Текст книги "Осенний жених (ЛП)"
Автор книги: Алекса Райли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Глава первая
Грейси
“Почему ты так разоделась?” Спрашивает Оливер, прислоняясь к борту своего грузовика и наблюдая за мной.
“Я не наряжена”. Я хватаю другую коробку и затаскиваю ее в кузов своего почтового грузовика. Когда я выхожу, Оливер все еще стоит там и наблюдает за мной.
“Ты тоже. У тебя блестящие губы”.
“Это блеск для губ. Я постоянно пользуюсь блеском для губ”. Может быть, не тушь, но я об этом не упоминаю.
“Хм”. Его голос звучит неубедительно, когда он оглядывает меня с ног до головы. “Что-то изменилось”.
Оливер в три раза старше меня и очень счастлив в браке. Если бы это было не так, я бы сказала ему, чтобы он проваливал. Его жена готовит лучшее печенье с посыпкой, которое я когда-либо ела, и Оливер приносит мне его по крайней мере раз в неделю.
“Ты подстриглась?”
“Нет”. Я перекидываю свои заплетенные в косу волосы через плечо. Я всегда заплетаю их, когда нахожусь на работе, чтобы они мне не мешали. Я также всегда завязываю бант на конце. Может, я и почтальон, но я могу сделать это мило. Я должна сделать что-нибудь, чтобы оживить этот темно-синий комбинезон.
“Хорошо. Я спрашиваю только потому, что ты выглядишь особенно хорошо этим утром”, – говорит он, отказываясь от того, что я сделала по-другому сегодня.
Однако он прав, хотя я этого не признаю. Если я это сделаю, он начнет выпытывать у меня информацию. Люди думают, что салоны красоты полны сплетен? Почтовое отделение может увидеть все это своими глазами.
Сегодня я нанесла немного больше макияжа, но это мало о чем говорит. Обычно я наношу немного блеска на губы и на этом заканчиваю, но сегодня утром у меня было немного больше времени. Это не имеет ничего общего с сексуальной затворником, которая находится на моем пути.
Возможно, я проверила, получал ли таинственный отшельник какие-либо посылки сегодня, но это не имеет большого значения. Ему что-то доставляют каждый день. Какого черта он все время заказывает? Поскольку он всегда дома, я предполагаю все. И я говорю, что он всегда дома не только потому, что он там днем. Я ни разу не сталкивалася с ним в городе Холлоу-Оук.
Здесь все друг друга знают. В какой-то момент почти невозможно не столкнуться с людьми, вот почему я ни с кем не встречаюсь из города. Хотя для него я бы сделала исключение, и не только потому, что мне не пришлось бы рисковать столкнуться с ним, если бы что-то не получилось. Вот насколько сильно я влюблена.
“Ты нужна нам на передовой, Грейси”. Голос Мика доносится из моей рации, и я снимаю ее с бедра.
“Я в пути”, – отвечаю я, прежде чем помахать Оливеру и закрыть заднюю дверь моего грузовика.
Я сую свой планшет под мышку, направляясь к передней части здания. Большинство грузовиков уже отъезжают, и мне скоро нужно трогаться в путь.
Я стучу в открытую дверь Мика, и он жестом приглашает меня войти. “Я получил жалобу с твоего маршрута”.
“Неужели?” Я морщу нос от удивления.
Я единственный почтальон Холлоу-Оук, поскольку знаю, где живут практически все жители города. Не часто я получаю жалобы. Если я и делаю это, то из-за того, что что-то сломалось в их коробке, что, я знаю, должно было произойти до того, как это попало на мой склад. Я обращаюсь со всеми своими коробками с особой осторожностью. Нет ничего хуже, чем быть в восторге от того, что что-то должно появиться, а это совсем не то, на что вы надеялись.
“Это со вчерашнего дня”.
“О, Гейл вчера выполнила мой маршрут. Помните, я взяла выходной”. Гейл заменяет всех, кто берет выходной, или помогает, если у вас объем поставок превышает обычный. Обычно я достаточно легко справляюсь с полым днем самостоятельно.
“Да, я знаю. Я просто хотел предупредить тебя о том, что произошло. Я думаю, этот парень подумал, что Гейл опоздала и была грубой. Он сказал, что никто другой не должен доставлять его посылки, кроме тебя. Если ты ушла, то его посылкам придется подождать, пока ты не вернёшься ”.
“Что?” Говорю я со смехом. “Он вообще может сделать запрос такого рода?”
“Как правило, нет, но он должен знать кое-кого из высокопоставленных лиц, потому что мы собираемся убедиться, что только ты передашь его дерьмо”.
“Кто это вообще?” Прежде чем слова полностью слетают с моих губ, у меня уже есть представление о том, о ком говорит Мик. Мой сексуальный отшельник. Я не думала, что он сильно заботится обо мне, поскольку он всегда только ворчит. Но это не помешало мне попытаться поговорить с ним. Или о мега увлечении, которое зажило своей собственной жизнью.
“Донован жаловался ”.
Я киваю. “У меня сегодня для него посылка”.
“Он не доставляет тебе проблем, не так ли?”
“Нет”. Во всяком случае, я думаю, он подумал бы, что я проблема. Я могу быть немного любопытной, когда дело касается его, но трудно не быть такой. Он новичок в Холлоу-Оук, и единственное, что я знаю о нем, это то, что он построил свой прекрасный дом. Дом, который он никогда не покидает.
“Тогда ладно. Будь там в безопасности”. Я отдаю Мику шутливый салют, прежде чем выхожу за дверь и отправляюсь в путь.
Мое утро сегодня затягивается. Обычно день пролетает в мгновение ока, но все, что я продолжаю делать, это отсчитывать остановки, пока не доберусь до Донована.
Затем мне приходит в голову ужасная идея. Что бы сделал Донован, если бы я опоздала? Обычно я вижу, как он выглядывает из-за штор, когда я спускаюсь по его длинной подъездной дорожке. Я представляю, как он расхаживает взад-вперед по своему дому. Что в этих коробках?
“Грейси!” – окликает меня моя лучшая подруга Джули, когда я подъезжаю к закусочной. Я оставляю посылку в магазине Sew Be It по соседству. От вкусных запахов, доносящихся из закусочной, у меня урчит в животе. “Приходи пообедать с нами”.
Я поворачиваюсь и вижу, как она и ее жених Джекс выходят из своей машины. На самом деле, именно из-за нее я вчера взяла выходной. Они с Джекс наконец-то скажут “Да”, и вчера мы примерили платья. Это делалось еще в начальной школе, и я так счастлива, что это наконец происходит.
“Пойдем с нами. Я угощаю”, – добавляет Джекс. Я знаю, что он просто пытается умаслить меня в надежде, что я расскажу какие-нибудь подробности о сегодняшнем девичнике. Он знает, что я сложусь, как дешевый стул, но для него слишком плохо, что Вэл бросает его и держит язык за зубами.
“Хорошо”, – соглашаюсь я, глядя на часы. Из-за этого я опоздаю. К тому же, закусочная превосходит сэндвич с индейкой, который я запихнула под сиденье в грузовике. “Позвольте мне оставить это поле, и я приду. Приготовьте мне клубничный молочный коктейль”.
Я улыбаюсь, гадая, как Донован отреагирует на мое столь позднее появление. Я закажу ему кусок пирога из пекарни, чтобы компенсировать это. Возможно, сегодня я получу больше, чем несколько ворчаний.
Глава вторая
Донован
Она опаздывает. Последние двадцать минут я расхаживал по своей гостиной, прежде чем решил выйти на улицу и заняться этим. Мне не нравится быть снаружи, когда она приходит, но вчера это был кто-то другой, а теперь никого нет.
Я сделал несколько звонков и знаю, что с этого момента она будет единственным человеком, который будет доставлять мою почту. Меня заверили, что об этом позаботятся. После всего, чем я пожертвовал ради правительства, они у меня в долгу. Я никогда ни о чем их не просил, и если моя единственная просьба заключается в том, чтобы один и тот же человек доставлял мою почту каждый день, то пусть будет так. Может быть, мне тоже следовало попросить, чтобы это приходило в одно и то же точное время каждый день.
Бросив взгляд на часы, я ворчу и смотрю на подъездную дорожку. Ее все еще здесь нет, и я должен быть в состоянии увидеть, как она приближается с большого расстояния. Моя подъездная дорожка такая длинная, что с дороги мой дом едва виден, но со всеми пакетами, которые я заказываю, она должна приходить ко мне домой.
Как только я в очередной раз прохожу по своему крыльцу, я вижу вдалеке вспышку света. Это она. Что ж, лучше бы это была она. Прямо сейчас все, что я могу видеть, это свет, отражающийся от почтового грузовика, когда он проезжает по дороге ближе к моему дому. Мне нужно зайти внутрь, но сначала я хочу убедиться, что это она.
Как только она оказывается достаточно близко, чтобы я мог разглядеть волосы, заплетенные в косу через плечо, я разворачиваюсь и захожу внутрь. Обычно ей не нужно, чтобы я расписывался за что-то, но время от времени она заставляет меня.
На теге с ее именем написано Грейси, но я никогда не называл ее так и не произносил ее имя вслух. Я мало разговариваю и в основном просто много думаю, когда нахожусь среди людей. Но даже это ложь, потому что единственные люди, с которыми я рядом, – это мои родители и мой брат Тидас. С ними мне не нужно много разговаривать, поэтому я жду, чтобы поговорить, пока это не станет важным.
Стоя в своей гостиной, я смотрю в окно и наблюдаю, как она выходит из почтового грузовика. Наверное, мне следует пойти помочь ей с коробкой, но я знаю, что это всего лишь бумажные полотенца, поэтому она легкая. Я приберегаю все свои тяжелые вещи на случай, когда мне нужно будет съездить в соседний город за крупными покупками. Мне не нравится заказывать вещи, которые слишком тяжелы для нее, чтобы нести.
Сегодня у нее есть лавандовая лента, и я записываю ее в маленький блокнот, который держу у двери. Я не знаю, почему я так одержим лентами, но обычно в те дни, когда она счастлива, она носит такие мягкие цвета, как этот. Почему она счастлива сегодня? Есть ли у нее парень? Я несколько раз проверил наличие кольца, и она не замужем. Если бы она была моей, я бы никогда не позволил ей выходить из дома без кольца. Что, если ее мужу все равно?
Я ворчу, когда отгоняю эти мысли. Мне не нравится сама идея этого. Кроме того, я слышал, как Тидас говорил о Валери и ее одинокой подруге Грейси. Это должен быть один и тот же человек.
Достав коробку из грузовика, она кладет сверху коробку поменьше, а затем поднимается по ступенькам на мое крыльцо. Я отодвигаюсь от окна, чтобы она не могла меня видеть, и жду, когда она уйдет. Но когда она ставит коробку на место, выпрямляется и стучит в дверь.
Почему она стучит? Для этого ей не нужна подпись. Я не хочу, чтобы она видела мое лицо. В тех немногих случаях, когда мне приходилось расписываться за что-то, я надевал шляпу и низко надвигал ее. И даже тогда я приоткрывал дверь только для того, чтобы подписать бумагу и вернуть ее обратно.
“Мистер Комбс?” – зовет она и снова стучит. “Донован?”
Когда я слышу, как ее милый голос произносит мое имя, у меня в животе возникает забавное ощущение. “Да”, – говорю я, но мой голос настолько непривычен, что застревает в горле. Я прочищаю его и пытаюсь снова: “Да?” Я говорю двери, не открывая ее.
“У меня есть кое-что для тебя”.
Я закрываю глаза и представляю ее обнаженной и стоящей на коленях. “Черт”. Я должен думать о футболе, чтобы отвлечься. “Ты можешь оставить это у двери ”. Это, возможно, было самым длинным предложением, которое я когда-либо говорил ей.
“Я не уверена, что это хорошая идея”. Ее легкий смех подобен музыке, и он заставляет меня расслабить плечи. Я и не подозревал, что они были такими напряженными.
“Хорошо”, – соглашаюсь я, подхожу к вешалке и беру бейсболку. Низко натягивая поля, я подтягиваю подбородок и приоткрываю дверь.
Она такая невысокая и соблазнительная, что похожа на маленького херувима, протягивающего мне подарок. Ее щеки розовые, а губы блестящие, так что мне хочется их поцеловать. Сегодня у нее появились веснушки, или, может быть, это потому, что мы так близко, что я могу их ясно видеть. Я смотрю в землю, пытаясь спрятать свое лицо.
“Мне жаль, что меня не было здесь вчера”, – говорит она, протягивая маленькую коробочку. “И мне жаль, что я опоздала сегодня”.
“Где ты была?” Я так же удивлен своим вопросом, как и она.
“Ну, вчера я была выходная, потому что моя подруга выходит замуж”. Я поднимаю взгляд ровно настолько, чтобы увидеть ее милую улыбку. “Я на свадьбе”.
“А сегодня?” Боже, почему я все еще говорю?
“О, эм, я забежал по делам ”. Ее щеки вспыхивают, и у меня такое чувство, что она не говорит мне всей правды. “Но я принесла тебе этот кусок пирога в качестве извинения”.
Она протягивает коробку, и я смотрю на нее. Ее ногти выкрашены в желтый цвет в мелкий белый горошек. Она такая яркая и жизнерадостная, что является полной противоположностью мне. Я как тот Заботливый Медвежонок с облаком на животе, но я не милый и приятненький.
“Я, э-э, не знала, какой взять”. Она подходит ближе и еще немного приподнимает коробку. “Я догадалась и достала тебе лимонный пирог. Я думала, всем нравится пироги, но теперь я задаюсь вопросом, был ли это неправильный выбор. ”
Она говорит быстрее, и я вижу, что она нервничает. Я не хочу, чтобы она расстраивалась из-за того, что сделала, особенно когда она сделала это для меня. Открывая дверцу, я протягиваю руку, чтобы взять коробку.
“Вау”, – говорит она, глядя на меня, и ее глаза расширяются. Ее взгляд быстро путешествует вверх и вниз по моему телу, как будто она не может поверить, что я такой большой.
“Мне нравится лимонный пирог ”, – бормочу я, пытаясь отвлечь ее мысли от моего размера. Хотел бы я уменьшиться, чтобы не быть таким заметным в толпе. Я ненавижу, когда люди смотрят на меня, но у нее не такие уж плохие глаза.
“О, конечно. Вот, пожалуйста. Извини, что опоздала ”. Ее улыбка могла бы согреть солнечную систему, и я не могу не думать, что она прямо как солнечный свет. Теплая, мягкая, и на нее больно смотреть слишком долго.
“Эт… спасибо…” Я запинаюсь, и мне приходится прочистить горло. “Спасибо”.
“Не за что”. Она стоит там еще секунду, и я смотрю вниз на ее ноги. Они такие маленькие. “Думаю, я пойду. Хорошего дня”.
Я не знаю, что сказать, и слова не приходят ко мне, когда она поворачивается, чтобы уйти. Я не хочу, чтобы она уходила, но я не умею с ней разговаривать.
“Яблоко”, – говорю я, когда она достигает лестницы. Она оборачивается и смотрит на меня так, словно не уверена, что это я заговорил. “Я люблю лайм, но яблоко – мое любимое”. Я тяжело сглатываю, нервничая, что она подумает, что я чудак.
“Я тоже”. Она играет с длинной косой, спадающей с одной стороны ее плеча, и мне жаль, что я тоже не могу прикоснуться к ней. Она выглядит такой мягкой. “Тогда, может быть, я принесу яблочный завтра”.
Пользуясь случаем, я смотрю ей в глаза, и вдруг они встречаются с моими. Я стесняюсь и не могу говорить, поэтому все, что я делаю, это киваю, когда она поворачивается и уходит.
Я стою там еще долго, еще долго после того, как она ушла, и я не могу не удивляться, как кто-то такой маленький мог занимать так много места в моем сердце.
Глава третья
Грейси
“Ты в порядке?” Джули подталкивает меня локтем. Мы все присели, чтобы перевести дыхание после танцев, поскольку были на танцполе практически с той секунды, как вошли в бар.
“Я в порядке”, – спешу сказать я, понимая, что снова погрузилась в свои мысли.
Не имеет значения, что я делаю, я продолжаю думать о Доноване. У него были самые красивые глаза, которые я когда-либо видела. Я уверена, что это не то, что мужчина хочет услышать, но я ничего не могу с собой поделать.
Они цвета теплого шоколада, заключенного в густые длинные ресницы, за которые я бы убила. Я так потерялась в них, что чуть не пропустила глубокий шрам, пересекающий его бровь и спускающийся вниз по щеке. Что бы это ни было, он едва не заметил, но из-за того, насколько выцветшим оно было, я знал, что ему должно было быть несколько лет. Я бы никогда не призналась в этом вслух, потому что это, вероятно, ужасно, но это только усиливает всю таинственность происходящего с ним.
“Хочешь еще выпить?” Джули кивает на мой пустой бокал для мартини. Я уже чувствую себя довольно хорошо, но это девичник.
“Позвольте мне закончить этот раунд”. Я вскакиваю из-за нашего столика в "Красотке в розовом" и иду к бару.
“Что я могу тебе предложить, Грейси?” Чарли звонит, когда видит, что я иду. Он игнорирует всех остальных, ожидающих выпивку, и я показываю три пальца. Он кивает, но я кричу, чтобы привлечь его внимание, когда вижу, как Джекс входит в парадную дверь.
“Два”. Я киваю в сторону Джекса, заставляя Чарли рассмеяться. Я почти уверена, что здешний персонал заключил пари на то, сколько времени потребуется Джексу, чтобы появиться сегодня вечером. Я рада, что не вложила деньги, потому что я бы проиграла.
Я действительно впечатление, что он продержался так долго. У него даже не мальчишник, и он закатил глаза, когда я спросила, когда у него будет мальчишник. Джекс не хочет видеть других девушек голыми. Он был влюблен в Джули еще до того, как кто-либо из нас узнал, что это такое.
То, что я росла с ними, задало безумно высокую планку для того, чего я хотела в отношениях. Он всегда был так добр не только к Джули, но и ко мне с Вэл, потому что мы все как сестры. К счастью, у меня есть Вэл, которая со мной в одной лодке. Она ждала своего рыцаря в сияющих доспехах. Никто из ее семьи никогда даже не разводился, и это очень большое давление.
На самом деле она поступила в колледж, надеясь, что найдет там того, кого нужно. Выросшая в маленьком городке, вариантов не так уж много. К тому же, вы можете оказаться с кем-то, кто встречался с вашей подругой или трахнул ее. Нет, спасибо. Колледж был неплохой идеей, поскольку там гораздо больше рыбы на выбор.
Плюс Выл всегда делает все по правилам. Ты идешь в колледж после средней школы, потому что этого ожидают люди. Колледж никогда не входил в мои планы. Я хорошо училась в школе, но недостаточно хорошо, чтобы получить стипендию, и я никак не могла себе этого позволить. К счастью, это тоже было не то, к чему я стремилась. Я люблю Холлоу-Оук, и до недавнего времени у меня никогда не возникало желания уехать.
“Приготовил тебе только один, и это за счет заведения. Чед купил Вэл выпить”. Я смотрю на бар и вижу Вэл в окружении нескольких мужчин. Клянусь, эта девушка понятия не имеет, насколько она сексуальна. Однако сегодня вечером у нее больше кожи, чем обычно. Она чертовски потрясла меня, когда вышла в своем маленьком черном платье. Мы все должны надеть что-то одно сегодня вечером, кроме Джули. У нее, очевидно, все белое.
Я знаю, что Валери ведет себя таким образом из-за нового юриста, который занял здание по соседству с ее магазином одежды. Он заходил, пока я была там, и между ними двумя не пропадала искра. Вэл может сколько угодно говорить мне, что она считает его придурком, но у них обоих все плохо. На самом деле только сегодня я выяснила, что он брат Донована. Я имею в виду, я знал, что у Донована был брат, так как они живут по соседству друг с другом. Они оба построили дома примерно в одно и то же время, но я не до конца соединил точки.
Чарли ставит передо мной мой напиток, и я делаю глоток, когда замечаю, как в дверь входит Тидас Комбс, как будто мои мысли вызвали его прямо в воображении. Жаль, что я не могу сделать это с его братом. Это последнее место, где Донован когда-либо был. Глаза Тидаса обшаривают бар, и у меня такое чувство, что я знаю, кого он ищет. Я предполагаю, что он пронюхал, что Вэл собирается куда-то пойти сегодня вечером.
Я улыбаюсь, когда вижу, что он наконец заметил ее. Выражение его лица, когда он видит всех мужчин, окружающих ее, подтверждает мои подозрения относительно них двоих. Я допиваю остатки своего напитка, зная, что вечер в значительной степени закончен. Я не злюсь из-за этого. Для большинства это могут быть выходные, но у меня смена утром. Суббота займет у меня всего несколько часов, но я знаю, что увижу Донована.
Я направляюсь к Вэл, потому что она моя попутчица. Джекс кивает мне подбородком, проходя мимо с Джули через плечо.
“Ты тоже уходишь?” – Спрашиваю я Вэл, переводя взгляд с нее на Тидаса.
“Нет”.
“Да”.
Вэл и Тидас отвечают одновременно. Тидас свирепо смотрит на Вэл, которая притворяется раздраженной. Она может притворяться сколько угодно. Я знаю, что она увлечена Тидасом. Она просто не уверена, как с ним обращаться, но ему с ней хорошо. На самом деле, идеально.
“Да, она уезжает. Мой брат может отвезти тебя домой, когда ты будешь готова ехать. Он припаркован перед домом на моей машине ”. Тидас протягивает руку Вэл. “Дай мне свои ключи”.
Боже мой. Он сказал, что его брат может отвезти меня домой? Мое сердце начинает биться быстрее от волнения. Вэл закатывает глаза при виде Тидас, но передает ключи, прежде чем поцеловать меня в щеку и попрощаться с остальными девушками. Я делаю то же самое, когда Тидас заключает Вэла в объятия, когда я следую за ними к выходу. Я пытаюсь пригладить волосы, потому что это будет первый раз, когда он видит меня без моей долбаной рабочей формы.
Когда мы выходим на улицу, Тидас отпускает Вэла, чтобы подбежать к машине. Он наклоняется и что-то говорит Доновану, который поднимает глаза, чтобы посмотреть в мою сторону. Его рот сжимается в прямую линию, но он кивает головой своему брату, натягивая капюшон. Он пытается скрыть свой шрам?
Глаза Донована не отрываются от меня, пока я направляюсь к тому месту, где он припаркован. К моему удивлению, он выпрыгивает из машины и обегает вокруг, чтобы открыть мне дверь.
“Привет”. Я улыбаюсь ему.
“Привет”, – ворчит он в ответ. Я знаю, что он всегда краток в разговорах, но могу сказать, что он раздражен.
“Тебе не обязательно отвозить меня домой, если ты не хочешь. Я могу поймать попутку”. Я пытаюсь притвориться, что я не расстроена, приклеивая на лицо улыбку, что мне легко сделать. В последнее время многие из них фальшивые.
“Садись ”, – приказывает он более твердым, чем обычно, тоном. Я сажусь, и он снова удивляет меня, когда наклоняется и пристегивает меня ремнем безопасности. “Ты хорошо пахнешь”.
“От тебя самого не так уж плохо пахнет”. Теперь моя улыбка становится настоящей, и он ворчит, отстраняясь и закрывая дверь. Это заставляет меня задуматься, не хотел ли он сказать это вслух.
Когда он садится в машину, он не произносит ни слова, выезжая со стоянки. Я не скучаю по тому, что он время от времени поглядывает на меня, когда опускает взгляд на мои голые ноги. Почти сразу после просмотра он отводит взгляд и смотрит на дорогу.
“Держу пари, что вне работы я выгляжу по-другому”, – говорю я, нарушая тишину.
“Да” – это все, что он говорит.
“Что должна сделать девушка, чтобы получить здесь комплимент?” Я поддразниваю.
“У тебя короткое платье”, – выпаливает он, сворачивая на подъездную дорожку к дому моего отца и паркуясь.
“Спасибо, что подвез ”. Я отстегиваю ремень безопасности и выхожу так быстро, как только могу.
“Грейси!” Донован зовет меня вслед, но я уже поднимаюсь по лестнице.
На крыльце загорается свет, и как только мой папа открывает дверь, я врываюсь внутрь.
“Ты в порядке?” – спрашивает мой папа. “Ты рано вернулась ”. Он пытается выглянуть за дверь, но я закрываю ее за собой и поворачиваю замок.
“Появились парни”.
“Правильно”. Мой папа посмеивается.
“Я иду спать”.
“Спокойной ночи, милая”. Он целует меня в макушку, прежде чем я поднимаюсь в свою спальню.
Только лежа в постели и перебирая в памяти то, что произошло с Донованом, я понимаю, что, кажется, никогда не давала ему свой адрес. Или, может быть, давала, но забыла. Хотел бы я забыть кое-что о сегодняшнем вечере. Я определенно забуду его яблочный пирог завтра, или, может быть, возьму больничный.
Глава четвертая
Донован
Уже позднее утро, когда я начинаю расхаживать перед своим домом. Она уже на пятнадцать минут опаздывает на свой обычный субботний маршрут. Я думал, что после того, как она принесла мне пирог, а затем я отвез ее домой, она не будет меня бояться. Но, возможно, быть запертым со мной в машине было достаточно плохо. Я видел, как она выбежала из машины так быстро, как только могла. Даже когда я окликнул ее, ей не терпелось увеличить расстояние между нами.
Мое отражение смотрит на меня из окна в насмешливом ответе. Конечно, она хотела уйти от меня. Я выгляжу как монстр и веду себя так же. Я не всегда был таким. Когда я пришел в ФБР, я жил своей лучшей жизнью, путешествовал по миру, занимался любимым делом и проводил время со своей семьей.
Одна ночь изменила все, и теперь я живу с последствиями. Дело не только в шраме на моем лице, дело в том, что я упустил возможность осуществления своей самой большой мечты. Иметь собственную жену и семью – это все, чего я когда-либо хотел. Любить так, как любят мои родители, проводить праздники с ними и моим братом. Состариться с любовью всей моей жизни, пока мы качаем внуков на коленях. Все это было унесено одним ударом, и с тех пор я пытаюсь собрать осколки.
Мое внимание привлекает отражение, и я вижу Грейси, идущую к моему крыльцу. За всеми моими размышлениями я даже не заметил, как ее грузовик подъехал к дому. Она поворачивается, чтобы вернуться к своему грузовику, когда я рывком открываю дверь.
“Эй!” Я лаю, и она вздрогнула, как будто я ее напугал. “Извини”.
“Я опаздываю, мне нужно идти”. Она поворачивается, чтобы идти обратно к своему грузовику, и, не раздумывая, я иду за ней.
“Подожди”. Как только солнечный свет попадает мне в лицо, я понимаю, что забыл свою кепку. Как только у меня появляется эта мысль, она оборачивается, и я ничего не могу сделать, чтобы помешать ей увидеть всю степень моих травм.
“Что?” Она ждет, что я что-нибудь скажу, но я стою здесь и удивляюсь, почему она не убегает с криками.
Даже после того, как мои раны зажили, некоторые медсестры не смогли скрыть свою реакцию на мои шрамы. Я перенёс две пластические операции, чтобы исправить повреждения, и это не так плохо, как было раньше, но шрамы глубокие и тянутся по одной стороне моего лица.
“Эм”. Я не могу встретиться с ней взглядом, поэтому смотрю на ее рот. “Твои губы не блестят”. Что, черт возьми, со мной не так? С Грейси я ничего не контролирую. Я просто выпаливаю все, что у меня на уме.
“Я забыла свой блеск для губ в другом грузовике”.
“О”. Я засовываю руки в карманы джинсов и стараюсь не ерзать. Если бы она была напугана, она бы убежала отсюда, не так ли? “Ты не принесла мне никакого пирога”. Я действительно не ожидал, что она это сделает, но я надеялся на это.
“Тебе не понравилось мое платье”, – так же обвиняюще говорит она в ответ, и я чувствую, как мои брови сходятся на переносице.
“Ты показывала много кожи”. Я подумал о ее полных ногах в том коротком платье и дважды погладил себя прошлой ночью. Думать об этом снова было бы ошибкой. По крайней мере, днем, когда она может видеть, как у меня встает.
“Ну и что?” Она с вызовом скрещивает руки на груди, и при свете позади нее она сияет.
“Ты всегда приносишь с собой солнце”, – говорю я, не подумав.
“Что?” Теперь ее очередь выглядеть смущенной.
Пожимая плечами, я смотрю на свои ноги, прежде чем поднять взгляд на нее. “Всякий раз, когда ты здесь, выходит солнце”. Во второй раз, когда я это говорю, это звучит еще глупее, но я так нервничаю.
“О”. Она протягивает руку и касается кончика своих волос, чтобы поиграть с лентой. Сегодня она желтая.
“Мне понравилось твое платье”, – тихо говорю я. “Ты выглядела прекрасно”.
Румянец на ее щеках цвета розовых роз, и я хочу прикоснуться к ней и посмотреть, такой ли он нежный.
“Спасибо”.
“Могу я тебе кое-что показать?” Бросив взгляд на ее грузовик, я не знаю, есть ли у нее еще дела, но я хочу, чтобы она оставалась здесь как можно дольше.
“Конечно. Ты последняя доставка по моему маршруту на сегодня, так что у меня есть немного времени”.
Держа руки в карманах джинсов, я киваю через плечо. “Это за домом”. Она следует рядом со мной, и я делаю все возможное, чтобы идти медленно, чтобы она могла не отставать.
“Я никогда не была на этой стороне собственности. Она всегда была огорожена и заросла, когда мы были детьми”.
Я киваю, а затем вспоминаю, что мне нужно поговорить с ней, а не быть таким молчаливым. “Потребовалось много работы, чтобы построить наши дома”.
“Это красиво”. Она смотрит на дом, когда мы проезжаем мимо него, и я испытываю чувство гордости, поскольку проделал большую часть работы.
Когда мы подходим к задней части дома, слева находится сарай с конюшней перед входом. “Прошлой ночью у меня родился жеребенок. Хочешь посмотреть?”
“Лошаденку?” Грейси светится, как фейерверк Четвертого июля. “Ты серьезно? Конечно, я хочу увидеть жеребенка!” Она подпрыгивает на цыпочках, придвигаясь ближе ко мне.
“Будь осторожна, поднимаясь на этот холм. Он скользкий от дождя”. Осень уже началась, и двор покрыт листьями клена. Как только я произношу эти слова, ее нога соскальзывает, и я протягиваю руку, чтобы поймать ее. “Осторожно”, – говорю я, нежно беру ее за руку и обнимаю за талию.
“Спасибо. Наверное, я просто очень взволнована тем, что увижу жеребенка ”. Она улыбается мне, и она так близко, что я вижу золотые искорки в ее глазах.
“Э-э, да”. Я прочищаю горло, стараясь не отвлекаться. “Она просто здесь, наверху”.
Когда мы добираемся до сарая, я не отпускаю ее руку. Может, мне и следовало бы, но я говорю себе, что это для того, чтобы убедиться, что она снова не упадет. Я открываю дверь сарая, и мы идем в другой конец, где у меня мама с ребенком в тихом стойле вдали от прохладного осеннего воздуха.
“Это Джинджер”, – говорю я, указывая на кобылу. “А это ее маленькая девочка”. Джинджер подходит прямо к воротам, и я лезу в сумку, висящую рядом с ней, и беру яблоко. Я передаю его Грейси, которая улыбается мне. “Продолжай, она действительно нежная”.
Грейси улыбается так, словно сегодня рождественское утро и я преподнес ей подарок. Я смотрю, как она протягивает яблоко Джинджер, чтобы та съела, и маленький жеребенок подходит посмотреть. Я кладу руку на дверь стойла, а затем подпираю рукой подбородок, просто наблюдая, как Грейси улыбается моей лошади и мило с ней разговаривает.
“Как зовут малышку?” Спрашивает Грейси, протягивая руку, чтобы тоже погладить ее. “Она такая милая, я не могу этого вынести”.
“Я еще не дал ей имя”, – говорю я, наблюдая, как Грейси целует Джинджер в нос. “Почему бы тебе не сделать этого?”
“Я?” Она смотрит на меня широко раскрытыми глазами. “Я не могу, она твоя”. Она прикусывает губу, и это так чертовски мило.
“Давай”, – говорю я, и когда она улыбается, я знаю, что ей нравится эта идея.
“Как насчет печенья? Знаешь, как имбирное печенье? Подожди, это глупо”.
“Это идеально”, – перебиваю я, и она пытается скрыть улыбку. “Это печенье”.
Мы находимся в сарае уже долгое время, и я провожу его, слушая, как Грейси разговаривает с лошадьми, как будто они старые друзья. Я не уверен, на что, по моему мнению, будет похож сегодняшний день, но получается, что это лучший день в моей жизни.
Глава пятая
Грейси
Я напеваю одну из своих любимых песен, поворачиваясь, чтобы открыть духовку и достать пирог. Я напеваю их все утро и, кажется, не могу остановиться. Не успеваю я снять прихватки, как папа хватает меня за руку и раскручивает в двойном повороте.
