Текст книги "Лилипут — сын Великана"

Автор книги: Альберт Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

МОТОЦИКЛ И ВЕДЬМА

Пальчик почтительно притих – что за чудо! Людоед выкатил из сарая новёхонький мощный мотоцикл. Весь обтекаемый, блестящий, двухцветный.

Людоед потрогал шину – слабовато. И стал надувать её губами, как мяч. Она напрягалась всё больше и больше, становилась всё туже и туже…

А потом как грохнет – в клочья!

Пальчик чуть не упал. А в доме мгновенно распахнулось окно, и Леший заорал:

– Караул, стреляют! Наверно, из орудия?

– Кыш! – вскипел Людоед. – И стёкла новые вставь! Леший исчез, с таким треском захлопнув рамы, что окно разлетелось вдребезги.

– А как вы заранее узнали про стёкла? – поразился Пальчик.

– Поживёшь с ним, не то узнаешь.

Людоед бегом притащил из сарая новую шину и насос:

– Так, пожалуй, надёжней.

Гук смотрел на них из разбитого окна и завидовал. Пальчику вечно везёт. Ну не обидно ли? Сиди тут с Лешим и готовь завтрак, а они там готовятся к какому-то явно увлекательному путешествию.

– Извините, ведь вы зарплату не получаете, да?.. На что же вы живёте? – вдруг спросил Пальчик, по-прежнему не сводя глаз с новёхонького мотоцикла.

– Что? – не понял сначала Людоед, а потом по-стариковски пробурчал: – Живу со своего огорода.

В окне, оттеснив Гука, вновь стремительно возник Леший:

– И ещё мы торгуем лекарствами моего собственного изобретения. А охота? Ба-бах! – и домашнего гуся как не бывало! На десять метров от деревни отошёл – значит, дикий.

– Эй, Ведьма! – прокричал Людоед, усаживаясь в седло. Мотоцикл сразу же осел под ним.

Из трубы со свистом вырвался небольшой тёмный смерч, со стуком опустился во дворе и, юрко вращаясь, стал приближаться к нему.

Пальчик даже рот раскрыл от изумления – туда залетела муха, не нашла там ничего интересного и улетела. А малец и не заметил.

– Ну ты, парашютистка, полегче на поворотах, – сказал Людоед. Смерч закружился медленнее. Теперь можно было разглядеть Ведьму верхом на метле. Она остановилась локоть о локоть с Людоедом. Это была обыкновенная карга, знакомая нам по картинкам и фильмам. Только в очках. В круглых.

– Я здесь! – по-солдатски рявкнула Ведьма. Пальчик спрятался за сапогом Людоеда.

– Где ночью ходила, бродила, шаталась? – строго спросил тот. Пальчик робко выглянул из-за его сапога.

– Я летала в кино на вечерний сеанс, – проскрипела Ведьма. – А потом ночью в догонялки играла – с филином молодым. Тра-та-та-та-та! – затарахтел мотоцикл.

– Догнала?

– Ага.

– Тогда по коням! – скомандовал Людоед, подхватив Пальчика и посадив себе на шею.

Ведьма разместилась сзади на втором сиденье. Людоед скрючился за рулём, почти касаясь коленями носа. Мотоцикл сделал чудовищный рывок назад. Треск, грохот! Леший и Гук отшатнулись от окна…

Когда они снова высунули головы, во дворе уже никого не было, только колыхались клубы дыма.

Мотоцикл бешено мчался по лесу. Руки Людоеда крепко сжимали руль, а руки Пальчика – усы Людоеда. Ведьма лихо размахивала позади метлой, вероятно, заметая следы.

Мелькали деревья. Пуф, пуф, пуф… Из выхлопной трубы вылетали кольца серого дыма. Какое-то время они мчались следом, затем лопались и рядами толстых линий убегали назад.

Сладко спал в густой высокой траве медведь, положив под голову лапу. Вдруг – ррр-тра-та-та! – через него молниеносно перепрыгнул мотоцикл Людоеда и исчез. Ошалевший мишка подскочил и удрал в кусты.

Дрались на тропинке два очень диких кролика, строго по очереди отвешивая друг другу пощёчины. Ррр-тра-та-та!.. Драчуны ошалело подпрыгнули в воздух. С воем пролетел между ними мотоцикл, и оплеухи достались водителю. Крутой поворот! Людоед резко повернул руль влево, а Ведьма метлой – вправо. Мотоцикл с налёту врезался в дуб и рассыпался на запасные части!

На тропинке, вихляя, прокатилось одинокое колесо и упало на бок.

Отброшенный в сторону, Людоед, кряхтя, поднялся на ноги. Кругом – никого. Тишина…

– Ау-у-у, – закричал он.

– Тоже мне – гонщик, – послышался откуда-то сверху жалобный голос Пальчика.

Гонщик поднял голову. Малец висел на дереве, зацепившись штанами за сук. Людоед снял его и посадил на плечо.

– Ведьма-а… – завопил он.

– Ведьма-а… – басом откликнулось эхо. Внезапно из-за кустов раздался скрипучий голос:

– Чего разорался? Лихач! У тебя наверняка и прав нету! Бесправный лихач раздвинул ветки. На дне лесной ямы сидела Ведьма и жалобно охала.

– Больше на мотоцикл ни-ког-да не сяду. Меня, старую женщину…

– Но вы так молоды, – залебезил он.

– Этого не скроешь! – Она презрительно сжала губы и с трудом оседлала свою неразлучную метлу. – Но уж лучше я по старинке. И улетела, нарочно задев его по затылку метлой.

ЗАГАДОЧНЫЙ СГОВОР

Людоед пнул ногой разбитый мотоцикл и полез сквозь кусты напролом.

– Н-но, н-но! – командовал Пальчик своим «конём», держась за серьгу в его ухе.

Неожиданно «конь» остановился и повёл носом:

– Человеком пахнет!

– Двумя. И собакой, – уточнил Пальчик. Он стоял на цыпочках у него на плече, и ему было всё отлично видно.

– Понимаешь, насморк, – сконфузился Людоед и тоже встал на цыпочки.

За высокими кустами по просеке шли двое с охотничьими ружьями за спиной. Впереди петляла пегая собачонка, её длинные уши волочились по земле.

– Охотнички. Шляются где попало. Приходится присматривать. Вдруг на мой дом наткнутся…

Те двое, не спеша, приближались к дремучим кустам, за которыми притаились Людоед и Пальчик. Один из охотников был остроносый и длинный, как два составленных вместе бильярдных кия. Другой – крепыш средней упитанности с лицом трусливого живодёра.

В первом Пальчик сразу узнал посла – генерала Пафа. Ведь он видел вчера гарцующего на белом коне актёра, который, изображая генерала, был довольно точной его копией.

– Кто бы это мог быть? – тишайшим шёпотом размышлял вслух Людоед, глядя на генерала.

– Посол Двадцать седьмого государства, – прошептал ему на ухо Пальчик.

– Как же, читал про него в газете.

– А второго я не знаю.

– Не мудрено, он редко выходит из своего дворца. Это сам уважаемый Держихвост.

– Правитель нашего города? Я только слышал о нём.

– Тс-с… – приложил палец к губам Людоед.

Охотничья собака вдруг прижалась к земле и начала лаять на кусты, за которыми они прятались. Охотники, увлечённые разговором, остановились, не обращая на неё ни малейшего внимания.

– Очень хорошо, что мы можем с вами побеседовать вот так с глазу на глаз, рука об руку, ухо к уху, – сказал посол-генерал Паф. – В вашем дворце столько народу. И потом эти слуги, лакеи, секретари… Они вечно подслушивают, уважаемый Держихвост.

– Безусловно, – поддакнул Правитель. – Представляете, я ни на кого не могу положиться, даже на самых близких приближённых. Стоит мне хоть что-то узнать, пусть под самым строжайшим секретом, как об этом назавтра уже знает весь город!

– Верно, – подхватил Паф. – В соседней с нами стране Тридвадцатии всё дело сорвалось именно из-за этого. Поднялся ужасный шум, жители забросали нас бутылками, извините за выражение, с жёлтыми, скажем так, чернилами! Пришлось уехать.

– У нас такого не случится, – самодовольно улыбнулся Держихвост. – Все обожают меня. – И будто ненароком добавил: – Боготворят, как отца.

Людоед и Пальчик беззвучно рассмеялись за кустами.

– Но тем не менее, – с беспокойством заметил Паф, – надо соблюдать строжайшую тайну во всех наших секретах.

Собачонка, рыча, прошнырнула сквозь кусты. Людоед ловко схватил её за шкирку. Онемев от испуга, она на мгновение повисла в воздухе, а затем исчезла в глубоком кармане его плотной куртки.

Охотники даже не заметили исчезновения своей въедливой ищейки.

– Да-да, – сказал Держихвост. – Конечно, тайна.

– Никакого шума, – подчеркнул Паф. – Об этом должны знать только вы, я и мои троекратно перепроверенные люди. Учтите, это в наших-ваших интересах.

– Я думаю, остров Утиный на озере – самое подходящее место.

– Пожалуй, – согласился Паф. – Я смотрел по карте – абсолютно глухое место.

– Кроме охотников, там никто не бывает.

– Надо позаботиться, чтобы и охотники туда носа не совали. У меня всё продумано. Объявим заповедником…

– Это будет подозрительно, – перебил его Держихвост. – Все знают, что и на озере, и в этом лесу нет никакой живности – только утки да кролики. Правда, егеря врут, что где-то в чаще живет одинокий медведь, но…

– А оленей для чего я пригнал?! – торжественно произнёс Пиф-Паф.

– Для чего? – встрепенулся Держихвост. – Я ещё вчера хотел спросить. Много сена, извиняюсь, жрут. Моего.

– Не волнуйтесь. Выпустим их в самую чащу, обнесем её забором…

– Всю чащу? – ахнул правитель.

– Всю. В таких делах на заборы нельзя скупиться!

– Вам или мне?

Генерал оценивающе взглянул на него:

– Мне.

– Продолжайте, – благосклонно кивнул Держихвост.

– А вдоль забора поставим охрану, – продолжил Паф. – Ваших людей, – уточнил он. – Сформируйте специальный отряд из бывших стражников за хорошую плату. Не волнуйтесь, плачу я. Они и будут охранять новый «заповедник». Ну, а на самом островке будут дежурить мои личные ребята. Второй круг, так сказать. Мы их тоже, как и ваших, оденем в егерскую форму. Ну, эти зелёные кители, шляпы с перышками… Всех обманем, и тогда – полный порядок. Клянусь, мы добьёмся цели! – загорелся генерал. – Ляжем костьми!

– Чем скажете, тем и ляжем, – с готовностью заявил Правитель. Генерал озадаченно посмотрел на него.

– Я гляжу, вы глуповаты, – бесцеремонно сказал он.

– Есть маленько, – не обижаясь, признался Держихвост.

– Что ж, тем лучше, – невольно улыбнулся Паф, – для нашего плана.

Донёсся глухой жалобный лай. Это собачонка безуспешно пыталась выбраться из кармана Людоеда.

– Но ваша Астра может потеряться, – прислушался Паф. – Её уже еле слышно. – Он взглянул на часы и заторопился. – Мне пора. Будем считать, что дело в шляпе.

Генерал поклонился с риском сломаться пополам и зашагал прочь. Он напоминал длинный циркуль, словно сам по себе измеряющий просеку.

– Да, – он внезапно обернулся, – что сказать вашей свите, оставшейся возле озера?

– Ну их в болото! – поморщился Держихвост. – Они только кроликов пугают. Я люблю охотиться один. Пусть меня ждут и готовят обед.

– Ни пуха, ни пера!

– К чёрту! – отозвался Правитель.

Людоед за кустами, придерживая рукой ворочающийся карман, слегка повернул голову к Пальчику:

– Для чего они всё это задумали, а?..

– Астра! Астра! Где ты? – Кусты раздвинулись, и появился Держихвост.

Увидев неимоверного здоровяка с «лилипутом» на плече, он застыл на месте. Людоед сцапал его, как недавно собачонку, и поднял в воздух за шиворот.

Правитель в ужасе поджал ноги и руки:

– Я… я…

Людоед заткнул ему рот подручным средством – тем, что оказалось под рукой, – шляпой Пальчика. Завязал пленному глаза своим старым носовым платком и сунул под мышку. Тут только Держихвост пришел в себя, задёргался и замычал, но было поздно.

СЕКРЕТНАЯ ТАЙНА

Правителя бросили на зубоврачебный «трон» в гостиной, и он на минуту потерял сознание. А когда очнулся – перед ним, уперев кулаки в бока, стояли строго по росту Людоед, Леший, Гук и Пальчик. На полу лежала его пегая Астра и деловито ёрзала зубами, выискивая в шерсти беспокойных блох.

– Разбой! Где я? – прошептал Держихвост, бегая взглядом с одного на другого. – Вы разбойники, да?.. У меня при себе только пятьдесят…

Суетливой рукой он полез во внутренний карман. Но знакомый уже ему похититель далеко выпятил челюсть и щёлкнул могучими пальцами перед его носом:

– Мелко плаваешь. Я Людоед Шестнадцатый! Держихвост икнул.

– Ого-го! А я попросту Леший Шестой, – ехидно подмигнул детина в тельняшке.

– Неправда… Сказки, легенды, басни, небылицы… Я сплю. Ущипните меня!

Леший охотно ущипнул. Держихвост подскочил:

– Ой-ёй! Чего щиплешься?!

– Сами ж просили, – подал голос Пальчик.

– А ты, собственно, кто такой?

– Я мальчик с пальчик. С пальчик великана, конечно. Правитель аж застонал и вяло махнул пухлой ладонью:

– Враки! Ты тоже выдуман…

– Электроплитку, сковороду, маргарин! – рявкнул Людоед. Пальчик и Гук побежали на кухню.

Леший склонился над Держихвостом и двумя пальцами оттянул его толстую щеку. Она с хлюпаньем возвратилась на место.

– Так и думал. Обжора. Очень упитан. Очень! Не скромничай. Щёки Правителя посерели.

– Так будешь отвечать на вопросы? – мрачно сказал Людоед. – О чём договаривались с послом?

– Произвол!.. Ничего я вам не скажу.

Леший подошёл к Людоеду, и они нарочито громко зашептались:

– Бифштекс или ромштекс?..

– Бифштекс из него не выйдет. Качество не то. Сала много. Пустим его на ромштекс.

– Не надо меня на ромштекс! – отчаянно крикнул Правитель.

– Значит, на бифштекс? – спросил Людоед.

– Не надо на бифштекс!

– Какой привередливый! – возмутился Леший. – Никак ему не угодишь. И то – не это, и это – не то. Раскричался!.. Не беспокойся, я тебя зажарю по всем правилам высшего поварского искусства. С луком!

Людоед громко чмокнул губами.

Держихвост пронзительно заскулил. Огромные слезы скатывались по щекам и разбивались об пол, как переспелые груши.

Гук приволок чудовищную сковороду и вынул из неё электроплитку. Пальчик еле донёс пять пачек маргарина и положил их на сковороду вместе с обёрткой.

– Мне всё это снится, – негодовал Правитель. – Вы меня не посмеете съесть, у меня вечером важный приём.

– Точило! – приказал Людоед.

Леший быстро принёс точильную раму. Людоед раскрыл большой перочинный нож величиной с маленькую саблю.

– Зрелище не для детей, – грозно сказал он, указывая ребятам на дверь. И незаметно для Держихвоста добродушно им подмигнул.

– Помоги-и-ите!.. – тонким женским голосом вскричал Правитель и зажмурился. – Всё равно ничего не скажу.

Гук и Пальчик выбежали в коридор, подставили к двери стул и стали смотреть в замочную скважину, отталкивая друг друга.

Ж-жик, жик… Леший сосредоточенно крутил рукоять точила. Ж-жик, жик… Снопом летели искры из-под ножа Людоеда. Вот он попробовал остроту лезвия на ногте, потом, морщась, выдернул из усов волосок и резко рассёк его пополам. Этот зловещий жест совсем доконал Держихвоста: он разом весь поседел, а затем все волосы враз осыпались.

– Я ещё вам пригожусь! – заверещал пленник. – Я всё скажу! Всё, что знаю и не знаю, и что буду знать!

Однако отдадим ему должное. До сих пор, хотя и по-своему, он держался довольно упорно. Вероятно, тайна была слишком уж секретной!

– Ну? – Людоед поиграл ножом.

– Уберите эту сковородку, – взмолился Держихвост. – Она мне мешает.

– Опять капризы? – Леший, помедлив, всё же унёс её. Правитель облегчённо вздохнул.

– Так о чём вы сговаривались? – нацелил на него палец Людоед.

– Ч-через неделю на острове Утином п-поставят, п-поставят… – Правитель, запинаясь, не решался сказать, что же именно.

– К-катапульты, – наконец, вымолвил он. – Б-боевые катапульты.

– А зачем?!

– Котов пулять! – захохотал Леший.

– Не «кото», а «ката» – катапульта, – оборвал его смех Людоед и вновь повернулся к Правителю. – Зачем они, ну?

– Чтобы… это самое… обороняться, – с трусливой важностью сказал Держихвост.

– От кого?

– От всех. От любых зарубежных соседей и несоседей, – снисходительно заметил Правитель. – И потом, нападение – это лучшая оборона!

– На кого?

– Ну, мало ли на кого, – ухмыльнулся тот. – Было бы с чем, а на кого – найдём. Генерал Паф был настолько добр, что решил поставить у нас их десяток-другой. Просто так, на всякий случай. Впрочем, это не наша забота. Катапультами будут заправлять люди генерала, а не мы.

– А какова их дальность действия?

– Огромная! Точно не знаю. Мощнейшие тяги!

– Резиновые или пружинные? – внезапно заинтересовался Леший.

– Гидравлические, – напыжился Правитель. – Техника на грани фантастики.

– А что они кидать, бросать, швырять могут?

– Что угодно!

– И бочки с порохом? – продолжал выпытывать помрачневший Леший.

– Да хоть с динамитом!.. Теперь-то все наши соседи прижмут хвосты. Мы не потерпим, чтобы они задирали нос!

– Ах, не потерпите? – хмыкнул Людоед.

– Надеюсь, всё это останется в тайне между нами, как водится среди порядочных людей, – беспокойно сказал Держихвост.

– А теперь слушай меня, – многозначительно сказал Людоед. – Если это и впрямь не останется между нами, вспомни про сковороду. Она будет тебя терпеливо ждать. Может, снова показать её поближе?

– Не надо! – наотрез отказался Правитель. – Я вспомню. Я буду нем, как… как немой.

– Да и всё равно тебе никто не поверит, – пошевелил бакенбардами Леший. – Сам же говорил, что нас не бывает!

В комнату стремительно вошёл Домовой. В зубах у него на сей раз торчала массивная изогнутая трубка с блестящей крышкой.

– Откуда трубочка? – удивился Леший.

– Подарили. Пробую. Проверяю, – ответил Домовой. – А это что за жизнерадостный тип? Почему в доме посторонние? – И принялся расхаживать по комнате, поднимая пыль своей длинной бородой, за которой увлечённо забегала собака Астра.

– А он записан в Домовую книгу? – резко повернулся Домовой к Правителю.

– Да-да, то есть нет-нет, – вконец ошалел Держихвост. Домовой яростно запыхтел, засопел, закряхтел своею трубкой:

– Тогда потрудитесь закрыть за собой дверь вон с той стороны. Это вам говорю я – потомственный Домовой. Вас мало пороли в детстве!

– Так точно, господин Домовой, – безропотно согласился Правитель и обрадованно засеменил к выходу.

– Минутку, – остановил его Людоед. – Заруби себе на носу, милейший, я хорошо помню время, когда в нашем лесу вместо птиц летали осколки.

– А вот со мной на войне случай был, – оживился болтун Леший. – Помню, подвела меня тогда страсть к путешествиям. Я проник в порт и упаковался в большущий контейнер с консервами. И надо же! Вы думаете, я попал на торговое судно? На подводную лодку! И я в каком-то неизвестном море просидел целые три недели без воздуха под водой. Только консервы меня и спасли. Брр… С тех пор я категорически против любого военного снаряжения!

– Покажи язык, – вдруг озабоченно попросил Пальчик. Леший, не ожидавший подвоха, послушно высунул язык, с беспокойством глядя на всех.

– Действительно без костей, – определил Пальчик. Людоед расхохотался.

– Завяжи глаза этой отбивной, – указал он Лешему на Держихвоста, – и отнеси куда-нибудь на большую дорогу. Только остерегайся, чтоб вдруг не укусил. По-моему, он ядовит. Топай!

– А пёс? – спросил Леший, оглянувшись на Астру.

– А пёс с ним!

ПОТРЯСАЮЩИЕ НОВОСТИ

Пришёл вечер. А потом другой, третий… Пробежала быстрая неделя с тех пор, как Пальчик и Гук попали в дом Людоеда.

Леший слушал по старому хриплому приёмнику репортаж с боксёрского матча.

– Так его! – вскрикивал он. – А его так!

Ведьма сидела в уголке возле торшера и вязала на спицах зимний купальник. А что, она была «моржихой»!.. Людоед лежал на диване, читая свежую вечернюю газету, которую, как всегда, доставила сорока на хвосте. Он попыхивал сигарой, напоминающей полено, и перекатывал её из угла в угол обширного рта.

Домовой чистил свой длинный сигаретный мундштук шомполом, словно ружьё.

– Ну и скучища, – пробурчала Ведьма. – Лес, глухомань… Она подошла к раскрытому окну. У подоконника стояла метла с сиденьем от разбитого мотоцикла.

– Полечу-ка я в кино. В городе идет новая комедия «Усопший карп» – из жизни пресноводных.

– Так его! – снова вскрикнул Леший. – А его так!

Ведьма плюнула и со свистом вылетела на метле в открытое окно.

– Та-та-та-та-та! – В комнату вбежали Пальчик и Гук с палками в руках. Они играли в войну. Леший сразу же залез под стол и стал «отстреливаться» из карандаша. Он очень любил играть. В любую игру!

– Молчать, когда вас спрашивают и не спрашивают! – крикнул Людоед. – Не люблю, когда дети играют в войну. Не к добру это…

Внезапно откуда-то донёсся далёкий механический шум, нарушивший привычную болтовню леса. Все замерли.

– Грузовики, молотки, пилы… – тревожно определил на слух Леший. – Всё-таки началось. А я-то надеялся: вдруг передумают или забудут. Вот, к примеру, я всё помню, но я забываю.

– Леший и Пальчик – за мной, – устремился к выходу Людоед.

– А я? – обиделся Гук.

– Остальные – на месте.

Пальчик, подпрыгнув, хлопнул раздосадованного приятеля по плечу:

– Тут дело для больших, малыш!

– Не забудь взять ножовку, – обернулся к Лешему Людоед. За порогом он вынул из своего глубокого кармана громадную рогатку с красной резиной – шириной в ладонь, а длиной, пожалуй, чуть ли не с хорошие вожжи. Попутно, ещё в гостиной, он ухватил со стола несколько крупных зелёных яблок.

– У тебя замечательная рогатка, – восхитился Пальчик. – Дашь яблоками пострелять?

Людоед посадил его себе на плечо, тот привычно схватился за серьгу – и началась такая гонка по вечернему лесу, что чёрные деревья замелькали по сторонам, как бесконечные заборы. Шум машин становился всё громче, и вот впереди замаячили яркие глазастые огни.

Людоед остановился. Прибежал запыхавшийся Леший и схватился всей пятернёй за сердце:

– Я вам не лошадь, и мы не на ипподроме!

На берегу озера тёмными глыбами скучилось целое стадо машин-фургонов с горящими фарами. При их свете мордатые егеря в шляпах с фазаньими перышками возводили деревянный мост к острову. Егерские шляпы шли бравым воякам – по выражению Лешего – «как быку панама». Это были переодетые отборные карабинеры, ещё недавно тайно сопровождавшие посла в тех же самых крытых грузовиках во время торжественного проезда по городу.

Под деревом у самой воды стояли Паф и Держихвост.

– … Ну вы и шутник. Горазды заливать! – посмеивался генерал. – Леший в тельняшке? Людоед с ножом? Мальчик с пальчик?.. Сказок начитались. Ха-ха-ха, – расхохотался он.

– Хе-хе-хе, – жалобно вторил ему Правитель. – Вам-то сейчас смешно, а каково было мне?!

Он боязливо оглянулся и внезапно встретился взглядом с Людоедом, высунувшим голову из-за соседнего дерева.

– Ой! – вскрикнул Держихвост и торопливо закивал: – Да-да. Вы правы. Конечно, сказки. И людоеды, и лешие, и домовые… Пока, я спешу! – Он стремглав кинулся к легковой машине с пузатой короной на дверце.

– Куда вы? – растерялся посол – генерал.

– У меня заседание, – нервно отозвался Держихвост.

Машина скрылась в лесу, подпрыгивая на ухабах, словно лягушка.

– Что с ним стряслось? – покачал головой Паф. – Плетёт несусветное! – И направился к грузовикам.

Людоед, Леший и Пальчик, прячась за деревьями, крались следом. Остановились.

– Дальше нельзя. Опасно, – поёжился Леший. – Как стрельнут! И станешь тяжелее граммов на десять… свинца.

– Так… Займись мостом, – шёпотом приказал ему Людоед.

– Почему – я?

– Ты проворный – сумеешь смыться, когда начнётся паника. Да и всё-таки ты поменьше меня, не столь заметный.

– Я очень заметный, – оскорбился Леший, – очень представительный, последний медведь тебя задери! Может, я чуть и пониже, но моя мишень ничуть не лучше твоей, – и пригрозил, уходя на задание: – Вот прихлопнут дружка, плакать будешь.

– Ну, малец, а теперь ты. Надо проколоть шины, – Людоед протянул Пальчику свой перочинный нож.

Пальчик гордо положил его на плечо, словно саблю, самоуверенно заявив:

– Это мы махом! – И скрылся в высокой траве.