Текст книги "Кривозеркалье"

Автор книги: Алекс Психов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Я осознал всю прелесть шавассаны. Всё пронизано потоками энергий. Я представляю как через меня идёт волна энергии. Как она проходит вдоль моего тела от ступней до макушки. Эта волна несёт регенерацию и Силу. Бывает, что я даже чувствую вибрацию, проходящую по мне. Просто явно ощущаю её.

Я не выполняю инструкцию по эксплуатации своего тела. Я не проговариваю заученный и стандартный текст. Я импровизирую. Я ловлю волну так, как я могу. Так как мне удобно. Предела нет…

10.

Март 2020. Прибытие.

Мы сидим в накопителе аэродрома одной из деревушек нашего края. Отсюда на вертолётах мы полетим на рудник. Циклон уже на подходе. Вылет могут отменить. И тогда мы будем ночевать в накопителе или в автобусе. Не хотелось бы.

Здесь почти все работники нашей фабрики. За малым исключением. Люди сидят на скамейках, стоящих вдоль стен небольшого накопителя. Большинство смотрит в смартфоны или ноутбуки. Некоторые бесцельно ходят туда – сюда. Я, Злобник и Альберт сидим рядом на одной скамейке. Мы молчим по большей части.

Я смотрю на девушку в другом конце накопителя. Это Она – та, из-за которой я не хотел заезжать на вахту. И она же – Та, из-за которой я очень сильно хотел заехать на вахту. Это в своем роде – моя начальница. Девушка тридцати лет. Виктория. Она курирует реагентные цеха. Ведёт учёт реагентам и выписывает нам наряд – задания. Темные волосы, карие глаза. Неплохая фигура.

Сейчас она показывает что-то в своём смартфоне хмурому типу, сидящему на скамейке. Этот хмурый – мой старый враг. Сорока семилетний дядя со странной фамилией Черкисонский. Больше известный среди фабрикантов как Стас Михайлов. Это из-за бородки на его лице. Прозвище – Стас Михайлов, Черкисонскому прикрепил мой приятель Макс, ещё в самом начале, когда мы все только начинали вместе работать.

– И за что ты его не любишь, Псих? – спрашивал Макс, подразумевая Черкисонского. – Он тебе там песни не поёт, когда ты наезжаешь на него? Типа – всё для тебя! Я выкатил эти бочки. Для тебя! Завёз известку. Всё для тебя…

Когда Макс заводил эту песню, то Черкисонский всегда представлялся мне в серебристом плаще, вальяжно идущий по цеху, с микрофоном в руке. Вот он простирает ко мне руки и начинает, – Всё для тебя! Я приготовил растворы. Дляяя тебяяя!

Пока Черкисонский с воодушевлением поёт, за его спиной на подтанцовке пляшет его напарник, – худющий реагенщик по прозвищу Царь. Вытанцовывая вокруг бочек с гипохлоритом, Царь кривляется и корчит лицо под пение Черкисонского, – Всё для тебя! М-да.

Я, Альберт и Стас Михайлов работаем в реагентных цехах. С нами будет работать ещё один тип. Новенький. Он заедет на рудник попозже. А Вика – наш начальник. И сейчас она весело что-то показывала Стасу Михайлову в своём смартфоне. Человеку, за которым мы с Альбертом периодически разгребали говно, которое он нам оставлял по смене.

Жизнь странная штука. Стас Михайлов порол косяки, попадался начальству за неприглядным делом. Начальство ругало Викторию. Та выгораживала Черкисонского. Мы с Альбертом разгребали за ним говно. Альберт ругал Вику. Я оправдывал её. Альберт спрашивал почему я заступаюсь за неё. Я объяснял ему почему.

Я сидел на скамейке, смотрел на Вику, сердце моё металось в груди, и я думал о том, что в нашем Мире вообще всё – наоборот. Время подходило к тому моменту, когда уже обычно начинается посадка в вертолёты. Скоро всё узнаем.

Среди народа ходил слух о том, что на руднике уже гуляет коронавирус. Этот слух был подкреплен статьёй в новостном чате нашего края. В статье говорилось о том, что на руднике болеет несколько человек непонятно чем. То ли ОРЗ, то ли обычным гриппом. Работники рудника опасаются, что это коронавирус…

В накопитель зашёл мужчина и объявил, что можно выходить и грузиться в вертолёты. Сразу поднялся шум, люди зашевелились и стали подниматься со своих мест. Я взял свою сумку и отправился к выходу. Так началась самая странная и самая длительная вахта за мою жизнь. По крайней мере на данный момент времени.

11.

Мир литературы открылся мне с раннего детства. Помню – как мама читала мне мифы Древней Греции. Золотое Руно и Подвиги Геракла. Потрясающие истории. Я был заворожен ими и просил маму перечитывать мне их снова и снова. Ещё мама читала мне русские народные сказки. Мне очень нравилось в них, как люди и звери общаются на одном языке. Позднее я сам перечитал всё это. К мифам древних греков – по-моему никто не подобрался ближе, чем Роберт Грейвс. Ну это на мой взгляд. Мне сорок два года, и я всё ещё немного увлечён этой темой. В этих мифах сокрыта тайна.

По окончании первого класса, на последнем уроке, каждому ученику в нашем классе подарили книгу. Это был «Остров сокровищ» Роберта Льюиса Стивенсона. Мне понравилось. Вместе со школьными товарищами я записался в детскую библиотеку.

В то время было невероятное количество детской литературы. Вспоминаются такие вещи как – «Жаконя. Котькин и другие». (Первый роман в стиле ужастиков, попавшийся мне). Или например – «Саня Дырочкин – человек общественный» (о социальных приключениях детей 80 – х). «Приключения Электроника», «Приключения Алисы» Кира Булычева, романы Волкова об Изумрудном Городе и многое, многое другое. Очень много литературы печаталось в детских журналах. Просто невероятное количество.

80-е годы, это золотая пора. Целая эпоха. Время солнца. Что только не чудили мы в то время. Рассказ об этом чудесном времени заслуживает отдельной работы.

Во втором что-ли классе, я наткнулся на «Обитаемый Остров» братьев Стругацких. Этот до сих пор являющийся культовым роман, привил во мне уважение и любовь к фантастике. Я перечитал его несколько раз.

Узнав, что у «Острова» есть продолжение, я примчался в детскую библиотеку и потребовал у тётеньки – библиотекарши «Жука в муравейнике». Та вытаращила на меня глаза словно я потребовал у неё маркиза де Сада. Было бы интересно посмотреть на её лицо попроси я у неё реально «Сто двадцать дней содома». Библиотекарша заявила мне, что «Жук в муравейнике», это – не для второклассников. Пялясь снизу вверх, на её обтянутую кофточкой грудь я заявил, что уже прочитал «Обитаемый остров». Мисс большаягрудьобтянутаякофточкой объяснила, наклонившись ко мне, что даже несмотря на это, она не может выдать мне «Жука в муравейнике», и что если меня так сильно интересует фантастика, то у них есть вот это или вот это.

Я понял, что удачи мне здесь не видать и взял наугад книгу со стеллажа, указанного доброй тётей – библиотекарем. Это оказалась история о том, как юные пионеры собрали в каком-то гараже космический корабль, и отправились в космос, не предупредив об этом своих родителей. На космических просторах они схлестнулись с расой буржуев, захватывающих добрые социалистические миры. Помню, как я прочитал половину этой книги и захлопнул её. (Если бы в то время я курил дурь, то может бы и одолел её). Детская библиотека перестала существовать для меня.

У отца на книжных полках можно было найти что-либо посерьёзнее. Например – Джек Лондон, Вальтер Скотт или Фенимор Купер. Ещё у отца были самоиздатовские книги с произведениями, собранными из различных журналов, публиковавших их по частям.

Отец у меня заядлый книгочей, и в нашем доме постоянно появлялись новые книги. Собрание сочинений Дюма. Серия «Миры Фантастики». Собрание произведений Джеймса Оливера Кервуда. Те же Стругацкие. Море детективных серий. Отечественный детектив. Одиночные издания различных авторов. Генри Миллер. «Тропик Рака, я прочитал, когда мне было лет тринадцать. И многими годами позже я прочёл почти все остальные его вещи. Как герой своих собственных произведений, Генри Миллер был мало симпатичен мне. А вот то, как он писал – это впечатлило меня. Ещё в те годы меня зацепил Майкл Муркок и его мульти вселенная с Вечным Героем. Что-то ТАКОЕ есть в его книгах. Однозначно…

Как-то летом 1992 года я засел дома. Было мне тогда тринадцать лет. Заняться мне особо было нечем. Встал извечный для меня в таких случаях вопрос – что почитать? Я полез в старую подборку журналов «Вокруг Света». Там издавали частями произведения зарубежных авторов. И в журнале за апрель 1988 года, я обнаружил публикацию новеллы «Туман». Имя автора мне ничего не сказало – какой-то американец. Без особого предвкушения я начал читать новеллу.

США. Штат Мэн. Коттеджный городок у озера. Сильная буря. Поездка в город за припасами. Супермаркет. Сильное землетрясение и надвинувшийся на город плотный туман. Неведомые монстры в тумане. Мне нравилось то, что я читал. Стиль повествования, живые диалоги, живые персонажи, описание событий. Я посмотрел имя автора ещё раз. Стивен Кинг.

Скажу больше. «Туман» Стивена Кинга стал открытием для меня. Словно я нашёл бриллиант среди серых камней. Словно раскрыв этот журнал, я открыл портал в иную реальность. Я ощутил, что соприкоснулся с ЧЕМ-ТО очень значительным. Я почувствовал Волшебство. Словно из подборки старых журналов НЕЧТО явило себя мне. Как будто НЕКТО подкинул подарок подростку, сидящему дома, и не знающему чем заняться ближайшие пару месяцев. Закончив читать новеллу «Туман», я заново начал её читать.

Многими годами позднее, когда я читал автобиографическую работу Стивена Кинга, – я натолкнулся на его высказывание о том, что литература – это магия. И я прекрасно понял, что он подразумевал. Потому что тем летом 1992 года, я соприкоснулся с этой магией. И это соприкосновение несколько изменило меня.

Я спрашивал людей вокруг – читали ли они Стивена Кинга. Никто не знал этого имени. Меня спрашивали, что он пишет, мол фантастику или детективы. Я не знал, что ответить на этот вопрос. Учительница по литературе не знала имени Стивена Кинга. Продавцы в книжных магазинах не знали имени Стивена Кинга. Я был потрясён этим фактом. Я был первооткрывателем. Я знаю, что я один из первых в нашей стране, открывший имя Стивена Кинга. Я ходил по улицам нашего города с осознанием того, что я владел Тайной.

То, чему нас учили в школе, шло вразрез с тем, что шло мне в голову, когда я гулял по улицам родного города. Вокруг были тайны, загадки и вопросы. И никому не было до этого никакого дела. Наш Мир – это загадка и Человек – это загадка. Всё не так как нам говорят, и я знал это уже давно, просто понимание этого в те годы маячило где-то на заднем плане. На уровне шевелящихся где-то очень глубоко странных ощущений и мыслей.

Гуляя по городу в поисках книг Стивена Кинга, и не находя их, я думал, что, наверное, «Туман» – это какая-то разовая работа малоизвестного автора. По прошествии полутора или двух лет, после моего знакомства со Стивеном Кингом, я зашёл в один книжный магазин и стал рассматривать ассортимент художественной литературы. Моё сердце всколыхнулось, когда я увидел одну книгу. Простая серая обложка с плохим рисунком. Стивен Кинг «Салимов Удел».

Я быстро пошёл домой за деньгами. У меня была небольшая сумма, которую я хранил между страниц одной из своих книг. Взял деньги, вернулся в магазин, купил книгу, вернулся домой и сразу же погрузился в чтение. И «Салимов Удел» не разочаровал меня. Это было издание 1993 года, в переводе Е. Александровой.

Потом было «Сияние». Этому роману я присвоил статус одного из лучших романов в мировой беллетристике. Стивен Кинг стал мне другом.

12.

В 2008 году я решил разобраться в причинах своего депрессивного психоза. Я подумал, что помочь мне с этим может психология. И я обратился за помощью к отцам – основателям. В то время я уже работал на постоянной основе и имел средний доход по меркам людей рабочих специальностей. Поэтому мне не составило труда купить несколько томов Зигмунда, нашего так сказать – Фрейда. С него я решил начать свой путь к пониманию самого себя. Попутно мною были приобретены труды Карла Густава Юнга.

В те годы я уже работал вахтовым методом. У меня имелся кожаный сумка – портфель, купленный мною специально для заездов на работу. Небольшого объёма. Как сейчас помню, – контрольно-пропускной пункт. Сотрудники охраны проводят досмотр багажа. Я ложу свой портфель на стол и открываю молнию. Демонстрирую охраннику содержимое. В портфеле нет ничего кроме книг, и с обложки верхней из них, на нас смотрит бородатый старик Зигмунд. Только в маленьком боковом отделении скромно лежат мыльно-рыльные принадлежности. Зубная щётка с почтением взирает на соседствующего рядом с ней отца психоанализа. Охранник поднимает на меня взгляд. Удивлённо – уважительный. Делает мне знак рукой – мол проходи…

Бессонными ночными сменами я сижу за столом с томиком Фрейда в руках. Мой напарник Валерик, открыв дверь в цех и подойдя к столу, смотрит что за книгу я читаю.

– Зигмунд Фрейд, – бормочет Валерик. – Три очерка по теории сексуальности. М-да. М-да уж. Валерик показывает мне знак рукой – мол сиди, сиди, читай. И притворно тихо закрывает дверь.

Фрейд мне не вкатил. Он сказал мне, что я невротик. Я и так это знал. Я прочитал почти все его работы – нет, не пошло. Я переключился на Карла Густава Юнга. Вот здесь то и началось.

Психотерапевт из Швейцарии, – Карл Густав Юнг открыл мне дверь в мир бессознательного. «Психология и алхимия», «Символы трансформации», – это монументальные вещи. Шедевры. Нет смысла писать, о чем они. О нашей душе. «Синхрония» – очень интересная работа. Ещё стоит прочесть «Символы и метаморфозы», «Работы по психиатрии», «Архетип и символ», «Человек и его символы». Есть у Юнга и откровенная ерунда. Например – «Психология переноса», «Психология и религия», «Психологические типы». До загадочной «Красной книги», которая якобы лежала на сохранении потомков Юнга около полувека, я ещё не добрался.

«Синхронию» я прочитал, когда мне было лет тридцать. В этой работе Юнг исследует причины странных совпадений и случайностей, постоянно происходящих с нами. На тот момент я не понял эту книгу, а вот спустя десять лет, когда в моей жизни произошёл ряд странных совпадений и непонятных случайностей, – я вспомнил «Синхронию» и перечитал её вновь. Прочитанное открылось мне в новом Свете.

Но об этом – позже.

13.

Году этак в 2010, я перешёл на электронный формат чтения книг. Очень удобно – достал из кармана pocketbook и начал читать. Не надо возить с собой кирпичи на работу. Не надо спрашивать коллег по цеху – что у них есть почитать. Просто скачал интересующую тебя литературу и погнал.

Электронная библиотека на тот момент, у меня довольно приличная. Не в смысле куча электронной макулатуры, бесполезно занимавшей место в гаджете, а аккуратно разложенная по папкам беллетристика, проза, историческая, документальная и эзотерическая тематика.

В те годы у меня была стабильная программа по чтению. Книга из ряда художественной литературы, затем шла историческая работа и после неё что-нибудь из психологии или эзотерики. Затем круг начинался снова.

В плане исторической тематики в те времена я почитал «Новую хронологию», теорию Палеоконтакта, интересовался Третьим Рейхом и исковерканным на все лады прошлым нас – руссов. Сколько ненужного мусора я перечитал, для того чтобы понять в каком море лжи мы плывем, и что мы не знаем ничего абсолютно.

Книги отцов Палеоконтакта, – Захарии Ситчина и Эрика фон Денникена заворожили меня. Я отнёсся серьёзно к их идеям. Это было что-то революционное. Мне казалось, что вместе с фон Деникиным и Ситчиным я шёл по следам древних Богов. Сюда же можно отнести неплохую работу Ирины Болл «Дети Павших».

Можно ли назвать Теорию Палеоконтакта преддверией альтернативщины. Я думаю – нет. Скорее наоборот, – Теория Палеоконтакта это пыль в глаза, чтобы увести нас в сторону. Но всё-таки первые вопросы о загадочном прошлом человечества у возникли после прочтения книг Ситчина.

Времени для чтения у меня было предостаточно. Что дома, что на работе. Я вёл одинокий образ жизни, погрузившись в электронный pocketbook. Я тягал гантели, пил пиво, бросал курить, выходил из алкогольного плена и много размышлял.

Закончив как-то чтение одной книги на историческую тему, я лениво просматривал папку с психологией, чтобы следовать своей программе по чтению. И наткнулся на одну книжонку. Я совершенно её не помнил, – откуда скачал, когда скачал, да и как она вообще у меня появилась. Автор носил азиатское имя. Громкое название о мужской сексуальной Силе.

Я открыл файл и начал читать. С первых же строк я понял, что наткнулся на очередной бриллиант. Это было посерьёзнее чем Теория Палеоконтакта, посерьёзнее чем Носовский с Фоменко, посерьёзнее чем различные Норбековы с Курпатовыми, Синельниковыми и им подобные.

Автор – мастер цигун из Тайланда, в своей книге просто взял и сказал, ЧТО мне нужно делать. Подробно и понятно он сказал, КАК мне нужно это делать. Я поверил ему. Шаг за шагом я следовал его наставлениям и погружался в неведомый мне ранее мир цигун и даосской алхимии.

14.

Стивен Кинг привил мне любовь к хорошо написанным книгам. А также к таинственному в этом Мире. Карл Густав Юнг объяснил мне, что существует нечто неведомое вокруг нас. И в нас. А тайский мастер подсказал как приблизиться к этому Неведомому.

Я представил Вам троих последовательно возникших в моей жизни мастеров, подтолкнувших меня на путь, который привёл меня сюда. К раскрытию и пробуждению. Или к сумасшествию и психозу. Кто знает? У каждого свой путь.

15.

Морфеус: Это спарринг программа. Похожа на виртуальную среду. Матрица. В ней все основные законы природы, например гравитация. Только запомни, это законы компьютерной Системы. Некоторые можно обойти, другие поломать. Понятно? Ударь меня, если сможешь.

– Хорошо. Освоился, импровизируешь. Твой минус не в технике боя…

16.

Я начал практиковать цигун, и даосскую алхимию. Я скачивал книги по восточным техникам и самостоятельно осваивал упражнения. Абсолютно во всех самоучителях, мастера предупреждали меня, что, двигаясь всё дальше и дальше в постижении подобных техник, будешь нуждаться в необходимости практики с опытным мастером.

Я наплевал на это и практиковал самостоятельно. Я Весы, – единственный самостоятельный знак в зодиаке. К тому же я дилетант и любитель, нащупывавший дорогу во тьме. Да и о каких мастерах цигун может идти речь в нашей стране. В стране мошенников и обманщиков. Шулеров и воров.

У меня был определённый материал, и я с ним работал. Я не слушал бред представителей своего белого племени с умным видом, рассуждающих о цигун и йоге. Все эти техники пришли с Азии, оттуда я и снискал себе наставников. И практиковал по их наставлениям в книгах.

В самом начале мне было тяжело. Вам знакомы начинающие атлеты, которые приходят в зал и начинают бездумно рвать штангу. Со мной было примерно также. Я читал описание упражнения и бездумно выполнял его, для того чтобы быстрее перейти к следующему. Количество преобладало над качеством. Это был первый момент.

Вторым моментом являлось уединение. Его не было. В то время я уже ездил на вахты. Работая на заводе, приходилось уединяться в цехах, желательно закрывшись, чтобы коллеги по цеху не застали меня за странными телодвижениями. Естественно, что мои движухи не оставались незамеченными. Что там делает этот чудик? Дрочит что-ли?

Между вахтами я жил у родителей, – как и половина страны, не обладающая собственным жильём. То же самое – нужно закрывать дверь. Родители хотели внуков, а я закрывал дверь и издавал странные звуки. Ну не приняты у нас в стране подобные практики. Это в Китае люди сотнями выходят на улицу в одно и то же время и занимаются цигун. А у нас сидящий в медитации взрослый мужик выглядит странно и смешно в глазах окружающих.

Непонимание стояло между мной и обществом. Я задавался вопросами неинтересными среди тех людей, что окружали меня. Зачем мы здесь? Кто мы? Как устроен Мир? Кто главный здесь? Ближайшую общественность же интересовало, – куда пролезть и сидеть на попе ровно получая хотя бы среднюю зарплату? Где взять водки? Кому присунуть? Где дешевле купить? С кого и что поиметь? Что посмотреть по телевизору?

Было очень тяжело двигаться в этой темноте. Наощупь. Я задавал вопросы – ответов не было. Время шло – я не сдавался. Я не ощущал никакого эффекта от практики. Хотя бы чего-то похожего на описываемое в книгах по цигун. Результата – ноль.

17.

Наше общество больное. Мы разрознены. Твои родные и пара друзей – вот все, кто встанет рядом с тобой. И то не всегда. Все ищут выгоду. Наши серые города завалены мусором. Бухло течёт рекой. Пейте. Пейте. Отдыхать мы ездим за границу. Собственная страна противна нам. Наши серые города полны узбекскими закусочными и азиатскими ресторанами. Различными Макдональдсами и прочей ерундой. Национальная еда куда-то пропала. Как и национальные богатства. Улицы наших серых городов усыпаны собачьим дерьмом.

Очереди. И хамство. Хамство со стороны твоих руководителей. Со стороны кабинетных работников. Произвол со стороны работодателя, которым не хочет заниматься ни одна инстанция. Суды представляющие непонятно чьи интересы. Мы никому не нужны, кроме самих себя и наших родителей. И все куда-то бегут…

Очереди в поликлиниках. Это вообще отдельная история. Люди часами сидят в очередях. До сих пор. И мы ничего не хотим с этим делать.

Периодический медицинский осмотр. Еду в другой конец города к семи часам утра. Встаю в очередь в регистратуру. Отстояв в регистратуру – занимаю очередь на сдачу крови на анализ. Святые угодники! Сколько здесь народу. Я всегда стою очередь от и до. Запоминаю кто за кем стоит. Чем больше запоминаю, тем лучше. Народ занимает очередь и сразу уходит, чтобы занять очередь в другой кабинет. Так они и ходят туда – сюда. Я терпеливо стою и запоминаю народ. Кто за кем. Вот впереди меня было двадцать человек, а сейчас уже десять – остальные где-то лазят. Пусть бегают, пусть. Пять человек передо мной. Ну бывает возвращаются, спрашивают, – что там много ещё?

– Конечно! – говорю. – Пиздец! Снова уходят. Вот передо мной дверь в кабинет. Смотрю на табличку. Лишь бы не вернулись все эти дурни, стоявшие передо мной. Нет. Никто не пришёл. Захожу в кабинет, сдаю кровь, выхожу в коридор, вернулись где-то гулявшие, ищут свою очередь. С тупым выражением на лице прохожу мимо.

Иду на электрокардиограмму. Здесь посерьёзнее. Здесь реально надолго. Всех запоминаю. Народ ходит туда – сюда. Есть и такие кто подходит просто и говорит, – я ведь перед вами стояла? – Нет, – говорю. – Вы вон там, где-то.

Я не говорю, что я один такой. Есть люди, кто стоит в очереди никуда не отходя. Они тоже за народом внимательно смотрят. Это такая игра, – сколько людей ты запомнишь? Сможешь запомнить на лицо, человек пять до и после тебя? А больше пяти? А сможешь вообще всю очередь запомнить?

Спустя час захожу в кабинет. Раздеваюсь, ложусь на кушетку, ко мне прикрепляют датчики. Всё, – можете вставать.

– Вы знаете, что у вас шум в сердце? – спрашивает женщина врач. Я киваю головой. Снова это сердце.

– Он у вас, растёт, – продолжает женщина врач. – Сильнее чем в прошлом, году. А в прошлом году сильнее, чем в позапрошлом. Вы курите?

– Да, я прилично курю, – отвечаю я. Знала бы она ещё про дурь. Синтетическую.

– Ещё я вижу, что вы занимаетесь атлетикой, Вы что не знаете, что нельзя совмещать. У вас дефект сердца, возможно врождённый, пусть и некритичный, но тем не менее, а вы усугубляете. Вам надо выбирать. Подумайте об этом.

Я вышел из поликлиники с мыслями о том, что как бы я ни презирал врачей, в данном случае нужно действительно подумать. Снова моё сердце шумит. А чего оно шумит? Как мало мы знаем. То есть совсем ничего не знаем. Стаж курения у меня приличный. Двадцать лет. Во! Как раз. Круглая дата. Это знак. Нужно бросать курить.

18.

Как я бросал курить.

До этой истории в поликлинике я делал несколько попыток бросить курить. Было дело я обклеивал себя никотиновыми пластырями. Было дело я обкуривался до одури красным LM, вызывая отвращение у себя к сигаретам. Но все эти жалкие попытки оканчивались тем, что я покупал себе сигареты и жадно закуривая думал о том, что эта зараза похоже намного сильнее, чем я предполагал, когда начал курить в четырнадцать лет.

Сколько раз я говорил себе, – вот сегодня я ещё курю, а завтра с утра я уже не курю. Или так, – докуриваю эту пачку и всё. Или так, – выкуриваю утром и вечером по одной сигарете, а потом только вечером перед сном, а потом вообще перестану. Пока наконец до меня не дошла одна вещь. Есть только один способ бросить курить – это взять и перестать курить. Я так и сделал. Перестал курить посреди дня. Никаких: до вечера, или десять сигарет подряд до одурения. Ничего подобного. Я был на вахте, на рабочей смене. Я сказал себе, – не курить, это подразумевает не курить, чтобы с тобой не произошло. То есть, – не покурив, например пару месяцев, начать курить из-за каких-то проблем, или беды. Так не прокатит брат. Не курить, – значит не курить. Как бы там ни было.

И началось. Это был какой-то кошмар. Трэш. Жесткач. Уши опухли, а глаза налились кровью. Когда рядом кто-то курил, меня выворачивало наизнанку. Мне очень хотелось настучать по лицу рядом курящему. Курящие женщины стали вызывать отвращение. Когда они дышали на меня никотином, я думал, что знают ли они о том, как омерзительно пахнут. Я бы не смог поцеловать такую девушку.

Вроде я держался. Был один момент, о котором стоит упомянуть. Однажды на вахте у одного из слесарей, работавших на нашем заводе – был День Рождения. Парни из ремонтной бригады накрыли стол прямо в слесарной мастерской. Я тоже участвовал в посиделках. Наливали, закусывали. Наступила тишина. Мой приятель сварщик, достав сигарету из пачки поинтересовался как давно я не курю.

– Месяц, – ответил я. Он кивнул, и они все закурили. Смачно выдыхая дым в потолок, участники застолья разговаривали и периодически кидали на меня взгляды. Я участвовал в разговоре, делая вид что мне наплевать на сигаретный дым. А сам говорил себе, – да закури ты. Выкури одну сигарету. Ничего не случится. Покуришь сегодня, а завтра уже не будешь. Соблазн. Но я ему не поддался. Глядя на курящих коллег по цеху, я перетерпел. А потом желание закурить ушло.

Далее начались одни соблазны. Как назло. В нашем Мире только так. Когда начальник нашего завода попросил меня уволиться по собственному желанию, я все-таки выкурил одну сигарету. У неё был мерзкий вкус. Я курил и думал, что у меня есть возможность сохранить работу – надо только упасть в ноги начальнику. Но конечно же я так не сделал. Я был бы тогда не я. Я докурил эту вонючую сигарету, пожалев, что вообще закурил её, и пошёл писать заявление на увольнение.

Приехав домой, я испытывал желание закурить каждый день. Я нашёл способ борьбы с этим делом. Почти каждое божье утро я вставал, практиковал цигун, шёл на кухню завтракать. Доставал бутылку водки и за плотным завтраком накатывал стопок пять. И выходил на улицу с лёгким хмелем в голове, но с ослабленным желанием закурить.

При увольнении я получил неплохой расчёт и сняв отложенные деньги с накопительного счета, решил купить себе квартиру. Сразу после увольнения мои дни проходили в поисках квартиры. На улице стояло лето, и я спокойно шарахался по родному городу. Попутно я подал документы для трудоустройства на другой рудник.

К сожалению, суммы моих средств не хватало на покупку, такой квартиры, которую бы мне хотелось. Денег хватало только на самый низкий уровень цен однокомнатных квартир в нашем городе. Наконец мне попалась небольшая квартирка двадцати трёх квадратов, расположенная в удачном районе. И одновременно с этим одобрили мою кандидатуру на новое место работы. Да, – звезды сошлись таким образом, что мне нужно было заниматься и оформлением жилья, и трудоустройством. Очень хотелось курить, и я спасался тем, что накатывал по утрам несколько стопок водки.

Дело кончилось тем, что в собственную, только что приобретенную квартиру я въехал за несколько дней до отъезда на горный комбинат. Помню, как я зашёл в пустую квартиру с большой сумкой и полторашкой разливного пива. В одиночестве я пил пиво, и смотрел в окно на родной город и облачное небо…

19.

Где-то в то же время мне, конечно же «совершенно случайно», попался трехтомник Саравасти. Тантрическая йога. Первый том для начинающих. Второй для продвинутых. И третий том это мастер курс. Я начал изучать первый том. Я любитель и вот вам моё дилетантское мнение.

Йога отнимает время. Йогой лучше начинать заниматься как можно раньше. Я считаю, что в йоге много лишнего. При всём уважении к индусам я считаю, что они любят размазывать масло по тарелке. Не верите? Почитайте Рамаяну, посмотрите их фильмы. Слишком много всего и растянуто.

Йога имеет множество направлений, каждое из которых подразумевает развитие в определённом плане. Пожалуйста выбирай любое и практикуй. Любой человек найдёт в йоге что-то для себя, я убеждён в этом. Если для вас йог это человек, который, по-разному изгибается в различных асанах или сидит в медитации, то вам надо пересмотреть свои взгляды на йогу.

Цигун это та же йога. Только названия энергий звучат по-другому. Суть одна. Поэтому, когда я начал читать первый том «Тантрической йоги», то кое-что мне уже было знакомо. Просто под другими определениями.

Я начал осваивать йогу, когда мне было уже за тридцать. Тело моё закостенело и асаны давались мне слишком сложно. Если же начинать весь процесс с нуля, то у меня ушло бы огромнейшее количество времени на развитие гибкости, на раскрытие суставов. Саравасти прямым текстом объяснил мне, что все люди разные, с разными порогами гибкости и тренированности. И что в моем случае, когда я являюсь деревянным и закостенелым, – лучшим вариантом будет брать те асаны и практики, которые подходят мне.

Я так и поступил. Я не спеша продвигался в чтении первого тома, пробуя те или иные асаны, я запоминал их названия на санскрите и брал себе на вооружение то, что подходило мне. То, с чем мне было удобно работать. Я не выламывал кости и не мучил свои суставы. Не с моим телом. Я начал комбинировать себе комплексы упражнений, эдакую сборную солянку, состоящую из того, что я изучал.

В один прекрасный момент я столкнулся с такой проблемой как цейтнот. Нехватка времени. Я занимался тем, что уже освоил, я имею в виду восточные техники цигун и йоги, я осваивал новые упражнения, я также занимался атлетикой, пробовал изометрию. Я читал художественную литературу, я читал историческую литературу, я читал работы восточных мастеров, выискивая в них что-то полезное для себя. Я решил начать заниматься кендо, но передумал. Это, не говоря о приготовлении пищи, походах в магазин и прочих домашних делах таких как замена крана на кухне, или лёгкий ремонт своими руками в квартире родителей. Ещё мне надо было общаться с людьми.