Текст книги "Уйти, чтобы вернуться. Исповедь попаданца (СИ)"

Автор книги: Александр Борискин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

«Вовремя я здесь оказался. Пора включать фонарик».

Кирилл осмотрелся вокруг: перед трубой стояли друг за дружкой три вагонетки. В них ничего не было. Раздевшись догола, он спрятал одежду в полиэтиленовый пакет, который брючным ремнем укрепил у себя на груди. В левой руке он держал фонарик, в правой – раскрытый нож.

«С Богом»,– мысленно произнес Кирилл и, согнувшись вдвое, протиснулся в проход между вагонетками и входом в трубу.

Перемещаться внутри трубы было очень неудобно: мало того, что диаметр ее был мал, так еще и уложенные рельсы забирали не менее пятнадцати сантиметров высоты. Пришлось встать на четвереньки, нож убрать в пакет, а фонарик зажать зубами.

«Тут только крыс не хватает»,– подумал Кирилл.

Но никакой живности, кроме мокриц, в трубе не было.

Уже минут через пять такого перемещения, с Кирилла пот лил ручьем, мышцы рук и ног гудели. Сбитые о шпалы пальцы кровоточили и болели.

«Куда я спешу? Ну, пройду я трубу быстро, выложусь полностью, устану, а там все равно ждать до утра. Лучше потихонечку, метров по двадцать – тридцать за раз, с отдыхом».

Эта идея оказалась весьма продуктивна: он меньше уставал.

«Надо беречь батарейки!»– запоздало пришла ему в голову разумная мысль. Теперь перед каждым отрезком пути во время отдыха он внимательно осматривал дорогу впереди, потом гасил фонарь и в темноте перемещался вперед, считая про себя секунды. Досчитав до ста, останавливался на отдых и снова зажигал на короткое время фонарь.

Через два часа он добрался до конца трубы. Там тоже был сделан небольшой тамбур, в котором стояли три вагонетки. Между ними и выходом наружу оставалось немного свободного пространства, где можно было, наконец, выпрямиться и встать в полный рост.

Кирилл намочил угол тряпки водой из бутылки и постарался тщательно протереть тело от пота и грязи. Это пришлось сделать несколько раз, но и тогда он не был уверен, что все сделал достаточно хорошо: фонарь и зеркало не позволяли увидеть это. Потом натянул на себя всю имевшуюся у него одежду, обулся и сел на дно трубы, подложив под себя полиэтиленовый пакет, вывернутый обратной стороной наружу. Батарейки почти полностью сели. Пришлось их заменить. Старые – также засунул в пакет. На часах было полпервого ночи.

«Надо найти захоронку с деньгами. Кажется, справа от двери зарыт контейнер с пакетом, в котором находятся марки».

Кирилл ножом раскопал грунт и вынул металлический контейнер. В нем было два пакета: в одном западногерманские, в другом – восточногерманские марки. Он раскрыл пакет с западногерманскими марками: в нем находилось еще два пакета.  В одном лежало десять банковских упаковок по тысяче марок каждая, в другом –  некоторое количество мелких купюр на общую сумму в полторы тысячи марок.

   «Лучше забрать несколько мелких купюр. Не надо думать об их размене и тем самым привлекать к себе лишнее внимание. Кроме того, не всегда можно без проблем получить сдачу с крупной купюры, что также может оставить след».

   Забрав из пакета себе сто марок мелкими купюрами, Кирилл все уложил обратно, а контейнер закопал в старом месте.

      Все пакеты протер тряпкой, чтобы не осталось на них «пальчиков».

«Буду надеяться, что тому, кто придет за деньгами, будет не до того, чтобы пересчитывать деньги! Едва ли кто подумает, даже если пересчитает их, что сто марок забрали, оставив больше одиннадцати тысяч не тронутыми. Скорее всего, все спишут на невнимательность».

Время приближалось к двум часам ночи. До рассвета оставалось еще три часа.

«Пора подкрепиться. Может, теплее станет. А то тут даже руками и ногами помахать  негде, чтобы согреться».

Доев булку и колбасу, запил все водой, оставив немного на утро, чтобы при свете дня еще раз протереть лицо: все же Кирилл чувствовал, что местами на нем осталась грязь после путешествия по трубе.

Глаза слипались: организм требовал отдыха. Усталость и нервная нагрузка давали себя знать. Но спать было просто негде. Кирилл время от времени поднимался на ноги и делал несколько приседаний. Время тянулось медленно. Наконец, по расчетам Кирилла, наступил рассвет. Пять часов утра. Он медленно поднялся по вертикальной металлической лестнице, прикрепленной к стене тамбура, и потянул за рычаг, торчащий из стены, постепенно усиливая давление. Крышка небольшого люка, сверху заваленная разным мусором, медленно приподнялась над ним, и в бункер проник свежий воздух. Снаружи было довольно светло, хотя солнце еще не взошло.

Кирилл прислушался: вокруг все было тихо. Тогда он осторожно откинул крышку люка и выбирался на поверхность, забрав с собой пакет с полупустой бутылкой, грязной тряпкой, фонариком и разряженными батарейками. Все остальное у него было рассовано по карманам.

«Ничего оставлять после себя нельзя. В этом деле лучше все тщательно проверить».

Осторожно закрыл люк, завалил его опять мусором. Еще раз огляделся по сторонам: его также окружали развалины какой-то каменной постройки, заросшие травой.

Тщательно умылся остатками воды. Посмотрелся в зеркало: лицо чистое, усы на месте, очки – на носу. Оглядел одежду – чистая, без явных следов грязи. Сориентировался на местности.

« Надо идти на северо-запад до дороги, это километра два – три. Далее, по дороге пройти еще полтора километра до городка Шонинген, там сесть на автобус или пешком пройти около пяти километров  и добраться до Хельмштедта. А уже оттуда или на автобусе или по железной дороге доехать до Брауншвайга – конечного места путешествия. Это недалеко: около сорока километров. Все-таки,  до Хельмштедта лучше идти пешком, не заходя в Шонинген. Тем более, особенно торопиться мне некуда. Десять километров пройду за два – три часа. Как раз появлюсь в Хельмштедте часов в восемь утра».

Кирилл быстро дошел до дороги и пошел вдоль нее по тропинке, помахивая пакетом и посматривая по сторонам: куда лучше выкинуть его содержимое. В первом же попавшемся на пути болоте он утопил фонарик, батарейки, пустую бутылку и грязную тряпку. Свернул пакет и засунул его в карман. Идти по тропинке было одно удовольствие: светило солнце, в лесу пели птички. Дорога была пустынна. Только в сторону города проехало два грузовика, груженые ящиками со свежей капустой, огурцами и помидорами.

«Наверное, фермеры с утра спешат на рынок. Не буду просить, чтобы подвезли: начнутся расспросы кто, куда, зачем. Оно мне надо?»

Так, никого не встретив, около восьми часов утра он вышел на окраину Хельмштедта, и сразу направился на автовокзал.

Ближайший автобус на Брауншвайг отходил в 9 часов утра.

Приобретая билет, Кирилл решил зайти куда-нибудь перекусить. В животе уже давно бурчало от голода. Невдалеке располагалась закусочная, в которой наливалось светлое пиво местной пивоварни, и подавались сосиски с тушеной капустой. Плотно позавтракав, он, не спеша, забрался в автобус, предъявив билет водителю, сел на свое место около окна, и немедленно заснул.

      Глава четвертая.

Кирилл проснулся, когда автобус въехал в Брауншваг. Огляделся вокруг и обнаружил: спереди, сзади и сбоку от него сиденья пустые. А все остальные – заняты пассажирами. Пассажиры демонстративно отворачивали от него головы.

«Похоже, запашок то от меня идет не слабый после путешествия по трубе,– решил он. – Хоть и старался привести себя в порядок, но не смог. Неприятно. Это может быть явным следом в случае расследования».

Автобус остановился на автостанции, и народ повалил на выход. Кирилл вышел последним. Было пол-одиннадцатого утра.

« Успею еще в баню сходить. А то на явку в таком виде явиться – не солидно», – подумал он.

Долго баню искать не пришлось: она находилась у самой автостоянки.

«Придется немного постесняться, в Германии – общие бани, здесь мужчины и женщины моются вместе. Я отвык от этого. Сейчас утро, думаю, там молодежи не будет, а стариков стесняться не стоит».

Купив билет и взяв в прокат полотенце и шампунь, Кирилл прошел в раздевалку: там совсем никого не было. Разделся, затем прошел в помывочную: она была забита молодежью: кто стоял под душем, кто плавал в бассейне, кто просто лежал, отдыхая, на лавках.  Он бочком проскочил в парилку: тут тоже мест почти не было. Симпатичная молодая женщина, немного прикрытая снизу полотенцем, отодвинулась и постучала ладонью по лавке рядом с собой, приглашая Кирилла сесть. Ему ничего не оставалось, как разместиться рядом.

– Сегодня хороший, сухой пар, и «поливальщики» еще не успели набежать,– сказала женщина.

Кирилл старался не смотреть в ее сторону: уже два года он не видел женщин в таком виде, и мужское естество брало свое. Женщина, заметив его смущение, отвернулась, хихикая, в сторону, потом встала, переместила полотенце себе на плечи и пошла к выходу, покачивая бедрами.

      Кирилл просидел в парилке еще минут пятнадцать, пока ее не покинули остальные посетители. Пропотел изрядно. Вывалился из нее, красный, как вареный рак,  и сразу бросился под душ. Народу стало значительно меньше. Женщина лежала на лавке напротив душа и с интересом смотрела на него.

– Сразу видно, что Вы не местный,– сказала она.– Мы моемся все вместе с самого детства и привыкли не стесняться своей наготы.

Кирилл быстренько ополоснулся под душем, вымыл голову и пошел в раздевалку. Вытерся. Надел все чистое, остальную одежду убрал в пакет и вышел на улицу.

"Вот и «сходил за хлебушком»,– пришла в голову русская поговорка.

Время приближалось к полудню, и Кирилл направился на явку.

Искомое фотоателье располагалось на главной улице города. На ее двери висела табличка «Открыто». Кирилл вошел внутрь, колокольчик на двери звякнул. В ателье посетителей не было. В углу за столом сидел пожилой мужчина и читал газету.

– Желаете сфотографироваться? На документы?

– Здравствуйте, герр Копп! Не могли бы  Вы сфотографировать мою собачку?

Мужчина насторожился:

– Собачка у Вас здесь или надо куда-то идти?

– Да, тут недалеко, на Почтовую улицу, дом 33.

– К сожалению, я не оказываю выездные услуги.

– Жаль, я на Вас очень рассчитывал.

– Можете обратиться в соседнее ателье, на этой же улице в дом номер двенадцать.

Мужчина встал и протянул Кириллу руку для пожатия. Пароль и ответ прозвучали без искажений.

– Проходите в следующую комнату, я пока закрою входную дверь,– проговорил он, выходя на улицу и переворачивая табличку на двери на «Закрыто».

В соседней комнате они сели в кресла и Кирилл сказал:

– Герр Копп,  я в цейтноте. Мне нужны деньги и чистые документы. Как можно быстрее я должен оказаться в Западном  Берлине.

– Много денег?

– Сколько Вы можете дать без ущерба для себя?

– У меня дома есть около семи тысяч. Могу сходить в банк и снять со счета еще двадцать тысяч. Это все мои сбережения.

– Не волнуйтесь, Вам все компенсируют.

– Я знаю! С документами сложнее: у меня только чистые бланки паспортов последнего выпуска. Недавно в полиции сменили особые отметки, которые проставляются только на них, и мне они пока неизвестны.

– Что же делать?

– Герр ...?

– Называйте меня  Питер Катэр.

– Герр Катэр! Единственное, что могу Вам предложить – это документы моего сына. Несколько месяцев назад он умер от лейкемии в Кельне, где учился в университете. Я изъял все документы о его смерти, поэтому в Германии она не зарегистрирована, так что паспорт «чистый». Он был примерно Вашего возраста, только не носил усы и очки. И тоже был светлым шатеном.

– Ну, это дело поправимое,– сказал Кирилл, отклеив усы и сняв очки. Покажите мне фотографию сына.

– Здесь ее нет. Она у меня дома.

– Давайте, сделаем так: Вы готовите новый паспорт на имя Питера Катэра, не проставляя в нем никаких отметок. Я попробую сделать это в Западном Берлине. Но чтобы мне до него добраться, я воспользуюсь паспортом Вашего сына. Сколько ему было лет? Не сохранился ли его аттестат об окончании школы? И другие, какие документы?

– Он родился в 1947 году. В сентябре ему должно было исполниться двадцать лет. Аттестат об окончании местной гимназии сохранился и лежит среди бумаг дома. Его звали Питер Шнитке, по фамилии матери. Пять лет назад я оставил семью и переехал из Кельна в Брауншвайг, а он остался жить с матерью. Назло мне при получении паспорта взял ее девичью фамилию. Год назад она тоже умерла... Сердце...

– Сочувствую Вам.

– Сейчас я сделаю Ваше фото на паспорт, потом мы сходим в банк за деньгами, вернемся ко мне домой и я займусь Вашим паспортом. Когда Вы планируете уехать из Брауншвайга?

– Как можно быстрее. И уезжать  мне лучше из Ганновера – оттуда летают самолеты в Западный Берлин. Самым ранним поездом завтра я уеду в Ганновер. Вы успеете сделать паспорт?

– Думаю, да. Пойдемте фотографироваться. Будете гримироваться?

   – Да.

Через полчаса они вместе направились в банк. Кирилл туда не стал заходить, а подождал Коппа на улице. Когда тот вышел из банка, они сразу пошли к нему домой.

– Герр Копп, я провел бессонную ночь. Покажите мне сейчас документы Вашего сына. Я должен убедиться, что они мне подойдут. А потом я лягу спать. Глаза слипаются, и я еле стою на ногах.

Дома Кирилл внимательно рассмотрел документы Питера. Он на самом деле был похож на него. Если особо внимательно не приглядываться, как это делают пограничники, он вполне мог сойти за него. Аттестат об окончании гимназии также был в полном порядке. Кирилл собирался поступить в университет в Германии, так что наличие аттестата очень упрощало дело. Тут же находилось водительское удостоверение, зачетка с оценками за второй курс университета, и справка об академическом отпуске по болезни.

Немного перекусив, Кирилл лег на диван и сразу же заснул. Проснулся он от звона будильника над головой: пора было вставать. Пока он приводил себя в порядок, Копп приготовил на кухне яичницу. Они вместе позавтракали. Копп передал Кириллу небольшой чемоданчик с двойным дном, в который положил деньги и новый паспорт на имя  Питера Катэра. Туда же Кирилл засунул остальные документы и свои вещи.

 Они тепло попрощались, и Кирилл отправился на железнодорожный вокзал. Но уезжать из Брауншвайга он не спешил: надо было убедиться в смерти Коппа от несчастного случая, который должен произойти этим утром в районе десяти часов.

Кирилл купил билет на поезд до Гамбурга, отходящий в 12 часов дня, и вернулся обратно к ателье Коппа, которое открывалось в 10 часов утра.

Зашел в кафе, расположенное напротив ателье, сел за столик у окна, заказал кофе и стал наблюдать. Около десяти часов в ателье пришел Копп. После десяти начали сходиться клиенты. Примерно в половине одиннадцатого из ателье выскочила женщина и через дорогу бросилась в кафе, где Кирилл пил кофе.

– Где у Вас телефон?– закричала она,– герра Коппа ударило током! Надо вызвать полицию и карету скорой помощи!

Все немедленно было исполнено. Уже через десять минут подъехала карета скорой помощи, а за ней и полицейские. Кирилл рассчитался и подошел к ателье. Коппа вынесли оттуда, упакованного в черный полиэтиленовый мешок, и положили в подъехавшую труповозку.

Больше Кириллу здесь нечего было делать. По пути на вокзал он зашел в универмаг и купил себе новую одежду и обувь. Там же переоделся, убрав старую в чемодан. Ровно в 12 часов дня поезд отошел от перрона вокзала в Брауншвайге и покатил в сторону Гамбурга.

Еще один пункт по плану побега был успешно выполнен.

Езды на поезде было около четырех часов. Поезд был проходящий, из Мюнхена. Оказаться в купе с людьми, которые уже давно познакомились, наговорились,  и успели надоесть друг другу и, поэтому, к новому пассажиру обязательно пристанут с расспросами и разговорами, Кирилл не хотел. Он купил билет в «сидячий» вагон, но с мягкими сидениями. Они располагались в два ряда по два сидения в ряд. Пассажиров в вагоне было немного, и они часто сменялись, входя и выходя на остановках. Рядом с Кириллом никого не было. Можно было спокойно обдумать ситуацию и наметить планы на будущее.

"Только позавчера примерно в это время я совершал свой заплыв по Эльбе в Шенебокке в ГДР, а сегодня на поезде направляюсь в Гамбург, также стоящий на этой реке, но уже в ФРГ. Всего два дня, а такие перемены, если учесть, чего они мне стоили!

В Гамбурге я должен провернуть два важных дела: еще раздобыть денег из тайника, расположенном в парке «Planten un Blomen», и закончить оформление моего нового паспорта, начатое герром Коппом.

Тайник, скорее всего, расположен на известном мне месте. Там же и сигнал, если тайник «заряжен». Когда я в «той» жизни забирал из него деньги, там было более пятидесяти тысяч марок. Надо забрать все. Это будет списано на случайность: кто-то случайно обнаружил тайник и забрал деньги. Проверками все равно никто не будет заниматься – это просто опасно. Но надо предусмотреть все! Обезопасить себя максимально. Может быть, я зря буду заниматься такой чрезмерной страховкой изъятия из тайника денег, но в мою голову намертво вбито во время учебы в школе КГБ в Минске правило: «Никогда не оставлять следов, ведущих к тебе,  если есть хоть малейшая возможность их спрятать, и не жалеть для этого времени и сил – все окупится повышением твоей безопасности».

А вот с оформлением паспорта – сложнее. Был у меня один знакомый – специалист по подделке документов. Пришлось в свое время к нему обращаться за помощью. Он работал для всех, кто хорошо платил: на бандитов, воров, контрабандистов, спецслужбы. Я не помню, чтобы по его вине кто-нибудь засыпался. Но и не хочу, чтобы он узнал номер моего паспорта и имя владельца. «Береженого и Бог бережет». Надо с ним встретиться и узнать, может ли он проставить в паспорте необходимые тайные отметки, не познакомившись с информацией из паспорта? Если эта информация будет заранее чем-то прикрыта, то, думаю, можно сделать. И при этом я лично буду присутствовать. Он не дурак, все отлично понимает. «Меньше знаешь – крепче спишь». Зачем ему лишние неприятности? Работы – на десять минут, и триста марок – в кармане".

Поезд, замедляя ход, подошел к перрону Центрального вокзала Гамбурга. Кирилл вышел из вагона и направился к хорошо знакомой ему гостинице Hotel Furst Bismarck, расположенной рядом с вокзалом.

Быстро устроился в одноместный номер.

"Сегодня только прогуляюсь по городу. Уже пять часов вечера, суббота, все злачные места Гамбурга – к Вашим услугам. Но, пока не сделаю все, что задумано – никакой расслабухи! Схожу только в ресторан, хоть наемся нормально за два дня. Завтра схожу в ботанический сад «Planten un Blomen, посмотрю на место тайника, понаблюдаю, прикину ход операции. Жаль, мне неизвестен график проверки тайника. Если все чисто, в понедельник провожу выемку денег из тайника. Только надо загримироваться».

Кирилл прогуливался вечером по улицам города и его одолевала ностальгия по Гамбургу 1987 года, когда он здесь прожил целых полгода, создавая сеть своих туристских агентств на севере Германии.

Вспомнил свою любовь по имени Лизхен, одним тембром своего голоса сводившую его с ума, их встречи, совместные походы в театры, рестораны. Разрыв, последовавший после того, как он узнал, что она встречается не только с ним, но и с двумя своими старыми приятелями по университету. Ее звонки, просьбы о прощении, его непреклонность, граничащая с жестокостью. Потом нелепая смерть Лизхен в кабинке рухнувшего лифта, когда почему-то неправильно сработала защитная автоматика. После этого он побывал в Гамбурге только спустя двадцать три года, когда надо было встретиться со связником. Да и то неудачно: инфаркт, больница.

Только сейчас  Кирилл понял: он не любит Гамбург и хочет его покинуть так скоро, как это будет возможно.

На следующий день, с утра, Кирилл направился в ботанический сад. С собой он прихватил очки, усы и зеркальце. Прошелся по парку, зашел на полянку, окруженную кустами, ловко прилепил себе усы, надел очки и кепи. В зеркало на него смотрел парень, совершенно не похожий на Кирилла. После этого направился в ту часть парка, где находился тайник. Прошел от него на расстоянии пятидесяти метров, незаметно оглядываясь по сторонам. В этой части парка было пустынно. Только вдалеке слышались детские голоса: там находилась детская площадка.

Кирилл обошел ее стороной и опять направился к тайнику. На этот раз он прошел от него в трех шагах: вокруг никого не было. Все спокойно. Не останавливаясь, он проследовал дальше, в укромном месте отлепил усы. Снял очки и кепи и направился в гостиницу.

Разведка произведена. Сигнал, что тайник «заряжен» – на месте. Завтра с утра надо приобрести небольшую лопатку со складывающейся ручкой и хозяйственную сумку, и снова прийти на место тайника. Если даже сегодня, в воскресенье, в этой части парка немного народу, то завтра почти никого не будет. И выходить надо будет из парка не через главные, а боковые ворота.

«Пойду вдоль забора, отделяющего парк от жилой части города. Посмотрю внимательно, может, где и нарушена ограда. Тогда нет места лучше для того, чтобы незамеченным покинуть парк».

Забор представлял собой мелкоячеистую металлическую сетку, высотой два с половиной метра, укрепленную на железобетонных столбах, вкопанных в землю.

Кирилл медленно шел вдоль забора, внимательно его разглядывая. Пройдя уже половину пути и ничего подходящего не обнаружив, он уже почти смирился с мыслью, что это путешествие бесполезно, когда заметил, что бежавшая впереди него маленькая бродячая собака поднырнула под забор и скрылась из вида в кустах,  вплотную подходящих к забору парка. Он замедлил шаги и внимательно рассмотрел лаз, через который собака проникла в парк. Это был небольшой подкоп, даже скорее дыра в земле под забором, шириной не более пятнадцати сантиметров и такой же глубины. Было удивительно, как собака, даже такая маленькая, смогла в нее пролезть.

«Надо вернуться в парк и подойти к этому лазу с той стороны. Если сделать сверток с деньгами размером 10 на 10 сантиметров и длиной до полуметра, то он свободно пройдет через этот лаз. А денег больше все равно не будет. Только надо точно отметить это место с той стороны и наметить подходы к нему».

Кирилл огляделся по сторонам: с другой стороны дороги, идущей вдоль парка, также стоял забор, отгораживающий стройку жилого дома.

"Если у этого места припарковать автомобиль и выбрать подходящий момент, когда никого из прохожих здесь не будет, быстро подойти к лазу и за веревку, к которой привязан мешок с деньгами, выполненный в виде своеобразной «колбасы», вытянуть его на эту сторону, то дело сделано! Тут же сесть в автомобиль и уехать. Автомобиль можно взять в прокат на несколько часов.

Итак, порядок моих действий следующий: утром беру в прокат автомобиль, на нем еду в хозяйственный магазин, где покупаю маленькую лопатку, веревку и длинный полиэтиленовый рукав. Такие используются для высаживания рассады. Все приношу в автомобиль. Здесь укорачиваю рукав до нужного размера, оставляя один его конец запаянным, а второй – открытым для закладки денег. Подъезжаю к этому месту и  останавливаю автомобиль напротив лаза. В небольшую сумочку прячу лопатку, веревку и рукав. Спокойно прохожу через главные ворота на территорию парка. Иду к месту тайника. Проверяюсь на предмет отсутствия слежки. Изымаю дипломат с деньгами из тайника. Кстати, дипломат был в прошлый раз. Сейчас вполне может быть что-то другое. Перекладываю деньги в пакет, дипломат возвращаю на старое место, маскирую тайник. Иду к забору в сторону лаза. Перекладываю из пакета деньги в полиэтиленовый рукав и тщательно завязываю веревкой открытый его конец. Располагаю рукав с деньгами напротив лаза. Привязанную к нему веревку просовываю в лаз, но так, чтобы ее конец не торчал наружу. Все маскирую. Затем посыпаю это место трубчатым табаком, от собак. Прячу лопатку в маленькую сумку и иду к выходу. Каким-то образом обращаю на себя внимание служителя парка, стоящего на выходе, чтобы он заметил, что я вышел из парка, и в руках у меня была только маленькая легонькая  сумка. Выхожу из парка. Подхожу к автомобилю. Выбираю момент, когда нет прохожих, и вытягиваю рукав с деньгами из-под забора наружу за веревку. Сажусь в автомобиль и уезжаю. Перекладываю деньги в сумку, еду в отель, приношу сумку с деньгами в свой номер, возвращаю автомобиль в контору проката. Вроде все. Нет... Лучше сразу подъехать к входу в парк на автомобиле и оставить его на стоянке. Сделать все дела, выйти из парка, и на автомобиле доехать до лаза. Если мимо будут идти прохожие, то можно имитировать его поломку. Если я оставлю сразу автомобиль около лаза, а это часа на полтора, он может привлечь чье-нибудь внимание. А оно мне надо?

Значит, сейчас возвращаюсь в парк и отмечаю место лаза с той стороны. А на забор прикреплю какой-нибудь знак, чтобы отметить место лаза со стороны дороги, да так, чтобы и с той стороны он был виден! Можно засунуть газету в сетку забора немного в стороне от лаза: и видно хорошо, и в глаза не бросается".

Кирилл вернулся в парк, нашел место лаза, на кустах со стороны парка сломал несколько веток для ориентировки, прошел от этого места до тайника: идти было минут десять.

Для операции все было готово. Можно идти в ресторан, отдыхать, набираться сил.

В понедельник Кирилл взял машину в прокат, купил, что намечал, включая пачку табака, подъехал к входу в парк и припарковался. Он уже был загримирован: усы, очки, кепи. Прошел в парк. На пути к тайнику несколько раз проверился – все спокойно. Подошел к тайнику, вскрыл лопаткой грунт, достал дипломат. Прошел дальше в кусты. Открыл его: на первый взгляд в дипломате лежало в банковских упаковках пять пачек по десять тысяч марок. Переложил их в рукав. Надежно перевязал его веревкой. Положил в полиэтиленовый пакет черного цвета. Вернулся на место тайника и закопал дипломат. Место – замаскировал. Взял пакет с деньгами и пошел в сторону лаза. Сориентировался по сломанным веткам и осторожно подошел к забору. Постоял, прислушиваясь. Расположил рукав напротив лаза почти вплотную к забору и просунул веревку в лаз. Все вокруг посыпал табаком. Пошел к выходу из парка. У служащего поинтересовался временем открытия выставки цветов и возможностью прохода на нее с небольшими сумками:

– Вот как эта!– и протянул ее служителю. Тот, чисто машинально, взял ее в руку и тут же вернул ее Кириллу.

– Можно!

Кирилл поблагодарил его и вышел из парка. Сел в автомобиль и поехал к месту лаза. Сориентировался по газете в ячейке сетки и остановил машину. Вышел из нее. Огляделся по сторонам. Ни одного пешехода. Быстро подошел к лазу, рукой нащупал веревку и за нее вытянул рукав с деньгами. Вернулся в машину и поехал к отелю. Около него остановился, разгримировался, переложил все вещи из машины в пакет, поднялся в свой номер и спрятал пакет в чемодан, закрыв его на ключ. Затем отогнал автомобиль в пункт проката.

Первое важное дело в Гамбурге успешно закончено.

В тайнике действительно оказалось пятьдесят тысяч марок. Эта сумма превышала обычную закладку раза в три – четыре.

      «Повезло»,– подумал Кирилл.

Второе дело он решил провернуть завтра. Надо было также все продумать досконально. Чтобы не было сбоев.

На следующий день Кирилл на такси доехал до района Розенгартен, где в собственном доме проживал «специалист по документам». Недалеко от дома, зайдя в общественный туалет, загримировался.

Прошел по улице мимо дома. Сигнала о провале нет: все окна, выходящие на улицу, без задернутых штор. Подошел к входной двери, позвонил. Вскоре дверь открылась. На пороге стояла старушка и выжидающе смотрела на Кирилла.

– Это Вы заказывали билеты на концерт в оперу на 19 число?– поинтересовался Кирилл.

– Проходите, мы их очень ждем,– прозвучало в ответ.

Она проводила его в комнату на первом этаже и попросила подождать.

Через пять минут в комнату зашел мужчина среднего возраста и внимательно оглядел Кирилла. Потом хмыкнул и спросил:

– Вы для меня или себя так загримировались?

– Это имеет значение?

– Нет. Я слушаю Вас!

– 14 233,– произнес Кирилл.

– Прекрасно! Чем я могу Вам помочь?

– У меня есть полностью оформленный паспорт. Но на нем отсутствуют тайные отметки. Вы можете их проставить?

– Покажите!

– Я думаю, для нас обоих будет лучше, чтобы Вы не видели, на чье имя выписан паспорт, а также его номер. Вы сможете проставить знаки сейчас при мне?

– Хоть Вы и молоды, но умны. Мне не нужны чужие секреты. Я смогу выполнить эту работу. Пятьсот марок!

– Согласен.

– Садитесь за стол. Я принесу все необходимое.

Кирилл сел за стол и достал паспорт. Появился хозяин, принеся с собой бутылочку с несмываемой тушью, ножницы, тонкое перо и несколько листов белой бумаги. Сел напротив Кирилла. Вырезал посередине листа небольшое окно, примерно сантиметр на сантиметр и передал его Кириллу.

– Откройте первую страницу паспорта и поместите окошко напротив последней буквы фамилии. И осторожно передайте мне паспорт.

Кирилл все выполнил в точности. Хозяин обмакнул перо в бутылочку с тушью, листом бумаги стер с него все лишнее, и осторожно поставил едва заметную точку над буквой на расстоянии два миллиметра. Потом подул на нее, дождался, когда она высохнет, и вернул паспорт Кириллу. Так они проделали еще пять раз, проставляя точки в различных местах паспорта. Вся работа заняла не более получаса.

– Все готово! Если паспорт «чистый», то я гарантирую, что из-за тайных знаков он «не засветится».

Кирилл протянул ему пятьсот марок, убрал паспорт в карман и откланялся.

В том же самом туалете он разгримировался, и на метро вернулся в отель. Второе дело также успешно закончено! Больше Кирилла ничто не держало в Гамбурге.

     

Кирилл переложил чемоданчик, разложив деньги в один слой пачками по всему дну. Туда же засунул новый паспорт, очки и усы. Прикрепил второе дно. Сложил в чемодан остальные вещи. Все было готово для путешествия.

Рассчитавшись за гостиницу, он прошел пешком до вокзала. Теперь его путь лежал в Мюнхен.

      Глава пятая.

Поезд в Мюнхен отправлялся в шесть вечера. Это был международный экспресс «Копенгаген – Мюнхен», включающий в своем составе спальные вагоны. В пути находился двадцать шесть часов. Кирилл приобрел билет в вагон второго класса в четырехместное купе. Лететь на самолете, конечно, быстрее, но торопиться ему особенно некуда. Тем более, при поездке на поезде не надо предъявлять паспорт. Попусту рисковать не хотелось.

Прикупил на вечер немного еды, решив завтра весь день питаться в вагоне-ресторане.

Когда зашел в купе, оказалось, что все попутчики уже на месте: почтенный отец семейства, его довольно моложавая жена и дочь, лет семнадцати. Поздоровались, познакомились: Герр Йозеф Кашке, фрау Грета и фройляйн Карина. Семейство возвращалось из гостей домой в  Мюнхен.