Текст книги "Больной, вернитесь! (СИ)"
Автор книги: Алекса Григ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Глава 9
Роман Витальевич Ворожбин
Во время операции я имел возможность наблюдать за Анастасией. Нет, непосредственно ЧТО она там ДЕЛАЛА, я не видел. Ширма мешала, сильно уменьшая обзор. Зато без проблем мог наблюдать за эмоциями на лице девушки.
Вдумчивая, серьёзная, спокойная, рассудительная. Когда в операционной появился пожилой врач, лишь отмахнулась от него дежурным: “Ерунда, сама справлюсь” и продолжила свою работу дальше.
Тот факт, что я остался в сознании, удивил. А как же рассказы о фантастических мультиках и глюках?! В помещении было немного прохладно – или это мне так только казалось? – и невероятно скучно.
– Скажите, Анастасия Алексеевна, – не выдержал я под конец, – а вы крестиком вышивать умеете?
Почему спросил? Сам не знаю. Раз она меня разрезала, значит, и сшить должна. А вдруг не умеет?!
– Крестиком? Умею. Я вообще много швов знаю. Хотите, тамбурным[1]1
Тамбурным швом называют ручной стежок, напоминающий дорожку из одинаковых петель. Этот вид получил несколько наименований: тамбурная цепочка, колосок, бабочка, простая цепочка.
[Закрыть] вышью?! – на лице моего хирурга проскользнула улыбка.
Возникло ощущение, что на мгновение в операционную заглянуло солнце, приласкав своим лучом.
– Шейте так, как положено, – смутился я.
Спустя ещё какое-то время ширму убрали, а хирург, оперировавшая меня, устало вздохнув, сообщила:
– Сейчас вас отвезут в палату. Если что-то будет необходимо, зовите постовую медсестру. Я зайду на обход ближе к обеду. Ни в коем случае не вставайте! Понятно?!
– Да, – кивнул я ей. – А когда можно будет?
– Всё скажу на обходе. Роман Витальевич, вы взрослый человек… давайте мы договоримся с вами не делать никаких глупостей и предписаний врача не нарушать. Вы же хотите поскорее выписаться, правда?
Откуда она это знала?! Я кивнул.
– Ну вот и хорошо. Постарайтесь поспать. Если будут сильные боли, медсестра уколет обезболивающее. Не стесняйтесь его просить.
– Да, конечно, – ага, сейчас.
Что я потерпеть не смогу? Не маленький мальчик! Обойдусь без уколов.
Как же я ошибался. Мало того, что уснуть после операции так и не удалось. Постоянно кто-то шастал по коридору, гремел каталкой, шаркал ногами, кряхтел и кашлял. Скорее всего, это был не один и тот же человек, но всё равно. Через три часа наркоз, как и обещала анестезиолог, меня “отпустил”.
Боже, как же это больно! А-а-а-а-а!
Я честно терпел первые минут… пятнадцать, ну может, двадцать, а потом начал стонать.
– Эй, парень, ты чего воешь?! – раздалось из темноты.
Я как-то не обратил внимания, что в палате не один.
– После операции? – сочувственное из другого угла. – Свеженький? Ты Женечку позови. Она тебе укольчик сделает. Сам поспишь, и другим дашь.
Теперь уже перспектива не казалась мне столь отвратительной и оскорбляющей достоинство. Это терпеть просто нереально. Пришлось нажать на кнопку и ждать, пока явится совсем молоденькая медсестра.
– Что случилось? – спросила она шёпотом.
– Больно, – прошипел я.
– А-а-а, сейчас. Подождите.
Девушка ушла, а вскоре явилась с железной мисочкой.
– Левую оперировали? Сможете лечь на бок? – поинтересовалась она.
Скрип моих зубов в момент поворота, наверное, был слышен по всему отделению.
– Ну вот. Скоро всё пройдёт. Постарайтесь поспать, – участливо улыбнулась медсестра и вышла из палаты.
Очень скоро я действительно провалился в сон. Короткий и страшный. Я летел по небу, а с земли в меня стреляли, пытаясь сбить. Как долго я проспал, не знаю, но проснулся от голоса матери, доносившегося из коридора.
“Здравствуй, утро! Сейчас будет нечто…” – пронеслось в голове.
– Сыночек, родной, – ворвался в палату голос, облако аромата дорогого парфюма и, собственно, Екатерина Георгиевна.
Непроизвольно поморщился от боли в голове. И зачем же так орать?! Я ещё не оглох.
– Ты не рад меня видеть? – опешила она.
– Здравствуй, мама! Нет, рад. Просто от громких звуков голова болит. Ты не могла бы говорить чуть потише?
– Ой, прости, Ромочка. Так что с тобой случилось? Как ты тут оказался? Нам, когда позвонили и сообщили об аварии… Я сразу же выехала сюда! Общая палата, да как они вообще смели?! И привезли в какую-то занюханную… – чем дальше, тем звонче звучал возмущённый голос. – Ой, прости, я опять громко, да?!
– Да, – вздохнул я.
Всё равно пока не выговорится, не успокоится. А жаль, я так мечтал о тишине.
– Здравствуй, сын, – а это уже отец пожаловал. – Выглядишь ты не очень.
– А по-моему, шикарный видок! Во всяком случае, ситуации соответствует и в антураж вписывается… Он же не в санатории лежит, – усмехнулся Денис.
– Кто ещё приехал? – нет, ну мне просто интересно.
– Влада дома, не переживай, – отреагировал брат. – Я просто еду вместо тебя. Ну а… – он кивнул на мать. – Прицепом.
Криво улыбнувшись, понимающе моргнул Денису глазами.
Да, мамочка не смогла бы усидеть. Если бы не взял один, запилила бы другого.
– Я спал, поэтому ответить на вопрос: “Что случилось” толком не могу. Даже не знаю, жив ли Матвеич, – смотря на отца, отвечаю матери.
– Жив, хоть и в худшем состоянии, – среагировал он. – Не переживай, мы его после выписки на реабилитацию отправим.
Облегчённо выдохнул.
– Мы заберём тебя отсюда! – заявила мама.
– Не раньше, чем я выпишу пациента, – послышался от двери голос ночного ангела и оперировавшего меня хирурга в одном флаконе.
– Да кто вы такая, чтобы что-то здесь решать! – взвизгнула мать.
Она не привыкла, чтобы кто-то оспаривал её желания. Отец не в счёт. Ну, я ещё могу, иногда.
– Роман Витальевич – мой пациент, – парировала Настенька. – И пока я не посчитаю возможным, ни выписки, ни перевода в другую больницу не будет! – в голосе девушки зазвучал металл. – Более того, кто вам дал разрешение на посещение палаты без халатов, сменной обуви?! Ещё и в таком количестве. Я молчу про то, что время для посещений с десяти до часу, а сейчас всего лишь начало девятого утра!
Губы моего доктора сжались в тонкую линию, глаза метали молнии. М-да, мама, похоже, нарвалась не просто на серьёзного противника, на кремень.
– Покиньте сейчас же палату! Вы, – доктор кивнула в сторону Дениса, – можете подождать меня возле ординаторской. Я выпишу пропуск на посещение больного. Остальных прошу удалиться.
– Да ты!.. Виталик, ты это слышал?! Какая-то малолетка мне будет здесь указывать! Я никуда отсюда не пойду! – мама, возмущаясь, закричала так, что я застонал.
– Катюша, пожалуйста, пойдём. Посмотри, Роме плохо. Давай не будем усугублять его состояние, – папа взял супругу за руку и повёл к выходу из палаты.
– Я этого так не оставлю! – не унималась мать. – Ты отсюда вылетишь с позором! – пообещала она врачу.
Глава 10
Анастасия Алексеевна Ожегина
– Я так понимаю, это были ваши родители? – посмотрела я на своего пациента.
Три часа сна и… утро начинаем с истерических воплей нервной мамаши. Можно подумать, я тут в бирюльки играю днями и ночами напролёт, а не работаю.
“Ты отсюда вылетишь с позором!” – ага, разбежалась, как же…
– Не обращайте внимания на маму, – послышалось сбоку.
Обернувшись, упёрлась взглядом в улыбающегося молодого человека, поразительно похожего на Романа.
– А вы?..
– Денис Витальевич Ворожбин. Волею судьбы, младший брат вашего подопечного и сын той женщины, что угрожала вам. Не беспокойтесь, отец её угомонит. Просто мама сильно перенервничала. Она у нас… – теперь уже мой собеседник замолчал.
– Никак не может поверить, что мальчики выросли, – со вздохом завершил фразу брата второй. – Ден, тебя вроде как в коридор отправили ждать. Нет?!
Парень широко улыбнулся, вскинул обе руки вверх в жесте “сдаюсь”, буркнул: “Понял” и вышел из палаты.
Всю некрасивую сцену наблюдали ещё двое мужчин, лежавших в этой палате.
– Ну, и как мы себя чувствуем? – собралась я с мыслями и попыталась вести себя непринуждённо.
– Вы, скорее всего, плохо. Я – ожидаемо погано, – улыбнулся мне пациент. – Анастасия Алексеевна, скажите, я тут надолго застряну?
Что? В смысле?! У него сотрясение, перелом, а он что, домой собрался уже?!
– Простите, я не верно высказался. Как долго я буду находиться на лечении в больнице? – попытался исправиться Роман.
– Это будет напрямую зависеть от того, как вы будете соблюдать мои рекомендации, – немного резче, чем надо было бы, ответила я. – А также от вашего организма. У кого-то кости срастаются очень быстро, а некоторые, – я выразительно посмотрела на ещё одного своего пациента, – долго лежат.
– Настень… Анастасия Алексеевна, я же не виноват, что она… – начал другой мой пациент. – Всё-всё, понял, умолкаю.
– Ну хоть какие-то сроки есть? Одна, две, три недели?! – он меня решил добить?
– Роман Витальевич… – начала я.
– Роман, – перебил меня мужчина.
– Что, простите? – не поняла я.
– Называйте меня просто Роман. А то я чувствую себя рядом с вами древним стариком, – смутился пациент.
– Ну хорошо, Роман, – выделила я его имя, – у вас сотрясение второй степени, плюс перелом ноги. Минимальные сроки для выписки – три недели. И это при ускоренной регенерации костной ткани, отсутствии нагрузки на травмированную ногу и… Ну что вы глаза закатываете?!
Вот прям совсем как маленький, ей-богу.
– Три недели в больнице?! Это же катастрофа! – выдохнул он. – Ладно, попрошу привезти мне ноутбук и телефон.
– Это исключено! – отреагировала я мгновенно.
– Что исключено? – обалдел Роман.
– Ещё раз повторяю, у вас сотрясение мозга. Две недели никакой нагрузки! Ни телефона, ни ноутбука, ни книг, ни телевизора, понятно?! – непроизвольно повысила я голос.
– В смысле?! Вы хотите, чтобы я умер на больничной койке?! – в тон мне ответил мужчина.
– Нет! Я как раз хочу, чтобы вы поскорее преодолели все негативные последствия и с минимальными проблемами выписались домой! – уже едва сдерживаясь, ответила пациенту.
– Это форменный произвол! Не верю, чтобы это всё было мне запрещено! – распалялся мой собеседник.
– Тот, кто оспаривает мои назначения, обычно задерживается подольше! Да, Виктор Степанович? – я повернулась к тому, кто нарушил предписания и попал на повторную операцию.
– Да, так и есть, Анастасия Алексеевна, – вздохнул мужчина. – Ты, Ромик, докторице-то не перечь. Она лучше знает, как надо.
С благодарностью посмотрела на поддержавшего меня.
– Ну, а ваше состояние как? Нога болит? – обратилась уже непосредственно к пожилому мужчине, подходя к его кровати.
– Нет уже, – было мне ответом. – Только сильно чешется. А сестричка не разрешает, – пожаловался пациент.
– И правильно делает. Расчешете кожу, начнётся нагноение. Оно вам надо? Потерпите немного. Послезавтра сделаем рентген. Если всё хорошо, снимем гипс.
– Спасибо, – тяжело вздохнул мой собеседник.
– Спит? – кивнула я в сторону третьего пациента.
– Да. Его Женечка наколола, – ответил мне Виктор Степанович.
– Знаю, – теперь уже я вздохнула. – Раз вопросов больше нет, то я пойду.
Роман пыхтел на своей кровати, сверля меня взглядом, но молчал.
Вот и правильно. Нечего спорить. От отсутствия гаджетов и книг ещё никто не умирал.
Двенадцатая палата была последней, так что я направилась в сторону ординаторской. Тем более, что там собралась толпа.
– Анастасия Алексеевна, – расплылся в улыбке наш заведующий отделением, – я бы хотел обсудить с вами некоторые моменты, касающиеся Ворожбина… Тет-а-тет.
– Хорошо, – я гордо прошла в ординаторскую мимо злобно сверкавшей глазами матери Романа.
Они друг друга стоят.
– Настя, что там, – сменив тон, как только мы остались одни, спросил Николай Захарович.
– Я бы из-за прихоти мамочки транспортировать не стала. Перелом, хоть и зафиксирован, но ему необходимо время. Там было несколько осколков. Сотрясение опять же. Если пациент будет сам настаивать, то через две недели я подпишу бумаги, но не раньше. Я всё же диплом защищала…
– Да знаю я всё, Настенька, не кипятись, – перебил меня Захарыч. – Пациента родным не отдадим, – подмигнул он мне. – Будет тебе отдушина, посреди “серости”.
Я уже было набрала воздуха в лёгкие, чтобы возмутиться, но тут открылась дверь, и без стука вошла эта самая…
– Екатерина Георгиевна, к сожалению, состояние пациента не позволяет его перевозить в другую больницу на данный момент. Если вы сомневаетесь в компетенции нашего врача, то можете заказать и оплатить видеоконференцию с вашим специалистом, – выдал ей Николай Захарович с ходу, не дав и слова произнести. – Что же касается посещения больного, то тут правила едины для всех. Пропуск Анастасия Алексеевна вам выпишет. А теперь прошу меня извинить, мне пора. До свидания. Здоровья!
И заведующий отделением, самый уважаемый врач местной больницы, просто ушёл.
– Да вы… Да я… – заело пластинку у возмущённой женщины.
– Ты всё слышала. Нет, значит, нет! Катя, пойдём. Когда ты уже начнёшь ставить здоровье своих родных превыше своих амбиций?! – отец Романа просто взял за локоть и увёл женщину.
– А я ей говорил, – услышала я шёпот ещё одного члена семейства Ворожбиных. – Доктор, а можно, вы в пропуске укажете ещё и вот этого господина. Ему крайне необходимо поговорить с Романом…
– Вы?! – проходя мимо, я не обратила внимания, а возможно, просто не узнала в высоком мужчине в деловом костюме своего спасителя.
Сейчас же, глядя в задумчивые глаза, окунулась с головой в воспоминания.
– Настенька! Так вот кто та боевая докторша, что довела до белого каления Екатерину Георгиевну. Рад вас видеть в добром здравии, – улыбнулся мне мужчина, выдёргивая назад в реальность. – Надеюсь, вам больше никто не докучает?
– Вашими стараниями, нет, – ответила я на улыбку.
– Я так понимаю, – влез в разговор Денис, – вы знакомы? Это облегчает дело. Ну так что, позволите Андрею пообщаться с Ромашкой?
– С кем? – не поняла я.
– С Романом Витальевичем, – ответил мне мой бывший спаситель.
– А он вам кем приходится? – сорвался с языка неуместный вопрос.
– Шефом. Я – начальник его службы безопасности. А тут авария. Понимаете?!
Я лишь кивнула.
– Хорошо, очерёдность сами установите. Но не беспокоить, не нервировать мне пациента. И постарайтесь ограничиваться максимум получасовым посещением, – отвечая сразу на все вопросы, предупредила я.
– Ну, мать Ромик полчаса не выдержит, я с ним тоже столько возиться не собираюсь… Так что, Андрюха, он весь твой. До свидания, Анастасия Алексеевна. Рад был познакомиться. Терпения вам с таким пациентом, как мой братец. Андрюха, счастливо! Я на пять секунд к Ромашке и поехал, – Денис вышел из ординаторской, оставив нас двоих.
– Если что-нибудь будет необходимо или, не дай бог, покажется вам странным, сразу же звоните мне, – оставшийся глава службы безопасности протянул прямоугольник картона.
Визитка. Номер телефона, имя и отчество. Всё лаконично до безобразия.
– Думаете, авария не случайная? – удивилась я.
– Как знать, как знать… – пробормотал мужчина. – Настя, вы приглядитесь к Роману. Он же как… носорог. Снаружи непробиваемая броня, а внутри….
– Белый и пушистый, ага, – едко заметила я, вспомнив, как вспылил это непрошибаемый.
– Вы не поверите, но, да, именно так. До свидания!
Мужчина вышел, а я осталась с противоречивыми чувствами внутри.
Глава 11
Роман Витальевич Ворожбин
Без книг – ладно, но как я буду работать без телефона и ноутбука?! Это же форменное неизвестно что! Как она не понимает, я же так просто не могу. Выпасть из жизни на три недели – недопустимая роскошь.
– Чего пыхтишь, как обороняющийся ёж? – спросил брат, войдя в палату. – Кстати, а доктор зачётная у тебя. Даром, что совсем молоденькая, но так даже интереснее, – подмигнул он мне.
– Совсем с ума сошёл? При чём тут её возраст. Ты знаешь, что она мне запретила?!
– Приставать и оказывать знаки внимания? – не унимался младший.
– Нет! Работать! Ден, это же… Я не могу выпасть настолько…
– Остынь! – тон брата резко сменился и стал властным, что ли. – Считай, что у тебя санаторно-курортное лечение и отпуск. Ты когда последний раз отдыхал? Правильно… “в прошлой жизни”. Ром, ты же трудоголик до мозга костей. Рассматривай аварию как намёк вселенной, что тебе пора остановить этот бег в колесе и просто спокойно вздохнуть. Нельзя напрягать зрение – превосходно, поиграй с соседями по палате в города. Спорим, они тебя сделают. Хотя с твоей географией командировок, может быть, и нет, – снова эта усмешка.
Добрая, лукавая и какая-то раздражающая. Будто мелкий знает что-то, а я – нет.
– Настенька эта опять же. Да и других красивых женщин тут на квадратный метр площади…
– Денис! – резко прервал его я.
Совсем обнаглел.
– Не переживай. Для меня нет больше никого, кроме Влады. Но я же не слепец. Однажды и в твоей жизни появится женщина, после знакомства с которой остальные потускнеют. И знаешь, ЧТО САМОЕ ПРОТИВНОЕ?!
– Что? – любопытно же.
– А то, что ты, как дурак, ещё будешь какое-то время корчить из себя невесть что, прежде чем поймёшь это. А потом, оглянувшись назад, по прошествии времени скажешь: “Вот в этот момент моя жизнь изменилась!” Но это потом… А сначала пройдёшь: отрицание, гнев, компромисс, ощутишь сильнейшую депрессию – и только потом примешь это чувство.
– Ты что-то перепутал. Это совсем о другом, – недоумённо поднял бровь я.
– Посмотрим-посмотрим, – хмыкнул он. – Там, кстати, Андрюха приехал. Они, оказывается, с твоей Настенькой старые знакомые.
– Она не моя! – рыкнул я.
В душе поднялась какая-то иррациональная злоба как на брата, так и на лучшего друга.
– Ладно, ладно, молчу. Я тебе напишу, как пройдёт встреча… Ай, чёрт, позвоню… Ладно, заеду и лично расскажу. Раз уж у тебя такой зверь в юбке завёлся. Дикий, но чрезвычайно симпатичный! – брат развернулся и вышел из палаты, напевая: “Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь…”
Вот же гад мелкий! Хотя уже с меня вымахал. И в плечах почти догнал… Не такой уж и мелкий.
Не успел уйти один, как явился другой.
– Можно?! – заглянул в палату Андрей.
– Заходи, чего уж там, – вздохнул я.
– Слушай, тут такое дело… – начал друг, присаживаясь у моей кровати на стул. – Помнишь, я рассказывал тебе летом смешную историю, в которую случайно ввязался. Ну, про девушку, которую жених пытался задушить в клубе.
– Что-то такое припоминаю, – на автомате ответил я. – А к чему ты этот случай вспомнил?
– Твоя врач, Анастасия Алексеевна, и есть та девушка. Ром, я тебя знаю, как облупленного. Ты, это… не обижай девчонку. Ты её тогда не видел… На ней же лица не было. А сколько страха в глазах. Поражаюсь, как это она вообще с людьми работать продолжила. Правда, видишь, как вышло, в глухомань уехала карьеру строить. А ведь я тогда о ней справки навёл. Отличница, подающий надежды нейрохирург, любимица педагогов… Для неё же место в областной больнице держали. Причём не по блату, а за заслуги.
– Не понял, ты это сейчас к чему?
Всё я прекрасно понял. И историю ту вспомнил. А ещё фото, что показывал мне Андрей. Это ведь она снилась мне последнее время. Вот уж не думал столкнуться в реальной жизни с собственным сновидением. Интересно, почему же я её сразу не узнал?! Да потому, что у кого-то в голове шарики с роликами рассыпались и перемешались…
– Ладно, я тебя понял, – вздохнул, глядя на друга. – Но давай ближе к делу. Ты же не просто так ко мне в гости напросился…
– Догадливый. Рассказывай всё, что помнишь. Вообще всё, даже мелкие незначительные детали. От момента выезда из города и до… Ну, давай до попадания сюда, в больницу.
– Вот это ты, брат, загнул… Ну, слушай, – усмехнулся я.
– Пять секунд. Я на диктофон ещё запишу. Ты же меня знаешь…
– Знаю.
Да, что касается работы – Андрей свой хлеб с икрой ел не зря. Да что там… Он у нас мог заменить целый следственный отдел в одиночку. Рассказ мой не то, чтобы был долгим и содержательным. Однако за это время успела появиться медсестра, поставить уколы всем, меня подключить, а потом и отключить от капельницы. Андрюха, как гестаповец, пытал меня и пытал. А я всё больше и больше вспоминал. Правда, под конец голова разболелась нещадно.
– Записал? – скривился я. – А то у меня уже сил нет с тобой разговаривать.
– Да. Ты не беспокойся. Лежи, отдыхай, поправляйся. Я постараюсь разобраться в этом деле. Есть даже некоторые мыслишки… Но это так, ерунда. Ну и, ты же помнишь, обещал…
– Не обижать твою знакомую. Помню. Постараюсь! Если, конечно, она сама меня обижать не будет, – подмигнул Андрею я.
– Как же, тебя обидишь, – отреагировал он. – Ну, до скорого.
Мой начальник службы безопасности вышел, а я остался… с роем мыслей и догадок в голове.
Глава 12
Анастасия Алексеевна Ожегина
Первые несколько дней мой подопечный честно пытался исполнять все выданные ему предписания. Но то ли ему быстро надоело, то ли сработало извечное: “Если мужчина не лежит пластом, значит он здоров”, а только на четвёртый день я застала Романа с телефоном в руках.
– Вы там что, совсем обалдели! – рычал в трубку мой нарушитель режима, сжимая кулак. – Что значит: “Мы ничего не можем сделать”?! Вы хоть понимаете, как это называется? Нет! Это срыв поставки! Кто будет оплачивать неустойку?! Выверну из ваших же карманов! Крутитесь, как хотите, но чтобы через час машина была перегружена! Если через полтора часа не поступит звонка – пеняйте на себя!
Роман со злостью отключил мобильник, откинулся на подушку и прикрыл глаза.
– Нет! Ну вы только послушайте! У фуры заклинило тормоза, поэтому… И молчат! Думают, если меня заперли, то я ничего им не сделаю?!
– И давно он так? – шёпотом поинтересовалась я у Виктора Степановича.
– Дык, минут пять как лютует. Сразу видно, большой человек, начальник! – в тон мне ответил пациент.
– Значит так, Роман Витальевич, сдаём телефон! – я протянула руку раскрытой ладонью вверх. – Или вы думаете, что пару дней прокапались и уже здоровы? Я что говорила про работу и гаджеты?!
– Вы не понимаете… – начал Роман.
– Нет, это вы не по-ни-ма-е-те! – прервала я его на полуслове. – У вас есть заместители. Да брат, на худой конец… Неужели так сложно отложить дела на недельку-другую?! Восстановитесь и орите на своих подчинённых хоть до позеленения. Но уже не под моим контролем!
Злилась? Да. Определённо. И как только наглости и мозгов хватило ослушаться?! А ещё иррационально восхищалась. У него же головные боли до конца не прошли, а уже вернулся к делам. Феноменальная работоспособность! И его голос, от которого у меня всё внутри переворачивалось и пело…
– Не отдам, – поджал губы мужчина, сверля меня взглядом. – Вы мой статус руководителя подрываете. Я просто обязан получить звонок с отчётом и ответить на него. Анастасия Алексеевна, отец строил компанию с нуля. Я сам отдал ей уже десять лет жизни, четыре из которых провёл на посту генерального директора. Я не могу просто взять и исчезнуть…
– Как же вам объяснить… – грустно вздохнула я.
Все аргументы мужчины мне были прекрасно понятны, но…
– Вот смотрите. У вас там машина сломалась. Вы требуете перегрузить из неё товар, или что там… Не заставляете водителя продолжать движение во что бы то ни стало, верно?
– Пф-ф-ф, естественно! Там же тормоза накрылись. Если потребую продолжить путь, то угроблю машину и попаду на более дорогостоящий ремонт.
– Во-о-о-от! – обрадовалась я. – Вы сейчас, Роман, эта самая машина! Так почему же планируете ехать любой ценой?!
– Не понял, – растерянно посмотрел он на меня. – В смысле?
– В самом прямом. Я запретила вам нагрузку на мозг не просто так, из вредности. Нервничая, напрягая зрение и слух, пытаясь анализировать поступающую в большом объёме информацию, вы тем самым мешаете восстановлению своего здоровья. Потерпите немного.
Как маленькому разжёвываю, честное слово! Но так хочется, чтобы пациент поскорее выздоровел.
– Телефон не отдам, – упрямо сжал он губы. – На звонок я всё равно должен ответить. Но, – не дал мне возмутиться Роман, – я вас понял и больше режим нарушать не стану.
– Хорошо, – вздохнула я. – Надеюсь, вы человек слова.
На этом я вышла из палаты. Зачем приходила?! И сама не помню. Я сегодня утром поймала себя на мысли, что слишком зачастила в двенадцатую. Глупость какая-то, но факт. Такое ощущение, что сама искала возможность пересечься взглядами с красивым пациентом. Злилась, замечая жеманные попытки молодых медсестёр строить Роману глазки.
Время шло. Спустя полторы недели после знакомства в приёмном покое, Роман начал казаться мне не таким уж и упёртым, бестолковым, непрошибаемым. Да и головные боли у него полностью сошли на нет. Этот момент крайне радовал. После того памятного разговора мужчина держался и режим больше не нарушал. Правда, при каждом обходе сверлил меня взглядом и сопел, как ёж, когда я “продлевала” запрет.
Несколько раз заглядывал Андрей. Мужчины о чём-то шушукались. После посещений начальника службы безопасности наш “генеральный” впадал в уныние. Ни с кем не разговаривал. Бурчал себе что-то под нос, явно злое. Это со слов соседей по палате.
Пару раз в неделю являлись родители моего пациента. Такие дни были нервными не только для Романа, но и для нас с Николаем Захаровичем. Екатерина Георгиевна явно проверяла нас на прочность. Однажды “в гости” заехал Денис. О чём разговаривали братья, мне не доложили. Однако эта встреча повлияла на пациента благотворно.
– Здравствуйте! – вошла я в палату. – Виктор Степанович, для вас радостные новости – завтра на выписку. Константин, к сожалению, вас мы готовим к переводу в область. Далее мы бессильны. Вам нужна помощь специалистов другого профиля.
– Спасибо, Анастасия Алексеевна, – обрадовался мой “информатор”.
Жаль с ним будет расставаться. Умеющий разговорить кого угодно, он очень помогал мне. И дело не в Романе вовсе. Константин тоже прошёл через аварию, вот только потерял в ней жену и дочь. Пока восстанавливали его тело, приходилось колоть препараты. Дальше ему нужна была помощь уже совсем других специалистов. Бумаги для перевода в психоневрологический диспансер я подготовила ещё два дня назад, а отправку затягивала… Не знаю даже почему.
– Кхм, а для меня будет порция хороших новостей? – Роман вырвал меня из размышлений.
– Для вас? Для ва-а-а-ас… – медленно протянула я, задумавшись. – А с вами мы попробуем снять запрет на телефон. Но! Без чтения, договорились?! Ограничимся пока только звонками.
– Спасибо и на том, – улыбнулся мой пациент. – Анастасия Алексеевна, а когда мне можно будет вставать? Я готов даже на костыли. Не могу я так больше…
Ну, эта просьба вполне объяснима. Здоровый, сильный мужчина уже десять дней лежит пластом.
– Завтра вы записаны на рентген. Посмотрим, как у нас дела, и решим.
