Текст книги "Роковое число (СИ)"
Автор книги: Александр Егоров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Устали, девчата?
– Есть немного, – улыбнулась Соня.
– Хватит сил подняться на ту площадку?
– Конечно, хватит, – задорно воскликнула Катя.
– Только учтите: это сыпуха. А потому вы все время должны иметь две точки опоры. И вот что еще, Катя: тебе надо будет подстраховывать Соню. А тебя подстраховывать некому, потому будь осторожна и внимательна. Поняла?
– Поняла.
– Тогда пошли. Дистанция между идущими – полтора метра, чтобы при падении впереди идущая не сбила ту, что ниже ее. Но и не больше, потому что ты, Катя, должна успеть помочь Соне. Вперед, девчата.
Небольшая заминка возникла в самом начале подъема по сыпухе: Соня загляделась, оторвала от земли левую ногу раньше, чем оперлась на палку, и, не удержавшись на одной ноге, заскользила вниз. Катя не успела подхватить подругу, подъем пришлось начать сначала. Вторая попытка была успешнее. Они медленно поднимались по осыпи, забирая вправо. Еще раза два Соня оступалась, но и Катя была начеку, и сама Соня уже сосредоточилась на подъеме и быстро исправляла свои ошибки. Олег уже выходил на площадку, когда Соня сорвалась по-настоящему. Расслабилась, загляделась на открывшуюся вдруг панораму ущелья и зацепилась ногой за ногу. Упала на бок и, набирая скорость, покатилась вниз, туда, где зловеще вздымала острые грани скальная гряда. Обернувшийся на крик Олег быстро сбросил рюкзак и устремился вниз. Но Катя не сплоховала, не подвела. Жестко упершись ногами и палкой, она ухватила уже набравшую скорость Соню за клапан рюкзака, удержала ее. Подбежавший Олег рывком поднял Соню на ноги, прижал ее к себе. Соня уткнулась лицом в его грудь и расплакалась. В этих слезах и всхлипах излились и пережитый только что ужас показавшегося неотвратимым падения вниз, на камни, и охватившая вдруг женщину обида: все годы дружбы с Катей она, Соня, была сильнее, именно она выручала подругу. А вот сейчас впервые сильнее, надежнее оказалась Катя…
– Ну, не плачь, не плачь, – утешал ее Олег, гладя, как маленькую, по голове. – Все обошлось.
Но Соня уже не могла сдержать поток слез, ей было обидно, что она оказалась слабее подруги, обидно, что на переправе она ничем не смогла помочь Кате, а здесь, на осыпи, Катя спасла ее. И было стыдно от того, что все эти годы она считала Катю слабенькой, ни на что негодной, а себя сильной, что присвоила себе право быть старшей, относясь к подруге как к ребенку.
Следующий день прошел без происшествий. Катя все больше и больше помогала Олегу, когда Олег уходил разведать очередной сложный участок, Катя подтаскивала сброшенный внизу Сонин рюкзак. Пока Олег и Катя готовили прохождение следующего этапа пути, Соня покорно сидела камне, все больше смиряясь с тем, что в горах ей придется быть младшей. Во время одной такой остановки, когда Катя, скинув с плеч Сонин рюкзак, буквально рухнула рядом с подругой, Соня не выдержала.
– Катя, – тихо проговорила она, сдерживая слезы. – Катюша, похоже, выбор сделан. Вы с Олегом просто рождены друг для друга, вы будете чудесной парой. А я… Я не буду мешать вашему счастью, уйду…
– Что ты мелешь, Сонечка? Куда ты уйдешь? Ты чего, всерьез думаешь, что я тебя покину?! Нет, нет и нет!
Катя аж привстала от возмущения.
– Катюша, ну посуди здраво. Олег не может жить без гор, ты ему под пару, вы будете ходить вместе, с его Командой. А я… Я буду только обузой. Ведь так?
– А я разве не была тебе обузой?
– Но то мне…
– Соня, скажи честно: ты ни в чем не хочешь быть младшей.
– Не в этом дело…
– В этом, Сонечка, в этом, моя милая.
– Катюша, наш спор бессмыслен, – улыбнулась Соня. – Пока еще Олег не сделал предложение ни мне, ни тебе…
– Ни нам обеим, – рассмеялась Катя. – А вот и Олег идет.
Подошедший Олег подсел к женщинам, достал сигарету, закурил.
– Предстоящий участок проще, чем я ожидал, – сказал он негромко. – Но все-таки, Соня, иди-ка ты без рюкзака. И так сегодня намаялась. Поднявшись, выходим на предвершинную площадку. Там и ночевать будем. А перед ночлегом налегке поднимемся на саму вершину. Согласны?
– Конечно, – воскликнули обе женщины.
– Олег, а это настоящая вершина? – неожиданно для самой себя спросила Соня.
Спросила и смутилась, покраснела. Катя чуть заметно усмехнулась.
– Конечно, настоящая, – улыбнулся Олег. – И не такая уж маленькая, более тысячи двухсот метров. Для первого горного похода даже многовато. Пошли?
– Пошли, – сказала Катя, резко вставая.
Поднялась и Соня, смущенно посмотрела на свой рюкзак.
– Оставляй, – добродушно сказал Олег. – Я потом за ним сбегаю. А вы с Катей начнете ставить палатку.
Подъем, и впрямь, оказался не очень тяжелым. Даже Соня шла легко, правда, втайне радуясь, что идет без рюкзака. Не прошло и двух часов, как они вышли на пологий участок. Метрах в пятидесяти от откоса вздымалась сама вершина, крутая, показавшаяся Соне неприступной. Видевшая эти вершины только издали, она даже замерла от восхищения и овладевшего вдруг ею трепета. Неужели они дерзнут подняться на нее?
– Сбрасывай рюкзак, Катя, – негромко сказал Олег. – Я сейчас сбегаю за третьим рюкзаком. Потом мы слегка перекусим и пойдем на восхождение.
Он подмигнул женщинам и быстро пошел вниз. Катя и Соня расстегнули рюкзак Олега, достали палатку и принялись ее устанавливать. Женщинам очень хотелось не сплоховать, не только до возвращения Олега поставить палатку, но и приготовить перекус. И это им удалось. Когда Олег вернулся с Сониным рюкзаком, палатка уже стояла, а на плоском камне уже были расставлены миски и кружки. Олег аж присвистнул от изумления.
– Какие же вы молодцы, девчата. Ведь первый раз ставили палатку самостоятельно.
Женщины зарделись, смущенные похвалой.
– Прошу к столу, – с улыбкой сказала Катя.
Восхождение было нелегким, в некоторых местах Олег проводил женщин по одной, страхуя. Кое-где Олег забирался на скалы, подтягиваясь на руках, а потом втаскивал своих спутниц. Соне начало уже казаться, что подъему не будет конца. Но вот она с помощью Олега и подталкивающей ее сзади Кати одолела очередную глыбу, выпрямилась и ахнула. Вершина. Вот ты какая, вершина. Подошла Катя, обняла подружку и тоже застыла в восхищении. Далеко внизу узенькой полоской вилась река, к ней с горы устремлялись бурные в половодье ручьи. Вокруг же высились другие вершины, некоторые пониже, другие выше. Подошел Олег, обнял обеих женщин. Катя и Соня прижались к нему. Несколько минут они стояли молча.
– Девчата, не обижайтесь и не сердитесь, если то, что сейчас скажу, вам придется не по нраву, – вдруг тихо проговорил Олег. – Девчата, давайте и после похода не расставаться, давайте жить вместе, одной семьей.
Катя и Соня переглянулись, теснее прижались к обнимавшему их мужчине.
– Мы станем твоими женами, – тихо проговорила Соня. – И ты будешь нас пороть…
– Раз в неделю, по субботам, – рассмеялась Катя.
Олег густо покраснел, опустил голову, чуть отстранился. Катя и Соня рассмеялись, прильнули к нему.
– Мы согласны, Олег, – тихо сказала Соня. – И быть женами согласны, и на порку согласны. Только вот…
– Понимаешь, Олег, у нас Соней есть дочери. Моей восемь, а Сониной девять…
– Так это же чудесно, – воскликнул Олег, прижимая женщин к себе. – У меня сразу будут и жены и дочери. Спасибо вам, милые.
Соня чуть отвернулась, боясь, что Олег заметит выступившие слезы. А он прижал их к себе и принялся истово целовать.
– Прямо сегодня и сыграем свадьбу? – смущенно проговорила Катя. – Свадьба и первая брачная ночь. Ты согласен?
– Согласен…
И наступил этот необычный, такой счастливый для них вечер. Все сомнения отброшены, все стало легко и просто. Олег нарвал где-то небольшой букетик цветов, женщины из косынок сделали импровизированную скатерть. С глухим стуком соприкоснулись три кружки с горячим чаем. И все трое разом крикнули: горько.
А потом была ночь, напоенная любовью и нежностью. Они ласкали друг друга, сливались в любовной истоме, целовались.
Проснулись поздно. Женщины смущенно посмотрели на Олега.
– Ничего страшного, – рассмеялся Олег. – Грешно укорачивать брачную ночь. Да и спуск нам предстоит не очень сложный. С площадки есть проход на снежник. А по снежнику выйдем к кулуару, спустимся по нему на террасу, переночуем. Завтра же пересечем наискось склон и, пройдя по короткому карнизу, окажемся над озером. Правда, спускаться предстоит по крутой сыпухе.
Этот участок пути он знал хорошо, проработал его при подготовке маршрута. Это был аварийный сход, которым они должны были выходить, если при восхождении произойдет несчастный случай. Олег улыбнулся женщинам, и они ответили ему улыбками. Без спешки сложены рюкзаки, вздохнув разом, все трое с явным сожалением принялись снимать палатку.
– Пошли, милые мои жены, – негромко сказал Олег, с особым удовольствием называя их именно женами.
Идти по снежнику было нетрудно, и Соня приободрилась. Солнечные лучи размягчили ледяную корку, но не растопили ее полностью, снег под коркой был еще сухой. На обед устроились на груде камней. Отдохнув, пошли дальше. Часам к пяти вечера их маленькая группа подошла к входу в кулуар. Оставив Катю с двумя рюкзаками вверху, Олег вскинул на плечи Катин и повел Соню вниз. Проводив их, молодая женщина присела на камень и посмотрела на вершину. Самую первую вершину в ее жизни. Женщина печально вздохнула. Она вдруг поняла, как страстно ей хочется, чтобы возникшее хрупкое счастье не разрушилось, чтобы и следующим летом они вместе пошли в горы.
– А ведь все может враз исчезнуть, – печально прошептала она. – Враз. Но и лгать больше нельзя. Придется рассказать Олегу всю правду, постыдную правду.
И оставленная Олегом у выхода из кулуара Соня думала о том же, о чем и Катя. Пугающей их обеих исповеди уже не избежать. Но как Олег воспримет их грязное прошлое?..
Поднявшись наверх, Олег улыбнулся Кате, сел рядом с ней, закурил.
– Вот и завершается наш первый поход, – тихо сказала женщина. – Жалко…
– И мне жалко, – вздохнул Олег. – Но впереди у нас еще много встреч с горами. Ведь так?
– Так, – проговорила Катя и покраснела.
Они вскинули рюкзаки, Олег – свой, а Катя – более легкий, чем ее собственный, Сонин, и начали спуск. Время от времени Олег оборачивался: не нужна ли помощь. Но Катя шла уверенно. Пройдя еще метров пятьсот по террасе, они нашли удобную площадку и расположились на ночлег. В эту ночь обе женщины были особенно неистовы и нежны.
К середине следующего дня они подошли к обрыву. Внизу лежала поросшая редким кустарником котловина, голубело озеро.
– Вот мы и пришли, – улыбнулся Олег. – Снимай рюкзак, Сонечка.
Минут через тридцать они уже были внизу. Олег выбрал место для палатки: уютная полянка, окруженная березками, удобный спуск к озеру, и наказав своим женам ставить палатку, легко пошел вверх. Когда палатка была установлена, Катя озорно посмотрела на Соню.
– Давай-ка, подружка, нарежем прутья.
– А давай, – рассмеялась Соня.
Когда Олег спустился вниз, он увидел своих жен в ночных рубашках и босых. Поймав его удивленный взгляд, женщины смущенно переглянулись.
– Садись, Олег, – тихо сказала Соня. – Ужинать еще рано, а потому самое время нам исповедоваться. Ты же о нас ничего не знаешь.
Олег присел на камень. Обе женщины тут же опустились перед ним на колени. Смутившийся Олег с большим трудом усадил обеих рядом с собой.
– Давайте, милые мои, все-таки условимся, – улыбнувшись, сказал он. – Вы – не грешницы, а я не архангел Гавриил. И у меня в жизни не все было гладко и безупречно.
– Мы-то как раз грешницы, – вздохнула Соня, кладя голову на Олегово плечо. – Большие грешницы.
– Олег, дай честное слово, – негромко, но твердо сказала Катя. – Как бы ты ни решил нашу судьбу, порка должна состояться. Нам будет легче… Обещаешь?
– Обещаю.
И обе женщины, вздохнув, начали свой рассказ. Они вместе росли в детдоме, попав туда почти одновременно. Катины родители погибли, когда девочке еще не исполнилось и семи лет: не выдержав очередной площадной брани мужа, Катина мать в исступлении схватила нож и всадила его в спину Катиного отца. Тот рухнул замертво. Увидев содеянное, женщина выбросилась из окна. Обстоятельства гибели Сониных родителей были загадочны. Они были инженерами, работали по контракту заграницей, выполняя при этом и какие-то иные задания, и вместе покончили жизнь самоубийством. Немногое прояснило мамино прощальное письмо, полученное Соней уже в детдоме. Сонина мать просила у дочери прощения, писала, что они, ее родители, пусть и неумышленно, совершили преступление, что по их вине погибли люди и что они ненароком проговорились о том, о чем говорить было нельзя. Женщина молила дочь о прощении, просила помнить и ее, и отца. Соне тогда только-только исполнилось девять лет.
Когда Катя покинула детдом, в стране уже началась перестройка. Чиновники отмахивались от девушки-сироты, и Катя поселилась у Сони. С тех пор они уже не расставались. Соня, окончив ПТУ, работала на швейной фабрике, на эту же фабрику пришла работать и Катя. Но не проработала там и полугода: девяносто второй год, предприятия разваливались. В ноябре уволили Катю, а перед самым Новым годом потеряла работу и Соня. Подруги стали зарабатывать на жизнь проституцией. Первой забеременела Соня. Ребенка девушки решили оставить. Не прошло и года, как забеременела и Катя. Теперь они выходили на панель по очереди, до жути боясь подцепить срамную болезнь. В две тысячи втором году подружки попали на скамью подсудимых. Срок дали условно. Спустя еще год Соня и Катя пристроили дочек в тот самый детдом, в котором воспитывались сами, и подались в Москву, искать счастья. Работали продавщицами в ларьке, потом на стройке, малярами, первые месяцы жили в том самом ларьке, в каком и работали, потом мыкались по съемным комнатам.
– Ну, а что же вас подвигло в поход идти? – спросил Олег, закуривая.
– Племянник хозяина нашего последнего жилища и его невеста, – удивленно сказала Соня. – Ты разве не знал? Петя и Настя уверяли нас, что они с тобой обо всем договорились.
Олег аж зубами скрипнул.
– Рассказывайте, – хмуро сказал он.
Женщины переглянулись.
– Почти два года назад нам повезло: удалось договориться о проживании в летнем домике в садоводческом кооперативе. Платили мы за это жилье две тысячи ежемесячно. Хозяин домика, Виктор Денисович, жил там только летом. Неподалеку мы нашли и работу в строительной артели. Мы уже подумывали о перевозе своих девочек. Конечно, зимой в домике холодновато, но уж как-нибудь устроились. А в середине марта неожиданно приехал Виктор Денисович с Петей. И Петя объяснил нам, что отныне летом в этом домике будет жить он сам с женой, а поскольку женится он в июне, то все лето нам предстоит отдыхать. Мы растерялись: основная работа в строительной артели как раз летом. Но Виктор Денисович успокоил нас, сказав, что договорился с правлением кооператива: с сентября по май мы будем работать сторожихами, а лето проводить со своими дочками. А чтобы мы обрели опыт жизни на природе, Петя и Настя, его невеста, договорились с двумя туристскими группами. Нас возьмут в походы в июне и августе. Походы, говорили они, не очень сложные, группы опытные, мы не пропадем. Вот так мы и попали к тебе, – вздохнув, закончила Соня.
– Петя с Настей нам и свое старое снаряжение продали, – добавила Катя.
– Как продали? – ахнул Олег.
– Дешево. Четыре тысячи с обеих взяли. Олег, ты не…
Олег вновь скрипнул зубами.
– Нет, милые мои женушки, не передумал. Скорее, наоборот.
– Олег, мы не бездельницы, поверь. Как только вернемся, сразу же начнем искать работу. Так ведь, Соня?
– Э нет, – улыбнулся Олег. – Раз вы признали мое право пороть вас, то уж признавайте и мое право заботиться о вас, милые мои жены. А потому первым делом поедем за нашими дочерьми. Негоже им жить вдали от нас. А осенью я отправлю вас учиться на компьютерные курсы…
Соня и Катя разом уткнулись в грудь Олега и разрыдались.
– Так не бывает, – прошептала Соня.
– Только так и должно быть, – проговорил Олег, прижимая к себе обеих своих жен. – Может, все-таки, перенесем порку назавтра?
– Ни в коем случае, – рассмеялась Катя. – Мы уже и прутья приготовили. Сонечка, снимай рубашку. Сегодня начнем с тебя и тобой же закончим. Так ведь?
– Так, – улыбнулась Соня, вставая.
Она проворно сняла рубашку и на минуту застыла перед Олегом, прелестная в своей наготе. Потом подошла к растущей рядом березе, нагнулась, оперлась руками о ствол, подставляя Олегу свою попу. Катя подошла к подруге, раздвинула ее ноги так, чтобы обе дырочки открылись, затем подала Олегу березовый прут.
– Что ж, муж, начинай учить нас, твоих жен, уму-разуму.
Олег, догадавшись, что за время его отсутствия обе женщины в деталях обговорили сценарий порки, взял прут, подошел к Соне, погладил ее напрягшиеся ягодицы. Женщина смущенно улыбнулась. Олег отступил на шаг и, размахнувшись, стеганул женщину. Розга легла точнехонько между дырочек. Соня вздрогнула всем телом. Олег нанес следующий удар, повыше, потом еще один. Катя, присев на камень, монотонным голосом отсчитывала удары. Соня взвизгивала, стонала, крутила задом, из-за чего некоторые удары попадали и на бедра. Катя, насчитав двадцать, остановила порку.
– Остальные Соня получит попозже, после того, как выпорешь меня. Ну а мне, как договорились, все тридцать пять.
Олег кивнул головой.
– Сегодня ты сек сильнее, – тихо сказала Соня.
– Извини, – смутился Олег.
– Что ты, я даже рада, что ты порешь меня по-настоящему, – улыбнулась женщина. – Пусть в нашей семье будет порка, а не игра в порку. Так, Катя?
– Так, – рассмеялась женщина, снимая рубашку и подходя к дереву, возле которого только что Олег выпорол ее подругу. – Я готова.
Она тоже уперлась руками в ствол, но наклонилась не столь сильно, как Соня. Олег и ее похлопал по попе, взял протянутый Соней прут и принялся пороть вторую свою жену. В отличие от Сони, Катя всю порку стояла неподвижно, только вскрикивала. Соня, так и оставшаяся голышом, считала удары. Вот и последний. Катя рассмеялась, подошла к Олегу, прижалась к нему.
– Спасибо, что наказывал меня без снисхождения, – прошептала она, целуя мужа. – Сонечка, подставляй-ка попу!
Соня подошла к ним, прижалась. Олег обнял обеих своих жен и принялся целовать и ласкать их. Женщины зарделись.
– Не расслабляй меня, – прошептала Соня. – У нас еще ночь впереди.
– Ночи, – улыбнулся Олег.
– Да, именно ночи, – рассмеялась Соня. – Выпори меня, наш суженый.
За ужином строили планы на оставшиеся дни. Решили радиалками совершить еще два восхождения. Олег попросил своих жен выбрать вершины. Катя сразу же показала на ту, что правее кулуара, украшенную снежной шапкой. Поколебавшись – понимала, что на подъеме доставит Олегу и Кате только хлопоты – Соня смущенно показала на гору, замыкавшую котловину. Олег улыбнулся: восхождения, выбранные его женами, были несложными. Он закурил, вздохнул, посмотрел на своих жен и задал-таки мучивший его с самого объяснения на вершине вопрос.
– Девочки, а как наши дочери воспримут мое появление?
– С радостью, – улыбнулась Соня. – Они уже давно мечтают о папе.
– А то, что папа будет один на двоих?
– Так они и нас считают общими мамами, – рассмеялась Катя. – Мама Соня и мама Катя. Так что один папа на две мамы их ничуть не удивит.
Следующий день они посвятили отдыху. Проснулись поздно. Женщины первыми вылезли из палатки и голышом побежали к озеру, купаться. Олег присоединился к ним. Было много брызг, визга и смеха. Накупавшись вволю, позавтракали. День провели весело и беззаботно, ночь посвятили любви, а утром отправились на выбранную Соней вершину. Шли в том же порядке: первым Олег с полупустым рюкзаком, за ним Соня, а замыкающей Катя. К удивлению Сони, восхождение на «ее» вершину оказалось несложным. Поднимались по травянистому склону, вначале пологому, но постепенно набиравшему крутизну. Когда останавливались передохнуть, Соня оборачивалась и смотрела вниз, на их котловину с озером, на палатку, казавшуюся отсюда, с высоты, совсем маленькой. На самом подходе к вершине они перешли на снежник. Здесь снег был более рыхлым, местами насыщенным водой. За снежником начались скалы. Теперь они поднимались, лавируя между ними. Но вот Олег ловко и споро полез на одну из скал. Соня оторопела. Но Олег остановился, обернулся и с улыбкой протянул к ней руки. Соня ухватилась за них, снизу ее подпихнула Катя, и женщина неожиданно для себя оказалась рядом с Олегом. Олег протянул руку и Кате, но женщина помотала головой и вскарабкалась сама, хотя и неуклюже. И Соню вновь охватили стыд и досада на свою беспомощность и неумелость. Олег и Катя, подтягивая и подталкивая Соню, полезли выше. Взобравшись на очередной уступ, Олег улыбнулся Соне и посторонился, пропуская женщину вперед.
– Раз ты выбрала вершину, то тебе первой и ступить на нее, – сказал он негромко. – А мы с Катей тебе поможем. Не волнуйся, дальше путь попроще.
Смущенная Соня обогнала Олега и неуверенно полезла выше. Лезть, и впрямь, было не очень трудно, будто кто-то большой и добрый устроил на венчающей вершину скале уступы ступенями. Там же, где уступы были повыше, Олег подталкивал ее под попу. Когда его рука оказывалась между Сониных ног, женщина, к своему стыду и восторгу, аж замирала в сладостной истоме. Минут через двадцать Соня выползла на венчающую вершину площадку. Встать на ноги не хватило духа, и женщина села, аккуратно поджав ноги. Такой ее и сфотографировал Олег. Передохнув, двинулись в обратный путь и к вечеру вышли к озеру. До палатки было рукой подать. Уставшие за день женщины сразу же после ужина уснули. Олег же еще полчаса полулежал у догорающего костра, курил и улыбался, веря и не веря в свалившееся вдруг на него счастье.
Весь следующий день они отдыхали, купались в озере, дурачились. Под вечер, усевшись у костра, разговорились. Олег расспрашивал о девочках, Катя и Соня охотно рассказывали. Легли спать поздненько, а встали рано: Катина вершина была и подальше, и повыше Сониной. На подходе к вершине Олег поменялся с Катей местами. Зардевшись от смущения, Катя возглавила их маленькую группку. А Соня как-то неожиданно и легко вновь разговорилась с горами.
– Вот я и стала младшей, горы, – улыбнулась она горам. – Не без вашего участия. И восприняла это легко, без обиды…
– Вначале все-таки обида была.
– Нет, не обида, растерянность…
– Пусть растерянность. Но ведь хотела уйти. Хотела же?
– Хотела…
– А ушла бы?
– Не знаю… Наверное, нет…
– Не ушла бы. Поздно тебе уходить, поздно…
Подъем на Катину вершину тоже был несложным, только на подходе к снежнику они вышли на скальный пояс. И вновь Олег, подсаживая Соню, прикасался рукой к ее интимному местечку. Женщина ждала этих прикосновений, смущаясь и радуясь…
Следующий день они опять отдали любви и забавам. Только с самого утра переместили лагерь на берег вытекавшей из озера реки. Обе женщины веселились и резвились, как маленькие девочки. Еще одна ночь, напоенная любовью и нежностью. Утром же следующего дня они покинули полюбившееся им, ставшее родным озеро и вдоль реки пошли к станции. На ночлег остановились у перекинутого через реку моста. Утром же вышли на дорогу и вскоре после полудня пришли на станцию. До прихода поезда оставалась больше часа. Вышедшая из станционного здания женщина в железнодорожной форме посмотрела на них и, всплеснув руками, подбежала.
– Неужели живы? А наши мужчины уже собирались завтра или послезавтра идти искать вас. Тут же такое было. Две группы уже вытаскивали, хотя они в той стороне ходили. И все равно пострадали. Три трупа и пять покалеченных. Петро, смотри, эти отчаянные вернулись!
– Живы? – улыбнулся подошедший пожилой мужчина. – Видать, опытные вы. В тех-то группах новички были. В одной из семи двое впервые в горах, а в другой из шести одна девушка. Вот и она погибла. А вам, хоть и втроем ходили, хоть и в самый вертеп попали, помощь не потребовалась. Вот что значит-то опыт и слаженность.
Катя и Соня невольно покраснели…
…– Неужели поход кончился? – вздохнула, забираясь в вагон, Катя.
– Да, первый наш поход кончился, – улыбнулся Олег. – Следующим летом сходим дважды. И впятером.
– Но мы придем еще раз сюда, в эти горы, – тихо улыбнувшись, проговорила Соня.
– Конечно, придем. И не раз…
Лишь поздно вечером поезд, наконец, въехал в зону действия мобильной связи, и Олег позвонил Архипу, своему старинному, еще со школы, другу, попросил его взять три билета до Кирова и пять обратных.
– Сделаю, – усмехнувшись, сказал Архип. – Сбрось только паспортные данные.
– Конечно, сброшу. И ты мне будешь нужен с машиной. Надо перевезти ко мне…, – Олег замялся.
– О чем речь. Конечно, перевезу…
Последние дни отпуска Олега заполонило обретение семьи. К его изумлению и радости, девочки быстро стали звать его папой, втягивали Олега в свои незатейливые игры. Олег понимал, что надо обязательно позвонить Арнольду, успокоить его, рассказать о том, какими оказались Петя и Настя. Или Мите, Лёне. Но сделать это в последние отпускные дни, часы он был не в силах. И даже выйдя на работу, оттягивал звонок. Боялся нарушить овладевшее им чувство обретения семьи, не хотел никого пускать в свое счастье, боялся услышать недоумения, предостережения, совсем не нужные ему советы. В среду все-таки позвонил, уединившись на лестнице, попросил Арнольда – тот все еще был на больничном – приехать к концу рабочего дня. Когда Олег вышел на улицу, Арнольд уже ждал его.
– Живой, чертяка, – сказал он, обнимая Олега. – А мы уже, признаться, ждали худшего. Маша Северова звонила Кузьме, у него же спутниковый мобильник. Он был верстах в тридцати к югу от тебя. Его группе тоже лихо пришлось. Кузьма считал, что и сильной команде оттуда, где ты был, выбраться проблематично. А ты выбрался. Как твои спутницы? Доставили тебе хлопот?
– Выбрались, Арнольд. А мои спутницы…, – Олег смущенно улыбнулся. – Давай-ка сядем, Арнольд, на вон ту лавочку.
Сев, Арнольд вопросительно посмотрел на друга. Олег достал сигареты, закурил.
– Понимаешь, Арнольд, этот поход одарил меня семьей.
Он помолчал немного, улыбнулся как-то застенчиво.
– У меня теперь есть все: и жены, и дочки…
– Рад за тебя, чертяка, – рассмеялся Арнольд. – Искренне рад. Так чего же ты на меня время тратишь? Отметился бы телефонным звонком. Лети на крыльях домой, молодожен. На тусовку-то придете?
– На тусовку не придем мы, пока не впишемся, пойми.
– Понимаю. И из Команды уходишь?
– Ухожу, Арнольд. Вот записку ребятам написал, предлагаю тебя Командором. Но вот что я тебе сказать должен…
И Олег рассказал другу и, как он надеялся, преемнику своему об учиненном Петей и Настей.
– Да, к этой парочке спиной не поворачивайся, – задумчиво проговорил Арнольд. – Надо собирать Команду. Ладно, беги, тебя же ждут…
…Коля Привалов вернулся в Москву в первых числах декабря. Радость возвращения омрачалась тяжкими думами об Олеге, Командоре. В середине июня он позвонил Маше Северовой, представилась возможность дешево позвонить в Россию. Вот он и воспользовался этой возможностью. Позвонил тете, единственной своей родственнице, Никите Слухову, своему другу и сослуживцу, и Маше. Услышанное от Маши привело Колю в ужас: Олег пошел в поход не с Командой, а с двумя новенькими женщинами.
– Как только Лёня из больницы вышел, мы с ним каждый день прогноз тамошней погоды смотрели в интернете, – причитая, говорила Маша. – Плохо там было, Коля, очень плохо. Лёня весь с лица спал, говорит, и, что и наша Команда вполне могла в таких условиях угробиться. А уж таким составом шансов у Олега не было. Погибли они, тут никаких сомнений нет…
Коля оторопел. Конечно же, Олег не бросил этих женщин на произвол судьбы. А туристские способности обеих женщин Коля оценивал крайне низко. Он же сам, вместе с Арнольдом и Петей, водил этих фифочек на Кендур. На обратном пути обе женщины вышли из электрички на какой-то небольшой станции, еще до Железнодорожного, и тогда они втроем принялись обсуждать итоги тренировочного похода. Петя уверял, новенькие, что надо, обузой Команде не будут, он, Коля, соглашаясь с тем, что Арнольдовы тесты женщины прошли, был против их участия в походе, Арнольд же колебался. Все-таки Олег взял их. И обстоятельства повернулись так, что две эти фифочки и составили группу. Кошмар. Да, Олег погиб, сомневаться в этом не приходится. Остается только надеяться, что погибли они сразу, без лишних мучений, без долгого умирания в страданиях от боли и беспомощности. А тут еще в интернете промелькнуло сообщение о гибели в тех местах, куда отправился Олег с фифочками, трех туристов. Наверняка, о них…
За три дня, прошедшие после возвращения со стажировки, Коля много раз собирался позвонить своим товарищам по Команде, уже брал в руку мобильник, начинал набирать номер и сбрасывал. Боялся услышать жесткое: да, погибли они, боялся потерять призрачную надежду на чудо. Но сегодня, в пятницу, он жестко решил: хватит прятать голову в песок, позвонит он Арнольду. Но не с работы, с работы толком и не поговоришь. И не с дороги. Придет домой, чуточку отогреется, отвык он в Японии от холодов и позвонит. Ну, может, не сегодня вечером, а завтра утром…
– Коля, – вдруг услышал он удивленный девичий голосок. – Ты-то как сюда попал?
Обернувшись, Коля увидел Сольвейг, девушку из их тусовочной массовки, одну из немногих массовочных девушек, которых Коля привечал. Даже как-то предлагал Сольвейг сходить с ними в горы, но в тот раз у девушки не выпадал отпуск летом.
– Привет, Сольвейг, – улыбнулся он. – Я живу здесь неподалеку. А вот как ты сюда попала?
– Здесь где-то есть магазин женской одежды, в котором можно недорого купить модную одежду – смущенно сказала Сольвейг. – Девчонки на работе говорили. Одеваться-то хочется стильно, а с деньжатами у меня негусто.
– Есть такой. Немного не доходя до моего дома, – подтвердил Коля. – Пошли, тут недалеко.
– Коля, а почему тебя на тусовке не было?
– Да я три дня назад прилетел из Японии. Полгода стажировался там.
– Ой, как здорово. Расскажешь?
– Конечно, расскажу. Сольвейг, а на тусовке наши были? Командор был?
– Ой, да ты же ничего не знаешь! Ведь ваша Команда распалась, две группы образовались: в одной Командором Арнольд, а другой верховодит Лидка Смирнова. А Олег, как я поняла, погиб. Слышала, как Кузьма говорил Арнольду, что при таких обстоятельствах и более сильные команды погибают. Ты же знаешь, с нами, ну, с массовкой, особенно и не разговаривают. Слышала только обрывки разговоров…
Коля опустил голову, закусил губу. Раз Команда распалась, то Олег точно погиб. Тут и гадать нечего. Иных причин для ухода Командора быть не может, он же сам создавал Команду. А что теперь Коле делать? С Лидкой он точно в горы не пойдет, сумасбродная она, эта Лидка. С Арнольдом? А может, свою группу организовать? Никита давно уже просит взять его с женой и сыном в горы. Но в Олегову, черт, в Арнольдову Команду они не впишутся. А вот если пойти вчетвером… Или впятером: почему бы ему не позвать эту Сольвейг. Ведь неплохая девушка. Создаст новую группу, свою, не стремящуюся к спортивным подвигам…
