Текст книги "Факультет некромантии имени меня покойного (СИ)"

Автор книги: Алекс Кошкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

– Я поговорю с отцом. Когда он не на людях, то спокойнее.

– Напомни, сколько у тебя сестер?

– Зачем тебе?

– Я только на одной обещал не жениться. Вдруг, мне все же нужно будет отомстить, если мне без меня работу найдут. – Заметил, что пока шли, девушки даже не смотрели на меня. Слишком богатый и вычурный наряд. – Крыс, я не в обиде. Юмор у меня такой. Как видимо и не у меня тоже. К вечеру буду. А пока, у меня есть небольшой долг. – поклонился, и направился к Греггу.

Каморка некроманта занимала большую часть третьего этажа. Подальше от склепа и кладбищ. Бывший фехтовальный зал переделали в личную комнату занятий с лучшими учениками и по совместительству лабораторию. И не смотря на близость бала, несколько учеников там все же было.

Пока я шел, на меня смотрели как на ожившего. Раскрыв рты и замерев. А зал то длинный. Даже понравилось. Ушел на путь теней, проделав там половину пути и выпрыгнул у самого некроманта. Выпустил крылья, ударяя ими в пол. Те четверо, что стояли с открытым ртом, чуть не сели.

– Добрый день. – поклонился, не сильно, и не опуская взгляд ниже груди – меня неожиданно выпусти и я пришел отдать долг. – Думаю, место подойдет.

Грегг скептически осмотрел меня, учеников, замерших по сторонам и ухмыльнулся.

– Не боишься запачкать руки?

– Нет. Чем раньше начнем, тем быстрее закончим.

– Не здесь. Пошли.

Грегг развернулся и молча пошел прочь.

Выдернул крылья из досок паркета и пошел за ним.

Шли молча. И не куда то а в спальню Грегга.

То есть там была не только спальня, но и кабинет и гостиная. Но это у остальных.

– Милости прошу. – Вся гостиная была пустой. Только по краям стояли полки с книгами. – Не плохой костюм.

– Подрядили охранять невинность одной знатной девицы. Приодели по случаю. Клянусь, Лепс лично разрешил убивать всех, кто на нее покуситься.

– Ну ты же не посрамишь честь некромантов?

– Я пока еще в раздумье. Как бы это не была ловушка с целью выдать девицу замуж. Уж слишком все похоже на это.

Мы прошли в то, что должно было бы быть кабинетом. Но там как раз оказалась гостиная. Маленькие диваны, столик, сервант с буфетом.

– Страшнее недельной утопленницы? – Грегг откупорил бутылку легкого вина и достал кубки из черепов.

– Прекрасная, как смерть на пятом часу допроса. Но вот папаша! А кости где?

– В спальне. Десять сундуков. Все вперемешку. Люди, маги. Доставал когда кого мог. Но судя по моим записям, как раз должно хватить.

– Есть где собирать?

– Есть. Экзаменационный полигон пустует.

– Тогда может я сразу начну рисовать схему? Потом и кости принесут…

– Не терпится начать? Понимаю. Но лучше расскажи все по порядку. Мне же тоже интересно, что там в старых книжках у вас есть.

– Я сейчас. – отошел в большой зал и вытащил со стеллажа свою же книгу по драконам. Даже подписанную. – вы называете тему, я пересказываю или перерисовываю.

Грегг отпил из черепушки вина – Экзамен по драконостроению объявляется открытым.

К концу пятого кубка я уже пересказывал личные заметки автора книги а на столе лежало больше десятка свитков рисунков. На одном из которых лежал и подзаряжался мышь архилич. Грегг на память рассказывал строение мыша и метод производства. Тоже с картинками.

Вино не пьянило, но вполне сносно развязывало язык, и делало добрей.

– Может на полигон? – сказал я поглядывая через стену на теоретически лежащие там сундуки.

– Ты сколько в мире теней можешь быть?

– Не знаю. Я пока чаще по прямой прыгаю. Как в зале. Или что то в него засунуть могу.

– Правильно. Во всем нужна осторожность. Сила далеко не все.

Грегг встал и пошел в соседнюю комнату махнув рукой.

Комната оказалась по военному простой. Большая кровать, шкаф для мантий, шкаф для одежды, шкаф для мелких частей одеяния, стол для одевания, стол с ларцами для колец, стол для чтения на ночь. А все остальное пространство занимали сундуки.

– Иди за мной. Тут не далеко. – Грегг поднял сундуки одним взмахом, и ушел на тропу теней.

Тут же метнулся за ним. Миг, и два летящих переплетения тьмы долетели до большой крытой площадки.

Купол закрывал все. Грегг приложил руку и велел мне. Что бы дать право входа.

За куполом не было ничего. Ровная площадка с голой землей. Сундуки заняли свое место у края.

Пошел в центр, доставая Истеричку. Оглянулся, и аккуратно выдавливая с кончика меча силу принялся чертить самую большую звезду, вписанную в круг.

– Сортировать не будешь?

– Зачем два раза? Лучше сразу все разложу.

– А если не хватит?

– Наделаем!

Истеричка проникнувшись важностью момента и отзываясь моему взлетевшему до небес настроению, сменила форму на короткое копье. Или посох. Или кисточку?

Так и ходил, кружась в вальсе своих мыслей, напевая заклинания, пока рисовал основную фигуру. Даже язык высунул и крылья выпустил от усердия. Шаг, поклон, поворот. Еще шаг. Разворачиваемся. Завитки из под Истерички выходили ровными, и особенно красивыми. Весь мертвый рисунок приобретал какую то живую, природную гармонию. Казалось, кисть скользит по холсту. Казалось, что я танцую с ней этот танец противоестественного и неживого. И плодом наших стараний станет он – самый разрушительный некроартефакт. Истеричка мурлыкала себе под нос песенку. Отметил, что ей все лучше с каждым разом.

Напрочь потерял ход времени и забылся. Очнулся, когда последняя закорючка легла росчерком абсолютной тьмы на черноту земли. По пространству медленно расходилось гудение знака, голосом истерички, мурлыкающего заклинание.

– Танцуешь ты превосходно. – Папа Крыс стоял вместе с сыном, директором и учителем у самого входа.

– Видели бы вы, как я могу замки штурмовать. Говорят, оттуда, из замка, вид просто потрясающий. – Истеричка крутанула моей рукой и убралась в ножны.

– Позер. Танцы начнутся уже совсем скоро. Ждут только вас. Моя дочь подъедет с минуты на минуту. Ты должен ее встретить.

– Тогда чего мы ждем? – Распахнул крылья и легко оторвался от земли. – пойду ее встречу.

У самой подъехавшей кареты поднял крылья, что бы упасть вниз, и у самой земли опустил, резко затормозив воздухом и загнав кончики крыльев в землю. Охрана даже не дернулась.

Слуга открыл дверцу и я подал девочке руку.

За спиной в окнах толпились все те, кто пропускал построение на танцы, ради того, что бы посмотреть на визит гостей.

– Вы еще прекраснее, чем это возможно.

– А, вы мне льстите. – Лила тут же покраснела и прикрыла лицо веером.

Платье на ней было далеко не то, что назвал Крыс. Видимо, девочка тоже зря время не теряла. Вторая половина всего самого модного была на ней. А корсет платья так утягивал талию, что казалось, ее пальцами двух рук охватить можно.

Покраснел, поправил волосы, и уставившись маслянистым взглядом на лицо и немного на декольте, подал руку.

Лила положила свою, и мы медленно двинулись к школе, в трепетном молчании.

Сзади из кареты вышел папа Крыс, и еще несколько благородных. Но смотрели все на нас. На меня с призрением, на Лилу с ненавистью. Бывшие друзья Моза тоже нашлись у окна.

Цокнул языком, и внутреннее стекло разлетелось, раня их. Точное маленькое проклятье.

Лила сделала вид, что не заметила. Но по ее чуть замершему на секунду телу понял, что она прекрасно видела кто и что сделал.

И уже через пару секунд, десяток проклятий свалилось на нее. Не от моих бывших друзей, от девушек.

Пришлось жеманно вскинуть руку, и пройтись взглядом по декольте, одновременно говоря о погоде и натравливая на проклятья теней. Эти все сожрут.

– Честь открыть бал – говорил Лепс. Я не очень слушал. И так знал что мы.

– Пусть первым, будет танец некромантов! – успел поймать самодовольный взгляд одержимой мечницы. Она просто лучилась гордостью за себя. – С этого танца из покон веков начинается открытие балов в школе. Не вижу причин менять традицию.

Память выдала, что так в школе обозвали придворный танец моей эпохи. Его я знал не хуже чем все остальные, заученные мертвой девкой. А вот Лиландра побледнела.

– Все в порядке? – шепнул одними губами.

– Я не знаю этот танец. – рука девушки в панике блуждали по моей. Ее магия вырывалась почти незаметно.

Медиум! Невероятно! Только и успел подумать, как рука Лиландры соскользнула, задев истеричку.

Заиграла музыка, а я стоял как дурак, чувствуя, как дух из моего меча перетекает в Лиландру. Даже глаза девушки изменились. Высокомерие, спесь, чувство превосходства и власти. Вот что наполнило ее взгляд. У меня тут же встал!

Поклонился, приглашая на танец. Подпустил силы. Накинул ужас и раболепия как мантию на себя. И Истеричка ответила! О женщина! Музыка позвала и танец начался.

Под возвышенные передразнивания флейт и скрипок, под бравирующие трубы, мы медленно пошли по бальной зале. Сотни две поз, разворотов, жестов, сложные прохаживания мимо друг друга и вместе. Бесконечные приседания и поклоны при встрече. Я снова почувствовал себя живым и взрослым.

Одежда прекрасно позволяла откидывать полы, вскидывать руки, и всячески демонстрировать себя прекрасного.

За трон мы не сговариваясь выбрали кресло ректора, поделив гостей на придворных правой и левой руки. Линьриньярна выказывала расположение больше к левым, а я к правым.

На быстрой части, с подскоками, величественность, властность и призрение с лица Истерички никуда не делись. Хотя по этикету полагалось быть как то более живыми. Ее ножки в прыжках трепетали словно крылья пташек. Руки колыхались словно волны, а спина оставалась величественно прямой.

К счастью, всего пятнадцатью минутами танец и ограничился. Одержимая демоноводка стояла бледная как моль. Я поймал руку своей одержимой и повел к ее отцу.

– Брысь домой! – тихо прорычал, и положил руку девушки на клинок. Истеричка послушно ушла к себе, освободившись от магии призыва. Лила стояла и хлопала глазами.

– Вы были так прекрасны! Столь грациозны! Этот высокий танец, столь редко кто так глубоко и чувственно танцует. Это большая честь, открыть бал вместе с вами. – Еще раз поцеловал руку, коснувшись магией вместо губ. Лила начала краснеть и цвет лица выровнялся. – придворный танцмастер создал его в свое время, наблюдая за движением небесных тел на небосводе. И каждое из них, он наделил своим характером, в зависимости от влияния на судьбу, описанного в сакральных текстах.

– Я польщена. – а губами Лила сказала спасибо.

– Следующий танец… – а вот мы не вышли.

– У вас такой прекрасный дар.

Лила напряглась и сдвинула брови

– Почти вне закона.

– Предрассудки и суеверия.

– Она, эта девушка. Она сказала, что она ваша жена. У вас ребенок. Но этого же не может быть! Она древняя. Я чувствую ее время. Оно тянется на столетия! – Лила говорила очень тихо и активировав один из амулетов. – Этот танец, она танцевала его на своем первом балу!

– Я и забываю, что Линьриньярна на столько моложе меня. – Лина посмотрела на меня неприлично открыто, прямо в глаза. И даже рот открыла. И там, в моих глазах, пробежали тени. Специально для нее. – Не бойся, дитя. Со мной ты в полной безопасности. Твой брат позаботился о тебе.

– вы работаете на моего отца?

– нет, но он бы хотел этого. В цене не сошлись.

– корона не бедна.

– но младшая дочка у вашего папеньки одна. Кажется ей сейчас еще три. Но время летит быстро. На следующий танец нам нужно выйти.

– Зачем вам малышка Лу? – голос Лиландры был взволнован.

– Не волнуйтесь. Ваш отец не уступит. А на меньшее я не согласен.

– А на большее? – пары строились, и Лила встав напротив меня отчетливо выставила вперед грудь.

– О большем я и мечтать не смею.

Трубы разорвали зал перекатами медного грома. Я резко откиныл полы одежды и поклонился, приглашая на танец. Рядом то же делали и другие. Леди не смело ответили…

Новые танцы танцевали вдоем. Держась за руки. И даже несколько раз, мои руки были на талии Лиландры. Лишнего не позволял, но любовался во всю. Девушка вышагивала, плавно двигалась. Легкий флирт ближе к середине сменился заигрыванием. О, я по истене прекрасно умею восхищаться другими. При моей профессии, люди, одно из главных чудес творения. И строить восхищенные глаза, вздыхать, прикусывать губы, мне не приходилось. Я просто восхищался. Искренне и чуть заметно. Лила ловила каждый такой знак, все больше становясь уверенной в себе. Это льстило. В моих руках, росла ее уверенность в своих силах.

Красавчик бросал недоуменные взгляды на нас, кружась в компании очень благородной девушки увешанной камнями как друидской дерево потрохами. Хотя дурна она не была. Даже наоборот.

Пятнышко мелькнуло на краю сознание. Обессиленная мертвая псина влетела в зал оставаясь в мире теней. Ее запас магии истощился на столько, что я испугался. Кончится запас и она все забудет.

Прохаживаясь вокруг Лилы, в танце, в хлопке поймал диск и напитав магией в одно мгновение, в другое, уже кинул его в мир теней. Со стороны было бы не заметно, не будь вокруг столько магов и некромантов. А я как в ледяную прорубь рухнул. Истеричка стала медленно перекачивать в меня силы.

– Вы побледнели.

– Ваш отец невзначай намекнул, что голова у меня излишне привязалась к телу. – Папа Крыс и правда смотрел на меня недовольно. Но скорее потому, что прекрасно видел, что я сделал.

Лила одарила отца ответным взглядом. Я его не видел, но даже крыс танцевавший не далеко побелел.

– Мне нужен воздух. – Лила и правда выглядела утомленной. А может хотела уединиться.

– Позвольте проводить вас в парк.

Крыс и его сушеная ворона с факультета темной магии тут же пристроились за нами в отдалении. Красавчик остался со своей пассией. А я заметил Барона и Йольд ворковавших в углу, но не спускавших с него глаз.

Истошный женский визг огласил комнату. А я почувствовал магию. Убийственную и светлую.

Успел глянуть мельком, увидев, как две девушки почти сошлись в бою за скромного, невысокого худющего парня с большими глазами. И тут же почувствовал смерть, направленную на меня и Лилу совсем с другой стороны.

Обнял, прижал к себе и накрыл губы поцелуем.

Тьма тут же сомкнулась. Тени окружали живую, в их мире.

Не теряя времени, взвился к самому потолку, скользя вдоль стенок по спирали и пытаясь высмотреть угрозу.

Влетел на декоративный балкон, и тут же вышел в мир людей.

– Леди, так было нужно. – Лицо Лилы налилось гневом – но это была самая прекрасная из всех тягот долга. – Лила замерла. Даже почти заметила, что она уже не там где была – Даже вам, нельзя в мир теней. Один вздох, и смерть переполнить вашу чашу. Только самый искренний поцелуй способен защитить. Но на очень короткий срок.

Крыс озирался. Барон и Йольд прикрывали Красавчика. Пап крыс смотрел прямо на нас. А вот Лепс метнулся к парку, куда не дошли мы.

Пятнышко кружилась еще где то рядом. Так что призвал и отправил по искать.

Светляк помахал рукой и переместился к нам.

– Привет Ли. – Та едва пискнула в ответ и покраснела.

– Что там внизу? – я указал на девушек, которых уже растащили.

– Воздействие. Ты правильно сделал, что ушел по выше.

– Там – я указал за спину, в сторону сада.

– Что?

– Не знаю. Но Лепс пошел проверить это лично.

Пятнышко вернулась и я выставив руку в сторону, вытащил ее из пустоты. После чего тут же отел под берет. Образы посыпались как из ведра. Сперва соседнее баронства, где ни одного моего прямого потомка нет, но минимум четверть крестьян приходятся дальними родственниками. Потом кусты, из которых улепетывал неизвестный. Лепс помог ему хорошим шаром огня и незаметно добавил пару заклинаний. Смогли ли те прицепиться я не видел. Но если смогли, то не завидую. Смерть от проказы быстрой не бывает. А вот колдовать и убивать без пальцев очень сложно.

– Я провожу Лилу к отцу.

– Лучше спусти нас вместе.

– Не доверяешь?

– Только не столь прелестную леди столь знаменитому похитителю девичьих сердец.

Лила покраснела, а Светляк открыл портал вниз.

Какой то жирный и на вид важный малявка с последних курсов как раз шел через зал, когда преградив ему путь открылся портал, и оттуда чинно вышли мы с Лиландрой. Девушка смеялась. Я улыбался. Светляк шел с другой стороны. Тоже галантный и любезный. Еще музыка как раз пропела трубами. Жирдяй аж позеленел от невнимания к его важной персоне.

Мы со светляком поклонились папе Крысы и я передал ему его дочь.

– Зайдешь ко мне потом.

– Всенепременно.

Еще пол часа ушло на раскланивание и прощания. Лепс особенно радостно прощался. Хотя и наиграно. Лиландра бросала на меня тоскливые взгляды и вздыхала. Но все же гости погрузились в большую карету и отъехали.

Конечно некрасиво прибывать на бал и не оставаться на ночь, но это все же школа, то есть заведение публичное, не просто имение. Так что ничего удивительного, что гости забежали всего то на пару часиков.

– Пятая комната, на втором этаже – шепнул Лепс. – Он там. Уже ждет тебя.

И пока вся толпа избранных пялилась на уезжающую карету, а с кареты смотрели на нас, развернулся и прошел сквозь стену, оказавшись в тайной проходе. В зале все еще шел бал. Уже для себя, не для гостей.

Пока шел наверх переоделся. И даже мантию накинул поверх одежки. В комнату тоже вышел не через дверь. Папа Крыс уже был там. Не знаю чем он пользовался, но следов телепорта не было. Оставался еще чисто темный способ, проходить через тени, но это очень отдельный дар, который есть далеко не у каждого. И далеко не каждый может его в себе развить.

– Ты быстро. – Папа крыс сел в кресло, и уставился на меня.

Поклонился, выставив пальцы когтями возле сердца. Улыбнулся, из капюшона, и соткав себе стул из теней, сел напротив, повторив позу. – Мой ответ – Нет!

– Даже за младшую дочь? – Папа крыс улыбнулся так, что у не подготовленного мага ноги похолодеют. Но куда ему до того же меня в прошлой жизни?

– Даже за стершую. Жена ревновать будет. – погладил свой меч.

Истеричка очень удивилась, явно не понимая такой страной вещи как ревность. Но все же зарычала. Воздух тут же наполнился лесными огоньками, и сиреневым туманом. Деревянная обшивка комнаты шевельнулась, распугивая тени. Но все быстро прошло. Даже живые магички ревностью страдают редко, и только в крайне тяжелых формах собственничества.

– Жаль не удалось испытать тебя в бою. Ты слишком рано почувствовал опасность. Ты мне подходишь. Вопрос решен.

– Вежливость, имеет свои границы. Вы только что их преступили. Не думайте, что хорошее отношение к вашему сыну как то вам зачтется.

В полной тишине, при слабом свете из окна мы просидели пару минут, прежде чем Папа Крыс достал Пятнышко и Печенку.

– Кажется вот эта сучка что то нашла. – Кордарий по тряс в руках моих собачек. Дальше все было быстро.

Рывок, и я на тропе теней. Рывок, и я выхожу у самого носа Кордария. Его купол идет волнами от неожиданного нарушения пространства. Тени облепляют его. Пол под ногами разлетается на стебли, тут же обвивающие сопаги.

Хватаю первое что попадается под руку – красивый клинок. Он не темный. От темного у Крысюка должно быть больше защиты.

Кинжал уперается в тонкую сферу. Удар, еще удар! – мой купол вздрагивает от сработавшего амулета, но мне все равно. Кинжал продавливает тонкую оболочку нарушенной защиты.

Левой рукой перехватываю правую руку Кордария, уже тянущуюся к амулету. Не физически, одной силой. Кожа, она тоже немного мертвая. Ногти, так почти целиком. Да и кости живые или нет всего лишь кости. Фокус не то что бы тайный, но о нем чужим наши не говорят. Оставляют на крайний случай для себя.

Крысюк бледнеет. Дергает рукой, и кривиться от боли.

Света не видно совсем. Тени плотно облепляют обоих. – Рывок – и мы вываливаемся в мир теней. Оба.

Краски тут же тускнеют. Тайный советник открывает рот, не в силах поверить. Его защиту жрут тени словно сладний хлеб.

Кинжал проскальзывает внутрь. Кордарий ловит его рукой за лезвие. Даже не хочу думать, как радостно светится моя рожа. Капли крови падают вниз, разгоняя теней волной силы. Крысюк шепчет заклинание одними губами, но рана на руке не закрывается. Кровь льется ручьем. Видимо, клинок не просто не темный, он светлы и лекарский. С заклинанием мешающим крови сворачиваться. Лучше средства от гнойной раны и живых врагов нет.

Рывок – и я вытаскиваю нас в мир живых. Купол, по которому прошлись уже два заклинания нарушающих пространства просто лопается. Истеричка веточкой из стены забирает моих собачек. Отчетливо слышу ее первое слово – наше!

Со всей не большой дури пинаю в живот. Крысюк отлетает далеко в сторону. Понимаю, что тени оплетают меня как ветви ползуна старый дом.

Светлое заклинание спутывающее моих собачек срываю как обертку, даже не думая, что Мозарин такое не должен уметь. Одеваю на голову.

Тону в потоках образов, но главный один – Нашла! Хорошая! Нашла! – Собаки не умеют пересказывать события. Баронство узнается с трудом. Запахи, звуки. Но она помнит, как люди называли это место – Кабанья голова. И пусть это не баронства, а трактир, я знаю где искать.

– Поворачиваюсь на крик. – Крысяк прижег себе кровоточащую руку шаром огня. Из глаз катятся слезы, но следующий медальон и лечение началось.

– Если ты еще можешь принести клятву короне, – голос почти один громкий шепот.

– Я и не нарушал ее. – в голове все еще шли картинки.

– Нам действительно нужен мальчик. В другом случаи, я бы не искал мелюзги. Дал время повзрослеть и попросится на службу самому. Или взял любого другого.

– Ты чуть не ответил за свою самонадеянность жизнью, советник. И ты все еще ей рискуешь. Но при этом, продолжаешь рвать кусок, который тебе не по зубам.

– Я не советник. Я лишь его тень. – Папа Крыс потек как свечка. И тут же сложился в другой образ. Передо мной был Мозарин. На коленях, держащийся за руку. И с таким взглядом, что мне стало жалко перевертыша.

– Тьфу, какая диковина.

– Это я то диковина? Ты только что проломил купол так, как я никогда не видел. И поверь, я живу уже не второе столетие. – Голос был удивительно красивым и мелодичным. И в то же время с огоньком задора и обиды.

– Видел бы ты, как я одержимой навалял! – образы в голове кончались. Место я знал. И даже не только место захоронения, но и живую родственницу, мою внучку.

Скинул мантию, жилетку, рубаху, убирая все в кошель.

– Ты куда?

Отвечать не стал. Выбил окно бытовым взрывным заклинанием, подцепил старое заклинание для уничтожения замка. Отрезал комнату от остального и напитал силой.

Перевертыш бросился ко мне, но я успел выпрыгнуть в окно. Крылья не открывал. Ушел на тропу теней и полетел там. Пусть ищут.

Но легче стало только когда выбрался обратно в мир людей. Холодный воздух тут же выдул все мысли.

Допустим, школа мне не сильно то и была нужно. Но все же, там были перспективы. С другой стороны, школ много. А я все еще выгляжу как первоклашка. Поступлю за деньги под чужим именем и проблем не будет. Это у нас, где эльфов не меньше чем людей, а бывают и смески, привыкли по лицу возраст не смотреть. Да и маги целитель свою лепту внесли. А вот где то в центральных землях, или ближе к гномам, вот там возраст по лицу судят. А можно и голодранцем в храм смерти податься. Там с силами в ученики и с улицы возьмут.

Неожиданно ощутил, как истеричка злиться.

Нет, не так. Неожиданно у меня в штанах проснулся разъяренный лич. И ярость ее имела точное направлением. Примерно вниз.

Секунда, и я уже на тропе теней летал кругами, возле странного храма. Подземное строение не сильно отличалась от всех древних до людских, но это было обитаемо. Защита действовала прекрасно. А кроме защиты, еще и маскировка.

* * *

Вынырнул. Все же в мире людей кое что выглядит иначе. И голоса… Людские, не людские. Голова чуть не взорвалась от потока голосов. Крики боли, страдания, страстный шепот и повелительный тон. Все это звучало вокруг и в моей голове. Не мертвые тут были по всюду. Сила просто зашкаливала, стягиваясь в центр и откатываясь обратно волнами.

– Чужак. Чужак.

– Поймать! Поймать!

Голоса отличались от остальных. В этих была воля. Чужая воля.

Рывок, и ничего. Граница мира теней отсюда не открывалась. А сзади, уже настегали образы – кровь, зубы, погруженные в живую плоть. Старый голод и полное хозяйское одобрение.

Долго не думал. Рванул прочь от охраны. Первое же более менее свободное место, и я взлечу. Но переход в мир теней должен стать доступным еще раньше.

Вот только впереди тоже была стража. Ругнулся и побежал чуть в сторону. Где стражи было меньше.

Истеричку трясло. Ее просто бил озноб, если такое может быть с не мертвыми. И в то же время ее ярость наполняла не то что меня, воздух вокруг искрил.

Впереди уже виднелась полянка, но тропа теней не открывалась. И там я увидел его – лича.

Высокий, в сухой плоти, и обрывках мантии ниже талии. И первое что он сделал, увидев меня, это отступил на шаг.

Ну да, я тоже худой, в одних штанах, и морда не добрая. Но он же блин мертвый! Не мертвые не бояться!

Громкий не то рык, не то крик, отозвался в голове вполне ясной речью. Так что послал я его в ответ вполне осознанно и по тому же адресу.

– Совсем дитя – сказал лич в моей голове, сопроводив это неким поскуливанием и тут же все пространство вокруг вскипело от магии.

Боль пронзила саму душу. И не успел я как следует разозлится, как меня тюкнули по голове. Гребаный примитивный мертвяк подкрался не замеченным в таком потоке силы.

Ее плавная походка, бедра покачивающиеся в такт волнам бездны в ее глазах. Комната наша на всю ночь. Ее рука властно поднимается ко мне. Указательный палец скользит по шелку мантии. По голой груди, найдя покой на моей щеке. Руки нежные, и теплые. Пальцы почти гладят.

Я вскидываю руку в бок, призывая силу, и почти не касаясь, нежно, от бедра, к груди, смотря в глаза. Тьма пленяет. Но и она тонет в моих глазах.

Мрьяръна не выдерживает первой. Отворачивается, и идет прочь, касаясь пальцами моей руки. Перехватывает за запястье и тянет за собой.

Догоняю, поворачиваю к себе, прижимаю, покрывая лицо поцелуями. Ее руки бесстыже перебирают на моей заднице, задирая мантию. Ее платье исчезает так быстро, что я не успеваю понять, как лежу на ней и стону от наслаждения, словно мальчик, ощущая, как коготки щекочут спину. Наклоняюсь и прикусываю мочку уха. В мое тут же раздается тихий стон.

И только на самой глубине звонит колокольчик опасности. Но с ней мне хорошо. Ей я доверяю. С ней нам доступно то самое единение душ, какое может быть лишь между старыми магами в краткие мгновения мира и любви.

Отстраняюсь и с трудом выныриваю из омута. Я один. Руки связанны антимагическими кандалами и меня куда то тащит парочка скелетов. И не куда то, а в то самое подземелье.

– Сильный. Но ты зря поборол мой сон.

Обернулся.

Рядом шел уже другой лич. Даже не лич, но что то отдаленно похожее. Тело сохранило человеческий вид, и силы, но уже не жило.

Наверно я слишком сильно пялился на новый для меня вид нежити, потому что он сказал

– Не меня надо бояться. Его. – и меня втолкнули в зал.

Зал был не большой. Старинные подземелья были больше в глубь, чем в ширь. Но нижние этажи редко доставались в пригодном виде.

Вдоль круглой стены стояло шесть резных кресел. Между прочим, из моего гарнитура. Седьмое, стояло особняком. Стул тоже был мой, но из более величественных на вид. С главного обеденного зала.

Над стулом, в нише, стояла ваза, с головой сверху. На стуле, вполне живое и молодое тело без головы.

Большая часть стульев была пустой. Над одним вилось приведение. И от него исходила такая власть, что вопрос о том, кто управляет призраками замка отпал сам собой. Это была она. Зельеварка. Та, кто была с теми, кто напал на мой замок. Она одна в своем призрачном виде была молодой. Остальные сильно сдали. В Приведшем меня с трудом опознал их проклятийника. А в том, что сидел на стуле, того, кто был артефактерм.

Голова открыла глаза, и заговорила.

– Неромант? Я же запретил трогать некромантов! Мне нужны сильные, но другие!

– Хозяин, – проклятийник низко поклонился – он как то проник за периметр.

– Ух ты! Сосущая голова! – вспомнил я, что именно мне напоминает голова на вазе.

Голова скуксилось, будто лимона попробовала.

– Этот бездарь только и смог, что испоганить великое открытие, и выдать себя совету. Без меня, он бы и столько не протянул. А теперь, каждый школьник смеет произносить эту мерзость при мне! – голова все распалялась. И силы вокруг реагировали. Он и был центром местной магии. – Он должен радоваться, что я убил его еще до того, как понял, что он обманул меня!

– Ты всех обманул. И убил. И еще удивляешься, что обманули и тебя? – голос призрака был похож на шелест ветра.

– Никакой книги по слиянию двух магий в замке Дескураут нет и не было! Я потратил годы на совершенствования своего стиля, а это ничтожество скрыло от меня, где он достал те записи.

– Он лишь говорил, что ключ лежит в библиотеке его Учителя. И что тут мы сможем спокойно заниматься своим делом. Чужая сила скроет нас от совета, а расстояние от короля.

Я молчал стоял и слушал. Этот диалог явно происходил не первую сотню лет, и не первую сотню лет звучал одинаково. Не мертвые, они и жить не умеют. Они с трудом понимают новое. Быть не мертвым, это застрять в своем последнем мгновении на бесконечность. Уж я то знаю.

– Нам нужен материал! Мы проведем новые эксперементы! Мне нужен светлый маг, или для начала стихийник. Добудьте мне еще мага. Бессмертие для нас тоже возможно. Мы обретем величие. Мы станем жить вечно. Только мертвое не может умереть. Даже светлый целитель не может жить вечно. А мы сможем. Эти некроманты специально скрывают от нас свою магию, что бы не утратить единоличного владения секретом вечного не бытия. Но я, я целитель с толикой некромантии! Только я могу заключить душу в не мертвую оболочку. Мы будем мыслить, мы будем собой! Мы обретем безграничную власть! Надо лишь научиться подготавливать тела!

Больше я не слышал. Из нижней комнаты вышло двое и потащили меня вниз. Там, ниже, я чувствовал смерть. Вот прямо сейчас. Бесконечно длинную. И не мертвых. Много. Но ближайшая же комната оказалась для меня.

Комната состояла почти из одного алтаря. Каменный мешок, из спрессованной магией земли. В центре камень с кандалами. Выше, и ниже знаки.

Вертел головой пытаясь успеть понять что там именно за знаки. В двух словах, выходило, что одна часть отбирала силу и жизнь, пока вторая медленна накачивала тело некромагией.

Меня небрежно закинули на камень и растянули на цепях. Быстро, выверено и молча. Даже в голове эти мертвые никак не звучали. Ситуация выходила какая то не радостная. Единственное что можно было бы сейчас сделать, это хорошо пнуть по старым костям. Но как раз это за всю дорогу я и не смог. А магия… Вот она, магия. Но вся чужая. Еще и кандалы.

Скелеты просто взяли и ушли. Но не через час, не через два маг не пришел. Зато кандалы сами собой отпали. И вот тогда. Тогда то я и почувствовал, как меня начинает выворачивать. Чужой волей, некромагия протекала сквозь меня как вода сквозь решето. И очень медленно, по капле, кандалы тянули жизнь. Это было неприятно. И собиралось стать еще неприятнее.