Текст книги "Наградная медаль. В 2-х томах. Том 2 (1917-1988)"

Автор книги: Александр Кузнецов

Соавторы: Николай Чепурнов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР». 1967 г.

Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 декабря 1967 года.

Медалью «50 лет Вооружённых Сил СССР» награждались:

…Маршалы, генералы, адмиралы, офицеры, а также старшины, сержанты, солдаты и матросы сверхсрочной службы, состоящие к 23 февраля 1968 года в кадрах Советской Армии, Военно-Морского Флота, войск Министерства охраны общественного порядка СССР, войск и органов Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР.

*

Многодетная семья Мажитовых, проживающая в городе Чирчик на границе Казахстана с Узбекистаном, была хорошо известна землякам. Семнадцать дочерей и трёх сыновей вырастили и поставили на ноги Кара Мажитов и его жена Нурбе. Знали соседи, что воевал Кара, и воевал хорошо, вернулся домой с орденом и четырьмя медалями. Но кто же не воевал в то время? А вот жена его – настоящая героиня, у неё и орден есть «Мать-героиня». И ещё орден – «Материнская слава» I степени. Понимали люди, как непросто вырастить двадцать детей и вывести их в люди. Как же не уважать за это Нурбе-апу?

И вот однажды в их шумный дом пришёл человек из военкомата. Посадили гостя за стол, угостили, как заведено в этом доме, поговорили о том, о сём, а потом он и спрашивает:

– А скажи мне, дорогой Кара, воевал ли ты под городом Запорожье?

– А как же? – отвечает Кара. – Я там был ранен в последний, третий уже, раз. Тяжёлое ранение получил. Долго по госпиталям валялся, но всё-таки выжил и вернулся домой.

– А не про тебя ли написано в этой газете? Вот прочти, пожалуйста, это нам в военкомат прислали.

Читает Кара и глазам своим не верит. Газета старая, 3-го Украинского фронта, статья называлась «В атаку!»

«…Больше года воюет со своим противотанковым ружьём младший сержант Кара Мажитов. За это время он досконально овладел вверенной ему техникой: уничтожил вражеский пулемёт, поджёг бронемашину и 17 фашистских оккупантов… А недавно сбил немецкий двухмоторный бомбардировщик…»

– Ну что, Кара, не про тебя написано? – спрашивает человек из военкомата.

– Может быть, и про меня, – говорит Кара, – только я ничего не знал об этой газете, в декабре сорок третьего я в госпитале как раз был. Но самолёт я сбил, это точно. – И начал старый солдат рассказывать…

Осенью 1943 года стояла знойная, прямо изнуряющая погода. Наши войска по раскалённой степи преследовали форсированным маршем отступающего от Запорожья противника. И вдруг налетают вражеские бомбардировщики и начинают поливать колонну свинцом, сбрасывают сотни мелких осколочных бомб. Кругом ни кустика, ни овражка – голая ровная степь. Попадали бойцы, прижались к земле, а гитлеровцы знай полосуют их из пулемётов. И тогда встал с земли запылённый младший сержант, командир отделения противотанковых ружей Кара Мажитов, прыгнул в кузов продырявленной пулями и осколками полуторки и навёл своё противотанковое ружьё на пикирующий самолёт. Быстро прицелился и нажал спуск. Самолёт вздрогнул, отвалил в сторону и, охваченный пламенем, врезался в землю.

К наградам семьи Мажитовых прибавилась ещё одна: за подвиг, совершённый много-много лет назад. Кара был награждён орденом Богдана Хмельницкого III степени.

Медаль «За доблестный труд (За воинскую доблесть). В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина». 1969 г.

22 апреля 1970 года исполнилось 100 лет со дня рождения В. И. Ленина. Президиум Верховного Совета СССР Указом от 5ноября 1969 года учредил юбилейную медаль двух наименований:

«3а доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».

«3а воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина».

В положении о медали сказано:

1

Юбилейной медалью «3а доблестный труд (3а воинскую доблесть). В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина» награждаются:

передовые рабочие, колхозники, специалисты народного хозяйства, работники государственных учреждений и общественных организаций, деятели науки и культуры, показавшие высокие образцы труда в ходе подготовки к ленинскому юбилею;

лица, принимавшие активное участие в борьбе за установление Советской власти или защите Родины или внесшие своим трудом значительный вклад в построение социализма в СССР, которые личным примером и общественной деятельностью помогают партии воспитывать подрастающее поколение;

военнослужащие Советской Армии, Военно-Морского Флота, войск Министерства внутренних дел, войск и органов Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР, добившиеся в ходе подготовки к ленинскому юбилею отличных показателей в боевой и политической подготовке, высоких результатов в руководстве войсками и поддержании их боевой готовности. Лицам, упомянутым в частях второй и третьей данной статьи, вручается юбилейная медаль с надписью «3а доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина», а военнослужащим – «3а воинскую доблесть. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина». Юбилейная медаль вручается также деятелям международного коммунистического и рабочего движения и другим зарубежным прогрессивным деятелям.

Советский народ и всё миролюбивое человечество ежегодно отмечают 9 мая – День Победы над фашистской Германией. В канун двадцатилетия, тридцатилетия и сорокалетия этого всенародного праздника, отдавая дань уважения участникам священной войны, партизанам, подпольщикам и героическим труженикам тыла, Президиум Верховного Совета СССР учредил юбилейные медали в честь победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов.

Медаль «Тридцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.». 1975 г.

Юбилейная медаль «Тридцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 25 апреля 1975 года. В положении о медали сказано:

1

Юбилейной медалью «Тридцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» награждаются:

военнослужащие и лица вольнонаёмного состава, принимавшие в рядах Вооружённых Сил СССР участие в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны, партизаны Великой Отечественной войны, участники подполья, а также другие лица, награждённые медалями «3а победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» и «3а победу над Японией»;

труженики тыла, награждённые медалью «3а доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

Лицам, упомянутым во второй части данной статьи, вручается юбилейная медаль с надписью «УЧАСТНИКУ ВОЙНЫ», а лицам, упомянутым в части третьей, – с надписью «УЧАСТНИКУ ТРУДОВОГО ФРОНТА».

Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 30 января 1976 года награждение юбилейной медалью «Тридцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» было распространено на тружеников тыла, удостоенных в годы Отечественной войны орденов или медалей СССР за трудовые заслуги либо награждённых медалями «3а оборону Ленинграда», «За оборону Москвы», «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Сталинграда», «За оборону Киева», «За оборону Кавказа» и «3а оборону Советского Заполярья». Этим лицам вручались медали с надписью «УЧАСТНИКУ ТРУДОВОГО ФРОНТА».

*

Мне вспоминается встреча с прославленным адмиралом, Героем Советского Союза, кавалером многих боевых орденов Георгием Никитичем Холостяковым. Человек невысокого роста, с тёмными без седины волосами крепко пожал мне руку и провёл в свой кабинет, увешанный картами, уставленный моделями кораблей и книжными шкафами. Письменный стол адмирала был заполнен книгами и бумагами. Среди них множество писем, писем от военных моряков и юных пионеров, от общественных организаций черноморских городов и их жителей. Адмирал работал над второй книгой своих воспоминаний. Первая книга – «Вечный огонь» – вышла в Военном издательстве в 1976 году. Глядя на этого энергичного, бодрого человека, трудно было поверить, что он служил матросом ещё на царских подводных лодках.

Я попросил Георгия Никитича рассказать о том, за что он был награждён орденами Ушакова I степени, а он засмеялся и сказал:

– Сначала я вам расскажу о том, за что я был награждён орденом Суворова I степени, а потом уж и об орденах Ушакова. Вы не возражаете? Ведь двумя орденами Ушакова I степени, насколько мне известно, были награждены восемь человек, а вот полководческий орден Суворова I степени из всех моряков я получил, наверное, только один.

Естественно, я согласился, и адмирал начал свой рассказ.

– Командиром Новороссийской морской базы я пробыл 1260 дней из 1418. Войну встретил в Севастополе, а уже через неделю был назначен в Новороссийск. Меня это назначение очень обидело: мы считали, что войну кончим в две недели и воевать будем на вражеской территории. А меня назначают в такой далёкий тыл. Но делать нечего, сел на крейсер и ушёл в Новороссийск.

Город в начале войны занимал особое положение. Самым сокровенным желанием фашистской Германии было выйти через Кавказ к Индии. И поэтому своим правым флангом немцы отрезали Черное море и перекрывали все сухопутные пути к нему. Новороссийск был тем портом, той артерией, которая питала Одессу, Севастополь, Керчь. Положение сложилось трудное. В небе хозяйничала вражеская авиация, она минировала море с воздуха, вокруг были сосредоточены корабли противника и его подводные лодки. Все переходы морем были очень тяжёлыми, мы несли большие потери.

Наступило время, когда сам Новороссийск стал защищаться. Мне пришлось драться за Новороссийск с автоматом в руках, драться и днём и ночью. В те дни я получил прозвище «адмирал Жорка-автоматчик».

Вскоре Георгий Никитич Холостяков был назначен командиром Новороссийской военно-морской базы.

– Сначала проводили разведывательные операции, нужно было готовиться к наступлению, которое планировалось осуществить после выигранной Сталинградской битвы. Началось освобождение Кавказа, – рассказывал дальше Георгий Никитич. – Мне пришлось высаживать десант Цезаря Куникова, десант, положивший основу Малой земле. Десант был небольшой, всего лишь 270 человек, и был отвлекающим, демонстративным. Но так как высадка основного десанта не имела успеха, он превратился в основной.

Своё название Малая земля получила при таких обстоятельствах. Когда после высадки радист наладил связь, он пришёл к Куникову и говорит: «Связь с Большой землёй налажена». А Куников засмеялся и сказал: «Значит, мы – Малая?» Матросский телеграф быстро разнёс это название.

Когда Куников уходил, я ему сказал: «Ты мне шифровки не пиши, давай открытым текстом. Противник всё равно знает, что ты высадился. Называйся не батальоном, а полком». На врага это произвело впечатление, Куников на этом выиграл. Десант был настолько хорошо подготовлен, что при высадке он потерял всего двух человек убитыми и шестерых ранеными. А у противника с помощью авиации и артиллерии было уничтожено более тысячи человек. Десант стал основным. Он расширился. Вот здесь, на этой схеме, – поворачивается адмирал к стене с картой, – тёмно-красным цветом показаны позиции, захваченные Куниковым, а вокруг розовым цветом закрашено 30 квадратных километров. Это и есть Малая земля.

Гитлер два раза приезжал на Украину из-за этой Малой земли. Он требовал, чтобы этих трижды коммунистов, эту чёрную смерть сбросили оттуда в море. Ему обещали. Но у фашистов ничего не вышло. Тогда немцы к именинам Гитлера, к 20 апреля, хотели сделать фюреру подарок. Но победить Малую землю оказалось невозможным. Тут они полностью проиграли.

После этого началась десантная операция, о которой историки говорят как о выдающейся победе. Операция проводилась 10 сентября 1943 года. Я был в ней командиром высадки. Готовил десант и высаживал его. Вот за эту операцию Леселидзе и я были награждены орденом Суворова I степени.

Что можно добавить к этому? Операцией очень заинтересовались англичане. Народный комиссар разрешил ознакомить их с подробностями. Англичане, наши союзники, прибыли ко мне в Новороссийск, и мы рассказали и показали им, как нужно высаживать десант прямо в пасть врага, в пасть зверя. И выиграть бой. Порт был так укреплён, что немцы даже не могли предположить подобной дерзости, им в голову не приходило, что мы можем осмелиться на десант. Они не верили в его возможность даже тогда, когда мы сосредоточили свои силы для высадки на расстоянии одного километра от порта. Вот на это их неверие мы и рассчитывали. Ну и на отвагу наших матросов и солдат, разумеется.

Медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР». 1977 г.

Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 января 1977 года.

В положении о медали говорится:

1

Юбилейной медалью «60 лет Вооружённых Сил СССР» награждаются: лица офицерского состава, прапорщики, мичманы и военнослужащие сверхсрочной службы, состоящие к 23 февраля 1978 года на действительной военной службе в Советской Армии, Военно-Морском Флоте, внутренних войсках Министерства внутренних дел СССР, войсках и органах Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР; бывшие красногвардейцы, военнослужащие, принимавшие участие в боевых действиях по защите советской Родины в рядах Вооружённых Сил СССР, партизаны гражданской войны и Великой Отечественной войны 1941—1945 годов; лица, уволенные с действительной военной службы в запас или отставку, прослужившие в Советской Армии, Военно-Морском Флоте, войсках Министерства внутренних дел СССР, войсках и органах Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР 20 и более лет в календарном исчислении или награждённые за время прохождения действительной военной службы орденами СССР либо медалями «3а отвагу», Ушакова, «3а боевые заслуги», «3а отличие в охране государственной границы СССР», Нахимова, «3а отличие в воинской службе».

*

Весьма своеобразно отметил день Победы над фашистской Германией 9 мая 1945 года командир торпедного катера старший лейтенант Василий Ильич Тройненко. В тот день, после дерзкого захвата датского острова Борнхольм, Тройненко вёз на своём катере в штаб пленного генерала – военного коменданта острова.

Одиннадцать тысяч немецких солдат и офицеров составляли гарнизон этого укреплённого опорного пункта фашистов, а в первом броске нашего десанта участвовали всего четыре торпедных катера, высадивших сто восемь морских пехотинцев. Посреди белого дня катера на полных оборотах ворвались в гавань столицы острова – города Ренне. Не успели немцы понять, что происходит, как морские пехотинцы обезоружили охрану гавани, захватили причалы и все входы-выходы порта. Налёт был так оглушительно быстр, что растерявшийся гарнизон не успел прийти в себя и организовать отпор. Начальник гарнизона, введённый в заблуждение дерзостью десантников, не мог допустить и мысли, что на его одиннадцатитысячное войско напала всего сотня храбрецов. Ему был предложен ультиматум – немедленная капитуляция, и генерал с перепугу согласился на него. Начальника гарнизона тут же увели на катер Тройненко. Когда же, наконец, немцы пришли в себя и поняли, что имеют дело всего с горсткой смельчаков, которых им ничего не стоило сбросить обратно в море, на остров высадился большой десант наших регулярных армейских частей. И тогда рыжебородый, с воспалёнными, но весёлыми глазами офицер вернулся на свой катер и по приказу командования доставил пленного генерала в Кольберг.

На голубовато-серой стали катера Тройненко белыми буквами было выведено: «Ленинград – Кольберг». В этих двух словах заключалась вся военная биография старшего лейтенанта, биография героическая, где были и установка мин в шхерах Балтики, и смертельно опасное конвоирование кораблей из Ленинграда в Кронштадт и из Кронштадта в Лавансаари, и жаркая работа катеров при наступлении на Карельском перешейке, и высадка десанта на Моонзундских островах …

На стареньком, видавшем виды синем морском кителе, служившем Василию Ильичу Тройненко всю ленинградскую блокаду, к трём орденам Красного Знамени, ордену Отечественной войны и медали «За оборону Ленинграда» прибавился орден Ушакова II степени. Десант в городок Ренне и захват острова Борнхольм были последней боевой операцией героя.

Медаль «В память 1500-летия Киева». 1982 г.

Медаль «В память 1500-летия Киева» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 мая 1982 года.

В положении о медали сказано:

1

Медалью «В память 1500-летия Киева» награждаются:

рабочие, специалисты народного хозяйства, работники науки и культуры, государственных учреждений и общественных организаций, военнослужащие, пенсионеры и другие лица, внесшие своим трудом вклад в экономическое и социально-культурное развитие города, проживающие, как правило, в Киеве или его пригородах не менее 10 лет;

участники обороны Киева в период Великой Отечественной войны, награждённые медалью «За оборону Киева», партизаны и подпольщики, сражавшиеся с врагом в Киеве и его окрестностях, лица, принимавшие участие в освобождении города в составе Вооружённых Сил СССР, независимо от места их проживания в настоящее время.

Медаль «Сорок лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.». 1985 г.

Юбилейная медаль «Сорок лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» учреждена Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 апреля 1985 года.

В положении о медали сказано:

1

Юбилейной медалью «Сорок лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» награждаются:

военнослужащие и лица вольнонаёмного состава, принимавшие в рядах вооружённых Сил СССР участие в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны, партизаны Великой Отечественной войны, участники подполья, а также другие лица, награждённые медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» или «За победу над Японией»; труженики тыла, награждённые за самоотверженный труд в годы Великой Отечественной войны орденами СССР, медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.», другими медалями СССР либо награждённые медалями «За оборону Ленинграда», «За оборону Москвы», «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Сталинграда», «За оборону Киева», «За оборону Кавказа», «За оборону Советского Заполярья».

Лицам, упомянутым в части второй данной статьи, вручается юбилейная медаль с надписью «Участнику войны», а лицам, упомянутым в части третьей, – с надписью «Участнику трудового фронта».

*

Во внешности Евгения Пахомовича Мариинского нет ничего такого, что бы обращало на себя внимание с первого взгляда. Роста он небольшого. Пепельно-серые с проседью волосы, зачёсанные назад, добрая улыбка, тихий, спокойный голос. Но на лацкане его пиджака светится «Золотая Звезда». И словно невидимые, исходящие от неё лучи освещают вдруг лицо. Ты всматриваешься в него внимательно и наряду с мягкостью и доброжелательностью начинаешь находить в нём знаки воли и собранности, а сквозь манеру говорить не спеша, слегка растягивая слова, постепенно обретаешь в собеседнике замечательного человека, героя с необыкновенной судьбой, лётчика-истребителя, сбившего в воздушных поединках 20 самолётов противника.

– Первый самолёт? Первый самолет, первый… – задумывается на минутку Евгений Пахомович. – Да… первый самолёт. Я только прилетел на фронт, был, как говорят, салагой. Налёта у меня всего-навсего сто двадцать часов. А где и на чём летал? В Тушинском аэроклубе на У-2 (потом они стали ПО-2), на УТ-2, УТЕ-4 и так далее. Сейчас лётчики училища кончают с налётом втрое больше. Я только умел взлететь и сесть.

Бои на Днепре. Вылетели мы прикрывать звено корректировщиков. Они снимали немецкую оборону севернее Кривого Рога, а мы шестёркой их прикрывали. Облачность сверху тоненькая, солнце просвечивает. Смотрю, «рама» идёт, немецкий корректировщик «Фокке-Вульф-189». Передаю командиру: «Вверху „рама“». Он посмотрел и говорит: «Ну и атакуй». Мне удобнее было, я слева шёл. Пошёл снизу вверх, – Мариинский делает движение ладонью, переводя её из горизонтального положения в вертикальное. – С первой очереди у него отвалилась половина крыла, второй снаряд, бронебойный, попал в кабину стрелка. Он уже не отвечал. Загорелся левый мотор, и вывалилась первая нога – шасси. И он пошёл в отвесное пике.

Мотор горит – это ещё не значит, что сбит самолёт. И крыло не всё ведь отвалилось, только консоль. Уйти ещё можно. Во всяком случае, наши горбатые ИЛ-2 с такими повреждениями иногда даже из боя не выходили. Пикирую за ним. Дал ещё очередь. Но он прямо на пикировании так и врезался в землю. В нашей шестёрке я был самый молодой, мне было девятнадцать лет.

– А вы получили тогда орден Красного Знамени? – не терпится мне. – За один сбитый самолёт награждали или за два?

– И за два не награждали. За три или четыре. Когда я первый орден получил, у меня было уже так, – поднимает глаза к потолку Евгений Пахомович, – вот эту «раму» я сбил, потом «юнкерса» и «мессершмитта», оба под Кировоградом. Вот за три самолёта я получил свой первый орден Красной Звезды. А потом в одном бою я сразу три самолёта сбил и ещё за короткое время, дней за двадцать, я сбил восемь самолётов и получил сразу орден Красного Знамени и орден Отечественной войны I степени. За что конкретно дан орден Красного Знамени, сказать не могу.

– На фронт вы попали из школы, из десятилетки?

– Да, из школы и из аэроклуба. Я двадцать третьего года рождения, в 1941 году из аэроклуба – прямо в военное училище под Москвой. Молодых-то нас было много, а вот старых (не по годам старых, а по опыту) после Курской дуги в полку осталось всего шесть человек. Остальные – молодёжь необстрелянная.

Конечно, как собьёшь самолёт, сразу все бегут: как, что, где? Поздравляют. Это обычно. И в конце войны поздравляли. Правда, потом, когда привыкли к тому, что сбиваю, по-другому было. Заруливаешь, механик встречает. Покажешь ему один палец, он руку поднимает, а когда покажешь два пальца, он: «A-a-a-a!» – начинает хлопать в ладоши.

– Но что же это было, Евгений Пахомович, везение или успех, построенный на какой-то сноровке, на каком-то искусстве? Многих ведь молодых сбивали при первом вылете. Недаром же в полку осталось после Курской дуги всего шесть лётчиков.

– Как там Суворов говорил? Везение, везение, но нужно и умение. Хоть у меня и было всего сто двадцать часов налёта, но стрелять по воздушным целям я умел отлично. С одной очереди на учебных стрельбах отрубал конус, попадал пулей в трос, за который он был укреплён. Несколько снарядов пройдут впереди цели, а остальные попадут в самолёт. Так всегда и стрелял. Тактике учились в боях. Первый самолёт, например, сбил снизу. Немец меня на весенней пёстрой земле не видел. Вроде бы случай, везение, а в последующих вылетах я уже использовал это как приём. Или вот. Восемьдесят бомбардировщиков было, а нас – четыре. Ворвался я снизу в самый центр их строя. По мне они стрелять не могли, попали бы в своих, а я мог куда угодно. Три штуки я сбил тогда. Тоже случайно вышло, а потом стали эту тактику сознательно применять. Она для нас выгодна: я провёл пятьдесят пять воздушных боёв, и в пятидесяти трёх из них численное преимущество было на стороне фашистов. Это уже тактика.

Я спросил Евгения Пахомовича, сбивали ли его хоть раз.

– Два раза сбивали. Один раз самолёт разлетелся на куски, и я падал с ним.

– С парашютом? – не понимаю я.

– Нет, с самолётом падал.

– Вас что, взрывной волной подкинуло? – спрашиваю с надеждой.

– Нет, – отвечает, – просто упал на склон горы. В Карпатах. Самолёт мой развалился при падении, но удар был такой, что перегрузки не получилось.

– Но вы всё-таки из самолёта вылетели? – трудно поверить, что разговариваешь с человеком, который врезался в землю вместе со своим самолётом.

– Да нет же, нет! Я в кабине сидел.

– Да-а-а…

Но люди, с которыми случается подобное, ничему не удивляются, и мой собеседник продолжал:

– А второй раз подбили, сел на фюзеляж в пяти километрах от аэродрома. Радиатор пробили. Механики наши за несколько часов починили. В этот же день снова летал.

Хотелось услышать рассказ и о последнем из сбитых самолётов. Вот что рассказал об этом бывший лётчик:

– Последний самолёт я сбил 1 мая 1945 года. К 25 апреля окружение Берлина уже закончилось, но истребители их ещё летали. Они поднимались прямо с улицы. И нам этого очень не хотелось: на таком лёгком самолёте можно было вывезти кого угодно. Мы ведь сажали к себе механиков, возили их, когда надо было. Почему же не улететь таким же способом большим фашистским генералам? Могли и Гитлера так вывезти, мы же не знали, что 30 апреля Гитлер покончил с собой.

Берлин весь горит, столб дыма. Его и не видно, одни только окраины. Вот западную окраину я и патрулировал. Смотрю, из дыма вырывается «мессер». Чуть ниже меня. Делаю разворот влево, вижу его впереди. Но далековато, метров пятьсот. С такой дистанции мы не стреляли, обычно метров со ста. Скорости у нас одинаковые, не догнать. Стал стрелять, не жалея запаса. Гляжу, от правого крыла дымок пошёл. Но тут он раз – в облака. Ну, думаю, ушёл. Хотел уже разворачиваться обратно, ибо далеко отошёл от заданного района, но он вываливается… Уже на спине. Горит. Так плашмя и упал. На озеро, чуть западнее Берлина. Вот такой был мой двадцатый. Но это уже была не охота, это так… Немцы ведь называли себя ягдт-флигерами – лётчиками-охотниками.

Вы спрашиваете, какой орден дороже всего для меня. Все дороги. Но мы в то время считали лучшей боевой наградой орден Красного Знамени.