Текст книги "Уничтожить взрывом"

Автор книги: Альберт Байкалов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Вставай!

Затравленно обернувшись, тот что-то проворчал про себя и встал.

– Джабраилов, – Антон перевел взгляд на Вахида, который сидел неподалеку, положив на колени автомат, – развяжи ему руки, потом все идите вниз.

Тот выполнил просьбу, проведя по веревке, стягивающей запястья бандита, ножом, и вопросительно посмотрел на Антона:

– Как вниз?

– Всем спуститься вниз, – сквозь зубы процедил Антон.

– А эти? – он указал взглядом на пленных.

– Пусть останутся, – бросил Антон уже на ходу. – Иди. – Он толкнул боевика, которому освободили руки, в спину.

Бросив удивленный взгляд назад, тот поплелся к кромке поляны. Пройдя около пятидесяти метров, Антон окликнул бандита.

Когда тот обернулся, он выстрелил в него из пистолета. Затем, развернувшись в сторону поляны, вскинул автомат.

Выскочившие на треск очередей офицеры обомлели. Пленники лежали в неестественных позах, а из тумана, словно из другого мира, в их сторону направлялся Антон.

– Зачем? – выдавил из себя Полынцев.

– Что зачем? – Антон устало посмотрел на него. – А, ты этих имеешь в виду. Так их из леса свои же положили. Я догнал одного. Там труп...

Воцарилась зловещая тишина. Все стояли молча, глядя на судорожно подергивающиеся ноги одного из боевиков. Антон, не говоря больше ни слова, спустился в блиндаж.

Здесь рядом со столом он застал освобожденного из плена солдата.

– Митрофанов, – позвал Антон разведчика, – давай сюда станцию.

Дождавшись, когда боец поставит на стол громоздкий, предназначенный для переноски за спиной аппарат, он опустился на скамью.

– Задача следующая. – Антон достал карту и разложил ее на столе. – Сейчас мы поиграем в эфире. Завьялов, выходишь на связь с Митрофановым, как будто мы на подходе, и они готовились к встрече. Затем выдерживаем минут сорок паузу и устраиваем в окрестностях схрона перестрелку. На тот случай, если неподалеку есть сообщники бандитов, нужно сделать так, будто мы попали в засаду. У двоих боевиков я видел портативные радиостанции. Наверняка после боя эти люди должны связаться с теми, кто ждет их у Автуры, и доложить о его результатах. Один из пленников походил на Ису. Как раз он и сказал, куда в последующем должны перегнать машины. Парень точно был посвящен только в эти детали. Больше он ничего не знал. Звали его Жакар Дугаев. Когда наш разговор в эфире засекут, будут после этого ждать выхода на связь главного этой группы. – Антон большим пальцем указал наверх, где лежали тела боевиков. – Не дождавшись, они воспользуются станцией, которая настроена на частоту разведчиков. Здесь громко работает тон-вызов. Иса, ответишь, что группу русских уничтожили, но понесли большие потери. В живых осталось трое, ты представляешься Жакаром, Муслим плюс пленный солдат-срочник. Муслим тяжело ранен. Единственное, что ты знаешь, куда перегнать машины. Все. Спроси, что делать, и намекни, будто солдат умеет водить машину. Если с ним посадить раненого Муслима, а тебе сесть за руль, то вы доедете до места...

– Сосна, я Рассвет, как слышишь меня, прием, – донесся скоро голос Завьялова, вышедшего наверх.

Станция разведчиков была подключена к антенне «Наклонный луч», установленной снаружи, поэтому Митрофанову не надо было выбираться из блиндажа.

– Рассвет, я Сосна, слышу хорошо, – уверенно ответил солдат.

– Сосна, будем в вашем районе через тридцать минут, как понял, прием?

– Понял тебя, Рассвет, – ответил Митрофанов, – встречаем...

Выждав полчаса, спецназовцы в течение десяти минут стреляли по опушке леса. Подорвали пару гранат.

Спустя некоторое время из кучи сваленного оружия и снаряжения боевиков раздался едва слышный зуммер. Заработал тон-вызов портативной станции. Все, как и предполагал Антон. Нудное попискивание не прекращалось около получаса. Все это время спецназовцы, за исключением Исы и Антона, оставшихся в блиндаже, рассредоточились вокруг места, где был схрон, с напряжением вслушивались в звуки леса. Никто не гарантировал, что боевики, не получив ответа, не направятся в их сторону. Если учесть, что из-за сложного рельефа местности станция, нудно требующая подойти к себе, может работать на дальность до десяти километров, то бандиты, пытающиеся выйти на связь, находятся где-то в этих пределах.

Наконец запищала станция разведчиков. Митрофанов подтвердил тон-вызовом, что находится на приеме. Из наушников донесся голос на русском, но с явным кавказским акцентом:

– Сосна, как меня слышишь?

Антон дернул за рукав Митрофанова:

– Давай, как договаривались!

За время, которое группа спецназа «выдвигалась» к засаде, Филиппов подкорректировал план.

– Я Сосна, слышу хорошо!

– Где Аслан?

– Не знаю, – Митрофанов пожал плечами. – Все наверху.

– Позови Аслана!

Через минуту Иса надел головные телефоны и поднес микрофон к губам:

– Э, брат, слышишь меня?

– Ты кто? – раздался вопрос.

– Жакар Дугаев.

– Где Аслан?

– Убит. Нас осталось двое и пленник...

– Ты знаешь, что делать?

Иса перешел на чеченский. Он сказал то, что с самого начала было решено ответить бандитам.

Поговорив с минуту, Батаев-младший снял наушники и посмотрел на Антона.

– Нас встретят там, где с самого начала ждали.

– Место не уточнил? – Антон напрягся.

– Нет. Боятся, что русские перехватят. – Он неожиданно смутился. – Вернее, наши.

Антон повеселел:

– Отлично. – Поднявшись со своего места, он потер руку об руку. – Пошли...

Глава 4

Едва вернувшись в Москву, Кивинов в срочном порядке потребовал вызвать из Германии Троегубова. Одновременно он велел Степану организовать ему встречу с Супьяном Исоевым.

– Зачем он вам нужен? – насторожился главный охранник, выслушав приказ Олега Юрьевича.

– Поговорить хочу, – отмахнулся Киви.

Исоев был директором концерна «Талисман», в который входило несколько ресторанов и гостиниц. Этого человека Кивинов видел всего один раз. Как-то, заехав в один из ресторанов, принадлежавших «Талисману», со своим коллегой по думской фракции, они обедали в полупустом зале. В это время из служебного входа в сопровождении двух кавказцев вышел сухощавый, с тронутыми сединой висками чеченец и направился через зал, по-видимому, собираясь покинуть заведение. Неожиданно попавшийся на глаза официант привлек его внимание грязной сорочкой и изрядно помятым лицом. Было заметно, что работник накануне явно перебрал со спиртным и, возможно, даже отдыхал после возлияний в одежде.

Сухо отчитав подчиненного, этот человек обернулся к своим сопровождающим и что-то сказал по-чеченски. Один из них достал бумажник, всунул в руки сконфузившемуся официанту несколько смятых бумажек, развернул лицом к выходу и грубо толкнул в спину:

– Иди, ты свободен!

– Вот так. – Соратник Олега Юрьевича перевел взгляд на него: – У чеченцев дисциплина. Не понравился, рассчитали тут же и пинка под зад...

Почему-то Олег Юрьевич считал, что все выходцы с Кавказа, занимающие определенное положение в столице, обязательно связаны с криминалом и являются членами террористических организаций. Сейчас его главной задачей было организовать набор волонтеров в так называемый «Русский легион». По условию, которое выдвинул Аль Фазим, в Турцию в течение ближайшего месяца должно прибыть под разными предлогами не менее десяти мужчин европейской наружности, с хорошими физическими данными и не старше тридцати пяти лет. Одним из требований было наличие хотя бы среднего образования у этих людей и желание заработать любыми способами. Олег Юрьевич считал, что Исоев с большим удовольствием займется решением этого вопроса.

Ближе к вечеру в кабинете Кивинова появился Степан. Олег Юрьевич в это время дремал в кресле перед включенным телевизором.

– Исоев готов с вами встретиться уже сегодня. Он предлагает сделать это в казино «Трон короля».

– Хотелось бы где-нибудь подальше от людских глаз и стен, которые имеют уши, – проворчал Кивинов, ворочаясь в глубоком кресле.

– Вы бы сразу мне сказали... – Степан пожал плечами и развел руками. – Он, кстати, интересовался, по какому вопросу.

– И что ты ему ответил? – насторожился Кивинов, перестав ерзать.

Он поймал себя на мысли, что топорно обрисовал задачу начальнику службы безопасности, не оговорив с ним деталей. На его уровне так уже не принято делать.

– Ничего. – Степан перевел взгляд на экран телевизора, где под громкую музыку конвульсировал какой-то певец, и вновь посмотрел на Киви. – Меня, говорю, не посвящают в дела...

– Правильно сказал, – облегченно вздохнул Олег Юрьевич и, бросив взгляд на циферблат больших напольных часов, засуетился: – Так чего мы ждем! Пора собираться.

Уже спустя каких-то полчаса Кивинов в сопровождении все того же Степана и еще одного охранника, пройдя через игровой зал, оказался в приемной генерального директора корпорации «Талисман».

Через минуту миловидная секретарша, обдав гостей запахом дорогого парфюма, распахнула перед ними дверь кабинета.

Из-за большого офисного стола с установленным на нем монитором компьютера навстречу вышел Исоев. Окинув гостя цепким взглядом, он протянул для приветствия руку:

– Чем обязан?

Кивинов, собираясь с мыслями, огляделся и не спеша прошел к одному из двух больших кожаных кресел, стоящих в углу, на которое указал хозяин кабинета. Расстегнув на животе пуговицы пиджака, он с удовольствием опустил свое тело в мягкое ложе.

Супьян Исоев бесшумно сел напротив него.

– Это родные места? – рассматривая картину в позолоченной раме с изображением горного пейзажа, спросил Олег Юрьевич.

Чеченец, проследив за его взглядом, развернулся в своем кресле и, отрицательно покачав головой, едва заметно улыбнулся:

– Это Афганистан.

Кивинов непроизвольно хмыкнул:

– Я думал, что в кабинете настоящего чеченца картина обязательно с изображением родных мест.

– Значит, я не настоящий чеченец? – Исоев повеселел. – Я служил в Афганистане.

– Даже так? – Киви неподдельно удивился.

– А почему вы так изумлены? – Чеченец пожал плечами. – У нас так же много людей с военным прошлым, как и в России.

Сам Кивинов в свое время избежал службы в Советской армии, за время институтской отсрочки умудрившись «настругать» двоих детей. «Спешка нужна при ловле блох», – ворчал тогда отец, приезжающий в столицу на выходные. Его слова подтвердились с лихвой. Сейчас двое отпрысков Олега Юрьевича маялись, один в Академии транспорта, второй и вовсе, не имея образования, протирал штаны в кабаках, периодически делая попытки заняться бизнесом. Оба сына относительно благополучно существовали благодаря деньгам папаши. Не будь материальной поддержки, эти бестолочи давно бы пополнили ряды конченных алкоголиков-тунеядцев либо оказались за решеткой.

Поначалу известие о военном прошлом Исоева насторожило Олега Юрьевича. Почему-то он почувствовал себя немного растерянно. Однако, немного подумав, отверг опасения насчет несостоятельности предстоящего разговора.

«В конце концов, ведь Дудаев был генералом, а Масхадов полковником, – подумал он. – Они, напротив, очень решительно проводили политику отделения Чечни от России».

– Я вчера прилетел из Турции, – заговорил Кивинов и неожиданно осекся: – А здесь можно говорить, не опасаясь за конфиденциальность?

– Конечно, – успокоил его Исоев. – У этих стен нет ушей.

Облегченно вздохнув, Кивинов уселся поудобнее:

– В общем, я встречался там с арабским принцем и еще некоторыми людьми, которым не нравится политика президента, проводимая на Кавказе.

– А вы оттуда родом? – неожиданно спросил его Супьян.

Кивинов стушевался.

– Да нет... В общем, мне не безразлично...

– Что вы хотите от меня? – В голосе чеченца появились металлические нотки.

– Я бы... Вернее, мы...

– Кто «мы»? – опять перебил его Исоев. – Николай Второй?

– При чем тут царь? – вконец растерялся Кивинов и с опаской посмотрел в сторону дверей, словно просчитывая в уме, сколько ему понадобится времени, чтобы в случае чего преодолеть это расстояние.

– Вы принимаете меня за экстремиста, прикрывающегося должностью директора торгово-промышленной корпорации, – усмехнулся Исоев. – Ошибаетесь. Не каждый чеченец разделяет взгляды тех, кто вверг их родину в кровавую бойню и продолжает это делать якобы во имя свободы и ислама, на самом деле преследуя свои интересы. Поэтому если у вас больше нет ко мне вопросов... – Он поднялся из кресла и выжидающе уставился на Кивинова, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.

«Наверняка блефует, – мелькнула мысль в голове у Олега Юрьевича. – Просто опасается меня».

Кивинов тоже поднялся, но уходить не собирался:

– Вы, наверное, не так поняли. – Он поправил галстук, который неожиданно начал давить на шею. – Речь идет не о моей личной выгоде...

– Послушайте. – Внешне Исоев выглядел еще спокойно, но в голосе послышались нотки раздражения. – Прежде чем встретиться с вами, я навел справки и имею представление, с кем говорю. Вы же, в отличие от меня, даже не удосужились поинтересоваться моим прошлым.

– Почему? – Краска залила лицо Кивинова. – Вы не правы. Мне охарактеризовали вас как умного, преуспевающего бизнесмена...

– Хватит врать, – резко оборвал его хозяин кабинета. – Тому доказательство – ваше удивление моему участию в боевых действиях в ДРА. Вы поставили меня в один ряд с террористами, убивающими и калечащими мирных людей за мифические идеи, в конечном итоге преследующими одну цель – невзирая на способы, заработать деньги или власть. То и другое у меня есть в том объеме, которого достаточно, чтобы выглядеть достойно в глазах своей семьи и общества в целом.

– Я не хотел вас обидеть, – прошептал Кивинов, часто заморгав глазами.

– Это вы мне говорите! – Супьян Исоев неподдельно рассмеялся. – Люди моего тейпа сейчас занимаются на родине поиском и ликвидацией бандитов. Не боитесь оказаться в очень нехорошем положении?

Кивинов, часто кивая головой, попятился к выходу задом, боясь поднять взгляд на чеченца...

* * *

– Извините меня, конечно. – Троегубов, дослушав рассказ Киви о поездке к Исоеву, сокрушенно вздохнул и отошел от окна. – Яйца, как говорится, курицу не учат, но подобные выходки могут закончиться для вас крайне печально.

Прилетев из Берлина вечерним рейсом, он прямо из Шереметьева направился в офис «Титана», где его уже поджидал расстроенный Кивинов. Генеральный директор сразу дал понять, что его мало волнует положение дел в заграничных филиалах компании и, если там уже был Троегубов, ему не обязательно вникать в дела и опасаться каких-нибудь кризисов бизнеса. Полагая, что заместитель польщен его мнением, он сразу заговорил о свалившихся на его плечи проблемах. Вкратце пересказав события, которые произошли после отъезда Троегубова из Турции, он подробно описал состоявшуюся несколько часов назад встречу с Супьяном Исоевым.

– Как бы ты поступил на моем месте? – Олег Юрьевич не сводил взгляда с Михаила Игнатьевича, видя сейчас в нем единственного человека, способного найти выход из создавшегося положения.

– Во-первых, не стал бы соглашаться на оказание помощи в проведении терактов, – повернувшись к нему, холодно сказал Троегубов. – Но, коль мосты сожжены, – он хмыкнул и посмотрел на носки своих туфель, – бросаться к первому попавшемуся человеку с вопросами, за которые сейчас дают срок, и немалый, это самоубийство.

– Что предлагаешь?

Троегубов нервно забарабанил своими пальцами, похожими на сосиски, по лакированной поверхности стола.

– Вам не стоит больше самому решать вопросы такого характера, – Троегубов сел за стол для совещаний. – Я постараюсь найти человека, который займется поисками подходящих для Аль Фазима людей. Но, поверьте, в России с ее традициями легче найти киллера для кого угодно, чем предателя.

– По-твоему, мы тоже предатели? – упавшим голосом спросил Олег Юрьевич. – Но ведь революционеры, в конце концов, оппозиция...

Троегубов неподдельно рассмеялся:

– Бросьте, Олег Юрьевич. – Он достал платок и вытер им навернувшиеся на глаза слезы. – Не тешьте себя иллюзиями. На худой конец, мы бизнесмены. Война и террор – это ведь тоже товарно-денежные отношения...

– Ладно. – Кивинов нахмурился. – Что думаешь по поводу груза?

– Ничего. – Троегубов пожал плечами и со скукой посмотрел на окна. – Где состоится его передача под нашу, так сказать, юрисдикцию?

Кивинов пожевал губами, затем странно повел головой:

– Я знаю, что два дня назад он был выгружен где-то в Сухуми. Больше пока мне ничего не известно. Араб сказал, что я узнаю о его появлении в России за несколько часов.

– Понятно. – Кивинов нахмурил лоб. – Режим секретности. Одно утешает, отпадает проблема его транспортировки от окраины в глубь страны.

– Почему ты так в этом уверен?

– За три часа вы не сможете организовать и подготовить встречу дальше административных границ Московской области. Аль Фазим прекрасно понимает, что для этого нужны транспорт, охрана, соблюдение конспирации, подготовка места хранения и, возможно, какой-то хлам в виде сыпучих грузов, куда удобнее всего спрятать устройства. Хотя, – Троегубов пожал плечами, – возможно, он уже придет с каким-то хламом...

– Как ты думаешь, – Кивинов перешел почти на шепот, – это очень опасно?

Вопрос вновь развеселил Троегубова. Однако на этот раз он удержал свои эмоции. Откинувшись на спинку стула и закатив глаза к потолку, Михаил Игнатьевич некоторое время словно просчитывал в уме возможные варианты исхода операции, затем перевел взгляд на шефа:

– Я бы сказал, крайне опасно. Но не стоит драматизировать ситуацию, – заметив в глазах Кивинова страх, поспешил он его успокоить. – Главное, минимум разговоров на эту тему и желательно ограничиться тем, что о характере планируемой операции, кроме нас с вами, знает лишь Степан. Кстати, – Троегубов встрепенулся, – я до сих пор не знаю его фамилии.

– Орешин, – на секунду задумавшись, сказал Кивинов.

– Орех, значит, – едва заметно улыбнулся Троегубов. – Интересно, насколько он крепкий?

– Кликуху ему с ходу дал? – Олег Юрьевич хмыкнул. – Он, кстати, тебя, кроме как Губа, не называет...

* * *

Сонно и недовольно урча двигателями, две «Нивы» медленно карабкались вдоль склона горы. По корпусу машин то и дело скребли ветви подступивших к проселку кустов и деревьев.

Антон ехал в первой машине. Сидящий за рулем Иса от напряжения вспотел. Спуск сменялся подъемом. Свет фар выхватывал небольшую часть поросшей травой дороги. За этим пятном темнота в любой момент могла оказаться какой-нибудь пропастью или крутым изгибом пути. Ехали со скоростью пешехода. Сзади за рулем второй машины сидел Митрофанов. Рядом с ним, почти с полностью забинтованной головой Вахид. Из-под повязки, закрывающей лицо, можно было увидеть только подбородок, рот и глаза.

Поначалу он предлагал в качестве водителя себя. По крайней мере, до того места, где основная часть группы должна была спешиться и двинуться в район пионерлагеря своим ходом. Однако Антон возразил ему, ссылаясь на то, что встреча с боевиками может произойти раньше. Филиппов не исключал, что им еще придется уносить из Автуры ноги, а в этом случае Вахиду лучше стрелять, чем сидеть за баранкой.

Наконец спустя час нудной и убаюкивающей езды выехали на более или менее нормальную дорогу. Шоссе ее можно было назвать с большим натягом. Асфальт давно был изъеден гусеницами военной техники, дождями и оползнями. Справа по ходу движения текла неширокая, но быстрая речка. Видно ее из-за темноты не было, но шум воды доносился через открытые окна машин.

Когда до лагеря оставалось не больше четырех километров, они свернули с дороги и остановились недалеко от обочины, в орешнике.

Спецназовцы вышли наружу.

– Дрон, – позвал Антон. – Возьми наше пополнение, быстро осмотри место стоянки и оставь их в секретах до начала марша.

Он не исключал, что кто-то мог наблюдать за перемещением машин и, воспользовавшись прекращением движения, подойти вплотную.

– А оружие? – раздался из темноты голос Шнякина.

– В бою добудешь, – усмехнулся Полынцев, глядя на бывших пленников. – Свистом предупредите о любом подозрительном шуме.

– Вот этого не надо, – Филиппов нахмурился. – В лесу полно зверей, а у них сейчас от каждого шороха предынфарктное состояние. Пусть наденут переговорные устройства Исы и Джабраилова. Схема оповещения проста: два щелчка по микрофону «внимание», а три – «опасность». Только негромко назовите номер своего поста. В том направлении, в случае чего, мы и выйдем.

Приладив головные телефоны и закрепив станции на поясе, оба бойца исчезли в темноте вслед за Полынцевым. Минут через двадцать Сергей вернулся уже один. К этому времени осмотрели машины, проверили масло. Вокруг было все спокойно. Филиппов собрав всех вокруг «Нивы», принялся инструктировать офицеров и давать последние наставления экипажам машин. С этого места было решено, после небольшого отдыха, выдвинуться двумя группами. Первая – Филиппов, Полынцев и солдаты должны были обойти бывший пионерский лагерь слева, со стороны Автуры, и занять позиции как можно ближе к корпусам зданий. Вторая – Завьялов, Дорофеев, Батаев-старший – обогнуть его справа и вплотную приблизиться с юго-запада.

Никто не знал, что сейчас представляет из себя этот пионерлагерь.

Бывшие милиционеры могли сказать лишь то, что несколько лет назад это было пять или шесть одноэтажных корпусов и спортивный комплекс с открытым бассейном. В первую войну полуразрушенные здания некоторое время использовались в качестве госпиталя сначала боевиками, потом его заняли федералы.

Нарисовав по памяти схему, Джабраилов протянул ее Антону.

– Понятно. – Бросив на нее взгляд, тот передал листок Завьялову. – Двигаемся с максимальной осторожностью. Выход на указанные позиции в четыре тридцать. В это же время и первый сеанс связи. На месте определимся и, возможно, проведем детальную разведку территории. Вы, – он перевел взгляд на Ису и Джабраилова, – движение начинаете в пять. Примерно через семь минут машины будут уже в зоне нашей видимости. Одно переговорное все же придется оставить вам. Пусть его использует Митрофанов. Поэтому ваша машина теперь пойдет первой, а ты, Иса, будешь по ним ориентироваться. Вопросы? – Он обвел взглядом офицеров. Все молча смотрели на него. – Тогда вперед...

Филиппов осторожно выглянул из-за остатков кирпичной стены трансформаторной будки и оглядел полуразрушенные здания бывшего пионерлагеря, которые были ближе всего к нему. Небо сделалось светлым, а на востоке слегка порозовело, когда они вышли к его окраине. Вдоль асфальтированных дорожек, соединяющих строения, росли тополя и акации. Вся территория была сильно захламлена. Валялись остовы каких-то агрегатов, металлические основы столов и стульев, тряпки.

– Пройди посмотри, что там, – не оборачиваясь, сказал он Полынцеву, опустившемуся на одно колено позади него.

Солдат, которые шли вместе с ними, оставили в километре от этого места, на всякий случай объяснив, как идти дальше, если они не появятся.

Осторожно ступая, Сергей обошел Антона и двинулся к ближайшему сооружению. Он пересек дорожку и направился вдоль стены корпуса, пригибаясь под зияющими пустотой оконными проемами. Периодически заглядывая в них, он мог видеть лишь пустые помещения с валяющимся на полу мусором. Пахло кострищем.

Дойдя до конца, запрыгнул в последнее окно и прошел на другую сторону здания. По всей видимости, здесь были спальные помещения. В одной из комнат он даже наткнулся на несколько раскуроченных кроватей с панцирными сетками.

– Первый, это Полынь, все чисто, – доложил он Антону.

– Понял, – отозвался Филиппов. – Иду к тебе.

Едва он закончил говорить, как вышел на связь Завьялов.

Они находились с другой стороны лагеря и также успели обследовать ближайшее к ним здание. Оно тоже было пустым.

Позади Сергея послышались легкие шаги. Он обернулся. Рядом опустился Антон.

– Ну, что, – он выглянул в окно на следующее строение, – давай дальше.

Полынцев взялся за подоконник, намереваясь перемахнуть через него, но Антон неожиданно схватил его за локоть и, надавив, вынудил опуститься на пол.

– С торца здания, напротив, машина. – Он взглядом указал на угол соседнего, почти полностью разрушенного корпуса.

В кустарнике и зарослях лебеды в предрассветных сумерках было отчетливо видно две колеи примятой растительности и заднюю часть стареньких «Жигулей».

Филиппов с Полынцевым вернулись в коридор и направились по нему в самую дальнюю комнату, откуда, по их мнению, можно было лучше разглядеть машину. Опасения подтвердились, в салоне отчетливо можно было различить силуэты троих человек. Судя по шевелениям, они о чем-то переговаривались.

– Возможно, где-то еще человек прячется, – высказал предположение Полынцев.

– Или два, – согласился с ним Филиппов. – На заднем сиденье трое свободно умещаются.

С минуты на минуту должны были подъехать Иса и Джабраилов, а они еще не имели понятия, какими силами их здесь встречают.

– Первый, – послышалось в эфире, – это Дрон. Видим двух человек на въезде со стороны шоссе. Находятся за остатками забора. Ведут себя спокойно. Вооружены.

– Где вы?

– В пятидесяти метрах от них, – после небольшой паузы ответил тот. – В помещении столовой.

– С торца второго здания автомобиль «Жигули». В нем трое. Их берем живыми. – Антон посмотрел на часы. – Людей на входе убрать. Желательно бесшумно.

После этого они с Полынцевым вышли с другой стороны здания и направились к машине.

Тем временем Завьялов и Дорофеев вернулись за территорию лагеря, обозначенную остатками забора, и, прикрываясь им, выдвинулись к въезду. Шамиль остался на месте, прикрывая их из столовой.

Последние двадцать метров Игорю с Василием пришлось преодолевать с максимальной осторожностью. Забор был когда-то деревянный, а основание, высотою меньше полуметра, выложено кирпичом. Доски, по всей видимости, растащили для хозяйственных нужд или просто для топки печей, а несколько рядов кирпичей остались нетронутыми. Прикрываясь ими, спецназовцы почти вплотную приблизились к бандитам.

Они уже отчетливо слышали негромкие голоса на чеченском. Завьялов положил автомат и вынул из нагрудного кармана разгрузки нож. Его примеру последовал и Дорофеев. Однако в левую руку он, на всякий случай, взял «АПС» и прикрутил к нему глушитель.

Пользоваться огнестрельным оружием, даже с прибором бесшумной стрельбы, было опасно. В машине, до которой было меньше полусотни метров, могут расслышать стук механизма затвора. Как назло, было очень тихо. Казалось, природа замерла, с трепетом ожидая восхода солнца. А может, все застыло в предчувствии страшной развязки? До боевиков оставалось не больше двух-трех метров, когда, обменявшись взглядами, они приподнялись и двинулись на голоса. Перемахнув через кирпичную кладку, офицеры одновременно оказались над ничего не успевшими понять бандитами. Оба сидели прямо на земле, положив рядом с собой оружие.

Быстро зажав им руками рты, разведчики молниеносными ударами сверху вогнали ножи в область шеи под ключицы. Еще с минуту обоим пришлось удерживать конвульсирующие тела, не давая кричать. Постепенно бандиты затихли.

– Доложи, – устало оттолкнув от себя труп, прошептал Завьялов.

Доклад о том, что въезд свободен, Филиппов получил одновременно с появлением на дороге машин.

Антон не стал корректировать план, а поэтому надобность выхода на связь с Митрофановым отпала. Тем более он наверняка слышал Дрона и сообразил, что все нормально.

Машины свернули с шоссе к въездным воротам лагеря и, не останавливаясь, проехали между корпусами.

Сидевшие в салоне «Жигулей» боевики оживились. Они вышли наружу и, не закрывая дверей, прихватив с собой автоматы, направились навстречу «гостям».

Приподнявшись, Антон с Полынцевым осторожно двинули следом.

Батаев-младший и Митрофанов уже заметили бандитов и, не доезжая до них, остановились. Иса сразу выскочил из машины, подошел к «Ниве», за рулем которой ехал Митрофанов, выволок его из-за руля, бросил на землю:

– Лежать, не двигаться!

На другую сторону, изображая из себя тяжело раненного, выбирался Джабраилов.

Самый маленький из троих боевик, который был водителем «Жигулей», бросился к Вахиду и, перебросив его руку через свою шею, развернулся навстречу двоим бандитам.

Антон в это время как раз перебегал из-за угла к какому-то ящику, намереваясь укрыться за ним. В его планы не входило, что боевик обернется. Однако тот заметил его. Одновременно увидел Антона и Джабраилов. Поняв, в чем дело, он с силой сдавил шею своему помощнику и пригнул его к земле. Еще мгновение, и у того между лопаток уже торчал нож.

Антон чертыхнулся, ловя в прицел щиколотку самого рослого боевика. Полынцев должен был поразить правую цель, потому как находился правее Антона. То, что Сергей одновременно с ним понял о провале плана, он догадался по приглушенному хлопку его автомата. Почти одновременно нажал на спуск и Филиппов.

Вскрикнув, бандит словно поддел без размаха ногой невидимый мяч и упал на спину. Второй, охнув, присел и, повернувшись в сторону Полынцева, вскинул автомат. Однако сзади на него навалился Джабраилов.

Через несколько минут оба бандита сидели, прислонившись к стене одной из комнат недавно обследованного Антоном и Сергеем здания прямо на полу. У рослого была прострелена лодыжка, его напарнику пуля попала под коленный сгиб. Не церемонясь, спецназовцы замотали им раны бинтом прямо поверх грязных камуфлированных штанов. Руки обоим связали и, обыскав, развели по разным комнатам с таким расчетом, чтобы они не могли слышать друг друга. После этого Антон отправил Полынцева за двумя бойцами-срочниками, которых они на время проведения операции оставили в лесу, а Завьялова и Ису выставил в охранение.

Один забрался на крышу здания, куда завели боевиков, второй вернулся к выезду.

– Фамилия, имя, отчество. – Антон открыл паспорт, обнаруженный в нагрудном кармане камуфляжной куртки чеченца, которого он подранил и сейчас допрашивал.

– Шиврани Гинакаев, – морщась от боли, выдавил тот из себя.

– Что здесь делал, Шиврани?

– Корову искал, – ошарашил чеченец. – Вместе с дядей и соседом. Соседа вы убили!

– Хорош врать! – Антон слегка подвинул лежащую на полу радиостанцию носком ботинка. – Эта игрушка настроена на частоту станции отделения разведчиков, которое погибло несколько дней назад. Что ты на это скажешь?

– Ничего. Это сосед с собой брал. Вы его убили. – Боевик осторожно пощупал связанными руками повязку на ноге. Поморщился. – Оружие тоже его. Опасно сейчас...

– В общем, так, – Антон присел перед боевиком на корточки, – или ты мне сейчас рассказываешь, куда вы должны деть машины и находящееся в них оборудование, либо все останетесь здесь навсегда.

Шиврани некоторое время смотрел прямо в глаза Антону, наконец, не выдержав его взгляда, отвернулся:

– Я же сказал, ничего не знаю. Машины увидели, вышли...

Позади хрустнуло раздавленное стекло. Обернувшись, Филиппов увидел Дорофеева, который должен был допрашивать второго боевика. Вид его был растерянный. Он бросил взгляд на пленника, затем виновато посмотрел на Антона: