Текст книги "Расстрелянная корона. Книга 2"

Автор книги: Александр Тамоников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

К России, Франции, Сербии присоединилась Англия, а потом и Япония, тогда как Германия и Австро-Венгрия не получили поддержки ни от Италии, ни от Румынии. Нейтральной осталась Швеция, на которую в Берлине и Вене возлагали большие надежды.

По численности вооруженных сил Россия, Великобритания и Франция превосходили Германию и Австро-Венгрию почти в два раза. Антанта имела перевес и по количеству легких орудий и самолетов, но значительно, практически в четыре раза, уступала в тяжелой полевой артиллерии.

Российскому Генеральному штабу было известно, что Германия, по крайней мере в начале войны, будет руководствоваться планом бывшего начальника германского Генерального штаба Альфреда фон Шлиффена, разработанным в 1905 году. Он предусматривал быстрый разгром Франции, пока Россия проводит мобилизацию и выдвигает войска к своим западным границам.

Нападение на Францию изначально планировалось вести через территорию Бельгии. Это позволяло обойти основные французские силы и взять Париж за тридцать девять дней.

В 1906 году план Шлиффена был скорректирован под руководством генерала Мольтке-младшего и уже не носил столь категоричного характера. Часть войск немцы вынуждены были держать на Восточном фронте.

Франция также имела свой план войны. Она хотела начать ее с освобождения Эльзас-Лотарингии, захваченной Германией сорок четыре года назад.

Перейдя утром 22 июля бельгийскую границу, германская армия без усилий двинулась в глубь Бельгии. Однако первоначальный успех не означал, что поход по Бельгии станет для немцев легкой прогулкой. Бельгийская армия, которую противник превышал в десять раз, неожиданно оказала серьезное сопротивление. Лишь 7 августа германцы взяли Брюссель. В тот же день произошли первые боестолкновения с частями французских войск.

25 июля французские армии начали наступление в Эльзасе, спустя неделю – в Лотарингии. Оно имело для них большое значение, ведь это была борьба за возвращение ранее утраченных земель.

Французам удалось захватить Саарбрюккен и Мюльхаузен. Но так как немцы одновременно наступали в Бельгии, им пришлось перекинуть туда часть своих войск. Германия нанесла контрудары, в результате французская армия отошла на исходные позиции и даже оставила небольшую часть своей территории.

Тогда же началось пограничное сражение. Французы и англичане из экспедиционного корпуса из-за наступления немцев через Бельгию и сосредоточения основных французских сил у Эльзаса вынуждены были обороняться тремя разрозненными войсковыми группами. Германская армия вторглась во Францию, имея задачу обойти Париж с целью полного окружения противника.

Английские части отступили к побережью. У французского командования не было никакой уверенности в том, что удастся удержать Париж, поэтому 20 августа правительство страны перебралось в Бордо.

Французы отошли к новому рубежу, который проходил по реке Марна. Оборона Парижа была поручена генералу Жозефу Симону Галлиени, военному губернатору столицы.

Немцы были близки к полному успеху, но у них не хватило сил для завершения операции по охвату Парижа. Войска вымотались, растянулись, тылы отстали, оголились фланги, резервы отсутствовали.

В германской ставке было принято решение сократить фронт наступления и провести глубокий обходной маневр частями генерал-полковника Александра фон Клюка для удара в тыл французской армии. Германское командование понимало, что, поворачивая войска на восток севернее Парижа, оно подставляет армию Клюка под фланговый удар французских частей, сосредоточенных для обороны столицы. Однако оно пошло на этот роковой для себя маневр.

Французское же командование не упустило своего шанса и ударило по неприкрытым флангам и тылу. Началась битва на Марне, в которой французам и англичанам удалось отбросить немецкие войска до Амьена.

Но это было только начало. Германцы отступили на десятки километров, но не утратили сил, необходимых для продолжения боев. Они вновь сошлись с войсками союзников 23 августа.

Тогда-то и началось генеральное сражение, выигранное французами и англичанами. 26-го числа стало очевидным, что германские войска терпят поражение. Спустя три дня из ставки пришел приказ на отступление немцев к рубежу по рекам Эне и Вель.

Битва на Марне имела огромное значение, в первую очередь моральное. Французы впервые одержали нелегкую победу над германцами после поражения во франко-прусской войне. Англичане поняли, что их войска не обладают достаточной мощью, и в дальнейшем приняли меры по их усилению, улучшению тактики ведения боя. План Шлиффена потерпел полный крах.

Генерал-полковник фон Мольтке был смещен с занимаемой должности. Начальником полевого Генерального штаба был назначен генерал Эрих фон Фалькенхайн.

Битва на Марне явилась знаковым моментом войны на Западе. Силы противников примерно сравнялись, фронт стабилизировался.

Мобилизация и развертывание русской армии заняли две недели. Перемещение мест сосредоточения войск в отдаленные от границы районы, осуществленное в 1910 году, оставляло русскому командованию свободу в определении порядка ведения боевых действий.

Франция настаивала, чтобы действия русской армии были направлены против Германии. Немцы же на Восточном фронте держались оборонительной тактики.

Военная разведка доложила, что Австро-Венгрия готовит наступление из Галиции. В ее армии уже состояли добровольческие польские части во главе с революционером Иосифом Пилсудским.

Своевременно получив разведывательные данные, Россия свела на нет все усилия Пилсудского. Было издано обращение к польскому народу, которое возымело свое действие. Сказались и давние франко-польские связи. Почти все общественные деятели объявили о своей верности союзникам. Части Пилсудского практически не получили пополнения. Страны Антанты обещали полякам больше, нежели их противники.

В 1914 году русская армия воевала на двух фронтах. Юго-Западным командовал генерал от артиллерии Николай Иудович Иванов, начальником штаба был генерал-лейтенант Михаил Васильевич Алексеев. Северо-Западный возглавлял генерал от инфантерии Яков Григорьевич Жилинский, которого менее чем через два месяца сменил Николай Владимирович Рузский, носивший такое же воинское звание. Начальником штаба там был генерал-лейтенант Владимир Алоизиевич Орановский.

Первые крупные боестолкновения на Восточном фронте произошли 4 августа 1914 года. Русские войска начали наступление на Восточную Пруссию.

Это направление главного удара объясняется союзническими обязательствами России. Франко-русская конвенция, заключенная начальниками Генеральных штабов союзных стран генералами Жоффром и Жилинским еще в 1913 году, имела главную задачу заставить Германию вести войну одновременно на западе и востоке. Россия должна была начать наступление против Германии не позднее двух недель после мобилизации и вести боевые действия на территории противника.

Наступление в Пруссии планировалось проводить силами двух армий, которыми командовали генералы от кавалерии Павел Карлович фон Ренненкампф и Александр Васильевич Самсонов. Предполагалось, что они нанесут поражение германской армии, соединятся и начнут наступление на главном направлении, через Варшавский выступ на Берлин.

План действий Юго-Западного фронта основывался на информации, полученной разведкой в период с 1909 по 1912 год. Основные силы Австро-Венгрии были расположены в районе Львова. Русское командование планировало осуществить масштабный охватывающий маневр и окружить их. Но реальное расположение армии противника не соответствовало данным, имевшимся у русского командования. Австро-венгерский Генеральный штаб перед войной изменил район развертывания основных сил, отодвинул его на запад. Противник предполагал силами двух армий нанести главный удар по русским войскам между Вислой и Бугом, оставив еще одну на прикрытие Львова.

На Северо-Западном фронте Первая армия генерала Ренненкампфа, укомплектованная наполовину, перешла границу 4 августа. Генерал Самсонов начал наступление 7-го числа. Его войскам предстоял марш от Нарева.

Эти действия вынудили немцев начать переброску трех корпусов и двух кавалерийских дивизий с французского фронта. Но и без этого германские войска имели перевес, главным образом в артиллерии.

Командующий Восьмой германской армией генерал фон Притвиц решил нанести удар по Первой русской армии. В сражении под Гумбиненом 7 августа ни одна из сторон значительного успеха не достигла. Немцам же нужна была только победа, причем быстрая. В противном случае Вторая армия Самсонова имела возможность прорвать заслоны, зайти в немецкий тыл и перерезать пути отступления.

Генерал Притвиц неожиданно принял решение отойти за Вислу, отвечавшее предположениям российского Генерального штаба. Но он был смещен. Его место занял отставной генерал Гинзбург, начальником штаба у которого был Людендорф. Он-то фактически и получил полномочия командующего.

Людендорф решил всеми силами ударить по армии Самсонова.

С 13 по 17 августа она, ослабленная на один корпус, переданный генералу Ренненкампфу, потерпела сокрушительное поражение. Часть армии была окружена, Самсонов решился на прорыв, но он не удался. Оставаясь верным долгу и присяге, генерал предпочел смерть пленению. Александр Васильевич Самсонов застрелился.

Узнав о положении Второй армии, Ренненкампф выслал от Кенигсберга два корпуса на помощь Самсонову, но поздно. Войскам пришлось вернуться, так как со Второй армией было уже покончено.

После этой победы Восьмая германская армия ударила по Ренненкампфу. Русские войска, обойденные с левого фланга, избежали разгрома благодаря быстрому отходу. Наступление провалилось.

3 сентября командующий Северо-Западным фронтом генерал от кавалерии Жилинский был снят с должности.

Германские войска получили возможность помочь австрийцам.

В начале сражения обстановка на люблинском направлении складывалась для русских войск неблагоприятно. 9 августа разведка Четвертой армии генерала Зальца обнаружила австрийцев в пятидесяти верстах к югу.

Барон Зальц приказал начать наступление силами трех корпусов с задачей уничтожения австрийских подразделений, замеченных разведкой. Во время выдвижения была получена новая информация: против русских корпусов выходила Первая австрийская армия генерала Данкля.

Зальц решился на встречный бой. Спустя несколько часов два австрийских корпуса атаковали части одного русского. Упорный бой продолжался до вечера, когда русские войска отступили.

11 августа австрийский генерал Данкль приказал возобновить наступление с целью охвата правого фланга русской Четвертой армии. Барон Зальц оставил для обороны у города Красника один корпус. Еще два атаковали противника.

На этот раз тяжелые бои продолжались два дня. Четвертая армия вынуждена была отойти к Люблину и занять оборону. С 14 по 20 августа она отразила все попытки наступления Первой австро-венгерской армии.

Зальц был освобожден от занимаемой должности. Новым командующим Четвертой армией стал генерал от инфантерии Алексей Ермолаевич Эверт.

Пятая армия генерала Плеве 12 августа развернулась у Замостья, против города Томашов, в соприкосновении с левым флангом Четвертой армии. На позиции Плеве наступали войска генерала Ауффенберга. План австрийцев состоял в том, чтобы с двух сторон обойти Пятую армию.

В первый день боев австро-венграм удалось оттеснить два русских корпуса в сторону Красностава и Комарова. Ожесточенные бои шли с 13 по 17 августа. Оценив обстановку, генерал Плеве решил отойти на север и занять рубеж на одной линии с Четвертой армией.

А вот на левом фланге обстановка складывалась благоприятно. Наступление Третьей армии генерала Рузского, начавшееся 6 августа, проходило почти беспрепятственно. Австрийские войска прикрытия поспешно отошли, уклоняясь от прямых столкновений. В итоге за шесть дней Третья армия продвинулась на сотню верст.

Восьмая армия генерала Брусилова начала наступление 5 августа. За три дня она дошла до государственной границы и 7-го числа перешла ее, переправилась через реку Збруч. 10-го числа Восьмая армия форсировала реку Серет, которую австрийцы не прикрывали, а следом и Стрыпу. Лишь на реке Коропец австрийцы 12 августа попытались оказать сопротивление, которое было сломлено. За восемь дней марша армия прошла около ста сорока верст.

Эрцгерцог Фридрих, командовавший австрийскими войсками, не предполагал, что русские смогут в такие короткие сроки сосредоточить половину своих сил восточнее Львова. Он считал, что сил для обороны у него хватит, приказал армии Брудермана прикрывать Галицию, подготовиться и перейти в решительное наступление.

13 августа началось сражение на реке Золотая Липа. 14-го числа русские войска остановили наступление противника. На следующий день части Третьей русской армии нанесли удар по австрийцам в центре и на левом фланге линии обороны.

Генерал Брудерман попытался остановить продвижение русских, приказал начать контрнаступление. Оно закончилось неудачей. Австрийские войска были разбиты и начали беспорядочное отступление к реке Гнилая Липа.

Ожесточенные бои на этом рубеже продолжались три дня. Австрийское командование ударило со стороны Галича. Но в дело вступили части и соединения Восьмой армии генерала Брусилова, которые разгромили австрийский корпус. Возникла угроза окружения всей армии эрцгерцога у Львова.

18 августа австро-венгерские войска в беспорядке отступили по всему фронту. Солдаты бросали орудия, повозки, снаряды и даже винтовки. 21 августа русские овладели Львовом, на следующий день – Галичем.

Четвертую и Пятую армии поддержала Девятая, образованная из двух армейских корпусов. Ею командовал генерал от инфантерии Платон Алексеевич Лечинский.

21 августа командующий Юго-Западным фронтом генерал от артиллерии Николай Иудович Иванов отдал приказ о переходе всех войск в наступление. Четвертой, Пятой и Девятой армиям предписывалось продвигаться к реке Сан, правому притоку Вислы, в нижней ее части. Третья армия генерала Рузского должна была ударить во фланг и тыл Первой и Четвертой армий противника. Против Третьей и Второй была направлена Вторая армия генерала Брусилова.

С 20 по 22 августа армия генерала Эверта разгромила группу Куммера. Тогда же был разбит один из корпусов австрийской армии Данкля.

28 августа австрийцы перешли в наступление. В тяжелых боях две русские армии остановили три австрийских, которые начали отход за реку Сан. В конечном итоге к 8 сентября была занята вся Восточная Галиция. 10 ноября русские войска вышли за Карпаты.

Военная мощь Австро-Венгрии была подавлена. План Германии, рассчитанный на молниеносную войну, рухнул и на востоке. Победа русских армий пусть на время, но устранила угрозу разгрома Сербии.

В то время, когда в Восточной Пруссии погибала армия генерала Самсонова, в столицу из Покровского вернулся вылечившийся Григорий Распутин.

Император тут же принял его.

– Здравствуй, Григорий! Поправился?

– Бог помог, папенька. Рад видеть тебя в полном здравии. Но ты устал. Отдохнуть надо.

– До отдыха ли мне сейчас?

Распутин присел на диван.

– Да, война. Ты не получал моих писем?

– Отчего же, получал.

– Так почему не послушал совета? Не надо было начинать войну, папенька, ох не надо.

– Что сейчас об этом говорить? У меня не было другого выхода.

– Э-э нет, папенька, выход всегда есть. Нашел же ты в себе мудрость не влезать на Балканы. А ведь все кричали: быть войне, быть войне, призывали к ней, разжигали ее. А я сказал, что надо укрощать страсти, а не разжигать злобу и вражду. Ведь две войны на Балканах, ввяжись ты в них, заставили бы тебя выступить против Турции. Уже тогда началась бы заваруха на весь мир. А что касается разных там союзов, так ведь они хороши, когда мир. Коли разыгралась бы война, где были бы эти твои приятели? Если бы кайзер Вильгельм сразу на Россию двинул, то чем тебе помогли бы французы или англичане? Ничем. Так и остался бы один. Я ничего не мог бы поделать, потому как из-за ранения оказался далеко. Вижу я, папенька, очень много крови впереди. Война эта убьет всех – и меня, и тебя, и семью твою. Дай-то Господь, чтобы я ошибался.

Николаю были неприятны слова Распутина.

– Ты вот что, Гриша, займись-ка лучше Алексеем, погляди, нет ли каких последствий недавней травмы, а с войной я как-нибудь сам разберусь.

Распутин тяжело вздохнул, поднялся с дивана.

– Разберешься, папенька, только послушай последнего совета.

– Ну?

– Пусть воюют другие народы. Это их несчастье. Ты же ищи мира любой ценой, не гляди на прежние союзы и обязательства. Тогда Россия выйдет из войны, опять станет выше всех.

– Ты все сказал?

– Хотел больше, но ты не желаешь слушать. Молю Бога, чтобы услышал сказанное.

– Ступай к Алешке и Александре Федоровне. Они будут очень рады видеть тебя.

– Про то знаю. Благослови тебя Господь, папенька.

Император больше не разговаривал с Распутиным на тему войны и мира.

Надо сказать, что возвращение Григория оживило прежние слухи о том, что царь чуть ли не с полуслова принимает все советы и наказы распутного старца. Мол, влияние Распутина на российского императора настолько велико, что Николай готов слушаться его во всем. Врагов у Григория Распутина было очень много, как, впрочем, и у государя.

Справедливости ради следует отметить, что и приверженцев тоже имелось немало, гораздо больше, чем противников. Однако не напрасно русская пословица говорит, что бочку меда портит всего одна ложка дегтя.

С первых дней войны неуютно чувствовал себя и полковник князь Покровский, командовавший группой особых порученцев. Ему казалось, что царь забыл о нем и его офицерах. Посему в разгар Галич-Львовской операции, а именно 15 августа, Покровский запросил аудиенции у императора.

– Добрый день, Алексей Евгеньевич, – проговорил государь.

– Здравия желаю, ваше величество.

– Проходите, говорите, что у вас.

Покровский прошел в кабинет, занял кресло, указанное императором.

– Извините, ваше величество, но у меня складывается такое впечатление, что я вам здесь, в Петрограде, больше не нужен.

Николай открыл коробку папирос, прикурил, медленно втянул в себя ароматный дым.

– Это неверное впечатление, князь. Доказательством сему служит присвоение вам очередного воинского звания. Вы теперь генерал-майор. Поздравляю вас.

Покровский встал, вытянулся струной.

– Благодарю вас, государь, но считаю, что не заслуживаю такой чести. Я и мои офицеры уже больше двух месяцев без работы.

Император улыбнулся:

– Мне бы, князь, эти два месяца!..

– Я вас понимаю, и все же.

– А что за бумаги у вас в руках?

– Это рапорта, мой и моих подчиненных, с просьбами об отправке на фронт. На любые должности.

– Вот оно что! Вы оставите их у себя или предпочтете, чтобы я поставил на каждом резолюцию «отказать»?

– Мы не в силах бездействовать, ваше величество. Во время войны офицер должен быть на фронте или хотя бы в штабе, но никак не сидеть дома и узнавать из газет, что происходит на театрах военных действий.

– Согласен. Не читайте прессу. Я с утра посмотрел несколько газет, и у меня сразу же пропало желание завтракать. А насчет работы не беспокойтесь, Алексей Евгеньевич. Будет вам дело. Совсем скоро. Я намерен проехать в войска, провести инспекцию, посетить тыловые базы, заводы. Ваша группа будет сопровождать меня. Такое решение я принял задолго до вашего сегодняшнего визита.

– Группа готова выполнить любой ваш приказ.

– Это мне известно, а пока… – Император подумал и произнес: – Подойдите, пожалуйста, сюда.

На краю огромного стола, прикасаться к которому Николай никому не позволял, лежала карта Восточной Пруссии с обозначениями районов дислокации своих и вражеских частей, красными и синими пунктирами, стрелками, цифровыми обозначениями.

– Скажите мне, Алексей Евгеньевич, как опытный специалист, в чем, по-вашему, причина неудач на северо-западе?

– Для этого мне не нужна карта.

– Хорошо, говорите без карты.

– Замысел наступления с двух сторон был верным. Первоначальный успех генерала Ренненкампфа под Гумбиненом объясняется в первую очередь тем, что на германцев воздействовала и армия Самсонова. Катастрофы со Второй армией не произошло бы, если бы Ренненкампф сделал бы то же самое, то есть в нужный момент надавил бы на тылы немцев. Однако Жилинский допустил, по сути, ту же ошибку, что и Мольтке. Он попросту переоценил достигнутый успех, не посчитал нужным сосредоточить силы на поле сражения, а думал о преследовании врага. Сказалось и наше повышенное внимание к крепости Кенигсберг, которая, в общем-то, могла быть взята в любое другое время.

Николай прошелся по кабинету, обернулся:

– Следовательно, вы, князь, считаете нашей главной ошибкой переоценку легкости вторжения в Восточную Пруссию?

– Да, мы не знали реальных возможностей германцев.

– Но, проиграв битву на Марне, немцы совершили гораздо более серьезную ошибку, чем все наши, вместе взятые.

– В конечном счете страшен не тот материальный ущерб, который мы понесли в Восточной Пруссии. Его можно восстановить. Беда в том, что любое поражение приводит к падению морального духа офицеров и солдат, вызывает неуверенность у командования, а противнику придает дополнительные силы.

– В этом вы, Алексей Евгеньевич, несомненно, правы. Вот сейчас ситуация на Юго-Западном фронте как будто начала исправляться. Даст Господь, нам удастся в Галиции достигнуть успеха против австрийских войск. Тогда боевой дух армии поднимется.

– Я уверен, что силами пяти армий нам удастся достичь значительного успеха в Галиции. Это действительно компенсирует наши потери в Восточной Пруссии.

Император улыбнулся:

– Именно такие слова я и хотел от вас услышать.

– Когда группе следует быть готовой к выезду?

– Вам сообщат об этом дополнительно.

К первой половине декабря успехи русских войск в Галиции полностью затмили для общества неудачу в Восточной Пруссии. Во Франции бои перемещались все севернее, постепенно создавалась укрепленная линия фронта. Положение Австрии стало настолько угрожающим, что Германия вынуждена была оказать помощь своей главной союзнице.

Крупные австро-германские силы двинулись к среднему течению Вислы и вышли к Варшаве. От столицы царства Польского их отделяло несколько верст. Русская армия вступила в бои, которые длились неделю, с 1 по 7 октября. В результате наступление противника было остановлено, он начал отступать.

Русские армии, развивая успех, пошли вперед и продвинулись гораздо дальше, чем прежде. На этот раз они уже угрожали непосредственно Кракову. Русская армия достигла западной границы Польши, кавалерийские части проникли в провинцию Познань.

Император получил доклад о том, что в течение восемнадцати дней успех был достигнут по всему пятисотверстному фронту. Русские войска повсюду сломили сопротивление вражеских сил, принудили их к отступлению.

Российский флот в Балтийском море под командованием адмирала Эссена по численности уступал германскому. Однако тот был связан англичанами и не пытался заходить в территориальные воды России. Боевые действия на Балтике ограничивались столкновениями отдельных судов. На подводной мине подорвался германский крейсер «Магдебург». Та же беда приключилась и с русским крейсером «Паллада», который сразу же затонул вместе со всей командой.

Иначе складывалась обстановка на Черном море. Два новейших германских корабля, «Гебен» и «Бреслау», находившиеся в Средиземном море в момент начала войны, ушли от англичан и французов и укрылись в Дарданеллах. После некоторой проволочки Турция пропустила их в Черное море.

В то время в Николаеве строились три дредноута, но ни один из них еще не был готов. Черноморский российский флот состоял преимущественно из устаревших типов судов.

Возможность добиться хотя бы временного перевеса на Черном море подтолкнула Турцию на выступление против России. Великий визирь рассчитывал и на мусульманское восстание на Кавказе.

16 октября «Гебен» и «Бреслау» безо всякого предупреждения вышли к Одессе и Феодосии и открыли орудийный огонь. Турецкое правительство попыталось свалить вину за начало боевых действий на русский флот.

На Кавказе был создан новый фронт. Им командовал генерал от кавалерии граф Воронцов-Дашков, начальником штаба был Мышлаевский, вскоре замененный генерал-лейтенантом Николаем Николаевичем Юденичем.

В ходе первого же наступления русские войска заняли горную крепость Баязет. Они отразили контратаки турок и под Сарыкамышем вытеснили их за пределы границы.

К концу 1914 года ясно определилось, что война затягивается. В стране усилились революционные настроения. В оппозиционных кругах все чаще слышалось, что правительство не считается с новым положением вещей.

Военный министр Сухомлинов за первые месяцы войны не принял достаточных мер по усилению снабжения армии. Сказывалось представление о том, что схватка будет короткой. Правительству казалось бессмысленным тратить финансы на постройку заводов.

Надо отметить, что действовавшие оборонные предприятия не останавливались из-за мобилизации, как это было во Франции. Однако российские заводы производили вооружения не больше, а в некоторых случаях и меньше, чем в мирное время. Это объяснялось загруженностью предприятий ремонтом оружия, присланного с фронтов.

В докладе военного министра указывалось, что в 1914 году Россия испытывала острый дефицит в орудиях и снарядах. 8 сентября великий князь Николай Николаевич, возглавлявший вооруженные силы, сообщил императору, что на некоторых фронтах недостает снарядов. Этот факт существенно тормозит проведение военных операций.

Производство снарядов в России составляло около ста тысяч штук в месяц, а их расход на фронтах превышал миллион. Сложность, а по мнению многих военачальников, трагичность положения была в том, что за время, оставшееся до начала весенней кампании, государство не имело возможности ликвидировать дефицит снарядов.

Пытаясь выйти из создавшегося критического положения, царское правительство начало размещать крупные военные заказы в других странах. Конечно же, их получали и российские промышленные предприятия.