Текст книги "Последняя просьба"

Автор книги: Альбертас Лауринчюкас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Сьюзен. Нет, нет, ничего. Так даже лучше.

Марта. Что с вами?… Фред!

Фред, пожимая плечами, молчит.

Джордж, ты можешь объяснить?

Сьюзен. Так, мелочи в общем. Ваш муж вынес мне смертный приговор.

Марта. Я полагаю, это шутка. Если так, Джордж, прости, но ведь это даже ниже уровня магазина Мейси.

Сьюзен. Это не шутка, к сожалению.

Марта. Не понимаю… Ничего не понимаю… Джордж!

Дэвид. Ваш муж установил теперь другой диагноз…

Марта. Это не позвоночник?

Дэвид. Позвоночник, конечно. К сожалению, не то, о чем думали. Это не разрушенный хрящ. Опухоль. Костная опухоль. Она растет из позвоночника, сдавливает нервные корешки. Отсюда опоясывающие боли.

Марта. Но она ведь доброкачественная, правда?

Дэвид. Увы!

Сьюзен. Увы!

Марта. Это вам Джордж сказал? Джордж?… Но ведь он ошибиться мог.

Джордж. Я мог. Но аппаратура Дэвида безотказна.

Марта. Но если даже так… Есть хирурги. Они прооперируют, удалят.

Джордж. Это опухоль позвоночника. Она неудалима, к сожалению.

Дэвид. Невыполнима технически.

Джордж. А подбор донора для Сьюзен практически невозможен. Мы пробовали.

Марта. Замолчи!

Дэвид. Марта!

Марта. И вы замолчите. Все. Это невыносимо слушать. Вы как в анатомическом театре… Если вам так нравится мучить ее, выберите другое место.

Сьюзен. Вы неправы, Марта, неправы. Это нелегко слышать, зато это правда… Я должна знать правду. Чтобы знать, как быть дальше.

Дэвид. И мы все должны помочь ей. Ты слышишь, Фред? Все. И ты тоже. И не сиди, как будто тебя стукнули по голове пустой бутылкой. Это еще не сегодня случится. И не завтра.

Фред (пытается улыбнуться). Конечно… Это еще так не скоро.

Сьюзен. Когда же?

Марта. Сьюзен, милая, я уверена, все изменится.

Сьюзен. Я хочу знать, сколько мне осталось.

Джордж. Если как следует облучиться, я думаю, года полтора.

Сьюзен. Полтора года? Восемнадцать месяцев… В месяце четыре недели. Фред, сколько недель я буду жить?

Фред. Семьдесят две.

Дэвид. Семьдесят пять. В месяце больше чем четыре недели.

Сьюзен. Семьдесят пять… И каждый день с этими жуткими болями. А потом станет еще хуже. Нет, нет, я не хочу.

Фред. Успокойся, Сьюзен… Не надо. Ведь есть же уколы какие-то.

Сьюзен. Я не хочу. Не хочу быть наркоманкой.

Джордж. Можно обойтись без наркотиков. Один укол в спину. Спирт, новокаин. Несколько месяцев ты не будешь ощущать никакой боли.

Фред. Один укол? Так просто?

Джордж. Не совсем обычный укол. Надо делать в клинике.

Фред. Бывают осложнения?

Джордж. Редко.

Сьюзен. Значит, бывают.

Джордж. Врачи Редстауна прекрасно проводят эту анестезию.

Сьюзен. Нет, нет, я не хочу в Редстаун. Я с ума там сойду. Только вы, Джордж. Вы единственный врач, которому я верю.

Джордж. Разве я возражаю, Сьюзен? Если вы так хотите…

Марта (Джорджу). Может быть, ты не очень хорошо умеешь это делать?

Фред. Джордж не умеет? Да он сто очков вперед даст этим живодерам из Редстауна. Знаете, что у меня было с ногой? Двенадцать кусков. Крупные только. Не считая всякой мелочи. А сейчас? (Пытается закатать штанину.) Черт! (Расстегивает ремень.)

Сьюзен (Фреду). Ты с ума сошел.

Фред (расстегивает брюки). Я могу шесть раз присесть на одной этой ноге.

Сьюзен. Что ты делаешь?

Фред (слегка смутившись). А что?… Я просто хотел показать.

Сьюзен. Нет, он невозможен. (Вдруг улыбнулась.) Ребенок. Бог не дал мне детей – муж вполне заменяет. (Грустно.) Как он будет без меня? Вы не оставите его,

Джордж?

Дэвид. Сдадим в приют для дефективных детей.

Сьюзен. Боже мой, как мало в жизни абсолютных истин! С возрастом все меньше становится. И среди них есть одна, ради которой стоит жить! Знаете, что это за истина? Вы, вы, Джордж. И вы, Дэвид. И Марта теперь. Все вы. Друзья наши. Я бы не смогла жить ни одного дня, если бы не было вас.

Джордж. Это не совсем так, Сьюзен. Разве вам так мало дано, ради чего стоит жить? Фред, например. И потом, мы так и не услышали ваш концерт для виолончели.

Фред. Да, да, концерт. Ты обязательно должна закончить его. Вы даже не догадываетесь, что это будет за

музыка.

Сьюзен. Ты ведь не очень разбираешься в музыке.

Фред. Пойму. Твою пойму. Знаешь, Джордж, это просто случайность, что я не попал к тебе раньше. Музыканты чуть не переломали мне ноги, когда я забрал ее из

оркестра.

Дэвид. И правильно бы сделали. Сьюзен была талантливой виолончелисткой.

Фред. Разумеется, талантливой. (Оправдываясь.) Но если бы она осталась в оркестре, когда бы ей было сочинять концерт? Разве не так, Сьюзен? Ведь у тебя теперь есть все условия.

Сьюзен (улыбнулась, с любовью посмотрела на мужа). Ты просто невозможен, Фред. (Встает.) Простите, нам пора. Еще столько дел. (Неловко повернулась, почувствовав боль.) Когда я смогу сделать этот укол, Джордж?

Джордж. Через три дня. Потерпишь?

Сьюзен. Постараюсь. Пойдем, Фред. До свидания.

Все прощаются. Джордж уходит проводить Сьюзен и Фреда.

Марта. Я сначала подумала – глупая шутка. Невероятно.

Дэвид. Опухоль может возникнуть у каждого из нас.

Марта. Это, наверное, глупый вопрос, но я просто неспособна сейчас стать умней… Если бы ваша жена… Если бы у нее…

Дэвид. Был рак?

Марта. Да. (С раздражением.) Неужели все нужно так напрямик?

Дэвид. Почему же нет?

Марта. Значит, вы бы сказали ей?

Дэвид. Я – нет. Врач обязан. Таков обычай, врачебный закон, если хотите.

Марта. Но ведь это же антигуманный закон.

Дэвид. Я думаю, вы неправы, Марта. Гуманизм слишком расплывчатое понятие. Каждый может по-своему трактовать его. Ну, а что касается наших законов, к счастью, их сформулировали не гуманисты, а деловые люди. Кое-кому они, вероятно, не нравятся. Но объективно они служат прогрессу. Это очевидно.

Марта. Что убыло бы у вашего прогресса, если бы Сьюзен прожила свои полтора года, не считая дней до назначенного срока? Ведь Джордж пообещал снять боль. Она могла бы забыть о своей болезни.

Входит Джордж. Останавливается, прислушивается к разговору.

Дэвид. Наверняка у нее есть дела, которые надо завершить. По-вашему, гуманно обмануть ее, чтобы она не успела этого сделать? Нет? Вот видите, наши деловые законы оказались и самыми гуманными.

Марта. Это не так. Я не могу привести сейчас доводы, но я чувствую, что это не так.

Дэвид (разводит руками). Если женщина начинает говорить о чувствах, мне остается только уступить.

Звонит телефон.

Джордж (подходит к аппарату, снимает трубку). Я слушаю… Добрый день, Мери!… Он здесь… Третий день ничего не ест?… Я не думаю, что совсем ничего… Есть, конечно… Да, новые… Весьма эффективны у детей. Я передам эти таблетки с Дэвидом… Пожалуйста… (Зовет.) Дэвид! (Передает трубку Дэвиду, выходит из комнаты.)

Дэвид (в трубку). Я слушаю… Были оба, Сьюзен и Фред. Все обсудили… Не лучше ли без таблеток? По-моему, девочки нафаршированы ими… Хорошо, возьму… Возьму, я сказал… Сейчас еду.

Джордж выносит из комнаты коробочку с лекарством, подает ее Дэвиду.

Дэвид (кивает на коробочку). Что-нибудь очень сильное?

Джордж. Всего-навсего подкрашенная глюкоза. А лечить надо твою жену от излишней заботливости…

Дэвид (улыбаясь). Благодарю, Джордж.

Джордж. Главное – строго соблюдать эту сложнейшую инструкцию.

Дэвид. Естественно. (Пожимает руку Джорджу.) До свидания.

Джордж. Счастливо!

Марта. Всего доброго, Дэвид!

Джордж провожает Дэвида до дверей, возвращается к Марте, садится рядом с ней.

Джордж. Ты расстроена?

Марта. Не то слово. Неужели ты не мог по-другому?

Джордж. Когда-то мог. Знаешь, во сколько это мне обошлось? Одному из первых моих онкологических пациентов я сразу не сообщил диагноз. Тянул, сколько мог. Когда он узнал правду от другого врача, подал на меня в суд. Обвинил в том, что я злонамеренно скрыл от него истину. Это не позволило ему закончить дела, распределить наследство. Потребовал сто тысяч долларов на возмещение ущерба.

Марта. Он умер?

Джордж. Да. Но дело не прекратилось. Дети оказались еще активней. Тем более что каждый из них считал себя обделенным по моей вине.

Maрта. Может быть, когда-нибудь я привыкну к вашим законам… Знаешь, что я подумала? Мне надо поскорей устроиться на работу.

Джордж. По-моему, я вполне могу обеспечить тебя.

Марта. Дело не в этом. Просто я хочу быстрее поняті, твою Америку. Это очень трудно не работая. Я знаю, здесь нелегко устроиться. Не обязательно учителем. Любая работа. Ты ведь можешь что-нибудь найти для меня?

Джордж. У меня есть постоянные пациенты, к которым я мог бы обратиться. Разумеется, они посчитают, что я немного тронулся, но это не беда. Хуже другое: получив место, ты отберешь его у человека, которому оно необходимо, чтобы существовать, сводить концы с концами. Тебя это устраивает?

Марта. Иначе нельзя?

Джордж. Нет. Но если ты настаиваешь, я могу позволить. Прямо сейчас. Звонить?

Март а. Нет… Не надо.

Звонит телефон. Марта, оказавшаяся у аппарата, снимает трубку.

Алло!… Да, я сейчас приглашу. (Передает трубку Джорджу.)

Джордж (в трубку). Алло!… Добрый день, мистер Спенсер!… Я жду вас завтра з четырнадцать пятнадцать. Захватите стенограмму и снимки… Всего доброго. (Кладет трубку.)

Марта. Пациент?

Джордж. Да.

Марта. Они звонят целыми днями.

Джордж. Тебя раздражают звонки?

Марта. Нет, что ты, наоборот. Когда ты в клинике, они напоминают мне о тебе. И если даже немножко взгрустнется, поднимаю трубку, и все проходит. Кажется, что ты рядом.

Дж о р д ж. Ты очень скучаешь по дому?

Марта. Очень. Мне совсем не просто здесь. Но я постараюсь, постараюсь привыкнуть, милый. Не волнуйся.

Джордж. Я все чувствую и мучаюсь, что не могу помочь. (Берет руку Марты.)

Марта (гладя его волосы). Родной ты мой! Такой седой… И бог с ней, с работой. Мне ничего не нужно, кроме тебя.

На улице резко затормозила машина.

Джордж (поднимает голову). Аллен, кажется. (Подходит к окну.) Точно. Его престарелый «шевроле»– Не машина – простуженный верблюд. Чихает так же.

Входит Аллен. В руках у него портативний магнитофон.

Аллен. Добрый вечер! Я что-то стал у вас частым гостем.

Марта. И прекрасно.

Джордж. Можешь заезжать и почаще. Марта немного скучает.

Аллен. Теперь не смогу, к сожалению.

Джордж. Что так?

Аллен. Новая работа.

Джордж. Поздравляю. Пить будешь?

Аллен. Нет, ты ведь знаешь.

Джордж. Кока-колу?

Аллен. Берегу горло.

Джордж. Устроился в оперу?

Аллен. Почти. На радио.

Джордж. Вот как?

Аллен. С испытательным сроком, конечно. Важен первый материал.

Джордж. С твоим миллионом идей…

Аллен. Вполне конкретный материал. А идея, увы, не моя.

Джордж. Что ж, успеха тебе!

Аллен. Он зависит от твоей жены.

Maрта. От меня? Ради бога. Если я хоть чем-то могу помочь.

Аллен. Еще как! Мне поручили поговорить с вами. Что-то вроде интервью.

Джордж. Кто поручил?

Аллен. Мистер Кук. Именно он взял меня на работу.

Джордж. Ясно. Никаких интервью. К черту эту политику. Она никого не доводила до добра.

Аллен. Но это очень важно для меня.

Джордж. Однажды он уже вмешался в твою жизнь. По-моему, именно он уговорил твоего сына поехать добровольцем во Вьетнам.

Аллен. Это совсем другое. Джордж. Кукаускас никогда не изменится. Даже если еще раз пять сменит фамилию.

Аллен. Ты тоже сменил.

Джордж. И тоже не изменился. В политику не лез и не лезу.

Аллен. Не вмешиваться в политику – уже политика.

Джордж. По-моему, это заговорил мистер Кук? Или его боссы из Вашингтона, которые диктуют ему каждый шаг?

Марта. Что тут особенного, Джордж? Поделиться впечатлениями… При чем тут политика? Дайте ваш микрофон, Аллен.

Аллен включает магнитофон, подает микрофон Марте.

Раз, два, три… Слышно?

Аллен. Вполне.

Март а. Это я говорю, Марта Стиключене. (Аллену.)

Это не надо, наверное?

Аллен машет рукой – продолжайте, мол.

Я приехала из Литвы к своему мужу Юргису Стиклюсу. Здесь он больше известен как Джордж Стикер, хирург. Меня встретили его друзья, и все они в один голос говорили, что мне обязательно понравится Америка. Я не прожила здесь еще и двух недель, но уже убедилась – они были правы. Америка очень красивая, удивительно деятельная страна. В ней живут замечательные люди. Я, правда, не многих знаю, все это друзья мужа, но по ним, наверное, можно судить об остальных. Они мужественны, энергичны, добры, умеют любить. Они прекрасные друзья. Порой мне кажется, что я и не уезжала из Вильнюса, просто на другом языке стала говорить. Перед отъездом ко мне пришел мой ученик Казне Виткус. Он вернул мне книгу, которую я когда-то подарила ему, сказал, что никогда не поймет меня. Я не знала тогда, как ему возразить. Сейчас, наверное, смогла бы. Я знаю», теперь, пройдет время, Казне вырастет, вырастут И дети Америки, и когда-нибудь они все поймут: в них столько общего, что они просто не имеют права не знать друг о друге, не быть друзьями. Это обязательно будет. И еще я хотела бы поблагодарить правительства Советского Союза и Соединенных Штатов за то, что они помогли воссоединиться нашей семье. Нас разлучила война. Война… Я не могу представить, что когда-нибудь она может повториться, что мои внуки и дети Дэвида Гамильтона… Нет! (Оставляет микрофон. Аллену.) Я так путано говорила.

Аллен. Да нет, все это прекрасно. Может, кое-что даже удастся включить в передачу.

Марта. Значит, не то?

Аллен. Не совсем. Давайте проще. Я буду задавать вопросы, вы – отвечать. Кажется, они у меня даже записаны. (Вытаскивает из кармана лист бумаги.)

Марта. Пожалуйста… Если так лучше.

Джордж садится в стороне, внимательно следя за происходящим.

Аллен. Значит, так… (Включает магнитофон.) Внимание! В Нью-Йорк из Советского Союза прибыла жена известного хирурга Джорджа Стикера. Соединилась семья, жившая раздельно тридцать лет. Корреспондент радиостанции «Свободный мир» встретился с Мартой Стикер и попросил ее ответить на несколько вопросов. Скажите, пожалуйста, миссис Стикер, вам, наверное, пришлось проявить незаурядное мужество, чтобы вырваться из России? (Передает микрофон Марте.)

Марта. Вырваться?… Но меня никто не держал.

Аллен (выключает магнитофон). Послушайте, не могут ведь такой ответ пропустить в эфир.

Maрта. А что я должна сказать?

Аллен. Так, например: «Это было очень легко». Или наоборот: «Они бы никогда не удержали меня».

Марта. Я не понимаю.

Джордж подходит к столу, забирает из рук Аллена бумажку.

Джордж. Дай! Дай, говорю. Я хочу узнать, на какие еще вопросы ты рекомендуешь ей ответить.

Аллен. Почему я? Думаешь, я их писал?

Джордж (читает). «Нам известно, что вашей дочери не удалось выехать с вами. Как вы считаете, борьба за права человека, проводимая западным миром, поможет ей в конце концов последовать за вами?…» Слушай, Марта, здесь даже заготовлены варианты ответов. Номер один: «Думаю, что поможет». Номер два: «Вряд ли. Эта борьба должна быть усилена». (С отвращением бросает бумажку на стол.)

Марта. Я не понимаю, Аллен! Это же мерзко! Неужели это вы?… (Встает и выходит из комнаты.)

Джордж. Тебе надо извиниться перед моей женой.

Аллен. Я готов. Хочешь, встану на колени, буду ползать в ногах. Но уйти без этого интервью не могу.

Джордж. Придется.

Аллен. Кук не пустит меня на порог, если я вернусь с пустыми руками.

Джордж. Это бессмысленный разговор.

Аллен. Пойми, всего несколько слов. Может быть, никто и не услышит эту передачу.

Джордж. Нет.

Аллен. Я ведь не для себя прошу. Мне все равно. Но мой сын… Если я не увезу его в Японию, он погибнет в этой лечебнице для паралитиков.

Джордж. Мне очень жаль, Аллен.

Аллен. Они и тебя не оставят в покое. Ведь это же мафия.

Джордж, Она не скажет для твоей передачи ни слова.

Аллен. Они все гнусные типы. Думаешь, я не знаю этого? Когда-нибудь я напишу о них книгу. Настоящую. Всех выведу на чистую воду! Но сейчас я должен быть среди них. Чтобы лучше узнать.

Джордж. Ты придумал это сейчас, Аллен. Ты лжешь сам себе. Лжешь, зная, что твоя единственная книга давно уже написана.

Аллен. Может быть, ты прав. Может быть… Значит, нет?

Джордж. Нет.

Аллен дрожащей рукой хватает оставленную на столе рюмку, залпом выпивает ее, расплескивая, наполняет снова.

Аллен. Ты не знаешь их, Джордж. Не знаешь. Они уничтожат нас обоих.

Занавес.

Действие второе

Картина четвертая

Та же гостиная. Солнечный воскресный день. Марта, сидя в кресле, читает иллюстрированный журнал. Тихо играет стереофоническая музыка. Отложив журнал, Марта раскрывает другой, перевернув лист, откладывает и его, направляется к телефону, набирает номер.

Марта. Междугородная?… Пожалуйста, с Советским Союзом… Город? Виржай. В Литве. Телефон 21-17-18… Ирина Плукене… Мой телефон 243-52-52. Скоро?… Спасибо. (Положив трубку, некоторое время сидит неподвижно, потом возвращается к журналу. Перевернув страницу, отодвигает журнал, подходит к окну. Постояв у окна, направляется к книжному шкафу, вытаскивает наугад книгу, читает – «Как стать миллионером». Пожимает плечами, ставит книгу на место, берет другую – «Миллионерами не рождаются». Перевернув страницу, возвращает книгу на полку, достает еще одну. Эта показалась ей интереснее.)

Доносится шум въезжающего во двор автомобиля. Оставив книгу на диване, Марта идет к окну, улыбаясь, машет рукой, идет к двери. В гостиную входят Джордж и Дэвид. Оба в спортивных костюмах, у обоих прекрасное настроение.

Джордж (подходит к Марте, целует ее). Прости, дорогая, задержался. Надеялся на реванш.

Дэвид. Свидетельствую: весь обратный путь он каялся, что задержался. Весьма искренне, тем более что реванш не состоялся.

Джордж. Так и быть, походи в чемпионах. До следующего воскресенья.

Дэвид. Ты еще на что-то надеешься? Дохлое дело.

Джордж. Сегодня я не в форме. Напрасно связался с тобой.

Дэвид (Марте). Как видите, кругом виноват один я. Рубите мне голову.

Марта. Ну что вы! Женщины гуманны. Мы головы не рубим. Разве что методично пилим своих мужей.

Джордж. Что будешь пить, чемпион?

Дэвид. Сегодня ни капли.

Джордж. Не отметить два таких события?…

Maрта. Два? Какое второе?

Джордж. Ты не знаешь?

Марта. Разве Дэвид что-нибудь расскажет о себе?

Джордж. Язык его, в отличие от рук, не стоит и двух долларов.

Марта (Дэвиду). Какой-нибудь новый аппарат?

Джордж. Не совсем. Уникальные инструменты. За десять минут можно сделать любой костный трансплантант.

Марта. Погодите, погодите… Значит, Сьюзен…

Джордж. Вероятно, да. Но не сразу. Месяц надо поработать в виварии.

Марта. Целый месяц?

Джордж. Пока сделаем ей обезболивание.

Марта. Тот самый укол в спину? Когда?

Джордж. Послезавтра, я думаю. Завтра ляжет в нашу клинику. День на подготовку, – знаешь ведь, что у нее за нервы.

Марта. Это же так здорово! Вы просто умница, Дэвид!

Джордж. Умных развелось слишком много. Надо родиться с такими, как у него, руками. Представляю физиономию мистера Робертсона, когда я сообщу ему, что забираю от него Дэвида в свою новую клинику.

Дэвид. Он умеет сдерживать эмоции. (Раскрывает оставленную Мартой книгу, читает.) «Как быстрее стать настоящим американцем». Любопытно. Я и не знал, что такая существует.

Джордж. Зачем тебе знать? Ты родился в Америке. А для меня в первые годы она была настольной книгой.

Дэвид. Заметно. Вся исчеркана.

Джордж. Не только мною. Мне подарил ее дядя жены Аллена. В ней есть дельные советы. (Раскрывает книгу.) Вот, например. (Читает.) «Будь бережлив. Лучше не терять деньги, чем потом их искать».

Дэвид (с иронией). О, это безусловно великое открытие. Колумб?

Джордж. Для меня это было открытием… Или вот. Это помогло мне в медицинском бизнесе. «Если хочешь,

чтобы человек обратился к тебе за советом во второй раз, пусть твой первый совет не будет невыполним».

Марта. Как, как? Это интересно.

Дэвид. О, Марта! Я думаю, вам давно пора подружиться с моей женой.

Джордж. Дэвида ничем не удивишь! Он стал американцем с молоком матери. Даже раньше.

Дэвид. Разумеется. Мои гены имеют форму Капитолия.

Во дворе останавливается машина. Все замолкают, смотрят на дверь. Входит Мери.

Мери. Добрый день!

Джордж. Здравствуй!

Дэвид (недоуменно). По какому поводу?

Марта. Обязательно нужен повод? Я так рада.

Джордж. Поздравь своего мужа – он разгромил меня сегодня в гольф.

Мери. Фреда и Сьюзен не было?

Джордж. Не обещали вроде.

Мери. Возможно, еще придут.

Джордж. Звонили тебе?

Мери (уклончиво). Мы немного поболтали с Сьюзен. Дэвид, тебе не кажется, что пора домой?

Дэвид. Я уже готов.

Марта. Как ваши маленькие красавицы?

Мери. Спасибо, вполне терпимо. Правда, Лиз опять не спит по ночам.

Джордж. Может быть, лекарство?

Мери. Нет, нет!

Джордж. Самое новое.

Mери. Я уже взяла в аптеке.

Дэвид. Прости, но мы же договорились пользоваться только теми лекарствами, которые я беру у Джорджа.

Мери. Мне сказали в аптеке – совершенно безопасное лекарство.

Джордж (переглянувшись с Дэвидом). Я все-таки принесу. На всякий случай. (Выходит.)

Неловкая пауза.

Марта. Знаете, Мери, вчера испробовала в магазинах кредитную карточку «америкен экспресс». Поразительно действует. Никто не требует денег.

Мери. Надеюсь, вы не думаете, что получаете товары бесплатно?

Марта. Нет, нет, я знаю. Но все равно так удобно. Я дома столько раз деньги из сумочки теряла, а тут их и брать с собой не надо. Знаете, что я купила? Сейчас принесу. Минутку. (Выходит.)

Дэвид (жене, строго). Что с тобой?

Мери. Со мной, слава богу, ничего… Ты читал сегодня «Лонг-Айленд ньюс»?

Дэвид. Заставить меня по воскресеньям читать газеты? Гиблое дело!

Мери (оглянувшись на дверь, вытаскивает из сумочки газету). О Джордже написали… Вот.

Дэвид углубляется в чтение.

(Ходит по комнате, поглядывая на дверь.) Неужели он такой? А я так верила ему, давала девочкам его таблетки.

Дэвид (вдруг швыряет газету на пол; в ярости). И ты… ты поверила этой безграмотной пачкотне?

Мери. Думаешь, они ошиблись?

Дэвид. Это не ошибка. Ложь.

Мери. Ложь? В газете?

Дэвид. Где еще можно встретить столь гнусную, заведомую ложь?

Мери. Ты никогда не говорил так.

Дэвид. Потому что это не касалось меня. И моих друзей. Ты говорила с Сьюзен?

Мери. Ты не думай, это не я. Она сама позвонила мне. Я даже и не открывала еще газету. Как раз кормила Крис.

Дэвид. У-у-у-у!… Я знаю, знаю, откуда все идет. Аллен рассказывал мне. Эти Куки все-таки высунули головы. Ничего, мы еще посмотрим, посмотрим. (Подходит к телефону, лихорадочно набирает номер.)

Мери. Куда ты?

Дэвид. В редакцию. Я там знаю кое-кого. Я им"¹все скажу, все.

Мери. Дэвид!

Дэвид (сбивается, нажимает на рычаг, снова набирает). Что?

Мери. Может быть, не надо отсюда? (Кивнула на дверь.)

Дэвид. Да, верно. (Бросает трубку. На ходу застегивая куртку, направляется к выходу.) Буду через полчаса.

Мери. В редакцию?

Дэвид. Я устрою им Пирл-Харбор!

Мери. Может быть, потом, Дэвид? Ты в таком состоянии…

Дэвид. В каком еще состоянии я должен быть? Они оболгали моего друга. (Выходит.)

Мери (подходит к окну). Осторожней на дороге, Дэвид!

Взревела машина. Проводив мужа взглядом. Мери поднимает с пола газету, складывает ее и прячет в сумочку. В гостиную входит Джордж. В руках у него коробочка с лекарством.

Джордж. Еле нашел. Завалялось среди самых дефицитных… А где Дэвид?

Мери. Дэвид?… У него срочное дело.

Джордж. Какие еще срочные дела в воскресенье?

Мери. Он… Ему надо дать телеграмму.

Джордж. Мог бы по телефону.

Мери. Заехать еще к кому-то должен. Он будет через полчаса.

Джордж. Его дело.

Мери. Наверное, это очень хорошее лекарство?

Джордж. Неплохое.

Мери. Я обязательно дам его Лиз. За полчаса до сна?

Джордж. Желательно.

Мери. Ваши лекарства всегда так хорошо действуют на девочек.

С двумя коробочками в руках входит Марта.

Марта. Взгляните, Мери. (Вытаскивает из коробочки фарфоровую трубку.) Подарок мужу.

Мери. Это можно курить?

Марта. Не знаю, право. Но он просто коллекционирует. (Вытаскивает из второй коробочки жемчужное ожерелье.) А это его подарок.

Мери. Это же отборный жемчуг! Наденьте, наденьте!

Марта, улыбаясь, надевает ожерелье.

Вы выглядите в нем совсем юной девушкой.

Марта. Никогда не думала, что буду носить такое.

Слышно, как на улице останавливается автомобиль. Входит Фред.

О, Фред, здравствуйте! Вы так вовремя. Я вам нравлюсь?

Фред. Вы прекрасно выглядите.

Джордж. Что будешь пить?

Фред. Немного джина с апельсиновым соком.

Джордж подходит к бару, готовит напиток.

Март а. Почему вы не взяли с собой Сьюзен?

Фред. Ей нездоровится.

Марта. Мери, что же вы не сказали? Ведь вы разговаривали с ней по телефону…

Мери. Я?… Наверное, это потом началось.

Марта. Вы знаете, Фред, у нас праздник сегодня. Дэвид изготовил новые инструменты. С ними можно оперировать Сьюзен. Ей удалят опухоль. Я ничего не спутала, Джордж?

Джордж (ставит бокал возле Фреда). Нет. Но оперировать можно не сразу. Через месяц.

Фред. Оперировать?… И тогда?…

Джордж. Я не могу дать гарантий, Фред. Новая операция, новые инструменты. Дэвиду пришла в голову счастливая идея, ну, а руки его ты знаешь. Если бы не болезнь Сьюзен, этого инструмента, вероятно, долго еще не было бы.

Фред. Ну, а шансы? Сколько шансов?

Джордж. Как сказать? Через месяц будет видно… Тогда я возьмусь.

Фред. Скажи, Джордж… эти инструменты… они

только у тебя будут?

Джордж. Почему же? Робертсон приказал Дэвиду изготовить их для Редстауна.

Фред. И там тоже будут оперировать?

Джордж. Наверняка.

Фред. Я приехал к тебе, Джордж, не для совсем приятного разговора. Может быть, ты когда-нибудь поймешь меня. Я всем тебе обязан, ты поставил меня на ноги.

Джордж. О чем ты хотел сказать?

Фред. Видишь ли, бывают обстоятельства выше наших желаний, против которых просто невозможно бороться.

Джордж. Я не силен в философии, Фред. Я врач.

Фред (не сразу). Налей мне еще, пожалуйста… Хотя нет, не надо. В общем, Сьюзен придется сделать обезболивание в клинике Редстауна.

Джордж. Я понял. Ну что ж, каждый больной может выбирать себе врача. А подойдет срок операции, подумайте…

Фред. Операцию, наверное, ей тоже придется делать там, Джордж. Хотя целый месяц… За месяц может многое измениться.

Джордж. Возможно, ты прав, Фред. Врачи Редстауна прекрасно оперируют.

Фред. Если бы дело было только во врачах…

Джордж. В чем еще? Может быть, ее не принимают туда? Я могу позвонить.

Фред. Нет, нет, не надо. Я уже договорился. На послезавтра.

Mери. Я обязательно навещу ее.

Фред. Она будет рада.

Мери. Вместе с Мартой.

Фред. В общем-то она не слишком долго пробудет там. Наверное, ей лучше побыть одной эти дни.

Джордж. Кто будет делать?

Фред. Профессор Дик.

Джордж. Я сейчас же позвоню ему.

Фред. Не надо, Джордж. Ни сейчас, ни потом. Я убедительно прошу тебя.

Джордж (усмехаясь). Не слишком о многом ты просишь.

Фред. Я должен идти. Сьюзен ждет. (Направляется к выходу. У двери останавливается, вытаскивает из кармана сложенную газету.) Если будет свободная минута, прочти, Джордж. Пятая страница. Я им не верю. Ни слову. Но увы, иначе поступить не могу. Может быть, когда-нибудь ты меня поймешь. Прости, Джордж. Прощайте. (Передает газету Джорджу и уходит.)

Джордж. Простите, я покину вас на несколько минут.

Мери. Конечно, Марта не даст мне скучать.

Джордж выходит.

Все-таки оно вам поразительно к лицу.

Марта. К лицу? Что?

Мери. Ожерелье.

Maрта. Вы что-нибудь поняли, Мери?

Мер и. Стоит ли нам, женщинам, вмешиваться в мужские дела?… Оно сделано как будто специально для вас.

Марта. Странно как-то. Чем дальше, тем меньше я все понимаю.

Мери. По-моему, Джордж любит вас.

Марта. И я его. Кажется, даже сильнее, чем тридцать лет назад.

Мери. Удивительно. Неужели, чтобы сохранить любовь, надо расстаться на тридцать лет?

Марта. Дело не в Джордже.

Мер и. Что вам еще надо?

Звонит телефон.

Марта (бросается к аппарату, снимает трубку). Да, да, заказывала… (Мери.) С дочерью соединяют. (В трубку.) Ирена?… Я, конечно, я. Как хорошо слышно!… Нет, и позавчера было хорошо, но все-таки странно. Как будто за стеной… Прекрасно, как же еще? Уже почти привыкла… Нет, климат почти такой же, только чуть теплее… Почему ты не спрашиваешь об отце? Он очень любит внуков, фотографии их в спальне поставил… И твою тоже, конечно. Как они?… Пятрас все так же проказничает?… Вспоминали?… Господи, как я соскучилась!… Я не могла не поехать, Ирена. Неужели ты еще не поняла?… И он не мог. У него здесь клиника, больные… Все бросить?… Мы скоро пригласим вас. Всех вместе… Нет, это совсем не трудно… Значит, сами приедем… Плохо ест? Может быть, выслать таблетки?… Чудесные… Но если понадобятся, ты мне напиши. Да, я видела здесь славные куртки для мальчиков… Уже достала? Тогда игрушки вышлю… Но я уже купила их… Ты не получала писем для меня?… Нет, нет, мне совсем не скучно, что ты! Сколько хотела сказать. Забыла. Завтра обязательно позвоню… Не будет дома? Тогда послезавтра. В котором часу?… Да нет, я могу отложить свои дела… Целую тебя. (Медленно кладет трубку.)

Mери. У вас взрослая дочь?

Марта. Тридцать лет. Как вы думаете, она сможет полюбить Джорджа?

За окном слышится скрежет тормозов, грохот столкновения автомобилей, мужской крик.

(Кидается к окну.) Боже мой! (Выбегает на улицу.)

Мери, побледнев, медленно подходит к окну, преодолевая страшное предчувствие, смотрит на улицу и, вскрикнув, оборачивается к двери. Марта втаскивает в гостиную Дэвида.

Помогите… Скорей.

Мери словно парализовало. Она пытается сдвинуться с места и не может. С трудом, но осторожно укладывает Дэвида на диван.

Юргис! Скорей!

Из комнаты выходит Джордж, бросается к Дэвиду, нащупывает пульс. Дэвид стонет.

Что с ним?

Джордж (проводит пальцами по предплечью Дэвида). Рука… Раздроблена, кажется. Ножницы!

Марта выбегает в спальню и тут же возвращается с ножницами.

Кто его сюда внес?

Maрта. Я.

Джордж. А полиция? Где была полиция?

Maрта. Ее не было.

Джордж. И ты… (Подходит к телефону, снимает трубку.)

Марта. Куда ты?

Джордж. В полицию.

Марта. Сначала помоги ему.

Джордж. Сначала надо было вызвать полицию. Еще там… Хотя теперь все равно уже поздно.

Мери вскрикивает, бессильно опускается в кресло.

Не для него поздно – для нас.

Maрта. О чем ты говоришь?

Джордж. Ты забыла, что его руки застрахованы?

Марта. Он лежал на земле, а я должна была вспоминать?…

Джордж (замечает в кармане Дэвида газету, вытаскивает ее). «Лонг-Айленд ныос…» Так я и знал. (Мери.) Поэтому он умчался?

Мери едва заметно кивает головой.

Чем он мог мне помочь? Чем? А… (Подходит к телефону, набирает номер.) Полиция?… Произошла автомобильная катастрофа.

Затемнение

Картина пятая

Та же гостиная вечером следующего дня. Тихо играет свадебная пластинка. Марта сидит в кресле, читает книгу «Как стать настоящим американцем». Слышится шум останавливающегося автомобиля. Марта выключает граммофон, идет к двери. Входит Джордж.

Март а. Ты? Так рано?

Джордж. Никто не звонил?

Март а. Почему-то нет. Даже странно. Обычно столько звонков. Один был, правда, по это просто номер перепутали. Какие-то хулиганы.

Джордж. Перепутали номер?

Марта. Конечно. Ты выглядишь очень усталым.

Джордж. Так, мелкие неприятности.

Марта. Ты слишком много работаешь. Очень тяжелые больные?