Текст книги "Как это женаты?! (СИ)"
Автор книги: Альбина Вишневская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
67 глава
Марк
Последние дни были очень напряженными, не только в плане отношений с Марго, но и в плане работы. Уваров слёг с простудой, парень не рассчитал свои силы и, вроде бы крепкий по жизни, болячка его подкосила быстро и сильно. На мои плечи выпало в единственном лице заканчивать все важнецкие дела, подбивать итоги года, урегулировать все горящие вопросы.
Даже вырваться на УЗИ получилось с трудом, но я смог. Не глиняные и не фарфоровые сотрудники справились без меня за три часа моего отсутствия.
За суматохой мне некогда было грузиться неприятными мыслями, я все-таки решил не надоедать Марго, а действовать неторопливо, постепенно. Не учел одного: её планы на новый год. Это уже Уваров доложил мне, что Ольга собиралась ещё до последних событий с подругой на празднование к родственникам.
Задача усложнялась, но мне не привыкать ехать в логово зверя не зная, а какой будет этот зверь. Впрочем, покажет приезд.
Корпоратив в этом году решили отгулять пораньше, а именно в субботу. Чисто символично я поздравил сотрудников, а сам отправился отсыпаться.
Утро понедельника началось для меня в семь утра звонком от мамы:
– Сынуля, мы с папой скоро подъедем, так что готовь кофе, тортик у нас с собой.
Я едва глаза продрал, а меня уже склоняют к кофе, я ничего не понимаю.
– Что случилось?
– Как что?! – голос мамы испуган, – ты не заболел?
На автомате, как в дестве, трогаю голову и качаю головой.
– Нет, вроде бы.
– Ты меня пугаешь, вообще-то с Днем Рождения тебя, мой мальчик.
Сон как рукой сняло, я напрочь забыл о том, что у меня сегодня праздник. Да и не помнил, если честно. Почему-то, за жуткой спешкой, это событие отошло на задний план, вывалив вперед только самое важное.
Плетусь в душ, где в кратчайшие сроки пытаюсь оживить себя, мне нужно сегодня быть бодрым и полным энергии, но что-то не чувствую лёгкости. Не успеваю впрыгнуть в штаны и футболку, на мобильный поступают смс, за ними – звонок Уварова.
Наш разговор короткий, но ёмкий, мы согласовываем некоторые рабочие моменты, личные и прощаемся.
На пороге появляются родители, и я им премного благодарен, что не пользуются своим ключом, а ценят моё право на личное пространство.
Я и не сомневался, что ко мне приедет полхолодильника из квартиры мамы, она, как и прежде считает, что я недоедаю. Столько наготовила, что это сложно назвать завтраком, это уже пир на весь мир.
– Как ваши отношения с Ритой? – только спустя час она решается на разговор о моих отношениях с бывшей женой.
– Никак, – пожимаю плечами и отвожу взгляд в сторону.
– Что-то уже решил делать дальше?
– Возможно.
– Боишься сглазить? – это отец нарушает тишину и ставит чашку на стол.
– Глупости, нет, просто прекрасно оцениваю свои возможности. Моему поступку нет оправдания.
К слову, родители не знают всей правды, они думают, что мы просто развелись, просто поженлись. Наш утренний разговор настолько закручивается, что я выливаю на них всю информацию, от которой у мамы не только цвет лица менялся несколько раз.
– Ну, Сашка, ну, друг называется! – первое что восклицает она и шумно выдыхает, пытаясь отыскать в сумочке успокоительное.
А мне становится легче, наконец-то весь груз упал с плеч, достаточно вранья, в новом году нужно думать только о позитиве, и творить собственное счастье своими руками, а не с помощью «волшебников». Пусть если они и действуют во благо, вот только как показывает практика, «благо» у каждого разное. Судить об истории с высоты приобретенного опыта боюсь, но порой мне кажется, чтобы не происходит в нашей жизни неожиданного, не всегда это несёт негатив. Я, как мне кажется, больше приобрёл, чем потерял. Просто мне нужно свою лисицу убедить в том, что я готов меняться, готов всецело прислушиваться, да и вообще я готов жить только ими.
– Как планируете сына назвать?
Это вопрос меня выбивает из седла. А вот об этом я не думал, но мне кажется, будет правильным то, если Марго сделает выбор.
– Мы ещё пока это не обсуждали.
– Ты знаешь, наша соседка недавно хвасталась, что её дочь в ноябре тоже мальчика родила, так она назвала его Даниилом, правда же прелестное имя?
Вот кто бы сомневался, что она не смолчит и завуалировано даст понять, что именно ей нравится, опять забыв о том, кто родители у мальчонки.
– Извини, мам, но у пацана есть родители, а вам только предстоит смириться.
Я встаю из-за стола, давая понять, что мои планы никуда не делись, что я волен поступать так, как велит душа.
Я выдыхаю полной грудью, когда дверь за родителями захлопывается. И мне как никогда всё равно, а расстроена она или нет моей отсылкой к тому, что и без их указки всё свершится.
Собираю вещи, документы, проверяю квартиру на предмет закрытой воды, газа, окон и только потом выбегаю из дому и еду в огромный торговый центр, что на выезде из города.
Дикторша на радио не дает унывать, она постоянно что-то тараторит, комментирует, я изредка смеюсь, но от дороги стараюсь не отвлекаться, к тому же, ближе к четырем начинает пролетать снег. Дождались в этом году, а думали, что толком не будет, на дворе начало декабря, а снег был только на картинках в интернете.
Первым у дома Лисицыных, как по традиции, не меньше, встречает, при том случайно, пьяненький Женька, он плетется от соседа и что-то несет под рукой, напевая песни.
Как только я вышел из авто, мужчина недовольно разъерепенился, но, на мою удачу, во дворе бегала Анюта, вот она и пыталась утихомирить мужа.
– Привет, какими судьбами? – сестра Марго смотрит на меня с опаской, видимо не верит в то, что я появился.
– Хочу увидеть Маргариту.
– Ой чудики, какие же вы ещё глупые, – качает осуждающе головой и идет в дом, толкая мужа вперед, но тот не стесняется в выражениях.
– А я предупреждал, что за Ритку голову оторву, но твое счастье что эти бабы не дали мне скрутить твою лживую физиономию.
– Да заткнись ты уже, спать иди, опять день рождение Ромки праздновали в раннего утра.
– Парню тридцатник стукнуло, имеем право.
– Имеете, имеете, только детей не пугай, и хватит ругаться, ты же не хочешь вырастить дочек-матершинниц, как угораздило моего отца.
Я невольно смеюсь, вспоминая Марго в моменты злости, когда она думала что её никто не слышит. Что-то делает важное, не получается, и тут она для пущей уверенности красное словцо использует.
– Молчу, молчу, – хрюкает Жека, когда получает по загривку от жены.
– Ой, Марк, так у тебя же тоже сегодня день рождения, вот гад, иди уже, услышали уши.
Я опять смеюсь, потому что Женька поворачивается на сто восемьдесят градусов и говорит мне:
– За это нужно выпить, сколько стукнуло?
– Тридцать четыре.
– Тогда сам бог велел, это кощунство.
– Да иди ты, горе луковое, потом поговорите, холод собачий, а Марк устал с дороги.
Они такие забавные, пусть и спорят, но без какой либо злости. Мне удивительно, что Аня без истерик воспринимает загулы мужа с друзьями. Она мировая женщина, если посмотреть. Впрочем, как объясняла когда-то Марго, такие вот дни бываю нечасто, но когда случаются, то с душой, да на полную катушку.
Первое, что я слышу, войдя в дом, это голос Виолы, она, любопытная девчонка, сразу просекает, что кто-то нагрянул в гости.
– Вечер добрый, – неловко улыбаюсь тёще, но не вижу в её глазах презрения.
– Добрый, как же ты в ночь, да по такой погоде, – причитает женщина и выглядывает в окно.
– Пока нормально, это позже может замести.
В прихожей неожиданно вылетает Жорка и испуганно смотрит на меня, очень пристально смотрит, хвост распушил.
– Жорка, ты куда, – в один голос верещат Марго и Виола, а за котом погоня: первой с куклой наперевес бежит Кира, Виола с мешочком бочонков, а завершает процессию Маргарита, поддерживая живот руками.
– Да что там произошло, что Жорка так всполошился. Оля с женихом что ли пришла?
Моя лисица появляется в дверях, улыбается, но её радость быстро испаряется.
– Так, здесь всё понятно, драсте и до свидания, всего вам хорошего.
– Ритка! – бухтит Женька, усевшись на невысокий стульчик у порога, – Не дерзи гостям!
– Его сюда никто не звал!
– Рит, кто тебя укусил? – корит мама мою грозную девочку, а я только нервно потираю висок, голова внезапно заныла от выстрела адреналинчика, когда увидел её в домашней одежде, такой родной и яркой.
– Вот сколько раз говорить, что не так эти дела делаются, Черкасов, вот тебе, я посмотрю плевать на то, что у меня свои планы, в которых ты не записан.
– Сестра, ты вот ни капельки сейчас не права, не стоит при всех выливать свой негатив, к тому же, у парня ДР.
– И что? Поздравляю, желаю побольше ума, всё. Можешь возвращаться домой.
Разводит руками, крутится на месте и убегает в спальню, громко хлопнув дверью.
– Вот дура.
Мы, взрослые, мало сказать что очумели, услышав слова Виолы, которая выронила мешочек с бочонками.
– Что ты сказала? – Аня хлопает ресницами.
– Эта дура, что Марка обижает.
– Вот тебе и воспитание! – рычит Аня на мужа, который руками голову прикрыл.
Я наблюдаю за семейством и понимаю, что так, к кому я спешил, не рада. Это ожидаемо, но чуточку надежды я все-таки имел.
– Давай, живо раздевайся, а наша беременная пусть успокоится.
– А я подумаю о том, куда пристроить твою машину.
Женька срывается со стула, на ходу одевается и вываливается из дому.
Я за ним, чтобы забрать пакеты с продуктами и подарками, а самый ценный у меня в пальто, во внутреннем кармане.
68 глава
Маргарита
Предатели, все предатели! Кутаюсь в плед с головой и глотаю горькие слёзы. Как увидела его, сама себя стала ненавидеть, вроде бы что-то толкает изнутри, видимо сын, вперед и говорит: да хватит дурить, поздравь его и обними, он ведь приехал, он рядом и такой родной. А чертёнок, которому все видится в черном свете, подстегивает творить глупости, насильно заставляет меня говорить то, что говорю.
Я разрываюсь между непонятными чувствами и практически насильно заставляю себя успокоиться. Всхлипываю, от бессилия мои глаза сами по себе закрываются…
Настойчивый звонок не прекращается до тех пор, пока я не открываю глаза и не смотрю на звенящий мобильный телефон. Незнакомый номер, и это меня удивляет до колик в животе. Не люблю подобные сюрпризы, но не собираюсь затягивать с ответом, сразу же нажимаю на трубку и слышу хриплый мужской голос.
– Вы Лисица? – я от испуга икаю и, кажется, забываю, как дышать, – ну же, не молчите.
– Я, а кто говорит?
– Медработник скорой помощи, у нас для вас неприятные новости, ваш муж разбился, возвращаясь в город.
– Он жив?
– Примите наши соболезнования.
Трубка выпадает из моих рук и гулко стучится об пол, а я теряю сознание…
Прихожу в себя от того, что меня словно что-то душит, мне жарко и нет возможности дышать нормально. Открываю глаза и пытаюсь вспомнить то, что со мной произошло. Рука самостоятельно ищет телефон, но на привычном месте его не оказалось, включаю светильник на тумбочке и резко сажусь на кровати. Я все вспоминаю. Это только сон, дурной сон, не больше того! Правда ведь сон? Хватаю мобильник, ищу входящие звонки, и меня словно отпускает. Все только приснилось, никто мне не звонил.
Давно я так быстро не соскакивала с кровати и не чувствовала под собой ног, когда одевалась в куртку и сапоги, глотая слёзы. Сколько времени? Вроде бы только дело к полуночи близится, все спят, а вот я от волнения не знаю куда бежать и что делать.
Машина! Где эта чёртова машина! Неужели уехал? Послушался и уехал, что если вдруг?!
Я выскакиваю на улицу, по двору бегает довольный Тузик и пытается подлизываться. А мне нет до него никакого дела, вот вообще, на что мелкий коротышка жутко обижается и прячется в конуру.
Снегу навалило больше пяти сантиметров, это точно, едва пробираюсь к воротам и отчаянно вздыхаю, когда понимаю, что нет кроссовера Черкасова у ворот гаража, да и внутри гаража её быть не может, там старушка Женьки стоит.
Мне давно не было так страшно, мысли накрывают темной пеленой, малыш брыкается, а я кутаюсь в куртку и плачу, ветер больно обжигает лицо, а я не могу с места сдвинуться.
– Марго, ты сошла с ума?!
За моей спиной я слышу голос Марка, поворачиваюсь, ноги сами срываются с места и несут меня к нему.
– Ты не уехал? Ты жив?
– Меня не пустили, Женька ключи отобрал.
– Какой хороший Женька, – лепечу я, вжимаясь в Марка, ладошками скользя по лицу любимого мужчины.
– В дом, живо, ты что творишь.
– Я испугалась, очень.
Марк вталкивает меня в дом, помогает снять куртку. А сам ведь не лучше, не умнее, чем я: выскочил на улицу в спортивных штанах и в пальто на голое тело.
Он так шустро вертит меня вокруг своей оси, а потом оттесняет в спальню, что я не успеваю очнуться.
– Что случилось?
Он испуган не меньше моего, а я дрожу не то от холода, не то от страха за него и не могу слова сказать. Меня кутают в плед, укладывают в кровать, а я глупо улыбаюсь и смотрю на Черкасова, который сидит на краю кровати в пальто на распашку и пытается понять, какая муха меня укусила.
– Сильно замерзла?
– Немного.
– Почему ты там бегала?
– Мне сон приснился, что ты возвращался домой и попал в аварию, только в этот раз ты умер.
Марк смотрит пристально в моё лицо и молчит, а я не сразу осознаю, что по моим щекам градом текут слёзы.
– Ой, – икаю от неожиданности, когда понимаю, что меня изнутри пинает сынок, моя рука по привычке успокаивающим жестом гладит низ живота.
Рука Марка накрывает мою руку, и вместе мы слушаем шевеление сына.
– Ты думала, какое имя ему дашь?
– Да, Пашка, – слова вылетаю из меня так рьяно, что впору удивляться, как легко у него получается вытянуть из меня информацию.
– Красивое имя, мне нравится.
– Мне тоже, племяшки ждут, не дождутся рождения братика.
– Я тоже, веришь?
– Наверное, – кусаю губы и заливаюсь краской стыда, от того, как горячо по моим венам бурлит кровь, медленно начинаю понимать, от чего именно она так бурлит: Марк легонько потирает мои пальчики и непрерывно смотрит мне в глаза.
– Я рад, что теперь мы связанны навсегда.
– Что? – вырываю руку, не сразу понимая, о чём мне толкует мужчина, сидящий напротив.
– Что у нас есть он.
Удивительно, он сегодня немногословный, к чему бы это?
– Ах, это, конечно, родители есть родители, какими бы они не были.
– Ты же любишь меня?
– Да, что?!
Я смотрю на Черкасова круглыми глазами, а он хитро улыбается и пытается сдержать смех.
– Ах ты, шпион доморощенный! Пус…
Мои руки живут своей жизнью: они нетерпеливо проникают под пальто и касаются разгоряченного тела Марка, а он не собирается отпускать мои губы из плена и целует так жарко, что я не соображаю, а веду ли я себя тихо.
– Отпусти, мне дышать нечем, – меня бросает в жар от избытка чувств, откидываюсь на подушку и прижимаю ладошки к лицу.
– Без пяти двенадцать, думаю, что могу воспользоваться этим шансом, вдруг получится, – бормочет что-то себе под нос, а я стыжусь своего поведения и не хочу смотреть ему в лицо, да мои глаза готовы его слопать от голода.
– Посмотри на меня, пожалуйста.
Открываю глаза и опять есть повод моим глазам увеличиться в размере. Перед моим носом в красивой бархатной коробочке лежит помолвочное кольцо.
– Я думаю, что в этот раз я обязан сделать всё правильно.
Я икаю от удивления, когда этот огромный мужчина хлопается на колени перед моей кроватью и протягивает вперед свой подарок.
– Понимаю, что много набедокурил, но прошу об одном: дай нашим отношениям шанс, дай возможность начать всё с чистого листа, и я клянусь: ты не пожалеешь, что доверилась мне. Я готов меняться, я буду стараться.
Марк почему-то смотрит на часы, и я только теперь понимаю, о каких пяти минутах он говорил. День рождения его вот-вот закончится.
В ушах шумит, я пребываю в лёгком шоке, и не знаю, как себя вести дальше. Я хочу верить, что новый шанс будет удачным, но не могу не думать о рисках. Мне столько всего хочется ему сказать, но все потом, потому что именно сейчас мой ответ важен для него.
Слова задерживаются в горле, я не знаю, как правильно их сложить в предложения, чтобы сформулировать мысль правильно. Вдруг понимаю, что порой тысячи слов не несут никакой пользы. Только поступки, лишь они дают понять: всё ли так радужно, как обещалось.
Я протягиваю Марку руку, он торопливо, вижу, как дрожал его пальцы, надевает мне прелестное колечко на палец и вздыхает облегченно.
– Черкасов, ты же понимаешь, что словам я больше не верю, только твоим поступкам?
***
– Рита, Рита, посмотри, что Жорка сотворил? – из коридора слышны крики девчонок, топот их ножек приближается, а я не могу глаза открыть.
– Дядя Марк, ты разве не видел, что он у тебя под носом творил.
Просыпаюсь и сажусь, потираю глаза и неожиданно цепляюсь взглядом за колечко. Жар моментально с новой силой опоясывает моё тело, а память окунает в воспоминания ночи. Ехидно улыбаюсь, представляя сонное лицо Черкасова, тот и так не рад неудобному дивану, а еще и раннее землетрясение в виде племяшек.
– Жорка, гад, ты зачем дождик распотрошил! – причитает Аня, а Марк смеётся на всю комнату.
Я не жду приглашения, спешу в зал, где картина маслом: по ковру накрошен ярко жёлтый дождик, а рядышком с десяток игрушек, которые мой любимый котяра любезно разбросал.
– Ему не нравится, нужно переделать.
Марк тискает орущего кота, который прекрасно понимает, что слажал, и все внимание сосредоточено только на нём.
– Ита, сматьи, сматьи, – крошечный пальчик Киры указывает мне на погром в комнате.
– И ты всё это проспал? – удивленно смотрю на Марка и не верю.
– Ну, я как бы слышал, но думал, мало ли кто и чем занят.
– Рита, а что это у тебя такое на пальчике? – Виола сразу просекает моё колечко, осторожно его поглаживает и рассматривает, – красота.
Я притихла, Марк молчит и улыбается, в комнате появляется мама и видит нас с Виолой, замечает кольцо и полностью игнорирует бедлам.
– Вау, – хлопает в ладоши Аня, когда замечает блеск в глазах Марка, а на моём лице – смущение.
– У кого-то будет свадьба! – прыгает Виола и кружится по комнате, напевая любимую песенку под нос.
– Рит, ты такая молодец.
Мама начинает плакать, а я вижу, что она плачет, и себе начинаю, Анюта присоединяется. В комнату вваливается Женька и поднимает вверх бутылку шампанского.
– Черкасов, мы же толком не выпили за твоё здоровье, а тут ещё один повод, я так понимаю у вас всё на мази, все шестерёнки смазаны, детали отремонтированы?
– Жень, ну вот что ты городишь.
– Мам, а какие шестеренки?
– Ви, папа о машине говорит.
За нашими спинами прыскает Марк, а Жорка опять покушается на ёлку, с которой летят игрушки, когда тот когтями задевает дождик и тянет его в сторону.
– Я ему носки свяжу, кто бы когти свои не распускал! – Виола выдает ноу-хау, а мы наблюдаем, как мой питомец зверствует, наплевав на хозяев.
***
Елку нам пришлось наряжать по новой, а потом внимательно следить за тем, чтобы Жорка не открыл очередной сезон охоты. Всё это время Марк наблюдает за мной, да так пристально, что я время от времени кусаю губы. Ночью я ему сразу сказала, чтобы закатал губу и не думал, что так просто получит то, о чем красноречиво говорят его глаза.
И что в итоге? Он не намекает, не говорит привычно много, просто пасёт меня своим цепким взглядом. А я вспоминаю наши летние ночи и понимаю, что моё тело никогда его не забывало, оно так же хочет его ласк, его жадности и нежности одновременно.
В обед в доме распахиваются входные двери, в прихожую влетает взъерошенная Оля и говорит:
– Всех с наступающим. О, Черкасов, и ты тут, поздравляю, не выгнали метлой?
– Бог миловал.
– Ага, слышали, чьими заслугами тут остался, – потешается над Марком, который помогает маме миксером взбивать яйца, пока я неторопливо занимаюсь любимым салатиком с креветками. – Кстати, там тебя этот, Уваров заждался, весь снег испоганил своими нервными похождениями.
У меня глаза огромные, нож застывает в руке, и Оля тут же хватает меня за ладошку.
– Твою мать! Ой, теть Свет, не про вас.
– Да, да, ни в чем себе не отказывай, детка, – и смеется, забирая из рук Марка орудие труда, – иди своего друга проведай. Кстати, Олечка, как ваши отношения?
– Что?! – глаза у подруженьки выпучены, а лицо покрывается красными пятнами,– Какие ещё отношения?!
Моя мама как-то загадочно смеётся, а Оля фыркает, но руку мою не отпускает, хорошенечко изучает колечко.
– Свадьба когда?
– А она у нас ещё ломается, – Женька выглядывает из прихожей и закусывает солёным огурцом стопку, которую опрокинул давеча с Черкасовым, но одной зятю как всегда мало.
– Ничего я не ломаюсь, – осматриваюсь по сторонам и радуюсь, что Марк уже не слышит нашу перебранку, а поспешно вышел к Уварову.
– Пустяки, раз приняла кольцо, тогда свадьбе быть.
– Мечтайте, – бурчу под нос, я, понимаешь ли, сама еще себе не верю, не верю, что так просто смогла сделать шаг ему навстречу.
Конечно же, бросаться в омут с головой я не готова, боюсь, что опять потеряю голову от переизбытка чувств, поэтому активно себя тренирую, выдержка мне не помешает. – А ты какими судьбами у нас, новости какие на хвосте принесла?
– Ты не поверишь, Добби дали вольную.
– В смысле?! – Хлопаю ресницами.
– Этот, что возомнил себя вездесущим, соизволил отпустить меня в вольное плаванье. Теперь я практически безработная, но это в случае, если Марк не поможет мне с новым местом работы.
– Это же хорошо! Прекрасные новости.
Я подрываюсь со стула и обнимаю счастливую Ольку, как же я её люблю.
– Польке говорила?
– Нет, только тебе, но сейчас и её обрадую.
– А как быть с долгом.
– Рассрочку дал, благодетель.
– Оля, Оля…– вздыхает мама и выходит из кухни, давая нам возможность поговорить.
69 глава
Марк
Сам не понимаю, откуда мне столько фарта подбросили, или это волшебная сила хэппибёздей. Приезд в Рябиновку не оказался столь неудачным, каким его можно было назвать вначале. Семья Марго встретила меня терпеливо, я, честно, не ожидал, но всё оказалось более чем прилично.
Пока моя лисица спала, меня успели накормить ужином, предложили сыграть в карты, потом в ещё какую-то девчоночью игру. Жорка не отходил ни на минуту от нас, Кира ревновала, но перед сном и она залезла мне на колени и уснула, обнявшись с котом.
А вот меня сон ни капельки не брал, хотя глаза давно сами по себе закрывались, но не спалось. И может это к лучшему, потому что, проснувшись утром, я был словно заново на свет рождён.
Марго, мне кажется, боялась своих чувств, своего желания, и я ничего сверх нормы не требовал, это просто глупо действовать в наглую, думаю, достаточно действовать только так, как моей душе желается. К тому же нам действительно нужно время, чтобы прийти в себя, чтобы срастись с мыслью, что впереди нас ждёт много испытаний и только от нас зависит, как именно мы их переживет, сколько будет успехов и поражений, только совместными усилиями можно построить что-то стоящее.
Полдня чувствую себя мальчишкой, который не скрывает интереса к девчонке и просто рассматривает её, но никаких действий не совершает. Хотя моё чисто мужское чутье подсказывает: что перегиб – тоже не всегда правильно.
Оля врывается в дом подобно вихрю, тараторит, делится новостями, а я удивлён, притом, сильно удивлен. Выхожу во двор и вижу Уварова, в шапке, в парке, тёплых штанах и добротных зимних сапогах.
– Какими судьбами?
– Если говорить словами Хельги: Добби получил свободу, – как-то отчаянно кривится и носком пинает небольшой снежок, слепленный им же.
– Правильный ход, она счастлива.
– Я видел, значит всё правильно, пора и честь знать. А ты смог решить вашу проблему?
– Да, Марго приняла кольцо.
– Смог, уважаю.
– Саш, давай забудем всё плохое, ты же сам когда-то говорил, что в нашей жизни никогда не случается что-то просто так. И этот год стал для меня откровением, итогом того, каким я бываю дятлом, когда отключаются все мои мыслительные процессы.
– Я не против, братан, а сейчас мне пора обратно.
– Ты где будешь встречать новый год?
– Дома.
– Рит, вот не нужно меня провожать, спрячься, побежала, ещё нужно марафет навести, вы не забудьте тоже после двенадцати нагрянуть в нашу веселую компашку.
Дверь хлопает, довольная Оля бежит к воротам, но, как только видит нас, замедляет бег.
– Я поеду, Марго привет.
Шурик хлопает меня по спине и круто поворачивается к своей машине.
– Черкасов, только попробуй обидеть Ритку, возмездие не за горами тебя застигнет.
– Не переживай, исправлюсь… уже.
Я бегу к дому, но на полпути останавливаюсь, слышу, как Оля обращается к Шурику.
– Не гони только обратно, не хватало, чтобы голову свернул.
– Тебе какое дело? – ощетинивается друг, а я делаю шаг в сторону и теперь мне прекрасно видно пару: они как на ладони.
– Ну, как бы не чужие за полгода стали друг другу. Эй, только попробуй ко мне прикоснуться!
Я случайно поворачиваю голову к дому и в окне вижу смеющуюся физиономию Марго, Ани, тещи. А на улице, как в кино, Уваров целует свою строптивую девочку.
– Ну, ты попал!
Я не сразу увидел, но, кажется, Оля ловко сваливает его к своим ногам и указательным пальцем перед носом Сашки машет и кричит:
– Брехло поганое, опять руки распустил!
Девушка мчится в сторону родительского дома, а я потираю висок, не решаясь нарушить скромное валяние Уварова в снегу. Но тот долго не разнеживается, срывается с места, прыгает в автомобиль и уезжает. Лишь ближе к девяти вечера у меня получается выйти с ним на связь, а потом успокоить Марго и всю семью: Сашка дома, просто вернулся домой и спать завалился.
В доме шумно и весело, племяшки бегают из комнаты в комнату, приманивая кота на веревку с бантиком, я и Кира ловко смастерили приманку из подручных материалов. По крайней мере, коту больше некогда было покушаться на ёлку, его активно дрессировали и не давали ни минуты покоя.
– Марк, помоги мне, – Маргарита выглядывает из-за угла и широко улыбается, я же молниеносно соскакиваю с места и мчусь в кухню, где наши хозяйки ловко готовят тарелки с салатами, добавляя последние штрихи к новогодним блюдам.
– Вот, – протягивает мне банку с солёными огурцами, – открой этой открывалкой.
– Легко, – в читаные минуты я расправляюсь с поставленной задачей, а потом с нескрываемым удивлением наблюдаю, как девушка с особым блеском в глазах извлекает огурец и протяжно стонет, получая удовольствие.
– О, на солёненькое тянет? – за моей спиной ржёт Жека.
А я что? А я просто наблюдаю, как Марго губами едва ли не присасываются к этому зеленому огурцу и блаженствует.
– Тебе ли не знать, как она их обожает, – смеется Аня и тоже повторяет за сестрой, вот тогда я случайно поворачиваю голову к Жеке, тот меняется в лице.
– Ты меня просто дразнишь, или на что-то намекаешь?
В комнате виснет непродолжительная пауза. Марго тщательно прожевывает кусок огурца, а Аня застывает на полуслове. Тёща хлопает ресницами, а я только сейчас соображаю, на что намекает мужик. Он не раз уже мне повторил, что тоже хочет сына, а то как же, мне будет с кем в футбол и на рыбалку мотаться, а ему только косички плести.
– Как знать, – хитро улыбается Аня, а бровь Жеки взлетает вверх.
– Тогда нам срочно нужно побыть тет-а– тет, звыняйте, дорогие родственнички, но у нас сеанс откровений.
Мужчина ловко тащит за собой жену куда-то в укромный уголок, на что тёща непонимающе говорит:
– Так, стоп, ничего не поняла, они уже того или только в процессе?
Марго прекращает жевать второй огурец и заливается краской, смотрит на меня и неожиданно роняет остатки на пол, огурец ударяется о живот и рикошетит к моим ногам.
– Мам, сейчас не время их догонять и выспрашивать.
– И то правда.
Женщина возвращается к своим делам, а я выбрасываю с мусор остатки огурца. Неловко поворачиваюсь и сталкиваюсь с Марго, ее ладонь задевает моё бедро, и меня словно током ударяет.
– Иди сюда, малыш, – ладонями хватаю лицо Марго и жадно целую, оттесняя лисицу к дальней стенке, радуюсь, что тёща убежала в соседнюю комнату мирить внучек с котом.
Марго безумно горячая и податливая, дрожит всем телом, а пальцами сильнее сжимает мою футболку, притягивая меня ближе. Как я долго мог жить без неё? Я форменный дурак, потому что украл у нас столько времени.
– Люблю тебя, детка.
Маргарита
Никогда ещё столько позитива я не получала в преддверии Нового года. Какое же это счастье, когда родные, близкие, друзья счастливы! Оля светилась от радости, когда сообщала нам новости о том, что ничего общего их с Уваровым уже не будет связывать. Я прекрасно понимаю её эйфорию и всё такое, но не врёт ли она себе? Мне порой кажется, что их отношения, пусть и странные, но не только на неприязни построены. Впрочем, делать выводы я не берусь, время, как всегда покажет кто и кому дорог или неприятен.
Я в ожидании наступления Нового года, хочу оставить в прошлом неприятности и боль, недопонимание. Хочу верить в счастливое будущее и в то, что с Марком у нас всё получится, и что я решусь на отчаянный шаг и стану его женой, только в этот раз не фиктивной, а самой, что ни на есть настоящей.
Наш поцелуй на кухне становится слишком горячим, а я раскаляюсь до предела, но все равно шум и гам в доме меня отрезвляет. Марк шепчет мне слова любви, вызывая на моих губах улыбку.
– Иди сюда.
Я направляюсь к спальне, чтобы за закрытой дверью чувствовать себя менее напряжённой. Как только оказываемся вне зоны действия родственничков, смотрю Марку в глаза и произношу.
– Твоя мама приходила ко мне на работу, чтобы извиниться.
– Я знаю, это было неожиданно.
– Ты знаешь, я могу в какой-то степени её понять, она тебя очень любит. Я долго думала и поняла одно: любая мать сердцем чувствует ребенка, по себе теперь знаю. А у нас, сам знаешь, всё было вверх тормашками, а материнское сердце не обманешь. По сути, мы всех обманывали, да и сейчас не все в курсе наших истинных отношений.
Я не считаю правильным посвящать близких в тот бедлам, что случился у нас с Марком, пусть всё неправильное осядет где-то на дне, забудется, сотрется, на поверхность выпустив только хорошее.
– Ты права, с этим глупо спорить.
