурт-на-Майне ему не особенно нравился, но ежеквартальное посещение его по делам службы не менее чем на пять дней, позволило бы при наличие квартиры неплохо проводить время. Заодно и присматривать за жильём.

Предлагаемых к продаже квартир было много, но ни одна его не устроила: то район не нравился, то размеры квартиры не устраивали, то отсутствие гаража в доме проживания не позволяло хранить автомобиль, наличие которого, как считал Виктор, обязательно при жизни в Германии.

– Почему бы Вам не приобрести жильё в предместьях Франкфурта? – предложил служащий конторы. – Очень многие люди предпочитают жить в пригороде, а работать в городе. За двадцать – тридцать минут можно на автомобиле добираться до работы. Столько же времени тратится на этот путь и при проживании в городе. Однако, чистый воздух, отсутствие шума, престижность и, наконец, постоянный рост цен за загородную недвижимость весьма привлекательны.

"Почему бы и нет? Если это будет небольшой коттедж в приличном месте, с гаражом, окружённый зеленью и дружелюбными соседями ... И хватит средств, чтобы уложиться в бюджет на его покупку."

– Что Вы можете предложить? – и Виктор изложил риелтору своё видение места и условия проживания за городом.

Из предложенных вариантов его внимание привлекли два: только что построенный двухэтажный коттедж на участке земли в шесть соток. Не жилой, без внутренней отделки, так как его хозяин был вынужден срочно переехать в другой город. А потому продаваемый довольно дёшево. Он располагался в местечке Оффенбах на берегу Майна в пятнадцати километрах от головного офиса банка.

И построенный в конце девятнадцатого века старинный кирпичный дом с высоким цокольным этажом, большим подвалом, расположенный на участке в двадцать четыре сотки в городке Ханау, также расположенный недалеко от Майна, но стоящий около его притока: реке Квинс. Участок отстоял от центра Фанкфурта на двадцать пять километров. Дом был перестроен, реконструирован прежними хозяевами и имел все удобства для жизни. Территория вокруг дома была ухожена: имелся небольшой сад, беседка и гараж. Его продавали наследники прежних хозяев, живущие в Кёльне. Продавали уже давно, но желающих его приобрести не было: после необъяснимых ударов молнии в участок, у него была дурная слава. Молния ударяла в место между домом и деревянной беседкой, несмотря на то, что рядом находились строения, по высоте намного её превышающие и имевшие громоотводы. Самое главное, что один из предыдущих хозяев дома погиб от молнии во время грозы. Это случилось ещё перед Второй мировой войной. Теперь цена дома с участком снизилась настолько, что он стал стоить дешевле дома в Оффенбахе на десять процентов.

Виктор договорился с риелтором об осмотре домов на следующий день. Его не смущала дурная слава старинного дома: он был молод, самоуверен и после случившегося с ним "вселения" считал, что уже ничего плохого с ним не могло произойти. "Снаряд не попадает в ту же воронку дважды!"

* * *

"Дом в Оффенбахе мне не особенно понравился. Снаружи – всё прекрасно. Фасад отделан серым с белыми прожилками искусственным камнем, вокруг дома уже наведён марафет: клумбы с цветами, дорожки, вымощенные плиткой. Заложен фундамент под гараж, и даже завезены строительные материалы для его постройки. Но внутри дома! Голые кирпичные стены. Только кое-где торчат электрические кабели на месте будущих электрических розеток, телевидения и телефона, сделаны подводы для водоснабжения, канализации и вентиляции. И всё!

Сколько же ещё надо вложить денег в его достройку? Причём, я не смогу тут постоянно находиться и контролировать ход работ по внутренней отделке дома. Тем более, что здесь без дизайнера не обойтись. Цена вложений в этот дом вырастет минимум на пятьдесят процентов. Да ещё постройка гаража! Не надо нам такого счастья!"

Путешествие в Ханау заняло также немного времени.

– Тут построена частная платная скоростная десятикилометровая магистраль. По ней добираться до города – одно удовольствие. Но приходится платить десять марок за десять километров. Поэтому – пока на ней свободно. Но скоро жители Ханау оценят все её преимущества, и плотность движения автомобилей резко увеличится, – прокомментировал риелтор.

Предлагаемый для продажи участок с домом располагался на улице Корниселиусштрассе, идущей вдоль притока Майна – реки Кинциг, где она делает крутой поворот, недалеко от моста. Участок вытянут вдоль реки на шестьдесят метров, шириной сорок метров. Из центра Франкфурта до продаваемого дома они добирались полчаса и проехали тридцать километров.

Внешне дом выглядел импозантно: стены -старинный красный кирпич со вставками дикого камня. Крыша – красная черепица. Имелась мансарда. Участок окружён чугунной литой оградой высотой два с половиной метра. Справа от дома у самой ограды расположен гараж на один легковой автомобиль.

Сам дом 10*10 метров находится в левой части участка в двух метрах от ограды. Крыльцо – вход в дом расположено напротив чугунной калитки, врезанной в ограду. Вдоль ограды внутри участка высажен колючий декоративный кустарник, доходящий до верха ограды. Все насаждения ухожены и отлично выглядят.

Виктор прошёлся по дому. Всего три этажа, включая цокольный и мансарду. Имеется большая кухня, гостиная, две спальни и кабинет. На каждом этаже – туалет. Ванная расположена между спальнями в мансарде. Около кухни маленькая комната для кухарки-прислуги. Отопление дома – от газового/электрического/угольного котла, расположенного около кухни. Всё – в отличном состоянии. Мебель везде старая, но крепкая.

– Кто присматривал за домом всё время, пока он был выставлен на продажу?

– Специальная фирма. Она же присматривала за порядком во дворе, насаждениями и оплачивала коммунальные услуги из средств, переводимых хозяевами дома по специальному договору.

– И каков размер этой оплаты?

– Что-то около двухсот марок в месяц. Точно не знаю.

– Названная Вами стоимость этой недвижимости включает оформление договора куплипродажи, Ваши комиссионные и перерегистрацию дома в муниципалитете?

– Всё кроме перерегистрации. Её мы делаем по отдельному договору. Стоимость – тысяча марок.

– И так, названная Вами сумма в четыреста тысяч марок не может быть уменьшена процентов на десять? Если это возможно, то я готов расплатиться единовременно со своего счёта в Дойче Банке.

– Не я принимаю решение. Я сегодня же свяжусь с продавцами и завтра сообщу их решение.

* * *

На следующий день Виктор заключил договор на покупку недвижимости за триста семьдесят тысяч марок и договор на регистрацию сделки в муниципалитете. Также он пролонгировал договор со специализированной фирмой на обслуживание дома в его отсутствие.

"Мечта идиота осуществилась – я имею собственный дом в Германии. И зачем я его купил? Интуиция говорит, что приобретение этого дома – правильное решение. А я ей доверяю."

Глава восьмая.

Герхард Зомме принял годовой отчёт Виктора без серьёзных замечаний. Они обсудили основные направления работы отдела на фондовом рынке России, взаимоотношения с органами власти и другие животрепещущие темы. Не обошли и вопрос усиления службы безопасности филиала банка в Санкт-Петербурге.

– Что можете сказать о господине Пронькове?

– Пока только факты: именно на допросе у следователя Пронькова умер мой отец.

Официальное заключение врачей: смерть наступила в результате разрыва сердца. Моё личное расследование, подкреплённое некими бонусами для врачей, знакомых с этим случаем, однозначно подтверждает этот диагноз. Однако, они называют и причину разрыва сердца: сильный и профессионально выполненный удар в известную точку на груди человека. Об этом в медицинском заключении не сказано ни слова.

– Как же могли врачи скрыть причину разрыва сердца во время допроса?

– Судмедэксперт был подкуплен, врачи скорой помощи – запуганы.

Мне достоверно стало известно, что господин Проньков выполнял заказ на ликвидацию моего отца, полученный именно от тех людей, которым он помешал совершить мошеннические действия в отношении Вас в январе 1997 года.

– Как Вы это установили?

– Я нашёл записки отца, в которых говорилось о поступивших в его адрес угрозах со стороны этих людей. Дальнейшее расследование показало, что господин Проньков, будучи заместителем начальника районного ОБОП, неоднократно выполнял их просьбы по запугиванию и ликвидации неугодных и не идущих на компромисс предпринимателей.

Именно по просьбе этих людей их протеже во властных структурах Питера рекомендовали директору филиала именно господина Пронькова на место руководителя службы безопасности филиала банка.

– Вы имеете документы, подтверждающие приведённые факты?

– Я полностью уверен в достоверности приведённых мною фактов. Выводы делайте сами. К сожалению, никто из людей, сообщивших мне эти сведения, не подтвердит их при проведении официального расследования правоохранительными органами. Они боятся за свою жизнь и жизнь родственников. Предоставить им соответствующую защиту в настоящее время никто в России не может.

– Я Вас понял. Подумаю, что могу предпринять со своей стороны для выдворения господина Пронькова из числа сотрудников филиала банка. К сожалению, документального подтверждения Ваших слов у меня нет. Это значительно затруднит эффективность моих действий.

Есть ли ещё какие-нибудь вопросы и просьбы?

– Я хочу попросить Вашего совета по одному личному делу. Могу это сделать?

– Конечно. Чем смогу – помогу, тем более советом.

– На днях я приобрёл собственный дом с участком земли в пригороде Франкфурта-на-Майне городке Ханау. В тридцати километрах от главного офиса банка. Я давно хотел иметь собственное жильё в Германии. Теперь у меня есть все основания для получения второго гражданства – гражданства Германии. А именно: я являюсь служащим германского предприятия – Дойче Банка, имею недвижимость в Германии, знаю немецкий язык. Для полноты картины мне не хватает только официального письма от предприятия – работодателя и рекомендации гражданина Германии для оформления второго гражданства. К кому мне лучше всего обратиться для решения этих вопросов?

– Хм-хм-хм. Думаю, Вы уже знали ответ на этот вопрос, обращаясь ко мне.

– Вы очень проницательны, Господин Зомме! И всё же?

– Пишите на моё имя докладную записку, в которой отметьте всё, что только что рассказали мне, и сопроводите её просьбой оказать содействие в получении второго гражданства – Германии, так как Вам оно необходимо для успешной работы в филиале Дойче Банка в Санкт-Петербурге. Я рассмотрю Вашу докладную и приму решение.

– Спасибо, господин Зомме. Докладную записку передать лично Вам или через канцелярию?

– Можете мне лично.

Виктор открыл принесённую с собой папку для бумаг, вынул из неё два листа бумаги с напечатанным текстом, скреплённые пластмассовой скрепкой, и протянул их Зомме.

– Пожалуйста.

– Что это?

– Докладная записка. Как Вы и рекомендовали.

Господин Зомме внимательно прочитал текст, потом поинтересовался:

– Для чего Вы сделали два экземпляра?

– Согласно регламента ведения делопроизводства в Дойче Банке любой официальный документ, передаваемый руководству, имеет копию, на которой проставляется дата приёма документа, отмечаемая лицом, получившим этот документ.

Господин Зомме опять хмыкнул, проставил дату приёма докладной записки и расписался.

– Согласно регламента ведения делопроизводства в Дойче Банке ответ на личную просьбу сотрудника банка даётся в течение трёх месяцев, если это не связано со здоровьем и жизнью подателя заявления. В вашем случае ответ будет дан в течение недели. Можете быть свободны.

– До свидания.

Виктор вышел на улицу.

"Ещё одному важному делу "приделаны ноги". Надеюсь, что гражданство Германии будет получено в этом году. Пока его нет, я не могу что-либо предпринять против господина Пронькова. В крайнем случае, после акции против него, имея второе гражданство, я всегда смогу выехать за границу и потеряться на просторах планеты Земля!"

* * *

Уже в феврале Виктор получил официальное письмо из дирекции банка, что его служебная записка передана на рассмотрение Совета Директоров.

"Что-то непонятное твориться! Рядовой служащий банка, причём филиала в России, подал служебную записку по простейшему вопросу. И вдруг, решение по этому вопросу будет рассмотрено и принято Советом директоров! Куда катится мир! Если такие вопросы рассматривает высший орган банка из сотни самых крупных и уважаемых, то чем он вообще занимается?"

Прошла весна, настало лето (спасибо партии за это).

В июне Виктор осуществил своё желание: разобрался с господином Проньковым по полной.

За прошедшие полгода никаких контактов между ними не было: Проньков проходил мимо Виктора, отворотив голову в сторону. Это не мешало Виктору по своим контактам постоянно держать его под наблюдением, хотя это и стоило ему определённых личных трат. Он воспользовался услугами трёх работников службы безопасности фирмы "ПитерПассажирАвто" с которыми продолжал поддерживать хорошие отношения и после увольнения. До июня никаких непонятных контактов и действий господин Пронькин не совершал. Но третьего июня он засветился на встрече с одним из господ, от которых пострадал господин Зомме. О месте и времени встречи удалось узнать из записи прослушки его мобильного телефона. Было организовано наблюдение, фотографирование и запись разговора между этими господами на встрече в ресторане.

Господин Пронькин сообщил, что всё готово для проведения операции. О характере операции собеседники не говорили: по-видимому, он им был хорошо известен. Было только уточнено место проведения операции: офис Дойче Банка. Также время проведения – ночь на пятое июня. И исполнители: сам Пронькин и двое его друзей из районного ОБОП, оставшиеся там работать после его увольнения.

Виктор получил эту информацию от своих осведомителей третьего июня вечером. Времени для подготовки совершенно не осталось, а предпринимать что-то было необходимо. Виктор хорошо знал, на что способен Пронькин и его подельники. Он проворочался в постели всю ночь, но всё же придумал план действий. Однако утром пришлось менять всё на ходу: оказалось, что операция направлена против его отдела и имеет целью дискредитацию Виктора.

С утра четвёртого июня Виктора пригласили в кабинет директора филиала банка, где в присутствии господина Пронькина от старшего кассира он получил пять пачек облигаций муниципального жилищного займа. В них всего содержалось десять тысяч штук бумаг номинальной стоимостью десять тысяч рублей каждая. Одновременно он получил проспект эмиссии этих облигаций, подготовленный мэрией Питера, и распоряжение мэрии о включении Дойче Банка в число распространителей этих облигаций среди предприятий и частных лиц города.

– Господин Новиков! С большим трудом благодаря связям и стараниям господина Пронькова наш банк стал участником этой пилотной акции. Для нас она очень важна и выгодна: во-первых, премия банка составит до пяти процентов от стоимости распространённых облигаций в зависимости от срока выполнения, а, главное, во-вторых – от успеха этой операции банк может стать постоянным участником этих акций. Что сулит банку получение в будущем очень большого дохода от этой операции с ценными бумагами. Мэрия наметила строительство целого района девятиэтажных домов в Девяткино, финансируемых средствами от продажи этих облигаций,– проговорил директор филиала Дойче Банка. – Я понимаю, что эта работа для Вас является большой неожиданностью, однако нами уже получено согласие головного офиса банка на её проведение. Временя на подготовку к ней совсем нет, поэтому я считаю, что премия в три процента при продаже всех облигаций – отличный показатель. Возьмите у меня также несколько подписанных договоров на продажу облигаций. Думаю, это позволит ускорить их реализацию.