Текст книги "Одержимость заключённого (ЛП)"

Автор книги: Алекса Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Глава 4

Кай

Тюрьма настолько ужасна, насколько её представляют себе посторонние. Одиночное заключение? Это ад на земле. После трёх дней пребывания в камере приходит охранник и открывает металлическую дверь, посылая в тёмное пространство часть света. Должно быть, лунного, потому что уже поздно.

– Тупуола, на выход, – приказывает он, ударяя деревянной дубинкой по решётке.

Я встаю с пола и наклоняю голову. Камера недостаточно велика, чтобы я мог стоять прямо, и мои мышцы протестуют и сводят судорогой. К счастью, мои швы всё ещё чистые, и достаточно зажили, чтобы не беспокоиться, что они порвутся.

Держа рот на замке, я подхожу к назначенному месту за пределами камеры и выпрямляю позвоночник. Это приятно, но я не позволяю эмоциям проявиться. Я никогда ничего не показываю.

Охранник ведёт меня и ещё троих мужчин, находившихся в одиночках, по длинному коридору, ведущему в душевые. В ванной кабинки открыты, без приватности. Рядом с душем лежат чистые комбинезоны, мыло и единственное полотенце размером с марку. Охранники находятся на своих постах, а мы раздеваемся и бросаем нашу форму в корзину для белья. После двух лет здесь я знаю, что делать и хватаю мыло.

Приятно быть чистым после нескольких дней сидения в собственной грязи. Я не представляю, как ребята, которым приходится оставаться там надолго, не сходят с ума. Проведя мылом по груди, я смотрю на племенные татуировки, покрывающие большую часть моего тела. Охранники сначала спрашивали меня о них, но, так как я не удосуживался ответить, отпустили вопрос. Здесь не так уж много мужчин с татуировками на заднице и бёдрах, но я не собираюсь их искать.

Нам осталось недолго принимать душ, поэтому я быстро смахиваю грязь, а затем смываю её. Как только они кричат нам шевелиться, я хватаю полотенце и вытираюсь. Оглянувшись вокруг, я вижу, что некоторые из ребят, участвовавших в беспорядках, сидели, как и я в одиночках. Я не вижу Лео или парня, которому я сломал руку. Скорее всего, этому парню понадобится операция после того, что я с ним сделал. Или кто-то из ребят Лео О'Нила вытащили его оттуда и уже разобрались с ним.

Как только мы снова надеваем комбинезоны, нас проводят в главный блок, где расположены наши камеры. Моя находится на втором этаже, и после того, как охрана отвела остальных заключённых, идём к моей. Подойдя к камере, я с удивлением увидел, что она пуста. Мой сокамерник Реджи – маленький жилистый придурок, которого арестовали за приготовление метамфетамина в подвале многоквартирного дома. Тупице удалось подорваться на нём с парой жильцов. После того, как он исцелился от ожогов, его перевезли сюда ко мне, и я подумывал убить его по меньшей мере дюжину раз в день.

– Где Реджи? – я оборачиваюсь и вижу, что теперь там только один охранник, и это тот, которого я помню, видел стоящим над Лео после того, как сработала сигнализация.

– Подарок от короля, – тихо говорит он и кивает, когда дверь моей камеры открывается.

В моей камере теперь только одна койка, а от Реджи не осталось и следа. Я думаю, у них нет планов переселить ко мне кого-то другого, и если это подарок короля, кто я такой, чтобы сомневаться в нём?

– Под матрасом, – шепчет охранник, прежде чем дверь камеры снова закрывается, и они требуют выключить свет.

Я жду несколько минут, чтобы убедиться, что я один, и лезу под матрас. С края торчит сложенный лист бумаги, и я хватаю его. Когда я открываю его, я вижу, что он от Лео.

«Маленький знак моей признательности за то, что ты сделал для меня и моей дочери. Я хотел бы поговорить с тобой после завтрака».

Подойдя к унитазу в камере, я бросаю туда записку и наблюдаю, как она мгновенно растворяется. Независимо от того, почему произошёл тот бунт, я должен максимально использовать этот шанс.

Растягиваясь на койке, я думаю о том, как дошёл до этого момента и что это может означать. Я закрываю глаза и думаю о доме, желая ощутить солнечный свет и запах соли. Молюсь о том дне, когда я снова смогу чувствовать песок под ногами и ветер моего острова вокруг меня.

Моя мать была с Филиппин и ещё маленьким ребёнком приехала на Гавайи. Её семья была бедной, но, когда она подросла, то начала работать в ресторане, чтобы подзаработать. Она убирала столы и мыла посуду, пока не стала достаточно взрослой, чтобы готовить, а затем, в конце концов, взяла на себя управление кухней. Так она познакомилась с моим отцом. Он родился на Молокаи и приехал на Ланай по работе. Однажды его попросили доставить продукты в ресторан, и именно тогда он увидел её. Он сказал мне, что влюбился с первого взгляда, хотя даже и не сказал ей ни слова.

Вскоре они поженились, и ровно девять месяцев спустя родился я. У моих родителей было немного, но они дали мне всё, что имело значение: безопасный дом, полный любви, и образование. Они не закончили школу, поэтому для них было важно, чтобы это сделал я. Я много работал, потому что все их надежды и мечты были во мне, и я с гордостью нёс это на своих плечах. Они плакали в тот день, когда я уехал в колледж, но не от грусти. Это была возможность, о которой они даже не мечтали, но они не дожили до моего выпуска.

Моя мать подхватила простуду, которая осела в её легких и больше не уходила. Позже врачи выяснили, что это пневмония, но было уже поздно. Мой отец исчез в день её смерти, и никто не знает, что произошло. Часть меня мечтала о том, что он был жив, но я знаю, что он не стал бы жить без неё. Однажды он сказал мне, что, когда его время закончится, он пойдёт в море и там снова встретит маму. В глубине души я знаю, что они вместе, я просто надеюсь, что они поймут то, что я теперь делаю.

После того, как я потерял их, решил, что единственный способ двигаться дальше – осуществить мечту, которую они для меня загадали. Я не знал, что это будет означать сидеть за решёткой и заключать сделки с криминальными авторитетами.

Это лучшая ночь, которую я спал с тех пор, как меня заперли здесь, и это благодаря Лео О’Нилу. Мне не нужно было беспокоиться о том, что Реджи-настройщик попытается ударить меня ножом, пока я лежал в постели, поэтому я мог спать с закрытыми обоими глазами.

Причина, по которой мне до сих пор не удавалось сблизиться с Лео, заключалась в том, что нас поместили в разные тюремные блоки и у нас были разные графики. Не знаю, что изменилось, но после завтрака я захожу во двор и вижу его на другой стороне со своими людьми. Их пятеро стоят возле забора, а Лео сидит с двумя парнями за столом и играет в карты. Он улыбается и разговаривает с ними, пока не поднимает голову и не видит меня. Он жестом предлагает мне подойти поближе, и я делаю, как мне говорят, проходя мимо групп людей во дворе, наблюдающих за нами.

– Присаживайся, – произносит Лео, и ребята, сидящие за столом, встают. Одним взглядом они расходятся, и мы остаёмся одни. – Спал хорошо?

– Спасибо тебе за это, – отвечаю я, когда он берёт карты и начинает их тасовать.

– Я расспрашивал о тебе, – говоря это, он не смотрит на меня, просто тасует карты и кладёт их между нами. – Раздели их, – он кивает, и я делаю это, откладывая половину стопки в сторону и кладя нижнюю половину сверху.

– Узнали что-нибудь интересное? – спрашиваю я, пока он раздаёт карты между нами.

– У тебя здесь нет друзей. – Это заявление, которое не требует ответа. – Итак, я пришёл к своим собственным выводам.

– Каким? – я смотрю на карты, которые он мне раздал, и раскладываю их по порядку. Я давно не играл в покер, но это несложная игра.

– Две вещи, – он сбрасывает одну карту, а затем тянет другую.

Я заметил, что он не играет на деньги, и раньше его не было со своими людьми. Лео О’Нил не из тех, кому нужны деньги, чтобы получить то, что он хочет. Он может сделать это с помощью информации и услуг. И то, и другое не стоит на столе, чтобы все могли видеть.

– Либо тебя перевели сюда, чтобы убить меня… – он поднимает глаза, и его тёмные глаза напоминают мне глаза Сиенны. – Или ты полицейский.

– Разве не может быть и то, и другое? – спрашиваю я, и наступает долгая пауза, прежде чем на его лице расплывается широкая улыбка.

– Что ты хочешь? – спрашивает он, ожидая, пока я сделаю ход. Я снова смотрю на свою руку и качаю головой.

– Ничего.

Его глаза сужаются, и мне кажется, что в его вопросе больше смысла, он имеет в виду не только карты. Это тест? Король добился того, чего он достиг, не потому, что не умел читать людей. Что он видит, глядя на меня? Смотрясь в зеркало, я вижу мальчика, который тоскует по дому.

Я кладу карты на стол лицом вверх, показывая ему их. Четыре короля подряд смотрят на нас, и их значение ясно. Он король, но карты у меня в руках. Он дал мне эту силу, передав их мне, и теперь он спрашивает, что я хочу с ней делать.

– Сколько времени у тебя осталось? – спрашиваю я, и он снова улыбается.

– Слишком много. – Он смотрит на решётки, и его улыбка исчезает, и мне интересно, думает ли он о Сиенне.

– Возможно, – говорю я, вставая из-за стола, оставляя королей между нами. – А возможно, и нет.

Глава 5

Сиенна

Стою перед зеркалом и мне интересно, что Кай подумает об этом платье. Я попыталась выбрать что-то, что заставило бы меня выглядеть старше, но в моём шкафу не так уж много таких платьев. Уже поздно что-либо заказывать, а у меня нет времени.

Обернувшись, я проверяю себя со спины чтобы убедиться, что платье закрывает всё, что должно. Особенно те места, где я крупнее, например, попу и бёдра. Нежно-розовое платье облегает сверху и до талии. К счастью, оно немного тянется и довольно удобное. Вырез сердечком, сзади оно завязано бантиком. В нём я кажусь слишком молодой и незрелой, но это то, что есть.

После того, что случилось в прошлый раз, я надела туфли на плоской подошве вместо каблуков. Я знаю, что в более высоких туфлях я буду казаться старше и, возможно, стройнее, но, учитывая, насколько безумно всё было в прошлый раз, я не хочу рисковать.

В дверь моей спальни раздаётся стук, и я слышу Марко с другой стороны.

– Сиенна, машина готова.

Марко не смеет войти в мою спальню. Никто из персонала этого не делает, если я здесь, кроме моего отца и Маргарет. Единственный раз, когда охрана может пересечь этот порог, – это если у меня проблемы.

Я быстро наношу тушь и блеск для губ, а затем хватаю заколку и убираю волосы с лица.

– Будь хорошим мальчиком, пока мамочки не будет, – я беру Тигра на руки и целую его в голову.

Маленький котёнок прибыл несколько дней назад в подарок от моего отца. Он чувствует себя виноватым из-за того, что не позволил мне приехать и увидеться с ним, и это его съедает. Тигр – пушистый рыжий комочек, милый, и он почти компенсирует отказ моего отца. Почти.

Я положила его на свою кровать, прежде чем выйти из комнаты и спуститься по лестнице. Двое охранников выходят вперёд, один открывает двойные двери, чтобы я могла выйти. Я иду прямо к внедорожнику и сажусь на заднее сиденье. Вскоре мы уже в пути и направляемся к тюрьме. Прошло больше недели с моего последнего визита, и я нервничаю.

Потому что сегодня я не увижу своего отца. Не то чтобы кто-то ещё должен это знать. По крайней мере, они все так думают, и я буду продолжать позволять им так думать. Я до сих пор не получила ответа на письмо, которое отправила Каю. Я знаю, что папа получил своё несколько дней назад, потому что он позвонил мне и сказал об этом. Поговорив с ним, я сделала запрос на посещение Кая. Заключённый должен одобрить посещение человека, поэтому я была удивлена, когда он это сделал. Вчера вечером я получила разрешение и составила план.

Я стучу пальцами по бедрам по мере того, как мы приближаемся к тюрьме. Я волнуюсь и не могу не представить, что мне может сказать Кай. Я уверена, что он задаётся вопросом, какого чёрта я попросила приехать к нему, но ему было достаточно любопытно, чтобы согласиться.

– Если ты нервничаешь, Сиенна, тебе не обязательно идти. Твой отец поймёт, – говорит Марко, стоящий рядом со мной. Он смотрит на мои постукивающие пальцы, и я останавливаюсь.

– Нет я в порядке. Просто взволнована.

– Я уверен, что твой отец будет рад тебя видеть. – Я только улыбаюсь в ответ.

Вина начинает брать верх, потому что я ненавижу лгать мужчинам, которые только пытаются уберечь меня. Но я ничего не могу с собой поделать. Что-то тянет меня к Каю, и, хотя я никогда не шла против того, что говорил мне делать отец, мне нужно это сделать.

Моё сердце начинает колотиться, когда мы подъезжаем к воротам. Через несколько мгновений ворота распахнулись, позволяя нам проехать. После того, как мы остановились, Марко помогает мне выйти из машины, но не отпускает мою руку, когда мои ноги касаются земли.

– Будь осторожна, Сиенна, – произносит он и сжимает мою руку.

– Я буду. – Он отпускает меня, и снова чувство вины гложет меня изнутри.

Марко был мне дядей с тех пор, как я была маленькой девочкой. Но делая шаг вперёд, я понимаю, что чувство вины недостаточно сильно, чтобы заставить меня развернуться и вернуться во внедорожник.

Я сразу испытываю облегчение, когда вхожу, чтобы подписать документы, и не вижу того придурка, который был раньше. Думаю, я видела его в последний раз, и благодарна за это.

Меня как обычно обыскивают, прежде чем меня ведут по тому же длинному коридору, и у меня сжимается живот, когда они открывают дверь. Мне не нужно искать Кая. Его видно через всю комнату. Центр для посетителей сегодня не так полон, как в прошлый раз, но он выделяется, даже если бы он был переполнен. Его взгляд остановился прямо на мне, и я застыла на месте.

– Ты идёшь? – спрашивает охранник.

– Да, – отвечаю я и выбегаю за дверь.

Он встаёт со своего места, когда я приближаюсь, и меня поражает его размер. Я помню, что он был большим, но не таким большим. Это не мешает моим ногам приблизиться, и когда я оказываюсь перед ним, я обнимаю его за талию и прижимаюсь к его большому телу.

Он стоит как скала долгое время, прежде чем вернуть объятие. На мгновение во мне царит покой, и я знаю, что поступила правильно, придя сюда. Что-то касается моей макушки, и я слышу, как он вдыхает, прижимаясь к ней носом. Это не единственное, что я чувствую: что-то твёрдое впивается мне в живот. Между моими бёдрами пробегает жар, когда желание, не похожее ни на что, что я когда-либо знала, охватывает моё тело. Я пытаюсь сделать вид, что не замечаю этого, когда мы разрываем объятия.

Кай ничего не говорит, но то, как он смотрит на меня, говорит больше, чем могли бы выразить слова. Я наклоняю голову и сажусь за стол. Он садится не напротив меня, а справа. Может быть, это для того, чтобы люди не слышали, что мы говорим, или, может быть, потому, что он хочет быть ближе ко мне. Я слышу скрип стула, когда он садится, и по какой-то безумной причине это меня только ещё больше заводит. Боже, он огромный.

– Спасибо, что согласился увидеться со мной. – Во рту у меня пересохло, и я не могу встретиться с ним взглядом. Вместо этого я смотрю на его руки и татуировки, покрывающие его кожу. Пальцам не терпится дотянуться до рисунков, поэтому я складываю их на коленях.

– Разве мужчина может сказать тебе «нет»?

Когда я наконец поднимаю голову, чтобы встретиться с Каем взглядом, его холодные голубые глаза пронзают каждую частичку меня.

– Я полагаю… – я не знаю, что сказать, поэтому оглядываюсь на остальных посетителей. – У тебя много посетителей?

– Нет, – он делает паузу, глядя на мой рот. – Я не могу вспомнить, когда в последний раз был с женщиной. – Долгая пауза, пока моё сердце пытается выскочить из груди. – И никогда такой красивой, как ты, – он плотно сжимает губы, как будто не собирался говорить это вслух.

Я снова смотрю на его татуировки, потому что эти холодные голубые глаза слишком напряжены.

– Ты собираешься рассказать мне, зачем ты хотела меня увидеть? – когда я снова поднимаю взгляд, его глаза суровы. – Полагаю, твой отец не знает об этом визите, из-за чего меня могут убить.

– О боже, – шепчу я, осознавая, что натворила. – Нет, я ему не говорила, но скажу. Я поговорю с ним.

– Хорошо. – Его нога касается моей, и от этого простого действия мои соски напрягаются. Интересно, чувствует ли он ко мне такое же влечение или это только в моей голове? – Скажи мне, почему ты здесь.

– Я хотела сказать тебе спасибо за то, что ты сделал.

– Ты уже сказала это в своём письме.

Сейчас он стоек и ничего не выдаёт.

– Так ты его получил? – он кивает, и я пытаюсь скрыть своё разочарование.

– Скажи мне, почему ты на самом деле здесь? – тон Каятвёрд, когда он отдаёт приказ.

– Мне нужно было тебя увидеть, – торопливо признаюсь я. – Я не могу перестать думать о тебе. Боже, я даже мечтаю о тебе.

Я знаю, что моё лицо краснеет с каждой секундой, но я не спускаю с него глаз. Что мне терять в этот момент? Он либо скажет мне уйти, либо захочет, чтобы я осталась.

– Ты мечтаешь обо мне? – я киваю, когда он наклоняется ближе. – Что я делаю в твоих мечтах?

Он так близко, что я чувствую тепло его тела. Я сжимаю бёдра и удивляюсь, как он может так сильно на меня влиять, даже не прикасаясь ко мне.

– Ты много чего делаешь, – шепчу я.

– Будь конкретна, – говорит он, беря мою руку и кладя её под стол. – Мне нужна каждая деталь. – Он опускает мою руку ещё ниже и кладёт ее на свой твёрдый член. – Покажи мне, насколько ты на самом деле благодарна.

Нет никаких сомнений в том, чего он хочет, и я знаю, что сделаю это. Честно говоря, я думаю, что дала бы ему всё, что он попросит, и это пугает меня больше всего.

Глава 6

Кай

Если я умру из-за того, что сидел за этим столом с Сиенной, я могу также делать с ней всё, что хочу, пока я за этим столом. Она бросает быстрый взгляд на комнату, но никто не смотрит на нас. Мы в углу вдали от взглядов охраны, в том самом месте, где я её защищал. Я держал её в безопасности от всех остальных. Теперь некому защитить её от меня.

– Не смотри на них, – говорю я хриплым голосом. – Не спускай с меня глаз.

Она делает, как я говорю, её мягкие карие глаза встречаются с моими.

Одной рукой я держу её за запястье, а другой расстёгиваю перед комбинезона. Я наблюдаю, как её глаза расширяются, когда я вытаскиваю свой член и подношу к нему её руку. Её рот открывается, когда пальцы проверяют длину и обхват. Она не видит его под столом, но ахает, когда наконец находит его головку.

– Кай, – тихо произносит Сиенна и сжимает мой член.

– Погладь его вверх и вниз, – говорю я ей, раздвигая колени. – Это не займёт много времени.

Наличие частной камеры имеет массу преимуществ, но главное из них – то, что я могу дрочить наедине. Она сказала, что мечтала обо мне, но она не единственная. Я фантазировал обо всех способах ввести в неё свой член, а потом мечтал обнимать её по ночам. Я представлял её пышные формы и круглый животик в бикини на пляже, а вокруг неё пахло плюмерией. Я не знаю, что это такое, но она заставляет меня думать о ней. Я никогда не испытывал ничего подобного. Потребность в одной конкретной женщине и ничего более.

– У тебя никогда раньше не было мужчины, – ворчу я, когда она делает один длинный толчок и выжимает предсемя с головки моего члена.

– Эм, нет, – признаётся она и облизывает губы.

– Ты остаёшься под замком, не так ли?

Мои глаза закрываются, когда она добирается до основания моего члена и едва может обхватить его рукой. Я практически чувствую запах того, насколько узкая эта киска и как приятно будет в неё проникнуть.

Сианна кивает и снова оглядывается вокруг.

– Смотри на меня, – приказываю я, и она подчиняется.

В комнате немноголюдно, и никого из заключённых нет. Я смотрю в эту сторону. Стол достаточно большой, чтобы кто-то издалека не мог видеть, что находится под ним, но если бы кто-то долго смотрел на нас, он бы смог понять, что мы делаем. Охранники здесь не самые лучшие, поэтому они не будут следить за Сиенной, как ястребы. Возможно, это единственный раз, когда я смогу провести с ней время, и я хочу извлечь из этого максимум пользы.

– Раздвинь ножки и подтяни юбку. – На этот раз она не оглядывается, просто раздвигает колени и подтягивает низ платья к верху бёдер. – Ещё, – говорю я, и она колеблется, прежде чем поднять его и показать мне свои красивые трусики.

Её рука снова опускается вниз и сжимает, заставляя мой член истекать ещё больше.

– Отодвинь их в сторону, – приказываю я и вижу, как мокрое пятно на них растёт. Ей нравится, когда я говорю ей, что делать. Чёрт, мне бы хотелось поцеловать её, а затем лизнуть это маленькое мокрое пятно.

Её пальцы дрожат, когда Сиенна хватает край хлопка и медленно оттягивает его. У неё есть там немного волос, закрывающих нижние губы, и я смотрю, как она их раскрывает, хотя её об этом не просят.

Когда я вижу розовый цвет внутри, я направляю свой член прямо на её киску и кончаю. Это подталкивает меня к разрядке, и я кончаю на ее киску и внутреннюю сторону бёдер. Если ей противно, она не показывает этого. На самом деле, она выдвигает бёдра вперёд, как будто хочет большего.

Её рука покидает мой член и направляется к своей киске, где она растирает сперму пальцами. Я засовываю свой член обратно в комбинезон, а она отпускает трусики и смыкает ноги. После того, как она оттягивает платье, я снова беру её запястье и подношу ко рту, быстро всасывая её вкус, прежде чем меня увидит один из охранников.

– Кай, – шепчет она, и я сажусь прямо, когда раздаётся звонок.

Наше время истекло, и я вижу разочарование в её глазах, которое, должно быть, отражает моё собственное.

– Мне нужно увидеть тебя снова, – говорю я, зная, что это чертовски плохая идея.

Я должен считать, что мне повезло, что получил от неё сегодня такое угощение, и молюсь, чтобы король не узнал. Это ставит под угрозу нас обоих, а также план, над осуществлением которого я работал годами. Я должен сделать всё это, но не могу. Возможно, это конец для меня, и мне придётся смириться с тем, что произойдёт. Но Сиенна того стоит. Ради неё стоит умереть. Я чувствую это нутром. Теперь я понимаю, о чём говорил мой отец, когда нашёл маму.

– Послушай, – говорю я ей, когда мы встаём, чтобы попрощаться, – тот номер, который ты мне дала, он безопасен?

– Эм-м, я думаю, да, с моей стороны. Но если ты позвонишь отсюда, они это зафиксируют.

– Знаю, но я имею в виду, фиксируется ли это как-то на твоей стороне. Могу я позвонить и не доставить тебе неприятностей?

При этой мысли её глаза светлеют, и она кивает.

– Да, это безопасно.

Я прижимаю её к себе и вдыхаю её запах, молясь, чтобы он впитался в мою кожу и не потерять его. Он сладкий, как солнечный свет и лето, и каждый мускул моего тела расслабляется от её прикосновений. Ну, все мышцы, кроме моего члена.

– Я не хочу уходить, – говорит Сиенна мне в грудь, и я киваю, хотя она меня не видит.

– Я кое над чем работаю, – признаюсь я, хотя мне не следует ей ничего говорить. – Просто будь осторожна и делай то, что тебе говорят.

Наклонившись, я держу её лицо и быстро касаюсь её губ своими. Однажды я буду целовать её часы напролёт, но пока этого должно быть достаточно. После того, как прозвенел второй звонок, я отпускаю её и делаю шаг назад. Мои внутренности протестуют, будто я лишился всей своей жизненной сущности.

– Когда я увижу тебя снова? – спрашивает Сиенна, и то, как она сжимает ноги, заставляет меня думать, что она уже надеется на повторение сегодняшнего дня. Это касается нас обоих.

– Завтра, – отвечаю я, видя, как охранники выводят всех гражданских. – Приходи завтра.

Похоже, она хочет что-то сказать, и я чувствую то же самое. Как-то прощания недостаточно, но что я могу сделать? Кричать «Я люблю тебя», когда она выходит из тюрьмы? Я хочу, но это звучит чертовски безумно, поэтому я держу это при себе.

Мой отец сказал мне, что однажды я найду женщину, которую привезу домой на остров. Как это возможно, если она дочь короля? Королева не может оставить его без защиты, и я не знаю, смогут ли они оба выбраться из этого невредимыми.

Когда она выходит из комнаты и металлическая дверь за ней закрывается, часть моего сердца снова уходит вместе с ней. Разобьёт ли она его на части? Я бы с радостью встал на колени и вырезал его, если бы она меня об этом попросила.

Нет ничего, чего бы я не сделал для неё, и, хотя это должно меня пугать, всё, что это вызывает у меня – это желание большего с ней.