Текст книги "Загадка смерти. Очерки психологической танатологии"

Автор книги: Альберт Налчаджян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

§ 2. Дегуманизация

Что такое дегуманизация человеческой личности

Существуют, однако, и другие способы преодоления тех тяжелых, фрустрирующих ситуаций, которые возникают после потерн близкого человека. Эти психологические средства начинают спонтанно использоваться, как только человек оказывается в таком психическом состоянии. Одним из этих средств является дегуманизация. Она хотя и смягчает страдания человека, однако к этому результату приводит путем ослабления в нем эмоциональной эмпатии, сочувствия. Именно поэтому часто пользование услугами механизма дегуманизации чревато серьезными отрицательными последствиями для личности.

Прибегая к дегуманизации, человек уменьшает значительность происходящих событий, в каком-то смысле отрицает реальность. Он вытесняет из сферы своего сознания мысли и воспоминания о происходящем событии и связанные с ним представления изолируетот остальных содержаний своей психики. Одновременно покойнику или оказавшемуся в трудном положении человеку приписываютсяотрицательные черты и деяния, что также способствует психологическому удалению от него и отчуждению.

Таким образом, благодаря работе комплексаиз описанных четырех защитных механизмов – отрицания реальности, вытеснения и подавления, изоляции и приписывания (атрибуции) личность добивается дегуманизации другого человека – будь то покойник или же человек, оказавшийся в трудном положении и нуждающийся в его помощи. Она создает психологическую дистанциюмежду собой и другим человеком, которого раньше любила. Используя названный комплекс защитных средств и добиваясь отчуждения, человек тем самым, не отдавая себе в этом отчета, ослабляет в себе высшие человеческие способности, прежде всего способность к сопереживанию. Этим очень дорогостоящим путем он делает свою жизнь более сносной, менее насыщенной страданиями.

Наблюдения за действиями людей, особенно врачей, показывают, что, когда люди становятся свидетелями какого-либо происшествия или страданий близкого человека, из присутствующих лишь те оказываются способными оказать страдающему эффективную помощь, кто, в определенной мере сопереживая, все же способны создать между собой и потерпевшим психологическую дистанцию: подавляя в себе эмоции, связанные с сопереживанием, таким путем в определенной мере дегуманизируясь, они нередко оказывают действенную помощь. Как заметили социальные психологи, эта способность развивается у врачей и других медицинских работников, особенно хирургов, поскольку они не только непосредственно воспринимают страдания больных, но и по своему статусу призваны оказывать им эффективную помощь.

Причем здесь, по моему мнению, имеет место двойная или двусторонняя дегуманизация: человек дегуманизирует как больного, не придавая значения его боли и эмоциям, так и себя. Ведь подавляя в себе самые человеческие эмоции и чувства, он превращается в человека со сравнительно более бедным психическим миром. Я считаю, что дегуманизация всегда является двусторонней, просто в одних случаях, в некоторых взаимоотношениях сильнее выражена дегуманизация другого, в других случаях – самодегуманизация. Следует еще исследовать, в каких случаях преобладает та или иная из этих тенденций, как на это влияют особенности личности человека, его психологический тип.

Дегуманизация покойников и итоги
самодегуманизации

Различные проявления защитных психических механизмов и процессов, приводящих к дегуманизации, можно наблюдать в действиях тех, кто потерял близких людей. Так, например, после смерти родного человека покойника объявляют «бессмертным». («Он всегда с нами».) Это попытка отрицания неприятной реальности. В таких случаях часто видна работа защитного механизма отрицанияреальности. Другим способом психической самозащиты является вытеснение из сферы сознания и временное или постоянное забывание впечатлений от болезни, страданий и смерти близкого человека. Свое горе и страдания живущие выражают только в определенных ситуациях. В других же случаях, например, при исполнении своих служебных обязанностей, они скрывают свои переживания, взамен выражая другие чувства и мысли. Например, есть врачи, которые могут шутить даже при выполнении реанимационных действий над умирающим человеком. Это уже явление изоляции в собственной психике аффекта, того комплекса влечений и чувств, который связан с потерей близкого человека и потенциально способен воспроизвести горе и страдания.

Эффективной работе механизмов вытеснения и изоляции, а вслед за ними ослаблению угрызений совести и сожаления способствуют также различные второстепенные действия: формальные ритуалы, установка памятника над могилой покойника, углубление во все эти мелкие заботы. Благодаря работе защитных механизмов и компенсаторным действиям человеку удается в определенной степени освободиться от страданий и адаптироваться к новым условиям и требованиям жизни.

Одним из итогов систематического использования дегуманизации и самодегуманизации является развитие в личности авторитарных черт характера и жестокости. Именно действием этого комплекса механизмов можно объяснить то обстоятельство, что некоторые в процессе старения и переживания эпизодов социальной смерти становятся все более и более жестокими. Они постоянно дегуманизировали себя и других, чтобы меньше страдать, и превратились в людей строгих и даже садистских, безжалостных не только к другим, но и к себе.

Но есть и другая категория людей. Это те, кто с самого начала благодаря более развитой способности самонаблюдения и объективной самооценке, своевременно понимаютопасность дегуманизации, вредные последствия такого развития и сохраняют способность сопереживания и сострадания. В ходе старения они становятся даже более гуманными и широко мыслящими личностями.

Оказываясь в ситуациях, связанных с тяжелыми потерями, часть людей преимущественно пользуется механизмами, приводящими к дегуманизации, но другие спонтанно пользуются механизмами положительной, сочувственной идентификации и эмпатии. Именно эти последние лежат в основе высокой индивидуальной морали и гуманизма. С этим связана диаметрально противоположная направленность дальнейшего развития этих двух типов людей: к порогу смерти они идут в качестве противоположных типов характеров. Читатель, наверное, помнит, что вопрос о возможности этих двух направлений развития в ходе старения сформулирован в первой главе данной книги, но там я еще не был готов (вместе с вами) предложить его решение. Следовало осуществить предварительное исследование и выяснить, какими защитными механизмами пользуются люди при восприятии и переживании смерти другого человека. Теперь мы это в основном знаем и нам уже понятно, что эти типы психического развития людей зависят от выбора различных групп защитных адаптивных механизмов, различных стратегий адаптации в ситуации экзистенциальной фрустрации.

Здесь уместно сказать еще вот о чем: использование механизмов вытеснения, изоляции, атрибуции и других, в совокупности приводящих к дегуманизации людей, часто наблюдается в межэтнических отношениях.Здесь, особенно в ситуациях обострившихся конфликтов, дискредитация жертвы и создание психологических основ для проявления садизма – широко распространенные способы действия враждующих сторон. Эти явления требуют углубленного исследования в области уже другой, не менее интересной науки – этнической психологии.

Глава 5. Клиническая смерть и задача продления жизни

В предыдущих главах речь шла о воздействии на процесс жизни понимания факта неизбежности смерти, эвтаназии, психической идентификации с умершим и его дегуманизации, о стадиях социальной и особенно психологической смерти. Теперь я намерен ознакомить читателей с современными данными о так называемой клинической смерти, с теми дискуссиями, которые идут вокруг этих сведений и с некоторыми другими вопросами, знание которых необходимо каждому грамотному человеку. Но прежде всего – о физиологических особенностях фазы, непосредственно предшествующей клинической смерти, а также о самой клинической фазе, поскольку без такого знакомства дальнейшие собственно психологические вопросы могут восприниматься неправильно.

§ 1. До клинической смерти

Те фазы и стадии умирания человека, которые описала в своих трудах Элизабет Кюблер-Росс и с которыми читатели уже знакомы, были выведены на основе чисто психологических критериев. Теперь же нашей задачей является ознакомление с биологическими или, вернее, медико-биологическими фазами умирания человека.

В настоящее время можно считать установленным, что смерть (умирание) – не только качественный «скачок» из живого состояния организма к умершему, но и более или менее продолжительный биологический процесс, состоящий из нескольких фаз. Остановку сердца и работы дыхательной системы уже не считают окончательной, подлинной смертью. Человек считается умершим, когда в его теле происходят такие необратимые патологические изменения, вследствие которых организм больше не может существовать и действовать как единое целое. Выделяются следующие медико-биологические фазы, которые одним из первых описал видный русский врач-реаниматолог, академик В. А. Неговский:

1) предсмертная, или доагоническая, фаза;

2) фаза терминальной остановки;

3) фаза агонии;

4) клиническая смерть;

5) биологическая смерть.

Ниже мы опишем особенности всех этих фаз. Отметим, что желательно в будущем основывать изучение медико-биологических фаз умирания на концепции Г. Сельео стрессе и общем адаптационном синдроме (ОАС): в описание основных фаз стресса он включил последнюю – фазу истощения организма. После истощения нередко наступает смерть. Однако опишем фазы, выделенные В. А. Неговским.

Предсмертная, или доагоническая, фаза(в англоязычной литературе называют near-deathсостояние). Она в различных случаях может иметь различную длительность. Если, например, вследствие электрического удара или другой причины работа сердца человека немедленно прекращается, тогда предсмертная фаза практически отсутствует. Во многих других случаях, когда человек умирает вследствие кровотечения, травматического шока, недостаточности работы легких или по другим причинам, эта фаза может занять несколько часов.

В предсмертной фазе наблюдаются очень своеобразные и интересные явления, которые еще не получили удовлетворительного объяснения. Речь идет об усилении и обострении некоторых способностей и психофизиологических функций умирающего человека.

Приведем характерный пример, который мне рассказал мужчина средних лет, научный работник.

«Моя тетя скончалась в 1987 году, в 77 лет. В последние годы жизни она плохо слышала. Но вот те, кто был рядом с пей перед ее кончиной, говорят, что в эти минуты ее слух не только восстановился, но даже стал чрезвычайно острым. Моя мать – сестра умирающей – была рядом с ней и рассказывает, что она лежала на кровати, в углу очень просторной комнаты. Когда в другом, дальнем углу этой комнаты присутствующие говорили шепотом, умирающая четко слышала их и могла сказать, кто говорил и что сказал».

Здесь мы видим случай восстановления поврежденного слуха в фазе, лежащей между жизнью и смертью, где, как можно было бы думать, все органы чувств должны были распадаться и терять свою чувствительность. Слух, как психическая способность, как бы освобождается от влияния больного органа и, обостряясь, приобретает независимый, духовный характер. Поскольку больная еще говорила и воспринимала звуки, то эти явления, несомненно, происходили еще до наступления клинической фазы смерти – в предсмертной (доагонической) фазе.

По-видимому, к этой фазе относится и следующий чрезвычайно интересный случай, описанный в книге Френка Эдвардса «Странные люди»: молодая девушка, Молли Фенчер, почувствовав сильное головокружение, потеряла сознание и в течение 46 лет оставалась в состоянии транса. В таком «коматозном состоянии, граничащем со смертью», у нее появились удивительные способности. Она могла сказать, что написано в письме, находящемся в закрытом конверте. Когда ее спрашивали, чем занят в данный момент кто-то, находящийся далеко от нее, она могла дать достаточно точный ответ. Каким образом она могла решать такие задачи, никто не знал [36]36
  Эдвардс Ф.Странные люди. – Л., 1991. – С. 27–30.


[Закрыть].

Это означает, что, по-видимому, транс, в котором оказалась 24-летняя Молли Фенчер и в котором она «застряла» на целых 46 лет, был фазой процесса умирания. Но по каким-то непонятным причинам процесс этот остановился на полпути. После 46 лет М. Фенчер в 1912 году пришла в сознательное состояние и жила еще 3 года. Она «тихо скончалась во сне в 1915 году, в возрасте 73 лет» (там же, с. 30). Этот пример показывает, что вопрос о длительности доагонистической фазы может быть пересмотрен.

Переход от предсмертной(доагонической) фазы к агониипроисходит через очень короткую фазу, которую называют терминальной остановкой: дыхание умирающего исчезает, а рефлексы затухают. Фаза терминальной остановки занимает от пяти секунд до четырех минут.

После терминальной остановки наступает агония, в начале которой обычно наблюдается усиление всех ослабленных, «потухших» функций организма. Иногда на короткое время возвращается также сознание. Кратковременное восстановление сознательного состояния умирающего – очень интересное явление, требующее специального исследования. Мышление умирающего короткое время работает очень четко. Некоторые исследователи считают, что мозг умирающего, прилагая последние усилия, мобилизует свои возможности, поэтому к нему возвращаются сознание, мышление, память и другие познавательные процессы, которые становятся «ярче» обычного. Эта точка зрения о мобилизации физических и психических сил, безусловно, имеет некоторые основания, однако не менее убедительно следующее предположение: умирающий как личность, как «Я», стремится в последний раз сознательно воспринять окружающий мир, своих близких людей, может быть, сказать им последнее слово, дать советы.

Ведь умирающий с вернувшимся к нему сознанием вполне осознает, что умирает, и говорит об этом присутствующим. Есть также данные о том, что в фазе агонии проявляются парапсихологические способности и сверхчувствительность.

В качестве примера агонии приведем описание смерти Максима Горького. 8 июня 1936 года А. М. Горький умирал. Он был в предсмертном состоянии, началась агония. Е. П. Пешкова так описывает эти минуты:

«Алексей Максимович сидит в кресле: глаза его закрыты, голова поникла, руки беспомощно лежат на коленях. Дыхание прерывистое, пульс неровный. Лицо, уши и пальцы рук посинели. Через некоторое время началась икота, беспокойные движения руками, которыми он точно отодвинул что-то, снимал что-то с лица» [37]37
  Литературная газета. 1989. – 12 июня. – № 28 (5250). – С.5


[Закрыть].

Е. П. Пешкова спросила его: «Не нужно ли тебе чего-нибудь?» – «После продолжительной паузы Алексей Максимович открыл глаза.

Выражение их было отсутствующим и далеким. Точно просыпаясь, он медленно обвел всех нас взглядом, подолгу останавливаясь на каждом из нас, и с трудом, глухо, но раздельно, каким-то странно-чужим голосом произнес:

– Я был так далеко, откуда так трудно возвращаться…» (там же). Затем ему сделали укол камфоры и возвратили к жизни, продлив се на

10 дней, хотя сам он был против и считал, что «надо кончать!»

Приведенные слова М. Горького показывают, что у него уже начались предсмертные видения, но вопрос Е. П. Пешковой прекратил их, а затем уже инъекция лекарства отодвинула смерть на несколько дней.

Умер он 18 июня 1936 года. Наверное, к этому дню Горький уже так обессилел, что почти не сопротивлялся смерти.

М. И. Будберг, присутствовавшая при его кончине, сообщает: «Умирал тихо. Сидел в кресле, склонив голову на правое плечо… Руки бессильно висели. Вздохнул два раза и скончался».

Интересно еще сообщение медсестры О. Д. Чертковой, которая ухаживала за больным: однажды ночью Горький проснулся и говорит:

«А знаешь, я сейчас спорил с господом богом. Ух, как спорил. Хочешь расскажу?» Но ей было неловко.

Так мы и не знаем, какие видения были в предсмертные дни и минуты у М. Горького. Но они, конечно же, были.

Когда здоровый человек находится в бодрствующем, сознательном состоянии, для коры затылочной доли его мозга характерны особые электрические волны – альфа-активность. Альфа-ритмы имеют частоту 8-13 герц и амплитуду (потенциал) в 40–80 микровольт. В процессе умирания, еще до начала агонии, альфа-волны исчезают, после чего появляются тета-волны (с частотой 7–4 герц), затем дельта-ритмы (3–0,5 Гц). Параллельно с углублением кислородного голода мозга альфа-ритмы полностью заменяются медленными волнами с довольно большой амплитудой, а затем уже на графике, который называют электроэнцефалограммой (ЭЭГ), появляются «зоны биоэлектрического молчания». Это означает, что в данных отрезках графика перо регистрирующего аппарата (электроэнцефалографа) проводит прямые линии. Постепенно остальные медленные волны тоже исчезают и, наконец, наступает «биоэлектрическое молчание» мозга.

Наступление «биоэлектрического молчания» мозга умирающего совпадает с началом агонии: вследствие падения кровяного давления сознание исчезает, но сердце все еще продолжает работать. Дыхание нарушено: оно принимает специфический, агонический характер. В тот момент, когда сердце останавливается, ЭЭГ становится чисто прямой линией. Мозг, как говорят, биологически нем, молчит. Вследствие прекращения работы коры головного мозга подкорковые его образования освобождаются от ее тормозящего воздействия и оказываются в состоянии патологической сверхактивности. Проявлениями этого состояния являются: удушье, судороги (спазмы), увеличение количества используемого в тканях кислорода, что еще больше углубляет кислородное голодание (гипоксию) мозга.

Но в фазе агонии сохраняется активность продолговатого мозга, а вследствие этого – также дыхание и работа сердечно-сосудистой системы умирающего. В результате сверхраздражения находящегося здесь дыхательного центра мозга дыхание умирающего становится глубоким и спазматическим. При дальнейшем углублении кислородного голодания сверхактивность продолговатого мозга сменяется торможением, и спустя некоторое время дыхание останавливается.

В процессе агонии нарушается также работа сердца, и в конце концов оно перестает биться. Агония завершается, и начинается следующая фаза умирания – клиническая смерть. Об этом мы расскажем подробно. Когда не удается реанимировать (оживить) больного, после клинической смерти наступает биологическая смерть. Из этой фазы уже никто не может вернуться обратно к жизни. В тех случаях, когда удается из фазы клинической смерти реанимировать человека, у него начинается постреанимационная фаза, но это уже не фаза умирания, а начало новой жизни. Здесь могут наблюдаться некоторые болезненные явления, и специалисты говорят об особой послереанимационной болезни [38]38
  См.: Пермяков Н. К., Хучуа А. В., Туманский В. А.Постреанимационная энцефалопатия. – М., 1986.


[Закрыть].

Прежде чем завершить параграф о фазе агонии, приведем одно описание этого явления.

Агония мадам Пишон

Те, кому довелось бывать в Париже в 50-е годы, помнят, как гремела слава шикарной фирмы экстравагантных нарядов, которой руководил тогдашний маг и чародей дамских мод Жак Фат. Эти безумно дорогие наряды демонстрировали, мило улыбаясь, хорошенькие манекенщицы перед партером, заполненным богатыми покупательницами. И среди главных живых манекенов особенно блистала в красивых туалетах популярная в ту пору мадемуазель Марсель Пишон.

Прошло несколько лет. Жак Фат скончался. На небосводе моды Взошли новые звезды – Кристиан Диор и прочие. На подмостках торговых домов по-прежнему дефилировали, мило улыбаясь, манекенщицы в дорогих нарядах. Но мадемуазель Пишон среди них уже не было…

А Пишон надо было жить. Ее скромные сбережения быстро улетучились, работу найти было трудно, семейная жизнь у нее не сложилась: было два замужества, два развода. Все, что она умела, – эго прогуливаться перед покупательницами в нарядных платьях, которые хозяин модного дома хотел им продать. Время шло. Мадам Питон считала свои годы, десятилетия: сорок лет, пятьдесят, шестьдесят, Шестьдесят четыре… Друзей и знакомых уже не осталось. Никто о ней Не помнил. И вдруг имя этой женщины на мгновенье вновь мелькнуло на страницах газет в августе этого года. Оно всплыло в хронике сенсационных происшествий, на которые так падки буржуазные репортеры.

«В одной из скромных квартир дома № 183 по улице Шамиионнэ 18-го округа, где живут 210 семей, – деловито сообщали газеты, – был обнаружен труп скончавшейся в полнейшем забвении много месяцев назад мадам Марсель Пишон – бывшей манекенщицы Жака Фата, познавшей звездный час своей славы на службе у этого великого портного м 50-е годы. Красивая, элегантная, пользовавшаяся большой популярностью, Марсель Пишон впоследствии была забыта всеми и оказалась без средств к существованию».

Что же произошло? На этот вопрос дали ответ полицейские, которые взломали дверь ее квартиры, получив сообщение о том, что гражданку Пишон уже давным-давно никто не встречал. На кровати рядом с иссохшим телом, превратившимся в мумию, они нашли простую школьную тетрадку, в которой эта одинокая старая женщина записывала свои переживания в последние недели жизни.

Так было документально установлено, что мадам Пишон умерла от голода и что ее агония длилась, как сообщила газета «Фигаро», 45 дней.

Из записей в тетрадке бывшей манекенщицы парижского модного дома явствует, что она начала готовиться к смерти 23 сентября 1984 года. В тот день в своей тетрадке она записала: «У меня серьезные финансовые трудности. Я устала от жизни». Неоплаченные счета накапливались. За неуплату денег был отключен телефон, потом была прекращена подача электричества, газа. Еду покупать было не на что. Мадам Пишон поняла, что умрет от голода, но не знала, как скоро этот момент наступит.

В комнате у нее были весы, сохранившиеся с той далекой норы, когда она, будучи манекенщицей у Жака Фата, строго следила за своим весом, чтобы сохранить стройность фигуры. Теперь эти ежедневные измерения веса приобрели зловещий характер. Мадам Пишон записывала:

«Вторник, 9 октября 1984 года: 17-й день без пищи. Пол-литра воды в день… Сердце дает перебои. Но как сопротивляется смерти организм! Вес – 45 килограммов…

…Среда, 24:32-й день. Сильные боли в печени. Желчь. Вес – 40 килограммов. Ужасно. Какое проклятие нависло над этим гнилым миром.

Я продала бы свою душу за чашку бульона, кусочек дыни, лимон…

(Запись без даты): 35-й день без еды. Мои силы подходят к кощу.

Я перед лицом гибели самой ужасной, какая только может быть.

Воскресенье, 28: Это ужасно. Я уже не в состоянии проглотить глоток воды. Язык – словно улитка, извергающая соль. Но сердце все;ще пе сдается. Ясность мысли полная».

Последние строки были написаны во вторник, 6 ноября 1984 года. Они гласят: «Смерть от голода – эта самая страшная смерть. Не знаю, когда она, наконец, придет. Я уже не в состоянии подняться. Чувствую сильную боль в почках…»

«Смерть наступила, по-видимому, на следующую ночь, – пишет „Фигаро“. Полицейские обнаружили труп этой одинокой женщины линь почти десять месяцев спустя – в четверг 22 августа 1985 года. И вот что поразительно: без малого целый год никто в доме № 183 по улице Шампионнэ ни разу не поинтересовался: а что же сталось с их соседсой, столь известной и популярной в былые времена?»

«Такая долгая агония…», «Смерть в одиночестве…», «Драма сдиночества…», «Безразличие и нищета убили старую даму…». Под такими заголовками парижские газеты опубликовали сообщение об этом трагическом происшествии.

Затем в этом же очерке приводится описание еще ряда таких трагических случаев смерти покинутых, одиноких людей [39]39
  Ю. Жуков.Тетрадка покойной мадам Пишон // Правда. 1985. – 22 сент.


[Закрыть].