Текст книги "Приват (СИ)"
Автор книги: Алекса Мун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
3
Дима
Дверной звонок жутко раздражал. Он раз за разом пробирался под кору головного мозга и будто бы пронизывал острой болью мозг, точнее, где-то в той области. Ведь мозг не может чувствовать боль. Парень решил, что для него достаточно этой утренней пытки. Сползая с кровати на пол, потёр лицо перед тем, как пойти открывать дверь.
Нажал кнопку на смартфоне, что покоился на тумбочке: восемь двадцать.
Кого принесло в такую рань?
– Ты откроешь эту дурацкую дверь? – брюнетка, лежавшая рядом, сладко потянулась и дёрнула одеяло, чтобы прикрыть нагое тело.
– Открою, куда же я денусь?
Дима наконец-таки поднялся с пола и подхватил брюки. Натянув их на голые бёдра, пошлепал босыми ногами к входной двери.
Щелчок замка. Нажатие металлической ручки и парень немного подохреневает, видя на пороге свою мать.
– Э-э-э… ты немного не вовремя… – троит, поглядывая в сторону спальни. Молясь, чтобы Арина или Алина не подняла свой худой зад и не высунула любопытный нос.
– Ты не рад родной мамочке? – женщина обходит сына и направляется в кухню.
Вроде пронесло.
Парень бредёт за ней. Ему сейчас не помешал бы холодный душ, но по интонации родственницы он понимает, что их беседа будет не менее отрезвляющей.
Дмитрий суетится: достаёт чашки и нажимает кнопки на кофемашине. Ставит перед женщиной сахарницу затем, чашку с кофе.
– Больше ничего нет.
– Ты поговорил с Кирой? – сразу начинает с «основного блюда».
– Она сбрасывает меня, а когда отвечает – посылает!
– И ты так легко сдаёшься? Она скрывает твою родную дочь, которая даже не помнит, как ты выглядишь. И тебя это совершенно не волнует?
Ах да, дочь. Ну, по большому счёту не волнует. Кира не подала на алименты, а все остальное ему не важно. Парень живет как жил, веселясь и прожигая деньги. Зная, что у него есть мощная финансовая подушка в виде родителей.
Его все устраивает. А вот Тамара Петровна вдруг решила поиграть в бабушку и в последнее время настоятельно требует встречи с внучкой.
– Значит, пойди к этой девице в клуб и закажи приват, если она не хочет нормально разговаривать. И добейся встречи с дочкой.
Прям идея фикс какая-то, честное слово! Парень лучше бы провёл весь день со жгучей брюнеткой в постели, нежели смотрел, как стриптизерши трясут своими целлюлитными задницами.
– Ма!..
– Даже не начинай Дима, я все сказала! Иначе я быстро прикрою твою разгульную жизнь.
– Димул. ь… – брюнетка вплывает в кухню и тут же замирает. – А это ещё кто?
– Я тебе сколько раз говорила не тягать сюда своих подстилок? – Тамара Петровна брезгливо разглядывает девушку, которая машинально оттягивает мужскую футболку, в то время как Дима, энергично ей машет мол: «свали отсюда».
– Как вы разговариваете? – встаёт в «позу» девушка.
– Я все сказала! – мать переводит взгляд на сына. – В обратном случае пеняй на себя. И чтобы этого, – обводит рукой незнакомку, – я больше здесь не видела!
***
Крепкий градус приятно будоражил кровь, а ритмичные покачивания упругими ягодицами заставляли тянуть в паху.
Здесь не так уж и плохо.
Приятная музыка и дым от кальянов расслабляли. Ультрафиолет из лазерных пушек подчёркивал формы полуголых девиц, что были разбросаны в разных точках зала, а на самой большой, основной сцене крутилась она.
Кира…
Его бывшая жена всегда умела владеть своим телом. Особенно в их спальне, когда доводила его до исступления. Он мог кончить только от одного стриптиза, что она дарила только ему. Спору нет, сейчас тоже очень возбуждающе, но тогда, наедине, она была очень «горячей» крошкой.
Но, не смотря на всю порочность, что происходила по ночам, это не смогло удержать парня надолго. Полтора года он был верен ей, потом все пошло под откос. Свободолюбивый Дима не смог выдержать ограничения свободы, к тому же, Кира постоянно была в ссорах с его любимой мамочкой, и Дмитрий решил выбрать сторону матери.
До года их совместной дочери Дианы, суд не мог развести пару, но Кира все равно ушла от парня к старшей сестре. Дмитрий не особо горевал о не сложившихся отношениях и крайне редко упоминал, да и вспоминал в принципе, что у него есть дочь. Если бы не его мать, которая резко захотела иметь внучку, потому что это статусно. Все ее ровесницы уже давно нянчатся с внуками и, если бы не прихоть матери, ноги его бы здесь не было.
Дима блуждает взглядом по залу, чтобы хоть как-то отвлечься от соблазнительного танца его бывшей жены. Взгляд падает на соседний диванчик, где брюнет сидя в расслабленной позе, просто пожирает каждый миллиметр оголенной кожи танцующей стриптизерши. Он как зверь выжидает, пока его добыча вдоволь нарезвится, а после, он схватит ее и растерзает на маленькие кусочки.
Какое-то глупое чувство царапает внутри грудиной клетки и Дима, одним глотком допивает свой виски.
Ревность, неужели это она? Чушь! Кроме отвращения, парень больше ничего не испытывает к этой девушке. Она как раз там, где и должна быть: на самом дне. Трясёт своей жопой, чтобы хоть как-то свести концы с концами. Его мать права, она не заслуживает воспитывать их дочь. Чему шлюха может научить ребёнка?
Дима кидает ещё один взгляд в сторону соседних диванчиков и видит, как менеджер чуть ли не вылизывает незнакомцу ботинки.
Парень морщится и подзывает к себе официанта. Ему не помешает ещё один стакан. Для уверенности, так сказать. Кажется кто-то, очень негативно влияет на его самооценку.
4
Кира
Открываю контейнер, беру небольшой пинцет и поддеваю тонкий силикон с зелёной радужкой. Придерживаю веко, касаясь линзой глаза. Смотрю вправо, влево и снова вперёд.
Тоже самое проделываю со второй линзой. Две минуты и я превращаюсь в Пантеру – дерзкую соблазнительную кошку.
Капрон стягивает кожу ног, а сверху короткие чёрные шорты с завышенной талией. За ними следует такого же цвета бюстгальтер, он еле сдерживает мою грудь. Все для того, чтобы потенциальные клиенты захлебнулись слюной и вывалили кучу денег за приват. Хотя в сложившейся ситуации, приват может оказаться самым настоящим ужасом. Охраны не будет, меня поимеет тот, кто первый доберется до VIP-комнат.
Я нервничаю. Безумно. Дико…. Знаю, что на центральном диванчике будет сидеть Мир и меня это раздражает. Чувство ненависти вперемешку с презрением и там есть ещё что-то. Это «что-то» волнует кровь, дрожью проходится вдоль позвоночника, но я запрещаю себе развивать это чувство.
Подхожу к главной сцене и отодвигаю кулису. Беглым взглядом пробегаюсь по сидящим зрителям и останавливаюсь на нем. На статном брюнете, надменность которого чувствуется даже здесь.
Придурок!
Свет гаснет, а это значит, что сейчас будет мой выход. Выхожу из своего укрытия и, цокая каблуками, иду в полнейшей темноте. Ориентируюсь на нижнюю подсветку сцены.
Первые аккорды и я чувствую, как музыка проникает в меня. Растекается по венам долгожданной эйфорией, напрочь стирая вязкие мысли, что вот-вот затянут меня в бездну.
Мне действительно не хватало этого. Просто слиться воедино с музыкой и, соблазняющими движениями доводить присутствующих до экстаза. Но в какой-то момент я понимаю, что все мои мысли концентрируются на нем.
Я возвращаюсь на несколько часов назад, где мы с мужчиной стоим впритык друг к другу и у него будто бы идея фикс – возбудить меня.
Дело в том, что я чуть не сорвалась. Наверное, это отсутствие партнера сказалось на мне. Больше восьми месяцев я никого к себе не подпускала. Не до этого было.
А этот змей искуситель знал, как нужно управлять женским телом: где невесомо коснуться, а где сжать до боли. Когда Мирослав завёл мои руки за спину, стиснув своей лапищей обе мои… а второй, он проник под кожаные шорты. Провёл по сухим складочкам, с его губ слетело «Сучка» и он с рыком оттолкнул меня от себя. А я чуть не сорвалась. Еще несколько прикосновений и он бы победил.
Сейчас же Мир сидит в расслабленной позе только чёрные глаза прожигают до самых костей. Я чувствую, как горит моя кожа, и признаться честно – это непередаваемый коктейль живых эмоции.
Музыка прекращает свое звучание вместе с этим заканчивается мое выступление. За микшерным пультом вновь появляется диджей и девчонки пиджейки снова перехватывают внимание не менее откровенными танцами.
***
Иду по коридору и сталкиваюсь со Стасом. Демонстративно разворачиваюсь и иду в другую сторону.
– Э-э-э, нет! Замри!
Сразу вспоминается детская игра. Его слова действуют, и я останавливаюсь.
– Значит у тебя особенной договор, так? – подходит ко мне. – И чем же мы это заслужили?
– Ещё скажи, что тебя устраивают новые правила «нового борделя»?
– Меня – нет! Поэтому я хочу узнать, что сделала ты, чтобы получить такую неприкосновенность? Ты не боишься, что девочки тебя раздерут как стервятники беззащитную зайку?
Нет, не боюсь, потому что после этой смены ноги моей здесь не будет! Но Стасу об этом не нужно знать.
– Ну как Стасик? Ты что не знаешь, как это делается? Взяла в рот, да и поглубже. – Произношу приторным голоском и вижу, как, в напротив стоящем парне, закипает гнев.
Упс… кажется я перегнула.
Резко разворачиваюсь, чтобы ретироваться и врезаюсь в мужскую грудь. Скольжу по гладкому полу но, Мирослав меня ловко подхватывает, не давая рухнуть на кафель.
– Что здесь происходит?
– Пантера рассказывала, что качественно отсосав, можно получить неприкосновенность. – Буднично произносит Стас. Подмигивает мне и уходит.
Вот же сученыш! Один-один значит?
– Интересно, – кривит губы в ухмылке, – а почему я об этом ничего не знаю?
– Потому что я пошутила. Отпусти меня!
– В каждой шутке есть доля шутки, а все остальное – правда. Слышала о таком? – отпускает. Отскакиваю от него как черт от ладана.
Позади раздаются тяжёлые шаги, и мужчина оборачивается так и не выслушав мой ответ.
– Мир, там какой странный петушок, пытается выбить приват с Пантерой.
О, а этого амбала я уже где-то видела. Так стоп, так это же он ошибся этажом. Долбанный вершитель судеб!
– Говорит, что Пантера его бывшая жена и попросил позвать какого-то Стасика.
– Веди этого петушка в мой кабинет. Я сейчас подойду. – Отдаёт короткий приказ и тот удаляется. Взгляд Мира снова концентрируются на мне, точнее на моих губах: – Ну что, пойдём, качественно отсосешь? Не будем зря распускать слухи?
– Так может прямо здесь, зачем время терять? – не могу удержаться от сарказма.
– Можно и здесь, – в один шаг сокращает расстояние между нами и хватает меня за затылок. Дергает на себя и произносит в самые губы: – зачем время терять, ты права!
Как же удобно по левую руку от него располагалась дверь. Мужчина открыл ее и бесцеремонно втолкнул меня в небольшое подсобное помещение. Приземлилась на гору из пустых коробок, что явно мне смягчили падение.
Мир снял пиджак и, откинув его в сторону, медленной поступью приближался ко мне. Загоняя жертву в угол, да вот только отползать мне некуда, я и так находилась в углу.
– Иди к черту! – пытаюсь принять подобающую позу.
– Зачем мне куда-то идти, – садится на корточки и подхватывает прядку моих волос. – А, девочка-демон?
Совершенно не понимаю, как расценивать его слова. Это был своего рода комплемент или он сравнил меня с нечистью? Или рядом со мной он как в аду?
– Это конечно не вип, – оглядывается по сторонам, – но тоже сойдёт.
– Обойдёшься! Никому сосать я не собираюсь, тем более в подсобном помещении! – поднимаюсь. Мужчина поднимается вместе со мной. Смятые коробки неудачно скользят под высокими шпильками и в очередной раз крепкие ладони удерживают меня от падения.
Между нами ничтожные сантиметры и до сумасшествия наэлектризован воздух. Отвлекает лишь наше дыхание в унисон.
– Сучка…
Последнее что я слышу перед тем, как у Мирослава слетает крыша. Он больно впивается в мои губы, заставляя впустить его. Подхватывает на руки, и я покорно обвиваю его талию своими ногами. Прижимает меня к ближайшей стене, сжимая крупной ладонью мои щеки, чтобы я не противилась и наконец-то открыла рот. И я впускаю, вплетаюсь пальчиками в темные волосы.
Поцелуй углубляется, становится порочнее. Руки требовательнее касаются тела, и если это продлится хотя бы ещё несколько минут, я сама потянусь к пряжке его кожаного ремня. Но бог смиловался надо мной, и Мир ставит меня на пол, быстро осматриваясь, ища что-то.
Я принимаю это как знак. Мне удаётся проскользнуть мимо него и, когда я практически дотронулась до дверной ручки, мужчина меня перехватывает за талию. Щёлкает внутренним замком и тянет к какому-то небольшому столику.
– Мы не закончили! – стягивает с меня шорты вместе с нижним бельём, колготками и обувью. Усаживает на стол.
Мои сопротивления кажутся очень слабыми, потому что я сама не знаю, чего хочу. В обратном случае, мы с ним больше не увидимся, ведь я не собираюсь сюда возвращаться. Поэтому…
– Добегалась? – одной рукой сковал мои руки за спиной, а второй расстегнул ремень, освобождая налитый член. – Не бойся, тебе понравится.
Кажется перерыв в восемь месяцев это слишком долго… и сейчас, я действительно стала грязной шлюхой, потому что я хочу этого мужчину.
Он не щадит меня и проталкивается до упора срывая с губ приглушённый стон. Его рука разжимается и начинает собирать в кулак волосы, запрокидывая мою голову, чтобы я смотрела ему в глаза.
В них сейчас порок и он затягивает как воронка всеразрушающего смерча, напрочь сметая крохи оставшегося здравого смысла, заставляя добровольно окунуться в этот разврат.
Я тоже делаю свой ход в этой игре. Хватаюсь за полы рубашки и резко тяну их в разные стороны, слыша, как пуговицы отскакивают от бетонного пола. Царапаю смуглую кожу, вызывая у мужчины мурашки. Довольно улыбаюсь но, кажется, это не особо нравится мужчине.
Он кладёт руку мне на грудь, заставляя лечь на стол, а сам перехватывает мои бёдра, немного приподнимая их вверх. Ускоряет темп, заставляя закусить ребро ладони, потому что искры удовольствия пронизывают все тело.
Размытая грань между болью от грубых толчков и удовольствия от умело управляющих рук, что по хозяйский лапают мое тело, приводит к настоящей эйфории. И мне почти не стыдно, что я так легко сдалась.
Мужчина тянет меня на себя и впивается в мою шею, вонзаясь зубами в нежную кожу. Пара толчков и он выходит из меня, кончая на бедро. Зализывает укус и ведёт языком к губам. Порочно облизывая их, прикусывая нижнюю. Достаёт платок и кидает мне на ногу. Сам тоже начинает приводить себя в порядок.
Одеваюсь и иду к выходу. По пути подхватываю его пиджак, накидывая себе на плечи. Отмыкаю дверь и выхожу в коридор.
Мирослав молча идёт за мной. Возле двери в гримерку оборачиваюсь, чтобы зачем-то запомнить его образ и то, что я вижу, мне определённо нравится: расстегнутая рубашка и взъерошенные волосы. Сейчас он выглядит очень сексуально.
5
Сегодняшний день не задался с самого утра. Все буквально валилось из рук: завтрак подгорел, и Диана отказалась есть. Ее любимое платье испачкалась, а ничего кроме него, она не хотела одевать. После вчерашних развлечений дочери и сестры, в квартире настоящий погром. С работой было все туго. Казалось, что во всех общепитах резко появился персонал и никому не нужны лишние руки и ноги.
С Дианой не вариант идти на поиски работы, а у Ирины не получается сегодня побыть с малышкой.
Ко всему прочему внутри у меня творилось что-то необычное. Самый настоящий шторм. Огромные волны накрывали, душа воспоминаниями вчерашней ночи.
Когда раздался дверной звонок, интуиция шепнула не открывать. Затаиться и сделать вид, что дома нет никого. Но я проигнорировала это чувство. Зря…
– Что и требовалось доказать, – не успев я открыть дверь, как Тамара Петровна проталкивает меня обратно в коридор, открывая ее пошире, впуская двух тучных женщин у одной из которых, в руках небольшая видеокамера.
– Вы только посмотрите, в каких условиях живет моя внучка. Бедный ребёнок! – бывшая свекровь обводит руками квартиру, которая была не в самом лучшем виде.
– Вы кто такие? – преграждаю им путь.
Какого черта здесь происходит?
– Эти люди Кирочка, из органов опеки. Они пришли воочию убедиться в каких немыслимых условиях живет моя внучка!
– Какие органы опеки?..
Я не верю своим ушам. Будто бы потеряла дар речи. Все происходит как во сне. Самом страшном, жутком, невероятном сне.
Одна незнакомка, комментируя, расхаживает по моей квартире, вторая ее снимает. Они как запрограммированные роботы выполняют свою работу, а мне нечем дышать. Я приросла к своему месту и не могу ничего сделать.
– …Она ещё и стриптизерша! – доносится до меня из спальни, где мы спим с дочкой.
– Я уволилась, – почему-то решаю, что именно сейчас нужно вставить реплику. Захожу в комнату и вижу, как Тамара Петровна собирает вещи Дианы в рюкзак.
– Мамочка что случилось? – дочка подбегает ко мне и обнимает за ногу.
– Уже и безработная. – Констатирует факт женщина. – Она себя не может прокормить, а что уж говорить о больном ребёнке? Поэтому, я думаю, Дианочке будет лучше у меня!
Как ушат ледяной воды. Последняя фраза этой твари меня здоровски отрезвляет! Я подхватываю ребёнка на руки, вцепляясь в дочку мертвой хваткой.
– Я не отдам свою дочь никому! – цежу сквозь зубы.
– Мамочка, угомонитесь! – оператор наконец-то складывает свою видеокамеру в сумку и смотрит на меня как надзиратель на самого страшного преступника. – Девочка едет с нами и, до решения суда она будет жить с бабушкой!
– До какого решения суда?
– До решения суда по лишению родительских прав. Ребёнок не должен жить в таких кошмарных условиях!
– Что вы несёте? – срываюсь на крик, – Какие кошмарные условия? Сколько она вам заплатила? – кошусь на вылизанную женщину и отступаю назад.
– Отдайте ребёнка добровольно, иначе мы вызовем охрану.
– Вызывайте кого угодно! Я не отдам свою дочь!
Эти клуши не шутили. Двое мужчин внушительных размеров с лёгкостью отобрали у меня плачущего ребёнка и стойко вытерпели все то «дерьмо», которым я щедро облила их.
По самодовольной ухмылке бывшей родственницы я поняла, что это ее рук дело и, не удивлюсь, если окажется что они близкие знакомые с той, что снимала весь этот цирк.
– Мой вам совет, – вторая женщина немного задержалась и обратилась ко мне, – найдите хорошую работу, это может вам помочь в суде. Обычно детей оставляют с матерями. Но эта… – кивает вслед уходящей Тамары Петровны, – может хорошо подпортить вам дела, а хорошая работа – отличный гарант.
***
Все предметы, которые находились в метре от меня, молниеносно слетали на пол. Я бесновалась и от души крушила квартиру уже несколько часов подряд.
Оставив после себя руины, обессилено уселась на пол, зажимая в руке бутылку недопитого вина, которую демонстративно вытащили из холодильника и выставили на кухонный стол работники опеки. А, между прочим, это вино было для приготовления еды и так как я редко выпиваю, оно у меня стояло уже несколько месяцев открытым. Но сейчас бутылка красного, оказалась как не зря кстати.
Я сидела в позе лотоса на холодном кафеле в полной темноте, лишь свет уличных фонарей кое-как, через окно, освещал пространство.
Когда в коридоре послышались медленные шаги, я никак не отреагировала. Вор, или маньяк, мне уже все равно. Подобному окончанию этого адского дня я не удивлюсь.
Мужской силуэт показался в дверном проеме, и я скользнула по нему взглядом.
Как обычно безупречен мой цивилизованный зверь.
Брюнет брезгливо осмотрел жилплощадь и, снова обернувшись ко мне, кинул короткий приказ:
– Поднимайся!
– Или что?.. – играю с огнём, но пьяному сознанию тяжело противится.
Подношу бутылку к губам и веду языком вдоль длинного горлышка.
Допиваю кисловатый алкоголь и толкаю бутылку в его сторону. Мужчина останавливает ее ботинком, наклоняется и берет в руку. Крутит. Затем замахивается и швыряет пустую тару об стенку позади меня.
Звон разбитого стекла оглушает. Я теряю тот момент, когда Мирослав подходит ко мне и поднимает с пола. Толкает к выходу, где я сталкиваюсь с незнакомым мужчиной.
– Вадим, убери здесь и останься до тех пор, пока я не разберусь с ней.
***
Рука, что покоится на руле, крепко сжимает кожаную обивку. Неужели он нервничает?
– Я не люблю пьяных девушек. Это дёшево! – мужчина достал из кармана телефон и быстро застучал пальцами по экрану, набирая сообщение.
– А мне какая разница? – отворачиваюсь к окну и разглядываю мимо мелькающие огни, что из-за высокой скорости напоминают смазанные линии.
Сейчас, когда алкоголь почти выветрился мне, уже не кажется эта идея такой хорошей. Я поехала с ним из-за того, что просто хотела сменить обстановку. И на мгновение мне стало легче, но сейчас, какое-то непонятное чувство маякует, что зря я дёрнула ручку пассажирской двери.
Городской пейзаж сменяется лесополосой, и вот это уже не смешно! Серьезно? Он везет меня в лес? Лихие девяностые вернулись?! И вообще, какое ему дело до меня? Зачем он появился на пороге моей квартиры? Кажется, он добился, чего хотел.
– Куда ты меня везёшь?
– Ещё недолго! – невпопад.
И правда, спустя пару километров мы съезжаем с трассы и, перед нами появляется посёлок с шикарными особняками.
Автомобиль подъезжает к высоким кованым воротам, и они тут же распихиваются. Въезжаем на территорию, где расположены два гаража, а чуть дальше – два коттеджа.
Один совсем маленький одноэтажный. У богачей обычно это называется гостевой дом. Второй тоже небольшой, но двухэтажный. Вокруг все утопает в зелени газона и в декоративных хвойных растениях, в которых я совершенно не разбираюсь.
Куда он меня привёз? К счастью, это место не похоже на загородный клуб для толстосумов.
– Выходи! – Мирослав снимает блокировку, открыв дверь первым.
Ещё чего? Я побуду здесь! Может мы проездом здесь?
Мужчина обходит машину и открывает мою дверцу:
– Мне ещё раз повторить?
– Я останусь здесь!
– На всю ночь?
Ответить мне не получается: во-первых, потому что я в шоке; во-вторых, потому что мужчина залазит в салон и берет меня на руки, а уже на улице, он перекидывает меня через плечо.
– Отпусти меня сейчас же! – стучу по спине кулаками и пинаюсь ногами.
На мои крики из гостевого домика выходит здоровенный мужчина похожий на охранников из «VO», а за ним выбегает пушистая немецкая овчарка. Собак я не боюсь, но при виде четырехлапой махины внутри все сжалось.
– Кай, фу! – крикнул незнакомец, когда пёс кинулся к нам. И пёс как по волшебству замер. В отличие от Мира, который уверенным шагом направлялся к двухэтажному дому.
– Ты сделал, что я попросил? – не оборачиваясь, произнёс мужчина.
– Да, Босс, ванна набрана.
Какая ванна?
– Отпусти меня, слышишь? О чем вы говорите? Какая ванна?
Мирослав игнорирует мои вопросы заходит в дом и, не разуваясь, сворачивает налево. Датчик ловит постороннее движение и зажигается свет, освещая стильную уборную, отделанную в черно-белых тонах. Конечно же, по центру просторной комнаты стоит огромная наполненная ванна. Та самая ванная.
– Пора остудить пыл, красотка!
Со мной никто не церемонится и словно мешок с картошкой кидают в ледяную воду. Последнее что я слышу перед оглушающей тишиной, это звонкий шлёпок воды об кафельный пол.
Выныриваю и закашливаюсь. Хочу выбраться, но крепкая рука погружает меня обратно. Не успеваю набрать достаточно воздуха, начинаю захлёбываться и барахтаться как неумелый котёнок.
Мне никто не помогает спасти свою шкуру. Он решил проучить меня за что-то?
– Остыла? – произносит мужчина, когда я в очередной раз выныриваю, жадно хватая воздух. – А теперь рассказывай, что произошло, иначе я начну с неустойки. Хотя… я могу предположить что..
– Какая еще неустойка? – хватаюсь за бортики, боясь снова оказаться под водой.
– Ну, ты же не удосужилась прочитать свой контракт. У тебя осталось два дня чтобы вернуться на работу или в свои права вступит пункт «три один-один».
Приближаюсь к нему очень близко, насколько это мне позволяет бортик ванной:
– Я повторюсь: гори в аду! – цежу сквозь зубы.
У меня проблемы посерьёзней, чем какой-то пункт «три один-один».
– Позволь я предположу. Твой бывший пожаловался мамочке, что его побили? Так пусть благодарит, что ушёл на своих двух.
– Так это ты виноват в том, что мою дочь забрали?
Ярость вмиг наполняет меня и почему-то, я себе вбиваю в голову, что если бы Мир не тронул Диму, то ничего подобного не случилось. Но следующие слова, слетевшие с его уст, наповал убивают меня:
– Его мамаша, была настроена решительно. Рано или поздно она бы сделала это, я просто шепнул, куда нужно обратиться в первую очередь.
– Ах ты мерзкий подонок! – срываюсь на крик и пытаюсь оттолкнуть его. – Ты хоть понимаешь, что ты натворил?
Мирослав поднимается и переступает высокий бортик. Не боясь намочить одежду, залазит в ванную. Склоняясь, хватает за волосы, поднимая меня. Немыслимая боль простреливает голову, и я хватаюсь за его руку, чтобы хоть как-то уменьшить давление.
– Конечно, понимаю, – произносит иронично. – Я лишил тебя единственной преграды, что могла образоваться между нами.
А дальше он произносит самые страшные в мире слова. Я уже совершенно не понимаю, кто предо мной стоит. Какой монстр в человеческом обличии может так виртуозно жонглировать человеческими жизнями?
– Когда ты мне надоешь, получишь свою дочь обратно!
– Ты слышишь себя? – еле шевелю губами не веря в услышанное.
– Более того, я даю полный отчёт своим действиям. Тебе крупно не повезло, зайдя тогда в мой кабинет!
Злость, гнев и ещё множество эмоций бурлят во мне, хочется вцепиться в его высокомерную наглую морду и расцарапать до крови.
Да как он смеет мне вообще такое говорить? Какого черта он притащил меня сюда, будто я его игрушка и он может со мной вытворять все, что ему вздумается. Да, я не спорю, он горячий мужчина но, черт возьми! Он не имеет права так просто распоряжаться чужими жизнями.
Это я должна жалеть о том, что зашла в его кабинет? Нет уж, это он пожалеет, что перешёл дорогу мне.
– Ты не всемогущий Господь Бог! – цежу сквозь зубы. Честное слово, хочется плюнуть ему в лицо.
На какой-то ничтожный момент я почувствовала себя настолько отвратительно грязной, из-за того что поддалась этой мимолетной слабости. Раз в жизни я позволила сделать то, что хочу Я и вот как судьба отплатила мне.
Меня сглазили что ли? Почему я всегда выбираю не тех мужчин?
Чужая рука скользит вдоль шеи, проводит тыльной стороной по ключице. Я шарахаюсь от него, как от высоковольтного провода. Между нами искрит, это видно невооруженным взглядом и я всей душой искренне хочу, чтобы его прибило.
– Я не всемогущий, но я могу вернуть тебе дочь.
– Серьезно? – отступаю назад и упираюсь в полукруглый бортик. Истерика медленно, но уверенно поражает нервную систему. Миллиарды нервных клеток сейчас взорвутся. – Ты забрал моего ребенка, а теперь говоришь, что можешь вернуть его мне?
– Немного порезвимся, и получишь обратно свою дочь. – Мирослав переступает бортик, расплёскивая воду.
– Это блин не вещь, с которой можно отобрать поиграться, а потом снова вернуть. Это живой человек! – вот тут я окончательно взрываюсь. Слёзы щиплют глаза, меня начинает дико трусить. – Мой живой человек! Ты понимаешь, сколько всего ужасного может произойти пока она там? Да она нафиг никому нужна кроме меня!
– Хватит попусту орать! – спокойно. Какое-то ложное спокойствие сквозит в его голосе.
– Ты меня не слышишь?
– Это ты меня не слышишь! – мужчина резко меняется в лице и быстрым шагом приближается ко мне. – Ты будешь рядом, пока мне это не надоест. Потом, ты вернёшься в свою никчемную жизнь обратно.
– Это твоя жизнь – никчемная! – кричу на него и шиплю от боли, когда его рука вновь цепляет мои волосы, собирая их в кулак. Запрокинув мою голову, долго всматривается в глаза.
– Почему у тебя голубые глаза?
Нелепый вопрос сбивает с толку, я не сразу нахожу что ответить.
– Были же зелёные. – Продолжает он.
Неужели он запомнил цвет моих глаз?
– Это линзы! Образ. – От неудобного положения затекает шея. Пытаюсь выкрутиться, но рука сжимает волосы ещё сильнее.
– Никаких больше линз!
Хочется брызнуть ядом и пошутить на счет возможного силикона в моей груди. Как он на это отреагирует? Скажет вырезать? Но я так и не решаюсь, а он больше не проронил ни слова. Выволок меня из ванной и под строгий взгляд овчарки впихнул в руки охраннику, или кем он ему тут приходится. Тот понял без слов и проводил меня к машине.
Мягкая обивка сиденья вмиг впитала влагу одежды и где-то к середине пути меня начало дико трясти. Единственное, что сделал мой водитель – включил обогрев и направил на меня тёплый воздух.
У входной двери в квартиру меня ждал человек Мира. Парень отдал ключи и оставил одну. Здесь и вправду было все убрано.
Первым делом я нашла свои телефон и набрала номер Макса. Уже через двадцать минут его сонная туша подпирала косяк входной двери:
– Я, конечно, все понимаю и люблю тебя, ну не в четыре же утра, Пантера? – стонет бедолага.
– Макс, ты можешь сегодня переночевать у меня?
Не понимаю, зачем мне это? Но, наличие двухметрового бывшего боксера, внушает уверенность.
– С тобой все в порядке? – окидывает встревоженным взглядом.
– Завтра. – Разворачиваюсь, направляясь в ванную.
Закрываю на замок дверь и включаю горячую воду. Скидываю халат и погружаю одну ногу, затем вторую. Вода обжигает ступни, но это сейчас пройдёт. Тело очень долго было в холоде.
Окунаюсь, полностью погружаясь с головой. Хочу утонуть, но понимание, что я не имею на это право, заставляет вынырнуть обратно.
Я не знаю что мне делать. Нет ни единой мысли. Пустота раздувается как воздушный шар.
Пытаюсь собрать последние силы и выстоять очередное испытание. Я смогу? Я сильная? Сколько ещё судьба подкинет таких издёвок? Надолго ли меня хватит?
