Текст книги "Колыбель Астарианы. Книга 1. Тени судьбы"

Автор книги: Алекс Бэйлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Алекс Бэйлор
Колыбель Астарианы. Книга 1. Тени судьбы

Разлом Астариса

ПАДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

Свэйн медленно раскрыл глаза. Во рту стоял металлический привкус крови. В воздухе витало омерзительное трупное зловоние. Повсюду были горы трупов. Небо заволокло пеленой густого тумана. Свэйн отхаркнулся и зашелся в сильном приступе кашля. Все тело ломило от ужасающей боли. Он пролежал так несколько секунд, и в следующий миг, попытавшись встать, юноша понял, что не чувствует ног.

Превозмогая боль в пояснице, Свэйн приподнялся на локтях, и перевел взгляд на ноги. От увиденного ему сделалось дурно. Ниже колен была неразборчивая кровавая мешанина. Свэйн широко раскрыл глаза и попытался закричать, но вместо этого раздалось какое-то булькающее мычание. Он зашелся в сильном приступе кашля, и изо рта полилась кровь.

Откашлявшись, он ощутил новый приступ боли в легких и ребрах. Казалось, эти мучения никогда не кончатся. Свэйн застонал. Кое-как перевернувшись набок, он провел рукой по спине, и завопил.

Из левого бока выпирал стилет. Едва коснувшись рукояти, Свэйн взвыл от дикой боли, и тут же отдернул руку. По щекам поползли слезы.

Мужчина оторвал лоскут от рубахи, и сунул в рот. Болезненно сжав челюсти, он снова дернул рукоять. Адская боль пронзила все тело, в глазах заискрилось, и Свэйн заорал во все горло. Это был нечеловеческий крик. Словно вопль раненого на охоте оленя или загнанного вепря. Он бился в судорогах, изнемогая от парализующей боли.

Вдруг где-то вдалеке раздался пронзительный утробный рев. Лавина стремительно надвигающейся темноты начала пожирать все зримое пространство.

Их время настало.

Глаза Свэйна начали смыкаться. Дышать становилось все тяжелее. Раздался булькающий звук, из приоткрытого рта антрексийского лучника хлынула черная кровь.

Они были уже здесь.

Со всех сторон на него надвигался громоподобный стук копыт.

Послышался слабый хрип.

Свэйн дернулся в предсмертной агонии, и ушел в небытие.

ЛИНИЯ ЖИЗНИ

Эсар окинул взглядом место минувшей битвы. Небо было озарено багровым заревом. Густые темные облака едкого дыма проступали сквозь догорающее пламя разрушенных домов. Эсар вдохнул полной грудью воздух, пропитанный мешаниной трупного зловония и удушающей гари.

Эсар восторженно улыбнулся.

Языки пламени кое-где еще вырывались из обугленной кучи щепок и бревен. Повсюду раздавались пронзительные крики и стоны. Но это ненадолго. Их страдания совсем скоро окончатся.

Его освобождение уже совсем близко. Он спасет всех этих несчастных, запутавшихся в собственной лжи и алчности.

Эсар пришпорил коня, и направился к кричащему человеку. Издавая хриплые предсмертные стоны, крестьянин пытался выбраться из-под груды деревянных обломков. Эсар остановил коня, и спрыгнул на пепелище. Легким движением руки он откинул деревянную балку в сторону, и склонился над умирающим. Человек поднял налитые кровью глаза на лицо Эсара.

– К… кто…кто ты… – просипел крестьянин, захлебываясь собственной кровью.

В грудной клетке мужчины зияла огромная кровавая дыра. Хватая ртом воздух, он отчаянно пытался сказать что-то еще, но силы покидали его.

Эсар снял перчатку из драконьей кожи, и прикоснулся ко лбу человека. Вспыхнула яркая зеленая вспышка, и в следующий миг все раны крестьянина затянулись. Мужчина откашлялся, и, не веря собственным глазам, начал себя ощупывать.

– Но как ты… – изумился человек, взглянув на Эсара, – кто ты такой?

Эсар улыбнулся и поднялся на ноги. Он окинул взглядом багряную линию горизонта, и взглянул на человека:

– Я – начало, – ответил Эсар, – и я же стану концом.

ВЕРШИТЕЛИ СУДЕБ

Отто Кервинальд водрузил на нос очки, и продолжил читать доклад разведчиков. Остальные члены собрания, пристально наблюдая за каждым его движением, сохраняли молчание. Через несколько минут Отто дочитал пергамент до конца, свернул его, и протянул следующему, Террику Сенгиборду. В течение получаса каждый из Шестерки ознакомился с полученным отчетом.

Закурив трубку, Кервинальд сделал пару долгих затяжек, после чего прервал тягостное молчание:

– Что будем делать с этим? Какие есть предложения?

Террик Сенгиборд расположился с чашей вина возле камина. Некоторое время, словно зачарованный, он смотрел на догорающий в камине огонь.

– На мой взгляд, – растягивая каждое слово, прохрипел он, – в сложившейся ситуации у нас не так-то много вариантов. И выход из нее куда более очевиден, чем могло бы показаться на первый взгляд.

Айлин Моффат поправила съехавшую на левую сторону лица прядь вьющихся рыжих волос, и с интересом посмотрела на Террика Сенгиборда. Сложив ногу на ногу, она сидела на обитом драконьей чешуей кресле в дальнем конце зала.

– Раз вам кажется все настолько очевидным, – улыбнулась Айлин, – быть может, просветите и всех остальных?

Сенгиборд медленно кивнул, даже не взглянув в ее сторону. Он отпил из чаши, и проговорил убаюкивающим размеренным тоном:

– Очередная Всеобщая Война, которая затронет каждое королевство Астариса – это неминуемая необходимость. По-другому просто быть не может.

Айлин непринужденно пожала плечами, соглашаясь с доводом Сенгиборда. Откинувшись на спинку кресла, взмахом руки она спроецировала поле для игры в сэркесу, и принялась упражняться.

– Монри, а что ты думаешь? – Кервинальд обратился к стоявшему у окна тощему юноше в просторном сером балахоне с капюшоном. Сложив руки за спиной, длинноволосый юноша молча наблюдал за безмолвностью ночного неба.

– Боюсь, что брат Террик совершенно прав, – немного помедлив, он продолжил, – вчерашней ночью, во время одного из моих ночных сеансов, я просмотрел бесчисленное множество возможных сценариев развития событий. Иного выхода у нас просто нет. Война должна состояться. И чем скорее это произойдет, тем больше у нас будет шансов на удачный исход.

– И что же ты называешь удачным исходом? – Усмехнулась Айлин.

Монри Сигбек обернулся через плечо.

– Сохранение реальности.

По всему залу разошелся тревожный шепот. Кто-то залился в сильном приступе кашля. Один из магов нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Затем все стихло.

Воцарилось тягостное молчание.

С лица Айлин сошла краска. Она выглядела встревоженной. Взмахом руки волшебница убрала поле для сэркесы, и, расправив ноги, встала с места.

Отто Кервинальд выпустил очередное колечко дыма, тяжко вздохнул, и перевел взгляд к стоявшей в дверях фигуре в черном плаще.

– Приступай, – кивнул Кервинальд.

РЕВ СМЕРТИ

Лорелл взвалил огромный мешок муки на спину, и окликнул сына.

– Пора домой, Итен, – мужчина потрепал мальчика по голове, и улыбнулся. Итен увлеченно следил за плавающими в корыте карасями.

Мальчик оторвал взгляд от рыб, подобрал сумку с продуктами, и последовал за отцом.

В преддверии Дня Рогалана на рынке стоял разноголосый гомон и невообразимая сутолока. Крестьяне, странствующие торговцы и лавочники сновали из стороны в сторону. Пересекая рыночную площадь, у Итена разбегались глаза от обилия еды и всевозможных товаров. Корзины с крупами, вывешенные бок о бок связки фруктов и овощей, притягательный аромат специй. На прилавках были разложены различные закуски, свежая ветчина, лотки с орехами и сухофруктами, но больше всего внимание мальчика привлекла палатка кондитера. Итен задержал взгляд на прилавке со свежеиспеченными булочками с корицей. Лорелл заметил, куда смотрит его сын и грустная улыбка тронула его губы. Вздохнув, мужчина понурил голову, и придержал сына за руку. Он положил мешок на землю, и, сев на корточки, взял Итена за плечи.

– Послушай, сынок, – сказал Лорелл, глядя сыну прямо в глаза, – ты должен понимать, что текущий год не баловал нас богатым урожаем, а потому даже на предстоящий праздник мы не можем позволить себе слишком многого, но я обещаю тебе, что мы с то…

Лорелл прервался, проследив за перепуганным взглядом Итена. Широко раскрытые глаза мальчика были наполненны страхом и восхищением.

– Смотри, папа… – произнес мальчик, указывая пальцем в небо.

Лорелл обернулся через плечо, и, прикрывая ладонью глаза от солнца, возвел взгляд к небу. Мужчина обомлел от увиденного. С его губ сорвался негромкий стон. Еще несколько секунд Лорелл, стоял как вкопанный, не в силах осознать увиденное. Он будто бы врос ногами в землю, и не мог шелохнуться. Грубое лицо двухметрового крестьянина Лорелла Кэрберта исказила гримаса настоящего ужаса. В мгновение ока он почувствовал себя ничтожным коротышкой.

На какое-то мгновение на рынке повисла гробовая тишина. Люди настороженно переглядывались друг с другом. Седобородый старик в грязной залатанной рясе возвел руки к небесам, и принялся кричать что-то на неизвестном Лореллу языке.

Но уже совсем скоро восхищенные стоны и торжествующие рукоплескания сменились на отчаянные вопли ужаса. Торговец мехом поспешил закрыть лавку на ключ, и скрылся внутри дома. По рынку прокатился пронзительный плач кудрявой светловолосой девочки не старше пяти лет. Споткнувшись о камень, малышка рухнула в грязь, и принялась хвать маму. В ту же секунду из лавки старьевщика выскочила плотная розовощекая женщина в коричневом балахоне. Подбежав к дочери, она схватила ее на руки и понеслась к входным воротам.

Яркое полуденное солнце заливало своим светом всю площадь. Но в следующий миг солнечный свет будто бы померк. Над рынком нависла темнота. Где-то высоко в небесах раздавались свистящие взмахи гигантских крыльев.

– Пап, я… – на глазах мальчика выступили слезы.

Голос сына вывел Лорелла из оцепенения, но бежать было уже поздно.

Исполинская тень заслонила собой солнце. В лицо Лорелла ударил мощный порыв ветра, и в этот момент он ощутил запах гари.

Итен вцепился в локоть отца, и попытался потянуть его за собой, когда вся площадь сотряслась от громоподобного рева. В последний миг перед тем, как впасть в небытие, Лорелл увидел перед собой вырывающийся столп раскаленного адского пламени из распахнутой пасти Смерти.

Неизбежность судьбы

ГИРЛАНД

Когда он вошел в покои отца, было уже далеко за полночь.

«Интересно, что побудило его разбудить меня посреди ночи? Может, есть какие-то вести о Кэдвине?»

Лорд Мэйно Вэрсион восседал во главе длинного каменного стола. Он был облачен в синюю тунику с золотистыми нашивками на плечах. Под левым плечом был изображен позолоченный феникс с разведенными в сторону крыльями. Мэйно Вэрсион сложил пальцы домиком, и с тревожным видом выслушивал доклад одного из разведчиков.

В этот миг Гирланд отметил про себя, что ничего хорошего настороженный вид отца не сулит. Привести в беспокойство пятидесяти двух летнего лорда Вэрсиона могло лишь что-то по-настоящему ужасное. Как только Мэйно поднял на него глаза, Гирланд понял, что оказался прав. Отец был напуган.

«Боже, неужели что-то с Кэдвином?».

Лорд Мэйно жестом прервал докладчика. Члены собрания проследили за его взглядом, и обернулись к Гирланду.

Юноше сделалось не по себе от шквала презрительных оценивающих взглядов. Сир Гервин Катермин, лорд Конрод Нейман, Стэфиан Мидфорд… О да, Гирланд прекрасно догадывался об их мыслях на свой счет, и, по большей мере, разделял их. Каждый из приближенных отца был гораздо опытнее Гирланда в стратегических вопросах и тонкостях ведения боя. Не уязвил ли отец их гордость, посадив Гирланда за один с ними стол?

– Гирланд, – ледяным голосом произнес лорд Вэрсион, и шепот в дальнем конце стола тут же стих, – мне жаль, что ты был вынужден прервать свой сон в столь поздний шанс. Но, боюсь, обстоятельства дела требовали твоего незамедлительного присутствия.

– Отец, – кивнул юноша, и уселся на свободное место с краю стола.

– Продолжай, Энцо, – лорд Вэрсион обратился к прерванному докладчику.

Энцо Сизарис, молодой худощавый хазиец, с черными собранными в хвост намасленными волосами и родинкой под левым глазом, стоял по правую руку от лорда Вэрсиона.

Мельком взглянув на Гирланда, Энцо поклонился лорду Вэрсиону, и углубился в разложенные на столе бумаги.

– Час назад нам стало известно, что в нескольких километров от гавани Октерфона было замечено несколько разведывательных багал Олуиков. Ходят слухи, что ими командовал сам Кайо Олуик, сын архонта Солнечного Копья, Маркоса.

Энцо взмахнул рукой, и над столом материализовалась темно-синяя сфера. Туманная дымка внутри нее начала развеиваться, и постепенно прорисовалось изображение величественного Октерфона. Замок, расположенный на уступе скалы, поражал своими размерами. Восемь исполинских башен, над каждой из которой развевались изображения золотистых фениксов на синем поле, уносились к самим небесам. Башни были окутаны тонкой линией предрассветного тумана. Замок был огорожен двойной линией стен: внешняя, зубчатая с укрепленными по всей территории башнями, была немного ниже внутренней, на которой располагался основной гарнизон Октерфона во время его обороны.

– Какими будут их дальнейшие действия? – Ледяным тоном вопросил лорд Мэйно.

– Они планируют осаду, – Энцо передал лорду Вэрсиону пергамент, – на основе сведений из доклада моих ищеек, Олуики тратят баснословные деньги на вербовку наемников со всех частей Астариса. Нет никаких сомнений, что принц Кайо хочет вернуть Октерфон в собственность своего дома.

– Маркос хочет, а не этот сопляк, – хохотнул Конрод Нейман, лорд Ледяного Клыка.

Энцо кивнул, откашлялся.

– Быть может, они совершенно случайно забрели в наши воды, – нахмурился Гервин Катермин.

– Маловероятно, милорд. Но как бы то ни было, Олуики нарушили договор о перемирии, и право прохода. Мы не можем это стерпеть. Они должны понести наказание.

По залу прошел тревожный шепот.

Гирланд ощутил, как все тело прошиб холодный пот. Ведь его старший брат Кэдвин именно сейчас и был на Октерфоне… Гирланд облизнул засохшие губы, и перевел взгляд на отца. На лбу Мэйно Вэрсиона выступила испарина. Что сейчас творится в его голове? Считает ли он себя виноватым? Ведь именно он отослал Кэдвина с делегацией на Октерфон. Кэдвин должен был лично выслушать доклад наместника Октерфона Жозета Рофенда об успехах в добыче ценнейшего камня на планете, агэльфиуса, из недр земли. Все понимали, что этим жестом лорд Мэйно оказывает Кэдвину милость. Отец показал, что считает теперь Кэдвина мужчиной, раз доверяет такое важное дело. Но сейчас по лицу Мэйно Вэрсиона было понятно, что от этого ему не было легче.

Лорд Вэрсион откинулся на спинку кресла, и помассировал виски. Его лицо, усеянное морщинами и болезненными синяками под глазами, подтверждали худшие опасения Гирланда. С последнего приступа мигрени отца прошло не больше месяца… В тот день он не на шутку всех перепугал. Проведя всю ночь у изголовья его кровати, леди Карелла Вэрсион проплакала до самого рассвета… Все решили, что на этот раз всемилостивый Кролион обойдет ее мольбы стороной, но к утру отец уже был на ногах. Однако Гирланд прекрасно понимал, что переживать подобные приступы отцу становится все тяжелее. И в следующий раз…

– Милорд, прошу вас хорошенько обдумать следующий шаг, – на ноги поднялся Первый Советник лорда, Стэфиан Мидфорд, – сейчас мы не готовы начинать войну с Олуиками. После окончившейся войны с хуосидами наши ресурсы на исходе. Мы…

– Довольно, Стефиан, – Мэйно небрежно взмахнул рукой, и поднялся на ноги. Он сложил руки за спину, и встал у окна. Несколько секунд он стоял в полном молчании, вглядываясь в темноту ночного неба.

Стэфиан Мидфорд взмахнул подолом плаща, и уселся на место.

«Снова эта презрительная ухмылка на его лице, – подумал Гирланд, прожигая взглядом Первого Советника, – он снова что-то затевает. Нельзя ему доверять».

Спустя пару минут томительного молчания, лорд Мэйно Вэрсион взял слово:

– Мой сын Гирланд завтрашним же утром отправится в Октерфон, – по залу прошел гулкий ропот, – он возьмет большую часть гарнизона с Катерсиса и половину моей личной гвардии. Этого должно хватить для того, чтобы в случае начала войны, сдержать первый натиск Олуиков до прихода присоединения людей наших вассалов. Вдобавок ко всему прочему, я разослал послания присягнувшим домам за Шумным Переливом. К твоему прибытию в Октерфон они уже должны быть на месте. Перво-наперво, соберешь совет и подробно введешь их в курс дела.

Гирланд неуверенно кивнул. Мэйно задержал пристальный взгляд на сыне, глядя ему прямо в глаза. Юноша не мог поверить в происходящее. Неужели отец доверит ему столь важное дело?

– Но до тех пор, – он потряс указательным пальцем, – если Олуики не совсем выжили из ума, и, прежде, чем устраивать резню, Кайо попробует решить все мирным путем, попытайся вразумить его и, напомни, что пускай когда-то Октерфон и принадлежал Олуикам, но уже сотню лет он наш по праву. Сам король Антрексии поддержал наши притензии на Октерфон. И я не думаю, что Маркос Олуик настолько выжил из ума, что позволит своему сыну нарушать перемирие именно сейчас.

Гирланд молча кивнул.

– Прощу прощения, милорд, но вы сказали про подкрепление? – нахмурился Стэфиан Мидфорд, – но откуда мы возьмем людей? Разве дома за Шум…

– А ты, Стефиан, – ледяным голосом прервал его Мэйно, – отправляешься с делегацией к бушавитам, и всеми возможными способами попытаешься заключить с ними торговый союз. Проблему с нехваткой пищи нужно решать как можно скорее. Нам только восстания оголодавших горожан сейчас не хватало.

– Но, милорд, – Мидфорд выпучил глаза, – ведь…

Мэйно Вэрсион резко повернулся на каблуках, и бросил на Первого Советника испытующий взгляд.

– Тебе понятен мой приказ?

Мидфорд задержал на нем долгий презрительный взгляд, после чего выдавил из себя приторную улыбку и поднялся на ноги.

– Да, милорд, – он прошел мимо Мэйно, поклонился ему, – сию же минуту отправляюсь в порт.

Вэрсион сузил глаза, и кивнул.

Мидфорд быстрыми шагами направился к выходу. Проходя мимо Гирланда, он ехидно улыбнулся и удалился из зала.

«Ну не может же отец совсем выжить из ума, – поежился Гирланд, – Мидфорду нельзя доверять»

Лорд Вэрсион сел за стол, и уткнулся в бумаги.

– На этом совет закончен. Все свободны.

Члены собрания тут же поспешили удалиться из зала. Гирланд дождался, пока они с отцом остались наедине, чтобы высказать свои опасения:

– Отец, я…

– Нет нужды, Гирланд, – не отрываясь от бумаг, холодным голосом прервал его Мэйно, – собирайся в дорогу.

Юноша хотел было возразить, спросить о Кэдвине и о том, как он должен вести себя, если начнется война, но по лицу отца было видно, что все бесполезно.

– Слушаюсь, отец, – поклонился Гирланд, и вышел из зала.

ФЕЙН

– Фейн! – Раздался раскатистый голос матери снизу, – пора вставать!

Фейн Ринвус лежал в своей уютной мягкой постели, уткнувшись лицом в подушку. Юноша медленно перевернулся на спину, и приоткрыл глаза. Поежившись от яркого солнечного света, Фейн простонал, и закрыл лицо подушкой.

– Живо спускайся! – Повторила мать.

Фейн убрал подушку с лица, тяжко вздохнул, и перевел взгляд на часы.

«Всего только девять часов! – Возмутился он, – на кой черт будить меня в такую рань!».

– Фейн! – Крик стал только сильнее, – если ты сейчас же не встанешь с постели, то останешься без завтрака!

Если что-то и могло заставить Фейна Ринвуса подняться в девять часов солнечным воскресным утром, то это напоминание о завтраке. При одной лишь только мысли, что этого завтрака его могут лишить, юноша тут же соскакивал с кровати.

– Сейчас-сейчас! Пара минут!

Фейн наспех заправил постель, нацепил штаны и рубашку и через несколько минут вприпрыжку спустился по лестнице. Едва переступив порог кухни, его тут же встретил ароматный запах кремсбонов. На лице Фейна Ринвуса заиграла лучезарная улыбка.

– Хоть бы причесался, – покачал головой сидевший за столом отец Фейна, Дирг. В руках он держал небольшой сверток бумаги.

Анвира Ринвус, розовощекая упитанная женщина, чьи жидкие седеющие косы были отбросаны на плечи, вынимала из печи новую порцию кремсбонов. Обернувшись к сыну, она вздохнула, уперев руки в боки. Суровый взгляд постепенно сменился на улыбку, и Анвира что-то прошептала бородатому мужчине.

Тот ответил коротким кивком, и, отложив сверток в сторону, вперился взглядом в сына.

Фейн плюхнулся на свободное место, подцепил лопаткой несколько кремсбонов, и сложил их на тарелку. Обильно полив кушанье малиновым вареньем и медом, он тут же принялся жевать. С аппетитом набросившись на завтрак, Фейн не заметил изменения на кухне. Только после того, как юноша разделался с четвертым кремсбоном, он оторвал взгляд от тарелки. Фейн утерся рукавом и спросил:

– А где Экреста? – Фейн залпом выпил стакан молока, переводя взгляд от отца к матери.

– Твоя сестра сегодня гостит у Митлоу, – ответил глава семейства, Дирг Ринвус.

Анвира Ринвус встала за спиной мужа, положив руку ему на плечо. На ее лице застыла лучезарная улыбка.

– Сынок, у нас для тебя замечательные новости, – сказала она, – знаю, твой день рождения еще только через пару дней, но, поскольку ответ пришел уже сегодня, мы больше не можем это утаивать от тебя.

Дирг молча протянул сыну вскрытое письмо.

Фейн посмотрел на стопку кремсбонов, но, похоже, аппетит уже пропал. Что-то во взгляде отца ему не понравилось.

– Разве мне не пора идти работать в поле? А то скоро станет совсем жарко и тог…

– Сынок, – оборвал его Дирг, взмахнув письмом, – прочти это.

Фейн сглотнул застывший комок в горле, и дрожащей рукой взял сверток. Его взгляд сразу же упал на изображение двух скрещенных молотов. Герб ремесленной гильдии Форсесса. Фейн широко раскрыл глаза, посмотрел на улыбающуюся мать. Женщина кивнула головой, призывая продолжить читать. Отец по-прежнему сидел с совершенно непроницаемым лицом.

Юноша почесал голову, нахмурился, и углубился в письмо.

«Уважаемый Фейн Ринвус! От лица гильдии ремесленников Форсесса рад сообщить вам, что вы были приняты на должность «ученик кузнеца» к мастеру Лоренсу Херберту. Для начала прохождения учебы вы должны прибыть в Форсесс не позднее, чем к концу следующей недели, т.е. до начала «Гильбериевых игр».

P.S. Все подробности об условиях прохождения учебы вы можете уточнить у мастера Херберта или, у вашего покорного слуги.

С уважением, председатель гильдии ремесленников Форсесса, Сизос Боуд.»

Фейн перечитал письмо, медленно отложил его в сторону, и уткнулся взглядом в стопку кремсбонов. Впервые в жизни ему сделалось дурно от одного только их вида.

В воздухе повисла гнетущая тишина.

– Сынок? – спросила Анвира, – что с тобой?

Фейн поднял глаза на родителей. Все его лицо выражало полное недоумение происходящим.

– Э-э, с-спасибо, – проговорил Фейн, – но… но я не понимаю…

– Что же тут непонятного? – Дирг вскинул брови и подался вперед, – сын, любой на твоем месте был бы рад такой возможности. Я отдал половину нашего годового дохода, чтобы тебя приняли в гильдию. Мог бы хотя бы спасибо сказать…

– Дирг… – Анвира покосилась на мужа, но тот отмахнулся и пожал плечами.

– Конечно, я рад, – поспешно ответил Фейн, – спасибо за подарок, но я не думаю, что это подходит для меня…

Анвира недоуменно посмотрела на сына. Женщина пододвинула к Фейну стул и, сев рядом, взяла за руку.

– Сынок, но ведь это чудесная возможность вырваться из Верквуда. Ты ведь не можешь всю жизнь рабо…

– Но почему нет? – Фейн вырвал руку, и соскочил с места, – несколько поколений нашей семьи жили и работали в Верквуде, и никто этим не кичился. Так почему я должен становиться подмастерьем какого-то там кузнеца из Форсесса?

Дирг облокотился ладонями о стол, и медленно поднялся на ноги. Он весь побагровел, в глазах сверкал гнев. Остановившись в метре от сына, Дирг посмотрел ему прямо в глаза.

– А о сестре ты подумал? Кто будет о ней заботиться, когда нас не станет? Из-за неурожая в последние годы доход от фермы становится все меньше и меньше, а заказов на производство оружия и доспхов не было уже два месяца, – мужчина погрозил сыну пальцем, – мы даем тебе прекрасную возможность обеспечить ее и себя стабильным заработком и обзавестись жилищем в городе.

Губы Фейна дернулись, но отец не дал ему перебить себя.

– В нашем положении не стоит вопрос о том, чего ты хочешь, – повысил он голос, – в твоем возрасте я тоже лелеял мечты стать оруженосцем и до конца дней путешествовать по свету. Хорошо, что отец вовремя выбил эту дурь из моей головы.

Анвира Ринвус, отошедшая в угол кухни, вся побелела, но не смела прервать мужа. Как бы он ни был груб с Фейном, она знала, что он прав. Так будет лучше для всех.

На мгновение лицо Дирга смягчилось. Он протяжно вздохнул, и, сжав пальцами переносицу, какое-то время молчал.

– К завтрашнему утру ты должен собрать вещи, – ледяным голосом произнес он, – много не бери, все необходимое у тебя будет в Форсессе.

– Но… – промямлил пораженный Фейн, – как же…

– Разговор окончен.

От охватившего его гнева Фейн сжал кулаки, но в следующую же секунду разжал их. Он почувствовал, как к глазам подступают слезы, и выбежал во двор.

– Ничего, – Дирг обнял супругу, – дай ему время. В его возрасте я был таким же пылким. Совсем скоро он и сам поймет, что мы поступили правильно.

– Все верно, – грустно улыбнулась Анвира, и смахнула сбегавшую по щеке слезу, – ты абсолютно прав.

УДАЧНАЯ ПАРТИЯ

Подперев голову ладонью, Корвик двадцать минут просидел в полном молчании, выстраивая тактику следующего хода. Он уже несколько раз просчитал наперед все возможные варианты развития событий. Ошибки быть не могло.

Однако он не учел самого важного. Айлин Моффат играла в сэркесу с трех лет, и ни разу не проиграла.

Корвик взглянул на часы и недовольно поежился: почти все песчинки уже были на дне. Время было на исходе, оттягивать больше нельзя. Мужчина взмахнул рукой, и отправил своего дракона на короля Моффат. Корвик перевернул часы, и, сложив пальцы домиком, принялся наблюдать за развитием событий.

Взмахнув крыльями, огнедышащий зверь вспорхнул со своей клетки и кинулся на короля Айлин. Корвик расплылся в довольной ухмылке, и поднял взгляд на рыжеволосую волшебницу. Он уже предвкушал, как гримаса отчаяния исказит лицо его оппонентки. Корвик мечтал об этом несколько лет, и вот, кажется, этот момент настал.

Корвик застыл на месте, не в силах шевельнуться.

Черт возьми, как же он мог забыть, что она еще не использовала воскрешающий эликсир. Уголки губ Айлин Моффат подернулись в едва заметной ухмылке. Девушка щелкнула пальцами, подхватив склянку с зеленой жидкостью, и направила эликсир на погибшее тело драконоборца. Фигурка мужчины в черном плаще и кожаном дублете тут же материализовалась на свободной клетке в углу поля. Вокруг драконоборца вспыхнуло ослепительное сияние, взмывшее на несколько сантиметров вверх. Айлин кивком головы направила фигурку на летевшего дракона. Зверь уже спикировал, чтобы нанести смертельный удар по королю Айлин, но в следующий миг огромная стрела пронзила его брюхо. Издав пронзительный утробный рев, дракон замертво рухнул на полыхающий требушет.

Корвик еще какое-то время неотрывно смотрел на тело янтарного дракона. Он будто бы еще верил, что зверь сможет вспорхнуть, и завершить начатое. Но все было бесполезно. Наконечник стрелы был отравлен.

Это было очередное позорное поражение.

«Рыжая бестия. В чем ее секрет?»

– Славная битва, – спокойно проговорила Айлин, и отпила вино из бокала.

Корвик медленно поднял на нее взгляд, и, сокрушенно вздохнув, бросил девушке мешочек с элунциями. Айлин ловко поймала его, и расплылась в довольной улыбке.

– Благодарю, – вычурно кивнула волшебница, и отсалютовала ему бокалом.

– Как ты это делаешь? – озадаченно покачал головой Корвик, откинувшись на спинку кресла, – просто изумительно. Ни разу не видел, чтобы хоть кто-то обыграл тебя в сэркесу…

Девушка положила мешочек с наградой в сумку, и залпом допила вино.

– Все дело в практике, – Айлин поправила прядь огненно-рыжих волос, и скрестила руки на груди, – конечно, всегда можно списать все на банальное везение и удачу, но, поверьте мне, магистр Корвик, в конечном счете, все сводится к практике. Я годами следила за игрой своих братьев, изучала и впитывала в себя все их уловки и хитрости. Чем чаще играешь, тем лучше становишься, – девушка непринужденно пожала плечами, – по-моему, все просто.

Корвик улыбнулся, поджав губы. Он встал с места, и подошел к вазе с фруктами. Откусив яблоко, он остановился возле окна, и, вглядевшись в красоту заходящего солнца, спросил:

– Никаких вестей от Голрана? Он так резко куда-то сорвался, что никто толком и не понял, что стряслось.

Айлин накинула на плечо сумку, и направилась к выходу. Задержавшись у самых дверей, она обернулась и сказала:

– Думаю, совсем скоро весь Астарис об этом узнает.

– Что вы имеете…

Корвик повернулся к юной волшебнице, но девушки уже не было.

СИЛИЯ

От обилия угощений разбегались глаза. Здесь были кувшины с различными винами, запеченный кролик с пряностями, крабовые салаты и жареные креветки прямиком с глубин Экрессиса, пироги с вишней, черничные пирожные, горы абрикосов, груш и клубники.

В центр зала вышел маг в длинной мантии из зеленого атласа. Это был кудрявый светловолосый юноша, немногим старше самой Силии. С почтением поклонившись сидящим за столом гостям, он выставил пальцы вперед и прошептал что-то неразборчивое. Из рук мага взметнулись снопы яркого оранжевого света, и в следующее мгновение по залу прокатились умиротворяющие звуки арфы и тихий перебор струн по лютне. Получив заслуженную дозу оваций и несколько монет, волшебник вновь поклонился, и, отсалютовав публике, продолжил играть в стороне, уступив главную сцену танцорам.

Силия обмакнула креветку в чесночный соус и отправила ее в рот. За столом велись оживленные беседы: обсуждали политику, торговлю, но особенно слух девушки привлек разговор о разгорающемся конфликте на севере.

– Насколько мне известно, войско Олуиков планирует осадить Октерфон, – проговорил смуглолицый посол с юга, судя по выговору, с Рассветных Островов, или с Гелиза, – уж не знаю, о чем думает лорд Мэйно Вэрсион, да только я уверен, что эту войну им не выиграть. На его месте я бы сразу сдал замок.

– Хорошо, что вы не на его месте, Бонгани, – усмехнулся Кейлд Бэкериф, зачерпнув ложкой в яблочное желе.

Фирун Бонгани отхлебнул вина, и испытующе вытаращился на Бэкерифа.

– Что вы хотите этим сказать, милорд Бэкериф?

Увлеченная этой перепалкой, Силия даже забыла о своем любимом лакомстве, и отложила креветки в сторону. С самого начала ужина она с интересом наблюдала за юным лордом Бэкерифом. Своей развязной манерой общения в присутствии куда более старших лордов он совершенно не стеснялся потрунивать над ними и высказывать противоположные точки зрения. Кейлд Бэкериф откинул свалившуюся на левую часть лба прядь светло-русых волос, и потянулся за тарталеткой с красной икрой.

– А что же тут непонятного? – Кейлд пожал плечами, и продолжил говорить с набитым ртом, – если Вэрсион сдаст свою самую стратегически важную крепость, то я сильно в нем разочаруюсь. Этим самым он сам подпишет себе смертный приговор. И все эти ухищрения Олуиков о мирном договоре – только пыль в глаза для идиотов. И так ясно, насколько унизительными эти условия будут для Вэрсионов.