Текст книги "Сеть Творца (СИ)"

Автор книги: Александр Лоскутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Игры с силами природы никогда не проходят бесследно.

Что же теперь будет?

* * *

Фабиан, пошатываясь и поминутно скрипя зубами от пронизывающей его ослепляющей боли, поспешно шел на восток. Превратившийся в грязную слякоть снег хлюпал под его опаленными сапогами. Некогда роскошная черная куртка свисала с поникших плеч колдуна обугленными и располосованными в клочья лохмотьями.

Чудо из чудес, что мне вообще удалось убраться оттуда.

Невыносимая волна боли, нахлынувшая из отвратительно-уродливой раны на груди, заставила бывшего Повелителя Новой Империи, застонав, опуститься на колени. Фабиан осторожно распустил повязку и быстренько осмотрел рану.

Вчера пылающая стрела какого-то проклятого лучника пронзила ему грудь, нанеся практически смертельную рану, а сегодня... Дела явно шли на поправку! Обугленная и почерневшая от магического огня кожа на груди, трескаясь, сползала целыми кусками, обнажая здоровую розоватую кожицу. Отвратительная опухоль исчезала буквально на глазах. А ведь прошел всего лишь один день. Рана заживала невероятно быстро, хотя по-прежнему доставляла черному колдуну массу неудобств – раскаленные иглы боли продолжали терзать его грудь. Но такими темпами это мучение продлится недолго. Каких-нибудь три-четыре дня и на месте уродливой раны останется всего лишь небольшой шрам.

Наверное, какие-то высшие силы обратили на меня внимание... Хотя, возможно, что именно прошедшая через меня лавина магии воистину сделала меня бессмертным и неуязвимым. Истинным Творцом.

Но оставалась еще проклятая слабость. Слабость не телесная, хотя ее тоже хватало, а полнейшее и окончательное магическое истощение. Сейчас Фабиан не смог бы даже зажечь свечу с помощью магии. Не смог бы.

Если сейчас я наткнусь на какой-нибудь союзный патруль... У меня появится великолепный шанс на деле проверить свою неуязвимость и способность заживлять смертельные раны.Впрочем, бывший Повелитель искренне сомневался, что его отрубленная голова когда-нибудь сможет вернуться на свое законное место. До такого лучше не доводить.

Черный колдун с трудом поднялся на ноги и устало побрел дальше. Мое дело проиграно... Я потерял все... Но это еще не конец! Я отдохну, наберусь сил и начну все с самого начала...

На поясе он ощущал привычную тяжесть, наполняющую его призрачной надеждой. Находящийся в невероятно грязном кошеле Ключ при каждом шаге ударялся о бедро Фабиана.

Я еще вернусь...

Хорошо, что погоня не может выследить его по возмущениям в структуре Сети, которые распространяет Ключ. На время лишившийся всей своей магии Фабиан знал, что взбаламученное эфирное пространство над Грастосом заполнено многочисленными возмущениями, которые были вызваны к жизни небольшим разрывом в структуре Сети. Эти возмущения создают постоянные помехи, препятствующие его обнаружению, и сохранятся они еще весьма долгое время. Откуда пришло к нему это знание, поверженный Повелитель не ведал, но уверенность в этом ни на минуту не оставляла его.

Я отдохну, верну свою магию, и вы пожалеете о том, что посмели встать у меня на пути. Нет на Грастосе таких мучений, которые не смогут ощутить на себе проклятые союзники после моего неизбежного триумфа. А для того, кто ранил меня, я изобрету новые, невиданные ранее чудовищные по своей жестокости пытки. Он будет вечно молить о смерти, как о великом даре, но не получит ее!

Фабиан медленно брел на восток по раскисшей степи. Пылающее в небесах солнце обжигало его своими жаркими лучами.

А в голове черного колдуна непрерывно тускло-багровым светом мерцали четыре огонька, парящие на небольшой высоте над какой-то чуждой безжизненной равниной.

* * *

О... будь ты проклят, Фабиан! Ну почему ты никак не можешь просто умереть? Почему я обречен вечно тащиться по твоим следам?

Авенир, едва переставляя ноги, устало брел между стволами деревьев, насквозь промокшими из-за внезапного таяния снегов. Голова гудела так, будто там, внутри черепа, кто-то увлеченно колотил в колокол. Заплетающиеся ноги отказывались держать его.

Бывший воин имперской армии еще вчера потерял свой лук и колчан, зато у него еще оставался кинжал, а на поясе неподъемной тяжестью висел меч. Авенир практически не умел им пользоваться, и, наверное, бесполезное оружие давно надо было бросить... но он не решался. Меч придавал ему уверенности, хотя в глубине души бывший имперец не был уверен, что сможет его хотя бы поднять.

Последние остатки сил ушли на то, чтобы убраться с поля битвы не попавшись ни одному из десятков многочисленных патрулей союзных сил, усыпавших округу.

Жарко...Пылающий круг солнца висел прямо над его головой.

Авенир устало тащился на восток. Ведь именно туда скрылся Повелитель и унес с собой проклятый Ключ. Хотя он и не видел его ухода, очнувшись только глубоко ночью, Авенир все же абсолютно точно знал это. Ключ медленно движется на восток. Все остальное – не важно.

Неведомая путеводная звезда стала даром небес, который обрел Авенир после того, как, его собственная стрела, вонзившись в грудь Фабиана, вынудила того прекратить свои разрушительные деяния. И теперь Авенир, даже не ведая о том, что сейчас он единственный во всем мире обладает такими способностями, постоянно ощущал присутствие хрустальной статуэтки и мог с точность до мили указать расстояние до нее. Небесный дар.

Дар или проклятие. Ибо эта же сила непрерывно гнала его в дорогу, вынуждая гнаться за Фабианом и не давая ни на мгновение свернуть в сторону.

Я должен добыть Ключ...

Еще шаг, и еще... Ноги подкашивались, но Авенир, подгоняемый горящим в голове магическим ореолом хрустальной статуэтки, стиснув зубы, заставлял их через силу шагать вперед. Еще шаг...

Перед глазами все затянул сплошной туман.

Еще шаг... Еще один. Осталось прошагать еще миллион. Шаг...

Измученный десятник имперской армии даже не заметил, как из-за деревьев выступили десяток воинов в блестящих начищенных кольчугах и с длинными мечами в руках. Холодная сталь блестела в обжигающе горячих лучах солнца. Бойцы молча переглянулись и, шагнув, перегородили путь спотыкающемуся Авениру.

Осознание неожиданно появившегося на дороге препятствия дошло до замутненного рассудка Авенира только тогда, когда он буквально уткнулся в закованную в великолепную кольчугу грудь одного из преградивших ему путь воинов. Солдат свысока посмотрел на Авенира, который с превеликим трудом пытался вытащить из ножен меч. Обессиленный бедняга не представлял ни малейшей угрозы для отряда в десять человек.

Один из воинов, сплюнув сквозь зубы, небрежно процедил:

– Так-так. Кто же это тут у нас? Один из приспешников Повелителя, да еще и не простой воин, а десятник. Ну, отродье Падших, что можешь сказать в свое оправдание перед тем, как мы перережем тебе глотку?

Авенир с превеликим усилием поднял меч. Перед глазами все плыло.

– П-прочь... с дороги...

Широкоплечий воин громко захохотал.

– Вы смотрите-ка, он еще и гавкать умеет!

Авенир слабо замахнулся мечом и попытался нанести удар. Собственно, такую жалкую атаку отразил бы и младенец. Воин даже не стал утруждать себя, поднимая меч.

Удар кулака, закованного в обшитую железом перчатку, швырнул обессиленного Авенира на землю. Когда безумная круговерть перед глазами немного улеглась, Авенир понял, что лежит возле корней какого-то дерева, а солдаты Союза полукругом стоят вокруг него. Ударивший его воин нагнулся и подобрал короткий меч, оброненный бывшим солдатом Повелителя. Небрежно осмотрев отнятое оружие и попробовав пальцем его остроту, боец презрительно хмыкнул и зашвырнул меч в кусты.

– Обыщите его! – Спокойно процедил он.

Авенир не сопротивлялся.

* * *

Пленившие Авенира воины, негромко переговариваясь, небрежно осматривали отнятые у измученного десятника вещи. Сам же Авенир, предоставленный самому себе, сидел, прислонившись спиной к теплому стволу старого дерева. Его никто не охранял, но он даже не тешил себя надеждой на побег. Полностью обессиленный, он не успеет даже сделать два шага, как вновь окажется в руках солдат Союза и тогда они вряд ли обойдутся с ним так милостиво, а, скорее всего, просто прирежут на месте.

Один из бойцов небрежно рылся в заплечном мешке Авенира, доставая его запасную одежду и презрительно отбрасывая ее в сторону. Другой, добравшись до его запасов еды, вывалил их прямо в грязную лужу. Солдат, сваливший бывшего имперца с ног, подкинул, отнятый кошелек и, развязав его, высыпал содержимое на ладонь. Блеснули золотые и серебряные монеты...

– Вы только посмотрите, сколько у этого поганого типа денег! – Присвистнул широкоплечий воин Союза. – Разве в армии Повелителя так хорошо платят? Или ты добыл их, обирая мертвых? – Стоящие вокруг солдаты захохотали. Авенир безучастно молчал – смысл произносимых воином слов не доходил до замутненного сознания. И только где-то в глубине души слабо мерцал удаляющийся на восток Ключ. – Раз, два, три, четыре... Четыре золотых монеты. Серебро... А это еще что?!

Воин Союза удивленно уставился на лежащую на ладони серебряную вещицу.

Бросившие только один мимолетный взгляд на этот маленький предмет солдаты тут же прекратили посмеиваться и шутить. Десять пар глаз мрачно уставились на серебряный значок, лежащий на ладони одного из бойцов. Постепенно один за другим взгляды соскальзывали с этой старинной вещицы и тут же тяжело и пронзительно устремлялись в сторону обмякшего пленника.

– Где ты это взял?! – Рявкнул один из воинов одним шагом оказываясь перед Авениром. – Отвечай!

– Ч-что?..

Воин сунул что-то пленнику под нос. Пока Авенир безуспешно пытался сфокусировать взгляд на расплывающемся предмете, маячащем у него перед глазами, солдаты Союза явственно теряли терпение.

– Немедленно говори!! – Тяжелый удар заставил все тело Авенира содрогнуться от боли. – Сейчас же!

Как ни странно, но именно этот удар хоть немного, но прояснил разум Авенира. Туман перед глазами бывшего воина Империи немного рассеялся, и он сквозь полупрозрачную пелену увидел какой-то серебряный значок в виде меча и щита. Вещица была очень старой и потертой. В голове Авенира слабо заворочались какие-то далекие воспоминания.

– Довмонт... в лесу... Ключ... – Авенир трясущейся рукой вытер капающую с разбитой губы кровь. – Давно... Так давно... что... вечность назад...

Солдаты Союза переглянулись. Потом один из них с тихим шорохом вытащил кинжал и, скользнув в сторону, приставил его к горлу пленника, слегка поцарапав кожу:

– Говори, или, клянусь именем Стража, я тебе перережу глотку.

Холодный голос воина не оставлял ни малейших сомнений в том, что он действительно способен немедленно исполнить свою угрозу. Авенир ощутил, как по шее у него стекает маленькая капелька крови, вызванная слабым движением острого как бритва кинжала.

– Его дал мне один человек. Довмонт его звали... Давно. Еще летом.

По всему было видно, что воины буквально ошарашены этим известием. Они удивленно переглядывались, недоуменно пожимая плечами.

– Почему Довмонт дал тебе Символ Стража? Где он сейчас сам?

– Довмонт мертв... – Кинжал дрогнул, породив еще одну капельку крови. – Его убил один колдун... Гедимин... Перед смертью он просил меня доставить Ключ... в Дитнолл.

– В Дитнолл! А ты, как примерный холуй Повелителя отнес его прямо ему в руки? Так все было!?

– Нет... Я отнес Ключ в Дитнолл и отдал Вонифату... – Солдаты снова переглянулись. Угрожавший ему кинжалом воин убрал свое оружие. – Но потом Ключ мы потеряли... Гедимин...

Авенир устало обвис. Один из солдат, присев на корточки, взял его за плечи и хорошенько встряхнул:

– Что случилось потом? Где сейчас Гедимин?

– Гедимин мертв... Погиб. Ключ снова был у нас... Но пришел Фабиан... Он убил Вонифата, ранил меня и забрал Ключ. Я гнался за ним... Но опоздал...

Воины, задумчиво глядя на Авенира, отошли в сторонку и начали негромко переговариваться. Отдельные слова доносились до их пленника, но тому было не до того, чтобы слушать. Глаза неумолимо смыкались, а где-то в невообразимой дали мягко мерцала и звала Авенира к себе магия Ключа.

Нужно догнать Фабиана... Отобрать Ключ...

Авенир с трудом поднялся на ноги и неуверенно шагнул вперед. Тотчас же чья-то уверенная рука как тиски стиснула его плечо:

– Куда это ты собрался? Стой здесь.

– Ключ... – прохрипел Авенир, с трудом выталкивая из себя слова. – Я должен найти Ключ. Я должен догнать Повелителя.

– Ты знаешь, где Фабиан?!

Авенир поднял трясущуюся руку и указал дрожащим пальцем на восток, где, примерно в десяти милях от этого места мягким невидимым светом чужеродной магии пульсировал Ключ. Изумлению солдат не было границ.

– Ты пойдешь с нами. – Уверенно заявил один из них.

* * *

Вот только идти Авениру не пришлось. Обессиленный и измученный, он буквально рухнул на землю после первого же десятка шагов и больше уже не смог подняться. Недовольно ворчащие солдаты, срубив несколько веток, соорудили носилки и возложили Авенира на них.

В лагерь союзников бывший имперец прибыл лежа на спине и немигающим взглядом уставившись в безоблачное небо, где по-прежнему жарко пылал ослепительный шар солнца. Его поместили в небольшой палатке, приставив охрану, хотя все были и без того уверены, что сбежать он уж точно не сумеет. Авенир, тяжело раскинувшись, лежал на грязном и потрепанном одеяле и, глухо стоная, метался в каком-то полубреду.

Видимо о необычном пленнике сразу же доложили самому высокому начальству, потому что уже через час к нему в палатку заглянул один из генералов Союза. Недовольно хмыкнув, он осмотрел бессознательного пленника и, распорядившись приглядывать за ним и следить, чтобы тот случайно не помер, гордо удалился.

А еще через полчаса в палатку явился Каллист. Задумчиво посмотрев на тяжело дышащего Авенира, он распорядился немедленно позвать сюда главу отряда Ночных Сов, сержанта по имени Тень-в-Ночи. Прихрамывающий сержант лучшего отряда шпионов, разведчиков и убийц на Грастосе незамедлительно явился. Неудачная попытка покушения на Повелителя, которая привела к тому, что у самого сержанта оказались сломаны несколько ребер, а на теле появилось неисчислимое множество синяков и кровоподтеков, все еще жгла его душу. У Ночных Сов неудач не бывает. Они либо делают свое дело, либо погибают при попытке закончить начатое.Тень-в-Ночи горел желанием узнать о местонахождении Повелителя и, наконец, спокойно завершить свое задание, за которое ему уже заплатили двадцать пять золотых монет. Но, вообще-то, дело уже было не в деньгах, а в престиже и репутации непобедимых Ночных Сов.

Каллист немедленно обратился к прибывшему сержанту:

– Посмотри, вот этот парень – это не он?

Тень-в-Ночи, бросив только один мимолетный взгляд на бессознательного пленника, немедленно кивнул:

– Это он.

– Ты уверен? – Задумчиво переспросил глава волшебников Союза.

Сержант Ночных Сов изобразил оскорбленное достоинство и, не ответив, недовольно отвернулся.

– Вижу, вижу, что уверен... – Каллист кивнул стоящему неподалеку курьеру в новенькой с иголочки форме гонцов Прекунта. – Позови сюда волшебницу Домителлу, да скажи ей, чтобы захватила с собой все свои пузырьки с лекарствами. Нам нужно как можно скорее поставить его на ноги. Этот парень явно знает много-много интересных вещей...

* * *

Авенир вздрогнул и, рывком выскочив из упоительно-прекрасных объятий забвения, широко распахнул глаза. Сердце быстро-быстро колотилось о его ребра и явно стремилось выскочить из груди. Кругом царил мягкий полумрак. Где я?

– Тихо. – Спокойный женский голос мягко наполнил темную палатку. – Не надо так дергаться. Все в порядке.

Авенир мгновенно завертел головой в поисках источника звука и, мягко подобравшись, приготовился к прыжку. На мгновение его удивило отсутствие боли, которая за последнее время уже успела стать его привычной спутницей. Тело, пусть и нехотя, но подчинилось, не отзываясь на каждое неосторожное движение болезненной судорогой.

– Да здесь я. – Обернувшийся Авенир буквально нос к носу столкнулся с немолодой уже женщиной в простом шерстяном платье. Чистое миловидное лицо светилось добротой и уверенностью. – И, между прочим, я не кусаюсь...

– Я и не думал, что ты кусаешься, – буркнул Авенир и, неожиданно обнаружив, что в палатке он лежит совершенно голым, мгновенно юркнул в угол, закутавшись в старое одеяло.

Женщина засмеялась мелодичным похожим на мягкое звучание колокольчиков смехом:

– Да не смущайся ты. За годы работы армейской лекаркой я и не то видела. Я – Домителла, а вот ты-то кто такой?

– Авенир. – Бывший имперский лучник уверенно представился, но одеяла все-таки не опустил.

 Ну хорошо, хорошо. Твоя одежда вон в том мешке. – Домителла кивнула в сторону лежащего в углу заплечного мешка. – Я подожду тебя снаружи.

Едва только женщина покинула палатку, Авенир мгновенно метнулся к мешку и одним движением вытряхнул его содержимое. В мешке оказалась его одежда, чистая и заштопанная, кошель с деньгами, который он в последний раз видел в руках широкоплечих громил, захвативших его в плен. Авенир даже заглянул внутрь. Странно, все деньги до последней монеты были на месте, но вот таинственный значок в виде меча и щита бесследно исчез. И, о чудо из чудес, в мешке находился даже его кинжал. Они оставили мне оружие.Авенир непонимающе пожал плечами. Странно.

Он быстренько оделся и пристально огляделся по сторонам. В маленькой палатке больше не было ничего особого. Какие-то пузырьки в углу, запах трав и груды запятнанных кровью тряпок.

Лекарская палатка. Но вот где эта палатка находится и как мне отсюда выбраться? Если я сейчас в лагере Союза...Авенир поморщился в ожидании продолжительных допросов, сопровождающихся весьма неприятными ощущениями, а именно так обращались с пленными в армии Новой Империи. Хорошо, если потом всего-навсего пожизненно отправят на шахты, а не вздернут на первой же ветке.Авенир не ожидал милосердия, ведь, в конце концов, на его счету не меньше десятка подстреленных воинов Союза.

А как же Ключ?..

Надо выбираться отсюда.

Стараясь не шуметь, Авенир осторожно подобрался к одной из стенок палатки и, поминутно вздрагивая, прорезал в ней дыру, достаточную чтобы выбраться наружу.

Высунув голову, он огляделся. Никого. Вокруг плотными рядами стояли палатки. Со стороны доносился недалекий говор. Надо быть осторожнее.

Авенир змеей выскользнул через дыру, осторожно привстал на ноги, и в ту же минуту вздрогнул. Что-то ощутимо кольнуло его в спину. Бывший лучник Повелителя застыл на месте и осторожно обернулся.

Позади него стоял один из тех воинов, что пленили его в лесу, и слабо улыбался. В руке солдат держал опущенный к земле длинный меч.

Вот и все...Авенир вздохнул и, отбросив в сторону кинжал, поднял руки.

– Ну и шустрый же ты, братец. – Воин поднял меч и, усмехнувшись при виде поежившегося Авенира, убрал его в ножны. – Да только от Стражей еще никто не убегал.

Видя, что ужасный солдат Союза не собирается его немедленно убивать, Авенир немного осмелел:

– Что еще за Стражи?

– А ты не знаешь? – Солдат явно был удивлен. – Да, парень, нам с тобой надо будет о многом побеседовать. Да не пугайся ты, раскаленное железо на этом разговоре присутствовать не будет.

Воин сделал шаг в сторону, нагнулся и, подобрав отброшенный Авениром кинжал, подбросил и поймал точным движением ладони:

– А теперь пойдем-ка во-он туда.

При виде появляющегося из-за палатки Авенира Домителла-целительница улыбнулась и довольно хмыкнула:

– Вот видишь, прошло всего два дня с тех пор, как его принесли мне чуть живого, а он уже спокойно ходит на своих ногах и даже пытается сбежать.

Увидев того, к кому она обращалась, Авенир мгновенно подобрался. Рядом с целительницей прямо на земле, вытянув ноги, сидел тот самый человек, которого он в последний раз видел окровавленным и с трудом стоящим на ногах. Каллист! Заметив Авенира, он улыбнулся и приглашающе махнул рукой:

– Иди сюда и садись. Вот мы и снова встретились, друг Авенир. – Он подмигнул. – Но ничего, дружески вспомнить старые времена мы еще успеем. А сейчас расскажи-ка мне все, что ты знаешь о Ключе. Да не стесняйся.

– Ну, я практически ничего и не знаю, кроме того, что рассказывал мне Вонифат... – Авенир решил начать издалека и утаить хоть что-нибудь. Не следует помогать тому, кто, скорее всего, является тебе вовсе не другом.– Он погиб, а я решил продолжить его дело. Хотел забрать статуэтку...

– Ай-яй-яй. Ты, братец, либо непроходимо глуп, во что я почему-то не верю, либо хитришь. Зачем тебе статуэтка – ты ведь все равно не сумеешь ей воспользоваться? Ну, да об этом потом, а сейчас расскажи-ка мне свою историю. Да не забудь упомянуть о том, как это случилось, что Вонифат погиб, а ты при этом остался в живых да еще и попал в армию Повелителя.

Авенир вздохнул. Судя по всему, придется выложить все. Каллист – не тот человек, которого можно легко обмануть, упустив хоть какую-нибудь даже самую незначительную деталь. Пронизывающий взгляд колдуна, казалось, выворачивал наружу все его даже самые потаенные мысли. Если я солгу – он, несомненно, почувствует.Авенир, признавая поражение, пожал плечами и начал рассказывать все, что произошло с ним с того самого момента, как он повстречал в лесу тяжелораненого Довмонта.

* * *

– ...и выстелил. Стрела, пролетая сквозь окружающее его пламя, мгновенно вспыхнула и, уже пылая, ударила Повелителя в грудь... – Авенир потер виски и судорожно сглотнул. – Как же он закричал... Мне казалось, что из меня сейчас душа вылетит. Ничто человеческое не может породить таких звуков. Это был крик какого-то ужасного чудовища! Стон самой Бездны!.. А потом Фабиан выронил Ключ. Он упал и, сияя как маленькое солнце, ударился о камень. И тогда я потерял сознание. Да, еще вот что... – Авенир немного помялся, но потом, решившись, с трудом выдавил из себя еще несколько слов. – Перед этим я видел какие-то четыре огонька. Багрово-красные и гневно мерцающие, а позади них... не знаю, что это было, но уверен, что на Грастосе таких мест не найдется. Бескрайняя равнина без единого признака жизни, несколько утесов... Солнце, тусклое солнце в безоблачных небесах... Это видение явилось мне на какую-то долю мгновения, но... я буквально кожей почувствовал чью-то силу, чью-то волю. Силу чуждую и неимоверно злобную...

Авенир встряхнул головой, пытаясь отрешиться от нечеловеческого холода, пронзившего его при одном только воспоминании о посетившем его видении, и нервно поежился:

– И, кстати, это я вижу уже не впервые. Может кто-нибудь из вас объяснить, что же это значит? – он с затаенной надеждой взглянул на волшебника.

Каллист мрачно посмотрел на него и, не разжимая губ, процедил:

– Чувствую, что у тебя есть своя версия. Договаривай, раз начал.

– Ну вообще-то да... Однажды, когда я в очередной раз увидел эти огоньки... Вместе с ними пришло понимание, что это такое. – Авенир, запинаясь на каждом слове, едва-едва слышно шептал. – Будь я проклят, но мне не хочется даже думать об этом... Надеюсь, что все это только бред...

– Ну же, говори. – Волшебник явно немного нервничал. – Что тебе привиделось?

Авенир вздохнул и, будто обрубая все концы, решительно заявил:

– Четыре огонька – глаза Падших, которые смотрят на нас.

Назвавшийся Стражем воин шумно выдохнул и отступил на шаг назад, настороженно глядя на Авенира. Неуверенный взгляд Каллиста встретился с откровенно испуганным взором Домителлы. Целительница потрясенно вздрогнула и с трудом перевела дыхание.

– Я тоже видел эти огоньки. – Каллист тяжело вздохнул. – И меня посетило то же самое откровение. Огоньки – глаза Падших. Видимо, они очень интересуются происходящими здесь событиями.

На несколько бесконечно долгих мгновений воцарилось потрясенное молчание, потом волшебник, выдохнув, повернулся к целительнице:

– Домителла, ты никогда не думала о возможном влиянии Падших на судьбы людей? Каково, по-твоему, их воздействие и возможно ли с нашей стороны открыть им проход в этот мир?

– Не думаю. – Целительница отрицательно мотнула головой. – Не думаю, что Падшие могут вырваться на свободу. Страж Бездны не допустит их освобождения.

– Да, Страж удержит их от прорыва в наш мир, но что получится, если проход к Сердцу Бездны будет открыт с нашей стороны? А я не сомневаюсь, что с помощью Ключа это возможно.

– Н-не знаю...

– Не просто быть верховным волшебником. Груз знаний давит на нас неимоверной тяжестью, и эти знания говорят мне об опасности сложившейся ситуации. – Каллист вздохнул. – В Башне Гильдии Магов есть одна книга... Она невероятно стара и, возможно, написана всего через несколько лет после Раскола. Книга сделана из какого-то неведомого очень прочного и, несомненно, магического материала, и никто из нынешних волшебников не смог понять, что это за вещество... Насколько я знаю – это единственная подобная книга на Грастосе.

– Почему я об этом не слышала? – Домителла нахмурилась. – Мне казалось, что я знаю все важнейшие трактаты нашей Гильдии.

Каллист едва заметно усмехнулся:

– Существование этой книги держится в тайне. Только верховные волшебники могут открывать ее, ибо заключенное в ней знание слишком опасно для мира. Эта книга с переплетом из кожи неведомого зверя посвящена именно временам Раскола. Многие части книги весьма спорны, а при чтении некоторых страниц невозможно не содрогнуться от неизбывного ужаса. И там говорится, что именно действия Падших привели к Расколу. Именно из-за них Грастос оказался отсечен от Единения. Именно из-за них пришли в упадок ремесла, а от магии остались только жалкие остатки. Волшебники древности умели почти все, все миры были в их распоряжении, они были способны воздвигнуть дворец одним мановением руки, а сейчас... все на что мы теперь способны – это после многомесячных исследований в своих лабораториях создать эликсир, который может излечить язву желудка у какого-нибудь местного князька. И Падшие подтолкнули этих великих магов к началу войны. Описания сражений заставят заледенеть от ужаса любое сердце. По сравнению с битвами древности, тот кошмар, с которым мы столкнулись несколько дней назад и который унес жизни почти шестидесяти тысяч человек – всего лишь детская возня в песочнице... В те времена люди гибли миллионами.

Голос Каллиста был далеким, а глаза подернулись туманной дымкой. Он заново переживал те ужасные моменты, когда, раскрыв древнюю книгу, узнал о таких невероятных вещах.

– Громадные силы рвали на части Мироздание, города обращались в пар, луны падали с небес, гасли солнца... Магия творила с людьми ужасные вещи, превращая их в жалких уродцев или чудовищных монстров. Эта война стала концом цивилизации, а повинны в ней именно Падшие. Но в конце войны ценой невероятных усилий прихвостни зла были сокрушены, а сами Падшие оказались заперты в Сердце Бездны. Но неужели вы думаете, что они на этом успокоились? Зло вечно и неизбывно. Багровые огоньки глаз Падших вечно будут сиять во тьме Бездны, а мы должны приложить все усилия, чтобы кошмары прошлых веков не вернулись и не нанесли нам новый удар, от которого мы теперь уже не сможем защититься. Зло не может освободиться само, но дать свободу ему может один из смертных, получивший силу, которая гораздо больше его мудрости. Фабиан. Вполне вероятно, что Падшие косвенно могут влиять на его действия, возможно, что они уже окончательно сломили его разум и подчинили его тело своей черной воле. Фабиан, несомненно, будет стремиться открыть им проход и впустить в этот мир. А если это случится... Даже волшебники древности не смогли совладать с ними, а у нас – мне горько это говорить, но такова правда – нет ни единого шанса...

Каллист замолк и пустым взглядом уставился в безоблачное небо, где ослепительно ярко сиял круг солнца. Домителла спрятала лицо в ладонях и, кажется, всхлипывала. Страж хмуро потирал рукоять своего меча. А Авенир... Авенир, чувствуя далекую пульсацию Ключа, содрогнулся.

О, проклятье. Если все это правда...Авенир припомнил слова Тиграна о том, что Фабиан объявил, что он – новый Творец спустившийся в этот мир. А что, если эти проклятые мысли нашептали ему Падшие. О, Отец Сущего, я не имею ни малейшего желания встретиться с самой сущностью зла. Падшие не ведают жалости и того, кто имел глупость попасть в их лапы, ждет участь намного хуже смерти. Они способны высосать душу, а тело подвергнуть таким мукам...Авенир затряс головой, стремясь прогнать мелькающие перед глазами картины. Гневное мерцание огоньков-глаз всплыло в его памяти. А после того, как я нарушил их планы, подстрелив Повелителя, не сомневаюсь, что для меня у них есть нечто особенное... Уж лучше немедля умереть, чем попасть к ним в лапы!

Каллист устало опустил голову:

– Мы должны остановить марионетку Падших. Фабиан должен умереть, а Ключ – вернуться на свое законное место. Жаль, что из-за полного хаоса, поразившего структуру Сети, я не могу ощущать Ключ... – Волшебник повернулся к Авениру. – Мне передали, что ты преследовал Повелителя. Это так?

Авенир согласно кивнул.

– Ключ был у него?

Снова кивок.

– Я так понимаю, что он скрылся на восток. Конечно, потом Фабиан мог повернуть куда угодно, и, скорее всего, он так и сделал, но для начала мне, конечно же, придется пойти по его следам, а потом... как повернутся события. Мне пора. Время не терпит. – Волшебник поднялся на ноги. – Придется немало потрудиться, прежде чем я смогу найти Повелителя. Возможно, магическая буря скоро закончится, но ждать этого я не могу.

Мысли галопом неслись в голове Авенира. Я должен найти Ключ и навеки упокоить его в Бездне... Но Фабиан... Мне нужны союзники! Хотя бы временные...

Авенир встал и, прикрыв глаза, вытянул руку, указывая на северо-восток:

– Нет нужды искать его. Семьдесят миль в ту сторону и ты найдешь Ключ...

Каллист удивленно моргнул. Впервые на памяти Авенира волшебник так очевидно проявил свои чувства. Обычно же даже булыжник отличался большей выразительностью, чем лицо Каллиста.

– Но... Откуда ты знаешь?!

– Я его чувствую. – Авенир мрачно усмехнулся. – Проклятый Ключ просто пульсирует у меня в голове, принуждая отправиться за ним. А ведь когда-то Вонифат говорил, что я абсолютно не способен к магии. Как бы не так! О, проклятье, я не могу даже на мгновение забыть о Ключе. Он как заноза в моем разуме!

Каллист ошеломленно смотрел на молодого воина. Глаза Домителлы были такие же круглые как две серебряные монеты. Страж негромко хмыкнул и в очередной раз потер рукоять своего меча.

– Семьдесят миль на северо-восток. – Каллист задумчиво потер подбородок. – Нам надо торопиться. И, конечно же, ты пойдешь с нами.

* * *

Каллист, Авенир, сержант Ночных Сов по имени Тень-в-Ночи и два десятка воинов, которые именовали себя Стражами, покинули лагерь Союза на следующее утро, направляясь на северо-восток. Домителла предпочла остаться в лагере, отказавшись оставить раненых солдат. Каллист взял с нее слово не выдавать никому их цель. Судя по всему, отряд вышел тайно от командования союзной армии и от остальных волшебников. В глубине души Авенир был уверен, что Каллист просто не хочет давать никому из других волшебников шанса завладеть Ключом.