Текст книги "Мистер и Миссис (ЛП)"

Автор книги: Алекса Райли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Внимание!

Текст книги переведен исключительно с целью

ознакомления, не для получения материальной выгоды.

Любое коммерческое или иное использование кроме

ознакомительного чтения запрещено.

Любое копирование без ссылки на переводчика и группу

запрещено.

Создатели перевода не несут ответственности за

распространение его в сети.

◈ Автор: Алекса Райли

◈ Книга: Мистер и Миссис

◈Серия: Обещание Алексы Райли #1

◈Главы: 12 + 2 Эпилога

◈ Переводчик: Алекс

◈ Редакторы: Ирина Духова

◈ Обложка: Ника М.

◈ Вычитка: Светлана

◈ Специально для группы: Золочевская Ирина || Б. Б. Рейд

Добро пожаловать в серию «Обещания» Алексы Райли. Эта серия стара, как мир. Эти

тропы давно пройдены, со всеми нашими такими въевшимися, властными альфами и

сладостной, никуда не годной, нежностью.

Эти короткие книги будут посвящены именно этим традиционным и классическим тропам

в стиле Алексы Райли: никакого обмана и всегда только ПРАВДА. Это наше Обещание вам.

Аннотация:

Филипп был женат на Молли в течение года. Он настолько одержим своей новой женой, что

ему просто необходимо придерживаться нормальных чувств. Если бы она знала, как он

сходит по ней с ума, она бы оттолкнула его.

Молли чувствует, что расстояние растёт между ними, и она беспокоится, что ей этого

недостаточно. Однажды ночью она едет к Филиппу, и это всё меняет.

Филипп узнаёт, что Молли попала в аварию, и теперь у неё амнезия, но он собирается

сделать всё возможное, чтобы снова влюбить её в себя. На этот раз его ничто не остановит.

Предупреждение: Возможно, это безумно и глупо. Но, если вы хотите окунуться в это

безумие вместе с нами и провести немного времени вдали от реальности, тогда вперёд!

ГЛАВА 1

Молли

– Молли, просто дай всему этому больше времени. Я уверена, что ты забеременеешь.

Я смотрю на безвкусный салат, который просто гоняю по тарелке, не чувствуя ни малейшего

голода. Но обед был намного интереснее, чем просто торчать в пентхаусе всю ночь в

четвертый раз на этой неделе. Филипп работает допоздна. Снова. Это уже становится

обыденным для меня.

Это его квартира, хотя и зовётся «нашей». Мне всё ещё кажется странным, что он по-

прежнему называет её домом, хотя мы женаты и живем в ней уже, как год. Но я не думаю,

что её и раньше можно было назвать настоящим домом. По-прежнему кажется, что дом его,

нежели мой. Мы до сих пор так и не смогли обрести дом. Дом, который будет домом, о

котором я всегда мечтала. Так сильно хотела и мечтала большую часть своей жизни.

Филипп, похоже, в восторге от этого, но он продолжает отодвигать это на задний план, и я

иногда ловлю себя на мысли, что делаю то же самое.

Синди кладет руку на мою, успокаивающе сжимая её. Всем известно, что мы

пытались завести ребенка с того самого момента, как сказали «Согласны». Я была не

восторге, что скрывала, как была взволнована заводить семью, но Филипп побуждал меня

быть более напористее в этом, чтобы взглянуть на вещи более реально. Он начал

осуществлять эти маленькие мечты, которые таились в моей голове. Всё это было частью

сказочной мечты, в которую я попала в тот момент, когда встретила Филиппа.

Молодая девушка безумно влюблена в нового делового партнёра своего отца, и он

сбивает её с ног, закрутив в вихре брака. Пресса проглотила наживку. Миллионер Филипп

Таннер наконец-то остепенился. И не просто остепенился, а с дочерью его делового

партнёра, Чарльза Мура. Их партнёрство объединило две крупнейшие фирмы-хедж-фонды в

стране, и, как полагали, они были нерушимыми вместе. Они такими и были.

Я улыбаюсь Синди, одаривая её успокаивающим взглядом. – Я знаю, когда придёт

время, я забеременею. – Я даже не уверенна, есть ли малыш внутри меня прямо сейчас – это

нечто особенное, потому что семья – это всё, что я когда-либо хотела.

Я хотела все это. Белый забор, двое или пятеро деток и муж, который бы меня обожал.

Я даже могла бы смириться с тем, что не буду центром его внимания, но мне хотелось этого

внимания для своих деток. Я не получала его от своего отца, и я бы не сделала этого со

своими детьми. Я бы никогда не привела их в дом, который никогда не ощущался бы

настоящим домом.

Я смогу справиться с этим. Я люблю своего мужа и знаю, что он любит меня, но

последнее время всё стало таким сумасшедшим, и я волнуюсь, что, возможно, это не просто

работа, которая настолько отдалила его. Может, это я. Что если я не дотягиваю до той

клятвы, которую дала? Что, если новизна улетучилась прочь, как было у моих родителей? Я

стискиваю зубы, пытаясь, избавиться от этой мысли.

Но это просто не укладывается в голове, судя по тому, как Филипп прикасается ко

мне. Он любит меня каждую ночь, когда заползает в постель, даже после долгого рабочего

дня. Он не может заснуть, не занявшись со мной любовью.

За исключением прошлой ночи. Я не знаю, когда он вернулся домой, и такое было

впервые. Я заснула, прежде чем он вернулся домой и проснулась, когда он поцеловал меня

сегодняшним утром. Он сказал, что у него была важная встреча и, что он расскажет обо всём

в эти выходные.

– Есть что-то ещё? Ты на себя просто не похожа, – Синди убирает свою руку от моей,

чтобы изучить меня. Она очень хорошо читает людей. А, если быть точной, она сказала мне

ещё при первой встрече, что мы станем лучшими подругами, так оно и случилось.

И она права. Есть что-то ещё. Это то, что начало зарождать во мне зерно сомнения.

То, что заставило меня хорошенько задуматься обо всех этих долгих часах работы за

последний месяц.

– У него появился новый секретарь, – наконец выплёвываю я, зная, что Синди в

конечном итоге вытащит это из меня, поэтому скрывать не было смысла.

– Ох, я слышала, что Дебра ушла на пенсию.

Я киваю. Да, Дебра ушла более месяца назад и переехала во Флориду, чтобы

насладиться её выходом на пенсию, с мужем. Я любила эту женщину. Она всегда была такой

милой, и всякий раз, когда я звонила или заходила, она всегда старалась организовать

встречу с моим мужем, независимо от того, что он делал. Всё остальное было остановлено, а

встречи прерваны.

Новый секретарь не такой.

– Даже не смей этого произносить, – Синди откидывается на спинку стула, её

каштановые волосы падают ей на лицо.

Я даже не могу сказать об этом вслух. Это как клише, я не могу позволить словам

сорваться с моих губ. Она тоже выглядит, как клише. Высокая, худая, большие голубые глаза

и светлые волосы, которые всегда кажутся совершенно идеальными. Как и всё остальное.

Волосы всегда уложены, и она ходит на пятидюймовых каблуках весь день. Я бы уже

сломала себе шею. Это выглядит так, словно ей и пытаться не следует.

– Если честно, я тебе даже не позволю произнести это. Боже, это же Филипп. – Она

смеётся, словно сумасшедшая. – Этот человек по уши в тебя влюблён. Я знаю, в отличие от

меня ты не в курсе о том, что было до этого у Филиппа.

Синди одна из моих единственных подруг в Нью-Йорке, я встретила её благодаря

Филиппу. Как и всех остальных здесь. Я жила в школе-интернате, затем пошла в колледж, а

потом оказалась в квартире Филиппа. Вся моя семья и друзья находились за тысячи

километров в Сиэтле.

– Он был занудой … ну, он всё ещё немного такой. – Она усмехается, как будто она

дала ему пинок под зад, и он реально получил его. – Всегда в работе и никаких развлечений.

До тебя. Как думаешь, почему пресса так дико среагировала? Они пытались поймать его с

женщиной много лет, пока он бегал по городу с одной единственной. Поверь мне, он не

заинтересован в секретарше. Я знаю его с колледжа и ни разу не видела его на свиданиях,

пока он не встретил тебя.

Я знаю, что это правда. Я провела свой позорный поиск в Google в первый раз, когда

встретила его. Он ничего не выдал. Я даже и не думала, что он проявит ко мне какой-то

интерес. Он на десять лет старше меня. В то время, когда мы встречались, мне было всего

двадцать. Некоторые говорили, что он сделал это только для того, чтобы обеспечить

партнёрство с моим более солидным отцом. Я же никогда об этом не задумывалась. Он

заставил меня почувствовать себя особенной, кем-то, как я ещё никогда себя не ощущала.

Быть центром чьего-то мира было настолько чуждо мне. Я поверила в это. Теперь, когда

какой-то из этих центров вернул его к работе, всё стало немного одиноким. Одиночество -

это чувство, которое он отнял у меня в тот момент, когда я встретила его. Мне не нравится

то, что это чувство снова вернулось в мою жизнь.

Мы встречались тайно два месяца до моего двадцать первого дня рождения, потом мы

решили раскрыть перед всеми наши чувства, и через месяц я вышла замуж. Он даже заставил

нас ждать до нашей брачной ночи, прежде чем в первый раз взять меня. С самого начала мы

говорили о желании иметь семью, и он говорил, что не стоит торопиться, поэтому мы ждали.

Ну, мы ждали, чтобы пройти всё вместе до конца. Филипп провёл много ночей со своим

ртом на мне. Рассказывая мне всё, что сделает со мной, когда я скажу «Согласна». Не могу

посчитать, сколько раз он прокрадывался в мою комнату в доме моего отца после того, как

они заканчивали свои посиделки в офисе моего папы. Я ложилась спать одна, а просыпалась

с Филиппом между моих ног. Несколько ночей он пожирал меня так, словно умирал от

голода. Другие ночи он заставлял меня обещать снова и снова, что я выйду за него замуж,

перед тем, как давал мне то, в чём я так нуждалась. Он никогда не позволял мне возвращать

должок. К его члену я подобралась перед нашей брачной ночью, и то, мы тёрлись друг об

друга, его штаны никогда не снимались или расстёгивались.

Но действительно ли мужчина может продержаться месяцы без секса? Я

отталкивала эту мысль как можно дальше.

– Знаю. Я глупая. Понимаю, что он любит меня. Но когда я звоню или появляюсь, его

секретарша такая грубая. Я клянусь, каждый раз, когда вижу её, она сует свои гигантские

сиськи ему в лицо или издаёт свой глупый смешок. Каждый раз, когда я звоню, у неё есть

причина, по которой Филипп не может принять звонок. Всё. Время. – Я всё понимаю, у него

много работы, и я чувствую себя одинокой в этом гигантском городе, и за последние

несколько месяцев во мне возросла гигантская неуверенность.

– Поговори с ним, – бросает Синди, наклоняясь вперёд, её голубые глаза сужаются, как

всегда, когда она встаёт на ноги, чтобы сражаться. Это то, что она часто делает в зале суда.

– Я знаю, что должна. Я поговорю с ним об этом. Просто иногда я чувствую себя

немного не в своей тарелке. Я намного моложе всех, и понимаю, что он управляет

компанией, и я не хочу быть помехой, женой-липучкой, которая ненадёжна. – Иногда я

чувствую себя немного потерянной в своём мире, и было бы ложью, если бы я не

вспоминала времена, когда я прерывала некоторые из встреч своего отца, только чтобы

поссориться и почувствовать себя ненужной. У меня есть степень в области истории

искусств, и я горжусь этим, но иногда мне этого бывает мало. Но я знаю, что это моё личное

дело. Филипп никогда не пытался поговорить со мной или запретить мне что-либо, но

старина-неуверенность иногда всё же приходит.

– К чёрту это, – она откидывается назад, заставляя меня улыбнуться. Одна из причин,

почему я так сблизилась с Синди, потому что она не такая, как многие другие женщины,

которых я встречала в Нью-Йорке. Она также не любит некоторых жён бизнес-партнёров

Филиппа. Она всегда говорит, что думает, и я хочу быть такой же.

– Этот человек будет злиться, если узнает, что его секретарь рассматривает тебя, как

дерьмо. На самом деле, держу пари, он мог бы выдворить её задницу, если бы у него возник

хоть один намёк, что она делает что-то подобное.

Я понимаю, что она говорит правду. Однажды я сказала Филиппу мимоходом, что не

думаю, что швейцар в здании, в котором мы жили, очень любил меня. В любое время, когда

я пыталась о чём-то его спросить, он тут же игнорировал меня и говорил мне, что я не

должна никуда выходить без своего мужа. Он постоянно упрекал меня в возрасте, словно я

не принадлежала этому миру. Он реально напросился, когда однажды утром он ударил меня,

когда Филипп ушёл рано в офис. Я приструнила его тут же. Излишне говорить, что после

того, как я сказал Филиппу, что случилось, я больше не видела этого человека.

– Ты права. Я сделаю всё, чтобы быть достойнее этого, я покончу с этим. – Я хватаю

свою сумочку со стула, заставив Синди улыбнуться. – Ты не против? – спрашиваю я. Нам

еще даже не принесли горячее.

– Конечно, нет.

Я встаю и наклоняюсь, чтобы поцеловать её в щёку.

– Позвони мне. Я хочу знать все подробности.

Я выхожу из ресторана на оживлённый нью-йоркский тротуар. Взглянув на свои часы,

вижу, что уже восемь. Я направляюсь к его зданию, которое находится всего в четырёх

кварталах.

Рэд, охранник, пробирается ко мне, когда я захожу в практически пустое здание. Я

нажимаю кнопку верхнего этажа и стучу ногой, когда он приходит в действие. Когда я

выхожу, коридор совершенно пуст. Я иду в его кабинет, минуя пустой секретарский стол, и

открываю тяжёлую дверь.

Вид, который открывается передо мной, почти опускает меня на колени, и это бы

произошло, не будь мои руки приклеены к двери, чтобы поддержать меня.

Там, посреди офиса Филиппа, совершено голая, стоит Кэри. Секретарша. Филипп

сидит на диване, с повёрнутым лицом, и я вижу, что его галстук развязан, а обувь сброшена.

Его костюм расстёгнут и помят. Кэри просто в шоке смотрит на меня.

– Ты можешь забирать его, – я даже не знаю, как мне удалось произнести эти слова. Я

разворачиваюсь и вылетаю пулей из офиса. Я нажимаю кнопку лифта, и, к счастью, он сразу

открывается. Я всё это делаю, словно в трансе, пытаясь держать себя в руках. Ты не

сломаешься от этого. Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

– Миссис Таннер, – зовет меня Рэд сзади, видя слёзы, стекающие по моему лицу. Я

хватаю первое такси, которое вижу, и направляюсь прямиком в нашу квартиру. Я не

перестаю думать о том, что делать дальше. Я все ещё в шоке.

Я упаковываю сумку в рекордные сроки, пишу записку и быстро отправляю

сообщение Синди до того, как выключаю телефон и оставляю его на кухонном островке.

Может быть, Синди знает Филиппа, как думает она. Может быть, все думают, что он

скучный, потому что он хорошо скрывает свою истинную сущность. Мой отец хорошо

скрывал свои грязные секреты тоже, но, как и большинство вещей, тебе просто нужно

посмотреть на них немножечко ближе. Вот тогда всё становится на свои места.

– Боже, ты такая наивная, – шепчу я себе.

Я иду на вокзал, где покупаю билет, расплачиваясь кредиткой, а затем снимаю

столько налички, сколько мне позволит карточка. Затем ловлю такси и еду до автовокзала. Я

хочу ненадолго исчезнуть, перед тем как снова встречусь с ним. Я знаю, что рано или поздно

он найдёт и поймает меня, если я недостаточно хорошо спрячусь.

Я смотрю на список пунктов назначения и выбираю место, которое, я надеюсь, он

никогда не отгадает.

ГЛАВА 2

Филипп

Я просыпаюсь от толчка, смотрю на часы и вижу, что проспал. Я разминаю шею,

пытаясь смягчить боль от отёка, виной которому эта проклятая спальная кушетка. Я просто

хотел прилечь на несколько минут, прежде чем уйти домой. В последнее время я так плохо

спал, что мне нужно было просто подремать, чтобы вернуться в прежнюю форму.

Слияние в прошлом году прошло гладко, но последние несколько месяцев были адом.

Каждую ночь я работаю, как проклятый. Я практически не вижусь с Молли, поэтому по

ночам, когда прихожу домой, всё, что могу сделать – это заниматься с ней любовью. Только

один её вкус сводит меня с ума, что доказывает, как сильно я в ней нуждаюсь. Затем, когда

она засыпает, я провожу всю ночь, просто обнимая её и наблюдая, как она спит. Я ничего не

могу с этим поделать. Слишком глубока моя любовь к ней. Как бы ненормально это ни

звучало, но я уже давным-давно проиграл эту битву. Что есть, то есть. Я больше не борюсь с

этой потребностью в ней.

Я уже и раньше догадывался об этом. Она вернула краски в мой мир, когда я

посмотрел на неё. Чувства, которые я никогда не ощущал, ожили. Раньше я никогда не

нуждался в другом. Может быть, потому что у меня никогда такого не было. Я всегда был

один, сколько себя помню, и мне это безумно нравилось. Не хотел быть одним из тех

приёмных детей, просящих внимания или требующих принятия в семью. Я знал, что должен

полагаться только на себя.

Я пошёл в школу, затем в колледж, экономя каждый заработанный цент на

подпольных боях, в которых принимал участие, чтобы оплачивать свои счета. Затем я

принялся инвестировать одну вещь за другой. Казалось, я достаточно хорошо понимал, что

будет следующей грандиозной вещью. Это стало привычкой. И всё, о чём я мог думать: как

увеличить прибыль моего предприятия? И всё отлично работало, пока она не появилась в

моей жизни.

Теперь она моя зависимость. В каждой моей мысли, в каждом действии. Заставляя

меня хотеть и жаждать вещи, которые я никогда не думал, что буду хотеть. Я не хочу

растрачивать ни минуты, когда я рядом с ней, поэтому меньше всего трачу на сон. Я всё

время говорю себе, что высплюсь, когда умру, и это начинает сказываться на мне.

Однако у меня запланирован большой уикенд и, если у меня получится, то тогда всё

станет просто отлично. Я тренирую свою замену последние шесть месяцев, привожу его

сюда и показываю ему всё, что я делаю. Это отняло много времени, и я не стал говорить об

этом Молли. После того, как мы поженились, я старался держать подальше свою

потребность в ней. Она такая молодая и красивая, и я не хотел душить ее своими желаниями.

Она цветущий цветок, и я чувствовал, что моя темнота поглотит её. Я не хотел, чтобы она

падала духом или обижалась на меня за то, что я ограничивал ее свободу. Поэтому я упорно

трудился и пытался держаться подальше, напоминая себе, что это ради неё, что она таким

образом будет счастлива. Ни одна женщина не захочет, чтобы её муж душил её. Я же желал,

чтобы она завела здесь новых друзей, и у неё была новая жизнь. Если бы всё зависело от

меня, мы бы уже давным-давно были вдвоём в нашем собственном доме вдали от города. Я

эгоистично хочу, чтобы она была со мной. Мысль о том, чтобы быть запертым с ней в одном

доме у океана и больше никаких помех, словно мечта, готовая стать реальностью. Я никогда

не хотел чего-то подобного до Молли, но она изменила всё это для меня. Заставила желать

что-то ещё.

Сидя на диване, я пытаюсь разгладить складки на штанах. Я спал слишком долго, и

теперь выгляжу, как дерьмо. Мне очень хочется вернуться домой, но я понимаю, что, как

только переступлю порог дома, то тут же окажусь на ней. Это немного нездоровая

зависимость от неё. Я не могу желать, чтобы она хотела секса со мной каждое утро и ночь.

Ни одна женщина этого не захочет. Раньше я никогда не думал о таком дерьме насчёт секса.

Это всегда была следующая сделка или следующий шаг, который я мог бы сделать, чтобы

расширить свою компанию. Это было тем, от чего я кайфовал. Я утопал в своей работе, ну а

теперь всё, чего я хочу – это утонуть в ней.

Я натягиваю свою обувь, забираю пальто, ключи и выхожу из своего кабинета. Я

удивлён, когда вижу, что Кэри сидит за своим столом. Я сказал ей идти домой несколько

часов назад. Она начинает создавать проблему. Райан, моя замена, нанял её. Поскольку он

был тем, кто взял на себя ежедневные обязанности, я сказал ему, что он может нанять кого-

то вместо Дебры. И тот, кого он одобрит, будет работать вместе с ним, а не со мной. Мне

было так грустно видеть, как Дебра уходит. Она была единственным подобием матери,

которая когда-либо была в моей жизни, но я не мог винить её в желании провести время с

мужем. Я чувствовал то же самое.

– Кэри, почему ты здесь? Уже почти одиннадцать ночи. – Я не жду ответа, проходя

мимо неё до лифта и нажимая кнопку. Я планирую позвонить Райану по дороге домой и

сказать ему, чтобы он избавился от неё. Мне всё равно, что осталась еще неделя. Сам он

женат, и нам здесь не нужно такое дерьмо.

– Филипп, я хотела поговорить. Возможно, мы могли бы пропустить по стаканчику,

прежде чем отправиться домой.

Слышу я голос за своей спиной, пока жду, когда поднимется лифт. Мне требуются все

силы, чтобы не развернуться и не накричать на неё. Даже просто её присутствие раздражает

меня, и я так чертовски устал. Я поймал её несколько раз на заигрываниях со мной. Сначала

я подумал, может быть, я неправильно понял её, но стало ясно, что это не так. К счастью,

лифт поднялся и двери открылись. Я вхожу и поворачиваюсь, глядя на неё.

– Я уже неоднократно говорил тебе не называть меня Филиппом, и меня это не

интересует. Так же, как и выпивка с тобой. Я сказал, чтобы ты ушла в пять часов, я не

думаю, что в твоём расписании появились дополнительные часы. Это непрофессионально, и

я поговорю об этом с мистером Эрролом. – Отойдя, я нажимаю кнопку первого этажа и

наблюдаю, как на её лице появляется паника, когда двери лифта закрываются. У меня нет

времени, чтобы попытаться выяснить, что это значит. Я хочу вернуться домой к Молли и

увидеть её красивое лицо.

В конечном итоге ловлю такси до дома, не желая дёргать водителя или садиться на

поезд в такое время. По дороге домой я разговариваю с Райаном и объясняю ему, что Кэри -

проблема. Он уверяет меня, что первым делом он поговорит с ней, и после этого её уже не

будет. Это часть работы, которую я ненавижу больше всего, но это необходимая мера. Такие

как Кэри делают карьеру через постель, но я не просто так тратил годы, строя компанию,

чтобы, как кусок дерьма протащить нашего нового лидера через грязь. Есть много

желающих на это место, и я не говорю, что Райан – святой, но работа это не то, где ты

можешь облажаться.

Когда такси подъезжает к нашему зданию, я бросаю деньги таксисту и выхожу. Моё

сердцебиение учащается, и я пытаюсь его немного успокоить. Если бы это зависело от меня,

я бы зашёл в квартиру и, заключив Молли в объятия, заставил нас трахаться, как кроликов на

кухонном столе. Я бы всю ночь разговаривал с ней и рассказывал ей, как сильно я люблю её.

Но я не могу этого сделать.

Вероятно, она уже в постели, пытается отдохнуть до того момента, когда я разбужу её

ночью. Иногда моя потребность в ней настолько сильна, что она пересиливает мой здравый

смысл, и я бужу её, чтобы взять, когда она всё ещё спит. Мне стыдно, что я не могу

контролировать свою любовь к ней, и я стараюсь сделать всё как можно лучше. Вчера

вечером я просто сел на стул у кровати и наблюдал, как она спит. Я знал, что, если лягу в

постель, то снова захочу её, но ей нужен был отдых. Я не хочу, чтобы она думала, что всё

сводится к сексу.

Я всё время говорю себе, что, когда я уйду с работы, у нас появится больше времени

на нас, и эта ненасытная потребность в ней пройдёт. Мы женаты уже год, и я боюсь, что

потребность в ней только ухудшилась. Чем дольше мы вместе, тем глубже моя

привязанность. Но у меня есть план, как завязать с работой, и начать наш брак по-новому.

Ей, возможно, станет трудно проводить столько времени со мной, но, я надеюсь, что мы

сможем делать то, что ей нравится вместе, чтобы она не чувствовала меня обузой.

Когда я захожу в наш пентхаус, я кладу ключи от дома и телефон за дверью и

чувствую, что хмурюсь. Картину, которую я ей подарил раньше, ещё не повесили. Я сделал

этот снимок, когда впервые поцеловал её. Это было в библиотеке, в доме её отца, в комнате,

которую я знал, что она любит. Я не объяснил причину, почему сделал её, потому что она

выглядела слишком расстроенно, когда увидела её. Я немного опешил, поэтому сказал ей,

что все потому, что я знаю, как она любит книги. Я подумал, возможно, это подтолкнёт её к

тому, что она могла бы повесить её в нашем доме, или подтолкнёт её разместить любые свои

вещи в доме. Касающиеся её. Я даже сказал ей, где, по моему мнению, картина будет

выглядеть отлично – в том месте, которое мы видим каждый день, как только заходим в наш

дом. Она только улыбнулась мне натянуто, и картина осталась валяться в ящике, в углу

комнаты.

Я сказал ей, что она может делать всё, что захочет, здесь, но она, похоже, не

заинтересовалась этой идеей. Мы говорили о том, чтобы построить свой дом, и это

обрадовало её. Она подробно рассказала мне, что хотела, и поэтому я нанял архитектора,

рассказав ему о том, что она хочет, и попросил его заняться этим для меня. Мне хотелось,

чтобы место выглядело как сказка, которую она описала, и затем я представлю ей это, как

сюрприз.

Вот о чём будет этот потрясающий уик-энд. Спланировано всё до мельчайшей детали, теперь

работа завершена. Навсегда.

Когда я прохожу мимо кухонного островка, я кое-что замечаю там, но продолжаю

идти. Я слишком хочу увидеть Молли, чтобы останавливаться и проверять кое-что, что я

увидел краем глаза.

Заходя в спальню, я могу поклясться, что что-то не так. Я не ощущаю её присутствия

в ней. Я слегка клацаю выключатель, немного паникуя, и когда замечаю, что кровать пуста,

нервозность накрывает меня.

– Молли? – зову я, думая, что, возможно, она в ванной. Но, когда я начинаю

обыскивать дом, то понимаю, что во всех комнатах стоит тишина и никакого признака её

присутствия.

– Молли! – на этот раз я кричу в коридоре, позволяя панике завладеть мной. Пришло

время прекратить играть в игры.

Я проношусь по квартире, хватаю свой телефон и иду на кухню. Я проверяю свои

сообщения, но от неё ничего нет, поэтому я отправляю ей одно. Она, должно быть, забыла

предупредить меня, что сегодня задержится. Возможно, я смогу встретить её. Я так скучаю

по ней, и мне не нравится, что она так поздно вернётся. Я должен был быть здесь, чтобы

пойти вместе с ней. Я качаю головой.

Выжидаю минуту, а затем мои глаза скользят к тому, что я видел ранее, когда только

вошёл. Это маленький клочок бумаги, и я протягиваю руку и пододвигаю его к себе.

Такое чувство, словно меня пнули в живот. Я смотрю на её обручальное кольцо,

лежащее на граните рядом с запиской, и падаю на колени. Пульс стучит в ушах, и я не могу

понять, что происходит. Такое ощущение, словно я в туннеле, и я падаю. Воздух покидает

мои легкие, а перед глазами появляются черные пятна. Незадолго до того, как чернота берёт

верх, передо мной скользят слова.

Я не смогу выполнить обещания. Не ищи меня.

ГЛАВА 3

Молли

– Вау, Молли, это реально классно. – Я смотрю на Оскара. Он держит белую сумку,

которую, как я предполагаю, он принес из "Закусочной Элейн" – местной закусочной в двух

кварталах от пляжа. Он улыбается мне, солнце светит на его чёрные волосы, показывая

седину.

Мои глаза возвращаются к картине, над которой я проработала всё утро, и наконец-то

я увидела это. Этот момент моей жизни, который я никогда не смогу забыть. Отпечаток в

памяти. Я могла бы нарисовать его даже во сне, если бы смогла уснуть.

– Мне бы очень хотелось узнать, на что он смотрит, – добавляет он, садясь рядом со

мной на старую белую деревянную скамью, которая стоит возле пляжа. За последние

несколько месяцев у меня возникло такое ощущение, словно это моя скамья. Я провожу

большую часть своего времени на этом пляже, делая это. Рисуя.

Сегодня я пришла сюда еще до того, как солнце начало подниматься над бесконечным

океаном. Всё вокруг меня просыпалось, возвращалось к жизни, оставляя меня в темноте. Я

не могу больше спать. Я не знаю, как можно быть настолько истощённой и не хотеть спать.

Я просто продолжаю думать, что потерплю крах, но, как только я это делаю, я просыпаюсь

минутой спустя. Сладостно-горькие сны – это больше, чем я могу вынести. Они дразнят и

мучают меня.

Кто же думал, что сладкие воспоминания могут врезаться в память так глубоко?

Заставляя вас не закрывать глаза ночью, потому что вы знаете, что вас ждет? Заставляя вас

скучать по тому, что вы не можете иметь? Я даже начала задаваться вопросом "что я

действительно видела в офисе Филиппа в тот раз?", потому что ни разу мне не приснились

события той ночи. Нет. Всё, что мне снилось – это те вещи, которые заставляли меня любить

его ещё больше. Боже, кто же знал, что такая сильная любовь к нему приведёт на самое дно.

Ночами он крепко прижимал меня к себе и рассказывал о всех тех вещах, которые мы

собираемся сделать вместе. О жизни, которая у нас могла бы быть. Он хотел такую же

жизнь, потому что у него никогда не было семьи. Он всегда заставлял меня улыбаться, когда

говорил, что не хотел семьи, пока не встретил меня. Что он просто ждал меня, чтобы я его

пробудила. Что ему было так одиноко без меня. Что он даже не осознавал, кем он был на

самом деле. Что он не жил по-настоящему, пока не встретил меня. В очередной раз заставляя

меня почувствовать себя центром его мира.

Может, у меня и могла быть такая жизнь, если бы я была той женщиной, которой

было бы наплевать. Это жалко, знаю, но я не перестаю думать об этом. Боль от того, что он

не со мной намного сильнее, чем от того, что он завёл интрижку.

– На меня, – наконец-то говорю я, понимая, что забыла ответить Оскару. Это наша

первая встреча с Филиппом. Я вошла в кабинет своего отца, и там был он – ждал

возвращения моего папы. Я никогда не забуду это лицо. Его пристальные, глубокие голубые

глаза сузились, когда он посмотрел на меня, а затем его лицо оживилось, показав ямочку,

которая потом предназначалась только для меня. Мою ямочку. Я целовала её сотни раз. Это

был мимолетный порыв. Я уже тогда понимала, что этот мужчина станет любовью всей моей

жизни, до последнего вздоха. Никто и никогда не смотрел на меня так. Он заставил меня

почувствовать, что мир начинался и заканчивался мной.

Больше всего мне нравилось то, каким другим он был со мной. Для остальных он был

строгим, холодным и расчётливым. "Пугающий", – думаю, так скажут многие, но это было не

то, что я увидела в первый раз. Он был милым и обаятельным, и я три часа разговаривала с

ним в офисе моего отца. Мы даже не знали, сколько прошло времени. Мой отец вошёл в

кабинет, извинился и спросил, почему мы не отвечали на его телефонные звонки и

сообщения. Это было похоже на то, словно мы потерялись в нашем маленьком мире, когда я

была рядом с ним. Я даже заметила шок на лице Филиппа, когда он достал телефон из

кармана костюма, удивленный тем, что он забыл про него. Мой папа даже пошутил, что

обычно тот всё время приклеен к его руке.

Филипп наклонился и прошептал мне на ухо: – Я бы ушёл несколько часов назад и

выбросил этот договор в окно, но теперь ничего не сможет меня удержать от этой сделки,

если это означает, что я буду ждать в офисе твоего отца часами, чтобы просто поговорить с

тобой.

Он всегда такой милый со мной. Я узнала о его жизни, которой он ни с кем не

делился. Даже Синди говорила, что за те годы, что они были знакомы, она не так уж и много

узнала о его прошлом. Никто, казалось, не знал этого, кроме меня. О борьбе, приёмной