Текст книги "Приват (СИ)"
Автор книги: Алекса Мун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
6
В комнате стоял ужасных запах табака, он дымкой витал над покерным столом, за которым собралось пятеро мужчин. Во главе сидел Мир.
Они обсуждали какие-то важные вопросы. Важные – по их мнению. Так или иначе, все их разговоры сводились к обсуждению «баб». Кто и как, во сколько и когда, трахал очередную «силиконовую куклу».
Что здесь делала я, спросите вы? А я здесь крутилась на пилоне. Была развлекательной программой для зажравшихся папиков.
Сегодня вечером за мной приехал водитель Мира и привёз в этот проклятый загородный дом, где я и познакомилась с этим чудовищем. Задача была одна – танцевать.
«Не будешь танцевать, не увидишь дочь!»
Идеальный шантаж!
Впервые в жизни я не получала удовольствия от танца. «Сухо» выполняла все движения, скользя по серебристой трубе. Даже не пыталась хоть немного постараться. Но, тем не менее, сальные взгляды разношёрстных олигархов ловила на себе.
Один даже решил попытать счастья и приблизится ко мне.
Он первым проигрался, и ему стало скучно. Мужчина выловил меня в прогибе. Дотронувшись до щиколотки, пополз своими мерзкими жирными пальцами вверх.
– Ей! – Мир вытянул голову вверх, смотря в нашу сторону. – Шлюшку руками не трогать! Как в музее: только глазеем и можете слюнки пускать, так уж и быть. Чек! – теряет к нам интерес и стучит по столу обтянутому зелёным сукном. – Вскрываемся.
– Так зачем ты ее привёл сюда? – не унимался домогатель. – Поглазеть я и в стрип-клубе могу!
– Ты оглох? Стриптизерша здесь чтобы завести тебя и чтобы твоя ненаглядная женушка – осталась довольна.
Скидываю с себя огромную лапищу и спускаюсь с небольшого круглого подиума. Пошло все к черту!
Выхожу в коридор и, громко цокая шпильками, иду искать охрану. На первом этаже мне попадается мой водитель.
– Мне нужна сигарета, – привлекаю внимание «немого», – и зажигалка, желательно.
Мужчина выполняет мою просьбу и через секунду удаляется, а я наугад открываю первую попавшуюся дверь, которая выводит меня в тамбур. А оттуда на задний двор, где в темноте, разбросаны три беседки.
Иду к самой дальней, на ходу чиркая зажигалкой. Огонь вспыхивает и тут же гаснет. Повторяю манипуляцию.
Холодный воздух ласкает обнаженные участки тела, а мне плевать. Сейчас я крайне раздражена.
Падаю на подушки, которыми устелена деревянная лавка. Стягиваю плед и накидываю его на плечи.
Очередная затяжка все также отдаёт противным жжением в горле. Вместо желанной разрядки голова наливается свинцом и давит.
Хлопнула дверь и я увидела мужской силуэт. Мирослав, держа руки в карманах, приближался ко мне. И с каждым его шагом, воздух начинал электризоваться. Ненавижу!
– Кто тебе разрешал покидать общество моих друзей?
Склоняется и забирает у меня сигарету, а я выдыхаю ему в лицо ядовитый дым. Подавись!
Мужчина делает затяжку выпуская струю дыма вверх.
– Ты знала, что если выпускаешь дым в лицо собеседнику, это откровенное: «я хочу тебя»! – делает новую затяжку и на этот раз выпускает дым на мою грудь.
Извращенец!
– Давай оговорим правила нашей игры. – Возвращает сигарету. Я ее тут же тушу. Не собираюсь после него облизывать фильтр.
– Детский сад! – отворачиваюсь в сторону. – Зачем это все? Зачем тебе я?
– Неприкасаемая, – хватает меня за лицо и цедит сквозь зубы. – Хочешь и дальше такой оставаться закрой свой рот и слушай меня внимательно. – Толкает назад и отходит. Облокачивается бедрами о стол.
– Но на твой вопрос я отвечу, – продолжает, – ты мне понравилась! Повторюсь: когда разонравишься – вернёшься в свою прежнюю жизнь.
– Ты же понимаешь, что так не бывает? Пока мы здесь разговариваем, моя бывшая свекровь роет под меня, а ты своей выходкой взрыхлил ей землю.
– Какие интересные метафоры… – задумчиво трёт подбородок. – Я предполагал, что ты не такая дура, какой хочешь казаться.
– Бо-о-оже-е-е!! – вою и поднимаюсь.
Хочу обойти его, но тут же впечатываюсь в мужскую грудь. Руки по-хозяйски сдавливают мою талию:
– Какого хуя ты брыкаешься? Нет, чтоб лечь и покорно ножки расставить, так она блять еще и коготки выпускает. Считай, что дочка поехала на уикенд к папочке. Будешь себя хорошо вести, получишь ее через неделю.
– Ты меня шантажируешь?
– Нет, иду на уступки, которые тебе дорого обойдутся!
– Ты в своём уме? Ты сейчас ломаешь мне жизнь и говоришь, что я сама в этом виновата?
– Да!
Непробиваемый!
Такие вообще бывают? Да! Вот он… предо мной!..
– Ты самая настоящая мразь! Меня воротит от тебя! – выплёвываю каждое слово ему в лицо.
– А мне похуй! – больно сжимает ягодицу. – Ведь сейчас «самая настоящая мразь» получит приват.
– Догола! – проталкивает меня в этот злачный кабинет и как бы, между прочим, напоминает, что обычный приват его не интересует.
Остаюсь стоять на месте, обнимая себя руками, наблюдая за его резкими нетерпеливыми действиями.
С момента моего последнего визита, здесь значительно прибыло мебели.
Мужчина ногой, отталкивает в сторону небольшой столик и тот врезается в деревянный стеллаж. Затем, он усаживается на диван, утопая в кожаной обивке. Несколько минут скользит пальцем по экрану монитора и тишину заполняет один из саундтреков к фильму «Пятьдесят оттенков серого», а именно «Put A Spell On You».
– Похоже, ты не смотрел «Триста шестьдесят пять дней»? – ухмыляюсь.
Дура! А если смотрел? Сама же себе масло в огонь подливаю.
– Я и эту дичь не смотрел, просто БДСМ мне ближе. – Раскидывает руки вдоль спинки и взглядом указывает на пустующее место между его ног. – Пока что я ещё жду, Кира, но не заставляй меня подниматься и за волосы сюда тянуть.
Кира… с его уст мое имя звучит как оскорбление. Урод!
Откуда вообще берутся такие самовлюблённые мудаки? Как должна была воспитать улица, я уже не говорю о родителях. Родители бы такого не допустили. Чтобы человек был без каких-либо самых крошечных моральных принципов, сострадания и чувства самосохранения. Кажется, ему море по колено или даже океан… он не боится, что за все в этой жизни придётся отвечать?
Мирослав до сих пор выжидающе смотрит, и как только дёргается с места, я делаю шаг к нему. Снимаю шпильки и разминаю ступни.
Не дождётся он сегодня длинных ног.
Поворачиваюсь к мужчине спиной и широко растравляю ноги. Прогибаюсь и обратно выныриваю. Вывожу бёдрами восьмёрки, закидывая волнистые волосы на одно плечо обнажая спину. Разворачиваюсь и, на носочках крадусь к нему. Останавливаюсь между широко разведённых колен. Наклоняюсь и веду вверх, туда, где виднеется бугор в районе ширинки.
Мирослав отлипает от спинки дивана, и ледяные руки ложатся на мои бёдра, а взгляд приковывает. Удерживает мое внимание на чёрных омутах.
У него постоянно расширенны зрачки. Не могу понять какой у него цвет глаз.
Выпрямляюсь, и он сам начинает раздевать меня. Расстегивает пуговицу, цепляет «язычок» расстегивая молнию. Нетерпеливо стягивает с меня дешёвку, оставляя в нижнем белье и капроновых чулках в крупную сетку. Снова падает на диван.
Извиваюсь между его ног, ощущая чужие прикосновения. Каждый раз дергаюсь, потому что не привыкла к такому. Если бы это все происходило в другой обстановке, а точнее в «VO», его бы давно вышвырнули отсюда и месяц не пускали в клуб. Но сейчас я не в клубе, сейчас я в частном доме за городом. Во владениях самого Сатаны и если хозяин захочет приват с продолжением – он его получит. И никто этого мужчину не сможет остановить.
Мира хватает ровно до половины песни.
Очередной выпад и мужчина рывком усаживает себе на колени. Теперь мои бедра широко разведены, открывая ему доступ ко всем интимным частям тела, а так, как я сижу к нему спиной отбиться или дать пощёчину будет крайне неудобно.
Брюнет зубами стягивает тонкую лямку бюстгальтера, другой рукой убирает непослушные волосы на одно плечо. Тело моментально реагирует на него, будто этот сученыш знает что спина – моя эрогенная зона.
Пытаюсь думать о всяких небылицах и отвратительных вещах, чтобы не так просто сдаться.
Он не забудет мне этого никогда так же, как сейчас я вспоминаю, как хорошо мне было с ним.
Пальцы сжимают грудь, вытаскивая полушарие, из чашечки зажимая острую вершину.
Глотаю предательский стон и замираю, когда ухо обдаёт горячее дыхание.
– Нравится? – всем нутром чувствую его звериный оскал.
– Нет! – крепко сжимаю зубы.
– Врешь! Спорим, ты уже течёшь? – его рука ложится на низ живота, и мужчина толкается бёдрами, упираясь налитым членом мне в промежность.
Не спорим, долбанный ты игрок.
Его голос рассыпается острыми осколками, забираясь глубоко под кожу оставаясь там навсегда.
Мы оба не двигаемся и тяжело дышим.
«Перед смертью не надышишься»… сейчас я очень остро ощущаю эту фразу.
Мир оживает. Продолжает свою пытку. Он явно чувствует, что сегодня выйдет победителем из этой отвратной игры.
Грубые пальцы проскальзывают под резинку танго и, раскрывая нежные складочки, направляются к заветному углублению. Меня бьет током, когда мужчина проталкивает в меня два пальца. Толкается, имитируя движения члена и, собирая позорную влагу, выходит из меня, размазывая смазку по промежности. Свободная рука ложиться на грудь, больно сжимает, в то время как пальцы другой руки кружат вокруг клитора. Закусываю губу и впиваюсь пальцами в его бедра. Неестественно выпрямляюсь. Низ живота пронизывает сладкими спазмами.
– Течешь, Кира… течешь, мать твою! Ты со всеми такая податливая?
– Иди к черту! – шиплю. Мамочки… я на грани. Это нереально сдерживать.
– Мы отправимся к нему вместе!
Резко погружается в меня двумя пальцами и слегка толкает мои бедра вперед, заставляя в буквальном смысле насаживаться на его руку. Кусает за шею, вызывая крик. Будто ему важны мои эмоции. Будто ему важна отдача.
Дверь с размаху открывается и в кабинете появляется мужчина. Он ошарашено смотрит на нас и резко отворачивается, проронив: «Я не знал, что ты не один…».
Мир рычит сквозь зубы, матерится, но не позволяет мне слезть с него. Хорошо здесь полумрак. Мне кажется, я залилась краской от головы до пят.
Что же я творю?
Стоп, так это же Сева-импотент!
– Успокойся! – кидает ему Мир, уделяя внимание моим бёдрам, сжимая их. – Что ты хотел?
– Сделка состоится! Алекс и его ребята согласились на встречу. – Сообщает пришедший явно улыбаясь отличной новости.
– Ахуеть! – мужчина резко теряет ко мне интерес и стаскивает меня с себя. – Отвези девку домой. Сам, Сев. Лично! – подтверждая мои догадки касаемо личности этого мужчины. – Иначе руки переломаю!
Этот Сева кажется совсем другим, будто белая ворона в этой криминальной тусовке.
Именно криминальной. Под крышей того дома, точно собираются местные «авторитеты».
Все эмоции Севы можно с лёгкостью прочесть на его лице. И это может сделать его легкой добычей.
Интересно, что их связывает с Миром? Как, такие два совершенно разных человека, могут идти рука об руку?
– Почему тебя называют импотентом? – язык бежит впереди меня, но это только потому, что я не чувствую с ним опасности. Даже Стас меня больше настораживает, чем этот «Сева-импотент».
А может в этом и фишка? Он как паук расставляет сети, прикрываясь доброжелательностью и поэтому, жертвы сами попадаются в ловушку?
Тогда – браво! Других слов у меня нет. Слаженная работа и, кстати, я тоже попалась.
Это как разрядка после тяжёлой нагрузки, когда на тебя эмоционально давили и подвергали стрессу, а потом, подкинули «спокойного» человека. Волей не волей – расслабляешься.
– Хм… вот идиоты, никак не угомоняться!
Похоже, мой колкий вопрос никак не задел самолюбия мужчины, или возможно, он уже привык к подобным издевкам.
– Я не импотент, а однолюб, – смотрит по зеркалам и идёт на обгон. – Просто не люблю размениваться на шлюх. О том, что у меня есть любимая, мало кто знает, тем более охрана, которая вас распределяет. Но, – кидает короткий взгляд в мою сторону, – ты не похожа на шлюху.
– Я и не шлюха! – рычу и отворачиваюсь к окну. – В ту ночь, когда нас прислали танцевать, в этот проклятый особняк, меня без охраны направили к тебе, сказав, что ты импотент и не сможешь мне ничего сделать. Но, придурок, который меня распределял, напутал что-то и я попала к твоему боссу.
– Не повезло… – поджимает губы.
– Не то слово! – вскидываю руки и поворачиваюсь к нему.
– Мир не плохой. Иногда…
– Обнадёжил! Он забрал у меня ребёнка, толкнув в пропасть.
Возможно, я пожалею об этом откровении, но мне сейчас как никогда хотелось выговориться.
– Вот поэтому красотка, я никого не посвящаю в свою личную жизнь. Пусть лучше я буду импотентом, нежели отморозки тронут Дашу.
– Но Мир в курсе. – Разглядываю острый профиль.
– Естественно! Мой брат в курсе всех моих дел.
– Брат? – моя челюсть сейчас столкнётся с коленями.
– Разные мамы. – Выворачивает руль, подъезжая к моему дому. – Все красотка, приехали. – Поворачивается ко мне в пол оборота.
– Ты вроде хороший человек, Сева. Мой тебе совет: меньше трепись языком!
– Два момента: ты не такая как все и это видно! – неожиданно, несколько раз стучит указательным пальцем мне по лбу. – И второе, – поворачивается обратно к рулю, разглядывая темноту. – Ты думаешь, зачем Мир приказал именно мне тебя отвезти?
Паутина! Мерзкая, липкая, сковывающая. Каждое новое движение сжимает тело, не позволяя вырваться и только что – я попалась.
– Правильно, отвлечь тебя. Спокойной ночи. – Снимает блокировку с дверей, отпуская меня.
***
Зайдя в квартиру, первым делом я достала телефон и, не раздеваясь, села на низкий пуфик. Набрав ненавистный номер, стала ждать. Ожидание было невыносимым. Казалось, время остановилось, играя не в мою пользу. Не давая услышать звонкий голосок моего ангелочка.
Монотонное звучание гудков, отмеренное определённым отрезком времени безумно раздражало.
Я знала, что моя девочка ещё не спит, раньше двенадцати она не ложиться. Она всегда ждала меня и хотела засыпать только со мной и медвежонком Бу.
– Что тебе нужно? – в трубке раздаётся разъярённое шипение.
– Это мама? – следует за вопросом всхлип, и детский голосок заходится в рыдании, режа острым лезвием по материнскому сердцу. – Я хочу к маме!
Поднимаюсь на ноги. Пальцы выпиваются в корпус телефона. Пытаюсь сдержать порыв, чтобы не раскрошить гаджет.
– Надя уложи девочку.
Детский плач затихает затем, после дверного хлопка, вовсе сходит на нет.
– Довольна? – рычит бывшая свекровь, – и чего ты этим добилась?
– Что вы делаете с моим ребёнком? – рычу в ответ. – Диана не ложится так рано спать, вы понимаете, что этим вредите ей? Она хочет ко мне! Вы подумали, о ее психике?
– Я исправляю твои ошибки! – беспристрастно заявляет мне.
Серьезно? Мои ошибки? Вот же змея!
– Вы свои ошибки исправьте и займитесь наконец-то СВОИМ сыном! Нечего экспериментировать на моей дочери! Как показывает опыт, ваше воспитание далеко от идеала!
– Ты все сказала? А теперь я скажу: встретимся в суде! И имей в виду, этот разговор записывается.
– Да? – горько улыбаюсь. – Надеюсь, там записалось, как Диана плачет и хочет ко мне.
На той стороне послышались короткие гудки.
– Сука! – со всей дури швыряю телефон о стену и тут же кидаюсь к нему.
Черт возьми… это же единственный способ связи с дочкой.
Беру в руки гаджет и кручу в пальцах: корпус треснул, а по стеклу расползлась паутинка. Нажимаю кнопку разблокировки. Сенсор реагирует с перебоем.
И на этом спасибо.
До глубокой ночи я не могла уснуть. Сидела на подоконнике, считала фонари, допивала давно остывший чай. Принимала решение, которое могло дорого мне обойтись. Но разве хуже чем сейчас может быть?
Уснула около четырёх утра в обнимку с Бу. Вдыхая еле уловимый запах дочери, становилось чуточку спокойнее.
7
– И что ты собираешься с этим делать? – Ира стучит серебристой ложкой по дну белой чашки.
Звон настолько громкий, что голова сейчас просто взорвется. Я проспала всего четыре часа и поэтому, беспрерывный поток мыслей, пропитанный раздражённостью, заставляет мою голову реагировать на любой звук или шум болевыми спазмами.
Сестра вытащила меня в людное место, боясь, что в четырёх стенах, где все напоминает о дочке, я сойду с ума намного быстрее. Признаться честно, в людном месте мне не легче. Ведь невозможно сбежать от себя и от своих мыслей.
– Я не знаю… – устало выдохнула. – Этот чертов Мирослав, виноват во всех моих бедах, так пусть он и отвечает.
– Ты пойдёшь, и так просто скажешь ему об этом? То есть сдалась?
Сдалась.
Наверное, сдалась. Приняла неизбежное. Он пообещал вернуть мне дочь. Не знаю, держит ли слово этот цивилизованный зверь или нет, но я в отчаянье. На данный момент не вижу другого выхода. В конце концов, я хочу услышать, зачем я нужна ему и на каких условиях.
– Зачем ты привела меня в это дорогое кафе? – не желаю говорить больше об этом. Оглядываюсь вокруг и только сейчас понимаю, что мы находимся в Глубоко. Пафосно, дорого и мерзко.
Совсем недавно хозяин открыл новый зал, в котором, собственно говоря, мы и сидели. Раньше это место больше походило на ночной клуб в подвале, а сейчас, после открытия первого этажа с панорамными окнами и видом на центральную улицу, это место стало пользоваться популярностью и в свете дня.
– Есть повод! – старшая сестра заметно расслабляется и расплывается в улыбке. – Ты когда-нибудь слышала о журнале «Entro»? Журнал о фотографах и художниках.
– Нет, – опускаю глаза на белоснежный ободок чашки, который замазан моей ярко-красной помадой. – Ты же знаешь, я по другой части.
– Власов Кирилл? – удивлённо вскидывает брови. – Не слышала о таком?
– Не обслуживала. – Знаю, как Иру бесят подобного рода шутки, и специально выпаливаю, сдерживая в себе улыбку.
– Дурочка! – вмиг вспыхивает. – Короче, меня взяли на испытательный срок в их журнале. Ходят слухи что владелец, из-за ревности уволил своего лучшего фотографа, с которым работал все семь лет с момента открытия и теперь место свободно. Возможно, будет моим.
Это самая лучшая новость за последние несколько лет. Ира давно не может устроиться на постоянную роботу тычась то там, то там. И если, этот журнал настолько крут, что он у всех на слуху, то я буду держать за неё кулачки.
– Ириша, я рада! – накрываю ее руку, – я, правда, очень рада за тебя.
– Знаю… – тепло улыбается и подхватывает свою чашку. – Но это ещё не все новости…
Я не слышу, о каких других новостях сообщает родной голос, потому что мой взгляд концентрируется на четвёрке вошедших. Две пары.
Темноволосого мужчину я узнаю сразу. Его подавляющая энергетика заполняла весь зал, а безупречная красота – завораживала. Цивилизованный зверь, умеющий вести себя в обществе. Мирослав сейчас не похож на того, кем он становится наедине со мной.
Рядом с ним змеей извивается рыжая девушка. Он обнимает ее за талию и даже улыбается ей.
Да неужели?
К ним подбегает администратор и проводит к зарезервированному столу.
Занимая своё место, Мирослав ловит мой взгляд. Я даже отсюда вижу, как чернеют его глаза. Он удивлён и это чертовски приятное чувство: выводить его из равновесия.
– Ты меня вообще слушаешь? – Ира пытается достучаться до меня, щёлкая пальцами перед глазами.
– Это он! – киваю в сторону четверки, и сестра без стеснения оборачивается, рассматривая прибывших. – Хорош! – поджимает губы.
– Мудак. – Заключаю я. – Оказывается и у него есть личная жизнь. Эта подстилка, – кошусь в сторону рыжули, – явно «что-то» большее.
– Мне здесь нечего ответить! – пожимает худенькими плечами сестра.
– А мне есть что!
Ставлю на стол небольшую сумочку и достаю оттуда красную помаду. Обвожу губы по контуру, делая цвет насыщенней.
– Что ты задумала? – Ира меняется в лице, осознавая масштаб «задуманного». – Не смей! – рычит на меня.
Поздно.
Ему можно угробить мою жизнь, а почему мне нельзя?
Стягиваю резинку с волос и взъерошиваю их у корней. Расстёгиваю до неприличия верхние пуговицы. Поднимаюсь со своего места.
Я привыкла к вниманию, поэтому мне ничего не стоит грациозно продефилировать к ИХ столику под испепеляющий взгляд Мира.
На мгновение останавливаюсь позади спутника-незнакомца. Мирослав еле уловимо машет «нет», но я игнорирую его и подхожу вплотную к мужчине:
– Детка, я соскучилась! – под ошарашенные взгляды присутствующий валюсь к Миру на колени и на щеке, запечатываю кроваво-красный поцелуй.
8
Дима
Звонкий стук столовых приборов заполнял тишину. Дима сидел напротив своей пятилетней дочки, разглядывая завтрак, который, словно вырезан из обложки глянцевого журнала, что так любит его мамаша.
Именно она заставила его приехать сюда и повидаться с дочерью. Парень планировал продолжать зализывать раны после произошедшего в «VO», в компании двух обворожительных брюнеток, но, не тут-то было.
«Ты должен быть хорошим отцом! Прекратить шляться по ночам и взяться за ум. А то в суде посчитают, что ты слишком легкомысленный!» – приговаривала мать.
Да в горбу он видел этот суд вместе с отцовством. Они с Кирой прожили вместе год, а потом ещё год, так как по правилам, их не могли развести до тех пор, пока Диане не исполнится годик. Он вдоволь нахлебался семейной жизни вперемешку с отцовством. И вот, опять, на те же грабли.
– После завтрака ты можешь взять Диану на прогулку. – Во главе стола подала голос Тамара Петровна, пропитывая слова фальшивой улыбкой.
– Я хочу к маме! – требует внучка.
Женщина замечает, что Диана ничего не ест и кидает колкий взгляд на девушку по имени Надежда, которую та приставила к внучке как надзирателя.
– Надя, помоги девочке поесть.
Намекает силу применить?
– Ма! – шатен отодвигает от себя тарелку, и она врезается в стакан с апельсиновым соком. Жидкость разливается на белую скатерть, оставляя уродливые разводы. – У меня вообще-то планы!
Тамара Петровна впивается взглядом в испорченную скатерть и, не поднимая взгляда на сына, цедит:
– К своим венерическим девкам будешь ездить после общения с дочерью. Ты меня понял?
Конечно, понял. Такому командиру сложно противится.
– Всем доброго утра! – Мужчина лет пятидесяти зашёл в столовую, окинув семью беглым взглядом. – Наденька, как спалось на новом месте? – прошёл мимо девушки и сел слева от внучки.
– Диашь, ты не голодна? – ласково заправил выбившуюся прядь за ушко, – совсем ничего не съела.
– Я хочу к маме…
Мужчина выдохнул и перевёл тяжёлый взгляд на свою супругу, потом обратно вернулся к внучке:
– Ты знаешь, у меня есть муравьиная ферма, такие маленькие насекомые. Если ты все скушаешь то, мы с тобой вечером, пойдём и посмотрим, какие потрясающие туннели они роют.
– Иван, может, мы не будем обсуждать «это» за столом? – женщина отложила в сторону приборы.
– Мне нравятся бабочки, – вмиг оживает ребёнок, – это такие насекомые с разноцветными крылышками.
– Бабочки очень красивые! – мужчина подхватывает детский интерес.
– Мама говорит, что они красивые, потому что пьют нектар из красивых цветочков.
– Какая глупость! – недовольно фыркнула Тамара Петровна.
– Это их еда. – Продолжил Иван, не обращая внимания на жену. А дальше говорит первое, что приходит ему в голову: – Хочешь быть красивой как бабочка?
– Да! – без заминки отвечает девочка.
– Тогда нужно хорошо кушать. – Пододвигает к ней тарелку с овсяной кашей и малиновый джем.
– Я не хочу это есть, – поворачивается к дедушке, видя в нем защиту.
– А что ты хочешь? – победно щёлкает ее по носу, радуясь, что смог расположить к себе ребёнка.
– Жареный хлеб с жареным сыром и помидором.
– Надя! – крикнула хозяйка.
Та аж дёрнулась.
– Принеси девочке тосты.
***
Уверенно управляя автомобилем, Дима то и дело поглядывал на девочку, что сидела позади. Его мать даже об автокресле позаботилась. Несносная женщина.
Диана была совсем не похожа на отца. Парень пристально рассматривал детский профиль, ища малейшее сходство.
Нагуляла?
Диана сидела крепко, в руках сжав зайца, и пыталась рассматривать прохожих, надеясь, что увидит маму.
Они были в парке. Молча, блуждали по аллеям кишащими аттракционами, ели сладкую вату, половина которой благополучно полетела в мусорку.
Отец даже в тире смог выиграть длинноухого зайчонка, которого девочка сейчас крепко сжимала. Но у Дмитрия так и не получилось наладить контакт с дочерью.
– Мы сейчас заедем в одно место, а потом поедем тебе за куклой.
Или что они там любят в ее возрасте?
Диана никак не ответила, лишь продолжала смотреть в окно.
Внедорожник бутылочного цвета припарковался у модного кафе под названием «Глубоко». Парень посмотрел на себя в зеркало и достал тональный крем. Замазал несколько следов недавней передряги, в которую он попал из-за матери этого ребёнка, опустил солнцезащитные очки на глаза и вышел из машины.
Здесь, он должен был встретиться с Давидом – очень влиятельным человеком, местным авторитетом, проще говоря. И навести справки о новом владельце стрип-клуба «VO», именно с тем Давидом в компании которого, сейчас находился Мирослав.
