Текст книги "Владея её невинностью (ЛП)"

Автор книги: Алекса Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Мысль о том, что Папочка отшлепает мою киску, заставляет меня стонать с его членом во рту. Покачав головой, чтобы он понял, что я понимаю его команду, я продолжаю сосать так сильно, как только могу. Папа быстро хватает меня за голову, удерживая на месте.

– Чё-ё-ёрт, – ревет он. Я чувствую, как горячая жидкость ударила по моему языку, и глотаю так быстро, как могу, чтобы угодить ему. Когда его оргазм утихает, я облизываю последние капли. Я смотрю на него и не могу скрыть жар, который охватывает моё лицо. Отстранившись, я начинаю карабкаться по его телу. Я скольжу так, чтобы оседлать его бедра.

– Ты понимаешь, что только что решила свою судьбу, малышка, верно? Я ни за что не отпущу тебя после этого. Я буду просыпаться с тобой, работающей над моим членом каждое грёбаное утро.

Небольшое хихиканье срывается с моих губ.

– Хорошо, потому что я никуда не пойду. Я именно там, где хочу быть... с Папочкой.

Подняв голову, он ловит мои губы, скользя языком в мой рот длинными медленными движениями. Я все еще так нуждаюсь в нём, что не могу контролировать себя, и начинаю тереться об его бёдра.

– Твоя киска жаждет внимания? – спрашивает он.

Потираясь вверх и вниз по его бедру, я прикусываю губу, показывая ему самое грустное лицо, которое могу.

– Пожалуйста, ты мне так нужен, что становится больно, – я надуваю губки.

– Подожди. Я хочу убедиться, что твои сочные бедра покрыты твоими сладкими сливками.

Поднявшись, я откидываюсь назад, и он кладет руку мне между ног, мягко поглаживая мой клитор, заставляя мои бедра двигаться на встречу.

– Не двигайся, чтобы я мог позаботиться о тебе, – требует он более твёрдым голосом, чем несколько минут назад. – На этот раз он раздвигает губы моей киски. – Теперь сядь. Я хочу почувствовать этот маленький клитор прямо на моём бедре.

Я опускаюсь вниз, чтобы мой опухший центр прилегал к его бедру, и мой клитор ощущал каждую его часть.

– Теперь ты будешь кататься на мне, пока я смотрю, как твои красивые, пышные груди подпрыгивают, – чувствуя себя немного застенчиво, я медленно начинаю раскачиваться взад-вперед. Приподнявшись, Папочка поочередно посасывает мои соски, и я слышу свой громкий стон. – Вот так. Оседлай меня. Боже, ты так чертовски красива. Я не могу дождаться, чтобы увидеть, как ты скачешь на мне с моим членом глубоко в твоей узкой киске. Мне повезёт, если я продержусь одну чертову минуту, – рычит он.

Двигаясь быстрее, я чувствую приближение моего освобождения.

– Так близко. Я так близко, Папочка, – он встает, обхватив меня одной рукой, а другой, схватив мои волосы, и крепко целует меня. Вот и все, что нужно, пока я кричу ему в рот, высвобождая свое удовольствие.

– Ладно, малышка, пора идти, – говорит Папочка Уильям, когда выскальзывает из-под меня, оставляя меня безвольной, но полностью удовлетворенной в центре кровати.

– Но я не думаю, что смогу пошевелить даже пальцем, – проскулила я, натягивая простынь на свое тело.

– Я так не думаю. Нам нужно двигаться. Немного солнечного света будет тебе на пользу, – говорит он через плечо, подходя к окну, чтобы отодвинуть шторы. Комната заливается таким количеством света, что аж глазам больно.

– Ты такой сердючка! – поддразниваю я, бросая в него подушку так сильно, как только могу, а потом прячусь под простыни. Я защищена простыней только на несколько мгновений, пока он не срывает её с меня и не отрывает от кровати.

– Я бы подарил тебе небольшую порку за это, но думаю, что мы и так прожгли слух Марии достаточно для одного дня, и твой отец скоро будет здесь.

– Кто такая Мария? – спрашиваю я. Я смотрю на него, чтобы он увидел мою тревогу, когда имя другой женщины исходит из его уст. Особенно имя, которое я никогда не слышала раньше.

– Чёрт, ты чертовски милая, когда пытаешься выглядеть серьезно. Не беспокойся, дорогая. Мария – домработница, и я уверен, что ей интересно, что, черт возьми, происходит. Так что неси свою сладкую маленькую задницу в душ и жди меня на кухне.

– Значит, я не могу уговорить Папочку помочь мне помыться? – почему-то мне не хватает его. Я даже не хочу принимать душ в одиночестве.

Рыча, он хватает меня за бёдра, притягивая к себе.

– Мне нравится, твоя застенчивость. Поверь мне, я не хотел бы ничего больше, чем пойти с тобой в душ, чтобы ты вымыла мой член начисто, но я, черт возьми, не хочу, чтобы твой отец появился в то время, когда я держу его дочь на коленях, с моим членом во рту.

Шлепнув последний раз по попке, Папочка подталкивает меня к ванне.

Я тороплюсь сделать это как можно быстрее, не трогая голову, пока принимаю душ, потому что нет необходимости снова мыть их после того, как Папочка сделал это прошлой ночью. Как ни странно, мысль о том, чтобы мыться самостоятельно, меня немного огорчает. Я быстро привыкаю к нему, но это так естественно, так правильно.

Используя зубную щетку Папочки, я чищу зубы, а затем бросаюсь в спальню, чтобы найти одежду. К счастью, на стуле, я нахожу стопку одежды, которую кто-то для меня приготовил. Я быстро одеваюсь в розовый сарафан с белыми хлопковыми трусиками и иду на кухню, ничего не обув на ноги.

Когда я захожу на кухню, Уильям сидит за барной стойкой и что-то печатает на своем ноутбуке, а пожилая женщина готовит у плиты.

– Доброе утро, малышка, – говорит Уильям, отрывая взгляд от своего ноутбука. Прежде чем я могу ответить, женщина визжит при виде меня и, подбежав, крепко обнимает.

– Вы должно быть Хейли! Причина, по которой мистер Дарклинг не может избавиться от этой улыбки на лице!

Я краснею.

– Да, я Хейли, но я уверена, что он всё время улыбается.

Освободив меня и слегка рассмеявшись, Мария возвращается к плите, чтобы перевернуть бекон.

– Ну, я позволю тебе и Марии познакомиться. Я собираюсь быстро принять душ, пока твой отец не приехал сюда.

Наклоняясь к моему уху, он шепчет:

– Я не хочу смывать те соки из киски, которыми ты покрыла мои бедра этим утром, но я не могу сесть с твоим отцом за стол, зная, что я пахну тобой.

– Да… эм… Уильям! Не могу поверить, что ты это сказал! – я отталкиваюсь от него.

Его лицо внезапно становится смертельно серьезным, заставляя мой живот сжиматься.

– Хейли, слушай сейчас и слушай хорошо. Если мы собираемся сделать это, то мы сделаем. Я пойму, если ты не захочешь называть меня «Папочка» публично. Или, перед твоим отцом, если это заставляет тебя чувствовать себя неловко, это тоже хорошо. Мы придумаем что-нибудь, когда наступят эти времена, но здесь, в нашем доме, ты называешь меня «Папочка» и не будешь стыдиться или смущаться по этому поводу. Если кому-то не нравится, как мы живем, он может покинуть наш дом в любую минуту.

– Аминь! – слышу, как Мария говорит у плиты.

– Наш дом, Папочка? – спрашиваю я.

– Чёрт, да, наш дом. Разве я не прояснил это раньше? Ты моя, а я о тебе забочусь.

– Что если мой отец попытается заставить меня уйти с ним? – шепчу я, испугавшись этой мысли.

– Я никому не позволю забрать тебя у меня. Я пытался держаться подальше от тебя, малышка, но я никогда не хотел другую женщину так, как хочу тебя. Я буду владеть каждой частью тебя. Я буду бороться с кем угодно, чтобы удержать тебя и уничтожить любого, кто встанет у меня на пути. Ты. Моя.

Наклоняясь, он глубоко и влажно целует меня, проникнув руками под мой сарафан, чтобы погладить мой клитор через мои белые хлопковые трусики. Я забываю, что кто-то еще находится в комнате, пока не слышу, как Мария прочищает горло.

– Я вернусь через десять минут. Постарайся уберечь её от неприятностей, Мария. Не позволяй этому милому лицу обмануть тебя, – говорит он, направляясь по коридору к своей спальне. К нашей спальне. Интересно, позволит ли он мне покрасить её в розовый цвет? Хотя, зная свое влияние на этого мужчину, думаю, что покраска, это только вопрос времени. Могу поспорить, у меня будет эта комната розового цвета к концу недели.

– Что заставило тебя улыбнуться, Хейли? Мистер Дарклинг был прав? Ты уже что-то задумала? – спрашивает Мария, когда начинает вытаскивать еду из плиты и заполнять тарелки.

– Может быть, парочка идей. Девочка должна держать своего Папочку в узде, – я краду кусок бекона со стойки, засовывая его в рот.

– Ну, я думаю, что ты именно то, что нужно мистеру Дарклингу. Я не видела его таким счастливым… ну, я даже не помню сколько. Приятно видеть, как кто-то наполняет этот дом смехом. Я поначалу решила, что это совершенно другой человек.

Понимая, что у меня есть несколько минут, чтобы, возможно, посплетничать о моем Папочке, я пользуюсь этой возможностью.

– Ты имеешь в виду, что здесь больше никого нет? – я пытаюсь создать впечатление, будто веду общий разговор, но взгляд, который бросает на меня Мария, говорит мне, что она поняла мой замысел.

Глубоко вздохнув, Мария ставит кастрюлю на плиту, поворачивается, и смотрит прямо на меня.

– Я работаю на мистера Дарклинга уже три года, и, кроме его еженедельной игры в покер или футбола в воскресенье, здесь никого нет. На самом деле, ты единственная женщина, которую я когда-либо видела в этом доме. Вообще. Ну, кроме меня. Понимаешь?

Кивая, я сажусь за барную стойку.

– Спасибо. Я не знаю, почему паникую. Думаю, я просто немного напугана и немного ревную к мысли, что какая-то другая женщина, возможно, была здесь, – признаюсь я.

– Обычно, я бы не стала делиться тем, чем только что поделилась с тобой, но я сделала это, потому что вижу, как вы смотрите друг на друга. Мистер Дарклинг в течение последних нескольких лет хандрил в этом доме, а сегодня я прихожу сюда, и, похоже, что он наконец-то проснулся. Я предполагаю, что именно ты разбудила его.

Я не могу не думать о том, как я действительно разбудила его этим утром, и рассмеялась.

– Не то слово.

Даря мне понимающую улыбку, Мария протягивает мне две тарелки.

– Поставь их на стол. Твой отец будет здесь в любую минуту, и я предполагаю, что у вас намечается трудный разговор. Нет смысла тянуть.

Слова Марии возвращают меня в реальность, завязывая в узел мои внутренности. Сидя за столом, я слышу стук в дверь и Уильяма, приветствующего моего отца. Через несколько минут они заходят в столовую, и мой отец обнимает меня. Я обнимаю его на несколько секунд дольше, чем обычно, на случай, если это будет последний раз. Идея не разговаривать с моим отцом и не видеть его тревогу, соблазнительна, но я не позволю ему разорвать Уильяма и меня на части.

– Хейли, я рад видеть, что у тебя всё хорошо. Я так волновался за тебя. Я был так зол на то, что случилось. Я знал, что это не твоя вина, но я просто не мог мыслить трезво, и не хотел, чтобы ты проснулась в доме, в котором на тебя напали. Уильям хорошо с тобой обращался, верно?

– Конечно, отец. Он всегда делает то, что, по его мнению, лучше для меня, – я занимаю место за столом. Уильям скользит рядом по мне, а мой отец садится напротив нас. Как будто мы уже готовимся к битве.

– Кажется, это было так давно, когда мы вместе обедали. С учётом того, что Хейли пойдет в колледж, я думаю, что таких посиделок будет в два раза меньше, – говорит мой отец.

Ну, сейчас или никогда.

– Отец, об этом. Это…

Прерывая меня, Уильям берёт меня за руку.

– Позволь мне, дорогая. Я действительно должен сказать ему это.

Взглянув на наши сцепленные вместе руки, глаза моего отца сужаются, и я вижу, как у него сжались челюсти.

– Что, черт возьми, происходит с вами двумя?

– Прежде чем начать, я хочу прояснить, что не прикасался к ней до вчерашнего дня.

Мой отец вскакивает на ноги, и я следую примеру.

– Ты что, бл*дь, предал меня? Моя дочь? Моя дочь мать твою? – кричит отец.

Уильям всё ещё сидит на месте.

– Роджер, пожалуйста, позволь мне сказать, прежде чем ты сойдешь с рельсов. Ты знаешь, как я люблю эту девушку. Это нельзя отрицать.

Сделав шаг назад, мой отец позволяет ему продолжать.

– Я знаю, что в последнее время меня не было рядом. Причина в том, что мои чувства к Хейли начали меняться. Поэтому я отдалился. Я думал, что с некоторым временем они пройдут. Но оказалось, что они не уменьшились, а только сильнее возросли.

Уильям проводит рукой по щетине на подбородке, словно пытаясь подобрать правильно слова для того, что он хочет сказать.

– Я чувствовал, что схожу с ума и, ну, я просто не могу больше с этим бороться, и не собираюсь. У тебя действительно есть два варианта, Роджер. Я хочу, чтобы ты понял, что я люблю эту девушку больше всего на свете, и я сделаю всё, чтобы она была счастлива. Вариант первый: ты можешь сорваться, мы подерёмся, и ты выйдешь за дверь без неё. Второй вариант, который, я надеюсь, ты выберешь, ты благословляешь нас и выходишь за дверь без неё. При любом раскладе, её задница останется здесь.

Слова Уильяма заставляют трепетать мой живот, и я так счастлива, что он не выпускает меня из рук. Но моё внимание сосредоточено на отце. Кажется, что проходит вечность, прежде чем он медленно садится на стул. Я тоже сажусь, выпустив задержанный вдох, о котором я даже не подозревала.

– А как насчет её будущего и колледжа? – спрашивает мой отец. – Ты забыл об этом, или тебе всё равно, Уилл? Скажи мне.

– Я буду честен, я не слишком заинтересован в том, чтобы она пошла в колледж, так что этого не произойдет. Здесь много учебных заведений, но если она выберет то, которое окажется в другом месте, я уверен, что мы сможем переехать. Я на самом деле...

Они действительно планируют мою жизнь, как будто меня не здесь?

– Привет! Я сижу прямо здесь. Чёрт возьми, разве никто не хочет узнать, что я думаю? Человек, будущее которого вы планируете? Ты, отец, сводил меня с ума, говоря, что я взрослая женщина, и пришло время вести себя соответственно!

Потрясенные моим выпадом, они просто смотрят на меня, как будто у меня выросло две головы, поэтому я продолжаю.

– Отец, как ты сказал, мне пора выйти в мир. Так уж сложилось, что мир, в который я войду, это мир Уильяма. Это моё решение, именно я его приняла. Что касается тебя, Уильям, я понимаю мотивы того, как ты хочешь, чтобы отношения сложились между нами. Я также понимаю, что твои действия основаны на том, чтобы было лучше для меня.

– Хейли...

– Малышка…

Они оба начинают говорить.

Подняв палец вверх, чтобы остановить их обоих, я заканчиваю.

– Я не хочу вдаваться в подробности, когда мой отец сидит здесь, но вы оба должны понять, что я буду там, где я хочу быть. Отец, тебе нужно понять, что Уильям заполняет ту часть меня, которая, так долго пустовала. Часть меня, которая жаждала другой жизни, чем большинство других. Ты должен быть счастлив, что я нашла кого-то, кто может дать мне то, что нужно, не используя меня в своих интересах. Я достаточно умна, чтобы понять, что наивна во многих вещах, и я знаю, что Уильям поможет мне. Все знают, что Уильям любит меня, и любил всегда. Наша любовь друг к другу многое изменила. Что касается тебя, Уильям, тебе повезло, потому что так получилось, что именно здесь я хочу быть. Так что я не вижу особого смысла в том, что вы двое обсуждаете моё будущее. Теперь, я возьму свой холодный завтрак и доем его на кухне.

Глава 6

Уильям

Я глубоко вздохнул и позволил Хейли покинуть комнату без происшествий. В любом случае мне нужно поговорить с Роджером наедине. Я просто не очень рад этому.

– Родж....

Он поднимает руку и прерывает меня. Я знаю, что это важный момент в нашей дружбе, и мне нужно отступить.

– Как долго это продолжается? – спрашивает он сквозь стиснутые зубы.

– Я никогда не трогал её до её восемнадцатого дня рождения. До вчерашнего дня, если быть точным.

– Но ты хотел прикоснуться к ней раньше.

Это не вопрос. Он говорит что-то, что мы оба знаем, но ему нужно услышать, как я это скажу.

– Роджер, я полюбил Хейли с того момента, когда увидел её ребенком. Когда Сьюзен скончалась, я знал, что всегда буду рядом с вами. Ты мне брат. Я бы никогда не воспользовался твоим доверием и не воспользовался бы ею. Давай, чувак, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо.

– Я думал, что знаю тебя. Я столкнулся с... с... я не знаю, что это за хрень! Но я в тупике. Представь себя на моём месте. Я люблю тебя, как брата, но это моя дочь. Она ребёнок!

Я делаю еще один глубокий вдох, чтобы успокоиться. Мне нужно, чтобы он принял это.

– Я знаю, что это всё трудно принять, но ты меня знаешь. Ты знаешь жизнь, которой я живу. Я не хищник, который ищет невесту. Я люблю Хейли. Чувства, которые я испытывал к ней, изменились, когда мы оба выросли. Ты лучше всех знаешь, что я не воспринимаю любовь так легко. Я не ищу где бы переночевать. Подумай, когда ты в последний раз видел меня с женщиной? Когда ты в последний раз слышал, как я говорю о женщине? Я ждал её всю жизнь. Даже если это конец нашей дружбы, я хочу, чтобы ты знал, что это не конец для меня и Хейли. Я всегда буду любить и защищатьеё. Она всегда будет моим приоритетом. Я хочу, чтобы ты был в нашей жизни, и я хочу, чтобы у нас всё было хорошо, – он смотрит на меня, как будто пытается принять решение. – Роджер, ты хочешь, чтобы она стала взрослой, но я знаю, что она всегда будет твоей дочерью. Она молода и наивна, но я бы никогда ею не воспользовался. Я хочу для неё того же, что и ты хочешь для неё. Только я хочу быть тем, от кого она будет зависеть до конца своей жизни. Я думаю, что мы оба знаем Хейли достаточно хорошо, чтобы понять, что она хотела этого гораздо больше, чем я.

Он бросает на меня еще один взгляд через стол.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – фыркает он.

– Ты точно знаешь, что я имею в виду. Она давала понять всем, что она думает обо мне. Годами.

– Это было ребячество.

– Роджер. Прислушайся к своему сердцу. Ты знаешь её. Ты меня знаешь. Этого не изменить. Я просто хочу твоего благословения. Я хочу знать, что когда она будет готова, и я попрошу её выйти за меня замуж, чтобы ты не вмешивался. Я связан с ней своим сердцем на всю оставшуюся жизнь, и я хочу, чтобы ты был частью нашей жизни.

Он продолжает смотреть на меня, и наконец, медленно кивает головой. Я вижу, как он принимает то, что услышал, за правду. Ему, возможно, не нравится всё это, но он, кажется, принял решение.

– Это займет время, чтобы привыкнуть. Но я доверяю тебе и доверяю Хейли.

Я киваю головой, и он идет на кухню. Перед тем, как выйти из комнаты, он поворачивается и смотрит на меня. По какой-то неизвестной причине его глаза полны грусти.

– Сьюзен всегда любила тебя как брата. Я потерян, но думаю, что если бы она была ещё жива, для неё было бы честью, если ты позаботишься о нашей дочери.

С этими словами он направляется на кухню. С того места, где я стою, я вижу, как он обнимает Хейли на прощание. Они замирают в объятиях на несколько мгновений, и я вижу, как он что-то шепчет ей на ухо. Когда он отступает, Хейли вытирает глаза. Роджер коротко кивает мне, направившись к выходу.

Хейли подбегает ко мне и обнимает меня за талию. Я понимаю, что ей нужно, и просто крепко обнимаю её. Она несколько раз всхлипывает, когда я тихо шепчу ей нежные слова и глажу её по спине. Я не спрашиваю её о том, что сказал ей отец, потому что это было только для её ушей. Я предполагаю, что она должна быть эмоционально поражена всем, что случилось этим утром.

– Ты в порядке, малышка?

Я нежно поднял её лицо и увидел слёзы в её глазах.

– Да Папочка. Я просто так счастлива.

Это вызывает улыбку на моём лице. Милая, невинная Хейли.

– Я тоже счастлив. То, что ты сказала, перед тем как покинуть комнату, сделало меня таким счастливым. Ты всё для меня, и я буду заботиться о тебе всегда. Для меня больше никого нет. Ты для меня дороже всего на свете.

Она так ярко улыбается мне. Эту улыбку я собираюсь вызывать на её лице всю оставшуюся жизнь.

– Ты поела, малыш?

Она кивает головой, и я целую её сладкие распухшие губы.

– Это хорошо, милая Хейли. Потому что нам пора в кроватку.

– Но я не устала, Папочка, – говорит она, опираясь своим пухлым телом на моё.

– Не по этой причине, детка. Я готов сделать тебя моей полностью. Пора моему члену попасть в твою киску. Папочка хочет твоей вишенки, малышка.

Красный румянец украшает её шею и щёки. Это заставляет мой член пульсировать от нужды, видя невинность, запечатленную на её коже.

Я на секунду выглядываю из-за Хейли и вижу, как Мария уходит, направляясь к входной двери. Я не уверен, что она слышала, но я чертовски рад, что она исчезнет, ​​когда это произойдет. Я беру Хейли за руку, чтобы привести её обратно в спальню, и чувствую, как дрожат её пальцы. Я хочу, чтобы она была немного взбудоражена. Адреналин, который она испытывает, подпитывает моего внутреннего зверя. Я готов потребовать её тело, а также её сердце.

Как только мы вошли в спальню, я вижу, что Мария уже поменяла простыни и заправила кровать. Я захлопываю за собой дверь, и Хейли немного подпрыгивает, поворачиваясь, чтобы посмотреть на меня огромными глазами. Я тяжело дышу, и мои ноздри раздуваются, когда я думаю о том, как собираюсь трахнуть её. Я никогда не был таким, и уж точно не был таким чертовски твердым.

– Папочка? – застенчиво спрашивает Хейли. Я вижу, что она нервничает, но это никак не успокаивает моё тело. Единственное, что у меня на уме, это трах.

– Сними платье, детка, – говорю я, поглаживая свой член через штаны. – Папочке это очень нужно. Я не могу больше ждать.

Она проводит своими маленькими дрожащими пальцами до конца платья и стягивает его через голову. Теперь она стоит только в одних белых хлопковых трусиках. Огромные сиськи, пышная талия и полные бедра. Мгновенно моя рука обхватывает её грудь, и я перестаю дышать. Она самое совершенное, что я когда-либо видел в своей жизни. Она будет доить мой член до тех пор, пока я не умру.

– Оставь трусики, малышка, и ложись на кровать. Пора.

Она убирает одеяло и садится на середину кровати. Я начинаю рвать на себе одежду, чтобы как можно быстрее раздеться. Я вижу легкую улыбку на её губах, и уверен, что выгляжу смешно в своём нетерпении. Я раздеваюсь за секунды и забираюсь на кровать. Раздвигаю её ноги, когда подползаю, и хороню свое лицо в её сладкой киске. Я чувствую запах её соков через трусики и провожу носом по её обтянутому тканью клитору. Она начинает стонать, а я делаю это сильнее, используя зубы, чтобы покусывать её нижние губки.

Я продолжаю двигаться вверх по её телу, пока не встречаюсь с её красивым лицом. Мой член прижимается к её покрытой трусиками киске, и она прижимается к нему в ответ, пытаясь насадиться на него. Я провожу руками по её щекам и опираюсь на локти, удерживая свой вес над её телом. Она подо мной как в ловушке, а её пальцы пытаются обхватить мои бедра.

–В первый раз будет больно, малышка. Но мне это нужно, и мне нужно, чтобы ты была смелой.

Глаза Хейли такие большие, и она выглядит нервной, но я знаю, что она хочет этого.

– Он такой большой, Папочка. Разве он поместится?

Я улыбаюсь ей, пока убираю её волосы с её лица. Я попытаюсь действовать медленно, но я на грани взрыва. Её невинность как моя проверка на вшивость.

– Папочка сделает всё как надо. Ты будешь хорошей девочкой для меня и позволишь мне трахнуть твою милую киску сейчас?

Она глубоко вздыхает, и я знаю, что она хочет этого так же сильно, как и я.

– Да, Папочка. Со мной всё будет хорошо. Я приму всё, что ты мне дашь.

– Я так горжусь тобой, малышка. Ты такая смелая.

Я быстро целую её в губы и наклоняюсь, чтобы отодвинуть её трусики в сторону. Она смотрит вниз с замешательством на лице.

– Папочка, ты не собираешься снять мои трусики?

– Нет, детка, я собираюсь оставить их, потому что, когда я закончу, они пропитаются соками твоей киски, и я сохраню их в качестве трофея в наш первый раз, когда я проник в тебя. Твой отец однажды сказал мне, что заставил тебя пить противозачаточные, верно?

– Да. Он испугался одного глупого поцелуя и заставил меня пойти на это.

– Как бы я не хотел знать, что ты целуешь кого-то другого, я рад, что об этой маленькой проблеме позаботились.

Я заканчиваю отодвигать её трусики в сторону и направляю головку своего члена в её плотное отверстие. Я знаю, что это причинит ей боль, но некоторые вещи стоит перетерпеть. И мне нужно быть внутри неё больше, чем мне нужно жить.

Я сосредотачиваюсь на кончике своего члена, едва проникая в её киску. Я знаю, что если я посмотрю вверх и увижу боль на её лице, я могу остановиться, и это не в наших интересах на данный момент. Смочив кончик моего члена всего лишь несколькими крошечными толчками, я вонзаюсь в нее по самые яйца.

– Боже. Чёрт, – хриплю я. Я выпустил все дыхание из своих легких. У нее – самая тугая дырочка, в которую я когда-либо засовывал свой член. Я изо всех сил пытаюсь вернуть себе дыхание и не кончить за секунду. Где-то на периферии моего сознания я слышу, как она кричит, но я не могу оторвать глаз от вида своего члена, похороненного в её киске. Я приподнимаюсь на несколько дюймов и вижу, как на моем члене блестит кровь. Это самая горячая вещь, которую я когда-либо видел. Я прижался обратно, на этот раз, ожидая смерти, которую её киска подарила мне секундами ранее. Я издал стон и начал трахать её в устойчивом ритме. Мои глаза закатились к затылку. Она слишком плотная. Попытка не потерять самообладание от необходимости искупать её киску в своей сперме – лучшее и худшее чувство в моей жизни. Борьба между тем, чтобы не кончить и не захотеть её заполнить – идеальная пытка. Моим телом овладел инстинкт, поскольку эти мысли поглощают меня, и я продолжаю толкаться.

Я, наконец, смотрю вверх, и мы встречаемся взглядами. По её лицу текут слезы. Я лежу на ней большей частью своего веса, но не делаю паузу.

– Ты в порядке, малышка? Как себя чувствует твоя киска?

Она кивает головой, но я могу сказать, что ей хорошо.

– Папочка нуждается в этом, малыш. Ты должна побыть большой девочкой немного дольше. Я позабочусь о тебе. Просто позволь мне.

Хейли мурлычет от моих слов ободрения. Я чувствую, как её боль уходит, и она, наконец, получает то, что хочет. То, чего мы хотим оба. Её бедра все сильнее двигаются мне в ответ, и она начинает стонать всё громче и громче. Моя маленькая девочка скоро кончит.

– Моей киске так хорошо. Я хочу кончить, Папочка. Можно?

Я наклоняюсь и всасываю её сосок, в то время как моя рука натирает её сладкий комочек. Я чувствую, как её тугая киска начинает доить меня – начало её оргазма – и перестаю сдерживаться. Я вдалбливаюсь в нее так, будто это будет последним трахом, который я когда-либо получу. Она начинает кричать о своем освобождении, а я откидываюсь назад, хватая её за бедра и насаживая её на себя. Я вижу, как губки её киски обхватывают мой член как полипы. Слой пота покрывает моё тело, и я не могу отдышаться. Я смотрю на Хейли и вижу, как она совершенна. Обнаженная, за исключением её испорченных хлопковых трусиков, её красивые покрасневшие соски, тело покрыто румянцем, наполненное моим членом, а она сама смотрит на меня так, будто я её гребаный король.

После такого взгляда я теряю себя. Я кончаю с криком, который эхом разносится по комнате. Я толкаюсь, в то время как наполняю её киску каждой каплей спермы, которую имею. Я не могу перестать кончать. Как будто её киска пытается выдоить каждую каплю, которая у меня есть для неё.

Наконец, с последним стоном я толкаюсь как можно дальше и падаю на неё сверху. Я целую её, как никогда раньше не целовал. Она целует меня в ответ так же лихорадочно. Как будто мы не можем насытиться друг другом.

– Я люблю тебя, Хейли, – шепчу я.

– Я тоже тебя люблю, Папочка Уильям, – шепчет она в ответ.

Я стараюсь не давить на неё своим весом, но она, кажется, притягивает меня ближе к себе, не желая, чтобы я отдалялся.

Наконец, после нескольких минут поцелуев и обнимашек, я отстраняюсь, чтобы посмотреть на результат нашей связи. Я полутвёрдый и всё ещё в ней. Это самое удивительное чувство. Самый интимный момент. У меня только что был самый большой оргазм в моей жизни, и это самое настоящее безумие, знать, что мы можем делать это снова и снова.

– Теперь ты полностью моя, малышка. Я единственный, кто когда-либо был и будет глубоко в твоей милой маленькой киске.

Я медленно выхожу, наблюдая, как наши смешанные соки вытекают из неё. Я сдвигаю её трусики назад на её киску, чтобы пропитать их немного. Через минуту я стягиваю её трусики с её ног. Когда я вижу доказательство нашей любви на её трусиках вместе с небольшими следами её девственности, я кладу их себе на лицо и вдыхаю. Сила этого аромата заставляет меня твердеть с новой силой. Я смотрю вниз на свой напряженный член, а потом смотрю на её только что прорванную киску. Я чувствую улыбку и перевожу взгляд на Хейли, которая также улыбается.

Моя маленькая невинная девочка любит быть испачканной.

– Итак, Хейли. Что же нам теперь делать?

– Все что хочешь, Папочка.

Глава 7

Хейли

Мои слова не могут быть правдивее. Я хочу дать ему всё, что он хочет, потому что это то, что он дал мне. В прошлом году я чувствовала себя такой потерянной. Как будто мне чего-то не хватало, и я попросту не вписывалась в этот мир. Я не знала почему. Оказывается, ответ был прямо передо мной все это время.

Уильям. Мой Папочка.

Сейчас все кажется таким ясным. Я навсегда осталась его малышкой. Больше не нужно взрослеть и выходить в мир, в котором я даже не хочу быть. Я останусь здесь, окруженная его заботой. Мой отец всё время говорил мне, что мне восемнадцать, и пришло время взрослеть, чтобы начать жить своей собственной жизнью, и именно эту жизнь я выбираю.

– Перевернись, малышка, я хочу трахнуть тебя, как собачку, – говорит Папочка, заставляя меня покраснеть. Я не знаю как это вообще возможно после всего, что мы сделали.

– Но, Папочка, ты увидишь мое тайное местечко.

– В том-то и дело, малыш. Я хочу увидеть всё и поиграть с тобой. Теперь перевернись и подними свою сладкую маленькую задницу в воздух. Я всё ещё твёрдый.

Я нервно переворачиваюсь на живот и медленно раздвигаю ноги. Я чувствую шлепок и дергаюсь, оглядываясь через плечо.

– Папочка, так жжётся! – выдохнула я.

– Я сказал, подними попку, детка. Тебе нужно слушаться и делать, как я говорю, – он строго смотрит на меня, я знаю, что лучше всего поступить, как было велено.

– Да, Папочка.

Я положила лицо на подушку и подняла попку в воздух, широко расставив ноги для принятия. Я рада, что моё лицо спрятано, потому что я не хочу видеть выражение его лица. Вероятно, он смотрит на меня. Я не могу поверить, что люди на самом деле делают это.

Внезапно я чувствую его теплые губы на моей заднице, и это заставляет меня немного подпрыгнуть.

– Полегче, малышка. Папочка собирается поцеловать тебя тут, – он целует меня в ягодицы. Нежные касания медленно превращаются в поцелуи с открытым ртом. Я чувствую теплую влажность, покрывающую мою заднюю дырочку, и понимаю, что Папочка имел в виду. В последний раз, когда я кончила, он меня лизал, это было так хорошо, поэтому я раздвинула ноги чуть шире и прижалась к его рту, желая, чтобы у него был весь доступ, который ему нужен.