Текст книги "Ветка кедра"

Автор книги: Александр Бушков

Соавторы: Леонид Кудрявцев,Александр Бачило,Анатолий Шалин,Елена Грушко,Виталий Пищенко,Александр Головков,Игорь Ткаченко,Евгений Носов,Александр Скрягин,Олег Костман
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Александр Шведов
Во имя живущих

рассказ

Первый раз в жизни бригадный генерал Нил О'Хиггинс был не брит. Кроме того, галстук съехал в сторону, верхние пуговицы кителя расстегнуты, фуражка каким-то чудом держалась на затылке.

– Я вас отдам под трибунал! – гремел его голос в бункере.

– Сэр… – попытался возразить капитан.

– Молча-ать!!! Говорить будете, когда я вас спрошу. Почему отказали ваши хваленые компьютеры?!

– Сэр! Они намеренно кем-то испорчены.

– Что?!

– Да, сэр. Диверсия.

– Парень, ты слышишь, что он говорит? – генерал повернулся к дежурному оператору, монотонно бубнившему в микрофон: «Джи-два! Джи-два! Почему молчите? Прием…» – Он спятил. Диверсия! Да туда, к компьютерам, – генерал ткнул пальцем себе под ноги, – лишняя молекула не просочится!

Сержант-оператор вскочил.

– Виноват, сэр! Но капитан Дигби прав… Группа электронщиков пятнадцать человек, сэр, уже четверть часа как в блоке «СИ»… После того как они вошли туда, связь с группой прервалась.

– Джи-два? – фыркнул генерал.

– Да, сэр!

– Дьявольщина! – О'Хиггинс достал смятый платок и вытер пот.

– Сэр! – выступил вперед Дигби. – Ко всему прочему отсутствует связь с другими ракетными отрядами.

Генерал исподлобья взглянул на него.

– Если сейчас противник нанесет ядерный удар…

– Сэр! – закричал оператор. – Нас вызывает восьмой ракетный дивизион! Только изображения почему-то нет.

– Плевать! – Генерал заметно приободрился. – Ну-ка, парень! Прибавь громкости, раз видео не работает!

Оператор включил полную громкость, и бункер огласился визгливым истерическим смехом.

– Эй! – взревел генерал. – На связи О'Хиггинс. Какому это сукину сыну так весело?!

Смех оборвался.

– Вот так-то лучше. Доложите обстановку! – потребовал генерал.

– Обстановку? – удивился голос. – Ха-ха-ха! Ему нужна обстановка! – загадочный собеседник вновь разразился истерическим хохотом. – Обстановка?! Дом с привидениями. Сумасшедший дом с привидениями!!! Ха-ха-ха! Вот какая обстановка!

– Заткнись! – заорал генерал.

Стало тихо.

– Так у вас этого нет? – спокойно вдруг спросил голос.

Генерал готов уже был разразиться потоком отборнейших ругательств, но Дигби, сжав ему плечо, прошептал:

– Позвольте мне, сэр?

Генерал от волнения даже не заметил нарушения субординации. Он кивнул головой.

– Слушай, парень! – заговорил Дигби. – Успокойся. Ну? Не надо впадать в истерику. Кто ты?

Голос Дигби звучал ровно, спокойно. Генерал почувствовал, что помимо своей воли тоже успокаивается.

– Капрал… восьмого ракетного дивизиона… специального назначения. Капрал Брэд.

– Так вот, капрал Брэд! – продолжал Дигби. – Успокойся и расскажи толком, что там у вас творится?

Несколько секунд длилось напряженное молчание.

– Значит, нет, – вздохнул капрал. – А у нас вот есть.

– Да что есть-то, проклятие?! – вновь не выдержал генерал.

Ответом ему послужили всхлипывания. Трое в бункере замерли.

– Не подходи! – послышалось из динамика.

Что-то с грохотом упало.

– А-а! – раздался вопль. И вдруг прозвучал чей-то спокойный голос:

– Ты что?

– Тебя нет! – вопил Брэд. – Нет тебя! Ты умер, умер! Не подходи ко мне! А-а!

– Ричи! Слышишь, Ричи? Ты что – не узнал меня, малыш?

Послышались рыдания.

– Ну вот, хорошо. Это другое дело. Вытри нос.

Отчетливо раздалось пошмыгивание.

– Иди на воздух.

– Эй! – закричал О'Хиггинс. – Капрал Брэд!

– Его нет, – ответил голос.

Холодок пронесся по спинам слушателей.

– А… где он? – с запинкой спросил Дигби.

– Ушел.

– Как – ушел? Оставил боевой пост?! В минуты, когда вся страна готовится отразить ядерное нападение противника…

– Простите, – перебили генерала, – с кем имею честь?

– Бригадный генерал Нил О'Хиггинс!

– Бригадный генерал? Все еще бригадный генерал?

– Проклятие! Какая это, интересно, скотина позволяет себе распускать язык? – Генерал заорал так, что Дигби показалось – сейчас обрушатся стены.

– Вот зануда! – пробормотал голос. – Заладил одно и то же. Какое это имеет значение? А впрочем… Ладно. Почему бы и нет? Я не человек. Вы удовлетворены?

* * *

…Генерал в последний раз грохнул кулаком в металлическую дверь и обессиленно опустился на бетонный пол.

– Черт побери! – пробормотал он и облизнул пересохшие губы. – Что же все-таки происходит?

Дигби вяло усмехнулся.

– Брэд же ясно объяснил, что происходит это!

О'Хиггинс обхватил голову руками и застонал.

– В самом деле сумасшедший дом с привидениями. Интересно, кого он все-таки увидел?

– Кто?

– Брэд. Судя по его воплям, он знал это… привидение, что ли?

– Меня сейчас больше интересует, куда делся сержант, – проворчал Дигби. – И каким образом прохвост запечатал нас в этой мышеловке…

– Тем более что код, закрывающий двери, ему неизвестен, – закончил генерал.

Некоторое время они молчали.

– Послушайте, Дигби, – несколько минут спустя встревоженно спросил О'Хиггинс, – вы не находите, что стало трудно дышать?

– Очень может быть! – вздохнул тот. – В этих проклятых казематах все может быть. Знаете, на какой глубине мы находимся? И если все удрали…

– Этого не может быть! – вздрогнул генерал.

– Почему же? – усмехнулся Дигби. – Наверняка удрали. И мы с вами благополучно подохнем в этой мышеловке.

– Что же случилось? – прошептал О'Хиггинс. – Взрывов не было – мы бы наверняка почувствовали их. Тихо наверху. Это и странно.

Дигби, не обращая внимания на бормочущего генерала, глубоко задумался.

– Можете считать меня круглым идиотом, – заявил он наконец, – но я вижу лишь одно объяснение: в дело вмешался кто-то третий. Представьте: равновесие лопнуло. Все приведено в полную готовность, компьютеры закончили расчеты и передали их ракетам, все дублирующие ключи уже находятся в пультах, взрыватели поставлены на боевой взвод… И тут начинается эта чертовщина. Вмешивается кто-то, кто посильнее нас…

– Но кто?!

– Если бы я верил в бога… – вздохнул Дигби, – но я не верю. Не знаю! Вот Брэд узнал. Но не сказал. Некто всемогущий.

– Браво! – раздалось вдруг в бункере. – Браво, молодой человек. Ваши рассуждения не лишены логики. Нил, мальчик мой, кто это?

Рядом с генералом и Дигби стоял подтянутый человек средних лет в форме морского офицера.

– Моряк? Здесь?! – Дигби от удивления икнул.

– Кто вы такой? – фальцетом пискнул генерал, но тут же обрадованно заорал: – Как вы сюда проникли?

– Нил, я вижу, ты меня не узнаешь, – печально вздохнул моряк. – А между тем моя фотография много лет висела над твоим столом. Как раз в этой форме. Я сфотографировался перед походом на Мидуэй.

– Мидуэй, – пробормотал Дигби, – сорок второй год… Ничего не понимаю.

– Отец, – прошептал седой тучный генерал и лишился чувств…

* * *

– Ну что, Боб? – спросил первый пилот.

– Ничего. База молчит, словно воды в рот набрала.

– Может, это твоя техника барахлит?

– Да нет, Эдди, у меня все в порядке. Соседние частоты прослушиваются прекрасно.

– Ну и что там?

– Лучше не спрашивай. Такая чертовщина прет, будто идет репортаж с Лысой горы, куда ведьмы на шабаш слетелись. Хочешь послушать?

– Нет уж, уволь.

– Эдди! – раздался в наушниках голос штурмана. – Слушай, Эдди… Как по-твоему, я в своем уме?

– Начинаю сомневаться, раз задаешь такие вопросы. В чем дело?

– Понимаешь, у нас на борту гости.

Эдди сорвал с головы шлем.

– Этого мне только не хватало! Мартин, – обратился он ко второму пилоту, – я схожу погляжу, что там с этим придурком. Бери управление на себя.

– С кем?

– Да со штурманом. Похоже, малый чокнулся. Привидения его, видите ли, посещают…

– Эдди, говорит Боб! На борту посторонние!!!

– Ты с ума сошел!

– Нет, я видел собственными глазами…

Первый пилот помчался к радисту и штурману. До радиста было ближе.

– Кого вы ищете? – из «конуры» радиста поднялся незнакомый человек. Из-за его плеча выглядывал перепуганный Боб.

Эдди на секунду остолбенел от неожиданности, но тут же сработал рефлекс: не раздумывая, он выхватил кольт и нажал спуск. Грохнул выстрел. Боб жалобно всхлипнул и рухнул на пол. Человек удивленно обернулся.

– Скверно! – сказал он. – Ты угробил своего товарища. Дай-ка сюда эту штуку! – Взяв из ослабевших пальцев пилота оружие, он сунул его себе в карман.

– Как же это? – прошептал Эдди и склонился над телом радиста. По форменной куртке расползалось красное пятно.

Эдди остекленевшими глазами глядел на тело Боба. Вдруг кто-то тронул его за плечо. Он обернулся и замер: перед ним стоял Боб. И рядом с ним лежал Боб. Один – живой, другой – мертвый.

– Любуешься? – глуховато спросил живой.

– Боб!!! – прошептал первый пилот. – Ты жив?!

– Если бы! – мрачно усмехнулся тот. – Мертвее не бывает… Благодаря тебе…

– Да, это он нажал на спуск, – вмешался неизвестный, обращаясь к Бобу, – но оружие в его руки вложила Война. Это она виновата в твоей смерти.

Внезапно проход заполнился людьми.

– Все! – сказал один из них. – Можно уходить.

Боб понимающе кивнул.

– Идите, – сказал он. – Я догоню…

* * *

Час назад на ракетной батарее передового базирования появились какие-то загадочные люди, и батарея пришла в полную негодность: связь не работала, поисчезали боеголовки, ракеты оказались разрезанными на части. Теперь это была просто груда дорогостоящего лома. Как будто пронесся неслышный смерч.

В довершение ко всему пришельцы заявили: «Расходитесь по домам. Войны не будет!» И это было похоже на правду…

Рой Маунт, восемнадцатилетний солдат из штата Вайоминг, сидел в кабине тягача, судорожно сжимая в руках свою винтовку, и с ужасом наблюдал царящий на батарее хаос.

– Господи! Что происходит?!

Внезапно по стеклу кабины раздался легкий стук.

– Рой, глупышка! С каких это пор ты стал таким набожным?

– Господи, спаси и сохрани… – бормотал Рой, глядя расширенными глазами на солдата, стоящего перед кабиной. Он манил Роя пальцем, но тот сжался в комок и не хотел вылезать.

– Ну, мне это надоело! – заявил солдат и за шиворот выволок Роя из кабины.

– Чур меня! – бормотал Рой. – Чур, чур!

Звонкая затрещина прервала его бормотание.

– Джеральд! – прошептал Рой. – Ты?

– Ну наконец-то, – удовлетворенно заметил тот. – Садись, братишка. Покурим.

– Джери, я не понимаю… ты жив?! Почему же ты не писал маме, мне… Ведь мы получили похоронку!..

– Да нет, Рой. Я действительно погиб. Вьетнам – подлая штука…

Видя, что глаза брата вновь испуганно расширяются, Джери поспешил сказать:

– Это неважно, Рой, братишка! Молчи и слушай! Ты веришь мне? Разве когда-нибудь я сделал тебе плохо?

– Нет. Я верю тебе! Но я не понимаю.

– И никогда не поймешь! И не надо понимать. Слушай…

Он вздохнул, лицо его стало суровым.

– Сегодня начиналась последняя война. Понимаешь? По-сле-дня-я – после нее не осталось бы никого. И мы решили, что этого не должно произойти…

– Кто – мы?

– Погибшие в войнах. Жертвы. Мы решили – хватит! Больше не будет войн! Ни больших, ни малых! Мы покинули свои вечные пристанища и пошли в свою последнюю битву – на битву с Войной. Самая громадная и самая скорбная армия – армия жертв Войны. Нас миллиарды, мы везде. И то, что ты видел на этой батарее, – происходит повсюду. Войне конец! Во имя живых мы подписали ей приговор, приговор жертвы своему палачу. Ты веришь мне, Рой?

Тот лишь кивнул головой.

– Это твоя винтовка? – продолжал Джери. – Дай ее сюда.

Взяв винтовку за ствол, он с силой треснул ею о гусеницы тягача.

– Вот так, братишка. А теперь – иди.

– Куда? – с трудом разомкнул губы Рой.

– Куда хочешь. Домой, к маме. К девушке, если она у тебя есть. Просто иди. Живи. Живи за себя и… за меня. Иди. Иди! – повысил голос брат.

И Рой пошел вперед, не разбирая дороги сквозь застилающие глаза слезы. Только сейчас он заметил, что батарея опустела. И он шел один все дальше и дальше, постепенно ускоряя шаги.

– Прощай, Рой! – донеслось до него. – Живи!

* * *

Генерал метался по бункеру, словно разъяренная пантера по клетке.

– Предатели! – кричал он. – Все, ради чего мы готовы были вцепиться в глотку врага, наш образ жизни, наши кровные интересы – все вы предали! Вот тебя, – он повернулся к отцу, – паршивые япошки пустили на дно возле Мидуэя, а ты сейчас становишься на их сторону: разрушили все – приходи и бери нас голыми руками…

– Идиот! – пробормотал Дигби.

– Но мы не сложим оружия! Мы возродим былую мощь и всем покажем, кто командует в нашем мире…

Сухо щелкнул пистолетный выстрел. Старший О'Хиггинс повертел в руках маленький дымящийся браунинг и отбросил его в сторону.

– Болезнь зашла слишком далеко, – горько прошептал он. – Его уже не переделать.

– Он так и не сумел ничего понять! – Дигби зашарил по карманам в поисках сигарет. – Вернее, не захотел… А это еще страшнее…

Моряк опустился на колени подле тела, закрыл генералу глаза и взглянул на Дигби. Тот истолковал этот взгляд по-своему.

– Хотите прикончить меня? Не стесняйтесь. На мне ведь тоже форма.

– Что вы собираетесь делать, когда все это кончится и вы выберетесь на поверхность?

– А! Ну, прежде всего, я доберусь до ближайшего кабачка… Потом поеду в свой город, женюсь, наделаю кучу детей… Ох, как я буду жить! С каким удовольствием!

– Ну что ж, живите.

– Издеваетесь? – Дигби усмехнулся. – Для этого нужно сначала выбраться отсюда.

Моряк молча указал ему на дверь.

– Дьявольщина! – вырвалось у Дигби. – Открыта! Впрочем, это не моего ума дело. Прощайте! – Он вскочил. – Прощайте и… спасибо вам за все!

…Через четверть часа он шагал по густой траве, глубоко вдыхал чистый свежий воздух, то и дело поднимал голову, чтобы видеть голубое небо.

Миновав лесок, он наткнулся на солдата, лежащего ничком на траве. Плечи его сотрясались от рыданий.

– Эй! – крикнул Дигби. – Ты кто?

Солдат вскочил и, увидев перед собой офицера, испуганно закричал:

– Рядовой четырнадцатой батареи передового базирования Рой Маунт!

– Бывший рядовой, – поправил Дигби. – Все мы теперь бывшие. Чего ревешь-то?

– Брата встретил… – всхлипнул солдат.

– Покойного, что ли?

– Да-а. А вы откуда знаете?

– Да уж… знаю! И что он тебе сказал?

Солдат вновь всхлипнул.

– Иди, говорит, куда хочешь иди.

– Правильно говорит. – Дигби похлопал парня по плечу. – До города далеко?

– Нет, за тем холмом. – Он шмыгнул носом. – Послушайте, а можно с вами?

– Пошли, – разрешил Дигби.

Они забрались на холм и остановились пораженные…

– Что это? – прошептал Рой.

– Это? – переспросил Дигби и захлебнулся, волнуясь. – Сними, парень, шляпу. Это идет боль Земли…

По дороге мимо холма двигались призраки минувших войн. Шли колонны солдат – пробитые пулями, искореженные осколками. Шли колонны скелетов в полосатых одеждах с номерами на груди. Шли сожженные в крематориях, задохнувшиеся в газовых камерах.

– Что это, что это?!! – хрипел Рой. – Боже!

– Дорогу! Дорогу! – раздалось внизу. – Идут тени!

…По дороге шли тени. Они не шевелили ногами, но они двигались. Они шли в тишине, но они кричали. Люди, ставшие в долю секунды тенями. На полушаге. На полувздохе. Глаза, не успевшие зажмуриться, резиновый мячик, подброшенный, но не успевший упасть в протянутые детские руки. Двигались тени людей, запечатленные чудовищной вспышкой атомной фотографии.

– Это Война! – прошептал Дигби. – Гляди, она перед тобой во всей своей прелести! Мертвые особенно хорошо знают, что такое Война! Во имя жизни, во имя живущих – да будет она проклята!!!

И вдруг все смолкло. Тихо стало на Земле. Тихо, солнечно и светло. Все исчезло, лишь груды военного лома высились памятниками кошмарному сну. А может, его и не было? Но вздрогнула Земля, и отголоском далекого землетрясения прошелестело в воздухе:

– Во имя живущих…

Леонид Кудрявцев
Верный способ

рассказ

Было свежее утро, напоенное росой и солнцем. Крестьянин Бол, покряхтывая и почесываясь, запряг свою клячу. Ругнувшись, стегнул ее по облезлой шкуре. В телеге уже лежали упитанный поросенок и пяток кур. Бол ехал на рынок. Примерно через полчаса он остановился у развилки.

Куда ехать? Направо или налево? И правая дорога ведет на рынок, и левая – на другой. Причем до обоих расстояние равное. Бол постарался припомнить, на каком рынке пиво лучше. Припомнил. Стал поворачивать направо…

И так уж случилось, что какой-то путешественник во времени оказался на том же перекрестке минуты за три до того, как к нему подъехал Бол. Пришельца из будущего интересовали сельские рынки. На правом он уже побывал. Ему надо было налево. Соблазненный щедрой платой, Бол развернулся и потащился по другой дороге. Пиво – пивом, а деньги – деньгами.

В результате лошадь Бола не сломала ногу (как это должно было случиться, если бы он поехал по правой дороге). Сам он не напился с горя и вернулся домой живым и невредимым. Хотя должен был, надравшись вдрызг, захлебнуться в сточной канаве.

Но он остался жить. И произвел на свет еще двух сыновей и трех дочерей. А они, постаравшись, тоже увеличили население планеты. И так далее, и так далее. А потом один из его потомков убил в сражении кого-то, кто должен был уцелеть. История дрогнула, покатилась кувырком, ломясь, перехлестываясь, выворачиваясь наизнанку.

Тот самый путешественник во времени, который был всей этой заварушке причиной, побывав на сельском рынке, вернулся в свое тысячелетие. Естественно, все там стало совсем иным. Он понял, что где-то история сбилась с пути. Стал искать момент сбоя и докопался до сути. Кроме него, в таком же положении оказалось еще около сотни путешественников. Они тоже предприняли собственные расследования. В результате, когда Бол подъехал к развилке, на ней уже находилась целая толпа. Она дружно потребовала, чтобы Бол свернул направо. Что он, разумеется, и сделал. История встряхнулась и пошла прежним путем.

В том ее варианте, который теперь исчез, в свое время тоже изобрели машину времени. И тоже пустили в массовое производство. И также путешественники во времени, вернувшись в свой мир, обнаружили, что он изменился. Они, конечно уже, стали докапываться до причины этой кутерьмы.

В результате Бол, подъехав к развилке, обнаружил возле нее две группы странно одетых людей. Одна грозно потребовала, чтобы Бол свернул направо. Другая не менее настаивала, чтобы он поворачивал налево.

Бол, естественно, вытаращил глаза, чертыхнулся и не тронулся с места. История остановилась.

Положение было критическим. Существовало две линии, по которым должно было развиваться будущее. От каждой на перекрестке присутствовало примерно одинаковое число представителей. Некоторое время казалось, что все это кончится грандиозным сражением. Кое-кто уже вынимал из карманов ядерные пистолеты, стармеры и плазмометы. Однако лидеры оказались людьми неглупыми и гуманными. Поэтому вскоре на сцену выплыл белый флаг переговоров.

Вожаки встретились возле телеги Бола. Один – коренастый, быстрый в движениях и речи. Другой, неповоротливый и огненно-рыжий. Не обращая внимания на застывшего в полнейшем недоумении крестьянина, они стали совещаться. В результате было решено: обе линии, в принципе, имеют одинаковые права на существование. Однако будущее может быть только одно. Поэтому какое-то из них должно самоуничтожаться. Какое?

Дело должно решиться в честном споре. Что будет только справедливо. Ведь победят более умные и физически развитые. То есть, останется именно то будущее, представители которого покажут себя наиболее достойными образцами человеческого рода.

Арбитраж выбрали быстро. В него вошло по три человека с каждой стороны и Бол собственной персоной. Бол, большой охотник до зрелищ, согласился исполнять роль бесстрастного судьи.

Первым было перетягивание каната, в котором победила команда «правшей». В следующем туре в беге на четвереньках победили «левши». Затем «правши» побили «левшей» в фехтовании, а те побороли их в забрасывании кислой капустой. Потом «правши» одержали явную победу в прыжках на стометровую высоту. «Левши», однако, не сдавались и показали высокий класс в выжимании дождевых туч.

Соревнование только начиналось. Все участники чувствовали себя полными сил и бодрости. «Левши» коллективно нашли доказательство теоремы Ферма. Их противник показали, как куриное яйцо изгибается в четвертом измерении и делается кубическим.

Чем они только ни занимались: стреляли в цель из луков, пытались раскрутить ближайшую галактику в обратную сторону, танцевали марсианский танец пятиногих и устраивали бега дрессированных амеб. Они пробовали печь сегодня завтрашние оладьи, выкидывали из песен слова, вырубали топором то, что написано пером, добывали золото из голубых нью-таитянских улиток.

Соревнование зашло в тупик после того, как «левши» сварили самогон из прошлогодних воспоминаний, а «правши» показали, как вынимать из бублика дырку. Невозможно было оценить, кто же жизнеспособнее и прогрессивнее. Жюри заспорило. Представители обеих сторон доказывали, что их будущее самое-самое.

В этот критический момент Бол взял в руки вожжи и сказал:

– Ну что? Так и не решили? Вот что, чикаться мне с вами некогда. Того и гляди, не успею на рынок. Вот монета. Если выпадет орел, еду направо. Решка – налево. Идет?

Предводители переглянулись.

– Идет.

Монета взвилась в воздухе и упала на утрамбованную землю.

– Орел!

Бол подобрал монету, уселся на телегу и издал губами чмокающий звук.

– Трогай, милая!

Он свернул направо, и тотчас же группа «левшей» в полном составе растворилась, исчезла, не оставив и следа.

Бол ехал по лесной дороге, еще не зная, что через полчаса его лошадь сломает ногу, а сам он вскоре захлебнется в сточной канаве. Он не знал своей, теперь уже неотвратимой, судьбы. Что-то напевая, крестьянин подкидывал на ладони монету. Мысли его были неторопливы.

«Как хорошо, что в кармане оказалась счастливая монета. Иначе пришлось бы кидать другую. А вдруг выпала б решка? Пришлось бы тогда сворачивать налево и пить скверное пиво».

Он еще раз подкинул монету и ловко ее поймал. Она лежала на ладони орлом вверх. Бол хмыкнул и перевернул монету на другую сторону. Там тоже был орел.