Текст книги "Лишь его (ЛП)"

Автор книги: Алекса Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава двадцать седьмая
Пейдж

– КУДА МЫ ИДЕМ? – Спрашиваю я, прижимаясь лицом к его шее, когда мы заходим в лифт, и он нажимает на кнопку не того этажа. Я не могу его отпустить. Я больше никогда не хочу его отпускать.

– Мне нужно тебе кое-что показать.

Уже поздно, и мы оба через многое прошли. Я вымотана. Не знаю, смогу ли я выдержать ещё, но я буду сильной. Для него и для меня. Для нас. И в этот момент он может взять меня куда угодно, и я уйду не сражаясь. После сегодняшнего вечера я его.

Он вынес меня из машины и с тех пор отказался меня отпускать. Двери открылись, и он вышел со мной на руках, когда подошел к двери. Он отпирает её, и как только мы оказываемся внутри, он сажает меня и закрывает её за нами.

Квартира пустая, но я сразу же могу сказать, что она его. Запах палисандра и чистого белья заставляет меня улыбаться. Это его дом. Тут не так много мебели и нигде нет фотографий, так что мне не нужно много времени, чтобы все увидеть. Я поворачиваюсь к нему. Это совсем не похоже на дом.

Капитан делает глубокий вдох и тянет меня вниз по коридору к двери. Он отталкивает её, а затем отходит в сторону, позволяя мне войти. Мои руки касаются рта, когда я вижу тысячи моих фотографий.

– Что это? – Я спрашиваю, глядя на него, а потом на фотографии. Некоторые из них сделаны прямо перед тем, как я поступила в колледж, примерно в то время, когда Майлз нашел меня, некоторые из моих студенческих лет. Я занимаю каждый сантиметр его стен.

– Я едва закончил среднюю школу, когда ЦРУ связалось со мной. Я проявил интерес к поступлению в морскую пехоту, и они подхватили меня. Я был с ними недолго, когда они отправили меня работать под прикрытием. Моя цель – Александр Оуэнс.

Он дал мне многое, когда разговаривал с Александром, но теперь он дал мне всё это.

– Мне пришлось несколько лет играть в грязную игру, пока я не создал себе имя в команде Оуэнса. Потом наступил тот день. Я на самом деле думал о том, чтобы не пойти на встречу. Просто подумал о том, чтобы выйти. Мне приходилось делать вещи, которые мне не нравились, и с каждым разом дела становились всё грязнее и грязнее. Но я пошёл на встречу, чтобы посмотреть, что он скажет. Мой куратор сильно давил на меня. Александр хотел, чтобы я приблизился к Майлзу. Приглядывал за ним. Думал, что его сын охотится за ним, как ты знаешь.

Я подхожу чуть ближе, показывая ему, что хочу услышать больше. Что я никуда не уйду. Он просто заполняет детали для меня. Я уже знала, что он никогда не предаст меня. Только пытался защитить меня.

– Потом выскользнул твой снимок. Все эти рыжие волосы и огонь в твоих глазах. Ударил меня, как грёбаный грузовик. Тогда я сразу понял, почему я оказался на этом пути. Это вело меня к тебе, и вся эта грязная хрень, которую мне приходилось делать, чтобы попасть туда, стоила того. Всё это. Я знал, что ты мне нужна. Ты была моей. И как только я встретил тебя, я не мог не быть с тобой. Когда я поехал в Майлзу, я заключил сделку. Сказал ему, что я из ЦРУ, под глубоким прикрытием. Меня не волновало, что я нарушаю столько законов, что могу оказаться в камере и больше никогда не увидеть света, но мы вместе разработали план. Он думал, что я работаю над своим делом. Я работал, чтобы заполучить тебя. Делать то, что я должен был сделать, чтобы убрать Александра, и при этом держать его подальше от тебя.

Он обнимает мою щёку, его большой палец терется взад-вперед. Я наклоняюсь к нему.

– Когда мы с Майлзом наняли тебя, присматривть за Мэллори, я нанял частного охранника, чтобы он следовал за тобой, фотографировал и следил за тобой. Это всё, что у меня было в течение многих лет. Я поместил их сюда, чтобы каждую ночь засыпать, глядя на тебя, пока я ждал, когда ты будешь рядом.

Я в шоке и потрясении, когда он сажает меня на край своей кровати, а он встает передо мной на колени.

– Я был одержим тобой с тех пор, как увидел тебя. Я отдал всё ради тебя, Пейдж. Моя миссия в ЦРУ, мой план по уничтожению Александра. Всё это было отброшено в тот день, когда я увидел тебя. Ты стала на первом месте. Я должен был защитить тебя, и я знал, что единственный способ сделать это – спрятать тебя. Я знал, что отправить тебя подальше – лучший вариант. У нас с Майлзом была общая цель. Уничтожить Александра. Я заставил его держать тебя в школе и изолировать от всех. Да поможет мне Бог, я хотел посадить тебя в башню и выбросить ключ, и это было максимально близко.

Он опускает голову ко мне на колени, и я не знаю, что сказать. Все это бьет меня как тонна кирпичей.

– Я позаботился о том, чтобы ты была одна и больше не на кого положиться, кроме меня и Мэллори. Я не тот хороший и идеальный человек, за которого ты меня принимаешь, но я не могу сказать, что сожалею об этом. – Он поднимает голову, и его темно-зеленые глаза умоляют. – Я сделал бы всё снова, чтобы ты оказалась в моих руках. Я люблю тебя, Пейдж. Я люблю тебя больше, чем свою собственную жизнь. Я бы поджёг мир, чтобы заставить тебя улыбнуться. С одним твоим словом я бы превратил его в пепел. Ты начало и конец моей жизни. Не заставляй меня жить без тебя. Потому что я не выживу. Без тебя нет меня. Ты была всем для меня, и я клянусь, что ты – всё, что я знаю.

Слёзы падают мне на щеки, и я удивляюсь, как моему телу осталось что-то пролить.

– Все эти годы я чувствовала, что единственное, чего я когда-либо хотела – это месть, – говорю я ему. – Вот и всё. Это было всё, что я могла видеть. Но сегодня я подумала, что потеряла тебя, и мой мир рухнул. Это была худшая боль, которую я когда-либо чувствовала. Хуже, чем потерять маму. Знаешь почему?

Капитан наклоняется, целуя одну из моих слез.

– Нет, котёнок. Почему?

– Потому что я была счастлива. Не думаю, что я была по-настоящему счастлива, пока не была с тобой. Ты заставил меня загореться внутри. Сделал меня настоящей. Ни стен, ни маски. Я могла просто быть собой, и я знала, что ты любишь настоящую меня. Недостатки и всё остальное. Раньше у меня такого никогда не было. Кто-то, кто сделал бы для меня всё, что угодно, не задумываясь, а потом я подумала, что этого больше нет. Всё это ложь.

– Котёнок. – Слово выходит болезненным.

– Но я видела тебя сегодня вечером. Слышал слова, которые ты сказал моему отцу. Ты сказал, что сделаешь для меня всё, что угодно. Я тоже сделаю для тебя всё, что угодно. Я люблю тебя больше всего на свете. Я не думаю, что смогу без этого дышать, – признаю я. Когда его не стало, стены начали закрываться.

– Больше никаких секретов, никакой лжи, – говорит он. Теперь всё открыто. Всё.

Я бросаюсь в его объятия так сильно, что оно опрокидывает его на пол. Его губы соединяются с моими, когда он переворачивает нас, так что я под ним. Он навалилсявается на меня, и это долгожданное давление. Знание того, что он здесь, со мной, и что я в безопасности, позволяет всем годам беспокойства и печали покинуть меня. Как будто он прогнал всех моих демонов, и у меня есть новое начало.

Его губы свирепые и требовательные, когда я даю ему то, чего он хочет. Поцелуй отчаянный, и мы цепляемся друг за друга, как будто прошло много лет с тех пор, как мы обнимали друг друга.

– Я люблю тебя, – шепчу я через поцелуи, и его рот повторяет то же самое. Эти три слова повторяются, нараспев, снова и снова в пространстве, разделяющем наши губы. С каждым слогом мы становимся на шаг ближе к тому, чтобы оставить наших призраков позади и исправить ошибки между нами.

Глава двадцать восьмая
Райан

– Голая. Сейчас, – я рычу ей в рот и начинаю срывать с неё одежду. Я слышу как рвётся ткань, но не могу притормозить и проверить.

Все открыто, и мы оба признались. Теперь мне нужно связать нас вместе, чтобы закрепить эту сделку. Я хочу быть внутри неё больше, чем воздуха в моих легких. Она кулаками сминает мою рубашку, а я откидываюсь назад, чтобы позволить ей стянуть её с себя. Я снял с неё худи и сорвал с неё спортивный лифчик. Она снимает леггинсы, и я открываю переднюю часть штанов, вытаскивая свой стальной жёсткий член, пульсирующий от нужды. Она смотрит вниз и раздвигает для меня бедра, перемещая лодыжки вокруг моей талии. Агрессивный взгляд в её глазах сводит меня с ума от похоти. В мгновение ока она переходит от нежных, сладких поцелуев к дикой страсти, и я вместе с ней. Мы занимались сладкой любовью, и это ошеломляюще прекрасно. Но сейчас нам нужно воссоединиться, и наши первобытные потребности самые громкие голоса в комнате.

Рядом с нами отличная кровать, но у нас нет на это времени.

Я отталкиваю её ноги от своих бедер и быстро спускаюсь к её киске. Я лижу один продолжительный раз перед тем, как переместиться обратно и пристроить член в её открытую киску. Я хочу, чтобы её запах и вкус были на мне, пока я её беру. Я полностью вонзаюсь в неё одним сильным ударом, и её ногти вонзаются в мои плечи, когда она кричит от удовольствия.

Я накрываю её своим телом, немного придавливая её своем весом. Вкус её киски на моем языке заставляет меня вести себя дико, когда я стону над ней. Ее бедра двигаются в такт с моими, наша дикая похоть подпитывает потребность. Она стонет моим именем и не отрывает от меня взгляда, когда царапает ногтями мою спину.

Захватив её рот, я позволяю аромату её желания пройти между нами, и это усиливает мою потребность в ней. Я обхватываю её за спину прижимаю её ближе ко мне, когда я толкаюсь. С Пейдж это всегда как в первый раз, учитывая, насколько идеально она чувствуется. Мне никогда не будет достаточно, но я продолжу пытаться. Двигаясь внутри неё все глубже и глубже, чувствуя, как она сжимается вокруг меня. Наша страсть растет, и она разобьёт меня надвое, когда мы, наконец, взорвёмся.

Я так долго ждал, чтобы она стала такой. Чтобы у нас не было секретов и чтобы мы оба были по-настоящему раскрыты. Это делает каждый поцелуй слаще, каждое прикосновение нежнее, и мою потребность в ней намного сильнее. Всё, что случилось, привело нас к этому, и я бы ничего не изменил. Чувство её подо мной грубое и реальное. Я никогда не испытывал такой сильной связи, которая буквально поставила бы меня на колени. Но Пейдж так со мной поступает. Она обернула меня вокруг пальца, и один взгляд мможет склонить меня к её воле. Однажды она поймет, какую власть она над мной держит, но до тех пор я буду стараться каждый день показывать ей. Чтобы она увидела, что она делает со мной, и что я никогда, никогда не перестану бороться за неё.

– Райан, – она дышит мне в губы, и я чувствую её дрожь подо мной.

Я двигаю свой рот вниз по её шее к её груди, беру один сосок в рот, а потом другой. Я слегка прижимаю её тело к полу, поднося её грудь к моему рту, когда я вонзаюсь в неё. Я чередую поцелуи и щёлкания на каждой груди, когда держу устойчивый ритм между её ног. Она сжимается вокруг меня, и я слышу, как её крики становятся громче, когда она приближается к оргазму.

– Скажи мне, что любишь меня, когда кончишь, котёнок. Я хочу услышать, как твое удовольствие окутывается в него.

Она ещё раз крепко сжимает мой член, когда я всасываю её сосок. Её спина выгибается, и она кричит слова, которые я хочу услышать, когда её тело достигает своего пика подо мной. Волны её освобождения пульсируют на моём члене, и у меня нет другого выбора, кроме как присоединиться к ней. Я держу себя внутри неё так глубоко, как только могу, и освобождаю всё, что у меня есть в ней.

Услышать как она стонет моё имя с шёпотом любви, когда достигает апогея, это рай на земле. Я держу её близко к себе, когда мы ловим дыхание и возвращаемся к реальности. Нужны все силы, чтобы выйти, но я это делаю. Я поднимаю её беспомощное тело и укладываю её на свою кровать. Я заканчиваю снимать ботинки и штаны, так что я полностью голый, прежде чем забраться к ней.

Она на своей стороне, лицом ко мне, и мои глаза блуждают по её прекрасным изгибам. Я протягиваю руку и поглаживаю её от плеча до бедра, не в силах остановить себя от прослеживания её линий. Её глаза отягощены сном и похотью, и я так сильно хочу её снова. Я взял её несколько секунд назад, и это уже кажется вечностью.

– Ты помнишь нашу первую встречу? – Спрашиваю я, и она закатывает глаза, улыбаясь мне.

– Конечно, помню.

– Я так нервничал в тот день. Я не могл заснуть накануне, потому что знал, что ты придешь. Майлз уже говорил с тобой и убедил тебя работать на него. Ты должена была приехать ко мне, так как я должен был стать твоим контактным лицом на время твоей работы.

– Почему ты нервничал? – Она протягивает руку, пробегая пальцами через мои волосы на груди.

– Потому что я знал, что это ты. – Я пожимаю плечами, как будто это очевидно. – В тот день я встречалась со своим будущим, и это было так волнующе и страшно. Но как только ты вошла в дверь, я почувствовала, что на меня снизошло спокойствие.

Я кладу руку на её и прижимаю её ладонь к сердцу.

– На тебе были джинсы и темно-синий свитер, в котором твои глаза были похожи на сияющие камни. Твои волосы были стянуты, и ты пришла с нахмуренным лицом. На твоих плечах была самая большая проблема, и все это заставило меня хотеть тебя ещё больше.

– Боже, я так разозлилась в тот день. Я не хотела отчитываться перед тобой. Я просто хотела делать свою работу, наблюдая за Мэллори и покончить с этим. Мне не нравилась мысль о том, что кто-то будет следить за каждым моим шагом. – Она улыбается и качает головой. – Ты был такой занозой в заднице.

– Я был, – соглашаюсь, улыбаясь ей. – Я хотел привлечь твое внимание, и единственное, что, казалось, делало это, когда ты пытался отчитываться передо мной. Этот каштановый хвостик качался туда-сюда, пока я перебирал то, что хотел от тебя. Ты дала мне столько установок, что я мог только улыбаться все время.

– Ты делал это нарочно.

– Большую часть, да. Я хотел видеть тебя взбешенной. Посмотреть, смогу ли я вытащить из тебя хотя бы десятую часть той страсти, которая была у меня. Ты была такой жёсткой в тот день. Но я мог видеть через ту бетонную стену, что была перед тобой. Я видел, что за ней было что-то особенное. Что за жёсткой внешностью была нежная женщина, которая боялась позволить кому-то любить её.

Она кивнула, и я поднес её руку к моему рту, поцеловав её запястье.

– Этот день изменил мою жизнь, Пейдж. Видеть тебя было невероятно, но перед тем, как я передал тебе документы, и ты ушла, у нас был этот момент.

Она смотрит на меня и кивает, вспоминая об этом.

– Я держался за него, не желая, чтобы ты ушла. Я знал, что как только у тебя появится информация, ты уйдёшь, и я не знал, когда снова тебя увижу.

– У меня тоже было это чувство, – признаётся она.

– Я должен был отпустить тебя, и это было самое трудное, что я когда-либо делал. Но когда я протянул руку и дотронулся до твоей щеки, я понял, что это ты. Я не мог отпустить тебя без этого одного прикосновения, потому что у меня должно было что-то быть. Я знал, когда увидел твою фотографию, кем ты была для меня, но то, что ты была передо мной и мог прикоснуться, сделало это реальностью.

Я потянулся через неё к прикроватной тумбочке и вытащил маленькую коробочку. Я откинулся назад и поместил её между нами, позволив ей взглянуть на неё.

– В тот день, когда ты ушла, я купил это. Потому что я знал, что оно твоё, и что бы ты ни решила, оно всегда будет принадлежать тебе. У меня никогда в жизни не было бы другой женщины, если бы ты не стала моей, поэтому я ждал, пока ты не сможешь меня отвергнуть.

– Райан, – шепчет она, но не двигается.

– Я уже называл тебя своей невестой, по правде говоря, с того первого дня, как мы познакомились. Ты просто не знала об этом. – Она смеётся, когда слезы начинают падать, и я снова целую её запястье. – Я женился на тебе в своем сердце в ту ночь, когда мы впервые занялись любовью. Однажды я хочу узаконить это, но в душе я уже там.

– Ты действительно пещерный человек, – говорит она, и я смеюсь вместе с ней. Она точно не ошибается.

– Я должен встать на одно колено и спросить тебя в поле бабочек или что-то в этом роде. – Она улыбается и качает головой, как будто я смешон, но я знаю, что ей это нравится. – Но я не могу рисковать тем, что ты не скажешь "да". Так что ты выйдешь за меня, Пейдж. Мы с тобой будем вместе до конца времен. Мы будем делать детей, ссориться, мириться, смеяться, плакать и проводить каждое мгновение каждого дня как одно целое.

– Боже, – говорит она и закрывает глаза.

– Я обещаю дать тебе семью, которую ты заслуживаешь, и ту, которую ты всегда хотела в глубине души. Я обещаю дать тебе тяжелые времена и быть занозой в заднице, потому что ты действительно любишь это.

Она пытается ударить меня по груди, но я одной рукой затягиваю хватку на её запястье, а другой открываю коробку с кольцом. Я достаю простое кольцо с одиночным камнем и надеваю его на её безымянный палец. Как только оно там, я целую её и смотрю ей в глаза.

– Я обещаю любить тебя без колебаний, без исключений и без единого сомнения. Ты моя, пока земля не остановится и во мне не останется ни единого вздоха.

Она смотрит вниз на трехкаратный рубин, и на её лице ясно виден шок. Именно его она увидела в тот день, когда мы впервые встретились. Рядом был ювелирный магазин, и я смотрел, как она выходила из здания и останавливалась перед витриной. Она встала и уставилась на него на мгновение, но я что-то увидел в её глазах. Позже я узнал, что это было на самом деле. Я видел все надежды и мечты, которые она когда-либо возлагала на этот камень. В тот день она ушла, отвергнув его возможности, но я увидел больше. И я собирался сделать всё, что мог, чтобы отдать его ей.

Она кивнула, не сказав ни слова. Ей не нужно говорить, потому что нечего сказать. Моё сердце принадлежит ей, а её – мне.

Я перекатываю её на спину и двигаюсь поверх неё. Мои губы соединяются с её, на этот раз мягче, нежнее, чем когда мы занимались любовью на полу. На этот раз медленно и сладко, и я часами поклоняюсь каждому дюйму её тела. Когда мы находим освобождение, это более страстно, чем всё, о чем я когда-либо мечтал.

После этого я держу её, и я знаю, что такое настоящая любовь.

Глава двадцать девятая
Пейдж

– О, Господи, мы съезжаем из этого здания, – стону, я пытаясь выползти из кровати. Могу хоть один день не выйти без того, чтобы кто-нибудь не постучал в дверь и не разбудил меня? Я не делаю ни шагу, а Капитан тащит меня обратно на кровать и сковывает своим телом. Он дарит мне свою широкую утреннюю улыбку. Нам придётся поработать над его весёлым утренним настроением.

– Я открою, – говорит он, перед тем, как захватить мой рот мягким, ленивым поцелуем, заставляющим меня растаять обратно в постель. Меня не волнует, что кто-то стучит в его входную дверь в бог знает сколько времени. Он стаскивает меня с себя, а я пытаюсь схватить его, но он продолжает двигаться, когда я цепляюсь за его спину, и он встает.

– Котёнок, я люблю, когда ты висишь на мне, но я не открою дверь с голой тобой, если только ты не желаешь смерти тому, кто на другой стороне.

Я улыбаюсь, щипаю его шею, пока не опускаю ноги на пол и не отпускаю его.

Он хватает из комода пару боксеров, проклиная, когда снова доносится стук в дверь.

– Господи. Сейчас даже не утро, – рычу я.

– Уже почти полдень, – исправляет Капитан. Я смотрю на часы на его тумбочке. Ого. Должно быть, он действительно обрушился на меня прошлой ночью. Когда я оглядываюсь на него, я вижу, как он думает то же самое с ухмылкой на лице. Его взгляд блуждает по моему обнаженному телу, явно готовый сделать это снова и снова.

Я наклоняюсь, подбираю его рубашку и вручаю ему.

– Надень это, если не хочешь, чтобы я выцарапала кому-нибудь глаза. – Он улыбается ещё больше, когда забирает у меня рубашку и натягивает ее через голову. Я начинаю рыться в поисках спортивных шорт. У Капитана отличная грудь, но его ноги – моя слабость. Его широкие бедра, возможно, самая горячая часть в нем.

– Какого хрена меня заводит, когда ты ревнуешь? – спрашивает он, когда я нахожу шорты и вручаю их ему. Я закатываю глаза.

На этот раз стук громче.

– Открой, блядь, дверь! – Я слышу, как Майлз рычит, удивляя нас обоих. Капитан выходит из комнаты, и я ищу, что надеть, выбирая одну из его рубашек. Я надеваю её, и она спадает до колен и свисает с одного плеча. Господи, он огромный.

– Она голая. Не ходи туда, – говорит Капитан, и за этим следует проклятие Майлза. Дверь распахивается; Мэллори заходит, бросается на меня. Я отступаю, мы обе ударяемся о кровать, и она приземляется на меня. Она начинает рыдать, и я обнимаю её.

– Я в порядке, – шепчу я ей. Потом её оттаскивают от меня. Майлз подхватывает её и ставит на ноги. Потом он вытаскивает и меня из кровати. Шок ударяет меня, когда его руки обхватывают меня, объятия такие крепкие и тугие, что я почти не могу дышать.

– Я хочу надрать тебе задницу, – он скрипит сквозь стиснутые зубы. Когда я отступаю, чтобы посмотреть на него, я вижу облегчение на его лице. – Я же сказал, что помогу тебе. Ты, блядь, не можешь убежать так в одиночку. Ты меня слышишь? Я твой брат. Я бы пошёл с тобой. Если бы с тобой что-то случилось… – Он качает головой. – Блядь! – он опять лает, втягивая меня в очередные объятия, такие же крепкие, как и в прошлый раз. – Я должен был защитить тебя. Не втягивать тебя в мои планы. Втянул тебя в бардак нашего отца. Я всё сделал неправильно. Прости, Пейдж. Я должен был заботиться о тебе.

Я обнимаю его в ответ, крепко удерживая. Это уют, в котором я не знала, что нуждаюсь до этого момента, когда мой брат обнял меня и сказал, что все будет хорошо.

– Я поняла. Если кто-нибудь захочет пойти за ним, то это сделаю я, – говорю я ему. Я бы сделала всё, что угодно, чтобы пойти за отцом. Я никогда не чувствовала себя использованной Майлзом. Единственное, что я чувствовала, это то, что меня лишили каких-то отношений с братом, но я никогда не думала, что он этого хочет.

– Мы меняем это. Начинаем заново. Создаём другую семью. – Он требует этого, как и большинство других вещей.

– Мне нравится, как это звучит, – соглашаюсь я.

– Александр может…

– Он мертв, – говорит Капитан, перебивая Майлза. Майлз медленно отпускает меня, глядя между Капитаном и мной. Вопрос очевиден, но я действительно не хочу повторять все это снова. Он и Капитан могут поговорить об этом. С моим отцом покончено. Покончила с прошлым. Покончила с тем, что вообще не жила. Моя жизнь теперь моя. Ничто не висит у меня над головой. Я свободна.

– Хорошо, – говорит Мэл, её голос наполнен слезами, явно не заботясь о том, что кто-то из нас убил кого-то прошлой ночью. – Вы двое такие очаровательные, – добавляет она, глядя с Майлза на меня перед тем, как подойти и попытаться обнять нас обоих. – Эти гормоны беременности – худшие, – восклицает она в групповых объятиях. У неё небольшая икота. Я смеюсь.

– Ты сумасшедшая, – говорю я ей.

Я отхожу от объятий, а Майлз втягивает в них Мэл, утешая её.

– Большую часть ночи она была такой. Я не мог вытащить это из неё долгое время. В конце концов, я заставил её расколоться.

– Извини, – говорит она, отнимая лицо от груди Майлза. – Я знаю, ты не хотела, чтобы я ему говорила, но… – Она опять икает.

Капитан подходит ко мне сзади, прижимаясь к моей спине, когда он обхватывает меня одной рукой, удерживая меня.

– Всё в порядке, – говорю я ей.

– Не в порядке. – Майлз качает головой. – Я рад, что его больше нет. Мир без него лучше, – признается он. – Но я должен был быть лучше с тобой. Я должен был знать всё. Блядь, я должен был собрать всё воедино. А не просить мою семнадцатилетнюю сестру замышлять со мной месть.

Я не уверена, что Майлз когда-нибудь был бы не в восторге от убийства Александра. Он хотел заставить его страдать. Это была его месть. Заставить Александра почувствовать боль так, как тот заставил его мать. В этом мы похожи. Мы оба хотели сделать с ним то, что он сделал с нашими матерями.

– На самом деле, Майлз, ты этого не делал. Я имею в виду, все, что ты когда-либо делал, это отправил меня в колледж. Убедился, что обо мне позаботятся. Ты никогда не обещал мне ничего о нашем отце, кроме того, что заставишь его заплатить. – Он оградил меня от всего, даже если не осознавая этого.

Возможно, в то время мы не были близки, но он вытащил меня с улиц и дал мне цель. Дал мне жизнь и мечту, к которой нужно было стремиться. В конце концов, у меня появилась семья. Я бы не стояла здесь без него.

– Все кончено, – говорит Капитан сзади, целуя меня в макушку. Я поднимаю руки вверх, удерживая руку, которая меня обнимает.

– Мы можем двигаться дальше, – подтверждаю я.

– Ты… – спрашивает Мэл. Я качаю головой, понимая, что она спрашивает, не я ли это сделала. Она смотрит на Капитана и улыбается ему.

– Извини, что ударила тебя, – говорит она стеснительно. Майлз берет её за руку и целует её. – Майлз всё мне рассказал. Что ты работаешь с ним с тех пор, как Александр пытался использовать тебя, чтобы подобраться к Майлзу.

– Хотя мне понадобилась минута, чтобы понять, что его интересую не столько я. – Майлз осматривает комнату, и я краснею.

Я смотрю на Капитана, но, похоже, его не волнует, что все могут увидеть его сумасшедший маленький коллаж из моих фотографий. Ему абсолютно насрать, что думают другие.

– О. Боже, – говорит Мэл, впервые заметив фотографии. – Вы уверены, что капитан и Оз не родственники? Потому что они точно оба сталкеры.

Я не могу не хихикать снова. Мне нравится, что Капитан немного сумасшедший. Что его стены покрыты мной. Мэл визжит, заставляя нас всех прыгать.

– Твой палец! – Она вырывается из рук Майлза и хватает меня за руку. – Оно идеально. Оно такое, как ты. – Её глаза снова начинают слезиться.

– Ты должна держать эту плачущую штуку под контролем, – говорю я ей.

– Совершенно нормально, – она хнычет, когда Майлз снова притягивает её к нему. Не понимаю, зачем она вообще пытается покинуть пределы его досягаемости. Это бессмысленно. Я смеюсь, когда она тайком вытирает нос о его тысячедолларовую рубашку.

– Это было здорово и все такое, – говорит Капитан, явно желая, чтобы все вышли из его спальни. Мы планировали не покидать кровать весь день.

– Это мило, но я никуда не уйду, – говорит Мэл, хватая меня за руку. Капитан отпускает меня, когда она вытаскивает меня из его комнаты и идёт вниз по коридору на кухню.

– Ты не можешь здесь жить. Здесь нет еды, – говорит Мэллори, открывая все шкафы и оглядываясь вокруг. – Капитан, ты же знаешь, что женишься на Пейдж, верно? Подожди. – Она прекращает передвигаться по кухне. – Где ты будешь жить? Ты уезжаешь? Капитан все ещё работает на Оза, теперь, когда вся эта история с Александром закончилась? – Она немного задыхается. – Ты все ещё работаешь на ЦРУ?

Она шепчет последний вопрос, как будто не задавала все вопросы одновременно. Мы позволили ей выпалить их все, пока я не ответила.

– Он больше не будет с ЦРУ, мы оба останемся в Осборн Корп, мы будем жить в моей квартире потому что она больше, – говорю я ей. – Но нам придется перенести алтарь Пейдж, потому то это, очевидно, поедет с нами. И ни разу мой мужчина не позволил мне проголодаться.

Капитан обходит кухонный остров, подхватывает меня за бедра и сажает на него, а потом глубоко целует.

– Чего ты хочешь, котёнок?

– Выпечку.

– Я сейчас вернусь.

– Оз идёт с тобой, – добавляет Мэл. Она подходит и целует Майлза, прежде чем вытолкнуть его за дверь с Капитаном. Я сижу на острове и смотрю, как она их выталкивает.

– Это безумие, – говорит она, наконец, когда дверь закрывается. – Что случилось прошлой ночью? Мне правда жаль, что я сломалась и сказала Озу. Он так волновался за тебя. Ты бы его видела.

Ее слова согревают меня глубоко внутри, зная, как сильно Майлз на самом деле заботится обо мне. После прошлой недели, я думаю, он всегда заботился. Он просто не знал, как показать свои чувства. То есть, пока Мэл не разорвала их, а теперь они, кажется, выливаются.

– Он убил его ради меня. – Я облизываю свои внезапно высохшие губы.

– О, прекрасный Капитан не такой уж и идеальный, в конце концов. Похоже, теперь у тебя нет оправдания, – говорит Мэл, прыгая ко мне на кухонный остров.

– Нет, он такой. Идеальный для меня. – Я смотрю на неё, и всё её лицо озаряется улыбкой.

– Это самая банальная вещь, которую я когда-либо слышала от тебя.

– Я знаю. Вы трое, должно быть, распространяетесь на меня.

– О, я думаю, кто-то на тебя распространился. – Она покачивает бровями.

– Когда я вчера подумала, что потеряла его, казалось – не выдержу. Так больно. Хуже всего.

– Я знала, что что-то не так. Я имею в виду, я вижу, как он смотрит на тебя. Я вижу тот же взгляд, когда Майлз смотрит на меня. Капитан так влюблён в тебя. Он так на тебя смотрит с первого раза, когда я увидела вас вместе.

Мы сидим в тишине. Она тянется и хватает меня за руку.

– Как вы себя чувствуешь сегодня, когда все кончено?

– Всё, что я чувствую – это счастье. – Я сжимаю её руку. – И я не думаю, что счастье приходит от того, что его не стало. Я знаю, что так долго этого хотела, но прошлая ночь подарила мне Райана. Этот мужчина сделал бы для меня всё, что угодно на свете. Я в этом не сомневаюсь. Я для него самый важный человек в мире. Это не то, что я когда-либо чувствовала раньше. Быть чьим-то целым миром.

– Я понимаю это, – согласшается Мэл, и я знаю, что она понимает. У нее никогда не было своей семьи, и у неё есть мужчина, который сделал бы для неё всё, что угодно. Это наделяет силой.

– Так тебе нужно это розовое свадебное платье? – Она стукнула меня о свое плечо.

– Знаешь, я думаю, что надела бы что угодно, только бы выйти замуж за этого мужчину.

– Теперь ты все время будешь такой банальной?

– Ты будешь продолжать напоминать о бананах, когда знаешь, что я голодна?

– Эй, это я беременна. – Мэл внезапно спрыгивает с острова. – Я единственная беременная, да? Или ты и Капитан упаковываетесь?

Я кусаю губу, не зная, что сказать, потому что понятия не имею, беременна я или нет. Раньше я об этом не задумывалась. Я совсем не могу думать, когда Капитан накладывает свои руки на меня.

Мэл начинает прыгать с волнением, и я не могу не присоединиться.