Текст книги "Купи меня. Книга 2 (ЛП)"

Автор книги: Алекса Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Вау. Интересно, знает ли он, как долго длится «всегда». Приятно думать, что кто-то всегда думает обо мне, что я всегда занимаю приоритетное место.

Я: Всегда – это долго, мистер Таунсент.

Сэр: Таков план, котенок. У тебя назначена встреча. Расслабься и подумай обо всем, что я собираюсь с тобой сделать, когда ты вновь окажешься в моих руках.

Я и не знала, что он может быть таким милым, но оказалось, что под всей этой кровожадностью он сладкий и нежный, как зефир. Ладно, может быть твердый зефир, но в центре есть и мягкий. Хотела бы я знать больше об отношениях. Женщины всегда говорят, что мужчины скажут все, чтобы залезть к тебе в трусики, но я уже куплена и оплачена. Для него это не должно быть игрой.

– Он такой милый.

– Никогда не слышал, чтобы кто-то называл его милым, – говорит Купидон, и я понимаю, что сказала это вслух.

Мне нравится мысль, что только я вижу его нежную сторону. Что со мной он какой-то другой. Что только я знаю его в другом качестве.

Внезапно у меня больше нет желания идти в спа после того, как он рассказал мне обо всем, что собирается сделать со мной, пока будет держать в своем кабинете. Я хочу быть там сейчас, развлекать его, пока он работает. Почему он не взял меня с собой? Волна ревности пронзает мое тело.

– У меня есть карта доступа?

Купидон лезет в задний карман и достает одну. Протягивает мне белую блестящую карточку, на которой выгравировано мое имя. Под именем жирным шрифтом написано «Моя».

– Что она открывает? – Я хочу знать свой уровень доступа.

– Всё.

Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться, но знаю, что его не обмануть. Я хочу навестить Чарльза, но Купидон предупредит его, так что мне придется ускользнуть от него. И лучшее для этого место – спа-салон.

– Значит, ты тоже будешь что-то делать в спа? – беспечно спрашиваю я.

– Мне бы не помешало сделать пару процедур.

Думаю, не для его волос, но держу это при себе.

– Тогда давай сделаем это. Мне не терпится сделать массаж. – Это не ложь, но я не хочу, чтобы меня терли в спа. Я хочу, чтобы меня растирал Чарльз, в его кабинете, в местах, где спа не поможет.

Направляюсь к двери, открываю ее и иду к лифту. Когда он приезжает, я вхожу и прикладываю свою карточку, чтобы лифт не делал остановок по пути вниз. Забавно, как быстро все может измениться. Не прошло и двадцати четырех часов, как я попыталась держаться от него как можно дальше. Теперь начинаю думать, что была так зла на него и придиралась, потому что ненавидела, что он меня так привлекал.

Теперь я не могу заставить себя переживать. Я буду веселиться тридцать дней. Только должна убедиться, что мое сердце вне игры. «Секс, Мэнди. Это все о сексе и потрясающих оргазмах», – лгу я сама себе и знаю это.

Когда звенит лифт, я выхожу, и Купидон следует за мной. Мои туфли цокают по мраморному полу казино, перекрывая звуки игровых автоматов.

Пробираюсь через стеклянные двойные двери спа-салона и вижу стоящую за стойкой Кристен.

– Мисс Берч, у нас все подготовлено и готово к работе, – говорит она слишком бодрым голосом.

– Отлично. Сначала массаж?

– Да, сегодня вы будете с Тиной в седьмой комнате. Просто следуйте за мной. – Она начинает обходить стойку, но я останавливаю ее.

– О, не беспокойся, Кристен. Я знаю дорогу, и сначала хочу воспользоваться уборной. – Я прохожу мимо нее и слышу, как позади меня зовет Купидон:

– Увидимся позже в салоне.

– Увидимся там, – бросаю я через плечо. Повернув за угол, я прижимаюсь к стене и слушаю, как уходит Купидон. Клиенты салона проходят через раздевалку, а затем расходятся по различным зонам. У женщин и мужчин отдельные раздевалки, которые расположены в разных коридорах.

Когда слышу, как Кристен говорит Купидону, в какой он будет комнате, я жду минуту, а затем выглядываю за угол и вижу, что за стойкой никого нет. Обычно я бы осталась и отругала бы кого-нибудь за то, что они оставили стойку без присмотра, но сейчас я благодарна.

Быстро ухожу и направляюсь прямиком в кабинет Чарльза, который находится на том же этаже, что и служба безопасности. Оказавшись там, прикладываю карту к его двери, открываю ее и проскальзываю внутрь.

Когда он сказал, что будет на встречах, я подумала, что он имеет в виду конференц-связь, ведь так проходило большинство его переговоров. Когда я работала тут, с ним больше никого не было. Никогда. Но когда я вхожу в его кабинет, Чарльз стоит за столом спиной ко мне, а в одном из черных стульев перед его столом сидит мужчина.

Я думаю о том, чтобы ускользнуть, но замираю от слов Чарльза, когда он начинает поворачиваться.

– Думаю, вы забыли, что в пустыне много ям, мистер Шеридан, и у меня нет проблем с тем, чтобы заполнить их такими людьми, как… – Его слова обрываются, когда взгляд встречается с моим.

Понятия не имею, что мне делать с тем, что я только что услышала. Единственное, что отмечаю, – мне не страшно. Ну, может быть, немного, но не из-за того, что он сделает мне больно или бросит в яму в пустыне.

Он наклоняет голову, на его губах появляется ухмылка, а твердость, которая была мгновение назад, испаряется.

– Ты хитрый котенок, не так ли?

Мужчина, сидящий в кресле, поднимает голову, чтобы посмотреть, с кем разговаривает Чарльз.

– Даже, блядь, не смотри на нее.

Мужчина поворачивает голову к Чарльзу, и я краснею от его ревности.

– Мы закончили, Слэйд. – Чарльз обходит свой стол, чтобы выпроводить мужчину из кабинета. – Котенок, в мое кресло. Иди в обход. – Он жестом показывает мне пройти мимо них с другого края стола.

Я начинаю обходить, когда мужчина, наконец, встает и украдкой смотрит в мою сторону.

– Взяли себе сабмиссива, мистер Таунсент? Я слышал слухи, но… – Его слова обрываются, когда Чарльз хватает его за горло и толкает к ближайшей стене.

Мужчина сопротивляется, он переводит взгляд на меня, будто умоляя остановить Чарльза.

– Не смотри на нее. Она не поможет тебе, и меня только сильнее бесит, что ты смотришь на нее.

Его взгляд возвращается к Чарльзу, и он пытается говорить, но не может. Через мгновение Чарльз ослабляет хватку.

– Простите, мистер Таунсент, и я скажу об этом всем членам правления Brock Enterprises.

– Ты сделаешь это. Они же не хотят, чтобы я пришел за ними. – Чарльз отпускает мужчину, который как можно быстрее выбегает из кабинета, все время кашляя и пытаясь отдышаться.

Я быстро сажусь в кресло Чарльза. Интересно, выгляжу ли я в этом кресле так же внушительно, как и он? Раньше я думала, что дело в кресле. Теперь, когда сижу в нем, знаю, что это все Чарльз.

И глазом не моргнув, он подходит ко мне, заставляя ахнуть, когда поднимает и усаживает на свой стол. Отодвинув кресло, Чарльз широко раздвигает мои ноги и становится между ними, опустив ноги в туфлях на подлокотники кресла.

Он медленно поглаживает мои лодыжки, а затем икры, и я закрываю глаза, чтобы насладиться ощущениями.

– У тебя самые совершенные ноги, которые я когда-либо видел. – Услышав его слова, я открываю глаза. Через мгновение он снова начинает говорить: – Ты не сбежала от меня.

– А должна была? – лениво говорю я, а он продолжает меня поглаживать.

– Нет, я никогда не причиню тебе вреда.

– Я и не думала, что ты сделаешь это. – Не думала. Ни на секунду эта мысль не приходила мне в голову. Я просто была поражена, увидев Чарльза в действии. Я слышала, что он ведет свои дела более твердой рукой, чем другие. Я жила несколько лет на улице, прежде чем начала работать с братьями Кортес, и для меня не новость видеть, как двое дерутся. Хотя мы можем быть в шикарном отеле, мужчинам не нравится, когда посягают на то, что принадлежит им, и, думаю, именно это здесь произошло.

До сегодняшнего дня никогда не видела, чтобы Чарльз вел себя так, но я не очень разбираюсь в людях. Чувствую, что если ему нужно было угрожать, значит, это было необходимо. Также знаю, что Аарон и Джастин не подпустили бы меня к нему, если бы думали, что он хоть как-то навредит мне, но начинаю задаваться вопросом, думали ли они о моем сердце.

– Хочешь спросить меня об этом?

Хочу, но просто пожимаю плечами, следуя своему правилу «меньше, да лучше».

– Котенок, я расскажу тебе все, если ты спросишь. – Мне нравится, что с ним нет никаких игр.

– Почему ты хочешь, – я приподнимаю брови, – закопать его в яму?

– Это не кажется таким пугающим, когда говоришь ты, – смеется он, но его тон вскоре становится серьезным. – Они охотятся за казино моего отца.

– Я думала, что твое казино не связано с казино отца. – Я искала Чарльза в интернете, прежде чем начала на него работать. Знала, что у него есть свое казино, а у отца свое, но они не связаны.

– Оно и не связано. Но это не значит, что я не встану на защиту отца, если увижу, что кто-то пытается присвоить его бизнес.

Наклонившись, я прижимаю ладонь к его щеке, чувствуя едва появившуюся грубую щетину. Потираю ее большим пальцем.

– Мягкий внутри, – говорю я, глядя в его темные глаза, и он придвигается ко мне. Большинство людей, вероятно, не подумали бы, что он заботится о казино своего отца, учитывая, что он не взял ни цента его денег. Об этом я тоже читала.

– Мягкий?

– Такой твердый снаружи, но мягкий и нежный внутри.

– Я всегда буду защищать то, что принадлежит мне.

Я понимаю, что он имеет в виду. Я сделаю все для Аарона и Джастина. Это одна из причин, почему сижу здесь прямо сейчас.

Я должна спросить. Не хочу, чтобы это сидело в глубине моего сознания, куда продолжаю заталкивать и лгать себе, что это не имеет значения.

– Это из-за братьев Кортес? – Я убираю руку от его лица.

Он обхватывает мое лицо, заставляя смотреть на него.

– Все из-за тебя. – Он захватывает мой рот глубоким поцелуем, его язык проскальзывает сквозь мои губы. Руками он зарывается в мои волосы, распуская их из узла, который я завязала. Все еще влажные локоны спускаются по моей спине.

Я обхватываю его ногами, пытаясь притянуть ближе и впиваясь каблуками в его задницу. Хочу, чтобы его тело прижалось к моему. Хочу потереться об его член.

Когда из-за положения тела я не могу притянуть его так близко, как мне нужно, использую руку и сжимаю его твердый, толстый член. Понятия не имею, как собираюсь заполучить его внутри себя, но умру, пытаясь. Чарльз дергается от моего прикосновения, будто я обжигаю его, разрывает поцелуй и прижимается своим лбом к моему.

– Я не могу тебя контролировать. – Его слова наполнены страданием.

– Я думала, что смысл этих покорных штучек в том, что у тебя весь контроль.

– Никогда не сомневайся, что именно ты управляешь ситуацией, котенок. В твоих руках вся власть.

– Я не понимаю. Я ничего об этом не знаю, но… – Он прерывает меня нежным поцелуем.

– Все очень просто. Мне нравится контролировать. Меня бесит, когда я говорю тебе что-то сделать, и ты не делаешь. Но это, – он ласкает пальцами мои губы, – то, что у нас здесь, не следует никаким инструкциям. Мы делаем это так, как подходит нам лучше всего. Просто знай: все, что я делаю, – для тебя. Каждая. Мелочь. Для тебя. Потому что я знаю, что тебе нужно, даже когда ты не позволяешь себе этого.

Чувствую, как слезы жгут глаза. Расстояние, которое я пыталась между нами сохранить, уменьшается, и я бросаюсь на него. Нахожу его губы и целую. Неумело и небрежно, но я просто ничего не могу с собой поделать.

Следующее, что понимаю, – я лежу спиной на его столе, а Чарльз нависает надо мной. Берет контроль над поцелуем, жестко и отчаянно. Может, он, наконец, возьмет меня и впервые войдет в меня. Я буду умолять. Мне уже все равно.

Я толкаю его в плечо, заставляя разорвать поцелуй и посмотреть мне в глаза.

– Сэр, мне нужно больше. Хочу, чтобы ты был внутри меня.

– Пока нет, котенок. Но я доставлю тебе удовольствие. – С этими словами он скользит по моему телу, и я раскрываю ноги, приглашая его взять все, что он хочет от меня. Это все его. Он задирает вверх мое платье, и оно скручивается вокруг моего живота.

– Кажется, сегодня ты последовала одному правилу, – говорит он, видя, что на мне нет нижнего белья, – но не думай, что я забыл о других, которые ты нарушила. Мы поговорим об этом позже.

Прежде чем я могу попытаться защитить себя, он прижимается ко мне губами. В ответ я сжимаю бедра. Он хватает их, его пальцы впиваются в кожу, когда он удерживает их на месте, так что я больше не могу двигаться. Я беспомощна против атаки его рта на мой клитор.

Оргазм наступает быстро, и я кричу его имя. Находясь на краю с тех пор, как он опустил меня на свой стол, я была готова к освобождению. Я пытаюсь отстраниться, ощущений слишком много, но он продолжает сосать и лизать. Как только думаю, что больше не выдержу, наступает еще один оргазм, пронизывающий все мое тело вплоть до кончиков пальцев на ногах. Я пытаюсь поджать их, но мешают туфли.

– Сэр, пожалуйста, хватит, пожалуйста! – Я не могу больше, все настолько чувствительно.

Чарльз отстраняется от меня и ухмыляется.

– Еще раз нарушишь мои правила, и я буду ласкать тебя до четырех оргазмов, один за другим.

Опустив ноги, я без сил лежу на столе. Не думаю, что смогу пережить четыре таких оргазма.

– Знаешь, сколько раз я представлял тебя здесь в таком виде? Как тяжело было работать с тобой, когда ты так близко ко мне, но так далеко одновременно? – Его голос снова звучит болезненно, и это разбивает мне сердце.

– Я здесь, я твоя.

Притянув меня в сидячее положение, он проводит пальцем по красивому ошейнику на моей шее.

– Да, и ты абсолютно совершенна.

– Я? – игриво дразню. С ним я чувствую себя такой красивой и сексуальной, что никогда бы не подумала о себе так раньше. Но с ним я самая идеальная на свете.

– Да, твоя шея. – Он прижимается к ней мягким поцелуем.

– Твои ушки. – Хватает зубами мочку и слегка тянет.

– Нос, – добавляет Чарльз, целуя кончик.

– Твои глаза. – Я закрываю их, когда он целует каждое веко.

– Твой дерзкий ротик. – Его он тоже нежно целует.

– Я могла бы делать это весь день, – хихикаю я в ответ.

Я слышу звук мобильного телефона.

– Тебе лучше ответить, – говорю я, еще раз целуя его.

– Да пошли они, – бормочет он, прежде чем снова поцеловать меня.

– Это, наверное, Купидон. Я сбежала от него. – Я пытаюсь сказать это невинным тоном, будто на самом деле не хотела сбегать.

Чарльз лезет в карман и достает телефон.

– Я поймал ее, – говорит он, отвечая. Через секунду снова говорит: – Нет. Подожди. Котенок, хочешь что-нибудь поесть?

Не так давно он кормил меня завтраком, но мысль о том, что он снова накормит меня, очень соблазнительна.

– Ячменное ризотто? Может, бутылку шампанского?

Он повторяет заказ Купидону, а затем бросает телефон на стол.

– Ты его разобьешь, – предупреждаю я, хватая телефон, чтобы проверить. Когда прикасаюсь к экрану, в качестве заставки появляется мое лицо. Похоже на фотографию меня со вчерашнего вечера. На мне ошейник, волосы разметались по красным простыням, большой палец Чарльза прижат к моим губам, будто он пробует их мягкость.

– Ты установил мою фотографию в качестве заставки?

– Теперь ты всегда рядом со мной.

Он поднимает меня на руки и несет на диван, сажая к себе на колени.

– Почему, когда я работала здесь, ты обращался со мной, словно с идиоткой? – неожиданно для себя спрашиваю я.

– Ты думала, что я считаю тебя идиоткой? – спрашивает он, потрясенный моим вопросом.

– Ты давал мне самые глупые поручения и следил за каждым шагом! Что я должна была думать?

– Если бы я давал тебе большие проекты, ты была бы далеко от меня – вне казино, вне моей досягаемости. Я хотел, чтобы ты была рядом со мной. Я потратил кучу времени на то, чтобы придумать, чем тебе заняться здесь, – он обводит рукой свой кабинет, – чем действительно работал.

Моя горечь тут же улетучивается. Похоже, с ним многое происходит именно так, и я не могу заставить себя усомниться в этом. Обычно я подвергаю сомнению все в своей жизни и смотрю на это со всех сторон. Но сейчас просто буду наслаждаться этим.

– Тогда, почему бы тебе не притянуть меня как можно ближе сейчас? – Я перемещаюсь, и теперь сижу на его коленях не боком, а седлаю их. Не хочу, чтобы он протестовал, поэтому захватываю его губы в крепком поцелуе, как это делает он. Внезапно раздается стук в дверь.

– Котенок. Помнишь, я говорил, что буду ласкать тебя до четырех оргазмов? Потому что ты близка к этому.

Я сползаю с его колен и плюхаюсь на диван, делая вид, что дуюсь, но он просто смеется, пока идет к двери. Открывает ее, берет у кого-то поднос и снова закрывает.

Поставив поднос на стол перед диваном, он открывает шампанское, наполняет бокал и протягивает мне. Я выпиваю, а потом ставлю бокал обратно на стол. Чарльз снимает крышку с тарелки и садится на диван рядом со мной.

– Оседлай меня снова.

Я ни секунды не колеблюсь и забираюсь к нему на колени. Он медленно кормит меня, прерываясь на поцелуи. Все кажется таким идеальным, что я просто должна спросить то, что у меня на уме. В конце концов, он сказал, что я могу спросить его о чем угодно.

– У тебя были другие сабы? – Я знаю, он говорил, что никогда не надевал ни на кого ошейник, но ревность – мерзкая сука. Я так быстро ухватилась за то, что со мной он другой. Хочу удержать это.

Он секунду колеблется, и мое сердце замирает. Должно быть, это написано на моем лице, потому что Чарльз, наконец, отвечает:

– Никогда. Ни одной.

– Не надо говорить это, чтобы мне стало легче, – шепчу я, глядя на него сквозь ресницы, не желая смотреть ему в глаза.

Он обхватывает мое лицо, заставляя посмотреть на него.

– Я колебался, потому что не знал, как ответить. Да, я играл раньше, но прошло уже много лет, и никогда я не делал этого здесь. Кроме того, я никогда не делал это с одним и тем же партнером дважды. Я не хотел говорить тебе, потому что… ну, не хочу слышать о твоих партнерах, которые были у тебя до меня. От этой мысли мне хочется выкопать в пустыне еще несколько ям. Я не хотел, чтобы ты чувствовала это. С тех пор, как я увидел тебя, никого не было, и до этого еще долгое время.

Черт. Чувствую, что влюбляюсь в этого мужчину, и просто позволяю себе это. Я тоже хочу его успокоить.

– Кроме тебя никого нет, – говорю ему я, и он улыбается мне своей редкой улыбкой. Он для меня первый, кроме одного ужасного поцелуя в семнадцать лет. А я для него нет.

– Чего ты хочешь, котенок? Ты можешь лежать здесь на диване, пока я работаю, или я могу отвести тебя в комнату. Я установил на твой телефон приложение для электронных книг, если хочешь почитать.

– Хочу остаться здесь.

Подняв с колен, он усаживает меня на диван. Подходит к своему столу, хватает мой телефон и возвращает его мне.

– Веди себя хорошо, котенок. – Он возвращается к работе, пока я пью шампанское и играю на телефоне, синхронизирую его и просматриваю книги, которые я заказала и которые пришли. Когда он не смотрит на меня, я фотографирую его и ставлю на заставку. Время от времени он задает мне вопросы о работе, но следующее, что я помню – он поднимает меня на руки.

– Ты заснула. Я отнесу тебя в наш номер.

Я замечаю, что мои туфли разбросаны по полу.

– Ты не можешь нести меня через казино.

– Все в порядке. Лифт прямо за дверью, и я понесу тебя куда захочу и когда захочу.

– Но все увидят.

– Они уже видели, как мы целовались в тот вечер в баре, и как я привез тебя сюда после аукциона.

– Ага, но они могут подумать, что…

– Не говори ничего. Верь мне. Они знают. Я никогда раньше так не поступал.

От его слов мне становится тепло. Вот оно снова. Я другая. Он другой для меня, со мной.

Вскоре он укладывает меня голой в кровать и приковывает мое запястье к одному из столбиков.

– Ты уходишь?

– Меня не будет совсем недолго. Спи, и когда я вернусь домой, разбужу тебя так, что ты никогда не забудешь.

– Но что, если мне понадобиться встать до того, как ты вернешься? – Я дергаю манжету, чтобы показать, что мне не выбраться.

– Если я увижу, что ты проснулась, буду здесь через несколько минут.

– Увидишь, что я проснулась? – Я слышу шок в своем голосе.

– Я всегда смотрю на тебя.

– Но это значит…

– Что сегодня утром ты играла со своей киской, и мне пришлось смотреть, как ты стонала мое имя, пока я разговаривал по телефону с десятью людьми? Да, я видел. Тебе повезло, что я забыл предупредить: только я могу заставлять тебя кончать. Сделаешь это еще раз, и я отшлепаю твою задницу.

Не могу найти слов для ответа. Я должна злиться и беситься, что он наблюдает за мной, но чувствую лишь покой.

– Спи, котенок, – шепчет он. Что я и делаю.

Глава 8

Чарльз

Я выхожу из кабинета после последней встречи и направляюсь домой. Не знаю, был ли когда-нибудь так рад возвращению домой. Зная, что меня ждет Мэнди, я не могу добраться туда достаточно быстро. На самом деле, раньше я избегал дома. Там никогда никого не было, и хотя тишина была спасением, после встречи с Мэнди я жаждал, чтобы она была там. После нашей первой встречи я вернулся домой и просто сидел, думая о ней.

Я наблюдал за ней по камерам все время, пока был на совещаниях. Она выглядела так, будто начала просыпаться, так что я решил, что мне пора домой, нужно позаботиться о ней. От мысли о том, что сейчас она там, ждет меня, мое сердце бьется немного быстрее и придает моему шагу упругости. Я не могу не чувствовать, как на моем лице появляется улыбка. Не помню, когда меня в последний раз что-то так волновало.

Когда подхожу к лифту, открываются двери и появляется Купидон. Он смотрит на меня всего секунду, потом тоже улыбается. После этого я перестаю улыбаться, не желая подливать масла в огонь.

– Мистер Таунсент. – Он слегка кланяется, когда я вхожу в лифт и провожу своей картой для пентхауса.

– Купидон.

– У меня был замечательный день в спа.

Мне хочется закатить глаза в ответ на его замечание, но я лишь уклончиво хмыкаю.

– Жаль, я скучал по Мэнди. Она была там минуту, а потом ушла. Я рад, что она смогла найти вас. Вы хорошо провели время?

– Так и есть. – Моя кровь бурлит от мысли о том, как она пробралась в мой кабинет. Она хотела меня достаточно сильно, чтобы пойти искать. Она хочет меня так же сильно, как и я хочу ее, и теперь, когда она попросила об этом, я отдам ей всего себя.

– Я просто хотел поймать вас, прежде чем вы уйдете до конца дня. Братья Кортес просят о встрече с вами и мисс Берч, чтобы все проверить.

Я стискиваю зубы. Через мгновение делаю вдох и отвечаю ровным тоном:

– Они смогут увидеть ее по истечению тридцати дней. Мне нужно время, за которое я заплатил. Она исключительно моя, пока этот период не закончится. Они лучше, чем кто-либо другой, должны знать, насколько это важно.

– Я сообщу им об этом.

Двери лифта открываются, и я выхожу. Прежде чем двери закрываются, я поворачиваюсь к Купидону.

– Я беру выходной на остаток дня и на завтра. Проследи, чтобы нас не беспокоили.

– Да, мистер Таунсент. – Я вижу, как он слегка наклоняет голову, и как только двери закрываются, ловлю его усмешку. Мне плевать, если весь мир узнает, что я собираюсь трахнуть Мэнди. Она моя, и чем больше людей знают об этом, тем лучше.

Ввожу код и вхожу. Иду на кухню, достаю из холодильника бутылку шампанского и беру из холодильника еще несколько вещей. Хочу сделать этот момент с ней особенным.

Несу все с собой в спальню и тихо все устраиваю, пока Мэнди спит. Манжета, которую я надел на ее запястье, достаточно свободная, чтобы она могла перемещаться по кровати, но не покидать ее. Я хотел, чтобы ей было комфортно, но также хотел понимать, что наши желания совпадают.

После того, как все раскладываю по местам, я иду к кровати и снимаю с Мэнди наручники. Заползая на нее, начинаю целовать шею. Она тихо стонет от теплого прикосновения, и я следую поцелуями до ее груди. Долго облизываю один сосок, а затем втягиваю его в рот, пытаясь заполучить как можно больше. Поласкав, двигаюсь к другому, облизывая его точно так же.

Чувствую, как одной рукой Мэнди зарывается в мои волосы и прижимает меня к себе. Она движется подо мной, и я чувствую, как ее теплое мягкое тело прижимается к моему. Отпустив с громким звуком ее сосок, я поднимаю взгляд и вижу, как сонными глазами она смотрит на меня. Улыбка на ее лице выглядит такой довольной и счастливой, что я хочу, чтобы она улыбалась так вечно.

– Полагаю, вы обнажены, Сэр. – Она двигает своими длинными ногами, обвивая их вокруг моей талии и притягивая ближе к своему теплу.

Когда я слышу, как она зовет меня, мне хочется взорваться. Особенно мой член. Я прижимаюсь к ее влажному теплу, и мне сразу же хочется войти в нее, жестко и глубоко. Но я хочу, чтобы она умоляла меня.

– Я хотел почувствовать тебя подо мной, котенок. Кожа к коже.

Я знаю, что она принимает противозачаточные таблетки и здорова. Каждый участник аукциона проходит обследование, без исключений. Что-то внутри меня противится тому, что она принимает таблетки. Не потому, что я хочу детей прямо сейчас, но когда-нибудь да. Я уже знаю, что никогда не отпущу ее, и хочу семью с Мэнди. Хочу прожить с ней жизнь и родить детей, но не могу сказать ей об этом, потому что сейчас стараюсь сохранять спокойствие. Получается ужасно, но, уверен, признание в моей потребности ее оплодотворить может отпугнуть.

Она тянется, обнимает руками мою шею, и все ее тело обвивается вокруг моего. Глядя на меня большими глазами, она шепчет:

– Пожалуйста.

– Этого мало, – шепчу я в ответ, уткнувшись лицом ей в шею и полизывая ее там. Я яснее показываю ей свою точку зрения, толкаясь и потираясь голым членом по ее клитору.

Она громко стонет, и я снова облизываю ее грудь. Прижимаюсь к ней, мой возбужденный ствол скользкий от ее соков. Она возбудилась от наших поддразниваний, и я чувствую, как ее жар умоляет меня войти.

Скольжу вниз и двигаю бедрами так, что головка упирается в ее вход. Остаюсь в таком положении, касаясь покрытым нашими соками кончиком.

Я так долго не кончал, что мне нужна вся выдержка, чтобы не кончить от этого нежного прикосновения. Но я борюсь со своим телом и сдерживаюсь, не желая пока отпускать это. Чувствуя, как ее киска жадно пульсирует вокруг моей головки, я остаюсь на месте и позволяю ей извиваться подо мной, когда кусаю ее сосок.

– Пожалуйста! – кричит Мэнди, и я улыбаюсь у ее груди.

Двигаясь к другому соску, я оставляю член на месте и удерживаю ее бедра, когда она пытается заполучить больше меня внутри себя. Уделяю другому соску такое же внимание, облизывая, а потом кусая.

– Пожалуйста, Сэр. Пожалуйста, вы нужны мне. Я буду умолять, я сделаю все, что угодно. Пожалуйста.

Я хватаю ее запястья, прижимаю их над головой и удерживаю одной рукой.

– О, котенок. Ты так мило умоляешь. – Я нежно целую ее губы, а затем улыбаюсь. – Если именно этого ты хочешь, тогда ты это получишь.

Я с силой врываюсь в нее, отдавая ей сразу всю свою длину. Я вхожу полностью, до самого основания, когда Мэнди издает крик боли, и я начинаю кончать.

– О, Боже, мне так жаль. – Я задыхаюсь от слов, когда мой член опустошается внутри нее. Чувствую, как дрожит мое тело, когда начинается мой оргазм, и я не могу выйти из нее.

У нее болезненное выражение лица, и я вижу, как по ее щеке скатывается слезинка. Я держу ее лицо, пытаясь отдышаться. Не могу контролировать свое тело, и просто продолжаю кончать в нее. Несколько месяцев сдерживаемой тоски высвобождаются, и мое тело уже не принадлежит мне. Я не могу выйти из нее и не могу остановиться, поэтому она просто лежит и пытается дышать через боль.

– Так. Жаль. – Слова вырываются сквозь стиснутые зубы, и я чувствую, что снова начинаю кончать. Не знаю, как это возможно, но у меня снова оргазм. Ее киска такая потрясающая, и она вытягивает в свое тепло каждую каплю.

Мэнди кусает нижнюю губу и зажмуривается. Наклонившись, я сцеловываю ее слезы, пока мое тело, наконец, спускается с вершины.

Я понятия не имел, что она девственница, но почувствовал, как разорвалась ее девственная плева, когда толкнулся внутрь. Почему она не сказала мне? Мой внутренний зверь взволнован тем, что я единственный, кто когда-либо был внутри нее, но это должно было быть легче для нее. Я должен был обращаться с ней осторожнее.

Через мгновение я, затаив дыхание, смотрю на нее, и она открывает глаза.

– Почему ты не сказала мне? – шепчу я, не желая смущать или расстраивать ее. Я бы все равно заполучил ее, но, зная, что она тронута только мной, я готов брать ее снова и снова.

Она просто пожимает плечами и отводит взгляд. Я все еще внутри нее, не разрывая нашей связи, хватаю ее за подбородок и заставляю смотреть на меня.

– Скажи мне, котенок.

– Я не думала, что тебе нужен кто-то неопытный. Я подумала, что ты не узнаешь, и я смогу просто притвориться.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь со мной притворялась. Ты поняла меня?

Она кивает, но я жду слова.

– Да, Сэр.

– Я счастлив быть твоим первым мужчиной, Мэнди. Я должен был сделать это нежнее. Я большой мужчина. – Я слегка толкаюсь в нее, чтобы показать, что именно имею в виду, и она тихо стонет, привыкая к моему размеру. – Я хочу от тебя всего, даже того, чего ты стесняешься. Я хочу каждую твою частичку, внутри и снаружи. Всегда.

Я захватываю ее губы, показывая своим поцелуем то, что чувствую. Прямо сейчас слова могут напугать ее. Черт, то, что я чувствую в этот момент, пугает меня.

Я еще немного вхожу в нее, и она начинает двигаться вместе со мной. Ее бедра встречают мои толчки, и вскоре я почти полностью выхожу, оставляя внутри только головку, а затем снова толкаюсь. Перемещаю между нами руку, играя с ее клитором, чтобы доставить ей такое же удовольствие, какое испытываю сам. Вхожу в нее так глубоко, что чувствую, как, пока трахаю ее, вытекает моя сперма, образуя кольцо вокруг основания члена. Потирая клитор, я использую большой палец, чтобы собрать с члена часть спермы, а затем поднести его ко рту Мэнди, чтобы она слизала.

Я смотрю ей в глаза, пока она слизывает сперму с моего большого пальца. Она всасывает его в рот, закрывает глаза и стонет. Я убираю палец и снова целую ее, пробуя нас обоих вместе. Снова ласкаю клитор и чувствую, как она сжимает мой член от нужды.

Она близко, и я снова хочу кончить. Я ждал ее так долго, желая, как никто другой. Когда она напрягается подо мной и начинает кончать, не могу не кончить сразу после нее, снова наполняя, когда она сжимается вокруг моего члена и пальцев, кончая и выкрикивая мое имя.

Наблюдать, как она теряется в удовольствии, а затем найти свое в ней, так прекрасно. Быть внутри нее – это блаженство, и я никогда не чувствовал ничего подобного. Никогда не ощущал такой связи с кем-то, такой привязанности. Внезапно, я понимаю, что такое любовь.

* * *

– Почему ты смеешься?

– Потому что я так долго думала о тебе, как о дьяволе, и вот ты здесь, Сатана в пенной ванне.

Я не могу не улыбнуться ее словам. Зачерпнув горсть пены, я прижимаю ее ко рту и подбородку, делая себе пенную бородку.